Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
21 -
22 -
23 -
24 -
25 -
26 -
27 -
28 -
29 -
30 -
31 -
32 -
33 -
34 -
35 -
36 -
37 -
38 -
39 -
40 -
41 -
42 -
43 -
44 -
45 -
46 -
47 -
48 -
49 -
50 -
51 -
52 -
53 -
54 -
55 -
56 -
57 -
58 -
59 -
60 -
61 -
62 -
63 -
64 -
65 -
66 -
67 -
68 -
69 -
70 -
71 -
72 -
73 -
74 -
75 -
76 -
77 -
78 -
79 -
80 -
81 -
82 -
-- немецкого
работника[17]. Характерно, что это положение фактически не могло
быть изменено, так как господствовавшая в стране система лояльности той или
иной фирме существенно снижала возможности миграции рабочей силы: даже в
80-е годы более 43 процентов японских работников были заняты в одной и той
же компании более десяти лет подряд[18]. Таким образом, несколько
десятилетий роста были в значительной мере основаны на экстенсивных
факторах; даже применяя в массовом производстве весьма совершенные
технологии, Япония сумела обеспечить к концу 80-х годов производительность
труда, не достигавшую и 65 процентов американского уровня; при этом в
отдельных отраслях она была гораздо ниже (в легкой промышленности -- 57
процентов, в пищевой -- 35, а в сельском хозяйстве -- всего лишь 18
процентов американского показателя) [19].
[15] - См.: Katz R. Japan: The System That Soured. P. 71.
[16] - См.: Spulber N. The American Economy. Cambridge,
1997. P. 93.
[17] - См.: Sakaiya Т. What is Japan? Contradictions and
Transformations. N.Y.-Tokyo, 1993. P. 30.
[18] - См.: Gray J. False Dawn. The Delusions of Global
Capitalism. L., 1998. P. 173.
[19] - См.: Abramomti M., David P.A. Convergence and
Deferred Catch-up: Productivity Leadership and the Waning of American
Exceptionalism // Landau R., Taylor Т., Wright G. (Eds.) The Mosaic of
Economic Growth. Stanford (Ca.), 1996. P. 33.
Дополнительные инвестиции извлекались двумя путями. Во-первых, с 1950
года правительство стало предоставлять крупным корпорациям исключительные
права на приобретение новых технологий за рубежом. Так, например, компания
"Тойо Рэйон" получила в 1951 году эксклюзивное право на покупку технологии
производства нейлона; следующая компания дожидалась подобного разрешения в
течение трех лет; в случае с полиэтиленом подобные права получили в
1958-1962 годах "Сумитомо", "Мицуби-си" и "Мицуи", тогда как прочим фирмам
они были предоставлены лишь в конце 60-х; при этом средства, расходуемые
компаниями на покупку технологий, конвертировались в доллары через Банк
Японии по заниженному курсу, что умножало выгодность подобных инвестиций. В
результате в 50-е годы 28 процентов общего импорта приходилось на импорт
технологий, а в общем объеме инвестиций эта статья достигала немыслимой
величины в 9 процентов[20]. Условия, на которых японским
предпринимателям и правительству удавалось приобретать новые технологии,
поражают воображение: общие затраты на эти цели за 1952-1980 годы составили
от 45 до 50 млрд. долл., что меньше расходов на научно-технические
разработки в США в одном только 1980-м году[21]. Тем самым
формировалась система keiretsu -- гигантских промышленно-финансовых
конгломератов, -- которая, в свою очередь, стала эффективным источником
привлечения еще больших инвестиций. Уже в начале 70-х в большинстве подобных
групп доминирующие позиции заняли банки, в которых замкнулись все финансовые
потоки предприятий, принадлежащих той или иной монополии. Масштаб
сложившейся системы можно оценить на примере группы "Мицубиси",
возглавляемой "Мицубиси Бэнк", занимавшим в 1992 году 8-ю строчку в списке
крупнейших компаний мира; в группу, помимо банка, входили также 14
предприятий из списка 1000 крупнейших мировых корпораций, не говоря уже о
более мелких компаниях[22]. В среднем каждым из предприятий
концерна на 25-29 процентов владеют другие входящие в него компании; для
группы "Мицуи" этот показатель составляет от 16,5 до 17,6 процента, для
"Сумитомо" -- от 23,3 до 27[23]. Подобная структура, с одной
стороны, максимально мобилизует внутренние ресурсы самой группы, а с другой
-- через головной банк или финансовую
[20] - См.: KatT. R. Japan: The System That Soured. P. 90,
89.
[21] - См.: WoronoffJ. The Japanese Economic Crisis, 2nd ed.
Houndmills-L., 1996. P. 35.
[22] - См.: Tyson К. W.M. Competition in the 21st Century.
Delray Beach (FL), 1997. P. 146-147.
[23] - См.: Doremus P.N., Keller W.W., Pauly L.W., Reich S.
The Myth of the Global Corporation. Princeton (NJ), 1998. P. 51.
компанию привлекает огромные средства как внутри страны, так и на
мировых рынках. Таким образом, первым залогом успеха японских компании стало
максимально эффективное использование всех средств-- собственных, заемных и
даже государственных-- с целью инвестиции в те отрасли, монопольное
положение которых было изначально им гарантировано.
Вторым фактором бурного промышленного роста являлось прямое участие
государства. Основной его формой было скрытое финансирование стратегических
отраслей, направленное в конечном счете на расширение рынка сбыта. Начиная с
50-х годов правительство субсидировало японские компании в случае
приобретения ими отечественного оборудования, причем размер субсидии
составлял до половины его цены; однако и этого было явно недостаточно, так
как внутренний рынок не мог поглотить растущее количество продукции, тем
более потребительского назначения. В начале 60-х Министерство внешней
торговли и промышленности создало объединение, в которое вошли такие
гиганты, как "Сони", "Хитачи", "Тошиба", NEC и "Мицубиси"; названный
Японской электронно-компьютерной компанией, новый консорциум получил от
Японского банка развития льготный кредит для форсирования экспорта
потребительской электроники, что стало началом японской компьютерной
индустрии[24]. Этот опыт оказался настолько эффективным, что
вплоть до середины 70-х годов подобные кредиты по линии Японского банка
развития или Банка Японии обеспечивали до половины всех заимствований
крупных компаний, направленных на финансирование экспортных операций, и
выдавались на 3-5 процентных пунктов ниже средней межбанковской ставки того
времени[25].
Эта политика с неизбежностью приводила к тому, что цены на мировых
рынках, где чувствовалась японская конкуренция, снижались, тогда как на
защищенном внутреннем рынке росли, в первую очередь на продукцию тяжелой
промышленности. Так, в 70-е и 80-е годы цены на сталь на внутреннем рынке
были на 30 процентов выше, чем на мировом, а цены на полиэтилен и другие
продукты химической промышленности оказывались завышены в полтора раза и
более[26]. В результате общий индекс цен на большинство товаров
начал резко расти; следствием этого стало, с одной стороны, еще большее
отвлечение средств населения в пользу корпораций, а с другой -- дальнейшее
усиление роли государства, распределявшего дотации в те или иные отрасли.
Если в США только 6,6 процента ВНП производится в отраслях, считающихся
регу-
[24] - См.: Kuttner R. The Economic Illusion. False Choices
Between Prosperity and Social Justice. Philadelphia, 1991. P. 118-119.
[25] - См.: Katг. R. Japan: The System That Soured. P. 154.
[26] - См.: Ibid. P. 185-187.
лируемыми государством, то в Японии этот показатель составляет в
промышленности 16,8 процента, в сельском хозяйстве -- 86 процентов, а в
финансовой сфере -- 100; среднее его значение равняется 50,4
процента[27]. Масштаб вмешательства государства в экономику может
быть проиллюстрирован также тем, что японские потребители ежегодно теряли в
конце 80-х около 40 млрд. долл. только на покупках продовольственных
товаров, а пошлины на ввоз дешевого американского риса достигали 800
процентов; при этом на 170 тыс. японских фермеров приходилось 420 тыс.
управленческих работников низового уровня и 90 тыс. персонала Министерства
по делам сельского хозяйства и рыболовства[28]. Расчеты
показывают, что ограничения, предпринимаемые японскими властями,
искусственно сокращают потенциальный объем американского экспорта в Японию
не менее чем на 55 млрд. долл. в год и тем самым не позволяют американскому
ВНП дополнительно вырасти на 115 млрд. долл. [29] В результате в
те годы цены на бытовую электронику в США были ниже японских на 40
процентов, на схожие капитальные товары -- почти на 70, на автомобили -- на
71, на запчасти к ним -- на 82, а на продовольственные товары -- на 96
процентов, то есть в двадцать пять раз[30]! Р.Мэрфи приводит
выразительное описание соответствующих сопоставлений, наиболее впечатляющими
из которых остается стоимость проезда 100 километров по автостраде (около 40
долл.) и ремонта проигрывателя для компакт-дисков (438 долл.), розничная
цена которого в Нью-Йорке составляет 129 долл. [31]! Вполне
понятно, что инвестиционный климат в стране был чрезвычайно неблагоприятным
для иностранных предпринимателей, и даже наиболее конкурентоспособные
американские компании, действующие в сфере компьютерных технологий (за
исключением IBM), начали инвестировать в японскую экономику только в 90-е
годы[32].
Третьим важнейшим слагаемым стремительного роста японской экономики
стало бурное развитие экспорта-- как товаров, так и капитала. В 70-е годы
Япония экспортировала в первую очередь
[27] - См.: Hartcher P. The Ministry. How Japan's Most
Powerful Institution Endangers World Markets. Boston (Ma.), 1998. P. 192.
[28] - См.: Ohmae К. The End of the Nation-State: The Rise
of Regional Economies. N.Y., 1995. P. 48-49, 98-99.
[29] - См.: Prestowitz С. V., Jr. After the Meltdown: A New
Approach to Asian Markets // Harrison S.S., Prestowitz C.V., Jr. (Eds.) Asia
After the 'Miracle': Redefining U.S. Economic and Security Priorities.
Wash., 1998. P. 91.
[30] - См.: Kuttner R. The End ofLaissez-Faire. National
Purpose and the Global Economy After the Cold War. Philadelphia (Pa.), 1991.
P. 178-179.
[31] - См.: Murphy R.T. The Weight of the Yen. How Denial
Imperils America's Future and Ruins an Alliance. N.Y.-L., 1997. P. 93.
[32] - См.: Yip G.S. Asian Advantage. Key Strategies for
Winning in the Asia-Pacific Region. Reading (Ma.), 1998. P. 39.
автомобили, сталь и продукты металлопереработки, а также морские суда.
Их доля в совокупном экспорте товаров составляла более 40 процентов, а объем
экспортных поставок обеспечивал в 70-е и 80-е годы от 70 до 83 процентов
роста производства в этих отраслях[33]. В 1950 году Япония
производила не более 32 тыс. автомобилей в год, что соответствовало среднему
их выпуску на американских автозаводах за полтора дня (!); в 1960 году это
число выросло до 482 тыс., из которых 39 тыс. было поставлено на экспорт; в
1970-м эти показатели достигли 5,3 и 1,1 млн. автомобилей в год. В 1974 году
Япония сместила ФРГ с первого места в списке крупнейших экспортеров
автомобилей, а в 1980-м заняла место США как крупнейшего их
производителя[34]. Проникнув на американский рынок мотоциклов в
1960 году, японские производители контролировали 85 процентов продаж уже в
1966-м[35]; к середине 80-х годов японская промышленность
добилась максимального успеха, обеспечивая 82 процента мирового выпуска
мотоциклов, 80,7 процента производства домашних видеосистем, около 66
процентов фотокопировального оборудования[36], 50 процентов
общего тоннажа морских судов и более 30 процентов
автомобилей[37]. При этом треть продукции сталелитейной
промышленности, 46 процентов всей производимой электроники и 55 процентов
автомобилей поставлялись на экспорт[38]. Между тем наращивание
японского экспортного потенциала не всегда учитывало реальные потребности
рынка: так, экспортируя в конце 80-х годов в США 2,3 млн. автомобилей в год,
японские компании создали в самих США мощности, способные обеспечить
производство еще 2,5 млн. машин, в то время как весь объем американского
рынка составлял не более 10 млн. штук в год[39]. Нельзя также не
заметить, что японские предприниматели серьезно переоценили свои возможности
по экспансии в высокотехнологичных секторах рынка: если к 1991 году они
обеспечивали около половины мирового выпуска полупроводников[40],
то усилия американских и европейских компаний на протяжении последующих лет
снизили эту долю более чем в полтора раза[41].
[33] - См. Katz R. Japan: The System That Soured. P.
143-144.
[34] - См. Landes D.S. The Wealth and Poverty of Nations.
Why Some Are So Rich and Some So Poor. L., 1998. P. 483.
[35] - См. LaFeber W. The Clash. P. 330.
[36] - См. Forester T. Silicon Samurai. How Japan Conquered
the World's IT Industry. Cambridge (Ma.)-0xford, 1993. P. 147.
[37] - См. Ohmae K. The Mind of the Strategist. The Art of
Japanese Business. N.Y., 1982. P.23 .
[38] - См. Murphy R. T. The Weight of the Yen. P. 201.
[39] - См. Ohmae K. The Borderless World. P. 49-50.
[40] - CM. Ibid. P. 293.
[41] - См.: Ghoshal S., Bartlett Ch. The Individualized
Corporation. A Fundamentally New Approach to Management. N.Y., 1997. P. 96.
График 8-1
Между тем подобная экспортная ориентированность во все большей степени
замыкалась на потребности одних только США, поглощавших до 75 процентов
японского экспорта, которые обеспечивались менее чем пятьюдесятью
крупнейшими компаниями[42]. Фактически возникла зависимость
страны от открытости американской экономики, а также от курса иены к
доллару, что стало особенно заметно в 90-е годы. Весьма характерно
повторение динамикой торгового дефицита США торгового профицита Японии
(график 8-1), показывающее, в какой степени экономика страны стала
определяться малопрогнозируемыми факторами, находящимися за пределами
компетенции могущественного Министерства внешней торговли и промышленности.
[42] - См.: Ohmae К. The Borderless World. P. VIII.
Экспортная политика японских компании, и в первую очередь их финансовых
подразделений, стала еще одним свидетельством неэффективности избранной
экономической модели, содержавшей в себе самой зародыш будущего упадка. В
80-е годы японские фирмы начали активные инвестиции в экономику США и
европейских стран; это свидетельствовало о значительных финансовых
возможностях Японии и увеличении суммы валютных резервов. Однако
впоследствии данные инвестиции оказались, как и политика японских корпораций
на мировом рынке в целом, неэффективными.
Во-первых, наблюдая снижение прибылей от экспорта промышленных товаров
и постоянное падение темпов роста ВНП, японские предприниматели начали
вкладывать средства в те отрасли, которые, по их мнению, могли принести
наиболее высокие спекулятивные доходы. В США большая часть инвестиций
направлялась в операции с недвижимостью, банковский сектор и отчасти
производство электроники; в результате только за 80-е годы японцы получили
контроль над 11 процентами всех банковских активов на территории
США[43], а их успехи на рынке полупроводников оказались
беспрецедентными[44]: если в 1975 году на долю США приходилось 65
процентов мирового производства полупроводников и 76 процентов производства
интегральных схем, то в 1986 году эти цифры снизились, соответственно, до 39
и 41 процента; в 1986 году Япония превзошла США по производству как
полупроводников, так и интегральных схем[45]. Однако инвестиции в
производственный сектор не стали преобладающими, что особенно хорошо
прослеживается на примере Европейского сообщества, где по состоянию на конец
80-х годов они составляли не более 22 процентов, уступая суммарным вложениям
в недвижимость и торговлю и оказываясь почти вдвое меньшими, чем инвестиции
в страхование и банковский сектор[46]. Напротив, американские
инвестиции в европейский промышленный сектор почти в четыре раза превышали
вложения в торговые операции и недвижимость[47]. Нельзя также не
отметить и того факта, что американ-
[43] - См.: Bamet R.J., Cavanagh J. Global Dreams. Imperial
Corporations and the New World Order N.Y., 1994. P. 405.
[44] - См.: Encarnation D.J. Rivals Beyond Trade. America
versus Japan in Global Competition. Ithaca-L., 1992. P. 124-125; Forester T.
Silicon Samurai. P. 44-45.
[45] - См.: Hart J.A. A Comparative Analysis of the Sources
of America's Relative Economic Decline // Bernstein M.A., Adier D.E. (Eds.)
Understanding American Economic Decline. Cambridge, 1994. P. 212.
[46] - См.: Mason M. Historical Perspectives of Japanese
Direct Investment in Europe // Mason M., Encarnation D.(Eds.) Does Ownership
Matter? Japanese Multinationals in Europe. Oxford, 1995. P. 31.
[47] - См.: Dunning J. The Strategy of Japanese and US
Manufacturing Investment in Europe // Mason M., Encarnation D. (Eds.) Does
Ownership Matter? Japanese Multinationals in Europe. P. 60.
ские и европейские компании инвестировали в Японию относительно
неохотно (так, в конце 80-х Япония оставалась пятым по масштабам объектом
американских инвестиций, в четыре раза уступая Канаде и Великобритании и
располагаясь в списке вслед за Швейцарией[48]; в отношении ЕС
оказывалось, что японские инвестиции в Европу превосходили по своему объему
встречный поток более чем в 11 раз[49]). На наш взгляд, это
объясняется не только традиционной закрытостью японской хозяйственной
системы, но также и тем, что подобные инвестиции, как предполагалось, не
могли обеспечить должной отдачи и были сопряжены с существенными рисками. В
результате неконкурентоспособность японских капиталовложений в
промышленность, отсутствие происходящих из Страны восходящего солнца новых
технологий и дороговизна рабочей силы в Европе и США привели к тому, что в
1985 году "три четверти японских инвестиций за рубежом были вложены в
безопасные активы, представлявшие собой пассивные источники дохода"
[50]; положение изменилось только тогда, когда основные потоки
капиталовложений были переориентированы на другие регионы.
Во-вторых, ограниченные возможности повышения прибыльности инвестиций в
США и Европу подтолкнули японских предпринимателей к наращиванию с середины
70-х годов активности в Азии, где Япония объективно выступала в роли
региональной сверхдержавы. В 1971 году американские инвестиции в ЮВА
составляли 36,4 процента всех прямых иностранных капиталовложений в регион,
тогда как японские -- 15,4 процента; всего через несколько лет показатели
сравнялись, а к концу 80-х японские инвестиции в Азию превосходили
американские почти в 2,5 раза[51]. В данном случае японцы пошли
"своим путем", вооруженные испытанной политикой демпинга, государственных
дотаций и прямой помощи странам Азии, оказываемой в основном в виде
финансируемых государством поставок товаров и технологий. В результате
дефицит азиатских стран в торговле с Японией вырос почти в пять раз только
между 1985 и 1993 годами, а японские компании все активнее проникали в
экономику региона: в 1994 году объем акций южноазиатских эмитентов,
принадлежащих японским институциональным инвесторам, превысил аналогичный
показатель Соединенных Штатов и составил около 40 млрд. долл.
[48] - См.: Encarnalion D.J. Rivals Beyond Trade. P. 96.
[49] - См.: Mason M. Historical Perspectives of Japanese
Direct Investment in Europe. P. 37.
[50] - Krugman P. The Age of Diminishing Expectations.
Cambridge (Ma.)-L., 1998. P. 142.
[51] - См.: LaFeber W. The Clash. P. 36