╤ЄЁрэшЎ√: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
21 -
22 -
23 -
24 -
25 -
26 -
27 -
28 -
29 -
30 -
31 -
32 -
33 -
34 -
35 -
36 -
37 -
38 -
39 -
40 -
41 -
42 -
43 -
44 -
45 -
46 -
47 -
48 -
49 -
50 -
51 -
52 -
53 -
54 -
55 -
56 -
57 -
58 -
59 -
60 -
61 -
62 -
63 -
- Вы же знаете, что неблагодарность нам несвойственна, - заметил
начальник полиции. - Но, однако, вы еще не все сказали. Какой назначен срок?
Где состоится встреча?
- Встреча назначена на пятнадцатое марта в Блуа.
- Пятнадцатое марта! У нас и двадцати дней не наберется! А кардинал как
раз в Блуа! В нашем распоряжении всего двое суток, чтобы предупредить и
получить от него необходимые указания. Какая ответственность!
- А какой триумф! - прибавил Демошарэс.
- А не известны ли вам, дорогой господин де Линьер, имена главарей? -
спросил начальник полиции.
- Все записаны, - ответил Линьер.
- Вы единственный человек в своем роде! - с восторгом взревел
Демошарэс. - Такие люди мирят меня с человечеством!
Линьер распорол подкладку своего камзола, вытащил оттуда бумажку,
развернул ее и внятно прочитал:
Список главарей и названия провинций, коими они должны руководить:
Кастельно де Шалосс - Гасконь.
Дюмениль - Перигор.
Коквиль - Пикардия.
Де Феррьер-Малиньи - Иль де Франс и Шампань.
Шатовье - Прованс...
И так далее. Вы прочтете и разметите этот список на досуге, - сказал
Линьер, вручая начальнику полиции прейскурант измены.
- Да ведь это же заранее обдуманная гражданская война! - изумился де
Брагелонн. А Линьер добавил:
- И притом учтите, что в то время, как их шайки пойдут на Блуа, другие
главари в каждой провинции будут подавлять малейшее волнение в пользу Гизов.
Демошарэс злорадно потирал руки:
- Вот это здорово! Мы их всех поймаем в одну сеть!.. Почему у вас,
господин де Брагелонн, такой растерянный вид?
- Но посудите сами, времени у нас в обрез, - заволновался начальник
полиции. - Нет, дорогой мой Линьер, мне совсем не хочется вас упрекать, но
вы могли бы предупредить меня и пораньше!
- Как же я мог? Ла Реноди надавал мне кучу поручений от Нанта до
Парижа. Если бы я пренебрег ими, я бы навлек на себя подозрения.
- Все правильно! - согласился де Брагелонн. - И вообще не к чему
говорить о том, что сделано, поговорим лучше о том, что нужно сделать. Вы
нам ничего не сказали о принце Конде. Разве его не было в Нанте?
- Был. Но перед принятием решения он захотел повидать Шодье и
английского посла и якобы с этой целью направился в Париж вместе с Ла
Реноди.
- Он едет в Париж? И Ла Реноди тоже?
- Конечно. Они, должно быть, уже прибыли...
- И где остановились?
- Вот этого я не знаю. Я спрашивал ненароком, где можно найти вождя,
если он вдруг мне понадобится, но получил какой-то неопределенный ответ.
- Досадно, что и говорить! - огорчился де Брагелонн.
В эту минуту с таинственным видом в кабинет снова прошмыгнул метр
Арпион.
- Что там еще, Арпион? - рассердился де Брагелонн. - Ведь вы же знаете,
черт возьми, что мы заняты важным делом!
- Я бы не посмел войти, если бы не другое, такое же важное дело!
- Ну говорите же, да поскорее! Тут все свои.
- Некто по имени Пьер Дезавенель... - начал было Арпион.
Но тут все трое - де Брагелонн, Демошарэс и Линьер - выпалили в один
голос:
- Пьер Дезавенель?!
- Это тот самый адвокат с улицы Мармузе, у которого вечно
останавливаются заезжие протестанты, - заметил Демошарэс.
- И за домом которого я давненько слежу! - подхватил де Брагелонн. -
Однако адвокатишко осторожен и всегда вывертывается. Что ему нужно, Арпион?
- Немедленно поговорить с вами. У него очень испуганный вид.
- Хм!.. Что он может знать? - пренебрежительно хмыкнул честолюбивый
Линьер. - Ведь он же порядочный человек!
- Надо убедиться, надо убедиться, - протянул Великий инквизитор.
- Арпион, - приказал де Брагелонн, - впустите этого человека.
- Сию минуту, ваша милость, - отозвался Арпион.
- Прошу простить, дорогой маркиз, - обратился де Брагелонн к Линьеру, -
Дезавенель вас знает, и нет никакой необходимости, чтобы он знал о наших
взаимоотношениях. Сделайте одолжение, пройдите на время в комнату Арпиона.
Когда мы окончим, я вас позову. Ну, а вас, господин Великий инквизитор, я
прошу остаться. Ваше присутствие пойдет только на пользу.
- Пусть так, я останусь, - удовлетворенно кивнул головой Демошарэс.
- Между прочим, учтите, - заметил Линьер, - невелик вам прок от этого
Дезавенеля. Тупая башка! Честная запуганная душонка! Он ничего не стоит,
ничего не стоит!
- Посмотрим... Но идите, идите, милейший Линьер...
Едва Линьер скрылся за дверью, как в комнату вошел бледный, трясущийся
человек.
То был адвокат Пьер Дезавенель, которого мы видели на том же тайном
собрании на площади Мобер и помним, каким успехом сопровождалось его
мужественно-осторожное выступление.
XIX. ДОНОСЧИК
Дезавенель чуть ли не до земли поклонился Демошарэсу и де Брагелонну и
спросил дрожащим голосом:
- Если не ошибаюсь, господин начальник полиции?
- А также и господин Великий инквизитор веры, - прибавил де Брагелонн,
указывая на де Муши.
Дезавенель побледнел еще больше.
- Господи Иисусе, - воскликнул он, - перед вами, господа, стоит
великий, величайший грешник! Могу ли я рассчитывать на пощаду? Может ли
чистосердечное признание облегчить мои преступления?
Господин де Брагелонн сразу понял, с кем имеет дело.
- Мало признаться, - сурово сказал он, - надо еще и искупить свои
грехи!
- Я сделаю все, что в моих силах, ваша милость!
- Для этого нужно оказать нам какую-либо услугу, сообщить нам
какие-нибудь ценные сведения...
- Я постараюсь... сообщить... - сдавленным голосом произнес адвокат.
- Это будет трудновато, поскольку мы знаем все, - небрежно заметил де
Брагелонн.
- Как! Что вы знаете?
- Все! Я должен вас предупредить: в вашем положении нельзя быть
уверенным, что запоздалое раскаяние спасет вашу голову.
- Мою голову! Боже мой! Но если я пришел сам...
- Поздно! - Де Брагелонн был непреклонен. - Все, что вы можете нам
поведать, наперед известно.
- Вполне возможно, но все-таки позвольте спросить, что именно вы
знаете?
Но тут раздался громыхающий голос Демошарэса:
- Прежде всего то, что вы один из заклятых еретиков!
- Увы, такова истина! - захныкал Дезавенель. - Я принял эту веру, а
зачем, сам не знаю. Но я отрекусь, ваша милость, если вы меня пощадите!
Демошарэс продолжал:
- Это еще не все. Вы у себя скрываете гугенотов!
- Но пока у меня не нашли никого! - сказал адвокат.
- Конечно, - заметил де Брагелонн, - потому что в вашем доме есть
какой-нибудь чулан, подземелье или просто тайный выход на улицу. Но в один
прекрасный день мы разрушим ваш дом до основания, и уж тогда-то все ваши
тайники сразу обнаружатся.
- Я вам сам все покажу. Я действительно иной раз принимал и держал у
себя этих проклятых протестантов. Они хорошо платят за постой, а судебные
дела дают очень мало. Но этого больше не будет, клянусь!
- Кроме того, - продолжал Демошарэс, - вы неоднократно выступали на
протестантских сборищах.
- В качестве адвоката, - жалобно простонал Дезавенель. - И притом
всегда призывал к умеренности. Это вы должны знать, если знаете все.
И наконец, подняв глаза на зловещих собеседников, он добавил:
- Но в то же время я замечаю, что вы знаете далеко не все...
- Ошибаетесь, любезнейший, - произнес начальник полиции, - и сейчас мы
вам докажем обратное!
Демошарэс хотел было остановить его, но тот возразил ему:
- Я вас понимаю, господин Великий инквизитор, но какой смысл скрывать
наши карты перед этим человеком? Ведь он все равно не скоро отсюда выйдет!
- Как! Я отсюда не выйду? - ужаснулся Пьер Дезавенель.
- Уж не думаете ли вы, - спокойно объяснил ему де Брагелонн, - что,
побывав здесь и кое-что пронюхав о наших делах, вы поспешите обратно к своим
друзьям с доносом? Так не будет, любезнейший, с этого момента вы арестованы.
- Арестован?! - переспросил Дезавенель.
Сначала он был совершенно убит, но, поразмыслив, примирился со своей
участью. В самой его подлости крылась какая-то отчаянность.
- Ну что ж, может быть, это и к лучшему, - покорно вздохнул Дезавенель.
- Здесь я в большей безопасности, нежели у себя дома. И если уж вы меня,
господин начальник полиции, оставляете тут, не сочтите за труд ответить мне
на некоторые поучительнейшие вопросы. Мне все-таки думается, что я смогу
проявить свои благочестие и благонамеренность каким-нибудь достойным
разоблачением.
- Гм... сомневаюсь! - буркнул де Брагелонн.
- Известно ли вам, ваша милость, о последних собраниях гугенотов?
- Это вы насчет Нанта?
- А, это вам уже известно! Хорошо... Но что же там происходило?
- Вы намекаете на состряпанный заговор?
- Да. Этот заговор...
- ...заключался в том, чтобы похитить короля, заменить братьев Гизов
бурбонскими принцами, созвать Генеральные штаты и так далее. Все это старая
песня, милейший господин Дезавенель, и тянется она с пятого февраля.
- А заговорщики думают, что все хранится в тайне! - вскричал адвокат. -
Они пропали! И я тоже! Вам, конечно, известны имена главарей?
- Вот, посмотрите, в этом списке все имена...
- Господи боже мой! До чего же ловка полиция, до чего безумны
заговорщики! - снова завопил адвокат. - Неужели я все-таки ничего вам не
поведаю? Насчет принца Конде и Ла Реноди?.. Известно ли вам, где они?
- В Париже.
- Ужасно! Еще одно слово, сделайте милость! Если в Париже, то где
именно?
Господин де Брагелонн ответил не сразу и пронизывающим взглядом впился
в глаза Дезавенелю.
Тот, с трудом переводя дыхание, повторил вопрос:
- Известно ли вам, где именно находятся принц Конде и Ла Реноди?
- Мы найдем их без труда.
- Но вы еще не нашли их! - возликовал Дезавенель. - Слава тебе,
господи! Я еще могу заслужить прощение! Я один знаю, где они, ваша милость!
В глазах у Демошарэса вспыхнул жадный огонек, начальник же полиции
казался равнодушным.
- Где же они? - спросил он.
- У меня, господа, у меня, - с гордостью заявил адвокат.
- Я это знал, - спокойно заметил де Брагелонн.
- Как, знали? - побледнел Дезавенель.
- Конечно! Я просто хотел вас испытать, проверить вашу порядочность. А
теперь я вами доволен! Но все-таки ваш случай крайне серьезен. Ведь вы
давали приют таким закоренелым преступникам!
- Вы так же преступны, как и они, - поучительно изрек Демошарэс.
- Ох, и не говорите, ваша милость! - заохал Дезавенель. - Когда принц
Конде и господин Ла Реноди явились ко мне в начале недели, я знал, что имею
дело с протестантами, но не с заговорщиками. Заговоры и заговорщики мне
ненавистны. Они мне тогда ничего не сказали, но когда я узнал об их страшных
планах, то перестал спать и есть. А если ночью удается иногда задремать, то
снятся всякие трибуналы, эшафоты, палачи... Я просыпаюсь в холодном поту и
начинаю гадать, что со мной может случиться.
- Что с вами может случиться? - переспросил господин де Брагелонн. -
Первым делом - тюрьма...
- Затем пытка, - подхватил Демошарэс.
- А там, возможно, и виселица, - продолжил начальник полиции.
- Может быть, и костер, - допустил Великий инквизитор.
- Не исключается и колесование, - для вящего эффекта присовокупил
господин де Брагелонн.
- Тюрьма! Пытка! Виселица! Костер! Колесование!.. - то и дело восклицал
метр Дезавенель с таким видом, будто уже испытывает обещанную ему муку.
- А как же? Вы адвокат, вам ли не знать законов! - заметил де
Брагелонн.
- Мне ли не знать! - возопил Дезавенель. - Вот потому-то я и пришел к
вам, господин начальник полиции.
- Так-то оно верней, - ответил тот. - И хоть от ваших признаний толку
мало, мы все-таки учтем вашу добрую волю.
Он о чем-то посоветовался с де Муши, который, видимо, согласился с
каким-то его предложением.
- Но прежде всего я прошу вас об одной милости, - взмолился Дезавенель,
- не выдавайте меня моим бывшим... сообщникам... Если они угробили
президента Минара, то и со мной могут сыграть такую же штуку.
- Мы сохраним вашу тайну, - заверил его де Брагелонн.
- Вы будете держать меня в тюрьме? - жалобно и покорно спросил адвокат.
- Нет, вы можете вернуться к себе домой.
- Домой? Ага... понимаю... Значит, вы арестуете моих постояльцев!
- Ни в коей мере. Они будут на свободе, как и вы.
- Даже так? - растерянно протянул Дезавенель.
- Слушайте и хорошенько запомните, что я скажу, - внушительно заговорил
де Брагелонн. - Сейчас вы вернетесь домой, чтобы не возбуждать лишних
подозрений, и ни слова не скажете своим постояльцам ни о своих страхах, ни
об их тайнах. Ведите себя так, будто вы никогда не бывали в этом кабинете.
Вы меня поняли? Ничему не противиться, ничему не удивляться. Так и
поступайте.
- Это дело нехитрое, - заметил Дезавенель.
- Если же нам понадобятся дополнительные сведения, - добавил де
Брагелонн, - мы пошлем к вам или пригласим вас сюда. Если будут обыскивать
ваш дом, вы нам поможете.
- Уж коли я начал, так доведу до конца, - вздохнул Дезавенель.
- Вот и прекрасно! И последнее. Если по ходу событий нам станет ясно,
что вы действительно точно повиновались нашим указаниям, вас пощадят. В
противном же случае вас постигнет скорая и жестокая кара.
- Вас сожгут на медленном огне, клянусь богоматерью! - зловеще
отозвался Демошарэс.
- Но все-таки... - попытался возразить трясущийся адвокат.
- Довольно! - остановил его де Брагелонн. - Вы слышали все. Запомните,
и до свиданья.
И он отпустил его повелительным жестом. Воспрянувший духом и вместе с
тем озабоченный, адвокат ушел.
Начальник полиции и Великий инквизитор помолчали.
- Я поступил так, как вы предложили, - начал де Брагелонн, - но,
признаться, не уверен, что это лучший выход.
- Что вы! Вы поступили именно так, как нужно! - воскликнул Демошарэс. -
Ведь если события пойдут своим чередом, заговорщики ни о чем не догадаются.
Пусть они думают, что шествуют в кромешной тьме, а мы тут как тут!
Великолепно! За двадцать лет нам ни разу не представился такой удобный
случай, чтобы одним ударом покончить с ересью. Я знаю, каких взглядов на
этот счет придерживается кардинал Лотарингский!
- Вы правы, - согласился де Брагелонн. - Но что нам предстоит сейчас
сделать?
- Вы остаетесь в Париже и следите с помощью Линьера и Дезавенеля за
двумя вожаками заговора. Я же ровно через час еду в Блуа, дабы предупредить
братьев Гизов. Они потихоньку сплотят вокруг короля все наличные силы.
Гугеноты же тем временем, ни о чем не догадываясь, попадут, как глупые
скворцы, в расставленные нами силки. И вот мы держим их в руках! Всеобщая
резня!
Великий инквизитор большими шагами мерил комнату и радостно потирал
руки.
- Дай только боже, - сказал де Брагелонн, - чтобы никакая случайность
не провалила столь великолепный план.
- Это невозможно! - отвечал Демошарэс. - Всеобщая резня! Они у нас в
руках! Я считаю, что с ересью на сей раз покончено. Всеобщая резня!
XX. КОРОНОВАННЫЕ ДЕТИ
А теперь перенесемся в Блуа, в великолепный королевский замок.
Накануне в замке состоялось многолюдное веселое празднество с играми,
танцами и аллегориями.
Вот почему в это утро юный король и его супруга встали позже обычного.
По счастью, никаких приемов не предстояло, и на досуге они обменивались
впечатлениями о вчерашнем празднике.
- Мне кажется, - говорила Мария Стюарт, - праздник удался на славу.
- Ну конечно, - согласился Франциск II, - особенно хороши были балет и
сцены. А вот сонеты и мадригалы показались мне чуточку длинноватыми.
- Ничуть! - воскликнула Мария Стюарт. - Они были так остроумны и
изящны!
- Но очень уж льстивые. Невелика радость слушать, как тебя превозносят
с утра до ночи. Притом все эти господа начинают свои выступления латынью, в
которой я не слишком-то силен. Не то что мой братец Карл!..
- Да, кстати о братце Карле, - перебила его Мария. - Вы обратили
внимание, как он вчера исполнил свою роль в аллегории "Защита веры тремя
богословскими добродетелями"?
- Если не ошибаюсь, он изображал одну из Рыцарских Добродетелей, так?
- Вот-вот!.. - подхватила Мария. - А вы видели, как он стукнул по
голове изображение Ереси!
- Еще бы! Когда Ересь вышла на середину сцены, Карл просто взбесился.
- А вам не показалось, что голова Ереси кого-то напоминает?
- И в самом деле... я сначала думал, что ошибаюсь, но ведь она сильно
смахивала на Колиньи!
- Ну конечно! Вылитый Колиньи!
- И его-то дьяволы уволокли!
- А как обрадовался при этом дядюшка кардинал!
- А заметили, как улыбалась матушка?
- Да, улыбка у нее была страшная! - согласилась королева и тут же
перескочила на другое: - Но я совсем забыла, что нам нужно заняться одним
серьезным делом... его поручил нам дядюшка кардинал.
- Ого! - воскликнул король. - С ним это не часто случается!
- Он нам поручает, - торжественно изрекла Мария, - выбрать расцветку
для формы нашей швейцарской гвардии.
- Такое доверие - великая честь для нас! Приступим к обсуждению. Я
думаю, что форму оставим прежнюю: широкий камзол с пышными рукавами и три
цветных разреза. Верно?
- Так, государь, но на каких цветах мы остановимся?
- Тут есть над чем подумать. Но вы не хотите мне помочь, мой маленький
советник? Какой первый цвет?
- Полагаю, белый. Цвет Франции!
- Тогда второй в честь Шотландии - голубой.
- Хорошо! А третий?
- Может быть, желтый?
- Нет, это цвет Испании. Лучше уж зеленый.
- Но это ведь цвет дома Гизов! - сказал король.
- Идея! - воскликнула Мария. - Возьмем красный - это цвет Швейцарии.
Пусть он напоминает этим бедным людям об их родине.
Король согласился.
- Вот мы и справились с таким трудным заданием. К счастью, более
серьезные дела мне даются гораздо легче, - иронически протянул он. - Ваши
милые дядюшки, Мари, по возможности облегчают мне тяготы управления. Это
просто очаровательно! Они пишут, а мне остается только подписывать, иной раз
даже не прочитав.
- Но разве вы не знаете, государь, - спросила Мария, - что дядюшки мои
служат вам и Франции в поте своего лица?
- Как не знать! - усмехнулся король. - Мне об этом так часто
напоминают, что забыть просто невозможно. Сегодня как раз день Совета, и мы
непременно увидим кардинала Лотарингского с его смиренной речью и
преувеличенным почтением. Он будет то и дело кланяться и все приговаривать
этаким елейным голоском: "Ваше величество не должны сомневаться в том
усердии, которое нас воодушевляет во имя славы вашего царствования и
благоденствия народа... Ваше величество, расцвет вашего блага и государства
- вот наша конечная цель..." И так далее и тому подобное...
- Как хорошо вы его представляете! - засмеялась Мария, хлопая в ладоши,
а потом серьезно добавила: - Все-таки надо быть снисходительным и
великодушным. Вы думаете, что я радуюсь, когда ваша матушка читает мне
бесконечные нравоучения о моих нарядах, слугах, выездах и прочей чепухе?..
Ведь она то и дело цедит сквозь зубы: "Дочь моя, вы королева! На вашем месте
я следила бы за тем, чтобы мои дамы не пропускали обедню, а также и
вечерню... На вашем месте я бы не