нулся и посмотрел на
блестящую пластину. Прошло несколько минут,
прежде чем динамик едва разборчиво
прохрипел;
  - Вас поняли. Приготовьтесь к встрече.
Посылаем Тэслера.
  Рука Отто появилась едва ли не раньше, чем
смолк голос. Радиоволны добираются до Марса
почти четыре минуты, а передатчик материи
действует почти мгновенно, поскольку
посылает сигнал через пространство
Бхаттачарья, в котором время, в его
привычном представлении, попросту не
существует. Рука Отто безжизненно висела,
Бен обхватил его за плечи и опустил на
землю. Перевернув напарника на спину, Бен
увидел, что его глаза закрыты, но дышит он
ровно. Наверное, потерял сознание. Спецы
называют это передаточным шоком - дело
известное. Через пару минут очнется. Бен
уложил Отто в сторонке и подошел к
микрофону.
  - Отто прибыл. Отключился, но на вид в
порядке. Можете посылать барахло.
  Бен ждал. Тонко посвистывал ветер, обдувая
маску и прихватывая морозцем щеки. Ну и
пусть: было даже нечто почти ободряющее в
том, что дует ветер, под ногами прочный
грунт, а солнце продолжает сиять. Если
довериться ощущениям, легко представить себя
на Земле, скажем, на высокогорном плато в
индийском штате Ассам, где он был совсем
недавно. И хотя сознание подсказывало, что
солнечный свет здесь вдвое слабее земного,
оно с той же легкостью подбрасывало
воспоминания о пасмурных и туманных днях,
когда днем было еще темнее. Сила тяжести? На
него навесили столько аппаратуры, что
разница почти не ощущалась. Округлые красные
холмы у горизонта, полупрозрачные
голубоватые облака, медленно ползущими
призраками заволакивающие солнце. Ну и что?
Просто он сейчас где-то в далеком пустынном
уголке Земли. Бен никак не мог ухватить
реальность Марса. Он поверил бы в него, если
бы пересек космическую пустоту в корабле,
проведя в нем несколько недель или месяцев.
Но всего несколько минут назад он стоял на
Земле. Поворошив ботинком гравий, он заметил
второй пластиковый цилиндр с еще живой
крысой внутри.
  Ей осталось недолго - мороз не знает
жалости. Вскоре она начнет отчаянно царапать
стенки контейнера, потом опрокинется на бок,
задрожит. Она уже сейчас дышала, широко
раскрывая рот. Выбор у нее был невелик -
задохнуться или замерзнуть. Обычное
лабораторное животное, тысячи таких же крыс
умирают каждый день во имя науки. На Земле.
Но эта крыса сейчас рядом с ним - возможно,
единственное другое живое существо на
планете. Бен опустился на колени и отвинтил
крышку контейнера.
  Конец крысе пришел быстрее, чем он
представлял. Животное глотнуло марсианского
воздуха, судорожно дернулось и тут же
умерло. Бену и в голову не приходило, что
получится именно так. Разумеется, на Земле
ему говорили, что самая большая опасность
марсианской атмосферы - ее абсолютная
сухость, поскольку водяные пары в них
содержатся в ускользающе малых
концентрациях. Бена предупреждали, что
марсианский воздух сжигает слизистые носа,
гортань и легкие не хуже концентрированной
серной кислоты. На лекциях эти слова
казались преувеличением. Но не здесь.
Открытый, смотрящий в никуда глаз крысы
начал покрываться корочкой изморози. Бен
выпрямился и плотнее прижал маску к лицу.
Потом подошел ко все еще лежавшему без
сознания Отто и поправил его маску.
  Нет, это не Земля. Теперь он поверил.
  - Внимание, - прощебетал динамик. -
Сможете ли вы принять оборудование один?
Тэслер все еще не пришел в себя? Упаковки
грузов рассчитаны на переноску двумя людьми.
Доложите.
  Бен схватил микрофон.
  - Да посылайте наконец барахло, черт бы
вас побрал! Пока мои слова до вас дойдут,
двенадцать минут уйдет псу под хвост. Шлите
немедленно. Если что и разобьется, всегда
можно прислать замену. До вас еще не дошло,
что мы тут совсем одни и кроме кислорода в
баллонах у нас ничего нет? Что мы торчим по
ту сторону двери в один конец на расстоянии
двухсот миллионов миль от Земли? Посылайте
все - немедленно! Быстрее!
  Бен принялся расхаживать взад-вперед,
ударяя кулаком по ладони и пиная тестовые
кубики и контейнер с дохлой крысой. Идиоты!
Он бросил взгляд на Отто. Вид у него был
такой, словно он наслаждался заслуженным
отдыхом. Отличное начало! Бен оттащил Отто в
сторонку, чтобы случайно не наступить, и
подошел к экрану как раз в тот момент, когда
из него показался конец канистры.
  - Наконец-то!
  Ухватившись за канистру, он стал тянуть ее
на себя, пока второй ее конец не звякнул о
грунт. јКИСЛОРОД И ПИЩАЅ, - прочел он
надпись на канистре. Прекрасно. Бен толкнул
ее ногой, откатывая в сторону, и подскочил
за следующей.
  Регулятор расхода на спине равномерно
пощелкивал, посылая в маску почти
непрерывный поток чистого кислорода, голова
слегка кружилась от усталости. Грунт возле
экрана усеивали контейнеры, баллоны и
свертки разной длины, но одинакового
диаметра. Отто похлопал Бена по плечу, и тот
от неожиданности уронил ящик.
  - Извини, я тут отключился. Ничего не...
  - Заткнись и хватай баллон - видишь, лезет
из экрана.
  Они приняли баллон, потом еще два, и
неожиданно из экрана, звякнув, вывалилась
блестящая дюралевая пластинка. Прищурившись,
Бен наклонился и заметил на ней буквы,
написанные красным восковым карандашом:
  јРЕКОМЕНДУЮ ПРОВЕРИТЬ ДАВЛЕНИЕ В БАЛЛОНАХ
С КИСЛОРОДОМ. РАЗВЕРНИТЕ ПАЛАТКУ И СМЕНИТЕ
БАЛЛОНЫЅ.
  - Ну вот, наконец кто-то начал работать
головой, - пробормотал Бен и ткнул пальцем в
баллон у себя на спине. - Что показывает
манометр?
  - Осталась только четверть.
  - Тогда они правы - сейчас важнее всего
поставить палатку.
  Отто принялся рыться в куче канистр, а Бен
вытащил на ровное место длинный и громоздкий
матерчатый сверток. Легко расстегнулись
защелки, и Бен раскатал сверток
отработанными на тренировках движениями.
Однако на тренировках он проделывал эту
операцию бодрым, а не на грани истощения,
хватаясь за тяжелую плотную ткань
неуклюжими, затянутыми в перчатки руками.
Покончив со своей частью работы, он стал
наблюдать, как Отто через переходник
подключает шланг палатки к баллону.
  - Ты что делаешь, болван? - внезапно
прохрипел Бен и пихнул Отто в плечо. Тот
растянулся плашмя.
  Свалившись, Отто молча уставился на Бена
изумленными глазами, должно быть, решил, что
напарник сошел с ума. Бен ткнул в переходник
трясущимся от гнева пальцем.
  - Разуй глаза. Не расслабляйся и будь
внимателен, или ты нас погубишь. Ты
подключал красный шланг к зеленому баллону.
  - Извини...Я не заметил...
  - Конечно, не заметил, тупица. А следовало
бы. Красный цвет означает кислород, которым
мы дышим и которым нужно надувать палатку. А
зеленый - изолирующий газ, место которому
между двойными стенками палатки. Он не
ядовит, но убьет нас не хуже яда, потому что
дышать им мы не сможем.
  Бен сам занялся подключением баллона,
запретив Отто подходить, и даже погрозил ему
гаечным ключом, когда тот попробовал
приблизиться. Одного баллона с кислородом
хватило, чтобы превратить палатку в похожий
на пудинг холмик, а после второго она
приняла вид прочного купола. Реагирующий на
давление клапан автоматически
загерметизировал вход. Бен знал, что
кислород в его баллоне почти иссяк, но не
мог бросить работу. Подключив зеленый
баллон, он сам, не доверяя Отто, заполнил
газом пространство между стенками палатки.
Теперь печка. Он потащил ее к шлюзу палатки,
но неожиданно выронил, споткнулся раз,
другой, - и упал, потеряв сознание.

  - Еще супа? - спросил Отто.
  - Не откажусь, - согласился Бен, допив суп
и протягивая чашку напарнику. - Извини, что
я тебя так изругал. Я виноват вдвойне,
потому что ты сразу после этого спас мне
жизнь.
  Отто смутился и наклонился над печкой.
  - Да ладно, Бен, я не в обиде. Правильно
ты меня ругал, и даже мало. Должно быть, я
перетрухнул. Сам знаешь, я к таким вещам
непривычный, - не то что ты.
  - Но я никогда не бывал на Марсе!
  - Бен, ты ведь меня понял. Пусть не на
Марсе, но ты многое в жизни повидал. А я
учился в колледже, ходил на работу и ездил в
отпуск на Багамы. Я типичный горожанин, и
мне до тебя далеко.
  - Но ты неплохо справился, когда я
отключился.
  - Знаешь, когда я понял, что могу
положиться только на себя, у меня просто не
осталось другого выхода. Твой баллон
опустел, и я был уверен, что ты задыхаешься.
Я знал, что палатка наполнена кислородом,
поэтому я как можно скорее затащил тебя
внутрь и сорвал маску. Дышал ты вроде
нормально, но холод стоял жуткий, пришлось
сбегать за печкой, а потом за едой. Вот и
все. Я просто сделал то, что полагалось,
  Его слова сочились в тишине, и в конце
концов на лице Отто, похожего в массивных
очках на сову, снова появилось испуганное
выражение.
  - Но именно это и следовало сделать. И
ничто другое. - Бен подался вперед, четко
выговаривая каждое слово. - Никто не смог бы
сделать больше. И тебе пора перестать
считать себя горожанином и взглянуть в лицо
правде, ты один из исследователей Марса. А
их в Солнечной системе всего двое.
  Отто задумался над словами Бена и слегка
расправил плечи.
  - А ведь верно!
  - Вот и не забывай об этом. Худшее уже
позади. Мы целыми и невредимыми вылезли из
этого факирского ящика - я всегда его
побаивался - и теперь у себя дома, на Марсе.
Еды, воды и прочего нам хватит на несколько
месяцев. Нужно лишь соблюдать необходимую
осторожность, выполнить работу, и тогда мы
вернемся героями. Богатыми героями.
  - Сперва придется установить передатчик,
но это нетрудно.
  - Поверю тебе на слово. Спасибо. - Бен
принял чашку и шумно хлебнул - суп еще не
остыл. - Вообще-то я понятия не имею, зачем
нужен второй ПМ, если один уже здесь. Ты мне
не поверишь, но я не представляю, как эта
штука работает, а мне никто не соизволил
объяснить.
  - Принцип довольно прост. - Оказавшись в
родной стихии, Отто горел желанием все
рассказать, и потому расслабился, ненадолго
позабыв о прочих проблемах. Именно для этого
Бен, немало знавший о теории ПМ, и задал ему
вопрос.
  - Перенос материи стал возможен после
открытия пространства Бхаттачарья. Это
пространство, или сокращенно Б-пространство,
аналогично нашему трехмерному континууму, но
тем не менее находится вне его. Но мы можем
в него проникать. И вот что интереснее
всего: где бы мы в него ни проникали - из
любой точки нашей Вселенной, - мы всегда
попадаем в одну и ту же точку Б-
пространства. Поэтому, если произвести
тщательную настройку, можно добиться
ситуации, когда два экрана оказываются в
одной и той же области этого пространства.
По сути, Б-пространству позволяют проникать
в нашу Вселенную перед каждым из экранов, и
можно считать, что в нашем пространственно-
временном континууме экраны не существуют,
Предмет входит в один экран, а выходит из
другого. Вот и вся хитрость, если не
вдаваться в подробности,
  - Звучит просто - если не спрашивать о
том, как устроен сам передатчик. Но я все
равно не понимаю, почему мы не можем
выбраться с Марса тем же путем, каким попали
сюда.
  - Причин много, но самые главные -
мощность, расходуемся на настройку, и
физическое расстояние.
  - Ты же говорил, что расстояние не влияет
на работу экранов.
  - Непосредственно на работу - да, но с его
увеличением настройка затрудняется. Наш
экран на Марсе, доставленный ракетой, имеет
рабочий диаметр два фута, и это крупнейший
из имевшихся у нас. Почти вся энергия уходит
на поддержание его в рабочем состоянии.
Передатчик на Земле стыкуется с ним и - это
трудно описать словами - как бы замыкается
на него, поддерживает в рабочем режиме и
стабилизирует, обеспечивая пересылку. Но в
обратном направлении процесс не пойдет.
  - А что случится с предметом, если сунуть
его в экран с нашей стороны?
  - јНашей стороныЅ просто не существует.
Все, помещенное в наш экран, превратится в
гамма-излучение и просто-напросто разлетится
по пространству Бхаттачарья.
  - Приятно слышать ободряющие слова.
Слушай, а не заправить ли нам баллоны и не
перетащить ли в палатку остаток барахла? И
потом вздремнуть?
  - Согласен.
  Они собрали лишь самое необходимое - пищу,
оборудование для очистки воздуха и тому
подобное - и забрались в спальные мешки.
Отдохнув, наутро они почувствовали себя
гораздо бодрее и завершили разбивку лагеря.
На третий день им переслали первые детали
большого передатчика материи.
  Инженеры-конструкторы наверняка будут
долго вспоминать эту работу как кошмар.
Любая деталь, независимо от назначения,
должна была пролезть сквозь двухфутовую
дыру, Пришлось пойти на множество
компромиссов. Проведя за чертежными досками
немало бессонных ночей, инженеры пришли к
окончательному выводу, что дизель-
электрический генератор, как его ни
разделывай на кусочки, в отверстие не
пролезет. Потом некий безымянный чертежник
заслужил безмерное уважение начальства,
предложив другую идею: можно переслать
достаточное количество мощных батарей, чтобы
поддерживать работу большого шестифутового
передатчика некоторое время, достаточное для
пересылки цельного генератора.
  Им переслали раму для крепления генератора
и согласовали всю операцию пересылки. Бен,
гораздо успешнее справлявшийся с физической
работой, занимался монтажом рамы, а Отто тем
временем собирал в палатке электронные
блоки. При необходимости они помогали друг
другу. Наконец настал день, когда Бен
завернул последнюю гайку на стальной раме,
нежно похлопал по ней ладонью и вошел через
шлюз в палатку. С утра можно будет начинать
подключение электроники.
  Отто лежал ничком на рабочем столе,
уткнувшись покрасневшим потным лицом в
печатную плату. Его ладонь лежала на горячем
паяльнике, в воздухе сильно пахло горелым
мясом,
  Бен перетащил его на койку, ощущая через
одежду, как тело напарника пышет жаром.
  - Отто! - позвал он, тряся его за плечо.
  Отто лежал пластом, медленно и тяжело
дыша. Он так и не пришел в сознание. Бен
тщательно забинтовал его сильно обожженную
руку и попытался привести мысли в порядок.
  Он не был врачом, но приобрел достаточно
практических знаний по медицине, чтобы
распознавать наиболее серьезные болезни и
травмы. Болезнь Отто не подходила ни под
одно из описаний, и Бен упорно отгонял мысль
о том, чем она может оказаться в
действительности. Наконец он сделал
напарнику инфекцию большой дозы пенициллина
и записал его температуру, дыхание и пульс.
Надев комбинезон, он выбрался из палатки,
подошел к капсуле и вызвал Землю.
  - Запишите информацию, которую я сейчас
передам. Не отвечайте, пока не закончу, а
когда я все скажу, перешлите ответ не по
радио, а через ПМ - отпечатанным на бумаге.
Начинаю. Отто болен, ему плохо, но причину я
установить не могу. Вот подробности.
  Бен продиктовал свои наблюдения и стал
ждать. Медленно тянулись минуты, пока его
сообщение добиралось до Земли и готовился
ответ. Получив листок бумаги, он прочитал
текст, гневно смял послание и схватил
микрофон.
  - Да, я тоже предположил вероятность
марсианского заболевания. Но я отказываюсь
проводить исследования и отсылать отчеты.
Немедленно пришлите врача. Предложите
хорошую сумму, и доброволец найдется. А пока
вы его ищете и одеваете, начинайте
пересылать все, что ему потребуется. И
только ~потом~ можете прислать микроскоп и
приборы для взятия образцов, а я охотно
займусь поисками микроорганизмов в почве или
где скажете. Мы уже сообщали, что тут есть
нечто похожее на растения, но до изучения
пока руки не доходили. Пусть ими займутся
биологи. Я поищу в них микробов, но только
после того, как вы выполните все, что я
сказал.
  Его сообщение поняли. Компании не меньше
Бена хотелось обеспечить безопасность
экспедиции - в нее было вложено немало
средств, - и они не стали колебаться, когда
встал вопрос о том, что ради безопасности
нужно рискнуть несколькими жизнями. Врач,
растерянный молодой медик из штата компании
- он только что подписал документы,
обеспечивающие, в случае его гибели,
финансовую независимость его жене до конца
ее дней - спрыгнул на марсианскую щебенку
всего через полчаса после пересылки
последнего ящика с медицинским оборудованием
и припасами. Бен, едва сдерживая нетерпение,
отвел его в палатку и помог стянуть
комбинезон.
  - Все ваше хозяйство я уже разложил на
столе. Пациент ждет.
  - Меня зовут Джо Паркер, - улыбнулся врач.
Взглянув в лицо Бена, он опустил протянутую
было руку и быстро подошел к больному. Даже
после полного обследования ему не хотелось
признать правду.
  - Это может оказаться необычная болезнь...
  - Не ходите вокруг да около. Вы что-либо
подобное видели раньше?
  - Нет, но...
  - Тогда это то, о чем я подумал.
  Бен тяжело уселся и налил себе в мензурку
выданного для медицинских целей бренди.
Мгновение помедлив, налил и врачу - в
мензурку поменьше.
  - Новая болезнь, совсем новая?
Марсианская?
  - Вероятно. Очень похоже на то. Я сделаю
все, что в моих силах, Бен, но понятия не
имею, чем все кончится.
  Каким станет этот конец, знали оба, но
признаваться не хотел никто. Ни лекарства,
ни поддерживающее лечение не помогли - через
два дня Отто умер. Паркер провел вскрытие и
выяснил причину смерти - мозг погибшего
разрушил неизвестный микроорганизм. Пока Бен
работал над большим передатчиком, врач
заморозил образцы и сделал многочисленные
срезы тканей. Должно быть, известие о
случившемся дошло до персонала компании на
Земле, потому что инженер-доброволец прибыл
на помощь Бену для окончания монтажа лишь
четыре дня спустя. Им оказался испуганный
молчаливый мужчина по имени Март Кеннеди.
Бен не стал спрашивать, почему он согласился
- откровенно говоря, ему и не хотелось
знать, какие меры давления были предприняты.
С его прибытием работа пошла быстро,
несмотря на ощущение темной тени, словно
витающей над ними. Они ели вместе, почти не
разговаривая, потом снова хватались за
инструменты. Доктор Паркер упорно работал и
наконец ему удалось выделить прозрачную
жидкость, содержащую возбудителя болезни. Он
намертво закупорил сосуд с этой жидкостью и
упаковал в герметичный ящик, намереваясь
переслать на Землю, едва заработает экран.
  В тот день, когда предстояло начать
испытания, Март Кеннеди встал затемно, чтобы
полюбоваться на рассвет. Прибыв на Марс, он
почти без отдыха работал, собирая передатчик
и почти не замечая, что происходит вокруг. А
может, оно и к лучшему - так ему некогда
было думать о јмарсианской заразеЅ. Название
неуклюжее, наверняка поначалу шутливое, но
оно не могло замаскировать подсознательно
связанный с ним ужас. Верная смерть. Марс
есть Марс. Даже в самых дерзких мечтах,
читая еще мальчишкой фантастику, Март и
думать не смел, что когда-либо здесь
окажется.
  Зевнув, он вернулся, поставил греться кофе
и стал будить остальных. Бен мгновенно
открыл глаза и, сразу проснувшись, кивнул.
Паркер даже не пошевелился.
  Март потряс его за плечо - и отдернул
руку, охваченный внезапным ужасом.
  - Бен, - выдавил он, заикаясь как всегда
от волнения - Т-тут ч-что-то не так.
  - Опять. Симптомы те же, - воскликнул Бен,
ударяя кулаком по койке и от отчаяния даже
не замечая этого. - Он тоже ее подцепил, тут
и думать нечего. Закатим ему уколы и пойдем
запускать экран. Ничего другого нам не
остается.
  Большой ПМ был готов к работе еще вчера,
но они настолько вымотались, что завершить
работу у них не хватило сил. Бен устроил
больного насколько смог поудобнее, дал ему
лекарства, которые так и не помогли Отто, и
присоединился к Марту Кеннеди.
  - Все параметры в норме, - сообщил Март. -
Могу включать, как только скажешь.
  - Тогда валяй. Чем скорее, тем лучше,
  - Хорошо.
  Экран замерцал, потемнел и наконец стал
абсолютно черным. Бен нацарапал на крышке
канистры јпосылайте генераторЅ и швырнул
крышку в экран. Она исчезла, тут же попав на
Землю - или превратившись в излучение в Б-
пространстве. Мучительно утекали драгоценные
секунды - батареи могли поддерживать экран в
рабочем режиме только минуту.
  И тут показался генератор - передний конец
платформы на колесиках ударился о грунт, они
тут же ухватились за ручки. Наконец
тяжеленный