╤ЄЁрэшЎ√: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
21 -
22 -
23 -
24 -
25 -
26 -
27 -
28 -
29 -
30 -
31 -
32 -
33 -
34 -
35 -
36 -
37 -
38 -
39 -
40 -
41 -
42 -
43 -
44 -
45 -
46 -
47 -
48 -
49 -
50 -
51 -
52 -
53 -
54 -
55 -
56 -
57 -
58 -
59 -
60 -
61 -
62 -
63 -
у Руан и вся Нормандия открыто присоединились к
гугенотам. Главным виновником этого грандиозного мятежа по праву считали
графа Монтгомери.
В том же году он участвовал в битве под Дре, где проявил чудеса
храбрости.
Говорили, будто именно он выстрелом из пистолета ранил
главнокомандующего коннетабля Монморанси и прикончил бы его, если бы принц
де Порсиен не выручил коннетабля, взяв его в плен.
Известно также, что месяц спустя после этого сражения герцог де Гиз,
вырвавший победу из неловких рук коннетабля, был коварно убит под Орлеаном
неким фанатиком по имени Польтро. Тем самым Монморанси избавился от
соперника, но в то же время потерял и союзника, и в битве под Сен-Дени в
1567 году ему уже не удалось отделаться легким испугом, как под Дре.
Шотландец Роберт Стюарт вызвал его на дуэль, в ответ на что коннетабль
ударил его эфесом шпаги прямо в лицо. Но в тот же момент кто-то выстрелил
сбоку, и смертельно раненный коннетабль свалился с коня. В кровавом облаке,
застилавшем ему глаза, он успел еще различить Габриэля де Монтгомери.
На следующий день коннетабль скончался.
Теперь у Монтгомери не было больше прямых врагов, но он не смягчил свои
удары. Он казался непобедимым и неуловимым.
Когда Екатерина Медичи спросила, кто вернул Беарн под власть королевы
Наваррской и сделал принца Беарнского генералиссимусом гугенотов, ей
ответили:
- Граф де Монтгомери!
Когда на следующий день после Варфоломеевской ночи, в 1572 году,
ненасытная в своей жажде мести Екатерина расспрашивала не о тех, кто погиб,
а о тех, кто уцелел, первое имя, которое ей назвали, было именем графа де
Монтгомери.
Монтгомери вместе с Лану бросился в Ла-Рошель. Ла-Рошель выдержала
девять приступов, а королевская армия потеряла сорок тысяч человек убитыми и
ранеными. Она почетно капитулировала, и Габриэль вышел оттуда цел и
невредим.
Затем он помчался в Сансерр, осажденный губернатором Берри. В деле
осады крепостей, как мы помним, Габриэль кое-что смыслил. Горсть сансеррцев,
не имевших никакого оружия, кроме железных палок, в течение четырех месяцев
противостояла шеститысячному корпусу. Они сдались лишь при одном условии: им
были, как и ларошельцам, сохранены свобода совести и личная безопасность.
Екатерина Медичи с возрастающей яростью видела, как ускользает от нее
давнишний неуловимый враг.
Монтгомери покинул пылающий Пуату и явился в только что успокоившуюся
Нормандию, дабы снова разжечь в ней пожар войны.
Выехав из Сен-Ло, он в течение трех дней взял Карантан и завладел
валонским арсеналом. Все нормандское дворянство стало под его знамена.
Екатерина Медичи и король немедленно снарядили в путь три армии и
объявили в Мане и Перше призыв двух возрастов. Во главе королевских войск
стал герцог де Матиньон.
На этот раз, создав армию на манер королевской, Габриэль сам не
командовал, а смешался с простыми протестантами и искал только одного -
встречи с Карлом IX. Он составил замечательный план, суливший протестантам
блестящую победу. Предоставив Матиньону со своим войском осаждать Сен-Ло, он
тайком выбрался из города и направился в Домфрон, куда Франциск де Гелло
должен был привести под его начало все дворянство Бретани и Анжу. С этими
соединенными силами он собирался неожиданно обрушиться на королевские войска
под Сен-Ло и полностью уничтожить их.
Но измена губит и непобедимых. Какой-то шпион оповестил Матиньона о
тайном отъезде Монтгомери в Домфрон во главе отряда из сорока всадников.
Матиньону не так было важно взять Сен-Ло, как захватить Монтгомери. Он
поручил осаду Сен-Ло одному из своих лейтенантов, а сам, захватив с собой
два полка, шестьсот всадников и сильную артиллерию, ринулся к Домфрону.
В таких условиях всякий другой сдался бы без боя, но Габриэль де
Монтгомери со своими людьми решил помериться силами с этой армией.
Двенадцать дней сопротивлялся Домфрон, семь яростных вылазок сделал
граф де Монтгомери... Наконец, когда неприятель ворвался в стены города,
Габриэль укрылся в башне, носившей имя "Гилльо де Беллем", чтобы там
сопротивляться до конца.
Теперь с ним было не больше тридцати человек. Матиньон бросил на штурм
башни целую батарею из пяти пушек крупного калибра, сотню кирасиров, семьсот
мушкетеров и сотню пикейщиков.
Штурм длился пять часов, шестьсот ядер выпущено было по старому замку.
К вечеру у Габриэля осталось шестнадцать человек, но он еще держался. Ночью
он вместе с остальными забивал проломы в стенах, как простой каменщик.
Утром штурм возобновился. За ночь Матиньон получил подкрепление.
Мужества у осажденных было хоть отбавляй, но порох кончился.
Монтгомери, чтобы не попасть живым в руки врагов, хотел было пронзить
себя шпагой, но Матиньон отправил к нему парламентера, который поклялся от
имени своего начальника, что ему будет сохранена жизнь и дана возможность
удалиться.
Монтгомери поверил клятве. А жаль. Надо было бы ему вспомнить про
Кастельно! В тот же день его заковали в цепи и отправили в Париж.
Наконец-то Екатерина Медичи держала его в своих руках! Пусть ценой
измены, но не все ли равно! Карл IX только что умер, Генрих III еще не
вернулся из Польши, и власть ее как королевы-регентши была безгранична.
Монтгомери предстал перед судом и 26 июня 1574 года был приговорен к смерти.
27 июня граф де Монтгомери после изощренных пыток был обезглавлен.
При казни присутствовала Екатерина Медичи.
Так кончил свою жизнь незаурядный человек, одна из самых сильных и
благородных душ, какие видел XVI век.
Диана де Кастро об этой смерти не узнала. Сестра Бени, настоятельница
бенедиктинского монастыря в Сен-Кантене, скончалась за год до этого
печального события.
АЛЕКСАНДР ДЮМА
1
Во Франции явление романтизма оставило глубокий, неизгладимый след.
Поэзия, романы, ораторская проза Виктора Гюго; волнующая душу лирика
Мюссе; разное по звучанию, но величественное по художественному облику
творчество Виньи, Готье, Огюста Барбье.
К этому литературному направлению относятся и классические социальные
романы Жорж Санд и Эжена Сю.
Александр Дюма выступил в литературе, когда ее достойно представляли не
только известные романтики, но и элита великих реалистов - Стендаль и
Бальзак.
Перечислив небольшую группу писателей, цвет французской литературы
первой половины XIX столетия, можно себе представить, что совсем нелегко
было возвыситься А. Дюма среди столь блистательного окружения, нелегко было
завоевать свое место на литературном Парнасе, добиться признания критики,
читателей, издателей.
Вилле-Котре - когда-то малоизвестный город близ Парижа. Здесь 24 июля
1802 года в семье генерала Тома - Александра Дюма и Марии-Луизы Лабурэ -
родился сын Александр.
Юные годы Александр провел в родном городе. Окончив коллеж, он в 1824
году направился в Париж. Первое время Дюма был принужден жить на скудные
средства. При содействии друзей ему удается получить должность секретаря в
канцелярии герцога Орлеанского. Но служба мало интересовала молодого
человека. Увлеченный литературой и театром, он с особой энергией предается
чтению творений великих драматургов Шекспира, Шиллера, Мольера, историков
Баранта и Тьерри, становится постоянным посетителем театра "Французской
комедии", общается с видными деятелями нового романтического искусства В.
Гюго, Ш. Нодье, А. Мюссе, всецело воспринимая их эстетику.
Александр Дюма начал трудиться в области литературы в период
Реставрации, когда видную роль в идеологической борьбе с дворянской и
клерикальной реакцией сыграл ряд научных трудов, освещавших в либеральном
духе бурные события конца XVIII столетия. В то время историческая наука во
Франции переживала расцвет. Известные историки пытались философски осмыслить
важные этапы прошлых эпох, уловить существенную особенность длительного пути
человечества от "мрака" к "свету", от "необходимости" к "свободе", то есть
от древних времен, теократии феодального строя к венчавшей этот длительный
путь развития человечества Великой французской революции 1789-1794 годов.
В 1824 году Франсуа Минье опубликовал двухтомный труд "Историю
французской революции", в которой признавал, что эта революция открыла в
Европе новую эру, что партии, принимавшие в ней участие, преследовали цель
создания свободной демократической Франции: "Несправедливый порядок
революция заменила более справедливым и более соответствующим нашему
времени. Произвол она заменила законом, привилегии - равенством; она
освободила людей от сословных разграничений, от пут корпораций и цехов,
земледелие - от феодальных повинностей и бремени десятин... и все это она
слила в одно государство, в одно право, в один народ".
Великая французская революция 1789 года, двухсотлетие которой
отмечалось мировым сообществом, занимала воображение Бальзака, Стендаля,
Гюго и ряда других известных писателей.
Александр Дюма реализовал эту тему в целом цикле таких известных
произведений, как "Кавалер красного замка", "Жозеф Бальзамо", "Графиня
Шарни", "Анж Питу". Но впервые эпохальное событие XVIII столетия молодой
литератор отразил в исторической были "Красная роза". В повести воскрешена
обстановка наиболее высшего подъема революции, когда у власти находились
якобинцы, возглавляемые Робеспьером и когда республиканская армия вела
успешную борьбу против мятежной Вандеи. Читатель с волнением воспринимает
верную, трогательно жертвенную любовь Бьянки де Болье, ставшей женой
генерала Морсо, а затем окончившей жизнь на эшафоте.
В письме к Н. А. Захарьиной (9 декабря 1836 г.) А. И. Герцен советует
ей обратить внимание на журнал "Телескоп" No 16: "... прочти там повесть
"Красная роза", там найдешь в Бианке знакомое, родное твоей душе" [Герцен А.
И. Собр. соч. в 3-х т. - М., 1961. Т. 21. С. 503].
Блистательный талант романтика с особой силой сказался в исторической
драме "Генрих III и его двор", поставленной на сцене театра "Французской
комедии" 11 февраля 1829 года. То было первое обращение драматурга к XVI
столетию Франции, исполненному волнующих событий. О значении этой драмы
Андре Моруа писал: "Была ли его пьеса исторической? Не больше и не меньше,
чем романы Вальтера Скотта. История полна тайн. У Дюма все оказалось ясным и
определенным. Екатерина Медичи держала в руках нити всех интриг. Генрих III
расстраивал планы герцога де Гиза. Впрочем, Дюма и сам отлично понимал, что
в действительности все эти приключения были куда более сложными. Но какое
это имело для него значение? Он хотел лишь одного - бурного действия. Эпоха
Генриха III с ее дуэлями, заговорами, оргиями, с разгулом политических
страстей напоминала ему наполеоновскую эпоху. История в обработке Дюма была
такой, какой ее хотели видеть французы: веселой, красочной, построенной на
контрастах, где Добро было по одну сторону, Зло - по другую. Публика 1829
года, наполнявшая партер, состояла из тех самых людей, которые совершили
великую революцию и сражались в войсках империи. Ей нравилось, когда королей
и их дела представляли в "картинах героических, полных драматизма и поэтому
хорошо им знакомых". Вслед за "Генрихом III" Дюма создает ряд известных драм
и комедий, пользовавшихся в свое время громкой славой. К ним относятся:
"Христина", "Атони", "Кин, гений и беспутство", "Тайны Нельской башни".
2
Сложившаяся во Франции в 30-х годах общественная обстановка оказала
благотворное воздействие на творчество Дюма как молодого драматурга. К тому
же он не был сторонним наблюдателем происшедшей в июле 1830 года революции;
его участие в ней выразилось в существенной акции - захвате военного склада
пороха и оружия, столь необходимого новым властям для упрочения будущего
буржуазного королевства. Газеты с похвалой отметили смелые действия молодого
литератора.
С участием Дюма происходило и республиканское восстание 1832 года,
после которого по совету друзей, обеспокоенных за его жизнь, Дюма направился
в Швейцарию. Здесь он не только наблюдал живописные ландшафты, но с
увлечением готовил обширный очерк "Галлия и Франция". То было одно из первых
сочинений, в котором автор демонстрировал свое мастерство исторического
публициста.
Следует заметить, что Александр Дюма расширил круг знаний благодаря
изучению трудов известных французских ученых П.Баранта, О. Тьерри, Ж. Мишле.
Разрабатывая в своих произведениях национальную тематику, во многом он
разделял взгляды Огюстэна Тьерри, который в своих исследованиях стремился
проследить закономерную последовательность происходивших в определенную
эпоху событий, раскрыть их содержание в сочинениях, призванных стать
подлинной историей страны, "историей национальной, народной". Такая книга
послужила бы примером для современников, возбудила бы "чувства интереса и
симпатии к прошлому, которых напрасно ждать от описания авантюр ничтожной
кучки привилегированных персонажей, монопольно занимающих арену истории.
Подъем народных масс к свободе и благосостоянию кажется нам более
внушительным явлением, чем походы специалистов по части завоеваний, а
страдания этих масс более трогательными, чем страдания королей, лишенных
трона" [О. Тьерри. Избр. соч. - М., 1937. С. X.].
Книга "Галлия и Франция" свидетельствовала об осведомленности автора в
вопросах национальной старины. Рассказывая о ранней эпохе становления
галльского племени, борьбе галлов с франками, Дюма цитирует труды Огюстэна
Тьерри, Шатобриана и многих других авторов. В заключительной главе книги
автор критически отнесся к монархии Луи-Филиппа. Он писал, что при новом
короле поддержкой трона является элита фабрикантов, землевладельцев,
финансистов, предсказывал, что во Франции в будущем возникнет Республика как
форма широкого народного представительства.
Положительный отзыв об этом произведении самого Тьерри окрылил автора,
и он с еще большим усердием принялся за изучение многих капитальных
исследований, хроник, мемуаров.
Став известным драматургом, пьесы которого успешно ставились во Франции
и в других странах, Александр Дюма, увлеченный Вальтером Скоттом, задумывает
создать цикл романов, посвященных многовековой истории Франции, и первый его
роман "Изабелла Баварская" (1836) написан под явным воздействием автора
"Пуритан". Со временем, когда был обретен богатый опыт, Дюма критически
воспринимал художественные принципы Вальтера Скотта. "В самом деле, -
говорит он, - следует ли начинать роман с интересного или начинать его со
скучного, начинать с действия или начинать с приготовлений, говорить о
персонажах после того, как их показываешь, или показывать их после того, как
рассказал о них". Дюма, определенно, придерживается первого метода,
оказывает предпочтение динамичному действию, завораживающему читателя
какой-то тайной, поразительным приключением, замысловато сплетенной
интригой, неожиданным поворотом сюжета.
Написав вначале несколько романов из национальной истории, Дюма уже в
ранний период своего творчества проявил интерес к России и в 1840 году
опубликовал роман "Учитель фехтования", одно из первых произведений в
зарубежной литературе, посвященное восстанию декабристов.
Главные герои "Учителя фехтования" - Иван Александрович Анненков и
модистка Полина Гебль, ставшая после замужества Прасковьей Егоровной
Анненковой, запечатлевшей пребывание на каторге в своей книге "Воспоминания"
(1929).
Поразительно плодотворными были для французского писателя сороковые
годы, когда он создал знаменитую трилогию: "Три мушкетера", "Двадцать лет
спустя", "Виконт де Бражелон" (1846).
3
Александр Дюма посвятил шестнадцатому столетию своеобразное пятикнижье:
"Асканио", "Две Дианы", "Королева Марго", "Графиня де Монсоро", "Сорок
пять".
Царствование Франциска I представлено в "Асканио". В книге старательно
воссоздан колорит эпохи, значительное место отведено архитектурному ансамблю
города, его величественным готическим соборам, просторным площадям, узким
улицам. Вся описательная часть романа напоминает средневековый пейзаж
Парижа, показанный Виктором Гюго в "Соборе парижской богоматери". Отраженные
в "Асканио" жизнь французского общества, состояние общественных нравов
являются органичной прелюдией последующего этапа развития французского
Возрождения, формирования дворянского сословия, масштабно очерченных в "Двух
Дианах".
Завоевательные походы Франциска I в соседнюю Италию способствовали
экономическому благосостоянию страны, укреплению французской абсолютной
монархии. Он вел многочисленные войны против могущественного противника
Карла V, ставшего властелином огромной феодальной державы, куда входили
Испания, Нидерланды, австрийские, германские и итальянские территории. Такой
раздел земель Европы ущемлял экономические интересы Франции и на длительный
период послужил поводом для ведения кровопролитных сражений, которые Франция
вела против Карла V и его преемника Филиппа II Испанского. Ряд войн
продолжался и на протяжении 40-50-х годов, так как Генрих II неукоснительно
осуществлял дело укрепления мощи Франции, ранее предпринятое его отцом. Ведя
военные кампании против Карла V, Франциск I мечтал о заключении длительного
союза с императором, чтобы они оба властвовали над всем миром, мечтал о том,
"чтобы перед нашим лицом исчезли все корпорации, все эти коммуны, все эти
народные сборища, которые желают ограничить нашу королевскую власть и
заставить наших подданных отказывать нам то в солдатах, то в деньгах. Я
мечтаю привлечь в лоно религии под верховной властью Папы всех еретиков,
которые причиняют горе нашей святой матери церкви". Такова была мечта и
вместе с тем политическая программа Франциска I; этой программе оставался
верен его сын Генрих II, реальный силуэт которого столь блистательно
воскрешен на страницах "Двух Диан". В "Двух Дианах" отражен ряд событий XVI
столетия Франции - гражданские, так называемые религиозные войны внутри
Франции, войны за ее пределами, массовые убийства инаковерующих. мятежи,
дворцовые интриги. Время действия весьма продолжительно. В ретроспективном
плане сочинитель воскрешает эпоху Франциска I (1515-1547), с тем чтобы
показать, как ранее начатое государственное дело завершилось во времена
Генриха II и Франциска II. В эпилоге рамки поведанной были расширяются: на
престоле Карл IX (1560-1574), при нем резко усилилась вражда между
католиками и протестантами. Противоречия того времени постоянно обострялись
благодаря антимонархическому движению, а также вследствие того, что на арену
истории выступили представители различных религиозных течений. Если
французские короли и герцоги Гизы являлись правоверными католиками, то
Антуан Бурбон, его сын Генрих Наваррский, принц Конде, адмирал Колиньи и
другие государственные деятели были гугенотами, протестантами; называли их
еще и кальвинистами, потому что они были сторонниками выдающегося деятеля
Реформации Жана Кальвина (1509-1564) [Суть кальвинизма основательно изучена
и раскрыта в работе известного историка Б. Ф. Поршнева. Он пишет:
"Кальвинизм создал новый тип людей, сыгравших огромную роль и в
э