ить.
   - Сам сгниет.
   Рыцарь отправился выполнять распоряжение...
   Последним, что он увидел,  был  тенью  мотнувшийся  с  земли  беловолосый
демон.
   Эльрик убил их всех. Все двадцать  человек.  Свой  неподъемный  топор  он
держал в левой руке. Но вырвавшийся на волю Зверь даже  не  чувствовал  этой
тяжести.
   Принц не помнил того боя. И не помнил, как добрался  потом  до  Уденталя.
Зато он очень хорошо запомнил следующие пять лет. Пять лет крови,  ненависти
и убийств. Он не мстил - он  вообще  очень  редко  мстил  за  мертвых.  Нет,
шефанго просто поставил своей целью уничтожить орден. Люди, которые способны
убивать женщин и детей, не должны жить.
   Беда в том, что сам он убивать детей так и не научился.  И  когда  "Бичи"
бросили против него насмерть  перепуганных  мальчишек,  принц  ушел.  Исчез.
Также неожиданно и внезапно, как появился. Но он приобрел за  эти  пять  лет
одну дурную привычку. Ни один из рыцарей ордена, столкнувшихся с  де  Фоксом
за пределами Готской империи, не переживал этой встречи.

Эльрик де Фокс

   - Эльрик... Эльрик, ты что? Ты где? Голос у Кины был какой-то испуганный.
Я помотал головой, возвращаясь к реальности.
   - Здесь я. Чего шумишь?
   - Не знаю. - Эльфиечка смутилась и уткнулась в свою тарелку.
   Элидор неопределенно хмыкнул.
   Да. Они с Симом едут в Готскую империю. Мы с Киной поворачиваем на юг.  А
ужин, оказывается, уже подходит к концу.
   Ничего себе! Задумался, называется. У меня  всегда  так.  Или  вообще  не
думаю, или мыслю так мыслю. От всей души. Кстати, если верить  Опаленным,  у
бессмертных души  нет  совсем.  Мы  вроде  как  животные.  Только  разумные.
Интересно, что они по поводу Элидора думают?
   - Сим, будь любезен, проводи Кину в ее комнату.
   - А сама она что?.. - Половинчик заткнулся, соскочил со стула и предложил
эльфиечке руку.
   Кина пожала плечами, фыркнула и вышла, бросив на нас с эльфом насмешливый
взгляд.
   - Я слушаю, -  мрачно  сказал  Элидор,  таращась  на  стену.  Стена  была
свежепобеленная, и на ней не наблюдалось ровным счетом ничего интересного.
   - Мы едем с вами.
   - Куда это?
   - Дальше.
   - Чего?!
   - Того.
   - А вы нам нужны? - В  голосе  монаха  прорезалась  наконец-то  привычная
ехидность.
   - Нужны. Кина нужна. Я нужен. Я - особенно.
   - Это почему?
   - Великая Тьма, Элидор, не задавай дурацких вопросов и не будешь получать
неприятных ответов. Мы едем с вами, потому что я так хочу. Это все.
   - Ну-ну, - скептически буркнул эльф. - А я не хочу. Это тебе в голову  не
приходило?
   - Нет. Ты знаешь прекрасно, что лишними мы с Киной не будем.
   - С чего бы, интересно, я должен тебе верить?  Может,  ты  шпион?  Может,
тебя заслали...
   - Кто? - Мне стало интересно. Элидор несет ересь.  Сам  прекрасно  знает,
что  несет  ересь.  Признаться  в  этом  не  хочет.  Значит,  будет   что-то
придумывать.
   - Джэршэиты. Или... рилдираны. Ты же - шефанго!  Посланник  Мрака.  Очень
даже может быть.
   - Не может. - Мне надоело сидеть просто так, и  я  достал  трубку.  -  Не
знаю, как там твоя амнезия, однако о том,  кто  такой  Эльрик  де  Фокс,  ты
знаешь, это я помню.
   - Ну и что?
   - Мне начать тебя уговаривать, эльф? Дяденька, возьмите меня с собой!  Не
прикидывайся идиотом. Мне плевать и на Свет, и на Тьму. И уж тем  более  нет
дела до Пламени и Мрака. А вот что будет с вами, куда еще вы влипнете, каких
неприятностей себе огребете... это мне интересно. Все ясно?
   Он молча пожал плечами.
   Я курил.
   Дым относило вверх, к потолку, а потом вытягивало в  окно.  Сим  перестал
сопеть под дверью,  сообразив  наконец,  что  он  ни  бельмеса  не  понимает
по-эльфийски.
   - Хорошо, - сказал эльф.
   Можно подумать, мне нужно было его согласие.

Из архива ордена Белого Креста.

   "Эльрик де Фокс (Эльрик-Предатель, Эльрис, Эльринг, Эльринг-эльф).
   Наследный принц империи Ям Собаки. Возраст - около десяти тысяч лет.  (По
слухам. Точнее установить не удалось.) В молодости был изгнан из империи  за
отказ убивать пленных эльфов. От своей веры, вопреки слухам,  не  отказался.
После  изгнания  много  путешествовал.  Имеет  обширнейшие  связи  по  всему
Материку. Поддерживает дружественные отношения  с  великим  визирем.  Халифа
Ахмази, бароном  фон  Уденталь,  бароном  фон  Гиень,  бургомистром  Гемфри,
Светлыми князьями  Зараньским,  Болеславльским,  Согодским,  Великим  князем
Менским. Очень плохие отношения с орденом Бича Божьего, графом  де  Карталь,
бароном  фон   Роген.   Отличается   несдержанным,   буйным   характером   и
своеобразными понятиями о чести. Стандартное  вооружение  -  топор  (владеет
виртуозно).
   Рекомендации: убить, если есть абсолютная  гарантия  успеха;  если  такой
гарантии нет - не проводить никаких насильственных операций.  Разрешение  на
уничтожение необходимо получить  у  своего  отца-настоятеля.  P.S.  Запрещаю
проводить какие бы то ни было операции с применением насилия.
   Отец Артур".

Эльрик де Фокс

   Утром Кина уныло скользнула в комнату, кивнула Симу, Элидору  и  тоскливо
посмотрела на ожидающий ее завтрак.
   - Не хочу я есть, Эльрик. Вообще ничего не хочу.
   - А придется. Нам еще ехать и ехать. Сперва к готам. А потом  обратно.  Я
даже не знаю, что сложнее.
   - Ну и... К готам?! Нет, правда?! Мы едем дальше?! - Эльфиечка  подлетела
ко мне, обхватила за шею и расцеловала. Потом порывисто чмокнула Сима. Потом
покраснела и чопорно села на стул.
   Девчонка. Чему радуется? Нет, все эльфы ненормальные.
   - Ладно, Элидор. - Я налил Кине вина, опередив монаха  на  полсекунды.  -
Теперь,  может,  расскажешь,  в  какую...  гм...  зачем  вас  с  Симом  туда
отправили?
   - Нам нужен Рихард де Шотэ. Один из...
   - Палатинов императора. Знаю. И что?
   - Звездочка, - изрек Элидор. И ухмыльнулся.  М-да,  Эльрик,  впредь  тебе
наука - не перебивай ревнивых эльфов.
   - Она в сердце, - воспользовался паузой Сим. - А сэр Рихард -  правильный
Опаленный. У нее шесть лучей. И  магией  он  никогда  не  занимался.  Черная
такая. А они говорят: нужен палатин. Лучше живой. Им звездочка нужна. Только
если ее вытащить - он же мертвый будет. Вот мы и думаем: если он  все  равно
мертвый - лучше звездочка. Она маленькая.
   - Си-им! - Кулак сам ударил по столу, и посуда подпрыгнула, звеня, а Кина
застыла, едва не подавившись.
   - Заткнись, пожалуйста, - вполголоса попросил я. - Элидор. Будь  любезен,
объясни.
   - Объясняю для  особо  умных  шефанго.  -  Эльф,  не  взглянув  на  меня,
продолжал разрезать для Кины жаркое. - Белому Кресту нужен палатин Рихард де
Шотэ или черная звезда из его сердца. Палатин предпочтительнее.
   - Ясно.
   Ясно, что ничего не ясно. Звездочка? В  сердце?  А  орден  захотел  вдруг
живого палатина...
   - Практически вся верхушка империи -  тайные  рилдираны,  -  меланхолично
добил меня монах. И добавил пинка напоследок:
   - И, если тебе интересно,  нам  нужно  привезти  де  Шотэ  в  Аквитон  до
четвертого июля.
   Сим взвился, как подброшенный:
   - До как?! До когда?! Почему мне не сказали?!
   - Не хочешь - оставайся, - пожал  плечами  эльф.  -  Только  ты  ведь  не
останешься.
   - Я с вами помру, - сообщил половинчик. - И тогда вы будете плакать.
   - Хоть сейчас, Сим, милый, - ласково сказала Кина.
   - Чего - "сейчас"? - подозрительно прищурился гоббер.  -  Сейчас  плакать
или сейчас помирать?
   Ему было весело. Кине, кажется, тоже. Элидор же, сдается мне,  чувствовал
то же, что и я.
   А мне все это не нравилось. Ой не нравилось!  Предчувствием  опасности  в
чистом виде я бы свои ощущения не назвал. Это была скорее уверенность в том,
что нам светят неприятности. Очень большие неприятности, масштаба которых  я
не мог даже представить. Ну почему, скажите на милость, я всегда  вляпываюсь
в какое-нибудь дерьмо? Причем по самые уши. И, что обиднее всего, вляпываюсь
добровольно!
   Как это говорил Ахмази... "Судьба, Эльрик, есть судьба. И никуда  от  нее
не деться".

ТРЕТИЙ. ЛИШНИЙ

Герцогство Аквитон. Тальеза

   - Мы нашли тех, кто нужен вам. Князь. Это монахи Белого Креста, как вы  и
предсказывали.
   - А ты кого ожидал? Эльфов?
   - Гм... Один из них действительно эльф.
   - Это несущественно. -  Бледный  темноволосый  человек,  развалившийся  в
глубоком кресле, махнул тонкой рукой. - Главное, что они анласиты. Когда  мы
сможем встретиться?
   - Они торопятся. Будут в Тальезе через два дня, видимо, тогда и...
   - Прекрасно. Подготовь амулеты.
   - Вы хотите подчинить монахов?
   - Разумеется. А в чем дело?
   - Видите ли... здесь могут возникнуть  определенного  рода  сложности,  с
которыми, насколько я понимаю...
   - Любезный Чедаш, когда ты начинаешь выражаться  так  изысканно,  нападет
зевота. В чем дело?!
   - Что ж, Князь, вы вправе гневаться, но, боюсь, объяснить более внятно  я
вряд ли способен.
   - Ты пока еще не объяснил никак.
   - Их четверо, и двое действительно монахи. Эльф и  гоббер.  Их  связывает
между собой не только преданность одному делу.  Я  назвал  бы  их  друзьями,
Князь.
   - Нелюди-анласиты? Это забавно, но не более. Кто оставшиеся?
   - Эльфийка. И шефанго.
   - Шефанго? Ты уверен, Чедаш? Шефанго, продавшийся Свету?
   - В том-то и дело, что  нет.  Кроме  того,  и  эльф-монах,  и  упомянутый
шефанго оба влюблены в женщину, которая едет с ними.
   - Ну-ну. Все интереснее и интереснее. Свет и Тьма в вечном поединке...
   - И опять же нет. Князь.
   - Та-ак. - Тот, кого называли Князем,  нахмурился,  отбросив  легкость  и
игривость тона. - Это и есть твои "сложности"?
   - Да. Но не все. Последний штрих, который, боюсь, только  запутает  дело,
но он необходим.
   - Я слушаю.
   - Второй монах, тот самый гоббер,  умудрился  полюбить  женскую  ипостась
шефанго.
   - Шутишь?
   - Если бы. Опаленность его и без того была сомнительна,  а  теперь,  могу
заверить вас. Князь, и его преданность Свету вообще  находится  под  большим
сомнением. И тем не менее он не станет служить Тьме.
   - "Серенькие" никогда не представляют угрозы.
   - Только не в этой компании. Свет и  Тьма,  Любовь  и  Вера,  Верность  и
Предательство, Сила и Слабость... Даже, если хотите, красота  и  воплощенное
уродство. Слишком опасная смесь, чтобы использовать ваши амулеты.
   - Ты имел в виду - непредсказуемая смесь?
   - Я имел в виду опасная. Князь.
   -  С  тобой  трудно  спорить,  Чедаш.  Особенно   если   ты   упираешься.
Когда-нибудь я уложу тебя в гроб на пару столетий. И не поленюсь выбрать для
твоего упокоения самое безлюдное место.
   - Как скажете, Князь.
   - С тобой трудно спорить, потому что ты редко ошибаешься. -  Черноволосый
человек откинулся на высокую спинку кресла и прикрыл  глаза.  Тонкие  пальцы
выбивали дробь по подлокотнику. - Хорошо. - Князь резко поднялся, и до этого
темные глаза его полыхнули багрово-алым. - Доставь их ко мне.
   - Всех?
   - Ты шутишь, Чедаш? Все вместе они слишком крепкий коктейль.
   - Здесь еще не вошло в употребление слово "коктейль", Князь.
   - Значит, войдет.  Доставь  ко  мне  монахов.  Или  эльфийку.  Или  этого
шефанго. Кого угодно, но без прочей компании. Мы  попробуем  договориться...
Иди.
   Чедаш молча поклонился и исчез.
   - Это будет даже забавно, - пробормотал  Князь,  глядя  в  высокое  узкое
окно. - Мне еще ни разу ни с кем не приходилось договариваться.

Герцогство Аквитон. Столица - Тальеза

   Аквитон по праву  называют  зеленым  герцогством.  Он  утопает  в  лесах.
Великолепных корабельных  рощах,  где  чист  прозрачный,  пахнущий  хвоей  и
нагретой смолой воздух. Где алеют на полянах ягоды земляники, а в  подлеске,
закрывая собой глянцевые листья, таращится в небо черно-сизая черника.
   Эльрик помнил эти леса  еще  не  тронутыми  присутствием  человека.  Даже
друидов, считающих себя родившимися вместе со здешними  деревьями,  не  было
здесь.
   Там, где раскинул улицы-лучи громадный город, лежала когда-то просторная,
солнечная поляна, и на ней, на самом краю, у леса,  он  построил  себе  дом.
Крепкий бревенчатый дом, в котором прожил больше полусотни  лет.  Один.  Ему
часто приходилось оставаться одному.
   Мир менялся на глазах, создавались и рушились  государства,  рождались  и
исчезали новые народы, появлялись друзья... И  умирали  через  десятки  лет,
казавшиеся мгновениями. :
   Когда  от  перемен  начинала  кружиться  голова,   а   окружающая   жизнь
становилась похожей на бред, когда мир начинал казаться  полубезумным  сном,
принц уходил. Уходил, чтобы забыть - он умел забывать, это умение необходимо
любому бессмертному. Но для забвения требовалось одиночество. А потом  можно
было  вернуться.  И  после  возвращения  жизнь  на  какое-то  время   словно
застывала. Спокойствие и стабильность, размеренность войн, урожаев, эпидемий
и религиозных всплесков. Почти не меняющиеся границы стран. Новые знакомства
и, может быть, новые друзья. Такое затишье  могло  затянуться  на  несколько
столетий. А потом еще несколько сотен лет разум был в состоянии  выдерживать
перемены. Пока не приходило время уйти.
   И годы отшельничества, живой лесной тишины, запаха  ;  смолистых  дров  в
очаге,  свиста  повадившихся  прилетать  ;  на  широкий  подоконник  птиц...
Пожалуй, это были  счастливые  годы.  Только  счастье  уединения  приедается
слишком быстро.
   И вот кавалькада летит через  израненный  дорогами  лес.  Пыль,  поднятая
копытами лошадей, забивает запах хвои. Гулкая дробь подков эхом  отскакивает
от стены сосен, а для воспоминаний ни остается ни места, ни времени.
   Может, оно и к лучшему?

Тальеза

Эльрик де Фокс

   Город-порт. Речной, правда. Но река здесь из  тех,  у  которых  с  одного
берега другой не разглядишь. И народ здесь, как  в  любом  портовом  городе,
собирается самый разный. Пока мы ехали до гостиницы, которую я помнил еще по
прежним посещениям  как  весьма  приличную  -  хотя  называлась  она  глупо:
"Пестрый кобчик", - нам повстречались  и  гобберы,  и  гномы,  и  люди  всех
национальностей...
   Западных.
   Ни одного человека с Востока я не увидел. Купцы  чуют  приближение  войны
даже раньше, чем ее планируют военачальники.
   В гостинице меня, оказывается, еще помнили. Хозяин там, естественно,  был
уже другой, однако, видно, от прежнего дошли легенды об Эльринге-эльфе... Во
всяком случае, когда Элидор вошел в  зал,  какой-то  парень  выскочил  из-за
стойки и помчался к нему, восклицая на ходу:
   - Сэр Эльринг! Какая радость. Вам "Орочью", как всегда? Потом  он  увидел
меня и остановился в глубокой задумчивости.
   - Как всегда, - ответил я. Элидор хмыкнул. Однако промолчал.
   Поужинав и отправив Кину спать, мы еще посидели у меня в комнате (похоже,
это стало традицией), покуривая и потягивая вино. В смысле,  эльф  и  Сим  -
вино, а я действительно "Орочью горилку" - здесь она  на  редкость  высокого
качества. Потом Сим пожаловался, что его клинок зазубрился  в  том  памятном
бою. Элидор лениво изрек, что противника всегда выгоднее пристрелить. Хлопот
меньше. А я порадовался, что с некоторых пор мой топор  не  нуждается  ни  в
заточке, ни в полировке. А вообще, оружию  нужен  уход.  Как  женщине.  Даже
больше. Женщина и сама о себе способна позаботиться.
   Рассуждения о женщинах Элидору не понравились. И  то  сказать,  про  Кину
действительно не скажешь, что она без  опеки  выжить  может.  Однако  насчет
оружия эльф согласился. И рано утром, сразу после разминки, я разбудил обоих
монахов. Как раз начало светать, и должны были открыться  местные  оружейные
мастерские.
   Элидор вышел почти сразу. Он еще расчесывал свои роскошные волосы, мокрые
после умывания, однако был бодр и свеж. Редкий тип монаха - монах,  встающий
рано и в хорошем настроении.
   Сима пришлось выволакивать из постели силой. Он лениво отбивался от меня,
не понимая, куда его несут. А несли его к колодцу. Пара ведер воды, и гоббер
стал бодр, как Элидор. Вот только настроение у него... Ну не всем же с  утра
радоваться.
   Мы быстро добрались до квартала оружейников. Пошли мимо домов, украшенных
над входами коваными изображениями секир, мечей и булав, выбирая  что-нибудь
поприличнее, когда сзади раздалось басовитое:
   - Провалиться мне сквозь гору! Эльрик! Это действительно ты?!
   Обернулись мы трое одновременно. И. одновременно сняли ладони  с  оружия.
Посреди улицы, засунув большие пальцы за широкий боевой пояс, стоял гном.
   Кажется...
   "Я знаю его?" когда-то мы были знакомы. Проклятая  память  бессмертных  -
прячет воспоминания в глубоких черных подвалах...
   "Имя".
   Брайр...
   И вслед за именем рванулись воспоминания, обдирая бока, толкаясь и  мешая
друг другу...
   Старый мой знакомый... Нет, не знакомый - друг. Нам  доводилось  рубиться
вместе еще в Железном кряже. В те времена, когда гномы только  заселяли  эти
горы...
   А Брайр уже дотопал до  нашей  троицы.  Облапил  меня.  Начало  роскошной
бороды пришлось как раз на пряжку моего ремня. Потом дружески дал кулаком.
   Ох... Дружески-то дружески, но ручищи у гномов!
   - Я давно тебя жду.
   - Брайр, познакомься, это Сим...
   - Брайр. - Гном поклонился церемонно. - Из рода Трори.
   - А это Элидор.
   - Брайр. - Снова поклон. - Из рода Трори.
   - Очень приятно, - вежливо сообщил Элидор.
   - Слушай, Эльрик, - стараясь говорить как  можно  тише,  прошептал  гном.
Шепот его разнесся по улице гулом. - Давно ли ты связался с эльфами?
   - Три недели как.
   - На тебя не похоже. Ну ладно. - Брайр вновь повысил голос,  -  К  нам-то
чего забрели? Ведь не в гости же. В жизни не  поверю,  чтоб  Эльрик  Большой
Топор без дела пришел?
   - Большой Топор... - словно бы про себя заметил Элидор. -  Гм.  Подходит.
Вот мерзавец!
   - Нам бы клинок Симов подлечить. - Я  покорно  последовал  за  потянувшим
меня вдоль по улице гномом.
   - А твой топор?
   - Целехонек.
   - Топорик твой давно выбросить пора, - безапелляционно  заявил  Брайр.  -
Сколь годков-то ему, а?
   - Ну-у...
   - То-то что ну-у-у, - язвительно протянул оружейник. - Покажь-ка лезвие.
   Я вынул оружие из петли. Снял чехол. Брайр придирчиво  осмотрел  топор  и
самодовольно осклабился:
   - Моя работа, верно? Помню,  как  ты  убивался,  когда  старое  лезвие  в
негодность пришло.
   Уши Элидора вытянулись в нашу сторону и зашевелились от любопытства.
   Брайр помнил. А я вспоминал...
   Как выл тогда от боли, стоя на  коленях  над  треснувшим  по  всей  длине
страшным, клювастым лезвием. В горячке боя я  не  заметил,  что  мое  оружие
смертельно ранено, и продолжал крушить горную нечисть, раскалывая черепа уже
не сталью, а тяжелым обухом.
   А потом...
   Все-таки топор был памятью о доме. Ну, и сроднились мы с  ним  за  долгие
века.
   Брайр тогда на месяц заперся в новой своей кузне.  И  отковал  мне  новое
лезвие из обломков старого. Да наложил на него особые свои заклятия. Сколько
уж тысяч лет прошло с тех  пор,  а  топор  продолжал  служить  мне  верой  и
правдой.
   - Твоя работа, - согласился я. -  А  выкидывать...  Ты  спятил  никак  на
старости лет?
   - Подожди ругаться-то. -  Гном  толкнул  наконец  изузоренную  деревянным
кружевом дверь мастерской. В переплетениях резьбы я узнал
   "вспомнил?" герб его рода - обвившийся вокруг бердыша боевой пояс.
   - Подожди. Покажу я тебе кое-что.
   Он провел нас троих на задний двор, где подмастерья из людей  уже  качали
огромные мехи в крепко сложенной кузне.
   Шагнул внутрь.
   Постоял.
   Даже гному и мне нужно дать  глазам  привыкнуть  к  огненному  полумраку,
после солнечной улицы.
   А потом Брайр раскрыл стоящий у стены окованный сталью сундук.
   Серым шелковым блеском плеснуло оттуда. И яркое  пламя  горна  показалось
тусклым по сравнению с этим сказочно-прекрасным сиянием.
   - Великая Тьма...
   - Мамочка моя, лунное серебро... - пискнул откуда-то сзади Сим.
   - Если хочешь, я вплавлю в новое лезвие  часть  старого,  -  тихо  сказал
гном.
   - Но...
   - Ты держал их тогда.