Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Фантастика. Фэнтези
   Научная фантастика
      Петухов Юрий. Рассказы и повести -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  - 49  - 50  -
51  - 52  - 53  - 54  - 55  - 56  - 57  - 58  - 59  -
тавить и никому не давать. - Для престижа, - поддержала женщина из конца очереди. - А я вот для детей собираю, а должна часами тут стоять! Да что вы с ним возитесь! - Не хочешь, парень, оставь, я возьму, - со смешком про- говорил из-за спины красноглазый. - Избаловались чересчур! Сашка не знал, куда деваться, что делать. Да лучше бы на толкучку пошел, на руках сменял, чем такое... И эти хороши, радуются. А сами если так же, что тогда, а? Краска все боль- ше заливала его лицо. - Сколько платить? - спросил он жестко. - Забыл уже, - пропел красноглазый, - ну дает! - Два шестьдесят, - сказала продавщица, оторвав нако- нец-то от Сашки взгляд, - сколько раз повторять можно! - А уценка за состояние? Продавщица отвернулась. - Он к тому же глухой, - уже без раздражения, с заботой даже проговорила последняя женщина. Сашка пробился через толчею и, не обращая ни на кого вни- мания, задрав голову, направился в другой конец зала, к кас- се. Там было посвободнее, чем у книгообмена. За кассовым аппаратом сидела по виду родная сестра про- давщицы-товароведа. Только ноготки у нее были зелененькие и этикеток да ярлыков поменьше. Она не обращала внимания на оживление в другом конце магазина, мило беседовала с парень- ком, замотанным до глаз светлым вязаным шарфом. Пареньку редко приходилось вставлять свое слово, но когда приходи- лось, он был вынужден сильно вытягивать шею, чтобы освобо- дить нижнюю часть лица из-под шарфа, потом снова утопал в светлом пушистом раструбе. Сашка стоял и терпеливо выжидал. Ему было неловко преры- вать беседу, тем более что краем уха слышал - речь шла о чем-то своем, близком для обоих. "А может, это ее, судьба? - вяло думал он, забыв про свои мелочные передряги. - Может, тот единственный человек? А я лезу..." Ему стало немного стыдно. И он отступил на два шага назад, прислонился к стен- ке. Кассирша немедленно среагировала: - Ну что там у вас, давайте. - Она обаятельно улыбнулась Сашке, на лице было внимание и доброжелательность. "Вот ведь умеют. - Сашка раскис, разулыбался в ответ. - Отличные девчонки. И чего я, на самом деле, брюзга какой-то! Добрее надо с людьми, ласковей, и они..." Паренек, высвобо- див подбородок, тоже улыбался. - Мне два шестьдесят, пожалуйста, в книгообмен. - И, по- лучив сдачу, добавил: - Большое спасибо. Продавщица была занята, и пришлось тянуть чек через голо- вы, не стоять же снова в очереди. Сашка старался ни к кому не прислоняться, никого не задевать. Куртку он расстегнул и шарф распустил - в магазине было жарковато и душно. - Будьте добры. - Что вам? - поинтересовалась продавщица, отрываясь от заполнения квитанций и вертя в пальчиках Сашкин чек. - Да все то же, "Пьесы" Булгакова, забыли? - Сашка даже улыбнулся, хотя и очень сомневался - видна ли фирменной де- вушке его улыбка из-за спин. - А куда пробиваете? - Что куда? - Чек - куда?! - К вам, куда же еще, - промямлил Сашка, ничего не пони- мая. - Вот что, идите и перебейте на книгообмен, - сказала продавщица равнодушно. Сашка забрал чек. - Но я же и выбивал на книгообмен. Последняя женщина не выдержала, развернулась, невольно отпихнув Сашку от прилавка: - Ну что вы людям головы морочите! Ну сколько можно?! На этот раз он не стал дожидаться, пока парочка обратит на него внимание. - Мне, пожалуйста, на книгообмен перебейте, - проговорил, стараясь сдерживаться. В голове уже мутилось, и хотечось бросить все к чертовой матери и выскочить на улицу, на мо- роз, продышаться немного. Кассирша не улыбалась. Да и паренек стоял, нахмурив бро- ви. - А о чем вы раньше думали? Сашка закипел: - О чем я думаю, это мое дело. Я вас и в первый раз на книгообмен просил выбить! Было видно, как паренек сжал кулаки в карманах голубень- кой дутой куртки, - готовность защищать любимую подругу так и поперла из него, он уже не хмурился, а просто убивал Сашку взглядом. Кассирша была более опытной в общении с капризными посетителями и оттого более спокойной - тоном опытного экс- курсовода прозвучало на весь зал, бесстрастно и холодно: - Надо яснее произносить - куда, а не предъявлять тут претензий! - Он что там, еще и претензии предъявляет?! - донесся не менее громко голос продавщицы, у которой, по-видимому, был изумительный слух. - Да-а, и тут себя показал, и там! Безо всякой паузы следом пророкотало: - Я его выведу сейчас, с такими иначе нельзя! Красноглазый хотел еще что-то добавить, но не успел, Саш- ка с чеком в руках стоял уже рядом и смотрел прямо в нали- тые, выпученные глаза. Те краснели все больше. В магазине стало тихо. - Спасибо огромное! - внятно проговорил Сашка, получая книгу. Тут же развернулся. Тишина сопровождала его до самой двери. На улице валил снег. Крупные белые плюхи ударяли в разго- ряченное лицо., таяли, стекая струйками со лба и щек на под- бородок. Сашка не замечал этого. Его крупно и неостановимо трясло. По дороге он перелистал книгу - в самом начале не хватало тетрадки, из середины был выдран порядочный клок, конца вообще не было. Да и сама книга казалась толстой лишь потому, что ее, видно, основательно проварили в какой-то кастрюле с чем-то жирным и дурно пахнущим, отчего она и раз- бухла. Сашкиного терпения хватило до угла, до урны - он швырнул книгу с ходу, не замедлив шага, и она, рассыпаясь и трепеща страницами, полетела в черноту отверстия. "К черту книгообмены!" - раз и навсегда решил он. Но че- рез двадцать шагов одумался. Вернулся. Жаль все-таки книгу, да и при чем тут она! Если уж и срывать на ком-то зло, так... ладно, хватит об этом. Сашка вытер мокрый подбородок. Полез в карманы за перчатками - одна была на месте, другой и след простыл. "В книжном оставил, точно". Он дернулся было от урны в сторону магазина. Но что-то остановило его. Да бог с ней, с перчаткой, что угодно, только не возвращаться туда! Он топтался на месте, чувствуя, что начинает привлекать к себе внимание. Доставать книгу из урны на глазах у прохожих было как-то неловко, и Сашка не знал, что делать. Это центр, людской по- ток не прекратился ни на минуту до самой ночи, вот если бы на окраине, там другое дело... Он несколько раз заглядывал в урну, стараясь особо не нагибаться. Но заставить себя сунуть руку в нее не мог, не слушалась рука. К тому же метрах в двенадцати маячил милиционер в огромном черном тулупе. Были видны даже его смерзшиеся, покрытые инеем рыжеватые усы, свисающие по краям рта сосульками. Милиционер временами пог- лядывал на Сашку как-то пристально, из-под шапки, и тот чувствовал себя человеком, который явно не в ладах с зако- ном. Но зато дрожь и раздражение постепенно покидали его, дыхание становилось спокойней, еще пять минут - и он будет в норме! Чтобы как-нибудь оправдать стояние над урной, Сашка дос- тал сигарету, закурил. Спичку бросил не глядя. Через секунду из урны вырвался язычок пламени, повалил дым - и все это назло снегу и морозу. Милиционер, поигрывая радиотелефоном на боку, стал приближаться. Сашка развернулся и быстрым ша- гом пошел прочь. Пропала книга! Он уже не жалел ни о чем, наоборот, радовался - отпали все проблемы. А в магазин - ни за что! Да пускай он таким же пламенем вместе с перчаткой! Два квартала Сашка пронесся так, что и не заметил, каждым шагом вышибая из памяти неу- дачный обмен и все прочее, более важное. На углу третьего натолкнулся на длиннющий хвост какой-то очереди. Пристроился на всякий случай. - Чего дают? - спросил у стоящего впереди мужика в кепаре с пуговкой. Тот охотно развернулся, смерил Сашку взглядом, даже обра- довался будто. Но ответил напыщенно, через губу: - Чего-чего, Стендаля дают - кому по томику, а кому и подписку целую! Сашка мужику в кепаре не поверил. Но из очереди выходить не стал. За ним уже пристраивались. Отстояв минут пятнадцать и став таким же белым полусугро- бом, как и все передние, Сашка вместе с очередью вышел на финишную прямую. И увидал надпись над входом: "Вино". Ему захотелось врезать по роже шутнику. - Что ж ты, э-эх! - просипел он. Мужик обернулся, сдвинул кепарь на затылок, на лице у не- го застыла очень довольная и очень доброжелательная улыбка. Бить по такой улыбке было не с руки. - Эй, ты куда? - крикнул он вслед Сашке. - Совсем чуток осталось, ну, парень, дает! Сашке было наплевать на эти призывы. Он медленно, обретя некоторое подобие равновесия, брел вперед. В метро спускаться не стал, влез в переполненный троллей- бус. "Твердость, воля, спокойствие и безразличие. К суете этой надо только философски, только со стороны, ни в коем случае на сердце не брать, только так..." - бубнил он про себя, пытался расслабиться и полюбить окружающий мир, по всем правилам аутотренинга, даже не садясь в позу кучера на облучке. Сзади поднажали, и Сашка впечатался в толстяка, на кото- ром светофором пылала яркая рыжая куртка, придавил его к по- ручню. Толстяк стоял спиной, но, наверное, именно на ней у него и располагались глаза. - Поаккуратней, молодой человек! - закричал он, не обора- чиваясь, опереточным фальцетом. - Уже набраться успел, - поддержала ехидная бабуся с вы- сокого заднего сиденья, озирая Сашку младенчески чистым гла- зом. Нажали еще раз, и он чуть не оказался на коленях у бабу- си. Та взвизгнула, прикрылась раздутой авоськой - в лицо Сашке полезла растрепанная и комканая газетная бумага. Сил на препирательства и самозащиту не было. Последним усилием покидающей его воли старался не смотреть ни на кого, упирая глаза в тусклый потолок. Но толстяк в куртке не прек- ратил борьбы за существование - поднатужился, выгнул внуши- тельных размеров зад, и... Сашкин "дипломат" полетел вниз, одним углом ему же на ногу, другим кому-то еще. Ручка оста- лась в кулаке. Сашка боль стерпел, но "кто-то еще" саданул локтем в бок и турнул "дипломат" ногой. - Высадить его, и все тут! - заверещал толстяк, отгоняя "дипломат" от себя. - Хулиган, сундуком своим пассажиров ка- лечит! Троллейбус возмущенно загудел. Даже на передней площадке громко и непримиримо требовали приструнить дебошира, вывести его вон. Сашка видывал в транспорте настоящих дебоширов, пь- яных и страшных в своей неуправляемости, диких и озлоблен- ных, при них пассажиры предпочитали помалкивать и отворачи- ваться к окошкам. Забыв про свой портфель, жалел об одном, что окошко такое маленькое, не пролезть, а то бы на ходу си- ганул. Подбородок у него вдруг принялся дергаться, голоса не стало. - Ну что вы, на самом деле, на человека напали?! - громко сказала женщина в очках, соседка бабуси. - Стоит, никого не трогает, никому не мешает, ему же и ручку оторвали, а вы... Троллейбус угомонился, стало тихо. Видимо, каждый решил, что и вправду не из-за чего шуметь-то, тем более что прежней давки на площадке уже не было - рассасывались помаленьку. От неожиданной защиты Сашка отчаянно покраснел и полез за "дип- ломатом", хотя бы для того, чтоб скрыть смущение от любопыт- ных глаз, копьями тычущих со всех сторон. Разогнуться не ус- пел - на остановке толстяк в светофорной куртке, выходя сам, вынес могучим животом и Сашку. Следом чья-то добрая рука в уже закрывающиеся двери выкинула "дипломат". Сашка поймал его на лету, придержал коленями - бутылки с пивом чуть звяк- нули внутри. Уходящий толстяк покрутил пальцем у виска, ки- вая в Сашкину сторону, глядя не на него, а на людей у оста- новки, будто представляя им случайно оказавшегося на улице постояльца психушки. Хорошо, что остановка была нужная, своя, до дому пять ми- нут ходьбы. "Точно сговорились, - докручивалось под черепной коробкой. - В тайгу! На маяк! К лешему в болото!" Стараясь держать "дипломат" подальше от себя, он побрел к сугробам. Ручка лежала в кармане. А вот второй перчатки там уже не бы- ло. Через минуту от белизны сугроба ничего не осталось - "дипломат" порядочно изъелозился по мокрому, ребристому полу троллейбуса, а теперь был блестящ и сыр. "Как мало надо, чтобы столько белого и чистого испохабить"! - думал Сашка с грустью. Долго оттирал руки. Лицо просило снега и холода. Он набрал полные пригоршни и не поднес, а ткнулся в них лицом, прямо носом в снег - обожгло. "Ну, Светка! Ну, начальничек! Ну, менялы книжные! Пойти нарезаться, что ли?! Нет, домой, только домой - и спать!" - талдычил он про себя, зная, что все равно не уснет. Перед самым домом снова влез в телефонную будку. - Алле, алле, правильно номер набирайте, - отозвался ба- ритон вполне мирно. Но Сашке не нужен был этот баритон, ему нужна Светка! А она не подходила. Он попытался представить, как тихо и спо- койно на лесной заимке, как потрескивают поленья в печке и никуда не надо спешить, а рядом лежит теплый мохнатый пес и преданными глазами... Нет, не представлялось. Там тихо и по- койно, а здесь все дрожало и дергалось. "Ну, Светка, ну, подруженька дорогая!" Сашка ругал ее на чем свет стоит, не мог сдержаться, а в глазах стоял и ухмылялся рыжий противный толстяк из троллейбуса. А Светка не хотела являться, не складывалась из ничего перед взором мысленным. У самого подъезда Сашку подкинуло, развернуло, вырвало из-под мышки "дипломат" и опустило на спину. Да так, что шапка покатилась под уклон колесом, к мостовой, а "дипломат" совсем не дипломатично поначалу треснул металлическим углом по колену, а потом развалился на две половины, осыпав Сашку своим содержимым - бумагами, книжечками записными, свертками с сыром и колбасой. Лишь бутылки с пивом упали сбоку. И дружно раскололись. Сашка сидел на ледяном вздыбе у двери и смотрел себе в ноги. Вставать не хотелось. Даже голову поворачивать не было желания. Сидел с минуту. Потом медленно приподнял глаза. Ря- дом, на кирпичной стене, было выведено мелом: "Сашка - ду- рак!" На голову что-то положили. - Дяденька, на! За плечом стоял карапуз в шубке, перевязанный красным шарфом, как партизан пулеметными лентами. Вытаращенные гла- зенки восхищенно ощупывали сидящего Сашку. А тот и не делал попытки встать - в голове мельтешило глупое: что сначала, собрать в "дипломат" разлетевшуюся утварь или же подняться самому, а потом уж собирать. За спиной затревожился молодой женский голос: - Петя, Петя, ко мне немедленно, ну, я кому сказала, это плохой дядя! Петьку-партизана подхватили руки и вынесли из поля зре- ния. "Ну почему сразу плохой? Что они, с ума посходили?" Сашка впихивал вещи в останки "дипломата". Свою ношу он бросил в прихожей, прямо на пол. Глянул в зеркало - там отразился субъект с красным набрякшим лицом и безумными глазами. Сашка скривился. Нервы, все они! Не раз- деваясь, он заметался по своей однокомнатной малогабаритной квартирке, которую выменял два года назад, после разъезда с родителями. Смутно представлял, что ему нужно, но искал. В голове спутался в клубок дворницкий инструмент: всякие лопа- ты, ломы, совки. Ничего этого, конечно, не было. Но под ван- ной нашлось именно то, что нужно. Ура! Сашка взвыл, вскинул вверх руку, потрясая топором. Выскочил на улицу. У подъезда никого не было. Легкий снег потихоньку припорашивал лед в том месте, где он сидел пять минут назад. Колоть было неудобно. Поначалу пробовал делать это, сог- нувшись в три погибели, потом присел на корточки, а под ко- нец, не жалея брюк, плюхнулся на колени. "Вот тебе, вот!" Крошево летело в стороны, норовило попасть в лицо, глаза. Но Сашка только головой вертел да пыхтел. Шапка осталась дома, волосы растрепались. Получай, толстяк рыжий! И бабуся! И Светка, и еще раз Светка! И баритон сиропный! Он не выкрики- вал вслух имен и прозвищ, но на каждое топор с силой вонзал- ся в лед. О сохранности лезвия Сашка не думал. "Еще раз, еще разок, и Светке, и начальнику, и менялам, и прохожим, и по- путчикам, и старику' с клюкой!!!" Руки сводило, топор выс- кальзывал, но Сашка не останавливался. А толку было мало - лед иззубрился, изрезался белыми перехлестнутыми шрамами. Но не сходил. Тогда Сашка приноровился бить наискосок, просовы- вать широкое лезвие между льдом и асфальтом, откалывая плас- тами. В глаза затекал пот, мелкая крошка липла к разгорячен- ному лицу. И черт с ней! Всем досталось, никто не был забыт - от самой двери до бордюрчика, отделявшего мостовую от тро- туара, протянулась ровная, в два шага шириной, полоска ас- фальта. Сашка вскочил на ноги. Сморщился и закусил губу - в за- текшие колени как ломом ударило. Он пошатнулся, принялся растирать ноги. На брючинах расплылись темные влажные пятна. Топор в руке подрагивал, норовил выскользнуть. - Мама, вон опять дядька плохой! - пропищало сзади. Скосив глаз, Сашка узнал по-партизански перетянутого Петьку, подмигнул. И бросился собирать осколки разбитых пив- ных бутылок, перепровождая их в стоящую у стены отнюдь не дворцового покроя урну. Женский голос отозвался не сразу: - Нет, Петенька, этот дядя хороший, гляди-ка... Сашка тяжело дышал, промокал лоб рукавом. Но от слов та- ких его будто молнией прожгло, насквозь, нестерпимо больно. "Не нужны мне ваши похвалы! - чуть не сорвалось истерично с губ. - Не нужны!" Силы неожиданно вернулись, топор перестал дрожать. Остановиться Сашка не мог, нет, - пока не выдохнется окончательно, не измочалит себя работой, не будет покоя! По- шел, почти побежал за угол. Там в темноте была еще одна на- ледь, которая вырастала ежегодно и которую кляли все жильцы с первого дня зимы по последнего, жаловались в разные инс- танции, корили друг друга, но она была, видно, непобедима. Сашка накинулся на эту ледовую скользень, как на лютого вра- га, которого не милуют и в плен не берут, а только жестоко расправляются с ним, чтоб неповадно, чтоб навсегда, на веки вечные! Рубанул сплеча, из-за головы, во всю силу, вовсе не думая, что топор может соскочить и покалечить его самого, как в бою рубанул, не оставляя замаха про запас, чтоб с пер- вого удара, чтоб... Топор будто в пустоту скользнул, не встречая ни малейшего сопротивления, раскраивая лед, пласты асфальта, землю, чугунные трубы теплотрассы, саму кору зем- ную и то, что под ней... и потянул за собой Сашку. "Все! - успел подумать он, проваливаясь в черную глубь, в неведомую преисподнюю. - Вот, оказывается, как это бывает, а я-то, простофиля, надеялся еще лет тридцать протянуть, как же так, как же? Все!" Он не чувствовал ни тела, ни усталости, ни .раздражения, ничего не чувствовал. И не видел ничего - ни рук своих, ни кончика носа, словно и не было тела, словно некто подцепил его, высосал мозг из черепной коробки во тьму и пустоту да там и оставил его лежать бесчувственным, ослепшим, оглохшим. И каким-то безразличным, сторонним. Ничего вокруг. Только он сам, только его разбухшая, непо- мерная голова - будто гигантский, занимающий весь мир зал. Пустынный и всеми оставленный, никому не нужный и совершенно темный зал - омертвевшее пространство. "Вот так сходят с ума, - тоскливо подумалось Сашке, - как все просто и неза- тейливо, без предупреждений и симптомов. Бац - и готово!" И еще он ощущал странное раздвоение. Он был одновременно и непомерным, чудовищно огромным залом, и кем-то жалким, крохотным, сиротливо притаившимся на полу в этом зале. Такое раздвоение в сознании окончательно убедило Сашку в том, что дела его плохи. Но предпринимать что-либо он не собирался. Да и что он мог предпринять? Время шло, но глаза к темноте не привыкли, мрак не рассе- ивался. Зато появились первые, неясные, словно выплывающие откуда-то и

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  - 49  - 50  -
51  - 52  - 53  - 54  - 55  - 56  - 57  - 58  - 59  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору