дновременно обрадовался:  обнаружилось первое
отклонение от нормы. И неожиданная бледность Марии ясно указывала: ее что=то
тревожит.  За это что=то Брент  с радостью  отдал бы последний тюбик краски.
Возможно, этот секрет  не имел отношения к живописи, но, скорее всего, связь
была. И он твердо решил ее отыскать.
     * * *


     Дневная жизнь города уступила место ночной. Брент шевельнулся в большом
кресле,   протянул  руку  к  стакану  бургундского,  стоявшему  на  столике.
Квартирка  у  него была  маленькая,  но  очень  хорошая.  Одно  из  немногих
роскошеств,  которые  он  себе  позволял.  Впрочем,  роскошество  это скорее
звалось необходимостью  для  тех, кто зарабатывал  на  жизнь,  продавая свои
эмоции, выраженные цветом.
     Вино могло  потерять вкус,  вид  города -  нет. Нью=Йорк,  вечный город
чудес. Рассеянный свет  в  комнате не  бросал отблесков на окно, так что его
взгляд гулял  по  сказочной  архитектурной стране. Лазерные лучи  гуляли  по
небу, изредка отражаясь от самолета или стратоплана. Сам город сиял тысячами
огней тысяч  оттенков. Даже сюда, на сто восьмидесятый этаж, до него долетал
ни на  секунду не  умолкающий городской шум. Нью=Йорк, самый удивительный из
городов,  созданных  человеком, вот  в  нем и  жил человек,  который  не был
человеком в полном смысле этого слова.
     Частичный  ответ  Брент  получил,  двух   мнений  тут  быть  не  могло.
Недостающее звено  он обнаружил  в  одной  из  своих  картин.  Единственной,
которая принесла ему хоть какую=то удовлетворенность. Она далась ему девятью
часами непрерывной  работы, когда он  подверг себя,  по терминологии врачей,
"опасному  воздействию".  На  полотне  удалось  отразить  грубое,  ничем  не
прикрытое  великолепие  вечного  космоса.  Инопланетный  ландшафт, увиденный
человеческим глазом.  А  у Ди Косты все  с  точностью  до  наоборот: обычные
человеческие сцены,  увиденные другими глазами.  Возможно, глаза эти не были
для Земли полностью инородными, потому что  разницу мог уловить только  тот,
кто ее искал. Но в одном Брент не сомневался:  без инопланетного воздействия
не обошлось.
     Он также получил и косвенное подтверждение своей правоты. Закон природы
оставался  законом,  а  гены  -  генами.  Люди  и  обезьяны  -  теплокровные
млекопитающие,  ближайшие родственники с  точки зрения антропологии. Однако,
генная несовместимость исключала появление общих потомков.
     Вот и мужчина, если он  не был  Человеком, homo  sapiens,  не мог иметь
детей от  человеческой женщины.  Мария Ди Коста такой и была, что доказывала
заплаканная дочурка. У Артура Ди Косты детей не было.
     Брент нажал  клавишу  на подоконнике, и окно  уползло в щель. Городские
шумы  ворвались в  квартиру  вместе с запахами джерсийских лесов,  вроде  бы
совершенно неуместными в большом городе, которые донес легкий ветерок.
     Подняв голову, он  увидел луну,  плывущую меж  редких облаков, утреннюю
звезду, Венеру, поднявшуюся над восточным горизонтом. Он побывал на Луне. Он
видел  ракету,  которая   готовилась  к   полету   на  Венеру.  Человек  был
единственной разумной формой жизни, которую ему довелось видеть. Если были и
другие, то  их  следовало искать  на других звездах. А впрочем...  разве  не
могли представители этих далеких цивилизаций жить на Земле, среди людей?
     Но проку от этих мыслей не было. Не стоит изобретать  новых чудовищ, не
убедившись  в  существовании  хотя бы  одного. Утро  вечера  мудренее.  Надо
хорошенько выспаться, а потом отправляться на охоту.
     * * *


     В  десятый раз  Брент бросил в урну недоеденный  шоколадный  батончик и
двинулся  дальше. Это в телешоу частный  детектив с легкостью выполнял  свои
обязанности.  В реальности  все  оказалось  куда как сложнее. Он третий день
следил  за  Артуром  Ди  Костой,  и  слежка  эта   уже  сказывалась  на  его
пищеварении.  Когда останавливался Ди Коста,  приходилось останавливаться  и
ему, зачастую  на запруженных толпой  улицах. Чтобы  не  привлекать  к  себе
лишнего внимания, он  делал вид, что  ему необходимо сделать покупку в одном
из  торговых автоматов,  выстроившихся  вдоль  тротуара.  Газеты  он  просто
выбрасывал, но считал себя обязанным хотя бы надкусить шоколадный батончик.
     Но вот Ди Коста ступил на движущуюся пешеходную дорожку, проложенную по
Пятой авеню. Брент, отделенный  от  него несколькими сотнями футов, проделал
аналогичный  маневр. Они  покатились  к Верхнему  Манхэттену со  стандартной
скоростью пятнадцать миль в час.  Когда дорожка пересекала Пятьдесят седьмую
улицу, на  нее ступил  невысокий  мужчина  в черно=золотом деловом  костюме.
Брент  заметил  его,  когда он остановился  рядом с  Ди  Костой  и  похлопал
художника  по  плечу.  Ди Коста обернулся.  Улыбка медленно  уступила  место
недоумению.
     Невысокий  мужчина  передал   удивленному  художнику  сложенный  листок
бумаги.  И,  прежде  чем Ди Коста успел что=то  сказать, сошел  с движущейся
дорожки на островок безопасности, лихо перескочил через ограждающий барьер и
по другой дорожке покатил в противоположную сторону, к Нижнему Манхэттену.
     Брент, разинув рот, проводил коротышку глазами. Проехав мимо, он вскоре
растворился в толпе. А повернув голову, наткнулся на взгляд Ди Косты.
     Его планы  рухнули.  А  Ди Коста  улыбнулся и приветственно помахал ему
рукой. Сквозь уличный шум до Брента долетел его голос.
     - Мистер Далгрин, идите сюда.
     Брент  помахал  рукой  в  ответ и  двинулся  к  Ди  Косте.  А  что  ему
оставалось?  Он уже подходил к  художнику, когда любопытство Ди Косты  взяло
верх.  Брент  наблюдал, как тот разворачивает листок, читает на писанное  на
нем... С Ди Коста  произошла разительная перемена. Рука с  запиской  повисла
плетью,  тело напряглось. Глядя  перед собой, стоя на движущейся дорожке, он
словно окаменел. Превратился в статую.
     Далгрин прибавил  шагу.  Он практически  не  сомневался,  что записка и
коротышка каким=то образом связаны с секретом картин.
     Ди Коста ничего не видел и не слышал. Брент посчитал себя в праве взять
загадочную записку, зажатую в негнущихся пальцах.  Одна сторона - пустая, на
второй - непонятная то ли  надпись, то  ли подпись: загогулины, пересеченные
зелеными прямыми. Ни с чем подобным Брент в своей жизни не сталкивался.
     Они ехали бок о бок. Брент облокотился  на поручень, тогда как Ди Коста
продолжал пребывать в странном трансе. Записка, которую Брент держал в руке,
была  вещественным  доказательством,  прямо  указывающим  на   то,  что  его
подозрения небеспочвенны. Взглянув на нее вновь, он вдруг  почувствовал, как
записка  завибрировала  у  него  в  руке,  словно  хотела  вырваться,  потом
засветилась и исчезла! Мгновением раньше он держал ее в руке, а теперь ее не
было!
     От  неожиданности  он  отпрянул, но не наткнулся  на стоявшего рядом Ди
Косту. Потому  что  тот сошел с  движущейся  дорожки,  пока  он  разглядывал
записку. Перегнувшись  через поручень, Брент=таки увидел,  что Ди Коста  уже
подходит к аэроплощадке  Центрального  парка. Кляня себя за  тупость,  Брент
поменял дорожки и поспешил к сходу, который вел к аэроплощадке.
     Удача в этот день была на его стороне. Ди Коста стоял в длинной очереди
к аэрокэбам. И стоять ему предстояло  добрых десять минут.  Брент понял, что
он успеет арендовать аутотакси до того, как художник поднимется в воздух.
     И  действительно,  когда  черно=оранжевый аэрокэб с Ди Костой на  борту
взял курс  на  север,  синее  аутотакси  последовало за ним. Какое=то  время
спустя оба летательных аппарата скрылись в дали.
     Аэрокэб летел на высоте десяти тысяч футов. Брент держался чуть позади,
в восьми  тысячах футов  от земли. Все происходило слишком уж быстро. Брента
не покидало ощущение,  что действует он  уже не по собственной  воле, и  все
решения принимаются за него.
     Но  его  распирала  радость.  Странный символ на записке,  необъяснимое
исчезновение  записки  доказывало  тайное  присутствие инопланетян. И каждая
преодоленная им миля  приближала его к разгадке. Он не страшился смерти, уже
свыкся  с тем,  что она  неминуема. Собственно, и мечта=то  у него  осталась
только  одна  -  раскрыть  тайну,  с  которой  столкнула его  судьба.  Брент
улыбнулся.
     Пятнадцать   минут   спустя  аэрокэб   и   аутотакси  приземлились   на
муниципальной аэроплощадке в  Пауфкипси. Брент припарковал свое  аутотакси и
следом за Ди Костой спустился на улицу. Быстрым шагом  художник направился к
одному из стоящих рядком административных зданий, вошел.
     Брент бросился за ним. Вбежал в холл, когда захлопывались двери  лифта.
Нажал  на кнопку  вызова, но  кабина  продолжала подниматься.  На индикаторе
вспыхнула цифра 4, потом кабина поплыла вниз.
     Он  был  слишком  близко  к   разгадке,  чтобы  остановиться,  обдумать
происходящее. Вошел  в кабину, нажал кнопку  с цифрой 4. Двери  закрылись  и
кабина начала... опускаться.
     Брент осознал, что он в  ловушке, и тут же понял,  что не  может ничего
изменить.  Оставалось того ждать встречи с  тем, кто будет  поджидать его по
другую сторону дверей.
     Остановилась  кабина  на  уровне, расположенном  гораздо  ниже подвала.
Двери разошлись.
     Его ожидания не оправдались: ему открылась самая что ни на есть обычная
комната.
     Ну, совершенно обычную, за исключением боковой стены. Стеклянной стены,
за  которой  бурлила вода...  только  стекла не  было! Он  видел перед собой
поверхность океана,  поставленную  на  попа. Почувствовал, как  его  тянет к
воде, засасывает в воду.
     Ощущение  исчезло,  как  по  мановению  волшебной палочки, стена  стала
ровной и черной.  Только  тут до  него  дошло,  что в  комнате  он не  один.
Компанию  ему составляла очаровательная девушка  с  прямыми  волосами  цвета
бронзы и зелеными глазами.
     -  Неподготовленному человеку  не  следует наблюдать за  этой  машиной,
мистер Далгрин. Она оказывает негативный эффект на мозг.
     У него отвисла челюсть.
     - Откуда вы знаете мою фамилию? Кто вы? Что все это..?
     - Если вы присядете, я с удовольствием отвечу на все ваши вопросы.
     Брент понимал,  что кабина не тронется  с  места, пока он не выйдет  из
нее.  Вышел, двери  за его спиной сомкнулись, что не прибавило ему  бодрости
духа. Он  влип по самое  не  могу, инициатива полностью принадлежала  другой
стороне. Он сел.
     Рыжеволосая  посмотрела на  странную  стену,  которая  вновь  забурлила
водой.  Брент старался смотреть  в  другую сторону.  Наконец,  девушка, чуть
хмурясь, повернулась к нему.
     - Вас очень  заинтересовали действия Артура  Ди Косты, мистер  Далгрин.
Может, у вас есть вопросы, которые вы хотели бы задать мне?
     -  Безусловно  есть! Что  произошло  с ним сегодня...  и  где я  сейчас
нахожусь?
     Она наклонилась вперед, нацелилась пальцем в грудь Брента.
     - Сегодняшним визитом сюда мистер Ди Коста обязан вам. Мы заметили, что
вы следите за ним, поэтому пригласили его сюда, в надежде, что он приведет и
вас.  В записке он прочитал слово=пароль, заложенное у него в мозгу, которое
вызывало автоматическую реакцию. Он  прибыл сюда, следуя  постгиптоническому
приказу.
     - Но записка! - вскричал Брент.
     -  Пустяк.  Надпись  на  материале,  сделанном  из  отдельных  молекул.
Небольшой энергетический заряд соединяет их воедино  на протяжении короткого
периода времени. Заряд рассеивается, молекулы разлетаются.
     И  все встало  на свои места.  Безусловные  свидетельства  демонстрации
недоступных человеку сил однозначно указывали на то, что он имеет дело с...
     -  Инопланетянами,  мистер Далгрин. Думаю, вы  можете нас так называть.
Да,  я  могу  читать  ваши  мысли.  Поэтому  вы   сегодня  здесь.  Мысленный
ретранслятор  в кабинете  Артура Ди Косты сообщил нам о ваших подозрениях, с
которыми  вы входили  в  его  дом.  С  той  минуты  мы  наблюдали  за  вами,
подготавливая ваш визит сюда.
     Частично я смогу  утолить  ваше любопытство, мистер  Далгрин. Мы  не  с
Земли, более того, наша планета находится в другой солнечной  системе. А эта
комната  -  офис  санатория  для больных,  которым не требуется стационарное
лечение.
     - Санатория! - взревел Брент. - Если это офис... то где сам санаторий?
     Девушка повертела в руках карандаш,  а ее  взгляд, казалось, вонзился в
мозг Брента.
     - Вся  Земля  - наш  санаторий.  На ней  живут  многие наши психические
больные.
     Пол начал уходить у Брента из=под ног. Он схватился за край стола.
     - Значит, Ди Коста - один из ваших пациентов. Он безумен?
     - Если следовать точному значению этого слова - нет. Он - слабоумный. И
не поддается лечению.
     - Если умница Ди Коста - слабоумный, тогда...- Брент покачал головой. -
Это  означает,  что  средний ай=кью[1] для  представителей  вашей
цивилизации должен составлять...
     - Этой величины  вы  и  представить себе  не можете. Для людей Ди Коста
совершенно нормален, более того, его ай=кью выше среднего.
     На  родной  планете  он  не  смог  найти места  в  высокоорганизованном
обществе.  Стал пациентом государства. Его тело  трансформировали, чтобы  он
ничем  не  отличался  от  homo  sapiens.  Мы  дали  ему  новое  тело,  новую
индивидуальность, но не смогли  изменить его исходный  интеллект. Вот почему
он на Земле.
     Детство  Ди  Коста провел  на  родной  планете, в чужеродной для землян
социальной   среде.  Эти  первые  впечатления   навсегда  остались   в   его
подсознании.  Его  новая  индивидуальность  не  имеет  о  них  ни  малейшего
представления, но они есть. И проявляются в  его картинах.  Требуется  очень
острый глаз, чтобы заметить их. Позвольте поздравить вас, мистер Далгрин.
     Брент печально улыбнулся.
     -  Теперь я сожалею о том,  что заметил.  Какие у вас планы в отношении
меня? Как  я  понимаю,  вы уже  не  позволите  мне вернуться  в  мой  земной
"сумасшедший дом".
     Девушка  сложила  руки на коленях.  Смотрела  на них,  словно не желала
встречаться с ним  взглядом в момент  объявления приговора. Но Брент не стал
ждать.  Если  он  сможет справиться с  девушкой, то потом как=нибудь  найдет
пульт управления лифтом. Он напрягся и прыгнул.
     Волна боли прокатилась по телу. Другой разум, неизмеримо более сильный,
контролировал его тело.
     Мышцы отказались подчиниться ему.  Он рухнул на стол,  застыл. Его тело
выполнило  приказ  чужого  разума.  Рыжеволосая  подняла  голову.  Ее  глаза
сверкали силой, которую она только что продемонстрировала.
     -  Никогда  не  следует недооценивать своего оппонента, мистер Далгрин.
Именно для этого я приняла облик земной женщины. Я нахожу, что так управлять
людьми гораздо легче. У них и в  мыслях нет, что я... не та, кого они видят.
Я  сейчас сниму свой  контроль,  но, пожалуйста, не заставляйте  меня  вновь
прибегать к этому средству.
     Брент сполз на пол,  сердце его рвалось из груди, тело сотрясала мелкая
дрожь.
     - Я - директор этого... санатория, поэтому вы понимаете, что у меня нет
никакого   желания  привлекать   к  нашей   деятельности   внимание   вашего
государства. Мне придется избавиться от вас.
     Дыхание Брента чуть успокоилось, он уже мог говорить.
     - Так вы... хотите... меня убить?
     -  Отнюдь,  мистер  Далгрин,  наша  философия  запрещает  убийство,  за
исключением самых крайних случаев. Ваше тело будет изменено в соответствии с
требованиями  окружающей  среди  другой  планеты=санатория. Естественно,  мы
излечим  вас от  всех последствий радиационной лихорадки.  Так что вас будет
ждать долгая и интересная жизнь. Если вы согласитесь сотрудничать с нами, мы
сохраним вам вашу индивидуальность.
     -  И что это за  планета?  - по  интонациям  девушки Брент  понял,  что
разговор близится к завершению.
     - Совсем  не такая, как эта.  Тяжелая планета, в атмосфере которой роль
кислорода выполняет хлор, - и нажала кнопку на столе.
     Теряя сознание, Брент  успел подумать: "Он будет  жить... и работать...
рисовать удивительные оттенки зеленого на планете с атмосферой из хлора..."
     Перевел с английского Виктор Вебер

     Переводчик Вебер Виктор Анатольевич
     129642, г. Москва Заповедная ул. дом 24 кв.56. Тел. 473 40 91

     HARRY HARRISON
     AN ARTIST'S LIFE

     1  Ай-кью - по первым  буквам  IQ (intelligence quotient) - коэффициент
умственного развития



    Гарри Гаррисон.
    Ветвистое древо эволюции


     © Copyright Garry Garrison
     © Copyright Перевел с английского Виктор Вебер (v_weber@go.ru)
     Date: 2 Jan 2002


     Дети  рассыпались  по  пляжу,  некоторые даже решились  войти  в полосу
прибоя. Длинные зеленые волны мерно  накатывали на берег. Солнце, плывущее в
бездонном синем небе,  заливало желтым  песок ярким  светом. Очередная волна
беззвучно  обрушилась на берег, вода  в обрамлении белой пены растеклась  по
песку. Учитель захлопал в ладоши. Резкие звуки далеко разнеслись в солнечной
тишине.
     - Перемена закончилась... быстро  одевайтесь. Гросбит-9, тебя это  тоже
касается... Начинаем урок.
     Дети поплелись к Учителю, тормозя на каждом шагу. Купальщики вылезли из
воды, совершенно сухие, ни песчинки не прилипло ни к их телам, ни  к одежде.
Наконец, все  собрались  вокруг Учителя, болтовня  смолкла,  как  только  он
театральным жестом указал на существо, ползущее по песку.
     -  Фу,  червь!  - воскликнула Манди-2,  tе  передернуло  от отвращения,
затряслись рыжие кудряшки.
     -  Червь, правильно.  Первый червь, ранний  червь,  проточервь.  Важный
червь. И  хотя он  не  принадлежит к прямому эволюционному пути, который  мы
изучаем,  мы должны поговорить и о нем. Побольше  внимания,  Чед-3,  у  тебя
закрываются глаза. Ибо здесь, впервые, мы видим сегментацию, такой же важный
этап в  развитии жизни,  как появление  многоклеточных форм. Приглядитесь  к
этим кольцам не теле червя.  Они будто спаяны  друг с  другом, и  так  оно и
есть.
     Они  наклонились  к коричневому червю,  извивающемуся  на желтом песке.
Червь медленно приближался к Гросбиту-9, который поднял ногу и придавил его.
Остальные ученики захихикали. Червь выполз из подошвы и продолжил свой путь.
     - Гросбит-9, это недостойное поведение, - в  голосе  Учителя  зазвучали
железные нотки. - Немало энергии затрачено на то, чтобы послать класс сквозь
время  и дать  вам возможность наяву увидеть  чудеса  эволюции. Мы  не можем
чувствовать, осязать, слышать или изменять прошлое, но мы  можем пребывать в
нем и видеть, что происходит вокруг. Вот мы и стоим, в благоговейном трепете
перед  теми  силами,  которые позволили  нам  проделать  столь долгий  путь,
посетить  Землю,  какой  она  была  миллионы  лет тому  назад,  полюбоваться
океаном, положившего начало всему живому, изучить одно из  первых существ на
ветвистом древе эволюции. И какова твоя реакция на все эти чудеса? Ты давишь
кольчатого червя. Стыд и позор, Гросбит-9.
     Гросбит-9,  похоже,  никакого  стыда  не  испытывал.  Покусывал  ноготь
большого пальца с легкой ухмылкой на губах да стрелял глазками  из стороны в
сторону.  И Учитель задался вопросом, уже не в первый раз,  а каким  образом
Гросбит-9  затесался  в  этот  класс.  Не  иначе,  у  отца   хорошие  связи,
влиятельные , высокопоставленные друзья.
     - Может, мне лучше напомнить  некоторые факты  для тех, кто отвлекается
на занятиях, - он произносил эти слова, не отрывая взгляда от Гросбита-9, но
должного эффекта,  похоже,  не  добился. - Того высокого уровня развития, на
котором мы сейчас находимся, мы достигли благодаря  эволюции. Эволюция - это
жизнь  на  марше,  от  одноклеточных существ к  многоклеточным,  к  человеку
разумному. Кто придет нам на смену, мы не знаем, кто  пришел прежде нас,  мы
видим перед  собой. Вчера  мы наблюдали, как молния ударила в примордиальный
химический  суп морей, и увидели,  как сложных  химических  веществ возникли
первые формы жизни.  Мы увидели,  как одноклеточная  жизнь  победила время и
вечность