и:
   "Ну что,  старина, не сидится дома, все по свету мотаешь-
ся? Поделись с друзьями-то - как там, в Париже?"







                  ЮРИЙ ДМИТРИЕВИЧ ПЕТУХОВ

                          ЗАПАДНЯ

                    В авторской редакции

            Технический редактор О. Яроспавцева
                   Корректор И. Лебедева

Сдано в набор 31.07.90.  Подписано в печать 29.10.SO. Формат
84х1081/32.  Бумага  книжно-журнальная  для офсетной печати.
Гарнитура "Тип Тайме".  Печать офсетная. Усл. печ. л. 20,16.
Усл.  кр.-отт. 20,58. Уч.-иэд. л. 21,25. Тираж 100 000. экз.
                   Заказ ј 397. Цена 8 р.

"Метагалактика", приложение к журналу "Приключения", фантас-
      тика", 111123, Москва, 2-я Владимирская, а/я 40.

Набрано на  ПЭВМ  в  ордена Трудового Красного Знамени Изда-
тельстве "Художественная литература".  107882,  ГСП, Москва,
                 Б-78, Ново-Басманная, 19.

Отпечатано и изготовлено в Московской типографии ј 13 П.  О.
"Периодика" Государственного комитета СССР по печати.  Моск-
           ва, 1070 05 Денисовский пер., дом. 30.




ЮРИЙ ПЕТУХОВ

                       РОБИНЗОН -2190


   Оторваться от книги было непросто,  не хотелось отрывать-
ся. И Славка не спешил - ну что, в конце концов, значат лиш-
ние три минуты!  Он перечитывал ее в четвертый раз.  И знал,
что будет читать и в пятый,  в шестой...  Вот это жизнь: как
наяву!  Нет,  лучше, значительно лучше, наяву так не бывает,
только в старинных  романах!  Где-то  далеко-далеко  и  дав-
ным-давно  -  остров  посреди  океана,  диковинные животные,
солнце, попугаи, стихии, с которыми надо бороться. И вообще,
каждый час,  каждый миг трудности, неизвестность. Да что там
говорить - вот романтика! А пожелтевшие за столетия страницы
-  в них самих уже тайна,  неведомое,  а язык - разве сейчас
так говорят и пишут? Куда там! Правда, староанглийский Слав-
ка учил во сне,  потому как ленив был и неприлежен. Но разве
это важно?  Нет!  Попади он туда,  куда занесла судьба героя
старинной книги,  да он бы и не такое выдавал!  А что здесь?
Тьфу!  Славке и думать не хотелось,  что через минуту-другую
надо будет отложить затертый,  потрепанный томик и выйти на-
ружу,  приступить к своим ежедневным и нудным  обязанностям.
Однако работа есть работа.  Последний раз вдохнув в себя за-
пах дальних странствий.  Славка не глядя  нащупал  на  столе
увесистый кругляш,  сунул его между страниц,  чтоб не искать
потом,  где остановился, и решительно отодвинул книгу. Затем
машинально влез в защитный костюм,  нацепил на всякий случай
маску и вышел из станции.
   Отброшенный дверью  фиолетовый  спрутокрокодил  взмявкнул
обиженно и опрометью бросился в чащу,  сшибая на своем  пути
выросшие за ночь огурцы.  Название Славка придумал сам,  они
были просто продолговатыми и с пупырышками,  вылитые огурцы,
но  росли прямо из земли и вкусом напоминали вареники с виш-
ней.  Каждый вечер Славка старательно выкладывал из  огурцов
сложный геометрический узор, втыкая их в питательный слой. И
если ночью никто не хозяйничал в огороде,'  узор  становился
фантастически  красивым и еще более сложным,  какой разве на
экране дисплея увидишь.
   Огурцы то ли делились,  то ли почковались, Славка не пом-
нил, хотя ему растолковывали сведущие люди. Да и неважно это
было,  главное,  размножались очень быстро и причудливо.  Но
редко огуречная плантация по  утрам  оставалась  нетронутой.
Славка не знал,  кто занимается безобразиями, а потому часто
грешил на Кешу -  прибившегося  к  станции  спрутокрокодила.
Приручать  его Славка и не думал,  как-то само собой получи-
лось.  А теперь от Кеши невозможно было избавиться -  пропи-
сался под дверью. И, вдобавок ко всему, стоило Славке только
выйти из станции,  прилипал и не отходил ни на шаг. Ну ниче-
го,  думал Славка, после сегодняшнего пинка полдня обижаться
будет, хоть отдохнуть от него удастся! Спрутокрокодил попал-
ся с характером.
   Собрав с десяток огурцов,  Славка протолкнул их  в  лючок
возле двери - к обеду интегратор сотворит что-нибудь съедоб-
ное,  надоели уже вареники! Потом не меньше пятнадцати минут
возился  с  четырьмя  биолокаторами,  торчавшими по углам от
станции.  На одном были следы повреждений - опять кто-то лю-
бопытный приходил из чащи.  Пришлось менять реле, подключать
к Центральной системе - пускай она ищет неполадки, а потом и
устраняет их.
   Центральная система знала и умела все. Славке вообще было
непонятно - зачем его тут держат? Запустили бы на полный ав-
томатический режим всю станцию - и дело с концом!  А то, ви-
дите ли, им лучше знать! На всякий случай! На всякий случай!
Для практики, мол! Но надолго расстраиваться Слагка не стал.
Да и не умел он надолго расстраиваться.  К тому же надо было
обойти дальние концы, поглядеть, что там и как.
   Первым делом  Славка  решил сходить на поляну,  проведать
коз.  Он свернул с тропинки и топал по серому,  пузырящемуся
мху - так ему больше нравилось: мох сильно пружинил, подтал-
кивал. Можно было даже остановиться и попрыгать.  Если таким
обложить прыжковые сектора на,  стадионах,  рекорды бы долго
не устояли,  сам Славка и стал бы рекордсменом - и  Земли  и
всей  Звездной Федерации.  А можно было подпрыгнуть и упасть
на спину,  как на батут.  Многое можно,  да  жаль, время от
времени включают связь-обзор из Центра,  а стало быть, могут
увидеть. Потому сегодня Славка решил не дурачиться, все-таки
практикант, а не приготовишка какой, надо посолиднее быть.
   Из черных ветвей выпала резиновым шлангом лиана, поползла
навстречу.  Но он не обратил внимания на это глупое полурас-
тение-полузмею. Лиана вечно поджидала в одном и том же месте
и уже порядком надоела. Никакой фантазии, вяло подумал Слав-
ка и топнул ногой. Лиана, шипя и извиваясь, втянулась в кро-
ну над головой. По ее понятиям, жертва всегда должна пугать-
ся, застыв на месте,  или убегать,  а раз ни того ни другого
не следует, значит, это и не жертва вовсе.
   Славка боялся за коз.  Он считал, что большую часть здеш-
них  тварей  давно бы пора отправить к их создателям.  А вот
коз любил. Правда, толку от них ноль - ни молока, ни шерсти,
но уж больно симпатичные!
   Рядом брел дубль-Х и тяжело,  с присвистом сопел.  Славка
старался  его  не замечать.  Дублей он презирал и не помнил,
чтобы кто-нибудь,  где-нибудь, исключая, конечно, инструкции
и  прочую  канцелярскую  писанину,  называл эти малоприятные
создания дублирующими хамелеонами.  Их звали просто - упыря-
ми. Скукотища!
   Фантазии у упырей было ненамного больше,  чем у лиан. Вот
и сейчас горе-упырь брел в таком же защитном костюме,  что и
на Славке, был так же лохмат и сутул, как оригинал, и вдоба-
вок  имел точно такой облупленный нос под прозрачной маской.
Попробуй отличи!  Но Славка знал, что упыри по своей природе
халтурщики. Глядишь на него прямо - ну до мелочей все верно,
копия!  А чуть скоси глаз,  так, чтобы не заметил, - и сразу
увидишь: или проплешина в теле,  или еще что, выдающее с го-
ловой. Вот и сейчас на локте упыря была дырка и в ней что-то
мигало.  "Тоже  мне,  Пятница!" - пробурчал Славка под нос и
отвернулся.
   Чьих рук творением были упыри,  никто не знал. А главное,
никто и сознаваться не хотел.  Лет пятьдесят назад, когда на
планете командовали ученые мужи из Института Эксперименталь-
ной Генетики,  еще можно было найти виновника,  но только не
сейчас.
   В Славкины обязанности входило примечать новые виды  био-
материи,  если  таковые обнаружатся,  и классифицировать их.
Появляться им вроде было неоткуда,  но они появлялись, и до-
вольно-таки часто.  А вот исчезали редко.  Поначалу экспери-
ментаторы из института отбирали самое ценное, что могло при-
годиться в метрополии или при заселении новых пустынных пла-
нет,  и внедряли свои создания,  куда надо и не надо, стара-
ясь,  по  мере сил,  не нарушать баланса.  Потом запутались,
бросили все как было и перебрались продолжать научный  поиск
в новые места. Галактический комитет по охране жизни и общей
экологии бушевал,  метал громы и молнии.  Но ничего поделать
не  мог  -  каждую молнию отражал обоснованный ответ,  громы
приглушались публикациями и голофильмами,  в которых рисова-
лись радужные перспективы человечества,  ведомого исследова-
телями из ИЭГ к окончательной гармонии.
   Ученым мужам негде было развернуться. Новое, неизведанное
манило их.  Со Славкиной планеты они ушли еще до его  рожде-
ния,  понадеявшись, что все ненужное само собою вымрет, ведь
ни по каким законам оно не сможет образовать устойчивой эко-
логической системы. Как бы не так! Проще, казалось бы, унич-
тожить все,  придать планете ее  первоначальный  благообраз-
но-пустынный облик. Но на это у генетиков руки не поднялись.
Так и ушли - с опущенными руками и извиняющимися улыбками на
лицах... Создания их оказались не только живучими, но и спо-
собными порождать нечто новое,  выходящее за пределы  всякой
фантазии.
   До полянки оставалось не больше двадцати минут  хода.  Но
Славка не спешил.  Временами он останавливался, подбирал ва-
ляющиеся рядом у тропинки камни и далеко зашвыривал их в ча-
щу.  Один  из таких разноцветных голышей испуганно заверещал
на всю округу.
   Но Славка уже разжал пальцы,  и непонятная тварь скрылась
за верхушками стреловидных папоротников,  тут же  замолкнув.
На  писк обиженного "камушка" чаща отозвалась оглушительным,
долго не смолкающим ревом: "И-и-э-э-гх!.." Рев был утвержда-
ющ и лих.  Давным-давно кто-то из младшего персонала генети-
ков заложил  в  самосовершенствующуюся  модель  исполинского
экскавазавра этот вопль, прославляющий родной институт.
   Упырь плелся по-прежнему рядом и временами принимал обли-
чия тех,  о ком думал Славка,  этакий упырь-телепат.  Славка
просто не мог постичь умом, зачем все это было нужно? Но ве-
рил - не было бы нужно,  не сделали!  Генетиков он уважал. А
вот упыря нисколечко.
   Чтобы избавиться от дубля,  Славка очень образно предста-
вил себе большой мыльный пузырь и, когда упырь радужно заси-
ял  рядом,  переливаясь тонюсенькой оболочкой,  ткнул в него
пальцем.  Пузырь лопнул.  На кончике пальца осталась мыльная
капля. А упырь образовался Славкиным двойником по другую ру-
ку и вздохнул как-то особенно тяжело.
   Славке вдруг  стало  не  по себе.  Он потерял способность
двигаться, думать... и замер. Капля была мокрой! Он чувство-
вал  ее кожей сквозь перчатку - чего никогда не бывало,  ни-
когда,  даже если сунуть руку в лужу, в кипящую лаву, в сер-
ную  кислоту.  Он  медленно  провел ладонью по поясу - так и
есть,  кармашек пустой,  силовика не было.  Стало холодно  и
страшно.  Все  это означало одно:  защитному костюму цена не
больше, чем простой тряпке, а самому Славке остается жить до
первой встречи с каким-нибудь не слишком дружелюбным зверем.
Он вспомнил,  как засунул силовик в книгу между  страниц.  И
схватился за голову. Зачем он его туда сунул? И так не забу-
дет - сто восьмая страница,  зачем?!  Но  раскаиваться  было
поздно, да и не в чем - случайность. Никогда Славка не думал
о смерти, а вот сейчас накатило.
   Нет, он  вовсе не хотел умирать,  так ничего и не сделав,
не повидав толком мира!  Вон у большого  арматурного  дерева
клубится  туман  - это колония пиявок-оборотней.  Пять шагов
вперед,  и конец! Вынырнут из тумана цепкие щупальца, втянут
к себе,  в белое марево, все! В глазах потемнело. Славка так
и сел, где стоял.
   В мозгу билось,  пульсировало: бежать, бежать на станцию,
пока не поздно!  Но он не мог встать,  ноги отказывали, било
крупной  дрожью.  Рядом  сидел  пригорюнившийся упырь и тоже
трясся всем телом. Славка впервые испугался дубля, отшатнул-
ся.  Тот  резко отпрянул в противоположную сторону,  замигал
дырками сильней.  Нет, упырь пока не тронет, подумал Славка,
ведь  и  лиана же не тронула,  а могла...  надо поувереннее,
собраться надо!
   Он вспомнил,  что  в  первые  дни  на него часто нападали
здешние хищники - но костюм был им не по зубам. И, наверное,
потому многие отступились,  выработали условный рефлекс. Те-
перь утешения в этом мало.  Все равно ему до станции не дой-
ти,  не дадут!  Тот же упырь,  как только смекнет...  Славка
совсем иначе видел все привычное,  окружавшее его целый  ме-
сяц. К козам идти нельзя! Какие там козы, скорее назад!
   Он встал и медленно пошел по тропинке,  удаляясь от стан-
ции. В руке сжимал подобранный камень, настоящий, не голося-
щий ни с того ни с сего.  Проходя мимо  колонии  пиявок,  он
швырнул  камень в туман.  Белое марево заклубилось,  вспучи-
лось, но Славку пропустило. Вслед первому камню полетел вто-
рой, брошенный упырем. На упыря щупальца среагировали - чер-
ные мясистые отростки облапили дубля. Но утащили к себе пус-
тоту.  Упырь,  как  и в случае с пузырем,  рассредоточился и
собрался уже на семь шагов дальше,  рядом со Славкой, запых-
тел,  засопел. Впервые у Славки появилась мысль - а чего он,
собственно,  его все время копирует,  мало,  что ли, других,
взялся бы за пиявок, например. Нет, упыря бояться пока нече-
го.
   У края  арматурного дерева он остановился и долго возился
с прямой увесистой ветвью, пытаясь обломить ее - какая-ника-
кая палка, а пригодится. Дерево было старое, засохшее, пото-
му минут через десять Славка ветвь отодрал. Потряс в воздухе
оружием,  почувствовал  себя уверенней.  А заодно мысленно и
выругал и поблагодарил халтурщиков,  программировавших дере-
во,- уж если он сумел отодрать кусок арматуры,  значит,  на-
дежного дома на таком скелете не поставишь.  А  впрочем,  им
виднее. Славка не спеша двинулся вперед.
   Козы, как и обычно,  паслись на поляне.  Славку встретили
довольным блеяньем. Огромные пуховые воротники на шеях у них
раздулись,  наверное,  в знак удовольствия от  встречи,  так
всегда казалось Славке. Он пожалел, что поленился, не набрал
огурцов - козы очень любили вареники с вишней.
   Упырь приотстал, застрял на краю поляны, постепенно теряя
четкие очертания. Ладно, решил Славка, усмехаясь, и без него
обойдемся.  Он.улегся на траву между коз. Если эти беззащит-
ные неженки целы и пасутся себе мирно,  значит,  и опасности
никакой. Можно передохнуть немного, успокоиться.
   Славка лежал и прислушивался к стуку собственного сердца.
Оно постепенно входило в привычный ритм.  Да и голова прояс-
нялась.  А может,  не идти никуда?  Зачем возвращаться? Ведь
самое  большее  через час-полтора на станции обнаружится его
пропажа и те,  кто в Центре, примут меры. А с козами так хо-
рошо, так спокойно. Он перевернулся на спину, прикрыл глаза.
   Одна из коз,  тяжело переваливаясь  на  перепончатых  ла-
пах-ластах,  подошла вплотную,  наклонила кудлатую голову. И
Славка сквозь маску ощутил шершавость раздвоенного  зеленого
языка. Он протянул руку и почесал у козы за ухом. Та тихо, с
восторгом заблеяла на высокой ноте.  Стали подбираться  дру-
гие, ближние. Они тоже клонили головы, просили ласки. Славка
махнул рукой.
   - Все, хватит! Идите, паситесь! - проговорил он негромко,
но твердо.
   Козы были на диво послушные,  разбрелись.  Славка отыскал
глазами притихшего на краю поляны упыря. Остался доволен со-
бой - неопытный глаз навряд ли различил бы дубль-хамелеона в
серой кочке с голубеньким цветком наверху. Но Славку не про-
ведешь - в нижнем листочке,  у стебля,  сияла дырочка, и там
была мигалка. Точно, он! На какое-то время Славка даже поза-
был, что попал в серьезную переделку.
   К реальности вернул жуткий вой из чащи. Вой приближался и
становился сильнее.  Никому иному, кроме стаи болотных шака-
лов, он принадлежать не мог. Хуже некуда! На Славку накатила
волна почти панического ужаса. Шакалы жили в единственном на
планете болоте и были там мирными  травоядными.  Но  иногда,
очень  редко,  с  ними происходили удивительные превращения.
Они вдруг выползали из болота,  скидывая с себя старую  обо-
лочку, как  змея кожу.  Они становились похожи на самих себя
меньше, чем лососи до нереста походят на обезображенную ост-
роклювую  горбушу,  пробившуюся  сквозь  пороги и водопады к
месту своего рождения. И все же они оставались собой, болот-
ными шакалами.  Они жили всего два-три дня. Но эти дни прев-
ращались для обитателей чащи в жуткий кошмар - шакалы  пожи-
рали все на своем пути, им нужен был запас жира, чтобы отло-
женное потомство могло безбедно перезимовать в болоте.
   Славка уцепился за палку.  Он понимал, что она ему не по-
может.  Но что ему могло помочь?!  Он видел краем глаза, как
метался снова принявший облик человека упырь, как он взмахи-
вал руками,  подпрыгивал... Но будто невидимая стена выросла
по краям поляны, и упыря эта стена не пропускала. Да и что с
него толку! Славка почувствовал, как вспотела сначала спина,
а потом и все тело. Пот со лба тек в глаза, мешал смотреть.
   Стены, не пропускавшей упыря, для болотных шакалов не су-
ществовало.  Приземистые, распластанные по траве бурые тела,
вскидывая безлобые головы с черными хитиновыми жвалами в три
ряда,  приближались.  Ни лучемета,  ни гравизащиты,  ничего,
кроме палки...  И это был конец!  Палка пойдет на закуску. А
потом...  Нет,  подождем пока, решил Славка, они ведь на коз
сначала набросятся.  Ему стало до слез жалко этих  беззащит-
ных,  пушистых козочек, таких неуклюжих на своих ластах, та-
ких милых, плюшевых. И он забыл о себе.
   А козы, казалось, не замечали приближающихся шакалов, так
же мирно щипали травку. И если одна поднимала голову и начи-
нала блеять, глядя в поднебесье, другие прислушивались, кося
изнизу глазом, а потом дружно поддерживали товарку.
   Славка уткнулся  носом  в землю,  чтобы ничего не видеть.
Палку сжимал в кулаке,  ждал - вот сейчас завоют,  захрипят,
заголосят раздираемые козы,  и тогда...  Но было тихо.  Лишь
вой шакалов стал каким-то надтреснутым, нестрашным.
   Он осторожно  приподнял  голову.  И  ничего не увидел.  И
справа, и слева, и вверх сплошной стеной вздымался, вился не
пригодный ни на что козий мех.  Он вскочил на ноги, отталки-
вая от себя лезущую в лицо шерсть,  пригляделся. Нельзя было
ничего понять. Славка быстро вскарабкался на спину ближайшей
козе, придерживаясь за ухо, встал на ноги.
   Пришлось долго  тянуть шею,  прежде чем он что-то высмот-
рел.  Козы разделились на две большие группы, освобождая ша-
калам проход,  и одновременно невероятно раздули свои ворот-
ники. К ним невозможно было подступиться, шакалы вязли в мо-
ре шерсти,  соскальзывали с нее, отчаянно рвали пух и шерсть
жвалами,  но ничего поделать не могли. Временами то один, то
другой  из  обезумевших хищников получал из-за непреодолимой
завесы увесистую оплеуху ластом и откатывался назад. В рядах
коз Славка не заметил ни малейшего волнения.
   Он слез с лохматой спины,  уселся  на  землю.  Тоже  мне,
друзья, думал он, это так-то у вас от радости воротники раз-
дуваются? Эх вы, за чужого принимали! Но обида была наигран-
ной, внутри у Славки все пело. Вот тебе и беззащитные нежен-
ки.
   Через полчаса шакалов и след простыл. А козочки, чуть по-
убавившись в размерах,  продолжали пастись на лужайке как ни
в чем не бывало. Славка обошел каждую. Подолгу чесал за уша-
ми, похлопывал по спинам. Иным способом выразить свою благо-
дарность он не мог. Но надо было возвращаться - стыдно, что-
бы из-за тебя переполох устраивали.
   По следам  в траве Славка определил,  что болотные шакалы
ушли влево от тропы. А значит, их бояться больше нечего, они
не сворачивают с пути. Он помахал козам на прощание и напра-
вился к тропе.
   Упырь встретил  Славку таким яростным сопением,  будто он
собственноручно отогнал стаю, а на обратном пути закатил ва-
лун на высокую гору. На этот раз Славка был рад попутчику. И
даже благодарен за заботу.  Он подмигнул дублю.  Тот засиял,
умерил сопенье. И они двинулись вперед.
   По дороге Славка подобрал несколько живых камней, которые
тут же прозвал пищалками.  Надо будет сунуть их в биолокатор
- тот определит, кто они, эти новые жители планеты. А может,