- А я настаиваю, что он имеет непосредственное отношение к следствию и отказ от дачи показаний будет расценен как признание вины. Тем не менее я могу обрадовать членов комиссии тем, что завтра им будут предоставлены протоколы допросов бывших солдат скандально известной Королевской Гвардии, и...
     - Что вы с ними сделали? - закричала Малинда. - Покажите их самих, и пусть члены комиссии...
     - Тихо! Еще одно замечание, и Парламент примет меры.
     В тусклом свете свечей и под широкополой шляпой лицо инквизитора еще больше, чем обычно, походило на череп. Обведенные черными кругами, ввалившиеся глаза злобно пронизывали Малинду. Конечно же, он имел в виду Чуму и Кошмариху: подчиняйся или будешь страдать.
     Неужели так важно доказать ее причастность к этому убийству, когда он уже в таких красках расписал преступления королевы, что она могла спокойно прощаться с жизнью? Зачем он так рискует, расспрашивая о последнем убийстве? Потому что в глазах всех правящих домов Эйрании убийство - это непростительная, самая низкая и мерзостная подлость, даже хуже, чем государственная измена - ни одна династия не обошлась без крупного предательства. На самом деле короли боятся ложного друга и отравленного поцелуя. Если бы Малинде удалось очистить себя от этого подозрения, тогда заграничные представители еще могут попытаться спасти ее шею. Вероятность невелика, но в противном случае смерть ждет совершенно точно.
     - Свидетель утверждает, - сказал Ламбскин, - что обвиняемая каждую ночь принимала у себя хотя бы одного Гвардейца. Она сама признала, что о потайной двери знали только члены королевской семьи и мечники Королевской Гвардии. А теперь, госпожа, не согласитесь ли вы с самым логичным объяснением убийства принца: или вы лично убили его, или это сделал кто-то из ваших любовников, а вы потом заперли дверь?
     - Не самое логичное объяснение.
     Нависавший над ее стулом инквизитор не обвинил ее во лжи. Члены комиссии пошевелились и обменялись удивленными взглядами. Она выиграла очко! Теперь председателю придется просить у нее объяснения. Пускай потом он заставит ее страдать, но сегодня Малинда твердо решила очиститься от самого опасного обвинения.
     Председатель насмешливо гоготнул.
     - Сомневаюсь, что члены комиссии согласятся с вашей странной логикой. - Его скрежещущий голос звучал еще более хрипло, чем прежде, после трех дней разглагольствований и издевательств. - В любом случае час уже поздний, и все желают прерваться. Стража, можете отвести...
     - Подождите! - раздался резкий возглас. Все взгляды обратились к досточтимому Альфреду Кильдеру, спикеру Палаты Общин, сидящему четвертым справа от председателя. - Я желаю услышать объяснения обвиняемой.
     Канцлер скривился. То ли он в кои-то веки утратил контроль над чувствами, то ли хотел припугнуть спикера, поскольку ухмылка получилась устрашающей.
     - Повторяю, час уже поздний.
     - Несколько минут большого вреда не сделают.
     Кильдер мог выдержать гнев самого Амброза; по сравнению с ним Горацио Ламбскин был не более чем зловредной бабочкой. Когда Малинда видела спикера в последний раз она обозвала его низкородным выскочкой и угрожала бросить в Бастион. Но сегодня ему единственному хватило мужества выполнить свой долг. Да пребудет с ним удача!
     Председателю пришлось признать поражение.
     - Очень хорошо. Обвиняемая, говорите коротко, не задерживайте собрание. Как же, по-вашему, можно объяснить это происшествие?
     Малинда глубоко вдохнула и начала говорить как можно быстрее:
     - Во-первых, мои фрейлины не обнаружили в комнате никакого оружия, так что убийцей я быть не могу. - Это была рапира или стилет. "Меч" Пса не смог бы проделать такую маленькую дырочку, он бы просто разрубил Кортни пополам. - Во-вторых, сплю я чутко и, несомненно, услышала бы звук борьбы или падающего тела, значит, его принесли в комнату уже мертвым и положили так, чтобы я об него споткнулась. Далее, лежал он на спине, а на груди были кровавые пятна, значит, его раздели уже после смерти - моего кузена убили одетым. Что касается запертой двери, то всем известно, что Темная Палата располагает приспособлением под названием Золотой Ключ, который открывает любую дверь. Как он справляется с задвижками и засовами - лучше спросить у председателя.
     Ламбскин открыл рот, и она затараторила еще быстрее:
     - Впрочем, не было большой нужды прибегать к помощи заклинаний. Принц Кортни сам прекрасно знал все потайные двери - он сорок лет рыскал по всем углам дворца, - более того, нет ни малейшего сомнения, что Темной Палате тоже известны все переходы, поскольку ее учредили еще до постройки дворца. Значит, самое логичное объяснение парадокса состоит в том, что имеется еще одна потайная дверь, которая ведет в одну из двух комнат.
     - Это самая абсурдная... - начал председатель.
     - Пусть она закончит! - пронзительно воскликнул Кильдер.
     - Благодарю, господин спикер, - сказала она. - Я очень признательна за эту маленькую любезность. И в качестве финального аргумента я напомню вам первое правило законника: Кто выигрывает? Чего я добилась бы с помощью такого странного преступления? Через час мой собственный Великий Инквизитор вернулся с отрядом вооруженных людей, вытащил меня из спальни и бросил пленницей в Бастион. Обвинения против меня - сущая нелепица, но обвинения против Горацио Ламбскина, который тогда был Великим...
     - Обвиняемая лжет! - проорал ей в ухо один из инквизиторов.
     - Обвиняемая бредит! - рявкнул председатель. - Стража, уведите...
     - Подождите! - раздалось несколько голосов.
     Вот уж поистине, настоящая ночь чудес! Поверх шума послышался голос лорда Кэндльфрена; он вскочил на ноги и горячо и громко заговорил:
     - Ваша предвзятость просто непристойна, лорд-канцлер. Должен сказать, меня она утомила. Вы обвинили подсудимую во множестве невообразимых преступлений; будет только справедливым позволить ей... гм, сделать несколько замечаний...
     - Благодарю вас, кузен, - проговорила Малинда, когда его гнев поутих. Она с трудом могла дышать из-за бешено колотящегося сердца; пот застилал ей глаза, и приходилось часто моргать. - Вы все знаете, что в то время Ламбскин был у меня Великим Инквизитором и он дал клятву служить мне тайным советником. Он нарушил присягу, сообщая мне ложные сведения о количестве и расположении обеих вражеских армий, и наверняка многими другими способами. Он хлебал одновременно из трех мисок, и когда принц Кортни отказался передать ему обещанную золотую цепь, Ламбскин убил его и оставил его тело в моей спальне, чтобы заодно избавиться и от меня. Потом он таки получил место канцлера в качестве награды от своего хозяина-изменника...
     - Тихо! - Председатель ударил кулаком по столу. - Обвиняемая может очернять меня, но комиссия не желает слышать гнусных наговоров против нашего государя короля Невилла! Полагаю, никто из благородных лордов и досточтимых членов комиссии не станет поддерживать подобных мятежных высказываний?
     Он посмотрел налево и направо, и все притихли, опуская глаза. Обвинение в государственной измене приструнит кого угодно.
     - Я еще не закончила! - закричала Малинда. - Я имею право сказать слово в свою защиту.
     - Это не судебный процесс, - мрачно проговорил жуткий старик. - Так что здесь нет никаких прав. Тем не менее обвиняемая получит перо и бумагу, чтобы письменно представить следствию свою версию событий.
     - Тихо, госпожа! Еще одно слово, и вас удалят из зала.
     - Досточтимые члены комиссии, в последние три дня вы слышали, как обвиняемая призналась, что еще будучи ребенком восставала против власти своего отца и господина короля Амброза IV, что наслала на свою тетку, принцессу Агнес, заклинание, которое ее убило, что потворствовала следственной халатности, чтобы скрыть детали преступления, что вместе с предателем Роландом подстроила так, чтобы ее отец оказался в нужное время в Уэтшоре, где был убит своим заклятым врагом, королем бельцев, что говорила с бельцем на его корабле и взяла с него обещание, что он отпустит ее и убьет ее отца, короля Амброза Шивиальского, что сокрыла имена виновных в скоро последовавшем убийстве секретаря Кроммана и не доложила о них властям, что поехала в Айронхолл и связала Узами нескольких недоученных юношей, сделав их своими личными Клинками, не имея на то никаких прав, что по ее приказу в тот же день от рук этих убийц погибли пятнадцать невинных жителей на Площади Кленов, что сговорилась с предателем Роландом, и он поставлял ей принадлежащие казне деньги, что подкупила служителей короны и создала личную армию, хотя прекрасно знала, что это предательство, что нарушила приказ Совета Регентства, оставила дворец, куда ее отправили для ее собственной безопасности, и поехала к его еличеству, который являлся ей братом, королю Амброзу V, и намеренно прервала жизнь ребенка, отменив лечение заклинателей, что он умер почти сразу после того, как она покормила его из своих рук, что она вступила в сговор, чтобы убить своего второго брата, лорда Гренвилла, и предъявила права на трон Шивиаля, хотя не являлась наследницей по причине брака с Радгаром Эйледингом, что предателя Роланда убили в Бастионе, когда он был ее гостем, но она не уделила его смерти должного внимания и не организовала настоящего расследования и поимки убийц, что, будучи незаконным правителем страны, она совершила многочисленные преступления, в том числе казнила своего мужа, вышеозначенного Радгара Эйлединга, прежде чем его успели допросить относительно участия в заговоре, что по ее приказу войска наемников разграбили город Помпифарт, убили несколько сотен жителей и уничтожили огромное количество имущества. - Председатель замолк, и на мгновение в его чертах проскользнула нормальная человеческая усталость. Потом он выплеснул остаток яда:
     - Еще вы только что слышали более чем странное объяснение, как неизвестные злодеи испортили пол в ее спальне, оставив на нем обнаженное тело ее кузена Кортни.
     - Стража, уведите пленницу. Следствие окончено.

ГЛАВА 40

     Я тебе говорил...
     Сэр Пес

     Она возвращалась запутанными коридорами и лестницами в свою маленькую, холодную и одинокую камеру. Стражники грохнули дверью, со скрежетом задвинули засов и удалились. Чумы и Кошмарихи видно не было, зато над стулом стоял маленький огрызок свечки, и крошечный огонек рассеивал темноту вокруг, рядом лежало перо, чернильница и один-единственный лист бумаги. Совершенно обессилевшая королева рухнула на лежанку и приподнялась на локте, чтобы видеть это чудо.
     Канцлер сдержал слово! Она могла написать в свою защиту. В ее распоряжении имелась одна страничка и, наверное один час времени, пока горит свечка. На рассвете бумагу унесут, закончит она или нет. Интересно, кто же так зол на нее - Ламбскин или его хозяин? За что она расплачивается: за презрение к мрачному старику или за смерть Гренвилла? Вообще может оказаться, что Невилл никакой не хозяин, а такая же марионетка. После стольких месяцев одиночества она не могла разрешить загадку.
     Замок снова лязгнул, петли скрипнули, и Малинда сжалась в комок, боясь, что Чума и Кошмариха решили выполнить свою угрозу и привели "мужиков". Они не уточнили, кто это будет - профессиональные палачи Бастиона или обычные уличные хулиганы. Она готова была спорить, что все эти запугивания не больше, чем просто блеф. Им нет никакого смысла сейчас с ней плохо обращаться. И в то же время ее охватило неожиданное облегчение, когда в комнатку вошел всего один вооруженный солдат и тихо закрыл за собой дверь. Никакой угрозы от него не исходило, и Малинда решила не обращать на него внимания.
     После трех дней беспрестанных допросов Малинда так и не поняла, что обозначал этот странный суд. Краткое вмешательство господина спикера - да благословят его духи! - говорило, что Парламент еще не окончательно порабощен узурпатором. Увы, когда дело доходит до государственной измены, возможности монарха почти ничем не ограничиваются. Наверняка завтра комиссия проведет последнее марионеточное слушание... проголосует "за" по всем пунктам обвинения... выделит каждой палате один день на обсуждение... А потом прикроет весь этот балаган, чтобы заморские правительства не успели выдвинуть протесты.
     - Пять дней! - сказала она Винтеру. - Через пять ней они придут за мной, чтобы отрубить мне голову.
     - Только через мой труп, - сказал Пес.
     Малинда ударилась о дальнюю дверь, резко развернулась и закричала, увидев перед собой призрака - о, только не безумие! Только не это! Она не сойдет с ума, как мать...
     Он поймал ее в свои объятия и оборвал крик, прежде чем он вырвался наружу. Судя по звукам, это был Пес. Он целовал, как Пес. Он обнимал, как Пес. Он пах, как Пес. Она не помнила, чтобы у Пса было столько бугров; тонкий плащ прикрывал кучу каких-то свертков и веревочных мотков. Но это был Пес.
     Они приблизились друг к другу почти вплотную.
     - Ты просто кожа да кости, - прорычал он.
     - Ты весь в острых углах.
     Они снова поцеловались.
     - Ты дрожишь.
     - Ты настоящий. Это действительно ты! Неужели тоже пленник?
     - Надеюсь, нет. Принес тебе кое-что.
     Он полез за пазуху и вытащил "кое-что", бывшее некогда цветком. Цветок сильно помялся и пах скорее Псом, нежели розой; Малинда не видела его в темноте, да ей и не нужно было. Она расплакалась.
     - Ох, Пес, Пес, Пес, дорогой! Никто никогда еще не дарил мне такого подарка!
     - Лучше нам пойти. Потом закончим. Что там снаружи?
     - Просто проход.
     Он хмыкнул.
     - Далеко мы от Речных Ворот?
     - Прямо над ними. То есть проход, я имею в виду.
     Он издал некий довольный звук.
     - Лучше и быть не могло. Попытаемся там.
     - Но...
     Он отодвинул ее в сторону, хотя Малинда пыталась виться вокруг него, как плющ. Он что-то сделал с замком, и раздался щелчок.
     - Золотой Ключ?
     Голос ее утонул в скрипе петель. Конечно, не обошлось без заклинателей, когда спаситель появляется столь загадочным образом. Это не призрак и не иллюзия! Это настоящий Пес!
     - У них есть Белые Сестры! Они могли почувствовать использование магии.
     - Ни одной не встречал. - Пес вышел наружу и остановился, чтобы рассмотреть железные прутья над головой. В этот момент луна скрылась за облаком с серебристыми краями, и Пес остался при свете звезд. Ветер трепал его плащ, волосы белели в темноте, словно молоко. - Опасался... что придется убить кого-нибудь. Куда ведет другая дверь?
     - Не знаю. - Малинда прижималась к нему, не в силах оторваться. - Речные Ворота прямо под нами.
     Если они распознали, что Пес использовал заклинание, то в камеру уже бегут вооруженные Йомены. Башенные окна выходили прямо на каменный проходик.
     Пес стащил плащ и моток веревки, повязанный через плечо, и бросил их на пол. Потом подпрыгнул, схватился руками за решетку, раскачался ногами, чтобы зацепиться за прутья. Он повис, словно летучая мышь, лицом вверх и спиной вниз, его "Меч" свешивался, как сосулька. Пес хмыкнул и спрыгнул.
     - Какие-нибудь прутья шатаются? Ржавые есть? Нужно убрать два, может быть, три.
     Голова ее отказывалась работать. Малинда могла думать только: "ПесПесПес"... Шатаются? Ржавые?
     - Иди сюда, - сказала Малинда и взяла его за руку большую, грубую, такую знакомую руку - и отвела в дальний конец прохода, где вода сочилась из стен другой башни и мох слегка раскрошил известь. - Попробуй здесь. Я принесу стул.
     Осторожно выглянула луна и очертила тень Малинды на стене, когда она бежала в камеру и обратно уже со стулом. Пес встал на него, поднял голову, ощупал прутья. Потом сказал: "Стой спокойно" - и снова полез наверх. Луна исчезла, словно не одобряя его поведение, и от Пса осталась только темная фигура на фоне сверкающих облаков. Он заворчал. Малинда поняла, что он пытается раскачать прутья, тянет их руками и толкает ногами. Через минуту он спустился, потирая руки и шепотом бормоча проклятия.
     - Невозможно, - сказала она. - Нам придется бежать тем путем, что ты пришел. Пойдем, любимый! Поторопись, мы не можем тратить время зря.
     - Мы бы так и сделали, если бы ты могла надеть плащ. На вот. - Он стащил перевязь через голову и дал ей "Меч" в ножнах. - Держи крепко. - Он снова забрался на решетку и попытался в другом месте. - Должен же быть какой-то прок от этих мышц... ага!
     Раздался скрип металла по камню.
     Малинда обхватила себя руками за плечи, вздрагивая от холода и сожалея об оставленном в камере одеяле. Но она слишком боялась оставить Пса одного: вдруг он исчезнет, как мыльный пузырь? Кроме того, она охраняла "Меч". Где-то вдалеке послышались громкие голоса, хорошо слышные в ночной тишине. Никаких криков, никаких сигналов тревоги. Наверное, обычная смена караула. Снова скрип...
     Бежать, бежать, бежать...
     Наверное, прошло около получаса, но минуты тянулись, словно годы. В конце концов Пес спустился, чтобы перевести дыхание. Одной окровавленной рукой он держал плащ, другой прижал к себе любимую. Ему удалось вырвать два прута полностью, правда, не смежных, и расшатать с одного конца несколько соседних, чтобы их можно было отогнуть. Но дыра еще была недостаточно большой для побега.
     - Нужно больше света, - пробормотал он и снова ее поцеловал. - Они морили тебя голодом, - шепнул Пес, огда они выпустили друг друга из объятий.
     - Не особенно. Как ты сюда попал?
     - Прошел через ворота. Проследил за ними, когда они вели тебя обратно в камеру. Мы не знали, где именно ты находишься, понимаешь?
     - Это заклинание?
     - Плащ волшебный. Секрет Темной Палаты, но Коллегия смогла его повторить... Лотэр украл для нас одну штуку он не делает невидимым, просто незначительным. Ты знала что я вошел, но не обратила внимания.
     - Я видела, что вошел солдат.
     - Именно. - Он обнял ее крепче. - Я бы надел его на тебя и отправил к воротам, но на умных людях он не работает. Ага!
     Снова показался свет, когда луна вышла из облака и покатилась по черному небу между небесными островами туч. Пес опустился на колени и ощупал пол через плащ.
     - Тут еще какие-то штучки... Ты уверена, что мы прямо над Речными Воротами?
     Она кивнула.
     - Да.
     - Надо послать сигнал... Лодка стоит вон там, но Йомены могут добраться первыми. Я спущу тебя на пристань по веревке. Делай, что я скажу тебе, и не спорь. Готова?
     - Да. Ох, я люблю тебя!
     Она поцеловала его, но он отстранился.
     - А я тебя.
     Он встал на стул и просунул руку через решетку. Должно быть, Пес бросил что-то на пристань, потому что через мгновение башни осветились серебряной вспышкой. Шар из белого огня поднялся в воздух, озарив весь Бастион, а потом погас.
     Пес выхватил у нее из рук "Меч", вытащил его из ножен, крикнул: "Отойди назад!" - и обрушил клинок на один из отогнутых прутьев.
     Кланг! Кланг!
     Словно колющий поленья дровосек, он рубил железо, унижая благородное оружие и используя его в качестве топора.
     Кланг! Кланг! Кланг!
     После третьего удара прут сломался и упал на каменные плиты. Но взрыв, должно быть, слышали по всему Грендону; слышались крики, замелькали огни свечей и фонарей, топот бегущих ног. Треск барабана, поднимающий дозор.
     - Сюда!
     Тяжело дыша, Пес бросил "Меч", схватил Малинду обеими руками и почти швырнул ее в дыру. Сверху послышались койки: беглецов заметили. Платье порвалось об один из прутьев но Малинда оттолкнулась от чего-то твердого, сложилась почти пополам и подтянулась на руках. Пес держал ее ноги и толкал вверх. Она оказалась над решеткой и перекатилась к внешней стене, толщиной около пяти футов. Малинда повернулась назад, чтобы помочь Псу, и получила удар по лицу веревкой. Потом показался "Меч" в ножнах. Потом сам Пес, которому помощь была не нужна. Крики доносились отовсюду, барабан не умолкал. Она услышала свист тетивы, но не поняла, куда улетела стрела.
     - Они плывут, - сказал Пес. - Видишь?
     Лунный свет блеснул на белом парусе. Подгоняемая ветром лодка летела к причалу, и Малинда никогда не видела ничего более краси