его Евдокия Дмитриевна, родившая
ему  шестерых  детей  и  неразлучная  с  князем  до  самой  смерти  его,  были
канонизированы.
    До  сих  пор, на все времена установлено поминовение убиенных на Куликовом
поле героев - в Димитровскую субботу.
    Помолись   и   ты   о  павших,  юный  читатель!  Помни,  что  три  великих
воина-заступника  есть  у  земли  Русской - Владимир Мономах, святой Александр
Невский и Дмитрий Донской.



                              Дмитрий ЕМЕЦ

                                ДУЭЛЯНТЫ

    Однажды  Коля Егоров поссорился с Петькой Мокренко. Ссора, как и водится у
благородных людей, произошла из-за дамы - Ритки Самойловой, в которую Мокренко
бросил  огрызком яблока и попал по лбу. Ритка вскочила, покраснела, бросила на
Петьку гордый взгляд и вышла из класса.
    - Подумать  только!  Среди  этого  сборища трусов нет ни одного настоящего
мужчины,  который  вступился  бы за даму! - презрительно бросила она в дверях,
обращаясь ко всем. В классе было немало ребят, но никто не хотел связываться с
Мокренко.
    Коля  Егоров и Филька Хитров не были свидетелями оскорбления и появились в
классе,  когда  Ритки там уже не было. Антон Данилов немедленно рассказал им о
брошенном огрызке и словах Ритки.
    Коля  Егоров,  которому  Ритка всегда нравилась, вскипел, вспыхнул и хотел
немедленно  полезть  с  Мокренкой  в  драку,  но  Филька Хитров удержал его за
локоть:
    - Не  горячись!  Дракой ты ничего не добьешься. Мокренко тебя отколотит, и
Ритку  ты не защитишь. Этот жиртрест тебя сильнее в три раза. Он и в школу-то,
небось, пошел с девяти лет.
    - Пускай  отколотит,  я не намерен ему спускать! Если не вступиться, Ритка
решит, я такой же трус, как остальные, - кипел Коля.
    - А  ты и не будешь ему спускать, - успокоил его Филька. - Ты вызовешь его
на дуэль, ну как у Пушкина с Дантесом.
    Коля  с Филькой о чем-то недолго посовещались, после чего Егоров подошел к
Мокренко и сказал громко:
    - Сударь! Вы толстый боров!
    Петька нахмурился и многозначительно постучал одним кулаком о другой:
    - Нарываешься?  Считай  нарвался!  Готовь стакан для зубов и морозилку для
оторванных ушей. Когда будем драться, сейчас или после уроков?
    Угрозы Мокренко были вполне оправданы, он уже выбил зуб парню из соседнего
класса.
    - Ты, кажется, чего-то не понял, Мокренко! Никакого мордобоя не будет - он
вызывает тебя на дуэль! - сказал Филька, подходя к ним.
    - На какую еще дуэль? - фыркнул Мокренко, не отличавшийся большим умом.
    - На  дуэль,  живым  из которой выйдет лишь один из двоих. Тут идет дело о
чести  дамы,  и  синяком  под  глазом не обойдешься. Пушкин с Дантесом тоже не
кулаками дрались, - объяснил Хитров.
    - И где будет эта дуэль? - не очень уверенно спросил Мокренко.
    - Знаешь недостроенную плотину?
    - Возле реки?
    - Вот  именно.  Там  на  высоте  примерно  третьего  этажа  проходит узкая
бетонная свая. Вы будете драться на этой свае, пока кто-нибудь не упадет вниз.
    У Петьки отвисла челюсть.
    - Я  ее  помню. Там мелко и всякие камни из-под воды торчат, - пробормотал
он. - Если там шлепнешься, то того... уноси готовенького.
    - А  ты  как  хотел?  -  сказал  Колька Егоров. - Это дуэль и живым из нее
выходит только один.
    - Это  проверка  мужества,  а не силы, - добавил Филька. - Если не хочешь,
чтобы  тебя назвали трусом - приходи туда после уроков. И вот еще что - выбери
себе секунданта. Думаю, Антон согласится...
    И оставив Петьку очумело сидеть за партой, Колька и Филипп отошли.
    Чем  больше  Мокренко  убеждался,  что  это  серьезно,  тем  страшнее  ему
становилось.  Он  вспомнил  острые  камни,  выступающие  из мелководья и узкую
бетонную  балку,  проходящую  на  ним.  Немногие  из ребят вообще отваживались
перейти  на тот берег по свае, висевшей высоко над рекой, не говоря уже о том,
чтобы  драться  на  ней. Петька сообразил, что на узкой бетонной свае его сила
перестанет  быть  преимуществом.  Один неловкий удар или потеря равновесия - и
сорвешься вниз.
    После  урока  Мокренко,  взяв  с  собой  Антона Данилова, уныло поплелся к
недостроенной  плотине.  Там  их  уже ждали. В тени под ракитами стояли Филька
Хитров   и  Коля  Егоров,  пристально  и  решительно  посмотревший  на  своего
противника.
    - Долго заставляешь себя ждать. Давай скорее покончим с этим!
    - Напоминаю  правила дуэли. Встаете на сваю и деретесь, пока один из двоих
не  сорвется вниз. В живых должен остаться только один, - зевая, сказал Филька
Хитров.
    Коля снял пиджак и быстро стал подниматься по лестнице без перил к свае.
    Мокренко  в замешательстве остановился возле ступенек, глядя на мелководье
и уже, возможно, представляя на камнях свое бездыханное тело. Вся спина у него
была мокрой от пота, и на рубашке сзади проступило большое влажное пятно.
    - Давай-давай, а то решат, что ты струсил! - шепнул ему Антон, и Мокренко,
придерживась на ступеньки руками, стал карабкаться вверх.
    Коля,  успевший  перебраться  по  свае  на  другую сторону узенькой речки,
поджидал  своего  противника.  Они стояли по разные концы узкой, сантиметров в
тридцать толщиной сваи.
    - Сходитесь! К барьеру! - закричал снизу Филька Хитров.
    Егоров шагнул на сваю, вызывающе глядя на противника:
    - Давай,   Петька!  Можешь  начинать  вышибать  мне  зубы!  Стакан  я  уже
приготовил!
    Мокренко,  остановившись  на верхней ступеньке лестницы, даже не дойдя еще
до  сваи, посмотрел вниз с высоты третьего этажа, и у него закружилась голова.
Он упал на живот и обхватил руками основание.
    - К  барьеру!  Сходитесь! - донесся до него снизу показавшийся ему далеким
голос Хитрова.
    Мокренко, не вставая, замотал головой:
    - Я не пойду! У меня высотобоязнь!
    Беднягу  охватил слепой ужас, он ругал себя за этот злополучный огрызок, и
больше  всего  ему  хотелось  оказаться за тысячу километров отсюда. И он стал
задом,  не  глядя  вниз сползать по ступенькам, пока не оказался на земле. Над
ним  наклонились  Филька  и Антон, а через какое-то время, вновь перейдя сваю,
спустился и Коля.
    - Или дерись или проси у Ритки прощения! - потребовал он.
    - Хорошо,  - сказал Мокренко, поднимаясь и отряхивая запачканные колени. -
Попрошу! Только отстаньте от меня все!
    И, не разбирая дороги, он поплелся в заросли.
    - Как  мы  и  думали,  он  струсил.  Толстяк всегда был трусоват, - сказал
Филька  и, прищурившись, посмотрел на Кольку. - А, если бы он не испугался, ты
бы дрался?
    - Не  знаю,  -  пожал плечами Колька. - Мне тоже было страшновато два раза
переходить эту сваю, но, думаю, дрался бы. Главное, вниз не смотреть.
    На  другой день Мокренко, как и обещал, перед всем классом подошел к Ритке
и пробормотал:
    - Ты,  того,  Самойлова, прости меня. Я не хотел в тебя огрызком. Случайно
вышло! Я вообще-то хотел в окно, да тут твой лоб подвернулся.
    Он  стал  было пятиться, но Коля, стоявший рядом, схватил его за шиворот и
потребовал:
    - Мало! Еще!
    Мокренко опасливо покосился на него и добавил, как первоклассник:
    - Прости меня пожалуйста, Рита, я больше не буду!
    - Этого достаточно? - Коля посмотрел на Ритку. Та кивнула.
    - Извинения  приняты!  Можешь  идти!  -  сказала  она, и Мокренко поспешно
ретировался.
    А  Самойлова  пораженно  уставилась  своими  огромными, полными восхищения
синими глазами на Колю Егорова.
    - Как  тебе удалось заставить его просить прощения? Никогда не думала, что
Мокренко это сделает!
    - Гипноз, - скромно сказал Коля. - Обычный гипноз!



                     Дмитрий Емец

               НЕТ НИЧЕГО ХУЖЕ ДЖИНГЛЕЙ!

1.

   Корабль  КХ-343, приписанный к военному флоту Фигусии,
вошел  в атмосферу планеты Земля всего на 0,00034 секунды
позже расчетного времени. Пройдя сквозь атмосферу как нож
сквозь  масло,  он  совершил посадку на заранее выбранном
полигоне,  всего  на  0,0006  миллиметра  отклонившись от
расчитанных   пространственных   координат.  (Заброшенный
выгон   для   скота   вблизи  поселка  Теряевка  Тульской
области).
   Первым, что сделал капитан  Г-Ряо,  шагнув  из люка на
зеленый  луг  у  озера, это объявил два строгих выговора:
штурману  Г-Батю  -  за  опоздание  и  пилоту Г-Шпою - за
неточную  посадку.  Кроме  того, он понизил их в звании -
Г-Батя  со  штурмана  234-го  разряда  до штурмана 212-го
разряда, а Г-Шпоя - с рядового 110-го разряда до рядового
97-го разряда.
   - Возражения есть? - рявкнул он.
   -  Нет, капитан! - переглянувшись,  отвечали  Г-Бать и
Г-Шпой.
   Капитан Г-Ряо  хмыкнул.  В глубине души он был доволен
своими  ребятами,  столь  удачно  справившимися  с первой
частью  их  сложной  миссии,  но  считал, что подчиненных
нужно держать в строгости.
   Наложив взыскания,    Г-Ряо    взглянул   на   дисплей
робота-анализатора,  только что закончившего брать пробы.
Результат   оказался   даже   лучше,   чем   можно   было
предположить  -  по  своему  химическому составу воздух и
вода  подходили  без  каких-либо  ограничений,  равно как
удовлетворительными  были  и  результаты  иных семьдесяти
двух  биологических тестов. Все было так хорошо, что даже
скафандры, в принципе, не требовались.
   Можно  было  констатировать,   что  из  ста   двадцати
миллиардов  известных  их  цивилизации   миров  этот  был
первым, столь уникально повторявшим климатические условия
прекрасной Фигусии  - родного дома,  который  они все так
любили и над которым   сейчас  нависла  страшная  угроза.
Разумеется,  имелись  и  кое-какие  отличия,  но они были
незначительными.
   "Хм...  Наши  умники-астрономы  оказались  правы:  этот
мир - настоящее чудо. Теперь главное - выполнить задание,"
- подумал Г-Ряо.
   Откинув шлем скафандра,  он вдохнул  свежий прохладный
воздух,   столь  выгодно  отличавшийся  от  принудительно
ионизированного  кислорода  внутри  их корабля. Чувствуя,
как  воздух  вентилирует его легкие, он оглядел горизонт,
сереющее небо и кромку леса, справа от которой проступали
корпуса  блочных  семиэтажных  домов.  Над  планетой едва
занимался  рассвет  -  не  самое удачное время для второй
части их миссии, требовавшей яркого дневного освещения.
   - Советую  часа  два  или  три  отдохнуть.  Вскоре нам
предстоит тяжелая работа, - сказал Г-Ряо.
   Его  "совет"  прозвучал  почти как приказ. Сам капитан
л„г   рядом   с  ракетой  и,  положив  недалеко  от  себя
заряженный лучеметатель,  закрыл  глаза.   Определив   по
особым  вибрирующим  звукам, что Г-Ряо в самом деле спит,
Г-Бать  и  Г-Шпой  позволили  своему возмущению вырваться
наружу.
   - Старикан  совсем  спятил!  Мы  пролетели  двенадцать
парсеков  за  двести  часов, а что сделал он! Устроил нам
выволочку!  -  прошептал  Г-Бать,  сверля своими большими
зелеными глазами спину капитана.
   - Ты что, его не знаешь? Он скорее съест свою фуражку,
чем хоть на йоту отступит от устава, - ответил Г-Шпой.
   Пилот и штурман помолчали, вглядываясь в сереющее небо
планеты.   Потом   заговорили  о  том, что было  для  них
действительно важно.
   - Думаешь, земляне станут нашими союзниками? - спросил
Г-Бать.
   Г-Шпой особым образом  выгнул спину,  что у фигусийцев
означало седьмую из десяти градаций сомнения.
   - Кто  знает?  Главное - правильно  рассказать  им  об
угрозе, которую представляют собой джингли!
   - Джингли - это сама мерзость! - содрогнулся штурман.
   - И не говори.  После  того  как им удалось заманить в
ловушку и уничтожить наш третий и седьмой звездный флоты,
они  прижали  нас по всей Вселенной. Эти ублюдки не хотят
идти  на  перемирие.  Они  не  щадят даже раненых. Они не
успокоятся,  пока  последний  фигусиец  не  исчезнет, - с
негодованием сказал Г-Шпой.
   - Думаешь,  сюда  они  еще  не  добрались?  -  спросил
Г-Бать.
   - Едва  ли.   Слава  Казаркосу,   их  корабли  не  так
совершенны, как наши. В этом мы их еще опережаем.
   Пилот и штурман снова  замолчали,  чутко вслушиваясь в
предрассветные шорохи. Даже разговоры о джинглях, которых
они   ненавидели,   всегда  приводили  их  в  беспокойное
состояние.
   - Пожалуй, я немного  взремну! Неизвестно, когда снова
появится такая возможность, - сказал пилот.
   - Ты спи, а я покараулю! - кивнул Г-Шпой.
   Г-Бать заснул, а  Г-Шпой  положил  голову  на  приклад
лучеметателя и задумался.



2.

   Феноменальное  чувство  времени,  воспитанное  долгими
годами службы на военном флоте, позволило капитану  Г-Ряо
проснуться  ровно  через  три  часа. Г-Ряо открыл глаза и
огляделся. Он увидел, что Г-Бать беспокойно ворочается во
сне,  и  даже уставший Г-Шпой дремлет, держа две передние
конечности в углублениях лучеметателя.
   Поколебавшись с секунду, Г-Ряо разбудил экипаж. Г-Шпой
и Г-Бать заморгали  от яркого  утреннего  света.  Звезда,
название  которой им еще предстояло узнать, уже поднялась
над линией горизонта примерно на десять градусов.
   - Вы знаете, зачем  мы  здесь, - без предисловий начал
Г-Ряо.
   - Да, капитан, - ответил за двоих Г-Шпой.
   - И  то,  как  важна  наша  миссия  для  всего  народа
Фигусии, вам тоже известно.
   - Да, капитан.
   - Эта  неизвестная  нам цивилизация - наш единственный
шанс  получить  тактического и стратегического союзника в
войне  с  джинглями.  В войне,  в которой мы, (тут старый
служака, побагровев,  замялся)   к   сожалению...  э-э...
м-м... проявляем себя не лучшим образом... Г-Бать, что вы
делаете?
   Штурман оторвался  от сферического  мерцающего  блока,
стоящего на траве.
   - Настраиваю    передатчик.    Уверен,   мне   удастся
переключить  его   на  радиодиапазон   и   таким  образом
поставить вождей  этой  планеты  в  известность  о  нашем
появлении.   Текст   заявления    уже  составлен   нашими
лингвистами   с   учетом   расшифровок  их  перехваченных
сигналов.
   - Отставить, штурман 209-го разряда! - рявкнул Г-Ряо.
   Обнаружив,  что  он  вновь  понижен  в звании, штурман
неуютно поежился.
   - Есть, капитан. Но я подумал, что раз это значилось в
моем задании...
   - Не  в  той  последовательности,  умник!  Вначале  мы
должны  навести  кое-какие  справки.  Мы  ничего не знаем
об этой цивилизации  - ни степени ее развития, ни оружия,
которое ей  известно,  ни  е„  иерархическое  устройство,
вообще  ничего...  Мы  не  знаем даже,  как они выглядят.
Вс„, что нам  известно  -  это  то,  что  они  разумны  и
способны посылать  в  космос  направленные  радиосигналы.
Вам все понятно, Г-Бать?
   - Так точно, капитан!
   - Тогда приступаем к разведке! Замаскировать корабль!
   Вытащив   из   шлюзовой  камеры  маскировочную   сеть,
фигусийцы натянули ее на свой звездолет,  добившись,  что
его плоский корпус перестал   отблескивать   и  слился  с
рельефом  местности.  Затем  с  опытом,  рожденным годами
тренировок, и ловкостью,   свойственной  их  народу,  они
скользнули в высокую траву и сразу исчезли в ней.
   Незамеченными  они  добрались  до  окраины  поселка  и
укрылись  в густом кустарнике у поворота дороги. Действуя
как  на  учении, капитан Г-Ряо и пилот Г-Шпой выдвинулись
немного   вперед   и   на   всякий   случай   приготовили
лучеметатели, прикрывая возившегося с тестером Г-Батя.
  На   дороге   послышался   звук   шагов,   и  пришельцы
напряглись,  зная,  что  сейчас  впервые увидят обитателя
планеты.  Каким  он   будет?   Спрутовидным?  Гуманоидом?
Амфибиобразным? Или гигантским насекомым? Но  главное  не
то, как он будет выглядеть  -  главное:   достанет  ли  у
этого народа прозорливости   и  мужества,  способности  к
лишениям  и  упорства,  чтобы  стать  надежным  и  мудрым
союзником  против  джинглей,  хуже  которых не может быть
ничего.
   - Не  стрелять!  Не  забывайте,  чего  ждут  от нас на
Фигусии!  Лучше  пожертвовать  жизнью  и   позволить   по
недоразумению убить себя, чем навсегда испортить  с  этим
народом отношения! - предупредил Г-Ряо.
   Г-Шпой кивнул и, боясь  случайного срабатывания, убрал
переднюю    конечность    из    стрелкового    углубления
лучеметателя.
   Из-за поворота  показался  крупный мужчина,  толкавший
перед собой тележку с  мешком  картофеля.   Проходя  мимо
кустарника,   в  котором  скрывались  фигусийцы,  мужчина
остановился  и,  оглядевшись  по  сторонам,  потянулся  к
ширинке,  не  ведая, что вс„, что он делает, записывается
на  нестираемом  алмазном  кристалле, который после этого
будут  многократно,  кадр  за кадром, отсматривать тысячи
специалистов. Через некоторое время мужчина, насвистывая,
привел  ширинку  в  исходное  состояние,  и, вновь толкая
тележку, скрылся из виду.
   Пришельцы  перевели дух.  Взволнованный Г-Ряо позволил
себе расстегнуть верхнюю из ста восемнадцати скафандровых
минипуговиц  -  это  было самое большее, что оговаривал в
подобных случаях устав.
   - Черт,  эти  аборигены  самые  настоящие великаны! Не
думал даже,  что такое возможно, - выдохнул он. - Г-Бать,
что у вас?
   Штурман посмотрел на экран тестера.
   - Обработка  информации  еще  не завершена, но кое-что
уже  видно.  Они  гуманоиды.   Прямоходящие.  Выносливые.
Физически  развиты.   Скелет   модели   "космоуниверсал".
Позвоночный столб,   четыре    конечности,   расположение
основных внутренних органов как у нас.
   - Что ж, совсем неплохо. Продолжайте! - одобрил Г-Ряо.
   - Их  кожа лишена волосяного  покрова  за  исключением
небольшого участка на верхней части черепа...
   Капитан поморщился.
   - Плевал я  на  их  волосяной  покров!  Что  у  них  с
интеллектом?
   Г-Бать опять взглянул на тестер.
   - Не  так   уж  и  плохо.  Мозг  сравнительно  развит.
Способность   к   абстрактному   мышлению   присутствует.
Скорость  рефлексов,  правда,  ниже, чем у нас, но вполне
приличная.  За  штурвалом  атакующих  рейдеров  они будут
смотреться  неплохо,  а  в  рукопашном бою этим великанам
вообще не будет равных.
   Г-Ряо хмыкнул.  Даже он, несмотря  на свой скептицизм,
вынужден  был  признать,  что  все  складывается неплохо.
Возможно, на Фигусии его будет ждать повышение. Засиделся
он  что-то  в капитанах 110-го разряда! Говоря по правде,
он достоен большего.
   Снова  послышался  шум,  и пришельцы приникли к земле.
Мимо,  грохоча,  проехал  трактор  с плугом, выбрасывая в
воздух пары солярки.
   - Их  техника  совсем  примитивна.  Эта  машина  жрет
вещество,  почти  ничего  не  давая  взамен! - удрученно
сказал Г-Шпой.
   - Это  неважно, - снисходительно  сказал Г-Ряо. - Если
жители  этого мира вступят с нами в союз против джинглей,
мы   дадим   им  совершеннейшее  оружие,  научим  строить
скоростные  галактические  корабли и с ними вместе ударим
на джинглей.
    - Значит,  мы  переступаем  к  переговорам? - спросил
Г-Бать.
   Капитан Г-Ряо повернулся к нему. Он понимал нетерпение
этого  юнца,  потому  что  и  сам  когда-то  был таким же
наивным и восторженным идеалистом.
   - Да, пилот, приступаем, - кивнул он.
   - Прикажете  вернуться   на  корабль  и  разворачивать
радиостанцию? - спросил Г-Бать.
   - Нет, штурман,  не стоит.  Этот способ займет слишком
много   времени,   вдобавок   его   смогут   принять   за
мистификацию.  Я  считаю  правильнее будет действовать по
инструкции  7,  подпункт  а.  Мы лично пойдем в поселок и
явимся  их  вождю.  Разумеется, он придет в изумление, но
после  свяжется  с  вышестоящими  вождями,  и  мы  начнем
переговоры.
   - А у  нас  хватит  аргументов,  чтобы  убедить  их? -
спросил Г-Шпой.
   - Не беспокойтесь, пилот. Убеждать их не входит в нашу
задачу. Мы солдаты, а не ученые болтуны.
   - Да, но как же тогда...
   - Не перебивайте!  У меня  в  кармане  скафандра лежит
микрофильм,  подготовленный нашими лучшими психологами. В
нем  -  все зверства джинглей и история их захватнической
цивилизации  с  момента  ее возникновения. Посмотрев этот
фильм,   любое   разумное,  логически  мыслящее  существо
поймет,  что за мерзость эти джингли и как они опасны для
существования всей галактики. Если сегодня эта планета не
станет