▌ыхъЄЁюээр  сшсышюЄхър
┴шсышюЄхър .юЁу.єр
╧юшёъ яю ёрщЄє
╧Ёшъы■ўхэш 
   ╧Ёшъы■ўхэш 
      ─■ьр └ыхъёрэфЁ. ─тх ─шрэ√ -
╤ЄЁрэшЎ√: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  - 49  - 50  -
51  - 52  - 53  - 54  - 55  - 56  - 57  - 58  - 59  - 60  - 61  - 62  - 63  -
кономическом перевороте, и в политических бурях начала капиталистической эры. Эти люди, отличавшиеся от окружающих темной простой одеждой, коротко остриженными волосами, суровой и постной внешностью, неразговорчивостью, враждебные всем удовольствиям и всем искусствам, вечно с молитвой, псалмом или текстом из писания на устах, повсюду несли фанатическую уверенность в правоте своего дела и колоссально концентрированную энергию, подстегиваемую сознанием греховности каждого часа, проведенного без пользы и без трудов во славу Божию". - Поршнев Б. Ф. Кальвин и кальвинизм. Вопросы истории религии и атеизма. - М.. 1958. Вып. 6. С. 289], который предлагал реформировать католическую церковь, упростить ее обряды, поучал многочисленную паству "жить по совести", которую внушает "философия Христа". В 1562 году Франсуа Гиз, проезжая с отрядом селение Васси, напал на толпу гугенотов, вдохновенно распевавших свои псалмы. Жертвой нападения стали десятки убитых и раненых верующих. Расправа с кальвинистами происходила также в Анжере, Туре, Труа и других городах Франции. Так. на протяжении десяти лет вражда между инаковерующими то разгоралась, то утихала. И вот 24 августа 1572 года, в день святого Варфоломея, в Париже произошло заранее подготовленное злодеяние - убийство более двух тысяч исповедовавших протестантскую религию. Это неслыханное изуверство вызвало во всем цивилизованном мире бурю негодования. В России Иван IV в послании к императору Максимилиану заявлял: "У Францовского короля в его королевстве, несколько тысяч и до сущих младенцев избито, и о том крестьянским государем пригоже скорбети, что такое бесчеловечество францовский король над толиким народом учинил и кровь толикую без ума пролил" [Вопросы истории религии и атеизма. - М., 1958. Вып. 6. С. 216]. В очертании непримиримой вражды между партиями и отдельными лицами различные религиозные доктрины усугубляли социально-политические конфликты страны, потому Александр Дюма обогатил содержание своего романа не только рассказом о происходивших воинах, любовных драмах, дворцовых интригах, но и сведениями широкого исторического аспекта, всем тем, что составляло содержание дум, дел и убеждений французского народа. И неспроста религиозным доктринам автор придал исключительное значение, ведь одна пятая часть французов представляла гугенотское общество. 4 В "Двух Дианах" осязаемость колорита эпохи Возрождения, как принято именовать XVI столетие Франции, сказалась не только в помпезном декоруме королевского двора, колорит этот обнаруживает себя и в распрях на религиозной почве, и в неповиновении дворян, крестьян и горожан органам центральной власти. Об этом говорится в исследовательском труде русского ученого И. В. Лучицкого: "Я говорю о той централизации, которая с неудержимой силой, хотя и медленно, пускала корни во французской почве, невырванные из нее, несмотря на благородные усилия лучших людей, даже и доселе, о поглощении властью короля местной и личной независимости с ее стеснительными формами, часто ложившимися тяжелым бременем на народ, с ее узким эгоистическим духом" [Лучицкий И. В. Феодальная аристократия и кальвинисты во Франции. - Киев, 1871. Часть I. С. I-II]. Всплески народного негодования становятся особо ощутимы, когда автор средствами публицистической речи характеризует идейное течение, резко противостоящее официальной доктрине абсолютизма. В этом отношении показательно обращение Дюма к известному трактату "Рассуждение о добровольном рабстве" выдающегося филолога Ла Боэси (1530-1563) [Попутно заметим, что "Рассуждение о добровольном рабстве" привлекло к себе внимание Л. Н. Толстого, включившего в своем переводе ряд фрагментов из этой книги в народное издание "Круг чтения" (1906)], призывавшего подданных монарха оказать решительное сопротивление разнузданному произволу бесчисленного множества злобствующих чиновников, пренебрегавших условиями человеческой жизни, лишь была бы выполнена воля короля. "... Бесконечное число людей, - пишет Боэси, - не только повинуются, но служат, не только управляемы, но угнетены и порабощены тиранией так, что не имеют ни имуществ, ни родных, ни жен, ни детей, ни даже самой жизни, словом, не имеют ничего, что они могли бы назвать своим, и терпят грабежи, распутство, жестокости не от войска, не от варваров, против которых следовало бы проливать свою кровь и жертвовать жизнью, но от одного человека. И притом не от какого-нибудь Геркулеса или Самсона, но от одного ничтожнейшего человечка, большей частью самого трусливого и самого расслабленного из всего народа, который привык не к пороху сражения, а скорее к песку турниров и который не только не способен управлять другими людьми, но сам находится в рабском услужении у самой ничтожной бабенки" [Этьен де Ла Боэси. Рассуждение о добровольном рабстве. - М., 1962. С. 6-7]. Памфлет Ла Боэси был написан в 1548 году, но, к счастью для автора, опубликован после его смерти, иначе он разделил бы трагическую участь многих своих современников. Именно с восшествием на престол Генриха II была учреждена "Огненная палата", беспощадно каравшая безвинных еретиков. Только за три года (1547-1550) "Огненная палата" вынесла пятьсот приговоров, шестьдесят из осужденных были сожжены на костре. Обличительные рассуждения Ла Боэси Александр Дюма реализовал в ряде публицистических фрагментов книги, в частности в главе "Тайный сбор протестантов", где характеризуются различные течения в реформационном движении Франции, различные программы, предлагаемые видными деятелями протестантизма - Ла Реноди, Дюбуром, Дюфором, Кастельно. Некоторые из них помышляли об основании республики, иные - о свержении Генриха II и замене его принцем Конде - одним из тайных вождей гугенотов. Шумное заседание Парижского парламента, о котором идет речь в этой главе, действительно состоялось в присутствии короля 10 июня 1559 года. Оно отражено в "Мемуарах" Вийвиля. В тот день Генрих II в окружении импозантного кортежа появился в парламенте: "Он уселся под навесом в королевское кресло и приказал генеральному прокурору Бурдэну открыть заседание парламента. Этот последний сразу обрушился на шестерых советников, обвинив их в вероотступничестве. Среди советников было названо имя Анн Дюбура" [Цит. в кн.: Ноэль Г. Генрих II. - Париж, 1944. С. 177]. В чем же был повинен Дюбур? В произнесенной им речи были выражены те же мысли, что и в "Рассуждении" Ла Боэси. Он так же осуждал падение придворных нравов, узаконенное прелюбодейство самого короля, его лютую ненависть к защитникам свободы совести. Тогда же разгневанный Генрих II приказал водворить Дюбура и Дюфора в Бастилию, и через некоторое время они были казнены. Должно заметить, что не все исторические лица и происшедшие события обрели в романе истинно художественное воплощение. Но во многих главах книги соблюдена фактография реальной жизни того или иного лица, того или иного заговора, военной кампании. Сошлемся хотя бы на ряд персонажей, сыгравших важную роль в кровопролитной драме минувших веков. Таков дворянин из Перигора Годфруа Реноди, бесстрашный рыцарь, капитан французской армии, возглавивший отряд воинов-гугенотов, пытавшийся захватить короля в Амбуазе, чтобы избавить страну от влиятельного герцога Гиза. Только предательство адвоката Дезеванеля обрекло на гибель тщательно продуманный план захвата амбуазского замка. Сколь ничтожным, подлым, в высшей степени опустошенным предстает перед циничными чиновниками тайного департамента Иуда своего времени - доносчик Дезеванель! Образ Реноди, очерченный в ряде глав, впечатляющ, обстоятельства его гибели в лесах Блуа воспроизведены в реальных тонах. Действительно, в марте 1559 г. происходило сражение отряда гугенотов под началом Реноди в Шато-Ренье против королевской конницы, которой командовал племянник Реноди, капитан Пардальян; оба пали на поле брани. Злонамеренные люди и их коварные козни обнажены в романе и обличены со страстной убежденностью, во многом они соответствуют историческим прототипам. Перед вами, читатель, главнокомандующий французской армией - Анн Монморанси, антипод Франциска Гиза, друг Дианы де Пуатье и Екатерины Медичи. Войны времен Франциска I ожесточили натуру коннетабля, это был суровый военачальник, изворотливый дипломат, один из самых близких к королю вельмож, слывший набожным человеком. Таким рисует его Пьер Брантом [Брантом Пьер (1540-1614) - писатель-мемуарист. Автор обширного числа произведений: "Жизнеописания великих людей и полководцев", "Жизнеописания знаменитых дам", "Жизнеописания галантных дам"]: "Войдите утром в палатку Монморанси: он стоит пред иконой и шепчет молитву; но вот являются к нему исполнители его приказаний. Коннетабль не прерывает своих благочестивых занятий, он слишком благочестив, чтобы отложить молитву до другого времени. Он продолжает читать Pater noster и в промежутках раздает приказания: повесить такого-то, расстрелять немедля другого, зажечь деревни на четверть мили в окружности, уничтожить мародеров, захвативших эту местность, чтобы сопротивляться королю" [Лучицкий И. В. - С. 281]. 5 Композиция романа далеко не проста. В развивающееся действие введены известные лица, которым суждено было сыграть заметную роль во Франции сороковых - семидесятых годов, "полных бедствий, страстей и славы". Это короли Генрих II, Франциск II, Карл IX. Это командующий французской армией Анн Монморанси, знаменитый полководец Франциск де Гиз, адмирал Колиньи и персонажи не столь высокого ранга - Монтгомери-старший, Монтгомери-младший, а среди знатных особ - Екатерина Медичи, Диана де Пуатье, Диана де Кастро, Мария Стюарт. В романе королевский двор предстает как средоточие коварных хитросплетений, развращенности нравов, честолюбивых замыслов влиятельной знати. Генриху II нелегко было лавировать среди влиятельных вельмож, без поддержки которых возникала непосредственная угроза дальнейшему существованию династии Валуа. Его волновало соперничество коннетабля Монморанси и герцога де Гиза. В этом отношении примечательна сцена объяснения короля с Дианой: монарх умоляет свою дочь стать супругой сына Монморанси, в противном случае главнокомандующий армией может возмутиться и оставить свой пост, "а тогда уже не я буду королем, им будет герцог Гиз". Круг действующих в романе лиц был раздираем такого рода интригами. В "Двух Дианах" наряду с Генрихом II значительное место отведено его супруге Екатерине Медичи, которой приходилось до поры до времени скрывать свои душевные переживания и смиренно терпеть торжество любовницы короля Дианы де Пуатье. Французские мемуаристы создали легенду о том, что Диана де Пуатье вначале была любовницей Франциска I, а затем всецело подчинила своим чарам его сына Генриха II. Дюма поверил "Мемуарам" Брантома и придерживался этой версии в "Асканио", где рассказывалось о том, что Диана де Пуатье вымолила помилование для своего отца, приговоренного к смертной казни, пожертвовав своей честью. Быть может, эта версия и сомнительна, но все же портрет влиятельной любовницы очерчен в романе с легкой иронией, а в некоторых пассажах она предстает как женщина демоническая, одержимая духом злодеяний. Романтическая поэтизация истории позволила автору включить в повествовательный поток обширную группу реальных лиц, пополненную персонажами народной среды, все это выявляло колорит эпохи, создавало впечатляющую картину духовной, культурной, военной жизни Франции. Здесь предстают ученый хирург Амбруаз Паре, философ Ла Боэси, плеяда поэтов во главе с Ронсаром, адмирал Колиньи, полководец Франциск де Гиз. А поодаль с ними значительная роль отведена старшине цеха ткачей Франсуа Пекуа, воспитаннице Монтгомери - крестьянке Алоизе, олицетворяющим собою великодушие, преданность в дружбе, высокую нравственность, подлинную добродетель. Воздвигнутая конструкция книги всецело зависима от изгибов сугубо приключенческой интриги, где определяющую роль сыграло творческое воображение автора, но и от тех жизненных обстоятельств, которые сложились в давно минувшие времена. К эпизодам, свойственным приключенческому жанру, следует отнести любовную драму между Дианой де Кастро и молодым Габриэлем, его отцом Жаком Монтгомери и Дианой де Пуатье. Другим притягательным элементом рассказа является тайна секретного узника тюрьмы Шатле, ставшего жертвой коварства герцогини де Валантенуа. Вообще роман, как любой детектив, полон тайн: галлюцинации и происшествия оруженосца Мартена, хитрости авантюриста Арно дю Тиля. Введена в фабулу книги и астрология, широко распространенная в средневековье и исполненная загадок свершений. Но все же главный рычаг, определяющий развитие сюжета, - это исторические мотивы и экскурсы. Дюма применяет в этих пластах упрощенный прием - сказ от первого лица: герои, полководцы и рядовые участники ратных подвигов сами рассказыкают о происходящих сражениях, рыцарских турнирах. Так, Генрих II оповещает приближенных о том, что происходит в Англии, Нидерландах, Фландрии; герцог де Гиз бахвалится своей знатной фамилией, произносит пространную тираду о том, что он прибыл из Италии, после того как пытался завоевать ее ("неаполитанский трон шатается"), вся пространная реплика герцога - картина сражений в Италии, когда он возглавлял французское войско; притом картина, не лишенная черт достоверности. 6 Метод романтического искусства ощутим при очертании главных и второстепенных персонажей, предстающих на страницах "Двух Диан". Перед нами один из персонажей драматического действа - граф де Монтгомери. Что он собой представлял? Жак Монтгомери служил при дворе Франциска I, как полководец отличился в ряде сражений и, в частности, при взятии Сент-Кантена. Длительное время он исполнял почетную должность капитана швейцарских стрелков. После смерти Франциска I сложил возложенные на него обязанности, уступив должность и звание графа своему сыну Габриэлю. Несомненно, он встречался на приемах короля с Дианой де Пуатье, но интимных отношений между ними не было. Последние годы он провел в своем поместье в Нормандии, где и умер в 1862 году. Конечно же, драматизм жизненной судьбы Монтгомери-старшего и Монтгомери-младшего не привлек бы внимание читателя, если бы автор точно изложил все то, что происходило в жизни этих реальных личностей, оставивших заметный след в тревожных событиях XVI столетия, потому Дюма, формируя сюжет, очерчивая образы исторических лиц, драматизирует обстоятельства и усложняет интригу неожиданными поворотами. Все это являлось правомерным приемом романного творчества, а не исторического очерка. В сложной системе писательских приемов Дюма, его творческого метода элемент героизации личности приобретал исключительно важное значение. Доблесть Д'Артаньяна и трех его сподвижников, легендарная судьба марсельского матроса Дантеса, становящегося чудодейственным графом Монте-Кристо, мудрость Шико, спасшего трон Генриха III, праведность поступков Паскаля Брюно, вершащего суд над сильными мира сего, революционная жертвенность Сан-Феличе во имя возрождения единой Италии, и несть им числа - все они по темпераменту, задору напоминают их творца: все они порождение жизненных коллизий, которым богатая фантазия автора придала столь пленительный облик. Особенно рельефно метод героизации личности сказался в очертании образа Габриэля Монтгомери, графа д'Эксмеса, центральной фигуры "Двух Диан". Он родом из Нормандии, ему 18 лет, он строен и красив, "крепок, как дуб". На протяжении всей книги происходит его возвеличивание не только как доблестного воина, но и как человека благородной души, чистой совести. В образе Монтгомери воплощены черты рефлектирующей личности. Он в постоянных раздумьях, пленен терзающим его любовным чувством к Диане де Кастро, горит желанием спасти отца, томящегося в королевских казематах. Но этим не ограничены духовные запросы героя. Читатель заметит, что при первой встрече с гугенотами (гл. "Философ и солдат", где предстают известные лидеры протестантов - Колиньи, Теодор де Без) Монтгомери, уразумев суть нового религиозного течения, не склонен был разделять взгляды реформаторов и выражать какое-либо недоверие к королю, к установленному государственному порядку. Когда герцог Гиз пытался склонить Монтгомери на свою сторону, он получил от графа такой ответ: "Предателем я не стану никогда! Если будет угодно отправить меня на испанцев или на англичан, я не дрогну, не отступлю ни на шаг и с радостью отдам за вас жизнь! Но здесь междоусобная война, религиозная война, война против братьев и соотечественников, и тут, монсеньер, я отказываюсь!" Пройдет некоторое время, граф д'Эксмес станет более осведомленным политиком, и он уже по-иному будет рассуждать, у него возникнут иные мысли: "Гражданская война во имя защиты религиозной истины или государственный переворот во имя власти" - вот на что рассчитывал Габриэль, находясь под прямым воздействием происходивших событий. Логика поведения героя "Двух Диан" оправдана и возвеличена автором: расправа над амбуазскими мятежниками, убийство невинных гугенотов Васси, наконец, Варфоломеевская ночь определили убеждение графа, и в данных реальных обстоятельствах он становится деятельным лидером воинствующих гугенотов. Имя Габриэля Монтгомери (1530-1574) упоминается в исторических исследованиях [Ноэль Ф. Генрих II. - Париж, 1944] и в "Мемуарах" Брантома. В этих сочинениях рассказывается о том, что молодой граф был женат на госпоже де Туш, имел сыновей Жака и Габриэля, которые могли бы составить с ним компанию доблестных мушкетеров [Габриэль и Жак Монтгомери принимали участие в ряде религиозных войн во Франции во второй половине шестнадцатого столетия]. Исполняя обязанности капитана швейцарских стрелков и охраняя дворец короля Генриха II, Монтгомери неукоснительно выполнял любые приказания властей, принимал ревностное участие в преследовании протестантов. 30 декабря 1559 г. состоялось помпезное торжество при дворе, происходил рыцарский турнир, на котором Генрих II демонстрировал великолепное мастерство фехтовальщика. В первой встрече с капитаном Монтгомери король потерпел неудачу. Вслед за тем, не желая быть посрамленным, он потребовал провести второй поединок. Монаршью волю Габриэль не смог нарушить и в повторной встрече случайно обломком копья поразил короля в правый глаз, что и явилось причиной внезапной смерти Генриха II. Вслед за тем капитан шотландской гвардии был отстранен от службы при дворе и в течение ряда лет жил в Нормандии, встречался с видными деятелями религиозной Реформации - принцем Конде, адмиралом Колиньи, и сам стал одним из предводителей гугенотской партии. Преследования и убийства гугенотов произвели на Монтгомери удручающее впечатление, он решил с оружием в руках защищать протестантов. Отныне его жизнь

╤ЄЁрэшЎ√: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  - 49  - 50  -
51  - 52  - 53  - 54  - 55  - 56  - 57  - 58  - 59  - 60  - 61  - 62  - 63  -


┬ёх ъэшуш эр фрээюь ёрщЄх,  ты ■Єё  ёюсёЄтхээюёЄ№■ хую єтрцрхь√ї ртЄюЁют ш яЁхфэрчэрўхэ√ шёъы■ўшЄхы№эю фы  ючэръюьшЄхы№э√ї Ўхыхщ. ╧ЁюёьрЄЁштр  шыш ёърўштр  ъэшує, ┬√ юс чєхЄхё№ т Єхўхэшш ёєЄюъ єфрышЄ№ хх. ┼ёыш т√ цхырхЄх ўЄюс яЁюшчтхфхэшх с√ыю єфрыхэю яш°шЄх рфьшэшЄЁрЄюЁє