ман?
   "Эфа умерла".
   Что  ж,  Сорхе  добилась,  чего  хотела.  А  Легенде  пора  возвращаться.
Возвращаться, должно быть, легче.
   Эльфийка потянулась и села, оглядываясь.
   Лес шумел. Поверху шумел, качал косматыми кронами слаженно и ровно.
   Птицы пели. По-утреннему. Звонко и до того нахально, словно никого, кроме
них, в мире больше не было. Дымком тянуло.
   Табачным.
   Разом насторожившись, Легенда поднялась на ноги. Еще раз  втянула  воздух
тонко вырезанными ноздрями. Да. Дымом определенно пахло. Бесшумно  скользнув
по слежавшейся хвое, эльфийка обошла толстенный ствол. Выглянула осторожно.
   В двух шагах от нее, опираясь локтем на тощий рюкзак, возлежал, как  дома
на диване, длинный беловолосый парень. Уродливый до красивости. С  красными,
что характерно, бельмами вместо глаз.
   Парень курил трубочку, один к  одному  любимая  трубка  Эфы.  Щурился  на
солнышко. И чему-то своему улыбался.
   - Утро доброе, - сказал он солнышку дружелюбно.  И  встал,  словно  ртуть
перетекла. - Мы ведь почти не знакомы. Мое имя Эльрик. Когда  я  мужчина.  В
женском обличье - Тресса. А ты сядь, Легенда, сядь лучше. А то упадешь.
   Он улыбался, скалился, клыки страшненькие показывая.
   Эфа?
   Нет, не Эфа. Это было когда-то Эфой,  или  Эфа  когда-то  была  вот  этим
вот... Когда Юлиус с Квинтом чуть не повздорили из-за того, кто же на  самом
деле их найденыш. Женщина или мужчина? А оно - не женщина и не мужчина.
   Оно... Да просто оно.
   Легенда села. Не потому что  ей  посоветовали.  Просто  сидеть  оказалось
как-то надежнее.
   - Мне сказали... или приснилось, что ты... что Эфа умерла.
   Парень (оно?) кивнул почти радостно:
   - Умерла. Это и к лучшему. Есть хочешь?
   "Господи, карающий и дарящий, - взмолилась про себя эльфийка,  -  кто  из
нас спятил?"
   Обращение к Творцу молитвенным канонам не  соответствовало  и,  наверное,
поэтому осталось без ответа.
   - Понятненько,  -  пробормотал  (да  что  же  оно,  в  конце-то  концов?)
красноглазый юнец и тоже сел, скрестив по-исмански  ноги.  -  В  твоем  мире
шефанго не было. - Он затянулся глубоко. Прикрыл глаза. Выдохнул дым. Тонкие
пальцы с когтями теребили-распушали кончик длинной косы.  -  Мне,  наверное,
следовало снова стать женщиной. Так было  бы  проще.  Но,  веришь,  надоело.
Пятнадцать навигаций в женском  обличье.  Не  то  чтобы  тяжело,  просто  не
принято у нас так. Драться, будучи женщиной, не принято.
   Легенда молчала. Ничего она не понимала. Совсем.
   Какие навигации? Что значит  "снова  стать  женщиной"?  Где  Эфа?  Откуда
взялся этот... или все-таки это? И что делать дальше?
   Впрочем, последнее решить было более или менее просто.
   - Объясни мне все по порядку, - выговорила она. И порадовалась тому,  что
говорить получается. А казалось ведь, что все слова застряли где-то в горле,
смешавшись от изумления в колючий комок. - Кто ты?
   - Шефанго. Эльрик  де  Фокс.  -  Тяжелая  пауза,  слышно,  как  скрежещут
страшные зубы об изгрызенный мундштук трубки. - Мой народ умеет менять  пол,
понимаешь? Под настроение. Сегодня женщина, завтра -  мужчина.  В  этом  нет
ничего странного, нужно только привыкнуть.
   Привыкнуть?  Легенда  поймала  себя  на  том,  что   готова   истерически
хихикнуть.
   Привыкнуть! Сегодня женщина. Завтра мужчина.
   Ничего странного.
   А голос у него... аж мурашки по коже. Щекочущие такие мураши...  Господи,
да что ж это происходит?! Еще не хватало  растечься  здесь,  как  масло  под
солнцем.
   - Ты - Эфа?
   - Нет. - Скомкал слово. Поморщился. Вздернулась  верхняя  губа,  оскал  -
любой оборотень обзавидуется. - Нет. Но был Эфой.
   - И можешь стать снова?
   - Нет. - Все так же оборванно-зло. - Она умерла. Я могу  стать  женщиной,
но не Эфой. Другой.
   Легенда чуть не попросила: "Стань", но вовремя прикусила язык.  Еще  одна
метаморфоза, и мозги у нее, пожалуй, вскипят. Нет уж, пусть будет  мужчиной.
И чем дольше, тем лучше. Вообще, чем меньше перемен, тем спокойней.
   - Непонятно, но более-менее ясно.  -  Туманная  фраза  как  нельзя  лучше
отвечала ситуации. - Что у нас на завтрак?
   Парень - как бишь его? Ах да, Эльрик, тут же дотянулся до своего  рюкзака
и извлек завернутое в листья копченое мясо:
   - Вот. А вот сухари. Вода. - Все из  тех  же  глубин  рюкзака  он  достал
плоскую флягу.
   - Замечательно. - Легенда кивнула и принялась за еду. - Во всяком случае,
кем бы ни был этот Эльрик, ее он слушается. Чего Эфе  недоставало,  так  это
послушания.
   Шефанго тем временем выбил трубку о плоский  камень.  Тщательно  придавил
искорки. И сидел молча, глядя... да кто ж его разберет, куда там глядят алые
буркала? Есть не мешал, и ладно.
   Покончив с мясом, эльфийка сделала последний глоток из  фляги.  Завинтила
крышку. Протянула спутнику:
   - Убери.
   Тот молча сунул в рюкзак флягу и остатки сухарей.
   - Тэмор и Йорик погибли? - полуутвердительно  произнесла  Легенда.  -  Мы
остались вдвоем и, следовательно, должны вернуться в  лагерь  Сорхе.  Дорога
должна быть безопасной. Нас не ждут. Да и никому мы особо не нужны.
   Шефанго кивал задумчиво, завязывал рюкзак. И  когда  эльфийка  поднялась,
бросив коротко: "Пора идти", - полыхнуло алым из глазниц:
   - Нам в другую сторону.
   Ничего себе, послушный мальчик! И голос бархатный девался куда-то,  рыком
вкрадчивым сменившись. Вкрадчивым, что верно, то верно. Но ведь рыком.
   - Ты не понимаешь... Эльрик. - Господи, ну и имечко. Язык сломаешь. -  Мы
сделали все, что могли. Лучшие из нас погибли. Остается только вернуться.  И
попытаться снова.
   - Лучшие не гибнут. - Он по-прежнему сидел на земле. Смотрел на нее снизу
вверх. Хотя, по чести, не так уж  и  снизу.  Многовато  снисходительности  в
голосе для того, кто внизу. - Лучшие доходят до цели.
   Романтик сопливый! Не-ет, Эфа хоть не дура была.
   - И мы дойдем. В другой раз.
   - Другого раза не будет. Мы шли на Цошэн, и мы дойдем туда.
   - Да это же невозможно! - Легенда едва  не  сорвалась,  в  последний  миг
сменив крик на холодную убежденность.  -  Подумай,  если  у  тебя  есть  чем
думать. Взойти на Цошэн невозможно. Тем более вдвоем.
   А он  улыбнулся.  Кретин  малолетний,  даром  что  ростом  с  колокольню.
Улыбнулся и на ноги встал, и Легенда  себя  сразу  маленькой  почувствовала.
Ма-ахонькой npocто. Странно, даже с Тэмором такого не было.
   - Невозможного нет.
   Могут ли буркалы алые смеяться? Под плесенью ресниц, в бельмах  рубиновых
насмешка неуместна.
   Совсем.
   -  Оставайся  здесь,  если  хочешь.  В  Лесу  безопасно.  Но  не  вздумай
добираться до лагеря в одиночку.
   Полупустой рюкзак заброшен на плечо. Поверх перекрестья сабель. Юкколь. И
куфия кольцом охватывает лоб. Легкий поклон-издевка.
   - Я вернусь, тогда и пойдем домой.
   Да что он себе позволяет? Щенок! Она не девочка, чтоб ходить, держась  за
ручку!
   Скрипнув раздраженно  зубами,  Легенда  подхватила  с  земли  собственный
рюкзак.  Наспех  сунула   туда   оставленные   Эльриком   сухари.   Удержала
ругательство: заботливый, мать его так, как будто без него она, эльфийка,  в
Лесу с голоду пропадет. И пошла следом.  Не  торопясь,  но  и  не  отставая.
Злость кипела, ключом била, ярость праведная.
   И только где-то на окраинах сознания мерцало мглисто: "Дура! Господи,  ну
и дура! Ведь купили как маленькую. На слабо взяли".
   А шефанго шел себе впереди и шел. И дела ему не было до  ее,  Легендиной,
ярости, праведной там или не праведной. Ни до какой.

Эльрик де Фокс

   Командор  был  бы,  конечно,  предпочтительнее,  чем   эта   зеленоглазая
красавица с замашками королевы-регентши. Да только выжила  как  раз  она,  а
Янтарноокий, живая легенда, остался в Лесу, и я не знаю даже, жив он  сейчас
или все-таки мертв.
   Вот вам и "слегка убит".
   Впрочем, спутник из Легенды неплохой, когда нужно, она умеет быть  "своим
парнем", если не вспоминать о смерти Ивира.  И  о  том,  как  маялся  Йорик,
чувствуя вину, которой не было на самом-то деле.
   А как не вспоминать?
   Появись сейчас какая  тварь,  я  ведь  в  первую  голову  кинусь  женщину
защищать. Именно что защищать, напрочь позабыв о том, что женщина и сама  за
себя постоять может. Самое время сменить пол, да только вот тогда у  Легенды
точно паруса сорвет. Она и так на взводе.
   Сколько ей лет, интересно?
   О чем думаешь, конунг? До того ли тебе сейчас? Угу. Мне всегда "до того".
Гиперсексуальность,   мит   перз.   Юношеская.   Самый,    можно    сказать,
кульминационный момент оной. Сколько ж мне лет-то сейчас?  Семнадцать?  Нет.
Шестнадцать. Еще веселее.  Порядочные  шефанго  в  этом  возрасте  уже  весь
обитаемый  космос  излазили  и  в  необитаемый  заглядывают.  А  я  по  лесу
барражирую. С эльфийкой  на  буксире.  Одержимый  нездоровыми  (хотя  насчет
нездоровых это я сгоряча) мыслями и желаниями.
   Стыдно?
   Ни капельки.
   Кстати, страшно должно быть. Если эти мутные были  первым,  так  сказать,
сомнением, какие же остальные ожидаются? Но вместо страха все  еще  искрится
дурацкий азарт. Он был бы уместен где-нибудь дома, в нормальной жизни, когда
застегнут  пояс  силовой  брони  и  от  опасности  отделяют  надежные  борта
обещанного отцом эсминца. Да.  А  вместо  шестнадцатилетнего  убийцы,  мирно
прятавшегося под личиной потерявшей память девочки, должен быть все  тот  же
шестнадцатилетний,   только   не   убийца,   а   наивный   рыцарь.    Полный
р-романтических бредней.
   А еще злость. Вполне такая объяснимая злость на Вэйше эту, которая  людей
собирает. Для коллекции, надо полагать. И ломятся бедные вояки  на  Цошэн  в
поисках... уж не знаю, чего они там искали, но ведь шли же. А потом остаются
у этой... даже не знаю, как назвать-то ее погаже. Скрашивают одинокие будни.
   Ночью будет хуже. Ночью всегда хуже, это я еще по  детским  влюбленностям
помню. Из темноты выходят самые неожиданные воспоминания. И  самые  странные
чувства. В бытие Эфой имелась  своя  прелесть.  У  нее  эмоции  сводились  к
"красиво-некрасиво". У меня примерно тот же небогатый набор, да вот  событий
как-то больше наскребается.
   Ладно. Всему свое время. И для Вэйше, кстати, тоже. Не посмотрю ведь, что
женщина. Отрежу голову.
   Для коллекции.
   Когда-то надо начинать.
   Отец утверждал, что коллекционировать головы - дурной тон. А вот  у  мамы
была очень неплохая подборка. Одна другой краше. Висели в спальне рядами.  И
занавесочка.  Я  так  понимаю,  отец,  когда  в  спальню  мамину   приходил,
занавесочку эту задергивал. И то сказать, трофеи сохранились очень  неплохо.
Смотрели прямо как живые. С любовью такой.
   Искренней.

***

   Мысли меня не сказать чтоб угнетали. Дорога тоже.  Легенда  шла  сзади  и
светилась  от  злости.  Все  как  всегда.   Злость   у   элъфийки,   правда,
направленность сменила. То она Йорика убить была готова, а  сейчас  сама  не
знала толком, на кого накинуться. Ничего.  Если  сотто  не  врали,  в  самом
скором времени нам будет чем заняться и на ком гнев сорвать.
   У меня - Вэйше.
   У Легенды - все  остальные  страдальцы,  каковые  здесь  роль  "сомнений"
выполняют.
   Повеселимся.

***

   Вверх, вверх  и  вверх.  На  ходу  сняли  стрелами  двух  птичек,  породы
непонятной, но с виду вполне съедобных. Вот подеремся, а там и пообедаем.
   А по склону Цошэн даже дорога вилась. Мощеная. Хоть не желтым кирпичом, и
на том спасибо. По этой дороге мы и топали себе, пока не стемнело. А к ночи,
словно по заказу, набрели на пещерку.
   Я эдаких удобных совпадений страсть как  не  люблю.  Легенда  посмотрела,
глаза зеленые пощурила и тоже головой покачала:
   - Лучше снаружи переночуем.
   На том и порешили. И конечно же ночью, под дождиком нудным, меня осенило,
что ежели пещера эта - грядущее второе сомнение, нам ее все равно не обойти.
Уж лучше бы сразу туда отправились. А так промокли только.

***

   Дорога закончилась тупиком. Просто уперлась в  высокую,  гладкую,  словно
отполированную скалу.
   - Дерьмо, - искренне сказал Эльрик. Легенда только кивнула.
   Постояли молча, глядя на уходящую вверх стену.
   - Пещера сквозная, - сообщил шефанго, налюбовавшись.
   - Второе, мать его, сомнение? - Эльфийка, и раньше не сдержанная на язык,
после столкновения с мороками вообще плюнула на приличия. -
   - Надо полагать. Пойдем, что ж делать?
   - Домой идти, - буркнула Легенда.
   - Чтоб прийти  домой,  -  спокойно  напомнил  ее  спутник,  -  нам  нужно
добраться до Финроя. И победить в войне.
   Легенда  подавила  желание  дать  ему  пинка.  Она  столько  раз   успела
похоронить себя за время похода, что даже страх смерти как-то приутих.  Если
уж угодно красноглазому мальчишке идти вперед, пусть  идет.  И  она  пойдет.
Просто для того, чтобы не остаться в одиночестве. Один нигде не воин.  Ни  в
поле, ни в Лесу. Ни, тем более, в джунглях.
   - Здесь не опасно, - словно прочитав ее мысли, сообщил Эльрик.  И  первым
вошел под тяжелые каменные своды.
   Эльфийка только фыркнула презрительно. Догнала  шефанго  и  пошла  рядом,
злорадно поглядывая, как высоченный альбинос сутулится  под  слишком  низким
потолком.
   - Если малость кости стешутся, от тебя не убудет,  -  мурлыкнула  она,  -
может, мозги от встряски работать начнут.
   - Ты разве не знаешь? - Эльрик глянул сверху с искренним  недоумением.  И
тут же сам себе напомнил:
   - Ну да, у вас же в мире нету шефанго... Понимаешь,  у  нас  мозги  не  в
голове, а в позвоночнике.
   Голос у него был искренним. Ему вообще повезло с голосом, этому чудовищу.
Легенда надолго задумалась: врет? Или правду говорит?
   - А в голове что? - спросила наконец. Язвительно, но  в  меру,  вдруг  не
соврал.
   - У кого что. - Де Фокс пожал плечами и  пригнулся  под  особенно  низким
выступом. - Сначала кость.  Потом,  с  возрастом,  появляются  металлические
вкрапления. А вот у фченов... ну, у ученых наших, у них опилки.
   - Врешь ведь!
   - А как же, - легко согласился Эльрик. - Опилки,  это  мы  для  обидности
придумали. На самом деле у них в  черепах  вакуум.  Абсолютный.  Они  его  в
исследованиях используют, для сравнения с пробами из космоса.
   Легенда поджала губы и предпочла замолчать. Разговор грозил стать  совсем
непонятным.
   Узкий коридор раздался неожиданно, провалился вниз,  неглубоко  -  меньше
человеческого  роста.  Среднего  роста  обычного  человека.  Превратился   в
светлый, режуще-светлый после пещерного  сумрака  зал.  И  эльфийка  ахнула.
Зеленые  глаза  заблестели,  то  ли  своим  светом,  то  ли  отражая   блеск
рассыпанных  по  полу,  уложенных   в   сундуки,   развешанных   по   стенам
драгоценностей, оружия, роскошных одежд.
   - Ничего себе "сомнение..." -  Она  осторожно  пошла  по  залу,  опасаясь
наступить на какую-нибудь брошь или ожерелье. - Эльрик, ты это тоже  видишь?
Или здесь опять мороки?
   -  Вижу.  -  Шефанго  ступал  след  в  след,  направляясь  к  выходу   из
сокровищницы. - И он видит.
   - Кто? - Легенда огляделась, бросив ладонь на рукоять сабли. Любой  чужак
здесь был скорее врагом, нежели другом.
   - Он. -  Эльрик  поднял  руку.  С  запястья  его,  свесившись,  раскрывая
крохотную пасть, шипела бесшумно темно-коричневая змейка.  Подаренный  сотто
браслет. - Что-то там неладно.
   Раздувая ноздри, парень скользнул через зал к второму  коридору.  Удержал
Легенду, уже готовую драться. Эльфийка остановилась  послушно,  держала  под
наблюдением оба входа или выхода? А где-то на краю сознания скользило, почти
неуловимо, чуть  непристойное  удовлетворение.  Ей,  Легенде,  взрослой,  по
человеческим  меркам  так  просто  чудовищно  взрослой,  женщине,  нравилось
смотреть, как двигается этот беловолосый мальчишка.  Гибкий  и  тонкий,  как
тростниковый стебель. Ей нравилось слышать его голос. Ей нравилось даже  то,
что сейчас он  не  позволил  ей  сунуться  навстречу  опасности,  хотя  это,
последнее, должно было бы рассердить. Не в той они ситуации,  где  рыцарство
уместно.
   Впрочем, учитывая,  что  мужчины  у  нее  не  было  уже  полгода,  ничего
удивительного в этой тяге, пусть к мальчику, но к мальчику очень необычному,
не наблюдалось.
   - Понятно, - пробормотал Эльрик. И обернулся:
   - Иди сюда. Только осторожно. Упаси нас боги здесь что-нибудь сдвинуть.
   Второй коридор, выводящий  к  дневному  свету,  был  чудовищно  закопчен.
Круглые отверстия в стенах и оплавленный камень говорили за себя. Объяснений
не требовалось.
   Второе "сомнение".
   Только попытайся вынести что-нибудь  из  сокровищницы  -  превратишься  в
пепел, не успев сделать и шага по коридору.
   - Я не удивлюсь,  если  с  той  стороны,  ну,  откуда  мы  вошли,  проход
загораживает  какая-нибудь  падающая  плита.  -  Легенда  обернулась.  -  Но
проверять мы не будем.
   - Не будем. - Шефанго кивнул. - Пойдем отсюда.
   - А ты уверен, что оно не полыхнет? Просто так.
   - Уверен.
   - С чего бы вдруг?
   Он пожал плечами.  Легенда  уже  ожидала  услышать:  "В  вашем  мире  нет
шефанго", но Эльрик ограничился коротким:
   - Шестое чувство. И пошел вперед.
   -  Интуиция  никак?  -  Эльфийка  догнала  его  и  снова   пошла   рядом,
приноравливаясь к широкому шагу спутника.
   - Если бы. - Де Фокс вздохнул мечтательно. - Как бы  я  тогда  жил!  Увы,
всего лишь предчувствие опасности. Смертельной.
   - Это как?
   - Ну, - он аккуратно перешагнул кучку полусгоревших костей на полу,  -  я
знаю, если кто-то хочет меня убить. Или что-то. Я даже знаю обычно, кто этот
"кто-то". А вот определять "что-то" - для этого не одну  сотню  лет  прожить
надо.
   - Удобно, - оценила Легенда. - Хорошо так - всю жизнь в безопасности.
   - Удобно, - согласился Эльрик. - Особенно  для  тех,  кто  поумнее  и  не
скребет на хребет.
   - А я тебе говорю, пойдем обратно.
   - Пфе! - Шефанго сморщил нос и стал до боли похож на Эфу.  На  мгновение,
но у Легенды сердце сжалось. Эфа. Вытесненная из  тела  наглым  и  не  особо
умным щенком. Разящая была намного симпатичнее этого...
   Эльфийка вздохнула.
   "Этот" был очень даже ничего. Хотя, конечно, совсем в  ином  смысле,  чем
Эфа.

Легенда

   Во что ввязалась? Идиотка! А ведь послушников орденских  учила  когда-то:
"Живой трус лучше мертвого героя". Сапожник без сапог. Наставник без мозгов.
   Я себя ругала последними словами. А этот... шел себе на смерть и в ус  не
дул. Да у него усы и не растут еще, наверное.
   Что же он сделал с Эфой?
   А предчувствие опасности очень полезная штука. Жаль, у эльфов такого нет.
Вот и повод тебе, дитя мое, задуматься,  как  говаривал  отец-настоятель.  У
него всегда находился для меня повод  задуматься.  Жаль,  не  в  прок  пошла
наука. И все-таки, если шестое чувство так же обязательно для этих  шефанго,
как для нас, эльфов, красота, в иных ситуациях  я  согласилась  бы  стать...
Нет, пожалуй. Не согласилась бы. С таким личиком, как у  Эфы,  я  бы  скорее
повесилась, чем на люди показалась.
   Эльрик остановился так резко, что я едва на него не налетела. Ну что  там
еще? Ага. Шуршание камней по склону я и без шестого  чувства  услышу.  Бежит
кто-то. Торопится.
   Луки мы с шефанго моим одновременно насторожили. А вот когда из-за камней
вылезло то, что бежало... Стыдно сказать, но у меня руки опустились. Я таких
свиней в жизни не встречала, даже среди людей, не говоря уж о животных.  Тем
более свиней говорящих. Хотя... среди людей говорящие попадались.
   - Нарушители, - без энтузиазма заметило чудище. Одной пастью. Или  рылом.
Повернулось вокруг своей оси и обозрело нас другой парой глаз. Да-да. У него
на заду... точнее, у него и зада как такового не было. Голова  там  была.  И
впереди голова. И клыки на обеих. И глаза недружелюбные. Четыре глаза.
   Я в себя прийти попыталась. И почти  сумела,  но  тут  Эльрик  заговорил.
Много бы я дала за возможность этот его голос сохранить,  как  маги  делают.
Чтобы  дать  ему  потом  послушать.  Елей  с  патокой!  Почтение  на   грани
обожествления. Того и гляди, падет на