е... - Джерард бежал как заяц.

3

   - Кстати, Шарлотта, дорогая, пока не забыл, в день вашей  свадьбы  в  ваш
дом ворвется армия насильников и работорговцев, чтобы похитить вас. Впрочем,
их вожак - славный парень. Он, конечно, кровожадный монстр, но улыбка у него
обаятельная... да  и  он  обещает  жениться  на  вас  и  сделать  как-нибудь
королевой Бельмарка. Поэтому не печальтесь, вы будете гораздо  счастливее  с
ним, чем с этим омерзительным старым герцогом.
   Вот что должен он был сказать ей, но,  конечно  же,  семья  и  поклонники
шныряли вокруг невесты, как мошкара, а если она даже и  была  бы  одна,  эту
новость стоило донести до нее с куда большим так-том.
   Она была довольно высокой, но тоненькой и стройной, как девочка.  Голубой
цвет всегда был ей особенно  к  лицу,  а  сегодня  на  ней  было  прелестное
шелестящее  платье  сапфирового  шелка.  Пышные  волосы  переливались  всеми
оттенками меда; глаза - цвета  янтаря,  что  часто  встречалось  в  династии
Ранульфов, а такой длинной шеи, как у нее, он не видел  ни  у  одной  другой
женщины - она любила платья с низким воротом, чтобы это подчеркнуть. Джерард
мог  часами  любоваться  совершенством  ее  ушей,   носа,   изящной   линией
подбородка. Она казалась хрупкой, как фарфоровая кукла, и скакала верхом  не
хуже гусара.  Слова  восхищения  могли  заставить  ее  краснеть  жарче,  чем
кузнечный горн, хотя он слышал,  как  она  ругалась  покрепче,  чем  кузнец,
угодивший молотом себе по пальцу.
   Некоторое время он топтался поодаль, но вот она узнала его, улыбнулась  и
подозвала  к  себе.  Все  время  она   изображала   приличествующее   случаю
беззаботное веселье. Он видел ее в  тысяче  различных  настроений:  Шарлотту
торжествующую;   Шарлотту   задумчивую;   Шарлотту   недовольную,   Шарлотту
возбужденную,  посылающую  своего   скакуна   через   изгороди   и   ворота,
подстрекающую  его  догонять;  Шарлотту  смеющуюся  в  погоне  за  весенними
ягнятами;  Шарлотту  остроумную;  Шарлотту  озорную  за  картами;   Шарлотту
грациозную как лунный луч - в менуэте или гавоте.  Переменчивая  женщина.  И
тем не менее он ни разу не. видел Шарлотты мрачной, даже когда она  говорила
о своем непривлекательном будущем с отвратительным  герцогом.  "Надо  искать
лучшее во всем", - максимум того, что она говорила, признавая  постигшее  ее
несчастье.
   Наконец она представила его и ввела в разговор.
   - Это мастеру Джерарду принадлежит мысль  провести  церемонию  в  розовом
саду. - Стоявший рядом хлыщ кивнул, даже не  пытаясь  изображать  интерес  к
какому-то геральдическому бумагомараке.
   - Не доверяю я погоде, миледи, - заявил он. - Возможно, нам придется уйти
в помещение.
   - О, я просто уверена, что она будет  замечательная!  -  Она  никогда  не
сползала в пессимизм.
   Тут всех пригласили к обеду, и ее брат Родни предложил ей руку,  провожая
в столовую. Разумеется, Джерард сидел далеко от  нее.  Ближе  к  вечеру  ему
удалось переговорить с ней с глазу на глаз, но только после  того,  как  они
вернулись в переполненный зал, на глазах у десятков  зрителей,  так  что  их
лица улыбались, хотя сказанные шепотом слова были горькими.
   - Зачем ты здесь? - Улыбка, улыбка. - Ты обещал не приезжать.
   - А вдруг ты передумала? Если да, у нас еще есть время. Мы  можем  бежать
вместе.
   - Джерард! О Джерард, ты забыл, что  собираешься  выдать  меня  замуж  за
одного из богатейших землевладельцев в Шивиале?
   - Я несколько месяцев ни о чем  другом  не  думал.  Тебе  не  обязательно
проходить через все это. Мы можем бежать в Исилонд или Тергию и быть  всегда
вместе. - Денег Эйледа как раз хватит на дорогу, не больше.
   Она рассмеялась, словно он  удачно  пошутил,  но  в  глазах  ее  не  было
веселья.
   - И на что мы будем жить, мастер Джерард? Я не  умею  разделывать  свиней
или варить кашу.
   - Я найду работу! Я готов работать до смерти ради тебя, Шарлотта!
   - Это звучит  не  слишком  обнадеживающе.  Возможно,  я  смогу  научиться
чистить рыбу в порту. А моя семья?  Ты  возьмешь  ее  с  нами?  Или  как  ты
защитишь их?
   Увы, вот в чем заключалась проблема! Как седьмая  в  списке  наследников,
она стояла так близко к трону, что ей необходимо было королевское разрешение
на  брак,  а  герцог  Дерьмо-Морд  был  закадычным  дружком  старого  короля
Тайссона. Вот в чем все дело. Если Шарлотта откажется  от  брака,  семья  ее
будет разорена; а если бежит с Джерардом, и он, и ее отец могут кончить свою
жизнь на плахе. Только за пределами Шивиаля может она найти свое счастье - в
нищете с Джерардом или как будущая королева Бельмарка. В бельском набеге  ее
семью не обвинят.
   - О бедный Джерард! - сказала она. - Я все понимаю, правда! Мы просто  не
должны думать об этом.
   - Конечно, ты не должна думать о том, что разделишь свою, - он чуть  было
не сказал "постель", - жизнь с грязным старым...
   - Четырнадцать поместий и замков, Джерард. Конечно, большую часть времени
нам придется жить в Грендоне, и я часто стану бывать при дворе. Жюль получил
обещание короля, что я буду Госпожой Праздника в следующую же Долгую Ночь! -
Ее отважная улыбка приглашала разделить с ней ее счастье, и все же он видел,
как измотана она за час милого общения с гадким развратником. Он  не  посмел
открыть ей изобретенную им альтернативу.
   Она отвернулась от него, чтобы поздороваться с каким-то дряхлым дядюшкой.
   Всю ночь он проворочался в своей комнатке на чердаке; правда, мучила  его
не только нечистая совесть. Почти задевая носом крышу,  он  слушал  дождь  и
ветер, и из головы не шло  предупреждение  Леофрика  насчет  плохой  погоды.
Вельский флот мог  сбиться  с  курса  или  его  могло  выбросить  на  камни.
Неопределенность не поднимала ему  настроения;  он  боялся  даже  того,  что
страхи его напрасны.
   К утру гроза и не думала стихать. Даже свадьба была под  угрозой.  Дороги
развезло, мосты смывало, лошади ломали ноги, проваливаясь по колено в грязь,
а в парке повалило  половину  шатров.  К  полудню  начали  прибывать  гости,
промокшие и продрогшие, и это только  добавляло  неразберихи  и  сутолоки  в
переполненном дворце. Он предложил нарисовать Шарлотту в свадебном платье.
   - Великолепная идея! - сказала ее мать. -  Это  будет  для  нее  славной,
мирной передышкой. Здесь становится шумно, а следующие два дня  будут  очень
утомительными! Леди, вы и представить себе не можете... Спустя примерно  час
Шарлотта стояла в верхней гостиной, глядя в окно, пока Джерард кусал губы  и
пытался передать легкость тонкой ткани. Ее верхнее платье темно-синего цвета
колоколом расходилось от узкой талии; разрез спереди  открывал  алый  бархат
нижнего платья, в свою  очередь,  разрезанного,  чтобы  показать  отделанный
перламутром корсет. Она казалась выше, чем обычно,  -  должно  быть,  надела
башмачки на толстой подошве. Волосы скрывались под пышной накидкой. С  лицом
проблем не было. Он мог бы нарисовать его во сне -  точеные  скулы,  гладкую
кожу, ровные зубы, губы... И все это переливалось как бриллиант,  освещенный
изнутри жарко горящим жизненным огнем, - и  тут  умение  подводило  его.  Ее
мать, понимавшая все - даже слишком хорошо понимавшая,  -  под  благовидными
предлогами удалила из помещения всех слуг, но сама осталась, деловито листая
страницы блокнота с приглашениями в углу комнаты, но в пределах  слышимости.
Разумеется, беседа шла только на отвлеченные темы,  и  Джерарду  приходилось
изо всех сил сосредоточиться на своем занятии. О  тайном  бегстве  не  могло
быть больше и речи, и все, на что он  надеялся,  -  это  обронить  несколько
прозрачных намеков, но по мере того как текли минуты, возможность для  этого
также таяла. И тут Шарлотта дала ему предлог, в котором он так нуждался.
   - И где вы были с тех пор, как уехали от нас?
   - За границей, - пробормотал он.
   Ее удивленное восклицание заставило мать оторваться от своей тетради.
   - Что? - Она встревоженно отвернулась от окна, забыв о  позировании.  Она
наверняка вспомнила все  его  намеки  насчет  Исилонда  или  Тергии.  -  Как
интересно! - добавила она уже осторожнее. - И где? Что вы там делали?
   - О! Мне не стоило бы говорить об этом... но если вы пообещаете никому не
рассказывать... и вы тоже, миледи? Строжайшая тайна!  Даже  принц  может  не
знать о том, что происходит. - Лучше уж не знать! - А даже если и знает,  он
вряд ли согласится обсуждать это. Нам,  герольдам,  порой  приходится  вести
переговоры с иностранными  правительствами.  Разумеется,  я  не  имею  права
раскрывать их содержание... - Он нес чушь, однако до  сих  пор  особенно  не
лгал.
   - Вы неподкупны, Джерард! Но можете же вы хоть намекнуть нам  на  это?  -
Шарлотта кокетничая.
   - Ну, у меня была возможность нанести краткий визит в... Бельмарк.
   Обе леди хором испустили испуганные восклицания.
   - Эти монстры! - заявила Шарлотта. - Да вы и сами  слышали!  Сразу  после
вашего отъезда они напали на Эмблпорт  и  похитили  там  несколько  десятков
детей и молодых людей. Убили несколько человек! Какая жестокость!
   Джерард хмуро кивнул.
   - Мой визит имел некоторое отношение к этому событию.
   - О! - Леди Кэндльфрен захлопала в ладоши. - Как  замечательно!  Вы  вели
переговоры насчет выкупа этих несчастных?
   - Я не могу раскрывать предмета этих  переговоров,  мадам.  Но  это  было
весьма запоминающееся путешествие. Я был воистину поражен. Конечно, я  видел
только один город, Варофбург, но это прекраснейшее место! Я  ожидал  увидеть
нагих дикарей, живущих в пещерах,  а  обнаружил  процветающий,  просвещенный
народ. Их  дома  и  одежды  богаче,  чем  у  большинства  шивиальцев.  -  Он
улыбнулся, видя их недоверие. - Я познакомился, например, с молодым принцем,
ровесником наследного принца  Амброза.  Честно  говоря,  он  один  из  самых
обаятельных людей, которых я встречал в жизни. Весьма  вероятно,  он  станет
следующим королем Бельмарка.
   - Удачи ему. - Шарлотта ледяная.
   - Мне кажется, молва сильно очерняет бельцев. Признаю, порой  они  бывают
агрессивны, но так мало иностранцев посещают их страну...
   - С чего бы им  хотеть  этого?  Джерард,  вы  говорите  о  работорговцах,
пиратах, похищающих беззащитных женщин! - Шарлотта гневная.
   - Не они одни прибегают к насилию. Шивиальцы тоже торгуют рабами, хотя мы
никогда не слышим об этом. В свое  время  в  порту  Эмблпорта  был  захвачен
бельский корабль, и всю его команду повесили! Вы слышали об этом?
   Мать с дочерью недоверчиво переглянулись.
   - Нет. Когда это случилось? - спросила леди Кэндльфрен.
   - Лет пятьдесят назад. У бельцев долгая память. - Джерард видел,  что  не
слишком преуспел в своих планах.
   К полудню начали прибывать все новые гости, и наследный принц Амброз  был
одним из  первых.  Он  привез  с  собой  еще  Клинков,  и  теперь  их  стало
шестнадцать - Джерарду потребовалось  некоторое  время,  чтобы  выяснить,  -
шесть  Королевских  Гвардейцев  и  десять  самого  Амброза.  Если  состояние
здоровья его отца не улучшится, выпускники Айронхолла должны  будут  служить
принцу. Он  расположился  у  камина  в  большой  зале,  сразу  подавив  всех
остальных. Он был громогласен, он был огромен, и он привез с  собой  молодую
даму, явно подругу - они строили друг другу глазки и хихикали. По  сравнению
с Эйледом он казался капризным ребенком-переростком.
   Джерард укрылся у себя на  чердаке  и  работал  над  своим  рисунком  под
поскрипывание  сотрясаемой   ветром   крыши.   Клинки   -   проблема   почти
неразрешимая, если только погода и так уже все не  испортила.  Даже  бельцам
никогда не Удастся высадить армию в такую бурю - тем более с такой точностью
по графику, какой требовала операция. Ему не удалось спасти Шарлотту - и  не
удалось помочь ruianaiv своего нового покровителя, а потому  придется  снова
кануть в безвестность, где  ему  и  место,  и  отказаться  от  надежд  стать
советником короля. Клинки были помехой Любовь была  помехой.  Все  на  свете
было помехой.
   К закату переполненный дом приобрел полное сходстве с медвежьей берлогой,
так что попытка выйти  прогуляться  по  грязи  уже  не  рассматривалась  как
проявление безумия. Это не относилось  к  попытке  взять  лодку,  ибо  Уортл
превратился  в  бешено  несущийся  бурый  поток.  Джерард  вышел  в   дождь,
задержавшись только для того, чтобы перекинуться парой слов с людьми у ворот
и посмотреть,  кто  проклинает  погоду  сильнее.  На  дороге  он  никого  не
встретил. Дойдя до  старой  мельницы,  Джерард  принялся  насвистывать.  Его
окликнули, но голос донесся не от  мельницы,  а  из-за  зеленой  изгороди  с
противоположной стороны дороги. Он перелез через запертую калитку -  в  этом
месте к лесу вела тропинка.
   - Сюда! - Под елкой сидел Леофрик.
   Джерард забрался к нему - совсем как мальчишка,  играющий  в  королевских
солдат и разбойников. У самого ствола земля была сухой, а в воздухе  приятно
пахло хвоей.
   - Все отменяется, да?
   Тот снова нацепил свою серебряную повязку, и огромный искусственный  глаз
ярко светился в сумерках.
   - Насколько я слышал, нет. Рассказывай.
   - Но Амброз уже здесь, а Эйлед клялся, что не выступит против него!
   - Он и не будет, но он сможет обойти его стороной. Что еще происходит?
   Джерард застонал.
   - Все идет, как планировалось.  Может,  будет  чуть  меньше  гостей,  чем
ожидалось, только и всего. Половина шатров обрушилась, а остальные  промокли
насквозь. Если дождь не стихнет, ему удастся подойти на "Греггосе"  прямо  к
парадному подъезду. Вы ведь не всерьез ждете, что он пойдет на все это, а?
   Леофрик показал клыки.
   - Я знаю его с детства и ни разу не видел, чтобы он потерпел неудачу.  Он
ведь провел тебя через Иствег при сильном северном ветре?  Никто  другой  не
рискнул бы. Рассказывай дальше.
   - Церемония намечена на завтрашнее утро в большой  зале.  Потом  начнется
банкет, который, по моим расчетам, продлится далеко за полночь. Принц привез
с собой шестнадцать Клинков! Клинки непобедимы, когда  они  защищают  своего
подопечного, маршал!
   - Нет. Все люди смертны. Сколько нюхачек?
   - Только одна. - Тут Джерард сообразил,  что  не  видел  Белую  Сестру  с
самого завтрака. - Она, возможно, уехала. Не знаю точно.
   - Тебе стоило бы знать, но мы все равно рискнем. - Белец порылся в  плаще
и достал плоский сверток из промасленной ткани. - Там,  внутри,  два  листка
бумаги. На одном водяной знак в форме цапли, на втором - корабля. Напиши  на
них что-нибудь, чтобы ты мог узнать их с первого взгляда. Если  ты  смешаешь
их со своими бумагами, всегда сможешь сказать, что  не  знаешь,  откуда  они
взялись, но Хильфвер не думает, чтобы нюхачка ощутила их  присутствие,  пока
они не задействованы - во всяком случае, не взяв их в руки. Держись подальше
от нее, и все будет в  порядке.  Чтобы  высвободить  заклятие,  листок  надо
порвать пополам.
   - Порвать пополам? И что случится? - По шее Джерарда стекала за  воротник
вода, но дрожал он не только от этого.
   - Та, что с цаплей, всполошит всех птиц на расстоянии в пол-лиги.  Может,
чуть дальше.
   - И вы заметите это. Что это будет означать?
   - Что свадебная церемония в зале началась. Это будет для нас  сигналом  к
действию. Если Эйлед не прибудет, ничего не  произойдет.  Птицы  вернутся  в
свои гнезда, а ты продолжишь бракосочетание.
   - А если Белая Сестра все еще там? Леофрик пожал плечами:
   - Возможно, ее хватит удар. Вблизи действие заклятия  может  оглушить  ее
настолько, что она не поймет, кто это сделал.
   - Ваша убежденность утешает! - взвыл Джерард.
   Белец подался вперед и схватил Джерарда за горло, наполовину задушив  его
и дернув к себе так, что волчьи клыки блестели у него прямо перед глазами.
   - Это была твоя затея, нифинг!  Ты  знал,  что  выйдет  когда  подкидывал
Эйледу такую идею. А если не знал, узнаешь. И клянусь, если с ним что-нибудь
случится по твоей вине, burbyrde baedling - дохляк низкорожденный, -  я  сам
прослежу за тем, чтобы ты умирал месяц! Понял?
   Джерард издал несколько булькающих звуков, и фей отшвырнул  его  от  себя
одной рукой, как пушинку. О перекатился через несколько некстати выступавших
из земли корней и стукнулся головой о сук.
   - Готов слушать дальше?
   Джерард сел и отряхнул землю с ладоней.
   - Да, эальдор.
   - Бумажку с кораблем  порвешь  в  самый  последний  момент  -  или  перед
заключительными словами бракосочетания, или когда снаружи послышится шум, от
которого вся церемония расстроится. Понял? Это важно. Поспешишь -  и  мы  не
успеем оказаться внутри.
   - Сколько времени вам нужно?
   - Столько, сколько ты нам дашь. Возможно, ты услышишь  наше  приближение.
Если Клинок или два выйду посмотреть, в чем дело, это не страшно, но  паники
нам не нужно. В самый последний момент!
   Джерард со стоном кивнул.
   - А что случится тогда?
   - Это отвлечет внимание. Все, кто  находится  в  помещении,  застынут  на
месте. Это безвредно и продлится не дольше двух сотен ударов  сердца  -  так
говорит  Хильфвер  Ко  времени,  когда  это  перестанет  действовать,  Эйлед
овладеет залой. Так мы надеемся.
   - Или начнется драка кто кого.
   - Тоже верно. - Леофрик улыбнулся, словно недавней вспышки гнева не  было
вовсе. - Это может быть та еще потасовка.
   - Допустим, что-то пойдет не так. Что, если нюхачка учует заклятия?
   Леофрик пожал плечами.
   - Я же говорил: заявишь, что не знал, что эти листке заговорены,  что  не
знаешь, как и откуда попали они тебе в бумаги. Если они не  выбьют  из  тебя
правды или не подвесят на цепях к  стропилам,  тогда,  как  только  начнется
церемония, выбегай парадным ходом и беги к пристани.
   Мы  постараемся  сделать,  что  сможем,  без  тебя.  Повтори,  что   тебе
приказано.
   - Цапля означает сигнал входить в дом. Корабль - сигнал вступать в  залу.
- Джерард почти слышал свист топора над плахой.

4

   Похищение было  бы  легче  осуществить,  проходи  церемония  на  открытом
воздухе, хотя в свое время, в Четвертом месяце, Джерард предложил это  вовсе
по  другой  причине.  Просто  при  первом  взгляде   на   большую   залу   в
Кэндльфрен-Парке он пришел к заключению, что это на редкость  убогий  сарай.
Шарлотта поддержала его предложение с энтузиазмом. Ее  мать  -  тоже,  хотя,
хорошо зная капризный климат Уэстерта и  заметно  уступая  дочери  по  части
оптимизма, она предложила на всякий случай быть готовым провести церемонию в
помещении. Она оказалась права: волны дождя и тумана  продолжали  накатывать
со стороны моря.
   Этим утром все расхаживали по дому, закутавшись в самые теплые одеяния  и
жалуясь на холод. Джерард мерз еще сильнее, ибо ветер немного  стих,  а  это
означало, что фейринг  все  еще  возможен.  Дождь  и  туман  при  отсутствии
сильного ветра были излюбленной погодой бельцев, так что, если только Эйледа
не загнало бурей на другой конец света, он все еще мог провести свои корабли
прямо на залитую водой лужайку перед домом прежде, чем  их  кто-то  заметит.
Даже утки, похоже, остались в такую погоду по домам.
   Зала в длину была примерно футов восемьдесят; в  одном  конце  находилась
большая  дверь  главного  входа,  в  другом  -  галерея  для  менестрелей  с
лестницей. Впрочем, как признались сами Кэндльфрены, менестрели не играли на
ней  ни  разу  из-за  слишком  гулкого  эха.  Признаться,   стропила   крыши
производили некоторое впечатление, однако Даже бутафорские латы и похожие на
настоящие знамена на стенах не могли заставить  уродливый  сарай  смотреться
иначе, чем уродливым сараем.  Что  ж,  настоящий  художник  работает  с  тем
материалом,  который  имеется  в  наличии,  и  Джерард   разработал   вполне
удовлетворительны  план  церемонии.  Точнее,  даже  несколько  планов  -   в
зависимости от того, приедет ли принц Амброз или даже  сам  король.  Правда,
разрабатывая их, он еще не предусматривал приглашение на  праздник  бельской
армии.
   Входя в залу, гости видели по левую сторону окна, а в праву