ь в
жилах.
   - Я должна его соблазнить? - Она изо всех сил старалась понять, что стоит
за его предложением. - Вы уложите меня в постель с этим человеком?
   - Да, если это будет необходимо, - сказал он с холодной убежденностью.  -
Где-то на теле он постоянно носит миниатюрное колечко, настолько  маленькое,
что подойдет только ребенку. Вот это-то кольцо вы и украдете.
   - Но откуда вы знаете, что он постоянно носит кольцо на себе?  -  Октавия
посмотрела на него в замешательстве.
   Знал, потому что Руперт так носил свое, и был убежден,  что  Филипп  тоже
следует традиции Уиндхэмов - суеверию,  если  угодно,  согласно  которому  с
кольцом нельзя расстаться до тех пор, пока не наденешь его на палец сыну или
не ляжешь с ним в землю.
   - Уверен, - ровным голосом  отозвался  он.  А  потом,  когда  он  получит
кольцо,  на  сцену  выступит  воскресший  Каллум  Уиндхэм,   законный   граф
Уиндхэмский. Филипп будет уничтожен.
   - И вы заставите меня  лечь  в  постель  с  этим  человеком?  -  медленно
переспросила Октавия, хватаясь за предмет хоть сколько-нибудь понятный в  их
странном разговоре.
   Зрачки его глаз сузились.
   - В обмен на это я обязуюсь раздавить  тех  людей,  что  обокрали  вашего
отца, и вернуть вам состояние.
   - Но как вы это сделаете?
   - Объясню позже, когда расставим декорации на сцене. Но будьте уверены, я
сдержу свое слово. После того как наш маленький спектакль подойдет к  концу,
вы с отцом получите обратно и деньги, и дом.
   Октавия решительно ничего не понимала. Как лорд Руперт  сможет  выполнить
свое обещание? А она сама? Сознательно лгать незнакомцу и в  конечном  счете
его соблазнить?
   - А этот.., этот брак? - Октавия безнадежно потянула за другой кончик.
   - Расстанемся, когда в нем отпадет нужда,  -  просто  ответил  он.  -  Вы
получите свое, я - свое, а для  того  чтобы  не  было  пересудов,  придумаем
какую-нибудь историю.
   - Вы хотите, чтобы в вашей пьесе  я  сыграла  роль  шлюхи,  -  бесцветным
голосом заметила Октавия. Внезапно ей стал очевидным хотя  бы  этот  простой
факт. Грабитель с большой дороги пытался купить ее как  проститутку,  но  не
для собственного развлечения, а хуже - в качестве орудия осуществления своих
планов.
   - Знаете, дорогая, в нашем мире любовные связи - обычная  вещь,  -  пожал
плечами лорд Руперт. - Я прошу о том, что до вас совершило бессчетное  число
женщин и столько же совершит после вас. Ваш разум и чувства совершенно здесь
ни при чем.
   А что станется с отцом? Есть ли для него место во всем этом  плане?  Судя
по всему, ее будущий компаньон об Оливере Моргане вовсе не думал. Но  сейчас
это казалось не важным и Октавии.
   Девушка отвернулась, чтобы скрыть противоречивые чувства, отражавшиеся на
ее лице.
   - А что будет с нами? С нашим фиктивным браком? Тоже  не  потребуется  ни
разума, ни чувств?
   С минуту лорд Руперт молчал, потом сухо произнес:
   - Не знаю.
   Октавия промолчала, и он продолжал спокойным, практичным тоном:
   - Если вы предпочтете лишь играть роль моей жены, я  стану  уважать  ваше
желание.
   - А это то, что предпочли бы вы сами? - Она по-прежнему  не  смотрела  на
него.
   - Нет.
   Он нежно повернул ее к себе.
   - Вы ведь наслаждались той ночью, любимая,  но  клянусь:  все,  что  было
между нами, - ничто по сравнению с тем, что могло бы быть.
   Краска бросилась ей в лицо. Октавия почувствовала, что помимо собственной
воли начинает таять от тепла его голоса и жара глаз.
   - Мы будем  вместе  и  вместе  отомстим  своим  врагам.  Одурачим  слепых
идиотов,  которые  не  видят  дальше  собственного  носа.  -   Он   внезапно
рассмеялся. - Дадим им урок, мисс Морган?
   Октавия обернулась на конькобежцев, сытых, довольных, закутанных в  меха,
и вспомнила  босоногих  детей  на  льду  замерзших  сточных  канав,  женщин,
прижимавших к груди бутылки из-под  джина,  и  позабытых,  жалобно  плачущих
младенцев.
   Да, благодаря Дирку Ригби и Гектору Лакроссу она знает, что такое изнанка
роскошной лондонской жизни - страшный мир, в  котором  они  с  отцом  должны
провести всю оставшуюся жизнь.
   Да, это безумие - согласиться на предложение лорда Руперта.  Но  если  бы
его планы удались!
   Но сможет ли она хладнокровно  соблазнить  незнакомого  мужчину?  Во  имя
общей цели? Октавия  уже  давно  рассталась  с  излишней  щепетильностью:  в
последние три года она была для нее непозволительной  роскошью.  К  тому  же
теперь она была уже не девушка. А для  женщины,  которая  постоянно  рискует
головой, шаря по карманам, чтобы заработать  на  жизнь,  соблазнить  мужчину
ради денег - пустяк. Петля не грозит... Если только не поймают, когда станет
воровать кольцо... Октавия невольно вздрогнула. В  плане  лорда  Руперта  не
было толпы, в которой можно укрыться.
   Но ее не застукают - она для этого слишком опытна. Быстрая и ловкая. Нет,
не поймают. А когда все останется позади.., позади -  тогда  будущее  станет
тем, чем должно было стать для нее.
   Руперт читал отражавшиеся на ее лице мысли так же ясно, как будто смотрел
в раскрытую книгу. Ему не нужно было слышать ответ - он его знал.
   - Вы знаете имена тех людей, что обокрали вашего отца? - спросил он через
минуту.
   - Людей? - презрительно переспросила Октавия. - Не людей, а свиней.
   Он склонил голову в знак того, что принимает ее поправку.
   - Вы знаете, как зовут тех свиней?
   - Дирк Ригби и Гектор Лакросс. Вы с ними знакомы?
   - Кажется, приближенные принца Уэльского.  Мы  раскланиваемся,  но  можно
познакомиться покороче. Они вас знают?
   Октавия покачала головой:
   - Меня не было, когда они познакомились  с  отцом.  Он  был  на  водах  в
Харроугейте, и эти двое показались ему такими приятными.  -  Девушка  пожала
плечами.
   - Хорошо. Удачно, что они вас не знают, - отрывисто  заключил  Руперт.  -
Поехали, вы замерзли. Вернемся к остальным. Я покажу вам вашу жертву.
   - А что станет с отцом, пока мы будем наводить в мире справедливость?
   - Скажите ему все, что хотите, и я поддержу  вас,  -  беззаботно  ответил
Руперт.
   Октавия знала, что отец не станет задавать  бестактных  вопросов,  потому
что не захочет получить на них неловкий ответ, и примет перемены, по крайней
мере сделает вид, с обычным безразличием.
   Итак, свершилось. Они заключили контракт, и ее жизнь вот-вот переменится.
Эта странная сделка ничем  не  закреплена  -  даже  торжественным  обещанием
выполнять все условия, - но Октавию это нисколько не смущало.
   Руперт взял ее за руку, и они покатили в другой конец озера,  к  нарядной
толпе. Октавия исподтишка взглянула на своего спутника.  Она  почти  ожидала
увидеть дьявольскую усмешку или что-нибудь в этом  роде,  но  ошиблась:  его
лицо было по-прежнему холодно и  спокойно,  лишь  насмешливая  улыбка  вдруг
скривила губы.
   - Вон там. Видите худощавого высокого джентльмена с  красивыми  вьющимися
волосами  в  темно-красном  бархатном  плаще?  Он   называет   себя   графом
Уиндхэмскмм.
   - Называет? - Октавия пристально посмотрела  на  своего  кавалера.  -  Вы
хотите сказать, что он им не является?
   - Не является. Но для успеха нашего представления  вы  будете  признавать
его титул.
   Какая за всем  этим  скрывается  тайна?  Октавия  смотрела  на  человека,
которого намеревалась соблазнить и обокрасть. Он скользил на коньках легко и
уверенно, с подчеркнутой элегантностью. Из-под шляпы  выбивались  роскошные,
ненапудренные золотистые кудри. Он был слишком далеко, чтобы Октавия  смогла
его хорошо разглядеть, однако она  отметила  грацию  и  уверенное  изящество
каждого движения.
   - Кто он вам?
   - Враг.
   Такое прямое и честное заявление не оставляло возможности для  дальнейших
расспросов, но девушка все же продолжала:
   - И вы мне не скажете, чем он вас обидел?
   - Вам нет необходимости это знать.
   Больше Октавия не проронила ни слова. Она смотрела на  человека,  который
называл себя графом Уиндхэмским, и чувствовала странное стеснение в груди.
   Что это? Дурное предчувствие или нечто совсем иное? Сейчас она не  смогла
бы ответить на этот вопрос.

Глава 7

   - Пойдемте скрепим наш контракт.
   Спокойный голос Руперта вломился в сумбурную круговерть ее мыслей.
   - Я обещал вам обед. - Блеск его глаз привел Октавию в трепет.
   - Где? - еле слышно спросила девушка. - Где мы будем обедать?
   - Это зависит  от  вас,  мисс  Морган.  -  В  глазах  напротив  появились
золотистые искорки. - Мы можем пообедать в "Пьяцце", а потом я отвезу вас  в
Шордич.
   Но, - продолжил он мягко,  -  ваше  платье  вышло  из  моды.  В  "Пьяцце"
собирается светское общество, а я знаю, как неприятно чувствовать себя плохо
одетым. Придется не снимать плащ, а есть в плаще, согласитесь, странно.
   - Наверное, - тихо согласилась Октавия. Что он задумал? Кажется, у  лорда
Руперта, как всегда, есть план.
   - Нам нужно многое обсудить, - спокойно продолжал он. - Детали  и  прочие
мелочи. Это проще сделать в каком-нибудь укромном  уголке,  а  не  в  людном
ресторане.
   - Думаю, что вы правы. - Октавия поняла, чего  он  хочет.  -  Что  же  вы
предлагаете, милорд?
   Руперт задумчиво нахмурился, словно  и  впрямь  перебирал  в  уме  разные
возможности.
   - Я бы остановился на "Королевском дубе", - наконец произнес  он.  -  Там
нас никто не потревожит.
   - Но оттуда трудно вернуться домой, - рассудительно возразила девушка.  -
Будет поздно ехать из Патни в Шордич, а вам придется еще возвращаться назад.
   - Вы правы. Это обязательно нужно принять во внимание.
   - Конечно, папа, может быть, проспит до самого утра, а если проснется,  о
нем  позаботится  миссис  Форстер...  Если  бы  я   могла   переночевать   в
"Королевском  дубе"...  -  Она  тоже  говорила,  словно  размышляя.  -  Это,
вероятно, выход, как вы считаете?
   - Вероятно. Вы этого хотите, мэм?
   - Если такое решение обогатит мой опыт, мы сразу  убьем  двух  зайцев.  -
Скромно потупив глаза, Октавия острием конька выводила узоры на льду.
   - В этом я вам ручаюсь. Время мы проведем с толком.
   - А время, сэр, это самое главное,  когда  планируешь  такое  грандиозное
дело.
   - Я с вами абсолютно согласен.
   Октавия подняла голову и  встретилась  с  Рупертом  взглядом:  его  глаза
смеялись, но в глубине их разгорался золотистый огонь.
   - Что ж, тогда лучшего места, чем "Королевский дуб", нам не придумать.
   Лорд Руперт церемонно поклонился:
   - Удачный выбор, мэм.
   - И сделала я его сама. - Октавия заскользила за Рупертом к кромке  льда.
Руперт оглянулся на нее:
   - Успокойтесь, мэм, когда  речь  идет  о  серьезных  решениях,  я  всегда
стремлюсь добиться единодушия.
   - Я совершенно спокойна, сэр.
   Октавия села у края льда, чтобы отцепить коньки. Она прекрасно  понимала,
что ее видимое спокойствие не обмануло Руперта. Но это не смущало ее. Сейчас
она думала лишь о предстоящем уроке, о том, что вновь  обретет  радость  той
ночи, но на этот раз ее ощущения не окажутся сном.
   Руперт подал ей руку. Сила затянутых в перчатку мужских  пальцев  привела
девушку в такой трепет, что она даже пошатнулась, точно  у  нее  подкосились
ноги.
   Но тотчас взяла себя в руки и, кляня себя  за  слабость  и  расходившиеся
нервы, пошла  к  коляске.  Можно  подумать,  что  она  слабонервная  девица,
которой, чтобы не упасть в обморок, нужны обожженное перышко  и  нюхательная
соль!
   Не дожидаясь, пока лорд Руперт предложит ей  руку,  забралась  в  экипаж,
удобно устроилась на сиденье и, плотно запахнув плащ, принялась с  интересом
разглядывать катающихся.
   Сев рядом, Руперт, не говоря ни слова, искоса посмотрел на  нее.  Октавия
знала, что он прекрасно понимает, что с ней происходит. Ей казалось, что  он
удивляется ее чувствам, но от  этого  ее  неловкость  усиливалась.  Странные
желания переполняли ее. А он? Он был совершенно спокоен, во  всяком  случае,
внешне. Экипаж тронулся.
   Октавия плотно закуталась в плащ и отодвинулась к  самому  краю  сиденья.
Было бы не так стыдно, если бы ее спутник испытывал нечто  подобное.  Однако
Руперт Уорвик слишком сдержан и холоден, слишком искушен в  любовных  делах,
чтобы его захлестнуло непрошеное, бесконтрольное  чувство.  Октавия  была  в
этом убеждена.
   - Если отодвинетесь еще на дюйм, то вывалитесь  из  коляски,  -  раздался
спокойный голос. - Разве я занимаю так много места?
   - Нет.., конечно, нет, - поспешно ответила  Октавия.  -  Просто  не  хочу
мешать.., чтобы вам  было  легче  управлять  лошадьми..,  и  вообще.  -  Она
замялась, лицо горело огнем.
   - Очень разумно с вашей стороны! - Он перехватил вожжи  правой  рукой,  а
левой обнял девушку и подвинул ее к себе так близко, что ее  щека  коснулась
его плеча. - Вот так гораздо лучше.
   - Но не очень прилично. - Октавия старалась держаться прямо.
   Лорд Руперт усмехнулся:
   - Может быть, и так...
   Октавия промолчала, решив, что пора переменить тему разговора.
   - Когда вы снимете для нашей инсценировки дом?
   - Я уже снял удобный меблированный дом на Довер-стрит.
   Ответ Руперта настолько поразил Октавию,  что  все  мысли  о  предстоящих
знойных часах сразу исчезли. Она дернулась в сторону, высвобождаясь  из  его
объятий, и чуть не упала с сиденья.
   - Уже? Но откуда.., как вы могли узнать, что я соглашусь?
   Руперт сосредоточился на управлении лошадьми.
   - Я оптимист.
   - Вы слишком много на себя берете, сэр!
   - Разве? - Он посмотрел на нее с откровенным  удивлением.  -  Будет  вам,
Октавия. Я ведь говорил, мы люди одного сорта. Мне было нетрудно догадаться,
как вы ответите на мое предложение, словно его сделали мне самому.
   - Из всех зазнаек, из всех наглецов вы самый... - Она замолчала,  пытаясь
сдержать гнев.
   - Слов не хватает?
   - Безумие! - Взрыв все-таки произошел. - Я вас ненавижу! Что же  я  здесь
делаю?
   - Я думаю, ответ вы знаете сами. - Он хлестнул лошадей, экипаж свернул  с
Лондонского моста и оказался в тихом районе к югу от реки. - Вы хотите меня,
и я, дорогая, вас не разочарую. Вы стремитесь к мести  -  я  тоже.  Так  что
давайте покончим с притворством. По крайней мере между собой.
   - Вы представляетесь аристократом, а откровенны, как извозчик.
   - Мне ближе простая речь, - ответил Руперт, -  и  если  моя  прямота  вас
оскорбляет, мне остается только  извиниться,  но  боюсь,  что  я  уже  не  в
состоянии изменить привычки всей моей жизни.
   - Какой жизни?
   - Может быть, когда-нибудь я вам о ней расскажу.
   - Вам известна моя история, отчего же мне нельзя знать вашу?
   - Потому что я предпочитаю вам о ней не рассказывать.
   - Мы будем жить под одной крышей, делать одно дело, и вы ждете, что я вам
подчинюсь, не зная о вас ничего..,  даже  почему  вы  оказались  на  большой
дороге? - От негодования ее голос сорвался. - Мне неизвестно даже ваше  имя.
Лорд Ник, лорд Руперт... Эти имена не настоящие? - Нет.
   От того, как он это сказал - просто и спокойно, - Октавия не нашлась  что
ответить. Казалось, ничто  не  может  пробить  невозмутимое  спокойствие  ее
спутника. Маска  уставшего  от  мира  циника  и  превосходство,  которое  он
источал, приводили девушку в бешенство. Он сделал ее частью  каких-то  своих
планов, даже не заручившись ее согласием!  Она  для  него  лишь  инструмент,
которому еще предстоит придать необходимую форму.
   Между тем зимний день начал меркнуть, и в домах  по  обе  стороны  дороги
стали зажигаться огни. Спутник Октавии упорно молчал, а сама  Октавия  никак
не могла решить главного - что ей делать. Сказать ли, что она  передумала  и
на таких условиях не собирается принимать участия в его затеях? Может  быть,
потребовать, чтобы он повернул коляску и отвез ее в город?
   Но ничего такого Октавия  не  сказала.  Наконец  в  сгущающихся  сумерках
приветливо замаячили огни "Королевского дуба".  Когда  коляска  подъехала  к
крыльцу, навстречу путникам, как и в прошлый раз,  вышли  Бен  с  долговязым
парнем.
   - Не ждали тебя так рано, Ник, -  вместо  приветствия  проворчал  Бен.  -
Снова привез ту же мисс?
   - Да, старина, - весело согласился грабитель, соскакивая на землю. -  Нам
нужно обсудить кое-какие важные дела, а  здесь,  кажется,  для  этого  самое
спокойное место.
   - Уж конечно. - Бен зашелся от хохота. -  Знаем  мы,  какие  важные  дела
бывают  в  "Королевском  дубе".  Октавия  одарила  хозяина  таверны  ледяным
взглядом:
   - Сомневаюсь, Бен, чтобы вы вообще что-либо знали. Зачем я  здесь,  вовсе
не ваше дело, и я  буду  вам  весьма  благодарна,  если  свои  замечания  вы
оставите при себе. - Она круто повернулась и вошла в  таверну.  Если  нельзя
одолеть самого грабителя с большой дороги,  то  она  поставит  на  место  по
крайней мере его людей.
   - Ничего не скажешь, остра на язычок. - Судя по всему, Бена нисколько  не
тронул выговор Октавии. Руперт просто пожал плечами,  как  бы  соглашаясь  с
хозяином таверны, и последовал за девушкой.
   Из кухни показалась Бесси. Ее лицо горело - она только что переворачивала
на очаге оленью ногу. Октавию она словно  не  заметила,  а  Нику  приветливо
кивнула:
   - Идите сразу в столовую,  Ник.  Ваша  гостиная  еще  не  согрелась.  Таб
только-только разожгла там камин. Мы не ждали вас так рано.
   - Ничего. Принеси мне пива, а мисс Морган выпьет мадеры. -  И  он  провел
Октавию в столовую.
   "Господи, неужели там  так  же  много  народу,  как  в  прошлый  раз",  -
лихорадочно думала Октавия.
   Стоило Октавии и Руперту войти в зал, как поднялся радостный шум. Радушно
отвечая на приветствия, Руперт подвел девушку к камину. Словно  почувствовав
мучительный  стыд,  охвативший  Октавию,  он  стал  обращаться   к   ней   с
подчеркнутой почтительностью, что так не походило на его обычную манеру.
   - Позвольте принять у вас  плащ,  мисс.  -  Он  расстегнул  застежку,  не
дожидаясь, пока она сделает это сама, и  помог  снять  плащ.  -  Прошу  вас,
садитесь и грейтесь. Таб сейчас принесет вам бокал мадеры.
   В столовой повисло любопытное молчание, но  уже  через  минуту  разговоры
вспыхнули вновь, и девушка облегченно вздохнула: она больше  не  чувствовала
на себе насмешливых взглядов.
   Руперт подал ей бокал мадеры  и,  встав  спиной  к  огню,  таким  образом
прикрыл ее от сидящих в столовой. Она немного успокоилась,  расслабилась  и,
откинувшись на дубовую спинку скамьи, пригубила вино.
   - Ник здесь? - Грубый голос властно нарушил монотонный гомон разговоров.
   Октавия заметила, как внезапно напрягся Руперт.
   - Да, Моррис, я здесь. Что-нибудь есть для меня?
   - Вроде бы нет.
   Октавия посмотрела в сторону двери. Там в черном потрепанном плаще поверх
рабочей одежды стоял крестьянского вида  человек.  На  голове  у  него  была
соломенная шляпа, в руке он держал трубку из кукурузного стебля.
   - Пинту самого лучшего, Бесси,  -  заревел  вновь  пришедший,  переступая
порог столовой. - И запиши на счет Лорда Ника.
   Руперт подошел к Моррису и спокойно кивнул на дверь:
   - Уходи.
   - Но там чертовски холодно, - проворчал тот,  принимая  кружку  с  пивом.
Покончив с пивом, он утер усы рваным рукавом. - Хотите знать, что я слышал в
"Колоколе и книге"?
   - Вон! - Голос Руперта  прозвучал,  как  удар  кнута.  Чуть  взглянув  на
Октавию, с нескрываемым интересом наблюдавшую разыгравшуюся перед ней сцену,
Руперт резко вышел из столовой. Моррис поплелся за ним.
   - Разрази меня гром, не приложу ума, откуда этот Моррис берет сведения. -
Бен недоуменно пожал плечами.  -  Но  он  всегда  что-нибудь  приносит.  Ник
говорит, что он лучший осведомитель... Времени даром не теряет,  каждый  раз
приносит что-нибудь жирненькое.
   О чем это они рассуждают? Октавия тихонько сидела в своем углу,  радуясь,
что о ней забыли. Шум разговоров в баре  нарастал.  Какая  информация  может
представлять интерес для Руперта?
   Ее размышления были прерваны возвращением того,  о  ком  она  только  что
думала. Руперт выглядел озабоченным, лоб прорезала складка.
   - Таб уверяет, что го