еэкономические
факторы"[285]  .  К  началу 90-х  годов  в  среде  исследователей
получила  признание позиция, в  соответствии с которой формирующаяся система
характеризуется  делением  на  отдельные  слои  не  на  основе  отношения  к
собственности,  как  это было ранее,  а  на базе  принадлежности  человека к
социальной  группе,  отождествляемой с определенной  общественной  функцией.
Таким  образом,  оказалось, что  новое  общество,  которое  называлось  даже
постклассовым  капитализмом,  "опровергает  все предсказания, содержащиеся в
теориях  о классах, социалистической литературе и либеральных апологиях; это
общество   не   делится   на   классы,   но  и  не  является  эгалитарным  и
гармоничным"[286] .
     Преодоление эксплуатации  становится сегодня  фактически  тождественным
росту   самореализации   личности   в   условиях   снижения  настоятельности
материальных      потребностей     и     доминирования     стремления      к
самосовершенствованию.  Вполне  показательны  в  этом   отношении  некоторые
тенденции, характерные для развития новых форм предпринимательства,  а также
изменение структуры и принципов организации современной корпорации. Оставляя
в стороне проблему  роли и значения интеллектуального капитала в определении
активов  компании[287] и,  таким  образом,  вопрос  о зависимости
корпорации  от  ее  работников[288] ,  остановимся  на  мотивации
деятельности  составляющих компанию творческих личностей. Хотя, по различным
подсчетам, их доля  в численности персонала  сегодня  относительно  невелика
(называются  цифры  от  5  до  10  процентов[289]  ),  именно  их
деятельность определяет облик  фирмы;  для  нее  скорее подходит определение
"intrapnse",  нежели   "enterprise"[290]  .   Не  случайно  также
современная корпо-
     ------------------------------
     [285]  - Inglehart R. Culture Shift  in Advanced  Industrial
Society. P. 285, 286-288.
     [286] - Pakulski J., Waters M. The Death of Class. P. 147.
     [287]  - См.: Lipnack J., Stamps  J. The Age of the Network.
Organizing Principles for the 21st Century. N.Y., 1994. P. 221-222; Gaudiani
C.L. Wisdom as Capital in Prosperous Communities // Hesselbein F., Goldsmith
M., Beckhard R., Schubert R.F. (Eds.) The Community of the Future. P. 59-60.
     [288] -  См.:  Pastemack B.A.,  Viscio  A.J. The  Centerless
Corporation. P. 64.
     [289]  - См.:  Zohar D. ReWiring the Corporate  Brain. Using
the  New Science  to Rethink How  We Structure  and Lead Organizations.  San
Francisco, 1997. P. 92.
     [290]  -  См.:   Pinchot  G.,  Pinchol  E.  The  Intelligent
Organization. P. 114.
     --------------------------------
     рация трактуется в терминах "обучающаяся  (learning)"[291] ,
"креативная"[292]   и   "виртуальная"[293]   .   Такие
компании,  представляющие собой  уже не столько элементы общества (society),
сколько   общности    (communities)[294]   ,    организуют   свою
деятельность  не  на  основе   решения  большинства  и  даже  не  на  основе
консенсуса, а на  базе внутренней согласованности (congruence)  ориентиров и
целей[295]  .  Впервые мотивы  деятельности  в значительной  мере
вытесняют стимулы[296] ,  а организация, основанная  на  единстве
(coexistence)  мировоззрения  и ценностных  установок ее  членов, становится
наиболее    самодостаточной    и   динамичной    формой    производственного
сообщества[297] .
     Считая понятие креативной корпорации наиболее удачным[298] ,
мы хотели бы обратить внимание на два момента. С одной стороны, это снижение
роли материальных факторов в поведении руководителей компании;  с другой  --
снижение ее в деятельности  существенной части персонала и, в частности, тех
работников,  которые  в  наибольшей  степени   определяют  успехи  рыночного
благополучия фирмы.
     Наиболее   успешно   функционирующие   компании   нередко  изображаются
воплощением  предпринимательского  духа,  причем зачастую  утверждается, что
наибольшие достижения имеют те фирмы, в которых управление находится в руках
владельца  или  владельцев  компании[299]  ,   или  же  те,   где
основатель фирмы занимает руководящий  пост[300] ;  последнее, по
мнению    экспертов,   свидетельствует    о   преимуществах    соединенности
собственности  и управления  в условиях  современной рыночной  среды. На наш
взгляд,  в  этом   случае   исследователи  допускают  ошибку,  обусловленную
невозможностью  всестороннего  анализа  в пределах экономических  категорий.
Успехи  кумиров современных предпринимателей обусловлены отнюдь не  тем, что
они контролируют большую часть
     --------------------------------
     [291]  - См.  PedlerM., BurgoyneJ., Boydell  T. The Learning
Company. Maidenhead, 1991.
     [292] - См. Robinson A.G., Stem S. Corporate Creativity. How
Innovation and Improvement Actually Happen. San Francisco, 1997. P. 11.
     [293]  -  См.  Hale  R.,  Whitlam  P.  Towards  the  Virtual
Organization. L.-N.Y., 1997. P. 83, 214, и др.
     [294] - См. Handy Ch. The Hungry Spirit. P. 179.
     [295] - См. Hampden-Tumer Ch., Trompenaars F. Mastering  the
Infinite Game. How  East  Asian Values Are  Transforming Business Practices.
Oxford, 1997. P. 195-196.
     [296]   -   См.   Coulson-Thomas  C.  The   Future   of  the
Organisation.  Achieving  Excellence  Through  Business  Transformation. L.,
1997. P. 231, 234.
     [297] - См. Geus A., de. The Living Company. P. 103.
     [298]  -  См. Иноземцев  В.Л. Творческие начала  современной
корпорации  // Мировая экономика и международные отношения. 1997. No 11.  С.
18-30.
     [299] -
     См. Cannon  T. Welcome to the Revolution. Managing Paradox  in the 21st
Century. L., 1996. P. 179.
     [300] - См. Knight J.A. Value-Based Management. Developing a
Systematic Approach to Creating Shareholder Value. N.Y., 1998. P. 101.
     ----------------------------------
     капитала своих компаний, а тем, что их бизнес воспринимается ими самими
как главное проявление собственной творческой деятельности, они олицетворяют
созданные ими  креативные  по  своей  природе  сообщества  и самореализуются
именно в  этом своем качестве. Эти  люди  представляют собой  живую  историю
компании,   обладая   высшим   авторитетом   в   глазах   ее  работников   и
партнеров[301] . Отношение таких предпринимателей к бизнесу как к
своему   творению,   обусловливающее   максимальную   приверженность   целям
организации, является важнейшей отличительной чертой креативной  корпорации.
В соответствующих условиях успехи  компании становятся для  ее руководителей
не   столько   источником   роста   материального  благосостояния,   сколько
воплощением растущего признания их достижений.
     Однако развитие  деятельности, не  подверженной эксплуатации, создает в
то же  время  проблему, значение  которой стало  осознаваться лишь  недавно.
Когда   первейшим  из  качеств,   обеспечивающих  оптимальное  использование
творческого    потенциала   работников,    оказывается    уже   не   столько
информированность, сколько воображение[302] , возникает ситуация,
в которой  "деньги и власть  не могут ни купить, ни  заменить солидарность и
смысл"[303] .  Нельзя не  согласиться  с К.Келли,  который пишет:
"Основой  сетевой экономики  является  технология,  но по-настоящему прочным
фундаментом   для  нее  служат  человеческие  отношения;  она  начинается  с
микропроцессоров и заканчивается доверием"[304] . Несмотря на то,
что  в  последние  десятилетия расширяется  круг  компаний,  где  проводятся
мероприятия, направленные на развитие системы нематериалистической мотивации
работников,  предприниматели все чаще признают,  что  управление творческими
личностями  становится   основной   и  в  определенной   мере   неразрешимой
проблемой[305]  .  Рост доли  нематериалистически  мотивированных
личностей  в  структуре  рабочей  силы  вызывает потребность  "в  заключении
совершенно  нового   морального  соглашения  между  индивидом,  компанией  и
обществом"[306] , к чему большинство современных компаний вряд ли
готово. Следствием оказывается  резкое  снижение лояльности работников к  их
фирмам[307] ; согласно
     --------------------------------
     [301] - См.: Edvinsson L., Malone M.S. Intellectual Capita].
P. 130.
     [302] - См.: Toffler A. The Third Wave. P. 351.
     [303]   -   Habermas  J.  The  Philosophical  Discourse   of
Modernity. Cambridge, 1995. P. 363.
     [304] - Kelly К. New Rules for the New Economy. P. 137.
     [305] -
     См.: Heller R. In Search for European Excellence. The 10 Key Strategies
of Europe's Top Companies. L., 1998. P. 218, 224-226.
     [306]  -  Ghoshal  S.,  Bartlett   Ch.  The   Individualized
Corporation. A Fundamentally New Approach to Management. N.Y., 1997. P. 274.
     [307]  - См.: Norton В., Smith С. Understanding  the Virtual
Organization. Hauppauge (N.Y.), 1996. P. 87.
     ----------------------------------
     последним  социологическим  обследованиям,  в 1996  году  от  58  до 70
процентов   работодателей  отмечали  снижающуюся  лояльность  работников   в
качестве важнейшей проблемы, стоящей перед их компанией[308] .
     Возникающие сложности  управления творческими  работниками  показывают,
что  те,  кто  осознал  в качестве  наиболее значимой  для  себя потребности
реализацию нематериальных интересов,  становятся субъектами  неэкономических
отношений и обретают  внутреннюю свободу, немыслимую в рамках экономического
общества.  Именно в этом  аспекте только  и  можно  говорить  о  преодолении
эксплуатации в рамках постэкономической модернизации общества. В то же время
нельзя не  учитывать, что  даже  сегодня  экономически мотивированная  часть
общества остается доминирующей и не только сохраняет внутри себя все прежние
конфликты,  но   и  вступает  в  серьезное  противоречие  с  неэкономической
составляющей  социума,  причем  оказывается, что  преодоление эксплуатации в
рассмотренном  выше  его  понимании  происходит параллельно с  формированием
нового комплекса серьезных социальных противоречий.
     Преодоление  эксплуатации,  которое   можно  расценить  как  выдающееся
достижение социального прогресса  современного типа,  представляется  тем не
менее  весьма  неоднозначным  явлением.  Говоря  о выходе  за  ее  пределы в
социопсихологическом аспекте, мы акцентировали внимание на том, что  к этому
способны  люди,  реально  движимые  в  своих  поступках  постэкономическими,
нематериалистическими мотивами  и  стимулами.  Совершенно  очевидно, что они
составляют явное меньшинство даже в современных условиях; следовательно, они
выделяются, пусть не в качестве особого  общественного института, но все же,
de  facto,  в особую социальную группу, которая, с одной стороны, определяет
развитие общества и выступает его источником, а  с другой -- жестко отделена
от большинства его членов и противостоит им как нечто совершенно чуждое.
     Именно  на  этом  этапе  мы  и  начинаем  констатировать  противоречия,
свидетельствующие о нарастании социального конфликта, который не  принимался
в расчет в большинстве постиндустриальных концепций.
     Во-первых, те,  кто  находит на  своем  рабочем  месте  возможности для
самореализации   и   внутреннего   совершенствования,   выходят  за  пределы
эксплуатации. Круг  этих людей расширяется,  в  их руках  находятся знания и
информация  --  важнейшие ресурсы, от  которых во все большей  мере  зависит
устойчивость  социального прогресса.  Стремительно  формируется  новая элита
постэкономи-
     ----------------------------------
     [308]  - См.:  Pastemack B.A.,  Viscio A.J.  The  Centerless
Corporation. P. 66-67; Shaw  R. B. Trust in the Balance. Building Successful
Organizations  on Results, Integrity, and  Concern. San Francisco, 1997.  P.
207.
     ----------------------------------
     ческого общества. При  этом социальный организм в целом еще управляется
методами,  свойственными экономической эпохе; следствием  становится то, что
часть  людей оказывается вне рамок  социальных закономерностей, обязательных
для  большинства населения.  Общество,  оставаясь  внешне единым,  внутренне
раскалывается,  и экономически мотивированная его часть начинает  все  более
остро ощущать себя  людьми  второго сорта; за выход одного  слоя общества за
пределы эксплуатации  социум  платит  обостряющимся  ощущением угнетенности,
охватывающим другие его слои.
     Во-вторых,  группы нематериалистически  ориентированных людей, которые,
как мы  уже отметили,  не ставят  своей  основной  целью присвоение  вещного
богатства,   обретают   реальный   контроль   над   процессом  общественного
производства, и все более и более значительная часть национального достояния
начинает перераспределяться в его пользу. Не определяя обогащение в качестве
своей  цели,  новый высший  класс получает от своей деятельности именно этот
результат. В то же время люди, не обладающие ни  способностями, необходимыми
в  высокотехнологичных производствах,  ни  образованием, позволяющим развить
такие   способности,   пытаются   решать  задачи   материального  выживания,
ограниченные  вполне  экономическими  целями. Однако  сегодня их  доходы  не
только не  повышаются, но  снижаются по мере хозяйственного прогресса. Таким
образом,  они  не  получают от  своей  деятельности  результат,  к  которому
стремятся, и ощущают себя представителями новой  угнетаемой страты. Различие
между  положением первых  и  вторых очевидно.  Напряженность,  возникающая в
обществе,   также  не  требует   особых   комментариев.   С  этим  "багажом"
постиндустриальные державы входят в XXI век.
     Преодоление  эксплуатации  --  в  том  смысле, как  мы  попытались  это
представить,   --   тождественно   формированию  свободы,   не  ограниченной
экономическими  факторами  и  не  базирующейся  на  экономических  факторах.
Являясь  третьей  составной  частью  постэкономической   трансформации,  оно
приоткрывает завесу  над тем будущим,  исследованию  которого посвящена наша
работа. Однако за этой завесой мы находим  лишь общие ориентиры, а отнюдь не
ясные   очертания    будущего   общества.   Таким    образом,   вступая    в
постэкономическую эпоху,  человечество в небывалой ранее  степени подвергает
себя самому тяжелому испытанию -- испытанию неизвестностью.
     * * *
     В этой главе мы не пытались дать исчерпывающий анализ постэкономической
революции и остановились лишь на основных
     процессах  и  тенденциях,  которые  определяют   перспективы   развитых
западных  обществ.  Мы  абстрагировались  при  этом  как  от  внешней  среды
постэкономической  трансформации,  так и  от  детализации  тех противоречий,
которые привносит ее  развертывание в  сами постиндустриальные общества. Тем
самым мы  стремились  показать,  что начавшаяся  несколько  десятилетий тому
назад социальная трансформация обладает внутренними источниками  развития, в
силу чего носит долгосрочный и необратимый характер.
     Подытоживая,   можно,   следуя  логике  происходящих  сегодня  перемен,
выделить пять наиболее фундаментальных изменений.
     Первое  среди них  --  это технологическая революция  60-х -90-х годов,
которая обеспечила невиданное  ранее  развитие  социума, выражающееся прежде
всего не в традиционных показателях производительности, а в  резко возросшей
реальной власти  человека  над  природой.  С начала  80-х  годов  проявились
тенденции,  демонстрирующие,  что  для  устойчивого  развития   человечества
сегодня есть все предпосылки -- хозяйственные, экологические и ресурсные, не
говоря   уже   о   возможностях   беспрепятственного   самосовершенствования
личностей.  Технологический сдвиг,  начавшийся  около  тридцати  лет назад и
приобретающий  все больший динамизм,  представляется  основной  материальной
составляющей постэкономической революции.
     Второе  изменение касается активной деструкции стоимостных отношений  и
подрыва  роли  рыночных  закономерностей.   Традиционные  воспроизводимые  и
исчислимые  факторы  производства   стали   терять   свою  ведущую  роль,  а
хозяйственный  успех стал определяться информационными ресурсами, которые не
могут быть  оценены в стоимостных категориях и применение которых зависит не
столько от характеристик самих  информационных  благ, сколько от способности
работающих  с  ними людей извлечь из них новое  знание, которое в  состоянии
двинуть  вперед ту  или иную  отрасль  производства.  В  этой связи денежные
оценки не могут основываться на затратах труда, земли и капитала и все более
определяются индивидуальными предпочтениями потребителей; цена же компаний и
корпораций  задается  зачастую  лишь ожидаемыми  предпочтениями и  ожидаемым
характером  развития.  Происходящее  разрушение  прежней  основы стоимостных
отношений  может   быть  квалифицировано   в   качестве  первого   основного
направления постэкономической трансформации.
     Третье изменение заключается  в  диссимиляции частной  собственности  и
замене  ее  личной  собственностью  на средства  производства; в  результате
потенциальные    представители   класса   наемных    работников,   способные
продуцировать информацию и знания, выходят из того состояния зависимости,  в
котором ранее они находились по отношению к традиционным институтам индуст-
     риального  общества.  Наибольшие  успехи  демонстрируют  информационные
консорциумы  и  корпорации,  сумевшие соединить не  столько  собственность и
управление,  сколько  собственность  и  творчество,  и воплотившие  в  своих
достижениях талант  и  энергию их создателей и  владельцев. Такое  изменение
форм   и  отношений  собственности  приводит   к  преодолению  традиционного
классового  конфликта  экономического  общества,  и  это  составляет  второе
основное направление постэкономической трансформации.
     Четвертое  изменение  связано  с  социальной  стратификацией.  Общество
начинает подразделяться на группы, которые могут быть названы господствующим
и  отчужденным классами,  причем средние слои, служившие на протяжении всего
последнего  столетия  залогом стабильности общества, находятся  под  угрозой
"раскола" и  пополнения высшей  и  низшей страт общества,  обособленность  и
отчужденность которых друг  от  друга будет лишь возрастать. Опасность этого
нового  противостояния  усугубляется  тем,  что образуется невиданная  ранее
диспропорция между целями  людей и их реальными  возможностями. К сожалению,
сегодня  не  видно  каких-либо  тенденций,  обещающих  возможность  быстрого
преодоления   данного   противоречия,   характеризующего   третье   основное
направление постэкономической трансформации.
     Наконец,  пятым  в этом  ряду является  глобальное социопсихологическое
изменение,  с  каким  никогда  ранее  не  сталкивалось  человечество.  Когда
удовлетворены  все   основные   материальные   потребности,  когда   понятна
действительная  роль  знаний,  внутренним   побудительным  мотивом  человека
становится его стремление стать  значимее,  чем  он является,  --  расширить
кругозор и  интеллектуальные возможности, больше знать и уметь,  открыть то,
что ранее не было известно, и так далее. Этот переход от труда  к творчеству
обеспечил  невиданную  степень  субъективной  свободы  для  тех,  кто  занят
подобной деятельностью. Не предполагая материальных целей, они не подвержены
эксплуатации,  а  зависимость  общества  от  этих  людей  и  результатов  их
творчества  становится  такой,  что  именно  им достаются  все  материальные
преимущества  современной  цивилизации.  Становление  творчества в  качестве
наиболее  распространенной  формы человеческой  деятельности  представляется
основной нематериальной составляющей постэкономической революции.
     Таковы  пять  основных  составляющих  постэкономической  трансформации.
Вполне понятно,  что  роль ее  движителя выполняет несколько  противоречивое
единство  первого и пятого  факторов. Можно  утверждать, что технологический
прогресс   и  прогресс