в
драку, она
   "Такой сильный. И такой беспомощный..." почувствовала странную, ей  самой
необъяснимую радость от того, что может сделать для Элидора хоть  что-то.  И
еще... Еще от того,  что  он  был  совсем  рядом.  Совсем  близко.  И...  Он
улыбнулся, когда открыл глаза и увидел ее.  Да.  Он  улыбнулся,  потому  что
увидел ее.
   "Хоть бы он посмотрел на меня сейчас... - Кина обхватила  колени  руками,
даже не подозревая о том, как засияли  в  лучах  низкого  солнца  ее  черные
волосы. - Если он посмотрит...
   "значит, все будет хорошо" - я не знаю... Но пусть он посмотрит, а?"
   Элидор поднял голову и встретился с ней взглядом.  Он  улыбнулся.  Улыбка
почему-то очень шла его узкому,  с  резкими  чертами  лицу.  Кина  ответила.
Одними глазами. И тут же опустила ресницы.
   С той ночи, с той секунды, когда эльф пришел в себя от того, что  девушка
ласково гладила его по  лицу  (Кина  смутилась  тогда  страшно,  покраснела,
поняла, что краснеет, и от этого засмущалась еще больше), что-то изменилось.
И в ней. И, кажется, в Элидоре. Изменилось окончательно. Насовсем.
   Они перешли на "ты". Не сговариваясь - просто как-то так вышло.
   А еще... еще Элидор поцеловал ее. Там, в Лоске, после жуткого побоища, он
поцеловал ее. И губы у него были горячими, жесткими...
   "В Аквитон мы приедем завтра к вечеру. - Кина натянула на плечи  Эльриков
плащ, вторую ночь служивший ей и постелью и одеялом. - А потом?"
   Оттого что  Элидор,  воин  таинственного  ордена,  служитель  непонятного
культа, окутанный ореолом мрачности и загадочности, становился другим, когда
говорил с ней, даже когда просто... когда она просто была рядом,  Кине  было
особенно тревожно и как-то радостно.
   Радостная тревога?
   Тревожная радость?
   За свои долгие шестнадцать лет эльфийка ни  разу  не  чувствовала  ничего
подобного. Да и не встречался ей на Айнодоре никто хотя бы отдаленно похожий
на высокого, молчаливого, такого красивого и сильного Элидора.
   Откуда такие на Айнодоре? Благословенная земля. Сказочный  мир,  пусть  и
тревожимый иногда орочьими набегами.
   "Если бы Элидор был там тогда..."
   Хвала Владыке, черный ужас перед врывающейся в  городок  лавиной  орочьих
всадников, перед горящими, как  свечи,  прекрасными  домами,  перед  кровью,
брызнувшей из перерезанного горла бьющейся в когтистых  лапах  матери,  этот
ужас прошел.
   Он исчез, когда поняла Кина, что Эльрик, Ледяная Звезда,  Предатель,  что
этот страшный шефанго никому и никогда больше не позволит обидеть ее.
   Было время, когда она мечтала о том, чтобы у нее был брат. Старший  брат.
Потом Кина представляла иногда, что Эльрик (ведь  бывают  на  свете  чудеса)
оказался в их городке во время штурма.
   Орки не вошли бы в город. Он убил бы их. Всех. Всех до одного...
   А сейчас, глядя на Элидора, эльфийка думала уже не об убийстве.  И  не  о
мести, хотя  когда-то  самые  кровожадные  мечты  доставляли  ей  наибольшую
радость. Она думала о том, что Элидор спас бы ее.  Ее.  И...  И  ведь  когда
рыцарь спасает девушку...
   - Тебе спать не пора, малыш? -  Эльрик  подошел,  как  всегда,  неслышно.
Присел рядом. - Завтра мы поднимемся рано.
   - Мы снова загоним лошадей?
   - Надеюсь, что нет. - Шефанго был здесь и не здесь,  словно  рассматривал
придирчиво завтрашнюю дорогу. Каждый поворот. Каждый  холм,  который  станет
помехой в пути. - Эти скотинки получше картальских.
   - Эльрик. - Она замолчала, пытаясь подобрать слова.
   - Что?
   - А... зачем нам в Эллию?
   - Там эльфы. - Де Фокс рассеянно пропустил между пальцами пушистый кончик
своей длинной косы.
   - И что?
   - Там будет безопаснее всего.
   - Для тебя?
   - Да для меня-то везде безопасно. Даже на Айнодоре.
   - Значит, для меня?
   - Ну... да. Незачем тебе, право же, попадать в  свару  между  Востоком  и
Западом. Особенно если поднимут алое знамя. Эллия же воевать не  будет.  Это
не ее война.
   - А если нападут на Эллию?
   - Некому на нее нападать... - Совершенно не ко времени  память  услужливо
напомнила принцу о загадочных смертных, посмевших  бросить  вызов  Айнодору.
Неужто все же эллийцы? Бред! Кому-кому, а им с эльфами делить  нечего.  -  А
если и нападут, оттуда у тебя больше шансов выбраться. Особенно если учесть,
что во всех прочих местах шансов нет совсем.
   - Почему?
   - Кина. - Эльрик терпеливо вздохнул. - Ты знаешь, что  такое  религиозные
войны?
   - Да. Мы с вами так воюем.
   - Гм. Не совсем. Мы воюем, конечно, но заклятыми врагами  считаем  только
друг друга. А здесь - наоборот.  Опаленные  могут  проявить  снисхождение  к
Озаренным.  Озаренные...  маловероятно,  но  могут   пощадить   кого-то   из
Опаленных. И только нелюдей  и  та  и  другая  сторона  будет  убивать.  Без
разбору. Всех.
   - За что?!
   - За то, что нелюди, - глухо ответил принц. - Хвала  Богам,  в  Эллии  до
такого еще не докатились. В Эллии да, может, в Десятиградье.
   - А Элидор? И Сим?
   - Что Элидор?
   - Их с Симом тоже будут убивать?
   - Естественно... - Эльрик подавился собственным  ответом,  только  сейчас
сообразив,  что  разговаривает  с  шестнадцатилетней  девчонкой,  эльфийской
девчонкой, не успевшей к столь зрелому  возрасту  набраться  необходимого  в
жизни цинизма.
   - Но как же  так?!  -  Кина  испугалась  и  разозлилась  одновременно.  -
Почему?! Они же... как ты говоришь... Опаленные!
   - Ну, их, может, и не тронут, - неубедительно сказал шефанго. -  В  любом
случае, этим двоим никуда не деться. Их война касается напрямую.
   - А нас нет, так? - Кина окаменела под плащом, и  от  голоса  ее  ощутимо
повеяло холодом.
   - Тебя - нет, - жестко отрезал принц.
   - А тебя?
   - И меня тоже.
   - Врешь ты все.  -  Эльфийка  неожиданно  развернулась,  затопила  темной
синевой сердитых глаз. - Мне врешь. Я же вижу все,  ты  Элидора  терпеть  не
мог, правда? А потом  совсем  по-другому  стало.  И  сейчас  ты  мне  врешь,
Эльринг. И хреновая из тебя получается Ледяная Звезда, потому что  врать  ты
не умеешь. Ты вот сидишь сейчас и думаешь, что это не  твоя  война.  Ты  это
себе вколачиваешь просто. Вбиваешь. А сам... А сам...
   - Кина, выражение "хреновая" не подходит для женщин вообще и для красивых
в частности. Мы с тобой на эту тему уже беседовали, помнишь?
   - Зубы заговариваешь? - Эльфийка начала уже остывать. - Я же  тебя  давно
знаю, - пробормотала она с какой-то беспомощной настойчивостью.  -  Ты  ведь
хочешь с ними поехать, правда? Потому что... Я не знаю почему, но это стало,
как ты говоришь, "твоей войной".
   - Ты ложилась бы спать, в самом  деле.  Кина  послушно  улеглась.  Эльрик
заботливо закутал ее плащом. И тут тонкая рука схватила его ладонь.
   - Только ты не вздумай отвозить меня в Эллию, слышишь? -  очень  серьезно
сказала Кина. - Не хочу я никуда без вас. Я тогда оттуда сама уеду. Одна.
   - Да с чего ты взяла, что я тебя где-то оставлю?
   - С того, что оставишь. Убедишься, что я в безопасности,  и  оставишь.  А
сам... не знаю куда. Так вот я за тобой поеду. За вами. За всеми. Вот так.
   - Спи ты, во имя Темного, - взмолился Эльрик, проклиная ту минуту,  когда
взялся отвечать на расспросы Кины.
   -  Сам  во  имя  Темного,  -  шепотом  буркнула  эльфийка.  И  наконец-то
замолчала.
   Эльрик посидел рядом, слушая ее ровное  дыхание.  Убедился,  что  девушка
действительно спит. И, на ходу доставая трубку, пошел к костру.
   - Мне вот что интересно. - Элидор жевал травинку и скользил  взглядом  по
теряющимся в опустившихся сумерках кустам. - Откуда здесь  нечисть  взялась?
По идее, их выбили еще лет десять назад. Во всяком случае, "Бичи", помнится,
хвастались, что кто-то там у них прибил последнего Ржавильщика.
   - Откуда они берутся - понятно, - пожал плечами де Фокс. - Это ж не люди.
У них процесс размножения совсем иначе  происходит.  Вот  Невидимка  -  дело
другое.
   - Да, кстати, это что вообще за тварь?
   - Именно что Тварь. -  Эльрик  затянулся.  Выдохнул  дым.  -  Так  они  и
называются... Назывались. Очень старая Тварь. Старше меня,  точно.  Я  видел
таких, правда, не в здешних краях, а севернее,  когда  нынешними  людьми  на
Материке еще и не пахло.
   - А потом?
   -  А  потом  они  повывелись.  Не  знаю  почему,  может,   в   результате
катаклизмов, может, кто-то их всех сожрал... Тогда, по Материку  пошлявшись,
такой бестиарий собрать  можно  было...  Хотя,  знаешь,  честно  говоря,  не
припомню я ни одной Твари, которая могла бы Невидимке конкуренцию составить.
Кого-то они сами ели. От кого-то убегали.
   - Во  всяком  случае,  с  какого-то  момента  они  исчезли  и  больше  не
появлялись? - подытожил Элидор.
   - Ну да.
   - Они исчезли все разом? Или постепенно?
   - Ну ты спросил! Думаешь, у меня дел других не было, кроме как  наблюдать
Невидимок в естественных условиях?
   - Кто тебя знает? - Эльф сорвал новую травинку.
   - Если... - Эльрик оборвал себя на полуслове и  замер,  закусив  мундштук
острыми зубами... - Они исчезли практически  одновременно,  -  выговорил  он
наконец, - Змеи. Невидимки. Лягушки. Ящерицы. Пожиратели, Древние... -  все.
Осталась мелкая нечисть и не особенно страшные тварюшки. Почти такие же, как
сейчас. Знаешь что, монах, я осмелюсь нахально предположить,  что  Демиурги,
поселив здесь людей, решили убрать тварей, способных истребить  человеческое
племя сразу и насовсем.
   - Какие Демиурги?
   - Обычные. Наши. Не о них речь. Уничтожение этих монстров они, по  логике
вещей, должны были возложить на Деструктора - я думаю,  этот  парень  сам  и
вызвался, для чего он еще нужен?..
   - Какой еще Деструктор?
   - Но истреблять всю эту  нечисть  он  не  стал.  -  Эльрик  посмотрел  на
облачное небо,  словно  надеялся  кого-то  там  высмотреть  и  порасспросить
хорошенько. - Он положил их всех в глубокую консервацию, понимаешь?
   - Нет, - честно сказал Элидор. Принц озадаченно заткнулся.
   - Давай попробуем сначала.  -  Монах  сорвал  третью  травинку.  Подумал.
Выбросил. И достал кисет с трубкой и табаком. - Курение - грех, а  некурение
- смерть, - сообщил он Эльрику, набивая трубку. - Вопрос первый: ты на каком
языке изъясняешься? Это не зароллаш.
   - Это всеобщий. Извини, - Эльрик выбил трубку. Дернул досадливо плечом. -
Я не всегда успеваю за языками. Они меняются слишком часто,  понимаешь?  Для
многих понятий здесь еще вообще не придумали слов, а если и придумали... Мне
проще сказать то, к чему с детства привык.
   - С детства. - Элидор хмыкнул, - Ладно. Проехали. Кто такие  Демиурги,  я
догадался примерно. Это Величайшие, они помогали Создателю. Но  люди  не  их
работа.
   Принц смотрел на  него,  опираясь  подбородком  на  руки.  Задумчиво  так
смотрел. По лицу, закрытому маской, трудно было разобрать, о чем он  думает.
Но что-то такое странное эльф почувствовал.
   - Хорошо, - медленно сказал де Фокс, отворачиваясь к лесу. - Скажем  так,
они помогали. И... как это у вас, в анласитстве...  Да,  когда  Бог  поселил
Первородных в полном  опасностей  мире,  самые  страшные  опасности  по  его
приказу были уничтожены.
   - Это я понял. Не маленький. Идем дальше - что такое Деструктор?
   - Разрушитель... Да. Пожалуй, так вернее всего. Полная  противоположность
Создателям.
   - Создателю.
   - Как угодно. Тоже необходимая часть  целого.  Другая  чаша  весов,  если
хочешь.
   - Только не говори мне, что это Рилдир. - Элидор поморщился, - Попахивает
дешевкой, не находишь?
   - Рилдир Смущающий... - сказал - почти  прошептал  де  Фокс.  -  Учитель.
Открывающий Тайное. Опаленные не устают меня удивлять.  Озаренные,  впрочем,
тоже. Да и рилдираны ваши, если уж на то пошло. Нет. Деструктор не  имеет  с
ним ничего общего. Считай его  мелкой  сошкой,  о  существовании  которой...
Стоп. Не так. Он тоже помогает вашему Создателю. Кто-то же и ломать должен.
   - Ну-ну, - непонятно ухмыльнулся эльф. -  Забавная  трактовка.  Ладно,  о
Разрушителе я, в общем-то,  тоже  знаю.  Мне  интересно  было,  как  ты  это
изложишь.
   - С точки зрения анласитства?  -  Эльрик  покачал  головой  и  улыбнулся,
сверкнув страшными зубами. - Странные у тебя темы для шуток, монах.
   - Забавно было смотреть, как  ты  плюхаешься.  Мозги  скрипели  -  отсюда
слышно. Ладно, не напрягайся. - Он развернулся к шефанго. - Я  действительно
многого не знаю, а что-то мне известно лишь со слов  учителей.  Когда-нибудь
ты расскажешь мне, что пишут в ваших непонятных книгах. Или они  только  для
принцев?
   Эльрик  молча  кивнул,  пожелав  про  себя,  чтобы  Элидор  отвлекся   на
какой-нибудь из лесных шумов и забыл о разговоре.
   - И там закрытые архивы, - как-то грустно отметил монах. - А вот  теперь,
де Фокс, объясни мне совсем уж непонятное слово. Что такое "консервация"?
   - Гм. - Принц щелкнул пальцами, пытаясь найти синоним, который передал бы
не только значение слова, но и вложенную в  него  суть.  -  Хранение.  -  Он
покатал слово на языке. - Ну... не  совсем,  но  где-то  близко.  Понимаешь,
Твари хранятся где-то как есть - целенькие, ничуть  не  изменившиеся.  А  их
берут и используют по мере надобности.
   - Но зачем было выпускать их на нас?
   - Откуда я знаю? Может, вы с Симом кому-то из сильных мира сего  на  ногу
наступили,
   - А почему они исчезли?
   - Потому, что запас наверняка ограничен, а технология  изготовления  либо
утеряна, либо в условиях этой реальности невозможна.
   - Красиво загибаешь. - Элидор даже не  скрывал  издевки.  -  Но  в  общих
чертах понятно. Стоп. А Змей, про которого Кина рассказывала?
   - На Змея мы случайно наткнулись. - Эльрик зевнул. - К тому же их  делать
проще - аналогов масса. И вообще, монах, ты  не  забывай,  что  мы  с  тобой
говорим сейчас где-то на уровне базарных кумушек, которые всерьез рассуждают
о беременности императрицы Готской, основываясь на том,  что  вишню  в  этом
году всю как есть галки поклевали.
   - Галки не клюют вишню.
   - Тем более. Ладно. Если что - кричи. - Принц вытянулся на одеяле, бросил
последний задумчивый взгляд куда-то на небо. И заснул.

ИГРОКИ

   - Драконы начинают мешать.
   - С чего бы?
   - Игра нарушила Равновесие.
   - Значит, нужно убрать драконов.
   - Мы сходимся во мнениях. Это бывает так редко.
   - Но бывает. У тебя есть фигуры, способные убить дракона?
   - Есть. И у вас тоже есть. Если жертвовать, то пополам?
   - Хорошо.
   - Игра продолжается?
   - Конечно!

ФИГУРЫ

Герцогство Аквитон. Лоска - столица

   Неприятности могли бы начаться на следующий же день с  утра,  потому  что
едва кавалькада из двенадцати лошадей  выбралась  из  леса  на  дорогу,  как
отрядец аквитонской конницы устремился к ним на рысях, грозно опустив пики.
   - Нелюди?! - зычно вопросил командир.
   - А то ты сам не  видишь?  -  язвительно  заметил  Сим,  расправляя  свой
черно-белый  плащ.  От  ночевок  в  условиях,  к  этому  малопригодных,  сей
роскошный предмет монашеской экипировки приобрел вид помятый  и  жалкий.  Но
одного только намека на белый  крест,  пересекающий  черное  поле,  хватило,
чтобы пики поднялись.
   Элидор величественно благословил склонивших головы солдат:
   - Мир вам, дети мои.
   Эльрик даже не улыбнулся.
   Надо сказать, что это стоило шефанго больших усилий.
   - Ни хрена  не  понимаю,  -  буркнул  командир,  глядя  вслед  проехавшей
четверке.
   - Белый крест, - весомо брякнул кто-то из рядовых.
   - Да уж. - Конник расправил усы. И вдруг гаркнул:
   - Разговорчики в строю! Мать вашу! Рысь-ю марш!
   Это было разумное решение. Ибо сказано: "Если едет  Белый  Крест  в  одну
сторону, все прочие направьте путь свой в другую. А то - кто его знает..."
   Маленький,  но  очень  подозрительный  отряд  пытались   остановить   еще
несколько раз. На Симе, теряющемся где-то на просторах своей  лошади,  плаща
практически не было видно. В  конце  концов  Элидор  плюнул  и  надел  свой,
нелестно отозвавшись о погоде, солнце и непрекращающейся жаре.
   Эльрик поискал взглядом солнце  -  безуспешно.  Принцу,  давно  и  прочно
привыкшему к климату Эннэма, казалось, что могло бы быть и  потеплее.  А  уж
затянутое серенькими облачками небо раздражало его куда больше, чем  Элидора
придуманная самим монахом жара.
   Как бы там ни было - широкий черно-белый Плащ забился за  плечами  эльфа.
Блестящей волной поднял ветер его белые волосы. Восхищенно вздохнула Кина. И
хотя дорога так и кишела герцогскими патрулями, все они явно старались  уйти
с  дороги  монахов,  А  если  не  получалось,  делали  вид,  что  отряда  не
существует.
   - Правда ведь, в монашестве есть своя прелесть! -  крикнул  Эльрику  Сим,
руками и ногами вцепившийся в седло.
   - Угу. - Принц смерил половинчика  взглядом.  -  Особенно  для  любителей
верховой езды.
   Сим увял. И поддержать беседу не попытался.

Эльрик де Фокс

   Мы въехали в столицу, не встретив помехи ни от Опаленных, ни от  друидов,
ни от какой-нибудь другой нечисти. Я даже насторожился: когда все  хорошо  -
это обычно предвещает какую-нибудь гадость.
   В гостинице, выходящей фасадом на центральную площадь и носившей по этому
поводу оригинальное название "У ратуши", мы сняли четыре комнаты.
   Точнее, свалившись с седла и предоставив нам  объяснять  конюху,  что  мы
действительно  приехали  вчетвером  на  двенадцати  лошадях,  первым  в  зал
вкатился Сим. Войдя вслед за ним, я услышал, как  он  требует  с  мужика  за
стойкой комнату на четверых, да подешевле. Представив себе  конуру,  которую
гоббер получит после такого заявления, я подошел, как  можно  непринужденней
наступил ему на ногу и, пока в  груди  у  половинчика  рождался  возмущенный
вопль, перехватил инициативу:
   -  Четыре  комнаты.  Поприличнее.  И   пожрать   на   четверых   голодных
путешественников.
   Мужик  зачем-то  вскочил  навытяжку,  преданно  глядя  мне  в  глаза,   и
отрапортовал:
   - Будет сделано, сэр!
   Тогда я сошел с ноги Сима, после чего вопить уже не имело смысла, и успел
перехватить в дверях Кину, которую Элидор вежливо пропустил вперед.
   Так что до стола эльфиечку проводил я.  А  эльф  шел  сзади  и  угрожающе
порыкивал  мне  в  затылок.  Непривычное,  кстати,  ощущение.  Обычно  рычат
куда-нибудь в район лопаток.
   - Элидор! - Сим удивленно смотрел, как его собрат по ремеслу  усаживается
за стол, куда уже начали таскать блюда. - Нам же надо...
   - Пожрать нам надо, - поумерил эльф его пыл.  Гоббер  решил,  что  сделал
все, что мог. И с чистой совестью вскарабкался на скамейку, подвигая к  себе
холодную свинину. Он уже почти не морщился, садясь. Растет половинчик.
   Когда пришло монахам время ехать к начальству (точнее, когда эльф  решил,
что это самое время пришло), Элидор долго, с некоторым сомнением  поглядывал
то на меня, то на Кину, явно прикидывая, что лучше: взять эльфиечку с  собой
или ее оставить, а мне  дать  по  башке,  чтобы  до  их  возвращения  я  был
недееспособен. Додумать наш монах не успел - гоббер уволок его на конюшню.
   - А я песню новую придумала, - похвалилась мне Кина, когда  мы  поднялись
на второй этаж. - Хочешь, спою.
   - Давай. - Я открыл перед ней дверь в комнату. Девочка мигом забралась на
кровать. Взяла лютню. И  запела  на  эльфийском.  Я  не  особо  вслушивался,
догадываясь, о чем пойдет речь. И не ошибся, что характерно. Сквозь  паутину
симпатичных аллегорий проглядывал запоминающийся облик красноглазого  эльфа.
Ладно. В категорию личных врагов я его с некоторых пор  не  отношу.  Значит,
песню стоит похвалить...
   "Мы дрались вместе". Иногда я думаю,  что  это  не  самый  лучший  способ
составить о ком-то хорошее мнение.
   Кина  спела  еще  что-то.  Балладно-тоскливое,  но  в  целом  оформленное
неплохо. А потом в комнату постучали.
   - Ну! - вежливо рявкнул я.
   - Если благородные господа изволят  выслушать...  -  В  дверь  просунулся
дядька, в котором весу было едва ли  не  больше,  чем  во  мне.  А  росту  -
вполовину меньше.
   - Ну.
   - Мое имя Фарген. Билл Фарген.  Собственно,  я  хозяин