Палуба была красной от крови. Мы рубили  их,  но
на нас бросали новые силы. Их потери были в два раза  больше.  И  вдруг  я
заметил, что начался отлив - вода из озера уходила в океан.
   Мы пока что удерживали люк, ведущий  на  палубу,  где  сидели  рабы  на
веслах. Я послал туда  командовать  надежного  человека  и  своими  руками
отвязал якорь. Я приказал грести и прыгнул к рулю. Корабль  развернулся  и
направился в океан, таща за собой вражеский корабль.  Было  очевидно,  что
один из кораблей попадет на рифы,  а  может  быть  оба.  Мипосанцы  начали
бежать на свой корабль, тогда как другие рубили канаты,  чтобы  отвязаться
от нас. Мы попали в бурлящий поток, несущий воды озера в океан.
   Были слышны удары кнутов о спины рабов, тогда как  начальники  отдавали
распоряжения  грести  сильнее,  так  как  только   это   могло   сохранить
управляемость корабля в этом бурном потоке.
   Я солдат, а не моряк, но мне удалось  провести  судно  через  канал,  в
темноте ночи, пока оно на наконец  не  вышло  на  морской  простор.  Тогда
капитан вышел из укрытия и принял командование.  Вместо  благодарности  за
спасение корабля он отругал меня за отвязанный якорь.
   У нас состоялся крупный разговор и я сказал ему,  что  расскажу  о  его
дезертирстве королю, когда мы вернемся в Джапал. Поэтому я здесь.
   - Но я не понимаю.
   - Погодите. Я не закончил. Сейчас вы все узнаете. Когда я посчитал наши
силы после боя, то оказалось, что  нас  осталось  десять  человек,  причем
пятеро были ранены. Кроме того, у нас было одиннадцать пленных мипосанцев,
которые не смогли достичь своего корабля  после  схватки.  Их  мы  послали
помогать грести рабам.
   Через некоторое время мы приплыли в Торлак, разгрузились и приняли груз
для Джапала. Обратное путешествие было спокойным до того момента, пока  не
вошли в озеро Джапала. Как всегда, мы дожидались темноты,  чтобы  проплыть
мимо Мипоса. С наступлением ночи мы стали тихо грести,  направляясь  вверх
по озеру, убрав все огни на корабле.
   Было очень темно. Нельзя было разлглядеть лиц на палубе. На палубе было
много народу, снующего туда и обратно. Мы были на траверсе  Мипоса.  Можно
было ясно различить огни города.
   Кто-то сказал:
   - Что это там, по правому борту?
   Услышав это, я и мои воины подошли к правому борту. В следующий  момент
кто-то схватил меня вокруг пояса, перегнулся через перила, и мы  оказались
в воде.
   Это был мипосанец! Вы  знаете,  как  эти  ребята  плавают,  мой  Принц.
Длительное время он держал меня под водой, и я чуть не  утонул.  Когда  он
вытащил меня на берег Мипоса, я был полумертв.
   Когда я пришел в себя, увидел, что нахожусь в  премнике  для  рабов  со
всеми своими воинами. Позже я узнал правду о случившемся.
   Капитан, боясь разоблачения, освободил мипосанцев при условии, что  они
возьмут нас в плен. На самом деле, он договорился с ними утопить  нас,  но
соблазн взять нас в плен и потом продать в рабство взял верх.  Это  спасло
нам жизнь.
   Вот как я стал рабом Мипоса. Я живу лишь надеждой вернуться в Джапал  и
отомстить трусу и предателю,  который  отправил  десятерых  телохранителей
короля в рабство.
   - Как зовут этого капитана? - спросил Кандар.
   - Его имя Гангор.
   Кандар кивнул.
   - Я многое слышал о нем, - сказал он,  -  но  ничего  хорошего.  Ходили
слухи, что он состоял в руководстве партии, стремившейся свергнуть короля,
моего отца.
   Тогда это имя ничего не значило для меня. Оно  стало  важным  для  меня
позже.



10

   Пока  мы  втроем  разговаривали,  к  нам  извилистой  походкой  подошел
мажордом, больше чем обычно похожий на акулу.
   - Вы стоите здесь и разговариваете, рабы, - обвинял  он,  -  тогда  как
обязаны следить за гайпалами. За  это  вас  следует  побить.  Расходитесь!
Охраняйте бассейн. Если пострадает ребенок, вы все умрете ужасной смертью.
   Мы поспешили разойтись по краям бассейна к другим стражникам, то и дело
поглядывающим на небо. Я не имел  ни  малейшего  понятия,  зачем  они  это
делают.
   После того, как мажордом удалился, я подошел к Кандару и спросил:
   - Что такое гайпалы?
   - Это большие  хищные  птицы,  -  ответил  он,  -  действительно  очень
опасные. Если бы не было охраны они в самом деле  унесли  бы  детей.  Есть
охрана, или нет, никто не скажет когда они могут прилететь. А  если  такое
случится, мы можем погибнуть. Они очень агрессивны и ничего не боятся.
   Мне казалось глупо охранять детей от птиц, когда не было ни  детей,  ни
птиц. По-крайней мере я не видел  ни  тех,  ни  других.  Было  бы  намного
разумнее разрешить нам посидеть и отдохнуть, пока дети выйдут во двор.
   Так как гайпалы не летают в темноте, с наступлением ночи нас  отвели  в
пристройку для рабов, где нас  накормили  каким-то  месивом  и  загнали  в
сарай, где лежали грязные матрацы. Судя по всему Юрон держал своих рабов в
черном теле.
   Я вспомнил о Дуари. Как с ней обращались? Была ли она  в  безопасности?
Увижу ли я ее когда-нибудь? Думая о ней, я забылся тревожным сном.
   На рассвете, после  гнусного  завтрака  нас  опять  отвели  во  двор  и
приказали охранять детей от гайпалов.
   - Если гайпалы настолько опасны как ты говоришь, - сказал я Кандару,  -
почему они выдали нам деревянные трезубцы? Разве мы сможем с  этим  куском
дерева противостоять таким хищным птицам?
   - Нам остается делать  все  возможное,  -  ответил  он.  -  Они  боятся
вооружать нас металлическими трезубцами - тогда мы сможем напасть на  них.
Знаешь, эти мипосанцы - ужасные трусы.
   - Ладно, надеюсь, сегодня мы увидим гайпала - для разнообразия. Я  даже
хотел бы увидеть хоть одного ребенка, чтобы заманить пару гайпалов.  Между
прочим, где они держат своих детей?
   Кандар улыбнулся и указал в сторону бассейна.
   - Там, - сказал он. - Там дети.
   Я посмотрел в сторону бассейна, но не заметил  ничего,  кроме  странных
рыб, которых мельком видел вчера.
   - Я ничего там не вижу, кроме этих странных рыб.
   - Это и есть дети, - сказал Кандар.
   Я посмотрел на него с удивлением, пока понял о чем он говорит.
   - Понимаю, - сказал я, - на нашей планете тоже есть  люди,  не  имеющие
своих детей и изливающие свою нежность на собак и котов. Здесь они выбрали
рыб.
   Кандар покачал головой.
   - Ты дважды заблуждаешься. Во-первых эти люди не имеют привязанностей к
кому бы то ни было. А во-вторых это их дети, - и он указал на рыб,  игриво
плавающих в бассейне.
   - Ты говоришь такие интересные вещи, - сказал я.
   - Я не старался. И я  вполне  серьезен.  Видишь  ли,  эти  рыбоподобные
существа - действительно дети Юрона и его подруги.
   - Невероятно, - недоумевал я.
   - Но факт. Люди, подобные нам, производят потомство внешне  похожих  на
них самих. Многие звери поступают также. Некоторые существа кладут яйца, в
которых развивается зародыш. Мипосанские женщины производят на  свет  рыб,
которые позже становятся мипосанцами.
   Если присмотреться, то можно заменить, что у самого  большего  существа
уже развиваются руки  и  ноги.  Позже  оно  отбросит  свой  хвост,  станет
амфибией и выползет на землю. Постепенно его голова  и  лицо  изменится  и
станет все больше напоминать  человеческое.  Оно  начнет  прямо  ходить  и
станет настоящим мипосанцем.  При  этом  он  сохранит  жабры  и  останется
амфибией.
   Я присмотрелся я к одной из плавающих рыб и явно  увидел  рудиментарные
руки и ноги. Они показались мне отвратительными.
   - Извини, - сказал я Кандару,  -  но  я  действительно  думал,  что  ты
шутишь. Значит, это и есть "дети",  которых  мы  охраняем!  Милые  крошки.
Папа, кажется, очень озабочен их безопасностью. А  вобщем-то,  ни  он,  ни
мама не обращают на них внимания.
   - Мипосанцы не испытывают никаких привязанностей. У них даже нет  слова
"любить". Однако у них сильный защитный  инстинкт  -  чисто  биологическая
реакция организма. Она и защитит жизнь этих маленьких дракончиков.
   - Эти, наверное, еще совсем юные, - предположил я.
   - Им уже больше года. Женщины приходят в бассейн метать икру один раз в
год и дают жизнь тысячам рыбоподобных существ  -  говорят  миллионам.  Они
почти сразу по подземному каналу попадают в озеро Джапала. Куда они плывут
точно неизвестно, но возможно, в океан. Выжившие остаются  там  в  течение
года. Конечно, большую часть из них пожирают более крупные обитатели моря.
Что  касается  подруги  Юрона,  то  уцелело  лишь  трое  малышей   из   ее
прошлогоднего помета.
   - Они могут быть даже чужими, - предположил я.
   - О нет, это ее дети, - уверял Кандар. -  Какой-то  инстинкт  указывает
путь этим бестиям и они возвращаются в тот бассейн, где они родились.
   - Я не понимаю, кто может сказать, - снова возразил я.
   - Опять  таки  инстинкт,  -  сказал  Кандар.  -  Эти  сущесва  наделены
удивительной антипатией к своим собратьям, у которых другие наследственные
гены. Если кто-нибудь прорвется в чужой бассейн, эти  создания  набросятся
на него и вытеснят или убьют.
   Родители,  в  особенности  женщины,  имеют   такую   же   инстинктивную
способность узнавать своих. Рабы-мипосанцы рассказывали мне,  что  нередко
никто из помета не возвращается домой - всех пожирает море.  Даже  в  этом
случае, если чужой малыш попадает в бассейн, то мать не задумаваясь  убьет
его.
   -  Наверное,  это  закон  природы,  предотвращающий  кровосмешение,   -
предположил я.
   - Наоборот, это закон природы, гарантирующий  кровосмешение,  -  сказал
Кандар. - Мипосанцы никогда не берут в жены кого бы то ни  было  из  чужих
семей. Пройдет немного времени и ты будешь поражен  удивительным  семейным
сходством внешности и характеров. Ты  увидишь,  что  Юрон  и  его  подруга
выглядят и поступают одинаково. А  если  тебе  придется  увидеть  собрание
клана, ты поразишься удивительным сходством его членов.
   Я хотел еще о чем-то спросить,  не  помню  уже  о  чем,  когда  услышал
пронзительный крик и хлопанье крыльев в вышине.
   - Гайпалы! - закричал Артол.



11

   Гайпалы! Это были большие, свирепые птицы. Их было  около  дюжины.  Они
пикировали  на  нас  и  на  бассейн.  Мы  тыкали  и  били  их  деревянными
трезубцами, а они взлетали и снова бросались вниз.
   Из дома прибежали люди. Среди них Юрон со своей  подругой.  Было  много
шума и паники. Подоспевшие воины были вооружены металлическими  трезубцами
и гайпалы улетели. Они как будто знали, что деревянные трезубцы  рабов  не
принесут им вреда.
   Мипосанцы тяжело дышали и хлопали жабрами. Все  выкрикивали  приказы  и
советы. Это был сумашедший дом. Такой шум мог отпугнуть  кого  угодно.  Мы
хорошо справлялись и держали гайпалов на расстоянии,  когда  один  из  них
уклонился от нас и упал прямо в бассейн. Было похоже, что один из  малышей
миссис Юрон попался в когти птицы.
   Помогать рыбам - занятие не столь увлекательное, по  крайней  мере  для
меня, но это была моя работа. И будучи тем,  кем  я  есть,  мне  следовало
показать себя с лучшей стороны.
   Я просто не думаю о таких вещах. Я  действую  механически.  Если  бы  я
остановился и подумал, то наверное сказал бы себе:
   - Может быть для кого то это и дети, но для меня это просто рыбы.  Если
я спасу их, то они вырастут и станут моими  новыми  врагами.  Пусть  лучше
умрут. Но ничего такого я не сказал. Подсознательно мне пришло  в  голову,
что меня поставили сюда защищать этих существ, а остальное было неважно.
   Конечно все произошло в доли секунды. Гайпал  нырнул  в  бассейн,  а  я
выхватил лучевой пистолет и продырявил ее. Она сникла и упала  в  бассейн.
Затем я направил пистолет на остальных птиц, круживших над бассейном.  Три
из них упали, а другие улетели.
   Ко  мне  подошел  Юрон.  Я  думал,  что  он  хочет  выразить  мне  свою
признательность, но ничего подобного не произошло. Он даже не поблагодарил
меня за спасение его малышей.
   - Что это такое? - поинтересовался он.
   - Пистолет, - ответил я.
   - Что такое постолет?
   - Этот предмет, - отвечал я.
   - И он убил гайпалов?
   - Я убил гайпалов. Без меня пистолет не может убить  их,  если  они  до
него не дотронутся.
   - Может ли он убить еще кого-нибудь? - спросил он.
   - Конечно - любого.
   - И меня?
   - Тебя и твоих людей, - уверил я его.
   - Дай мне его, раб, - потребовал он.
   - Конечно, - сказал я, направляя пистолет на него, -  но  если  ты  его
коснешься, он убьет тебя.
   Он отшатнулся и начал выдувать воздух. Его жабры хлопали.
   - Выбрось его! - скомандовал он.
   Это было бы все равно что отрезать  и  выбросить  мою  правую  руку.  Я
хранил этот пистолет на случай крайний. Вы можете удивляться почему  я  не
применил его до сих пор, чтобы вырваться на свободу. По той лишь  причине,
что до сих пор мне представился случай спасти  Дуари,  без  которой  я  не
собирался бежать.
   Я просто посмотрел на Юрона и покачал головой.
   - Он может мне понадобиться, - ответил я, - если мипосанцы будут  плохо
обращаться со мной и моим другом.
   Юрон чуть не прыгал от ярости.
   - Выбрось его, раб! - вскричал он. - Я, Юрон, дворянин  Мипоса  и  твой
хозяин, приказываю тебе.
   - А я, Карсон Венерианский, принц Корвы, отказываю тебе.
   Можно было за квартал услышать хлопанье его жабр. Он выдувал воздух как
кит, на которого вовсе не был похож. Не знаю,  бывает  ли  у  рыб  высокое
давление, но думаю у Юрона нет, иначе бы он взорвался. Кажется  я  никогда
больше не видел таких мук ярости ни у одного существа - тем более, что они
были тщетны.
   - Схватите его! - крикнул он нескольким воинам, прибежавшим к  бассейну
по тревоге. - Схватите и уничтожьте это существо!
   Воины с интересом наблюдали за нашей перебранкой.  Они  слышали  как  я
говорил о том, что будет с тем, кто дотронется к моему пистолету.  Поэтому
они вяло подошли, уступая место друг другу. Они  были  очень  вежливыми  в
этой ситуации. Не было никакой грубости, никто не толкался, чтобы схватить
меня первым.
   - Это уже слишком близко, - сказал я и направил на них пистолет.
   Смущенно поглядывая, они стали на место.
   - Заколите его копьями! - командовал Юрон.
   Я направил пистолет на него.
   - Когда первое копье поднимется, ты умрешь, - сказал я ему.
   Воины вопросительно смотрели на него.
   - Стойте! - закричал Юрон. - Не спешите. Подождите, пока я спрячусь.
   - Ты не уйдешь, пока не отменишь приказ, - сказал я ему. - Я думаю  нам
лучше обсудить этот вопрос сейчас, чтобы избежать досадных недоразумений в
будущем, которые могут быть фатальными.
   - Я ничего не обсуждаю со своими рабами, - высокомерно ответил Юрон.
   Я пожал плечами.
   - До этого мне нет дела, - сказал я, - но имей в виду: если с  Кандаром
или с моей подругой будут плохо обращаться, ты умрешь. Я могу убить тебя в
любое время.
   - Твоя подруга? У тебя здесь нет подруги.
   - Она не здесь. Она во дворце Тироса. Ее  купили  на  рынке  рабов  для
него. Лучше скажи, чтобы с ней хорошо обращались. А кроме того  ты  должен
устроить, чтобы нас освободили и доставили туда, где нас захватили.
   - Какая наглость! - кричал Юрон. - Пусть Тирос только узнает  об  этом.
Он прикажет убить тебя.
   - Не раньше, чем я убью Тироса. Скажи ему об этом.
   Я решил использовать свое преимущество, пока это было возможно, так как
было очевидно, что он меня боится.
   - Как ты сможешь проникнуть во дворец Тироса? - спросил он.
   - Убивая всех, кто станет на моем пути - начиная с тебя,  -  сказал  я,
вращая пистолет вокруг указательного пальца.
   - Я не верю, что ты сможешь  это  сделать.  Ты  просто  хвастаешься,  -
сказал Юрон.
   - Я докажу тебе, - сказал я, направляя на него пистолет.
   Тут он прыгнул в бассейн и исчез.  Мне  трудно  было  не  смеяться,  от
страха он проделал удивительный трюк! Все рабы и воины  стояли  вокруг  на
почтительном расстоянии.
   Я ожидал пока Юрон появится на поверхности. Я хотел  испугать  его  еще
раз, но он не появлялся. Прошло пять минут, но ничего не произошло - кроме
того, что воины стали потихоньку расходиться, направляясь обратно в дом. В
конце концов во дворе остались одни рабы.
   - Должно быть он утонул, - сказал я Кандару.
   - Как бы не так, - ответил он. - Он уже наверное в озере, или  в  гроте
на дне бассейна, или же в своем дворце.
   - Но как?
   - Эти люди - амфибии, - объяснял Кандар. -  Они  могут  оставаться  под
водой значительное  время.  Кроме  того,  они  имеют  подводные  коридоры,
ведущие из бассейна в озеро или в меньшие бассейны в их дворце.  Еще  есть
гроты, находящиеся глубоко под водой, где  они  могут  прятаться,  дыша  с
помощью жабр.
   Кандар рассказал много интересного об этих мипосанцах, но самым  ценным
для меня, как выяснилось позже, было описание этих подводных коридоров. Он
не любил мипосанцев и относился к ним с крайним  презрением.  Он  говорил,
что они ни рыба, ни мясо, а их высокомерие надоело ему до смерти.
   - Они считают себя сверхлюдьми,  призванными  править  миром,  насаждая
свою так называемую культуру другим народам. Культура! -  он  презрительно
фыркнул и красноречие оставило его.
   - У нас на Земле тоже были такие народы, - сказал я, управляемые такими
людьми, как Чингис Хан и Атилла, которые одним именем своим разрушили все,
что создавали поколения, жившие до них, и отбросили мир на много  столетий
назад. Я думаю, будут и другие.
   - А что с ними произошло? - спросил Кандар.
   - Цивилизация потихоньку выбралась из трясины, в которую ее столкнули и
я думаю она будет выбираться после каждой такой катастрофы. Но каких высот
она могла достичь, если бы они никогда не жили!



12

   Следущий день начался так же как всегда.  Интенсивный  солнечный  свет,
проходя  через  две  оболочки  облаков,  делал  утро  ярким,  похожим   на
апрельский день северного полушария, когда небо закрыто легкими  пушистыми
облаками. Но для меня этот день должен был стать необычным. Он должен  был
решительно изменить мою судьбу.
   Вместе  с  другими  рабами  я  по-прежнему  охранял  маленьких  ужасных
созданий в бассейне. Я грезил о Дуари. Я заново  переживал  лучшие  минуты
нашей жизни. И  строил  планы.  Это  были  фантастические  проекты  нашего
бегства. Но в конце концов я по-прежнему оставался рабом.
   Во двор вышел мажордом в сопровождении четырех воинов, одетых в  форму,
отличающуюся от той, которую носили местные  воины.  На  ней  было  больше
украшений.
   Кандар стоял рядом со мной.
   - Стражники короля, - пояснил он. - Интересно, что они здесь делают?
   Вскоре мы узнали об этом. Мажордом привел их к нам. Он  приблизился  ко
мне. Его жабры  вяло  приподымались.  Он  слегка  выдувал  воздух,  как  и
подобает человеку, разговаривающему с рабом.
   - Раб, - сказал он, - ты последуешь за этими воинами.
   - Почему? - спросил я.
   Его жабры захлопали и он задул от злости.
   - Потому что я так сказал, - промычал он.
   - Этого не достаточно, - сказал я. - Мне здесь не  нравится,  но  я  не
хотел бы попасть еще в худшее место.
   - Довольно, - оборвал меня один из королевских  воинов.  -  Идем,  раб!
Идем, пока ты жив, или мы доставим тебя мертвым.
   Я вытянул пистолет и мажордом схватил воина за руку.
   - Осторожно! - предупредил он. - Этой штукой он  может  убить  тебя,  и
убьет.
   - Он угрожает королевскому стражнику? - возмутился он.
   - Да, - сказал я. - Я угрожаю им всем и могу всех их убить.  Пусть  это
подтвердят люди Юрона.
   - Почему у него не заберут этот предмет? - не успокаивался воин.
   - Потому что  каждый,  кто  до  него  дотронется,  умирает,  -  ответил
мажордом.
   - Скажите куда меня ведут и зачем, - настаивал я,  -  тогда,  возможно,
мне не придется никого убивать.
   Мажордом отошел в сторону и, пошептавшись с воинами, сказал:
   - У нас нет причин скрывать это  от  тебя.  Благородный  Юрон,  в  знак
преданности и уважения, подарил тебя нашему любимому королю.
   Вот  как!  Благородный  Ютон   пытался   избавиться   от   опасного   и
нежелательного пришельца и отдать его своему властелину. Благородный Юрон!