минут бросаю вызов смерти, просто чтобы сохранять форму!
     Он повернулся спиной.
     - Тогда, пожалуйста, торопитесь. Дело принимает более серьезный оборот. Они могут проникнуть через окно.
     Девушка открыла один шкаф, потом второй и нашла несколько платьев.
     - Почему вы пошли за мной?
     - Потому что обнаружил секретную дверь открытой.
     Он по-прежнему стоял к ней спиной.
     - А если они поймают Кроммана? Если он действительно там, где вы сказали?
     - Наверняка он там и есть. Ему нравится все вынюхивать, и он ни за что не упустит случая.
     - Он в самом деле предал моего отца?
     - Понятия не имею. Подозреваю, что бельскую свадьбу придумал Кромман. Знаю, что он очень интересуется эпической поэзией Бельмарка. Доказать ничего не могу.
     - Они же убьют его!
     - Пфа! - фыркнул лорд-канцлер. - Ну и пусть. Вы готовы?
     - Помогите мне завязать ленты.

***

     В сухом платье и сухих башмаках она торопливо семенила по длинному коридору рядом с Роландом.
     - А они будут помнить об этом? Безумные Клинки - когда они снова придут в себя, они вспомнят, что творили?
     Он вздохнул.
     - Да, мы помним.
     Странно, почему он так выразился. Он был совсем маленьким, когда умер король Тайсон, и тогда не происходило никаких восстаний.
     - Тогда зачем вы послали тех двоих за мастером Кромманом?
     Он взглянул на нее: глаза Роланда походили на кусочки мерзлого базальта.
     - Мне же надо было как-то от них избавиться. И вообще, мой кабинет должен стоять закрытым.
     - Но почему именно Кромман?
     - Потому что сегодня меня не сдерживает обещание.
     Роланд ускорил шаг и не стал вдаваться в объяснения.
     Наверное, считает, что она слишком многим ему обязана - дважды спас ей жизнь - и не скажет о его участии в преступлении, если оно совершится. Но что, если лорд-канцлер настоящий предатель, а Кромман пытается его разоблачить? И многие ли решат, как Лис и Фицрой, что изменница она сама? Ведь в Грендоне покушение провалилось бы, а играть свадьбу в Уэтшоре предложила именно принцесса.
     Они поднялись по лестнице и вышли на галерею. Посмотрев вниз, Малинда увидела толпившийся в холле народ, люди входили и выходили из центральных дверей. Все они рыдали, утешали друг друга, пересказывали ужасные истории. Со смерти короля времени прошло немного, и уцелевшие только-только возвращались во дворец. Погребального звона здесь не слышали уже много лет.
     Ну, ваше высочество, если не считать маленькой неприятности, хороша ли вышла свадьба?
     Конец галереи перекрывал отряд вооруженных солдат. Командовавший ими лейтенант имел вид еще более бледный и нервозный, чем лейтенант у ворот. Он чуть не заплакал от облегчения, когда стал докладывать канцлеру.
     - Милорд, по вашему приказу никто не входил внутрь. Лекари просились, но я не пустил их. Эти две женщины вышли, чтобы найти врачей. - Он сглотнул. - Я ожидал, что придет Клинок...
     - Кто там остался?
     - Принц... - Он снова сглотнул. - То есть его величество, две прислужницы и четверо Клинков, милорд.
     - И нет леди Нафам? - зло спросила Малинда.
     - Нет, ваше высочество.
     Значит, няня Амби осталась поглазеть на свадебную церемонию? Тогда Клинки искромсали ее по заслугам!
     Роланд обернулся к принцессе.
     - Готовы?
     - Что я должна делать? - спросила она, чувствуя, что пол уходит из-под ног.
     - Я постараюсь вывести из комнаты женщин, а Клинков, наоборот, запустить внутрь. Не сумею, значит, не сумею. Когда я кивну, берите ребенка на руки и сообщайте новости. Должно сработать. Держите его как можно крепче и тогда будете в безопасности.
     Она кивнула, и Роланд открыл дверь. Пожалуйста, больше никаких убийств!
     В прихожей сэр Марлон и сэр Ярый играли в кости; они мгновенно вскочили на ноги.
     - Лорд-канц... - начал Марлон, потом его улыбка исчезла. - Миледи? Что?..
     - Быстро! - Роланд прошагал мимо. - Может разразиться гроза! Где его высочество?
     Все четверо вошли, но только обожаемый герой и кумир всех солдат, великий Дюрандаль мог бы миновать королевских Гвардейцев, не вдаваясь в объяснения. Они проскочили через следующую комнату и оказались в спальне Амби. Малыш сидел на полу и хмуро играл в кубики с одной из нянек. Вторая пустоголовая девица хихикала на скамеечке в компании сэра Сокола. Сэр Кровоклык упорно натачивал свой меч.
     - Линди! - воскликнул Амби, просиял и потянул к ней руки.
     Она подбежала и крепко его обняла. Мальчика уже не била лихорадка, как раньше.
     - Тебе получше, да, великан?
     За ее спиной Кровоклык что-то спросил. Роланд выпроводил женщин в другую комнату и запер дверь. Он кивнул. Клинки насторожились.
     - Король умер! - Малинда держала брата на вытянутых руках лицом к Гвардейцам, хотя ему хотелось прикорнуть на сестринском плече. - Да здравствует король! Король умер. Да здравствует король Амброз V!
     - Да здравствует король! - Роланд выступил вперед и преклонил колена перед ребенком. Она сделала то же самое, и они закричали в один голос:
     - Да здравствует король Амброз V!
     На миг показалось, что план провалился. Четверо Клинков побледнели от ужаса. Взгляд Кровоклыка стал таким же неосмысленным, как у Фицроя и Лиса. Руки потянулись к мечам. Молодой Ярый закричал:
     - Да здравствует король! - и упал на колени рядом с Роландом.
     За ним последовал Марлон... Сокол... Готово! Малинда выдохнула с облегчением. Роланд поднялся.
     - Присягу! Присягу верности королю Амброзу V!
     - Что произошло, милорд? - прорычал Сокол, а остальные подхватили:
     - О духи! Что случилось? Расскажи нам!
     Роланд ответил только после того, как они поклялись. Речь его прервали Лис и Фицрой, за ними в комнату ворвались Дуб, Барсук и Доминик. На их одежде виднелись пятна крови и грязи, но Малинде сильнее всего в глаза бросился ужас на лицах, как будто их довели до безумства жуткими пытками. Стеная и бормоча, они опустились на колени перед новым подопечным. Другие Гвардейцы приносили присягу из коридора, чтобы их пропустили к королю. При нормальных условиях Клинок не обратил бы внимания на Йомена, вздумай тот его остановить.
     Все еще сжимая в руках своего брата и короля, Малинда кивнула лорду Роланду. Быть может, он и задумал нечто ужасное, но пока все идет отлично.
     - Что дальше, милорд?
     Канцлер устало покачал головой.
     - Это только Гвардия. Остался двор, а потом еще целая страна. Не будете ли вы так любезны усадить его на трон, когда я скажу? Сэр Доминик!
     - Брат? - Доминик с трудом поднялся на ноги. Облик его говорил, что он побывал в реке, и на мече его запеклась кровь. В необрамленных ресницами глазах плескался ужас. - То есть милорд.
     - Назначаю вас исполняющим обязанности командира. Оберегайте прин... его величество. И ее высочество, конечно, тоже. И уберите эту чертову толпу!
     Сейчас от элегантности Роланда не осталось и следа, он воплощал собой саму жесткость. Доминик замер, как будто ему влепили пощечину.
     - Да, милорд. - Он расправил плечи и взревел:
     - Эй, вы! На ноги, никчемные уроды! Пропустить его превосходительство!

***

     Малинда осталась одна у пустого трона на руках с Амби, который клевал носом. Для своего возраста он был слишком маленьким, однако с каждой секундой казался все тяжелее. Может быть, она чувствовала весь груз тревог этого бедного осиротевшего короля. Если он вообще станет королем. Все твердили, что он государь, но так ли это на самом деле?
     Приемный зал в Уэтшоре никогда не отличался большими размерами, и когда в нем собрались первые лица королевства, даже самым старым пришлось стоять. Пышные наряды придворных превратились в рваные, пропитанные грязью и кровью лохмотья. В душном воздухе держался запах пота и речной гнили, и витала буквально осязаемая ненависть к Доминику и дюжине Клинков, стоявших за троном короля. Они уже вымылись и переоделись, но на бледных лицах сохранялось застывшее, как у трупов, выражение.
     Никто еще не знал о кончине Амброза. Малинда пригласила на свадьбу четырех герцогов, а прибыли только два, из восьми послов присутствовали трое. Здесь были Великий Инквизитор, лорд Главный Адмирал и Кортни, но где же лорд-мэр Грендона, посол Рейнкен, граф Маршал, лорд-камергер и Мать-настоятельница? И почему Доминик до сих пор не передал полномочия Бандиту? Неужели Диана так скоро овдовела?
     - Готовы принять на себя обязанности, ваша милость? - Маленький толстый Кортни в роскошных одеждах отирался около принцессы. - Насколько я помню закон о наследовании, регентство переходит к следующему в роду.
     - Разве не к следующему в роду мужчине?
     Вроде бы действительно несколько королев правили страной, пока их мужья находились на войне. Например, ее собственная мать. Так что вполне возможно, что через несколько минут она будет управлять Шивиалем.
     Конечно, это маловероятно: она еще несовершеннолетняя. С другой стороны, обычные правила наследования не всегда применимы в случаях с королевской семьей. Возраст вступления в права для королей Шивиаля не был определен, потому что для самих регентов это было невыгодно. Малинда не один год изучала эти вопросы. Не имело значения, сколько наследнику лет и сколько волос у него на подбородке. Шивиальский король, который унаследовал трон в малолетнем возрасте, начинал управлять страной ровно в тот день, когда Королевская Гвардия подчинялась его приказам. Гусберт - в двадцать, Амброз I - в пятнадцать, к немалому удивлению его злого дяди. С королевами так не бывало, пока Клинки королевы Аделы вдруг не решили, что она сошла с ума, и не отказались ей повиноваться.
     - Не могу поверить, что твой дорогой отец позволит мне заняться этим, - горестно вздохнул Кортни. - Но регент должен быть королевской крови, а мне кажется, Бринтон слишком далекий родственник. И вообще, он здесь? Ты видишь лучше меня. Как думаешь, он не попал Клинкам под горячую руку?
     - Да, Бринтон здесь.
     А вот де Мэя нет. Герцогиня здесь, утешает маленького рыдающего Анселя.
     - Спать хочу, - пробормотал Амби.
     - Скоро пойдем.
     Если регентство перейдет к ней, то она станет для страны редкостным сокровищем, честной и справедливой воспитательницей, которая всеми силами будет стараться сохранить для брата мирный и безопасный трон.
     - Попрошу тишины. Сейчас слово скажет его высокопревосходительство граф Роланд! - провозгласил герольд, и шум постепенно затих.
     Канцлер держался спокойнее всех, и его глубокий голос окутал весь зал.
     - Ваши светлости, ваши превосходительства, милорды, миледи, джентльмены. Как вам известно, престолонаследие осуществляется по Статуту номер 242 "О наследовании". В нем описаны древние обычаи королевства: во-первых, трон переходит только к законному потомку и наследнику монарха, во-вторых, корона сначала переходит к сыновьям в порядке старшинства, потом к дочерям, в-третьих, при отсутствии прямых потомков власть переходит к братьям и их потомкам поочередно, и так далее. Кроме того, в этом же статуте указано, что монарх имеет право передать определенные полномочия определенным лицам. На практике это обозначает, что вопрос о престолонаследии находится в ведении единственно короля, и решается он в соответствии с его волей, ограниченной рамками закона.
     Он мог бы добавить, что эти "рамки закона" привели к не одному десятку кровавых междоусобиц. Например, случай со сводным братом Гренвиллом. Если Амброз осмелится назвать незаконнорожденного сына наследником, то поднимется ли вся страна с оружием, чтобы отстоять права маленького Амби? Или палата Общин согласится, что лучше лорда-ректора никто с ситуацией не справится?
     Роланд достал конверт.
     - Несколько месяцев назад я осмелился напомнить его величеству, что в преддверии свадьбы его дочери, леди Малинды, было бы уместно пересмотреть его волеизъявление. Особо подчеркну, милорды, что мне неизвестно ни содержание данного документа, ни внесенные изменения. Завещание короля держится в строжайшем секрете. Несколько недель назад после очередной встречи Совета он вызвал меня, а также лорда Главного Адмирала, лорда-камергера и графа Маршала и приказал заверить его подпись. Самого текста мы не видели. Сделав необходимое, я поместил копии завещания в хранилище Канцелярии. Мастер Кромман?
     Очевидно, Секретарь остался жив, потому что вот он стоял в неизменной черной рясе, с кислой миной и скрипучим голосом.
     - Милорды, я подтверждаю, что запечатал именно тот свиток, который сейчас находится в руках у лорда Роланда.
     Печать предъявили верхушке аристократии, в том числе и Малинде, все признали ее подлинность и сохранность, и свиток, наконец, раскрыли. Роланд и главный Адмирал подтвердили свои подписи. Потом старший герольд Орел начал зачитывать завещание. Этот маленький, сгорбленный человечек очень красиво смотрелся в расшитом плаще, но он носил это одеяние вот уже тридцать лет, ничего не видел и не мог нормально говорить. Молодой, громкоголосый герольд забрал у него документ, и все в зале стихли.
     Когда он озвучивал вступление, маленький Амби зашевелился на руках у Малинды. Понимал ли он всю ответственность момента? Малинда стояла слишком далеко и не могла читать из-за плеча герольда, но безошибочно узнала кривой почерк отца.
     Первая часть не имела никакого значения: подарки Скоффлоу, конюхам, ловчим, сокольничим и прочим прихлебателям. Она с трудом могла себе представить, как отец определяет наследство каждому лично, а потом еще все это записывает в нескольких экземплярах. Принцессе открылась новая - трогательная - сторона его натуры. Потом неожиданно пошло:
     "Гренвиллу, первому графу Тенкастерскому, и в настоящий момент ректору Пустошей, признавая его заслуги перед королевством..."
     Слушатели насторожились.
     "...мы жалуем право основать свою династию "Фитцамброз", а также передаем во владение Стоунмосс, вместе со всеми землями, титулами и наградами, которые исторически принадлежали..."
     - Но он по-прежнему бастард, - весело сказал Кортни, заслужив несколько косых взглядов от соседей.
     Герольд перевел дух. Амби слабо кашлянул и снова погрузился в дрему.
     "И наконец, наша корона и власть над Шивиалем..."
     Вот оно!
     "...переходят к нашему возлюбленному сыну Амброзу Тайссону Эверару как к истинному и законному наследнику, что подтверждается Статутом о наследовании. Но если он умрет раньше нас, мы передаем права нашему законному потомку мужского пола, которым духи могут одарить нас в последующих браках, а при отсутствии такового власть переходит к нашей законной дочери Малинде, вслед за ней в порядке возраста идут законные дочери, которыми духи могут нас одарить в последующих браках, при условии, что эти дочери не замужем за человеком, не принадлежащим к королевскому дому Шивиаля".
     Значит, Малинду все-таки не лишили прав в пользу гипотетических дочерей уже ставшей гипотетической королевы Дьерды. Принцессу тронула такая забота, и она впервые ощутила печаль по ушедшему отцу. Времени, чтобы оплакать его, пока еще не было.
     И она снова стала номером первым в очереди наследников!
     "...при отсутствии потомков по прямой линии мы постановили, что корона переходит к нашему возлюбленному племяннику..."
     - Это, должно быть, опечатка, - громко сказал Кортни.
     На этот раз остроумие принца оценили немногие.
     Поскольку Малинда оставалась наследницей, ей нужно было заручиться поддержкой Кортни. Пускай Клинки не спускают с него глаз и охраняют, как бесценное сокровище. Все присутствовавшие заволновались, поскольку самый важный момент приблизился: кто из двоих станет регентом?
     "Мы уведомляем, что в случае, если законный потомок вступит в права наследования в малолетнем возрасте, власть над королевством переходит в руки Совета Регентства из двенадцати человек во главе с лордом-протектором; лордом-протектором же мы объявляем... - С садистским хладнокровием герольд перевернул страницу. - Ранее упоминавшегося лорда Гренвилла Фитцамброза, первого графа Тенкастерского и Стоунмосского. Членами Совета назначаются..."
     Голос герольда заглушил крик "Да здравствует король!", подхваченный тысячной толпой. Король хлюпнул носом и поудобнее устроился на плече у своей наследницы.
     На Малинду и Кортни никто не обращал внимания. Поверх голов она видела лорда Роланда, но тот сохранял каменное выражение лица. Принцесса надеялась, что тоже не выдает своих чувств. Ждал ли он сам назначения лордом-протектором? Удержится ли он на месте канцлера при Гренвилле? Кто с кем объединится, против кого?
     Кортни тоже призадумался.
     - Потрясающе! - сказал он. - Теперь интрига начинается. Как ты думаешь, кто умрет первым?

СУД
День второй

     В середине дня обычно подавали лучшую за весь день еду, то есть разнообразную. Разнообразие заключалось в том, что каждый раз ждал сюрприз - корнеплоды или рыбный суп. Порой даже мясо. Сегодня из-за всюду проникающего запаха рыбы у Малинды текли слюнки, но она пребывала в слишком глубокой печали, чтобы думать о еде. Как только за спиной заскрипел замок, девушка пересекла комнату и открыла вторую дверь. Если принцесса вела себя хорошо, то эту дверь не запирали в дневные часы. Она вышла под дождь.
     Узкий проход около четырех футов в ширину оканчивался тупиком. Через пятнадцать шагов узница упиралась в постоянно запертую дверь соседней башни. Малинда разворачивалась и шла назад. С одной стороны катил свои воды Грен, с другой - лежал огромный двор Бастиона, где тренировались Йомены, выезжали лошадей, иногда играл оркестр и очень редко раздавался детский смех. Прямо под ее ногами находились Речные Ворота; Малинда нередко слышала, как приплывают и отчаливают суда, плеск весел, мужские, иногда женские голоса, брань моряков, когда те думали, что никого рядом нет.
     Она прекрасно слышала все это, но никогда не видела, потому что стены поднимались над ее головой, а наверху их венчала решетка из железных прутьев. Как-то Малинда попробовала подставить стул и выглянуть наружу, однако не смогла просунуть голову.
     Иногда компанию ей составляли птицы - напыщенные голуби или суровые вороны. Сегодня на каменной кладке стены стояла серо-белая чайка, пронизывая Малинду золотым взглядом.
     - Это нечестно, слышишь? - закричала она на птицу. - Он врет! Он постоянно врет! "Обещал ли вам Пират что-нибудь?" - проскрипела она, изображая голос канцлера. "Нет", - ответила я. Тогда инквизитор закричал: "Она лжет"! Как я могу сосредоточиться, если эти жуткие уроды постоянно торчат у меня за спиной, а я даже их не вижу! Я думаю, они тоже врут. Разве они не должны видеть твое лицо, чтобы сказать, когда ты лжешь? Они же меня не видят. Наверное, Ламбскин сам подает им сигналы и велит останавливать меня.
     Чайка никак не прореагировала. Королева Малинда снова развернулась и продолжила марш.
     - Итак, "Ну, - признала я, - он обещал прекратить войну, не беря меня в жены". - "Убив вашего отца, вот что он имел в виду". "Я не знаю, что он имел в виду", - ответила я - или ответила бы, но мне не дают произнести ни слова. Или он, или кто-нибудь из уродов сзади зажимают мне рот лапой и говорят: "Обвиняемой закроют рот кляпом, если она будет говорить вне очереди и прерывать работу следствия". Он врет, врет, врет! Все это меня уже спрашивали, и у него есть записи, и поэтому он знает, что нужно, а что не нужно спрашивать.
     Заметив, что платье и чепец намокли, Малинда вернулась в камеру, оставив чайку чесать спинку в одиночестве. Внутри тоже можно было ходить, но только четыре шага вместо пятнадцати. Четыре шага в одну сторону, четыре в другую, четыре в одну сторону...
     - Конечно, - продолжила она речь, обращая ее к паукам, - потом он стал спрашивать про лорда Роланда, пытаясь представить его предателем. "Известно ли обвиняемой, что лорд Роланд позднее признался в измене?" "Да, но..." - начала я, желая сказать: "Да, но не имею к этому никакого отношения", - а мне и слова произнести не дали! Нечестно! "Известно ли обвиняемой, что лорд Роланд руководил группой, которая вела перегов