й.  Только  твой.  Если  ты  хочешь
поступить, я принимаю тебя. Если нет, я говорю твоей  бабке,  что  не  приму
тебя. Предупреждаю, ты начинаешь совершенно новую...
   Проговаривая обычную речь, он  наблюдал  за  сменой  эмоций  на  худом  и
угрюмом лице: страх, сомнения и, наконец, недоверчивые проблески  надежды  и
возбуждения. Хилые члены не  выдавали  никаких  признаков  рахита,  так  что
несколько сытных обедов совершат с ними чудеса, а немного  гордости  исцелит
раненую душу. Четырнадцатилетним мальчишкам нужны изгороди, чтобы перелезать
через них. Если ворота открыты, они считают, что овчинка не  стоит  выделки.
Правда, сами они этого не понимают, и если этот ходячий  ужас  уйдет  отсюда
сегодня, его повесят через год, а то и раньше.
   - У тебя есть вопросы?
   - А то, что случилось?
   - Это ничего не значит. Это забыто. Твое имя забыто. То, что  люди  будут
думать о твоем новом имени, зависит только  от  того,  что  ты  совершишь  в
дальнейшее.
   - Кто выбирает мне новое имя?
   - Ты сам.
   - Я хочу быть Дюрандалем!
   - Правда? - Великий магистр усмехнулся. - Боюсь, этого ты пока не можешь.
Он еще жив.
   - Жив? А бабка говорила...
   - Он очень стар, но вполне здоров. Магистр Архивов поможет  тебе  выбрать
другое имя. Много славных героев, чье имя ты можешь принять. Выбери  хорошее
и постарайся прожить достойно его.
   - Дюрандаль был лучшим!
   - Говорят, да. Ну, что ты решил?
   Мальчик уставился на свои босые ноги. Великий Магистр затаил дыхание.  За
пять лет  он  превратил  бы  этого  маленького  отщепенца  в  первоклассного
мечника. Если ему осталось меньше пяти лет, его работу довершат другие.
   - Вы правда хотите меня? После всего, что она вам нарассказала?
   - Хочу.
   - Ладно. Я постараюсь. Правда, постараюсь.
   - Хорошо. Я рад. Ты принят. Щенок, ступай  и  скажи  женщине  за  дверью,
пусть уходит.



    Дейв ДУНКАН
    КОРОЛЕВСКИЕ КЛИНКИ II
    ВЛАСТЕЛИН ОГНЕННЫХ ЗЕМЕЛЬ


ЧАСТЬ I
АМБРОЗ

1

   - Король едет! - Крик прокатился по залитой солнцем болотистой пустоши  и
почти мгновенно был подхвачен полудюжиной таких же пронзительных  воплей,  а
также  парой  срывающихся  баритонов.  Лошади  тревожно  мотали  мордами   и
взбрыкивали. Кавалькада на Блэкуотерской дороге была еще далеко,  но  зоркие
юные глаза сумели уже разглядеть синие мундиры Королевской Гвардии - так, во
всяком случае, утверждали обладатели этих глаз. Как бы  то  ни  было,  отряд
численностью в два или три десятка человек не мог  быть  никем  иным,  кроме
Гвардии,  сопровождающей  короля  в  Айронхолл.   Наконец-то!   Со   времени
последнего приезда прошло больше полугода.
   - Король едет! Король едет!
   - Молчать! - рявкнул магистр. Уроки верховой езды всегда  превращались  у
Сопрано в полнейший хаос, а уж этот и вовсе можно  было  считать  безнадежно
сорванным. - Скачите и объявите об этом  в  Зале.  Первый  освобождается  на
месяц от уборки конюшни. По моему сигналу... приготовиться...
   Он обращался к пустому месту. Его подопечные уже неслись через вересковую
пустошь к одиноко  стоящим  черным  постройкам,  где  размещалась  лучшая  в
известном мире школа боевых искусств. Магистр смотрел им вслед, отмечая  про
себя, кто упал,  кто  едва  цепляется  за  поводья,  кто  держится  в  седле
уверенно. Нехорошо, конечно, так обращаться с лошадьми, тем более со старыми
клячами - а  таких  только  и  доверяли  новичкам;  с  другой  стороны,  его
обязанностью было вырастить из этих новичков первоклассных наездников. Всего
через несколько лет мальчики наберутся довольно опыта  и  отваги  для  того,
чтобы не отстать ни от кого, даже от самого  короля  -  а  когда  Амброз  IV
отправлялся на охоту, за ним,  как  правило,  оставался  по  всем  кустам  и
придорожным  ямам  след  из  оглушенных  или  просто  вылетевших  из   седла
придворных.
   Вон упал один... еще один...  Ух  ты!  Этот  здорово  приложился.  Ничего
страшного, заклятие быстро срастит молодые кости, а  лошади,  похоже,  целы.
Магистр Верховой Езды невозмутимо поехал на помощь пострадавшим. В то  ясное
весеннее утро 357 года болото прятало свою  извечную  угрозу  под  обманчиво
приветливой  зеленью  -  мягкой,   сладко   пахнущей   клевером.   Небо   не
правдоподобно синего оттенка. Ракитник окутался веселым желтым цветом. И что
в мире могло быть прекраснее, чем сидеть в седле неплохого скакуна  и  иметь
возможность погнать его во весь  опор?  Пока  кавалькада  Сопрано  уносилась
вдаль, Магистр видел, что  выиграет  скорее  всего  пегая  кобыла  -  скорее
благодаря собственным способностям,  чем  умению  своего  седока,  кандидата
Бандита.
   Спустя десять минут после того,  как  была  замечена  королевская  свита,
победитель скачки с грохотом проскакал в ворота и прокричал новость  первым,
кого увидел. Ими оказалась  группа  Щетин,  упражнявшихся  в  фехтовании  на
шпагах.
   - Король едет!
   За несколько секунд эта  весть  разнеслась  повсюду  или  почти  повсюду.
Кандидаты - Сопрано, Стручки, Безбородые, Щетины и  в  особенности  Старшие,
носившие на  поясе  мечи  -  реагировали  на  это  участившимся  дыханием  и
некоторой  напряженностью.  Впрочем,  даже  наставники   щурили   взгляд   и
прикусывали губу.  Магистры  Фехтования  услышали  эту  новость  на  учебных
площадках, Магистр Арсеналов - в кузнице, Магистр Ритуалов  -  в  каморке  в
башне, где изучал магические заклинания, а Магистр Архивов - в подвале,  где
укладывал древние записи в огнеупорный сундук. Все они  прервали  на  минуту
свои занятия, раздумывая, что могут они еще сделать, готовясь к королевскому
визиту. Ответ во всех случаях  был  одинаков:  ничего.  Все  они  давно  уже
подготовились к этому, ибо с тех пор как Амброз в последний раз  приезжал  в
школу, миновало семь  месяцев.  За  это  время  только  один  кандидат  стал
Клинком. Вопрос, волновавший более всего Старших, стоял  следующим  образом:
скольких соберет король на этот раз?
   Низшим из  низших  был  Щенок,  которому  исполнилось  тринадцать  лет  и
которого приняли в Айронхолл всего три дня  назад.  Исходя  из  теории,  что
привыкнуть можно ко всему, он сделал заключение, что из самых ужасных дней в
его жизни этот был третьим по счету. Стоя  на  коленях,  он  пытался  вымыть
главный двор,  вооружившись  ведерком  воды  и  маленькой  тряпкой  -  такую
невыполнимую  задачу  поставили   перед   ним   двое   Стручков,   поскольку
издевательства над Щенком  являются  одной  из  традиционных  забав  младших
кандидатов. Поскольку пережить нелегкие дни Щенячества довелось  каждому  из
них, они считали справедливым вернуть то, что получали тогда.  Мало  кто  из
них, впрочем, подозревал о том, что это служит испытанием не  только  Щенку,
но и им самим, и что того, кто выкажет себя настоящим садистом, отчислят без
колебаний.
   Проходивший  мимо  пожилой  рыцарь  приказал  Щенку  бежать  и  известить
Великого Магистра. Великий Магистр был высочайшим из высоких, но рядом с ним
Щенку было спокойнее, ибо там издевательства ему не грозили. Великий Магистр
не окунал его в поилку для лошадей и не заставлял, стоя на столе,  распевать
похабные песни.
   Старик был у себя в кабинете, занятый  расчетами  с  Бурсаком.  Когда  он
услышал новость, лицо его не выразило никаких эмоций.
   - Спасибо, - произнес он. - Нет, впрочем, погоди. Закончим  как-нибудь  в
другой раз, ладно, Бурсак? - Затем, пока его собеседник собирал свои бумаги,
он повернулся к Щенку и окончательно  испортил  ему  третий  по  кошмарности
день. - Сегодня ночью его величество, несомненно, наложит Узы на одного  или
нескольких Старших. Ты слышал о ритуале?
   - Он протыкает их сердца мечом? - неуверенно произнес Щенок. При мысли об
этом ему становилось дурно, поскольку когда-нибудь это произойдет и с ним.
   -  Да.  Это  очень  сильное  заклятие,  превращающее  их  в  Клинков.  Не
переживай, они всегда остаются в живых  -  ну,  почти  всегда.  Но  ты  тоже
участвуешь в этом ритуале.
   - Я? - пискнул Щенок. В заклятии? В присутствии короля? Да это хуже,  чем
сотня купаний в поилке, нет, тысяча...
   - Да, ты. Тебе предстоит произнести три строки и положить  меч  кандидата
на наковальню. Ступай и найди Магистра Ритуалов - он все тебе объяснит. Нет,
подожди. Сначала найди Первого и удостоверься, что ему известно  про  приезд
короля, - конечно, Первого королевский визит интересует больше  других,  ибо
его-то судьба уже ясна. Кого бы еще ни выбрал себе король, Первый все  равно
будет первым. Он должен быть в библиотеке.
   К сожалению, Великий Магистр ошибался. Старших в тот полдень в библиотеке
не было. Щенок еще не освоился в школе, а спросить боялся, поэтому  послания
так и не доставил. Ко времени, когда  Рейдер  узнал  о  приближении  короля,
королевская кавалькада уже вступала в ворота  и  пути  к  бегству  оказались
отрезаны.

2

   Даже до прибытия короля день в  Айронхолле  выдался  знаменательный.  Два
меча вернулись в родную школу, и три новых  имени  было  вписано  в  Литанию
Героев.  Собственно,  необычность  заключалась  именно   в   Литании.   Мечи
возвращались достаточно часто, ибо Клинки выходили из  школы  на  протяжении
уже нескольких столетий, а в том, что касалось смертности, они не отличались
от других людей. Если только Клинок не  пропадал  в  морской  пучине  или  в
далекой стране, его меч рано или поздно возвращался в  Айронхолл  для  того,
чтобы занять место на Небосклоне Мечей.
   Каждый   новичок   начинал   Щенком.    Идеальным    рекрутом    считался
четырнадцатилетний,  с  хорошим  зрением  и  быстрой  реакцией,  сирота  или
отвергнутый  своей  семьей,  и  по  меньшей  мере  непокорного  характера  -
предпочтительно ужас во плоти. Как любил говаривать старый сэр Сильвер: "Чем
страшнее, тем лучше. Мягкий  металл  не  заточишь".  Некоторые  уходили,  не
выдержав издевательств, кое-кто сдавался позже, и очень редких изгоняли. Те,
кто продержался пять полных  лет,  покидали  школу  лучшими  фехтовальщиками
мира, компаньонами Верного и Древнего Ордена Королевских  Клинков,  острыми,
блестящими и смертоносными, как те мечи с кошачьим глазом в рукояти, которые
они получали. Примерно половину король принимал в свою Королевскую  Гвардию,
а  остальных  назначал  к  министрам,  родственникам,  придворным  и  прочим
избранным. Служить было  честью,  и  Великий  Магистр  отвергал  значительно
больше мальчиков, чем принимал в школу.
   Прошло всего четыре года с тех  пор,  как  лорд  Баннервиль,  шивиальский
посол в Фитаине, наложил Узы на своего третьего Клинка, сэра Спендера. Когда
в Фитаине вспыхнула гражданская война, Спендеру и двоим его братьям-Клинкам,
сэру Берлу и сэру Дракону, удалось вырвать своего подопечного из  хаоса,  но
ценой жизни двух последних. В это утро Спендер вернул их мечи.
   Стоя в зале под угрожающим кровом пяти  тысяч  мечей,  спасшийся  поведал
историю собравшимся здесь кандидатам, магистрам и рыцарям. О  своем  участии
он не сказал почти ничего, однако его хромающая походка, бледность и  легкое
заикание наглядно подтверждали те ранения,  о  которых  шепотом  говорили  и
раньше. Всем известно, что убить  Клинка,  защищающего  своего  подопечного,
труднее,  чем  поле  одуванчиков.  И  все  же  смерть  не  являлась   чем-то
невозможным, так что многие из младших кандидатов  под  конец  его  рассказа
откровенно всхлипывали.
   Герой отобедал с Великим Магистром и несколькими  другими  учителями.  Он
хотел уехать сразу после этого, но Магистр Этикета уговорил его  задержаться
и побеседовать со  Старшими  о  политике.  Первому  пришла  в  голову  мысль
провести это мероприятие в  башне.  Почти  все  Старшие  находились  в  этот
полдень в башне - вот почему Щенку не удалось их отыскать.

3

   Айронхолл никогда не был настоящим  замком,  однако  пустынная  местность
вокруг навела его давно забытых строителей на мысль украсить его бастионами,
бойницами и прочими сугубо декоративными укреплениями, самым декоративным из
которых стала башня. Именно чердак башни Старшие облюбовали под свое логово.
Многие поколения будущих Клинков наслаждались этим  убожеством,  даже  и  не
думая прибраться там или хоть немного  приукрасить  помещение.  Мебель  была
завалена истлевшей или выцветшей одеждой, углы  были  наглухо  задрапированы
паутиной. Однако по традиции - а в Айронхолле  традициями  диктуется  все  -
права ступать в то помещение не имел никто. Никто, кроме самих Старших, - ни
Клинки, ни Великий Магистр, ни даже сам король. Никто, правда, не  объяснял,
с какой  стати  кому-либо  из  них  это  понадобилось  бы;  так  или  иначе,
приглашением этим сэру Спендеру оказывалась огромная честь. К  тому  же  это
позволяло им обойтись без Магистра Этикета.
   Первым наверх поднялся Овод, несущий пристойное, "обтянутое кожей  кресло
для гостя, которое он поставил перед камином. Потом  он  повернул  несколько
других кресел так, чтобы они были повернуты лицом к первому, и уселся в свое
любимое ждать остальных. Появился Лис и плюхнулся в другое из лучших кресел;
Херрик привел с собой еще шесть-семь человек, затем последовала пауза,  пока
в сопровождении Первого по лестнице медленно поднимался сэр Спендер. За ними
поднялись еще  несколько  Старших,  оживленно  болтавших,  как  какие-нибудь
Сопрано. Те,  кому  не  хватило  кресел,  расположились  на  столах,  шатких
табуретках, а то и просто на полу.
   - Смерть и пламень! - возгласил гость. - Да тут такая же гнусная разруха,
как в последний раз, когда я был здесь! Эти окна вообще мыли хоть раз?
   - Разумеется, нет! - возмутился Меллори Второй. - В  Айронхолле  традиции
не нарушаются.
   - И зола в камине, похоже, та же самая.
   - Это традиционная зола, - ответил Виктор, считавший себя юмористом. -  А
уж паутине цены нет.
   Спендер проковылял к камину поискать свою подпись, ибо все стены,  низкий
потолок и даже часть дощатого пола были исписаны именами бывших  кандидатов.
Надпись "Своди" красовалась у самой  двери  -  очень  мелко,  но  с  большой
заглавной буквы; он нашел еще два таких же имени, хотя в записях у  Магистра
Архивов нашлись упоминания только об  одном  Клинке  по  имени  Овод,  ничем
особым не выделявшемся Королевском Гвардейце в правление Эверарда Ш.  Должно
быть, другой вышел из этих стен еще раньше, также не прославившись.  Значит,
именно третий Овод прославит наконец это имя!
   Херрик был темноволос, Виктор - непривычно белобрыс а Рейдер  -  которого
сейчас не должно было быть здесь - волосы имел  рыжие,  словно  у  бельского
пирата. Впрочем, если не считать окраски, Старшие походили друг на друга как
братья: стройные, гибкие, двигающиеся с грацией лесного хищника, не  слишком
малорослые - чтобы иметь угрожающий вид, но и не слишком массивные. Пять лет
неустанных занятий, превосходная подготовка, а  в  большинстве  случаев  еще
пара к  месту  употребленных  заклятий  превратили  их  в  птенцов,  готовых
вылететь из гнезда по первому зову господина. Даже черты лица их не  слишком
отличались одно от другого: ни слишком острых ушей, ни  кривых  зубов.  Овод
подумал даже, что видит это как бы свежим взглядом, со стороны, ибо  Спендер
тоже смотрелся здесь как дома.  Словно  вернувшийся  из  странствий  старший
брат. Редкий Клинок помнил какой-то другой дом, кроме этого. Овод был в этом
исключением, впрочем,  он  был  исключением  и  во  многом  другом,  слишком
болезненном, чтобы об этом вспоминать.
   Рейдер взлетел по лестнице, перепрыгивая через три  ступеньки,  плюхнулся
на пол под южным окном и вытянул свои длинные ноги,  привалившись  спиной  к
стене. Он встретился с Оводом взглядом и ухмыльнулся. Овод встал и сел рядом
с ним на пол - дружба значила для него  больше,  чем  удобства,  к  тому  же
забавно было смотреть на возню, возникшую, когда  на  освободившееся  кресло
попытались сесть разом трое.
   - Я-то думал, ты занимаешься со Стручками на саблях...  Изумрудно-зеленые
глаза Рейдера озорно блеснули.
   - Я намотал Доминику ногу на шею, пока он не предложил подменить меня.  -
Разумеется,  он  приврал.  Заниматься  фехтованием  с  младшими  никогда  не
считалось самым  приятным  поручением,  но  только  Рейдер  мог  добровольно
согласиться слушать разговоры о политике,  даже  если  эти  разговоры  ведет
новый герой. Доминик наверняка с готовностью согласился на такой обмен.
   Внизу  хлопнула  дверь,  в  помещение  ввалился  запыхавшийся  Фитцрой  и
объявил, что все собрались. Овод огляделся по сторонам и насчитал две дюжины
собравшихся Старших. Обыкновенно кандидатов в  классе  было  меньше,  но  за
последние  семь  месяцев  король  назначил  только  одного  Клинка.  Бедняге
Волкоклыку к прошлой неделе, когда он прошел Узы, исполнился  двадцать  один
год. Бычехлысту - двадцать.  Остальным  было  по  восемнадцать-девятнадцать,
если только они не врали насчет своего возраста - как делал это Овод.
   На правах  Первого  Бычехлыст  произнес  небольшую  речь.  По  стандартам
Клинков он был коренаст, рубил лучше, чем  колол,  -  следовательно,  владел
саблей  лучше,  чем  шпагой.  В  общем,  из  тех,  кого   принято   называть
"флегматичными".  Оратор  из  него  был   решительно   никудышный.   Спендер
поблагодарил его, уселся в  кресло,  которое  поставил  ему  Овод,  и  начал
говорить о политике, в особенности о той политике, что привела к гражданской
войне.
   Магистр  Этикета  и   его   помощники   проделывали   непростую   работу,
подготавливая кандидатов к жизни  при  дворе.  Это  включало  в  себя  уроки
танцев, манер, ораторского искусства, придворного этикета, немного истории и
довольно много политики. Последний год посвящался политике почти  полностью:
налогам, Парламенту,  внешней  политике,  махинациям  наиболее  значительных
семей. Непоседливые, атлетически сложенные юноши,  разумеется,  предпочитали
этой белиберде фехтование или скачки  по  пустоши  -  исключение  составляли
разве что придворные скандалы. Спендер по крайней мере был человеком новым и
потому все же вызывал некоторый интерес. Король Фитаина утратил контроль над
своими баронами, а следовательно, и над своими бюргерами. Даже королям нужны
союзники. И так далее. Двадцать четыре  юных  лица  предпринимали  отчаянные
попытки сохранить внимательное выражение.
   Только Рейдеру нет нужды лицемерить, решил Овод. Скосив глаза  набок,  он
увидел, что его друг и в самом деле внимательно  слушает,  задумчиво  кивая.
Числилась за ним такая извращенная странность: интерес к политике. Возможно,
за исключением рассказчика он был единственным в  этой  комнате,  кого  хоть
немного беспокоило  происходящее  в  Фитаине.  Все  остальные  предпочли  бы
послушать про бой, о том, каково это - продолжать биться, зная, что тебе  не
выжить с перебитой ногой и дыркой от меча в груди.
   Небо за грязными окнами было голубым-голубым.
   Давным-давно, в бытность еще Стручком, Овод видел,  как  лорд  Баннервиль
совершает обряд Уз со Спендером. Дракон и  Берл  тоже  наверняка  были  там,
охраняя своего подопечного, но внешности их он не помнил.
   Никто не догадался открыть окна, а  народу  в  помещение  набилось  уйма.
Духота стояла жуткая. Следить за ходом рассказа было чисто физически трудно.
   В дальнем углу подавил зевок Херрик.
   Внезапно нижняя челюсть Овода ожила сама собой. Он боролся изо всех  сил,
но челюсть оказалась сильнее. На этот раз сэр Спендер заметил.
   Сэр Спендер взорвался.
   - Проклятые юные ублюдки! - рявкнул он, с трудом поднимаясь  на  ноги.  -
Вам же плевать на это все, верно? Всем до единого? - Его и без того  бледное
лицо стало белее мрамора. - Вам кажется, что все это не важно! Что  это  вас
не касается, да? - Он обвел всех  свирепым  взором;  левая  рука  шарила  по
ножнам, словно он сейчас выхватит меч. - Вы, жалкие сортирные крысы, все вы!
   Двадцать четыре Старших  в  ужасе  уставились  на  него.  Оводу  хотелось
одного: умереть. Как он мог позволить  себе  такое?  Зевать?  Как  последний
безмозглый мальчишка?
   В