гостиницы.  -  Он
замолчал. - Ну. - Надеюсь, это прозвучало достаточно бодряще.
   Мужик глянул на меня как-то странно. Откашлялся и продолжил:
   - Госпожа восхитительно поет. Может быть... Только ради бога  не  сочтите
за обиду, но, может быть, госпожа... дело в том, что сын  его  светлости  со
своими сиятельными друзьями удостоили меня чести своим посещением...
   - Короче, - родил я. И порадовался собственному красноречию.
   - Если госпожа соблаговолит  выступить  перед  сиятельными  господами,  -
речитативом заблажил Фарген, - их признательность,  и  моя  тоже,  не  будет
иметь границ...
   - В пределах разумного, - фыркнула Кина. И соскочила  с  кровати  раньше,
чем я успел встать, чтобы вышвырнуть трактирщика за дверь.
   Или в окно.
   - Эльрик! Можно я пойду?
   Ну что с ней сделаешь? Эти эльфы - они же ненормальные. Им  в  голову  не
приходит, что выступать с концертами благородной даме пристало примерно  так
же, как мне, скажем, работать свинопасом.
   - Кина, ты еще не усвоила, что сиятельные сынки, равно как  и  сиятельные
папаши, один другого стоят. И все они - дерьмо. Извини, конечно.
   - Да, Ваше Высочество, - невинным тоном сказала эльфиечка.
   У бедного Билли лицо вытянулось так, что челюсть опустилась на объемистое
чрево.
   - Иди! - разрешил я, понимая, что сказать все равно нечего.
   Кина сверкнула улыбкой и исчезла, как ее и не было. Трактирщик,  впрочем,
исчез еще раньше. Бедняга. Он явно принял нас  за  парочку  сумасшедших.  На
всякий случай я спустился в зал глянуть, что представляет из себя герцогский
сыночек. Как ни странно, с виду парень  был  вполне  приличным.  Как  и  вся
компания кстати. К служанкам не приставали.  Похабно  не  ржали.  Пальцы  не
растопыривали, чтобы камни в перстнях лучше играли.  И  при  появлении  Кины
встали, все как один. Даже поклонились вежливо.
   Паренек помоложе других, одетый в темно-коричневое, судя по всему, чей-то
доверенный слуга, заметил меня и что-то зашептал остальным.
   Надо отдать мальчикам должное, они, не успев еще сесть, тут же  поднялись
снова. И снова поклонились.
   - Лорд Альберт Грейлон, барон Лонге, - представился невысокий темно-русый
парнишка.
   - Эльрик де Фокс, - буркнул я, даже не затруднившись придумать что-нибудь
эльфийское. И так сойдет.
   - Я понимаю, сэр, что наша просьба к благородной даме выглядит  хамством.
- Мальчик чувствовал себя неуютно (со мной все чувствуют себя неуютно,  пока
я стою), но держался. - Однако, поверьте, мы совеем не имели в  виду  как-то
оскорбить  леди.  Просто,  клянусь  честью,  ее  дивное  пение,  которое  мы
услышали, сидя в этом зале, заворожило  нас  всех  и  заставило  позабыть  о
приличиях.
   Что ж, в этом я его прекрасно понимал. Равно  как  и  в  том,  о  чем  он
умолчал, но что ясно было по его лицу - сама Кина заворожила  их  всех  куда
больше, чем ее пение.
   Дети. Что с них возьмешь?
   - Благородная дама, насколько я понимаю, не возражает, - Я  посмотрел  на
Кину. Нет, она не возражала. Девочке публика нужна была хоть какая-нибудь, а
тут сам Грейлон, наследник герцогства.
   Ну-ну.
   Я  развернулся  и  пошел  наверх,  спиной  чувствуя  озадаченные  взгляды
мальчишек. Их хамство моему в подметки не годилось. Его Высочество наследный
принц Ям Собаки со свойственным ему высокомерием нарушает нормы поведения  в
обществе по шесть раз до завтрака. Я уж не говорю об обеде или ужине.
   В комнате я стянул сапоги и завалился спать.
   Надо же когда-то и чем-нибудь полезным заняться.

   "Магистру ордена Белого Креста.
   Строго конфиденциально.
   В бумагах покойного брата Бернара было найдено сообщение о том,  что  все
палатины империи - тайные рилдираны. После соответствующей проверки  я  могу
утверждать, что палатин де Шотэ не принадлежит к поклонникам Рилдира. Но это
единственное исключение в палатинате.
   9 декабря 1373 г. Готхельм. Брат Арнольд".

   Курия ордена была расположена в центре Аквитона. В десяти минутах  ходьбы
от гостиницы. В другое время это обстоятельство порадовало бы  Элидора  -  и
близко, и быстро.  Но  сейчас  он  предпочел  бы  добираться  до  начальства
подольше.
   Проваленное задание как-то не прибавляет бодрости. Да  и  тот  факт,  что
новый выход обещал быть совсем уж непонятным, тоже настроения не улучшал.
   Почему им, а точнее, ему - Сим вроде как ни при чем - не дали. задание  в
Картале? Зачем понадобилось гнать его в Аквитон? И главное, неужели опять не
будет перерыва? В принципе, Элидор был не против нового выхода.  Так  всегда
бывало, если он проваливал  операцию.  То  ли  перед  самим  собой  хотелось
оправдаться, то ли всем другим до - казать, что он лучший,  несмотря  ни  на
что. Ну так то "в принципе".
   Слишком много  необычного  случилось  за  последние  дни.  И,  откровенно
говоря, Элидор предпочел бы поделиться новостями с Шарлем, выслушать  мнение
аналитика и уж потом соваться куда-то. Хотелось быть готовым. К чему?  Да  к
чему угодно лучше быть готовым. Тем более сейчас, когда с ними Кина.
   А в просторных коридорах резиденции было прохладно и сухо. Пустынно было.
   Монахов встретили еще на входе.  Сима  попросили  подождать  в  холле.  А
Элидора пригласили пройти.
   Он пошел,  куда  пригласили.  До  высокой  резной  двери.  Через  большую
приемную, где сидел, по уши в  бумагах,  полноватый,  смуглый  секретарь.  А
оттуда в кабинет. И первым, что бросилось в глаза,  был  изузоренный  посох,
скромно поставленный в  угол,  туда,  где  сходились  краями  два  роскошных
кашхарских ковра. Посох, от которого так и веяло мощью. И властью.
   - Садись, сын мой, - услышал эльф.
   С полминуты, еще не поняв сказанного, он, позабыв о приличиях, смотрел на
пожилого человека, сидевшего в  удобном  высоком  кресле.  На  магистра.  На
легендарного отца Артура. На того, кто был в Белом  Кресте  и  правителем  и
Богом.
   - Садись, садись. - Магистр улыбнулся. Элидор сел.
   - Выслушай свое новое задание, а потом, если  захочешь,  можешь  задавать
вопросы.
   Отец Артур помолчал, словно собираясь с мыслями, а затем продолжил:
   - Ты отправишься в Готскую империю. И доставишь оттуда в Аквитон палатина
де Шотэ. Лучше живым. Если живьем не получится, ты  должен  привезти  черную
звездочку, которая находится в сердце палатина. Во время выполнения  задания
тебе запрещено пользоваться именем Белого Креста. Срок - четвертое  июля.  В
средствах ты не ограничен. В способах работы - тоже. Вопросы?
   Слушая магистра и настраиваясь привычно на то, чтобы услышать и слова,  и
то, что за словами, Элидор выкинул из головы все лишние  мысли.  Мозг  вновь
заработал  четко.  И,  как  всегда,  короткими  и  отрывистыми   стали   его
собственные фразы.
   - Информация о верхах империи.
   - Зайдешь в библиотеку. Брат-библиотекарь предупрежден.  Ты  узнаешь  то,
что тебе нужно. Еще что-нибудь?
   Элидор молчал. Глупые вопросы в ордене не любили. А  ответы,  кроме  тех,
что он получит в библиотеке, ему были не нужны. Кина в  Готскую  империю  не
едет. Значит, можно будет разбираться на месте.
   - Что ж. - Отец Артур поднял руку. - Благословляю тебя!
   Благословение  эльф   почувствовал.   Спокойная   сила   и   уверенность.
Надежность. Черный Беркут благословлял иначе. От его Знака в  теле  начинали
звенеть тревожные и радостные струны. Душа рвалась в бой.
   Из кабинета магистра Элидор вышел совсем не  так,  как  выходил  от  отца
Лукаса.
   - Ничего не понимаю, - честно сказал он умирающему от любопытства Симу. -
Сам магистр.
   - Ну?! - Гоббер аж подпрыгнул. И тут же заскакал вокруг эльфа. - Это  что
ж! Это выходит - мы с тобой непосредственно ему теперь подчинены, да?
   - Мы с тобой. - Элидор хмыкнул. - Может быть. Только вот с чего вдруг?
   - "Элита", - шепотом просвистел Сим заветное слово.
   - Нет. - Эльф отмахнулся. - Тут другое что-то.
   - Да, - Гоббер вздохнул. - А жаль.
   - Почему?
   - Потому, что на "другое" магистр благословляет смертников.  А  еще  тех,
кто выполнить задание обязан. На задания, жизненно важные для ордена. Влипли
мы с тобой, Элидорчик.
   - Не называй меня так!
   Сим призыв привычно проигнорировал.

Эльрик де Фокс

   Сим, Элидор и Кина ворвались ко мне в комнату. Их  сопровождали  тащившие
ужин шестеро мальчишек. Как пить дать эльф заказывал. У  нас  с  ним  схожие
вкусы. Я еще валялся, подумывая: вставать - не вставать? - когда эта оглобля
уселась за стол и принялась закусывать с таким рвением, что вопрос был снят.
Если не встать, он и за меня поужинает.
   - Ну? - спросил я, вежливо вынимая из рук Элидора тарелку с понравившимся
мне куском жаркого.
   - Готская империя. - Вынужденный прикидываться  перед  Киной  воспитанным
существом, эльф недолго сопротивлялся. - Нам - на север. Вам - на юг.
   - Угу.
   Кина бросила на меня отчаянный взгляд. Но промолчала. Много бы я  дал  за
то, чтобы посмотреть на рожу Элидора, когда он  застал  эльфиечку  в  теплой
компании из пяти молодых, воспитанных дворян. Ну да ладно..
   Ужинали мы  молча.  Даже  Сим,  вопреки  обыкновению,  не  пытался  вести
светскую беседу,  рассуждая  о  гусях,  притонах,  монастырских  подвалах  и
отцах-настоятелях. Та еще была атмосфера за столом. Не то  чтобы  натянутая,
но... В общем, та еще.
   Готская империя. До чего же отвратное государство! О  чем,  интересно,  в
Белом Кресте думали, когда эльфа с гоббером туда отправляли? Да, собственно,
какое мне дело? Раз послали - значит, послали. Будь моя воля, я  бы  Элидора
еще и не туда послал. Будь моя воля...
   Кто, скажите на милость, может запретить мне поступать так, как я  считаю
нужным?!
   Да никто. Разобраться бы только в том, что я считаю нужным.
   "Есть понятия "хочу" и "надо". Но еще есть понятие "должно"...
   - ...Есть еще понятие "должно". - Ахмази сидел на подушках, поджав  ноги,
чистил персик и поглядывал на Эльрика хитрыми черными глазами. -  Это  когда
твои представления о чести и  твои  желания  перестают  иметь  значение.  Ты
делаешь то, что велит тебе разум. А потом остается совесть как проклятие,  и
по ночам демоны тревожат твои сны.
   - Мои не тревожат. - Шефанго пожал плечами.
   - Значит, ты счастлив, - улыбнулся Ахмази. - Тебе пришли вести.
   - Откуда?
   - С далекого Запада. Из государства, где живут люди, закованные в железо.
   - Из Готской империи, что ли?
   - Да. Ты называешь ее так.  Мой  человек  отвозил  туда  твое  письмо.  И
вернулся с ответом.
   - Где он?
   - Здесь. - Евнух щелкнул пальцами, и в дверь просочился низенький,  тощий
мужчина в запыленной одежде. Он не стоял на ногах от усталости, но,  похоже,
готов был по первому приказу снова сесть в седло.
   - Говори, - кивнул Ахмази.
   - Эльрик. - Гонец прикрыл глаза, и лицо его застыло безжизненной  маской.
- Похоже, у нас беда. - Муэлит говорил по-готски, не понимая языка, не зная,
что он рассказывает, но запомнив услышанное в точности-до последнего слова.
   Шефанго  подобрался,  вцепившись  взглядом   в   гонца   и   не   замечая
нахмурившегося Ахмази.
   - Ходят слухи, что "Бичи" собираются наведаться к нам  целым  отрядом.  Я
боюсь, они наконец-то поняли, кто мы такие. Прости, что беспокою  тебя,  но,
кажется, нам сейчас очень нужна твоя помощь. Мне  жаль,  что  так  вышло.  -
Эльрик отчетливо различил в  бесстрастном  голосе  посланца  чуть  смущенные
интонации Алана. - Но, пожалуйста, постарайся приехать. Если  успеешь.  Алан
Серый.
   Гонец замолчал.
   Ахмази махнул рукой, и он выскользнул за дверь.
   - Два дня! - бросил ему вслед евнух.
   - Велика твоя щедрость. Ахмази, - машинально съязвил де Фокс. - Он скакал
без передышки больше месяца, а ты даешь ему целых два дня отдыха.
   - Хороший гонец должен работать. Кто он, этот Алан из страны готов?
   -  Оборотень.  -  Эльрик  потянул  ленту,  удерживающую  волосы.  Тряхнул
рассыпавшейся по плечам гривой и начал заплетать косу.
   - Кто такие "Бичи"?
   - Люди, которые убивают оборотней.
   - Зачем? Из перевертышей выходят отличные бойцы.
   - Я не знаю зачем, Ахмази.
   - Ты поедешь?
   - Да.
   - Ты нужен мне здесь.
   - Да.
   - И тем не менее...
   - Да.
   - Знаешь, Секира, иногда ты бываешь  удивительно  многословным.  Я  скажу
магу, чтобы он построил "коридор".
   - Спасибо.
   - Не за что. Там, на Западе, не забудь, что твой дом в Эннэме.
   Принц улыбнулся. Перетянул конец косы кожаным шнурком.
   - Я постараюсь вернуться пораньше, Ахмази. Но ничего не обещаю.
   - Лучше бы обещал. - Евнух поднялся на ноги. Посмотрел на сочащийся соком
персик и сунул его в рот целиком.
   - ...Угу у ой оои! - промычал он в закрытую дверь,  вытирая  о  роскошный
халат липкие пальцы. За дверью поняли. Зашуршали удаляющиеся шаги.
   - Я сказал: "мага в мои покои", - перевел Ахмази озадачившемуся  Эльрику.
- Скажи, когда соберешься. - Он покрутил пальцами  над  блюдом  с  фруктами.
Выбрал очередной персик и, поклонившись, ушел.
   "Значит, "Бичи" пронюхали. - Эльрик натянул кольчугу. Застегнул наручи  и
наплечники. - Как, интересно?  Наверняка  донес  кто-то.  Говорил  я  Алану,
уезжать из империи надо. Говорил... Да когда ж меня кто слушал?"
   Он вышел из "коридора" на опушке хмурого леса. Вывел упирающуюся  лошадь.
Оглянулся.  Совсем  близко  был  просторный  двор  его  дома  в  Аль-Бараде.
Напряженно вытянувшись, стоял у радужно мерцающего  тоннеля  пожилой  маг  в
домашней одежде. Ему потребуется теперь не меньше недели, чтобы восстановить
силы. Чуть поодаль маячил Ахмази. Смотрел выжидающе: может, вернешься?
   Эльрик сел в седло и  поехал  к  дороге,  мелькавшей  в  просветах  между
деревьями. Больше он ни разу не обернулся.
   Алан вышел из ворот, едва лишь шефанго проехал околицу убогой,  маленькой
деревушки. Пошел, почти побежал навстречу. Лошадь под  Эльриком  шарахнулась
от неожиданности, раздувая ноздри. Принц успокоил ее. Спрыгнул на землю.
   -  Здравствуй.  -  Он  разглядел  желтые  огоньки  в  глазах  оборотня  и
нахмурился. - Что произошло?
   - Берту убили, - тихо прорычал Алан. - Два дня назад. Я нашел ее в  лесу.
Она в людском обличье была, Эльрик, понимаешь?
   - Понимаю. Пойдем в дом. -  Принц  огляделся,  и  торчащие  над  плетнями
головы любопытных словно срезало  его  взглядом.  -  "Бичи"  способны  убить
женщину?
   - Они на все способны. - Алан открыл перед шефанго дверь в  сени.  Эльрик
перешагнул порог и замер: в доме плакал ребенок.
   - Дочка у нас. - Оборотень оскалил острые зубы. - Анни. Полгода  ей...  Я
начинаю "меняться", Эльрик. И не могу остановиться... Два дня я думаю только
о том, чтобы сохранить вид человека. Два дня.  А  Берту  завтра  хоронить...
М-мать. Опять...
   Он зарычал,  отворачиваясь  к  стене.  Вцепился  пальцами  в  почерневшее
дерево, и медленно удлиняющиеся когти  с  хрустом  процарапали  в  древесине
свежие борозды.
   - Иди... - выдавил Алан совсем уж нечеловеческим голосом, - в дом...
   Принц кивнул и открыл вторую дверь.
   Берта лежала на столе посреди большой - и единственной - комнаты.  Холст,
которым ее накрыли, был сброшен на пол и изодран. Видно,  приступ  ярости  и
трансформация застали Серого прямо здесь. В подвешенной к  потолку  колыбели
басовито  и  недовольно  гудел  ребенок.  Не  заходился  плачем.  Не  визжал
истерично. Именно гудел, сдержанно недоумевая, почему  его  до  сих  пор  не
услышали.
   Эльрик смотрел на Берту.
   Она никогда не была красавицей. К тому же в последний раз он видел ее лет
сорок назад, а тогда в той девчонке  было  намешано  человека  и  волчицы  в
равной пропорции. Алан жил в те времена совсем в другой деревне -  оборотням
часто приходилось переезжать, чтобы не вызывать  подозрений  слишком  долгой
жизнью и почти вечной молодостью, - и то,  что  они  с  Бертой  встретились,
иначе как счастливой случайностью назвать нельзя.
   Да. Красавицей Берта не была. Но она была оборотнем.  И  это  накладывало
странную прелесть на то, как она двигалась, смотрела, говорила. На все,  что
делала она в человеческом облике. А  человечность  странно  шла  ей-волчице.
Разум в горящих желтых глазах. Легкая кокетливость, которой и  в  помине  не
было в Берте-человеке. Сознание своей красоты...
   Эльрик поднял с пола изодранный холст. Смял  в  руке  и  бросил  обратно.
Потом стянул с плеч свой просторный плащ и накрыл им лежащее на столе тело.
   Он не знал эту Берту.
   Он не знал этого лица, искаженного  болью,  ужасом  и  ненавистью.  Лица,
изуродованного начавшейся трансформацией. Врут те, кто говорит,  что  убитые
оборотни становятся людьми. Врут, потому что  правда  отвратительна.  Убитый
оборотень останавливается  на  полпути  между  зверем  и  человеком.  И  как
полуночный кошмар - удлинившиеся вперед челюсти,  длинные  клыки  на  тонком
девичьем лице. Как бред - заросшие шерстью  когтистые  руки,  переходящие  в
белоснежные плечи. В тонкую, стройную шею.
   - Вот так. - Алан подошел сзади. - Я не знаю... Я нашел ее в лесу... Если
кто-то видел ее такую или видел, как я ее уносил, они придут.
   - Сколько их было?
   - Убийц?
   - Да.
   - Двое. И они очень спешили.
   - Собирайся, - бросил Эльрик, не отводя взгляда от накрытого плащом тела.
- Нам нужно уезжать.
   - Нельзя. - Обротень покачал головой. - Ты же  знаешь,  что  нельзя.  Она
оборотень, а три дня еще не прошло. Души не покинули тело. Не разделились.
   - Алан, они поехали за подкреплением. Среди  "Бичей"  не  много  найдется
желающих схлестнуться с оборотнем вдвоем против одного. Два дня назад... Они
могут быть здесь с минуты на минуту.
   - Я не могу оставить ее так.
   - Можешь! - Эльрик зарычал не хуже самого оборотня и встряхнул Серого  за
плечи. - Можешь! Или ты еще тупее, чем я думал. Бери девчонку  и  едем.  Ну!
Оставь Берту Рилдиру, он позаботится о ней. Я буду драться за тебя, Варг, но
здесь на нас ополчится вся деревня. Тебе ли не знать, как это бывает?
   Алан молчал. Покорно болтался в руках шефанго.
   - Дурак. - Принц отшвырнул его от себя.
   - Дурак, - согласился Серый. - Я покормлю Анни. А  ты,  если  не  сложно,
оседлай Шутника.
   - Так-то лучше. - Эльрик угрюмо посмотрел на колыбель. Хмыкнул. - Хоть на
настоящего ребенка близко гляну. - И вышел во двор, к  своей  нерасседланной
кобыле.
   Он так и не смог потом объяснить себе, почему не надел доспехи из лунного
серебра. Были  какие-то  мысли  о  том,  что  не  стоит  привлекать  лишнего
внимания. Была надежда на то, что они успеют уехать  до  появления  "Бичей".
Было опасение, что завернутая  в  пеленки  Анни  на  скаку  может  коснуться
серебра своей нежной кожей. Девочка-оборотень. Этот ожог  мог  бы  оказаться
для нее смертельным.
   Было.
   Ни лук, ни арбалет не пробили бы кольчуги из лунного серебра.
   Было...
   Только оправдания не было. Не нашел он потом оправдания.
   Когда вскинуло чувство опасности, Эльрик рыкнул:
   - Алярм. - И, не дожидаясь Алана,  дал  кобыле  шенкелей,  устремляясь  к
просвету в смыкающемся вокруг них кольце. Рыцарей оказалось  много.  Больше,
чем он рассчитывал.
   Анни, удобно разместившаяся у него на руках,  вздохнула,  пуская  пузыри.
Она даже не проснулась.
   Когда свистнули за спиной и  сбоку  арбалетные  болты,  принц  машинально
пригнулся, прикрывая ребенка. Сдвоенный удар выбил  его  из  седла.  Прошили
кольчугу стальные острия. В короткой вспышке  гаснущего  сознания  мелькнуло
кровавым взрывом маленькое тельце...
   Навстречу высыпавшим на дорогу рыцарям взметнулось серое, косматое  тело.
Волк был страшен в своем безнадежном бешенстве. Он метался от врага к врагу,
рвал, кусал, молча принимал удары мечей с серебряной  оковкой.  Его  хватило
надолго. Но  в  конце  концов  "Бичи"  добили  оборотня.  Завернули  в  плащ
изуродованное тело получеловека-полузверя.
   - Сэр Магнус. - Командир двадцатки брезгливо ткнул в сторону стоящей  над
разорванным трупом младенца испуганной золотистой кобылы. - Поймайте лошадь.
И принесите сюда эту падаль.
   - А шефанго? Нам эдакую громадину не утащ