аться, будто  она  скромно  прикрывает
ее.
   Тэмсин проглотила комок в горле и повернулась к Хосефе.
   - Как ты думаешь, Хосефа? Похожа я на Сесиль? Блестящие черные  глаза
Хосефы обежали ее легкую фигурку с головы до ног.
   - Клянусь жизнью, дорогая! - произнесла она, и ее глаза  увлажнились.
Она улыбнулась и начала суетиться  вокруг  своей  питомицы,  наклоняясь,
чтобы разгладить юбку и поправить шлейф.
   Раздался стук в дверь.
   - Можно войти? - спросила  Люси,  просовывая  голову  в  дверь.  -  О
Тэмсин, - воскликнула она, входя в комнату, - какая вы красавица!
   - Чепуха, - отозвалась Тэмсин, слегка покраснев. - Я тощая и смуглая,
а волосы мои не по моде коротки.
   - Нет, - возразила Люси, качая головой. - Вы совершенно не правы.  Вы
выглядите чудесно. Какая-то совсем другая.., но красивая.
   Она повернулась, чтобы критически оглядеть себя в зеркале.
   - Минуту назад мне нравилось мое платье, но теперь  оно  мне  кажется
будничным и скучным по сравнению с вашим.
   - Глупости, - снова возразила Тэмсин, смеясь, - вы напрашиваетесь  на
комплименты. Стыдитесь, Люси.
   Люси смущенно рассмеялась и поправила локон. Она знала, что  выглядит
хорошенькой и элегантной. "И все же, - подумала она, разглядывая  Тэмсин
в зеркале, - при виде Тэмсин захватывает дух.., может быть, потому,  что
она такая необычная".
   - Ну, если вы готовы, пойдемте вниз. Я уверена, что Джулиан  и  Гарет
уже там, - Идите, - сказала Тэмсин,  вдруг  почувствовав  потребность  в
одиночестве собраться  с  мыслями.  -  Я  приду  вслед  за  вами,  через
несколько минут.
   Люси заколебалась, но потом вышла, пожав округлыми кремовыми плечами.
   Тэмсин подошла к окну, отдернула  занавески  и  устремила  взгляд  на
лужайку и видневшееся за ней  море.  Был  восхитительный  летний  вечер,
полумесяц луны повис над горизонтом, и в темнеющем небе появились первые
бледные звезды.
   Сесиль однажды описала ей свое любимое платье. Оно было из серебряных
кружев  и  кремового  шелка.  Сегодня  ее  дочь  явится  перед  Седриком
Пенхэлланом в платье тех же цветов. Правда, покрой  несколько  иной.  Во
времена Сесили носили кринолин и плотно облегающий корсет, ее дочь  была
одета в  платье  на  чехле,  облегавшем  фигуру,  как  паутинка.  Но  ее
фиалковые глаза были такими же лучистыми и глубокими, как у матери, и их
блеск оттеняло матовое мерцание платья. И серебристые волосы,  и  фигура
такая же легкая и стройная... Узнает ли Седрик Пенхэллан свою сестру?
   Она прикоснулась к медальону, который носила на шее,  черпая  силу  и
решительность в образах Сесили и Барона. Они улыбались  ей  с  портрета,
спрятанного под изящной филигранной серебряной крышкой. Потом подошла  к
двери решительным и твердым шагом.
   В холле у подножия лестницы Джулиан  нетерпеливо  ожидал  ее.  Первые
гости  должны  были  появиться  с  минуты  на   минуту,   и   он   хотел
удостовериться, что с Тэмсин все в порядке и что она не надела  на  себя
рубины и алмазы. Он увидел ее на верхней площадке лестницы и окликнул:
   - Поторапливайся, Тэмсин, гости сейчас начнут собираться. Она сбежала
к нему вниз, как всегда, оживленная, одной  рукой  небрежно  придерживая
юбку с развевающимся сзади шлейфом.
   - Прошу прощения. Я не хотела заставить вас  ждать.  Сияя  улыбкой  и
слегка склонив головку набок,  как  малиновка,  она  перепрыгнула  через
последнюю ступеньку.
   - Ну, как вы думаете, милорд полковник? Я выдержу экзамен?
   - Бог мой, - выдохнул он тихо.
   - Что-нибудь не так? - Ее улыбка потускнела.
   - Да, - ответил он. - Дамы не  мчатся  по  лестнице,  будто  за  ними
гонятся все дьяволы ада. Вернись и спустись, как полагается.
   - О, очень хорошо.
   С комическим вздохом Тэмсин снова подобрала юбки и помчалась вверх по
лестнице. На верхней площадке  она  остановилась,  повернулась,  положив
одну руку на перила, и грациозно поплыла вниз, в холл.
   Джулиан стоял внизу, положив руку на перила и поставив ногу на нижнюю
ступеньку, и наблюдал за ней  критически.  Изысканное  платье  не  могло
скрыть бурлившей в ней  чувственности,  и  сияние  глаз  усиливалось  по
контрасту с прозрачностью кожи. Бледные цвета и тонкий  материал  только
подчеркивали ее бьющую через край живость.  Ему  хотелось  схватить  ее,
прижаться губами к изящному изгибу, в том  месте,  где  граничат  шея  и
плечо, вдохнуть медовый аромат ее кожи, пробежать  пальцами  по  шапочке
сверкающих волос...
   Ему хотелось предъявить права на нее, держать ее в  объятиях,  будучи
уверенным в своем праве на обладание ею. Ему хотелось объявить  об  этом
праве всему миру.
   Когда она приблизилась, он поднес ее руку к губам, как  и  полагалось
приветствовать дам.
   - Попытайся не забывать ни на минуту в; течение всего вечера, что  ты
не должна скакать как  жеребенок.  -  Сент-Саймон  выпустил  ее  руку  и
отвернулся.
   Тэмсин прикусила губу. Она не рассчитывала на комплименты, но было бы
славно, если бы он встретил ее чуть поприветливее и  не  отчитывал,  как
школьницу.

***

   В течение двух следующих часов,  пока  дом  наполнялся  смеющимися  и
щебечущими гостями, Джулиан наблюдал  за  ней.  Она  стояла  на  верхней
ступеньке лестницы рядом с Люси, которая приветствовала всех прибывающих
гостей и каждому представляла Тэмсин. Он замечал, против воли восхищаясь
ею, что в ее беглой английской речи появился сильный испанский акцент, и
это делало ее еще более экзотической и необычной. Он видел,  как  вокруг
нее толпились молодые люди и  оглушительно  смеялись  каждой  ее  шутке,
заглядывая с восторгом и обожанием в ее сияющее лицо.  И  мужчины  более
зрелого возраста, пользуясь этим преимуществом, старались прикоснуться к
ее плечу и отечески похлопывали по руке, а она улыбалась им и флиртовала
напропалую с невинным очарованием, разящим наповал.
   Удивительное представление, размышлял Джулиан. Никто, видя ее  такой,
не поверил бы, что она может быть свирепой  жилистой  воительницей,  или
неукротимой фурией Бадахоса, или усталым почерневшим от пороха подручным
канониров на борту "Изабеллы". И все эти Тэмсин, Виолетты и Фиалки  были
знакомы ему, все  они  ему  принадлежат,  думал  он,  и  его  охватывало
всепоглощающее томление, и он уже был не властен  над  этим  водоворотом
чувств,  над  омутом,  в  который  его  засасывало.  А  юная,  блестящая
лицедейка чувствовала себя, как рыба в воде. Она играла роль, и он  один
знал об этом.
   Но настоящая, подлинная Тэмсин принадлежала только ему одному. И  ему
хотелось выхватить ее из круга этих разомлевших и глупых прыщавых  юнцов
и объявить всему миру о своих правах.
   Безумие. Совершеннейшее безумие. Он так же подпал под ее чары, как  и
все остальные, кто присутствовал в этой комнате. Он знал, что она такое.
Незаконнорожденная,  полукровка,   разбойница,   дикарка,   не   имеющая
принципов и не ведающая о приличиях.
   - Удивительное сходство, не правда ли? - произнес дребезжащий голос у
его локтя.
   Он очнулся от своего  полусна  и  с  вежливой  улыбкой  повернулся  к
древней леди, стоявшей  рядом  с  ним,  которая  опиралась  на  палку  с
серебряным набалдашником и сгибалась над нею почти вдвое.
   - Леди Ганстон, как ваше здоровье?
   - Человеку девяноста шести лет не задают  таких  вопросов,  юноша,  -
сказала она хихикнув. - Помогите мне добраться до  стула  и  раздобудьте
стакан негуса .  Не  могу  понять,  куда
подевалась эта дурочка.
   Джулиан  с  улыбкой  повиновался.  Легация   Ганстон   была   местной
знаменитостью.  Она  никогда  не  отказывалась  от  приглашений,  и   ее
многострадальная компаньонка, почти такая  же  древняя,  как  она  сама,
несла бремя  светских  обязанностей  с  такой  же  твердостью,  с  какой
выносила постоянные раздражение и жалобы своей хозяйки.
   - Пожалуйста, мэм. - Он подал негус и сел рядом с ней.  -  Я  добавил
туда немного вина, зная, что вам нравится его вкус.
   Леди  Ганстон  снова  хихикнула  и  отхлебнула   крошечный   глоточек
крепленого пряного вина, смешанного с горячей водой.
   - Мне случалось пить и  худший.  Она  одобрительно  кивнула  и  снова
оглядела комнату своими выцветшими глазами.
   - Поразительное сходство, вам не кажется?
   - О чем вы, мэм? - Он наклонился ближе к ней, чтобы лучше слышать  ее
тонкий дребезжащий голос.
   - Об этой девушке. - Она указала палкой куда-то через комнату.
   - Я не видела ее здесь прежде. Но она как две капли  воды  похожа  на
Силию.
   - Не понимаю вас.
   Джулиану показалось, что его кровь заструилась  по  жилам  медленнее.
Леди Ганстон повернула голову и внимательно на него посмотрела.
   - Ну, конечно же, откуда вам это помнить. Силия умерла, когда вы, как
я понимаю, были еще в пеленках. Красивая была девушка, но немножко более
живая, чем требуют приличия. Никто не мог бы сказать, что она сделает  в
следующую минуту.
   Она рассмеялась, потом сильно  закашлялась  и  снова  сделала  добрый
глоток негуса.
   - Силия.., а как дальше, мэм?
   Он почувствовал,  что  весь  похолодел,  все  его  тело  будто  стало
невесомым в ожидании ответа, который, как он чувствовал, изменит всю его
дальнейшую  судьбу  и  положит  конец  его  приключению  с  этой  дивной
дикаркой.
   - Ну, конечно же, Пенхэллан. Силия Пенхэллан. Умерла в  Шотландии  от
какой-то лихорадки.
   Леди Ганстон снова кивнула  головой,  вглядываясь  туда,  где  Тэмсин
танцевала с каким-то юным отпрыском местной дворянской семьи.
   - Все дело в волосах, - размышляла она, и  ее  голос  становился  все
тише.
   Чтобы слышать, что она говорит, Джулиану пришлось наклониться низко к
ней.
   - Никогда и ни у кого не видела прежде такого цвета волос.  Хотя  мне
не видны отсюда ее глаза.
   - Фиолетовые, - ответил Джулиан, и его  голос  прозвучал  так,  будто
доходил сюда с большого расстояния, - Ах, да. Они и должны  быть  такого
цвета. Старая женщина  улыбнулась  беззубым  ртом,  но  улыбка  ее  была
самодовольной.
   - У Силии были фиолетовые, глаза. Внезапно  она  вздернула  голову  и
сказала;
   - Приведите сюда мою дурочку, молодой человек. Время ехать домой.
   Джулиан отправился на поиски мисс Уинстон. Он  двигался  будто  через
пустоту,  его  сознание  отключилось.  Он  проводил  старую  леди  к  ее
старомодной берлине .
   Лакей в ливрее помог усадить ее, маленькая  мисс  Уинстон  устроилась
позади. На руках  у  компаньонки  была  целая  охапка  плащей  и  лишних
ридикюлей. Кучер прикоснулся  к  заломленной  набекрень  шляпе,  щелкнул
кнутом, и тяжелая повозка загромыхала по подъездной дорожке.
   Джулиан стоял в дверях, прислушиваясь к звукам  музыки,  приглушенным
голосам, внезапным взрывам смеха,  доносившимся  из  комнат  у  него  за
спиной. "Люси превзошла себя, - думал он отрешенно. - Если она так  себе
представляла малый прием, то как бы она устроила настоящий бал".
   Силия Пенхэллан.  Сесиль.  Но  как  Силия  Пенхэллан  стала  Сесилью?
Подругой испанского разбойничьего Барона?  Как  же  смерть  в  Шотландии
могла обернуться похищением в  Пиренеях?  Должно  быть,  ответ  известен
Седрику Пенхэллану.
   Сент-Саймон вышел из  дома  и  повернул  за  угол,  в  темную  тишину
фруктового сада. В этой толпе его отсутствие не  сразу  заметят,  а  ему
требовалось время,  чтоб  он  мог  вернуться  к  светским  глупостям,  к
самодовольным  улыбкам,  к  ничего  не  значащей  болтовне.  Он  не  мог
вернуться до тех пор, пока не приведет мысли в порядок.
   Значит, в ее жилах текла кровь Пенхэлланов. Голубая  кровь  одной  из
влиятельнейших семей в стране. Но это была скверная  кровь.  Опозоренная
бездушной и безудержной жаждой власти виконта  и  грязными  и  порочными
фокусами близнецов.
   Боже милосердный! И  в  этих  тонких  голубых  жилках,  столь  хорошо
заметных под белой кожей на запястьях, кровь изгоя была смешана с кровью
тиранов. Когда она стояла, ее подбородок был  надменно  вздернут,  глаза
вызывающе сверкали, рот был упрямо сжат, будто она  решила  настоять  на
своем. Все это  были  черты  Пенхэлланов.  Непоколебимая  решимость,  не
знающая преград, слепое стремление добиваться своих целей, все сметая на
пути, такова и ее манера преодолевать любые препятствия.
   Но  Седрик  Пенхэллан  никогда  ее  не   признает,   даже   если   ее
доказательства будут неопровержимыми. Не только его личная  гордость  не
позволит ему обнародовать родство с таким существом, с созданием  такого
неприемлемого для  него  происхождения.  А  как  ему  объяснить  широкой
публике, что смерть, похороны, траур  по  его  сестре  -  все  это  было
инсценировкой? И почему, во имя всего святого, он пошел на такой  обман?
Зная Седрика, можно предположить, что из боязни скандала.
   Может быть, Сесиль... Силия.., сбежала из дому.  Сбежала  в  Испанию,
чтобы длинные руки брата не дотянулись до нее, и Седрик просто  придумал
приемлемое объяснение для общества. Возможно, и так.
   Джулиану казалось, будто  голова  его  сейчас  лопнет.  Он  ненавидел
Пенхэлланов и все, что было с ними связано. Двадцать  лет  назад  Седрик
манипулировал жизнями людей, чтобы добиться собственных целей, и  Тэмсин
была непредсказуемым отпрыском этой семейки.
   И теперь этот непредсказуемый отпрыск начинал активно  вмешиваться  и
по-своему перекраивать жизнь лорда Сент-Саймона в соответствии со своими
представлениями о том, какой она должна быть, и,  может  быть,  лелея  в
душе идею стать будущей владелицей Тригартана.  И  каким,  черт  возьми,
образом он  сам,  Джулиан,  оказался  впутанным  в  эти  хитросплетенные
интриги семейства Пенхэлланов?..
   Теперь он ясно видел, что и его собственной жизнью  манипулируют,  но
эта ясность никак не помогала упорядочить его запутанные, пребывающие  в
полном сумбуре, чувства. Было невероятно, чтобы он  мог  построить  свою
жизнь с Тэмсин, и в то же время он не мог  себе  представить  жизни  без
нее.
   И надо ли говорить ей о том,  что  ему  удалось  выяснить?  Стоит  ли
пробуждать в ней бесплодные надежды? Седрик Пенхэллан  рассмеется  ей  в
лицо и разрушит эту страстную мечту о семье,  которая  возместит  утрату
Сесили и Барона.
   Пока Джулиан бродил по саду, Седрик Пенхэллан ехал  в  Тригартан.  Он
специально опоздал,  и  хозяйка  дома  покинула  свой  пост  на  верхней
ступеньке лестницы задолго до того, как он вошел.
   Он приостановился у открытой двойной двери, выходившей в  салон,  где
толпились ярко разодетые женщины, похожие на стайку пестрых  бабочек,  и
их более скромно одетые спутники. Музыканты играли  вальс,  и  он  сразу
заметил  дочь  Силии,  кружившуюся  в  объятиях  молодого   человека   в
ярко-красном мундире.
   Седрик остановился в дверях, не  сводя  глаз  с  легкой  фигурки.  Он
вспомнил, что Силия носила платья тех же цветов. И танцевала она с такой
же живостью и грацией.
   - Лорд Пенхэллан, вы оказали  нам  честь.  -  Люси  спешила  к  нему,
запыхавшаяся и испуганная.
   Взгляд ее метался в поисках Джулиана, который, конечно же, должен был
быть здесь и приветствовать высокого гостя, но брата не было видно.  Она
раскланялась с виконтом.
   - Могу  я  предложить  вам  стакан  вина?  О,  Гарет!  -  Со  вздохом
облегчения она окликнула мужа, появившегося  в  двух  шагах  от  них.  -
Гарет, это лорд Пенхэллан.
   Гарет тоже искал шурина. Он не был  готов  иметь  дело  с  человеком,
вращавшимся в гораздо более высоких сферах, чем  он  сам,  с  человеком,
взиравшим на  него  с  насмешкой  из-под  густых  седых  бровей.  Однако
Фортескью мужественно  искал  достойную  тему  для  разговора  и  потому
спросил виконта о его конном заводе.
   Тэмсин догадалась о прибытии своего дяди, вернее почувствовала, когда
его взгляд устремился на нее. Музыка окончилась, она улыбнулась партнеру
и извинилась, отказавшись от его настойчивого предложения проводить ее к
ужину. Она решительно пересекла помещение и направилась к Люси, Пока она
приближалась, глаза Седрика встретились с ее взглядом.
   - О, - сказала Люси с облегчением. - Разрешите представить вам  лорда
Пенхэллана, Тэмсин. Виконт,  это  подопечная  моего  брата  -  сеньорита
Барон. Она приехала к нам из Испании, Герцог...
   - Да, я слышал эту историю, - грубо  перебил  ее  Седрик.  -  Все  по
соседству знают об этом.
   - Конечно, как  это  глупо  с  моей  стороны,  -  пробормотала  Люси,
краснея.
   Седрик сделал жест, как бы отстраняющий ее.
   - Здравствуйте, мисс Барон.
   - Очень приятно, сеньор. - Она нежно улыбнулась ему, делая поклон.  -
Для меня честь - познакомиться с вами.
   Ее рука метнулась к вороту платья и медальону на шее, прежде чем  она
сказала;
   - Пожалуйста, извините меня, я обещала танец и вижу, что мой  партнер
ждет.
   Она отошла, не оглянувшись, но казалось, волосы шевелятся  у  нее  на
затылке под его мрачным угрожающим взглядом.
   Лорд Пенхэллан с  минуту  наблюдал  за  ней,  потом,  резко  прерывая
подробный доклад Гарета о скачках в Нью-Маркете, сказал:
   -  Доброй  ночи,  леди  Фортескью.  Его  массивное  тело   отличалось
удивительной подвижностью: он повернулся и исчез.
   - Ну и ну, - воскликнула возмущенная Люси. - Что за ужасный  человек!
Как можно быть таким грубым? Зачем он приехал, если собирался тотчас  же
уехать?
   - - Нет  слов,  -  отозвался  Гарет.  -  Но  все  Пенхэлланы  страшно
высокомерны и спесивы.., считают себя слишком хорошей компанией для всех
остальных.
   - Но не для Сент-Саймонов, -  возразила  Люси,  выпрямляясь  во  весь
рост. - В любой геральдической книге ты прочтешь, что Сент-Саймоны ничем
не хуже Пекхэлланов.
   - Да уж, будьте уверены, - ответил Гарет примирительным тоном.  -  Но
лорд  Пенхэллан  -   могущественная   фигура,   он   имеет   влияние   в
правительстве. Говорят, что премьер-министр и шагу не  сделает  без  его
одобрения.
   - Я считаю, он отвратителен. Слава Богу, что он ушел.  Закончив  свою
речь на этой ноте, Люси отошла, чтобы удостовериться, что столы достойно
сервированы для ужина, накрыты и полнятся яствами.
   Джулиан вернулся в дом через боковую дверь и потому ничего не знал  о
кратком  визите  виконта  Пенхэллана.  Он  заглянул  в  салон.  Общество
поредело, но Тэмсин все еще танцевала. Он пересек площадку для танцев  и
слегка похлопал по плечу ее партнера.
   - Простите меня, Джейми, но я имею право на некоторые привилегии  как
опекун.
   Молодой человек отрывисто поклонился, оставив свою даму,  и  встал  у
стены, с тоскою глядя на бывшую партнершу.
   - Тебе весело?
   - О  да,  -  ответила  Тэмсин,  но  она  казалась  рассеянной,  и  он
почувствовал напряжение в ее теле, пока кружил ее по зале. В  ее  глазах
он заметил чуть ли не лихорадочный блеск, а щеки ее раскраснелись.
   - Сколько вина ты выпила? - спросил  он,  уводя  ее  с  площадки  для
танцев.
   - Не более одного стакана.
   - В таком случае  причина  -  возбуждение.  -  Улыбаясь,  он  вытащил
носовой платок и отер ее влажный лоб.
   - Это мой первый вечер с тех самых пор, как мне исполнилось  семь,  -
сказала она, улыбаясь  в  ответ  на  его  улыбку,  но  попытка  пошутить
показалась ему не слишком убедительной.
   - Утром я отправлюсь в Лондон, - сказал он  внезапно,  только  сейчас
осознав, что принял решение.
   - О? - Она посмотрела на него,  и  ужас  на  ее  лице  был  столь  же
очевиден, как, если бы прозвучал звук боевого рожка. - Зачем?
   - Я должен выполнить дело, возложенное на меня Веллингтоном.
   - Но ведь ты собирался через две недели. - Хмурясь, она кусала нижнюю
губу. - Почему так внезапно, Джулиан?
   В его взгляде  было  нечто  такое,  что  где-то  в  глубине  ее  души
зародилось   мрачное   предчувствие.   Он   выглядел,    как    человек,
приготовившийся прыгнуть вниз с утеса.
   Он ответил не сразу, а прежде потянул ее за собой в глубокую  оконную
нишу. Голос его был низким и серьезным:
   - Поедем со мной в Испанию, Тэмсин. Она ожидала всего, но  только  не
этого.
   - Сейчас?
   - Да. - Он убрал прядь волос с ее лба.  -  Поедем  со  мной  и  будем
воевать вместе.