собность,  как
доллар в Америке.
   - У тебя столько нет, - сказал он.
   Я встряхнул мой карман-сумку, чтобы деньги зазвенели.
   - Как тебе звон? - спросил я.
   - Мне нравится держать деньги в руке, а  не  только  слушать,  как  они
звенят, - сказал он.
   - Ладно. давай выйдем наружу, где нас никто не будет видеть, и я покажу
их тебе.
   Я увидел в его глазах жадный блеск, когда мы выходили на улицу. Я нашел
место, которое было пустынно и в то же  время  слабо  освещено  лампой  из
окна, отсчитал  пятьсот  пандаров  в  его  сложенные  пригоршнями  ладони,
расстраивая его планы убить меня, если у него такие  были.  Затем,  прежде
чем он успел пересыпать деньги в свою сумку-карман, я вытащил  пистолет  и
приставил к его животу.
   - Если тут кто-то будет стрелять, то это буду я,  -  сказал  я  ему.  -
Теперь отведи меня  туда,  где  держат  девочку,  и  без  глупостей.  Если
сделаешь это, можешь оставить себе деньги. Но если попытаешься удрать, или
не отведешь меня, куда нужно, получишь из пистолета. Пошли.
   Он выдавил из себя слабую ухмылку и повернулся, чтобы  идти  по  темной
улице. При этом я вытащил его пистолет из кобуры, и дуло своего  приставил
ему к спине. Я не хотел рисковать.
   - Ты в  порядке,  парень,  -  сказал  он.  -  Когда  эта  работа  будет
закончена, я был бы не против работать с  тобой.  Ты  работаешь  быстро  и
знаешь, что делаешь. Тебя никто не надует.
   - Спасибо, - сказал я. - Будь в том же заведении завтра вечером,  и  мы
поговорим.
   Я подумал, что это может удержать его от попыток перехитрить  меня.  Но
продолжал держать пистолет у него под ребрами.
   Он провел меня вдоль стены к старому заброшенному зданию, в одном конце
которого  была  огромная  мусоросжигательная  печь,  расположенная  внутри
огнеупорной пристройки, достаточно большой, чтобы в ней могло  поместиться
полдюжины  человек.  Он  остановился   рядом   и   прислушался,   украдкой
осматриваясь по сторонам.
   - Она здесь, внутри, - прошептал он. - Из этой пристройки есть  вход  в
здание. Теперь отдай мне пистолет и я пойду.
   - Не так быстро, - предупредил я. - Договор был, что  ты  покажешь  мне
девочку. Иди вперед!
   Он замер в нерешительности, и я подтолкнул его пистолетом.
   - Они меня убьют! - захныкал он.
   - Если ты не приведешь меня к девочке, им не придется этого  делать,  -
пригрозил я. - Теперь больше  ни  слова,  нас  могут  услышать.  Если  мне
придется идти внутрь одному, я оставлю тебя здесь снаружи - мертвого.
   Он больше ничего не говорил, но дрожал всем телом, забираясь в огромную
печь. Я положил его пистолет на выступ пристройки и последовал за  ним.  В
пристройке было совершенно темно, и ничуть не  лучше  было  в  комнате,  в
которую мы вошли. Мне пришлось придержать моего спутника за  ремни,  чтобы
он от меня не улизнул. Мы молча стояли целую  минуту,  прислушиваясь.  Мне
показалось, что я слышу приглушенный шум голосов. Мой проводник  осторожно
продвигался вперед, нащупывая путь шаг за шагом. Очевидно было, что он уже
бывал здесь. Он пересек комнату и на противоположной стене нашел  запертую
дверь.
   - Это путь к бегству, - прошептал он, отпирая дверь.
   Судя по направлению, откуда мы пришли, дверь выходила на улицу.
   Он  повернулся  и  снова  пересек  комнату  наискосок,  направляясь   к
пртивоположной стене. Здесь он обнаружил другую  дверь,  которую  отпер  с
наивозможными предосторожностями. Когда дверь открылась, шум голосов  стал
слышнее. Впереди  я  видел  тонкий  луч  слабого  света,  который  выходил
откуда-то из-под пола комнаты. Мой проводник подвел меня туда, и я увидел,
что свет идет из отверстия в полу.
   - Смотри! - шепнул он.
   Мне пришлось лечь на живот, чтобы заглянуть в отверстие  в  полу,  и  я
принудил его лечь рядом. В ограниченном поле  моего  зрения  оказалась  не
слишком большая часть нижней комнаты, но того, что я увидел,  было  вполне
достаточно. Двое мужчин разговаривали, сидя за столом.  Один  из  них  был
Мьюзо.
   - Ты ведь не собираешьсмя на самом деле убить ее? - спросил второй.
   - Если Таман до второго часа не  даст  мне  положительного  ответа,  я,
скорее всего, так и сделаю, - ответил Мьюзо. -  Если  она  напишет  своему
отцу, как я ей велел, она может сразу уйти, потому что я знаю,  что  Таман
не позволит своей дочери умереть, если она сама будет умолять спасти ее.
   - Лучше сделай это, Нна, - сказал собеседник Мьюзо. - Времени  осталось
мало.
   - Никогда! - ответил голос девочки, и я понял, что нашел Нна.
   - Можешь идти, - прошептал я своему спутнику. - Свой  пистолет  найдешь
на выступе пристройки. Нет, подожди! Как мне попасть в комнату?
   - В правом углу есть люк, - ответил он.
   Он исчез так бесшумно, что я не заметил его ухода, но знал, что  он  не
останется здесь. Только полный идиот остался бы со мной.
   В темноту комнаты проник слабый намек на далекий свет. Там,  на  улице,
уже вставало солнце. А здесь, далеко от света  и  воздуха,  я  понял,  что
настал первый час. Через сорок минут земного времени ударит второй  час  -
смертный час Нна, дочери Тамана.



18. ТАНДЖОНГ

   Сорок минут!  Что  я  мог  сделать  за  это  время,  чтобы  обезопасить
принцессу? Если бы я нашел ее  хоть  немного  раньше,  я  бы  мог  позвать
солдат, чтобы они окружили здание. Похитители  не  посмели  бы  убить  ее,
зная, что их вот-вот схватят.
   Но что-то нужно было делать. Драгоценные минуты уходили. Мне оставалось
только взять быка за рога и попытаться показать лучшее, на что я способен.
Я встал и ощупью  добрался  до  правого  угла  комнаты,  потом  присел  на
корточки и попытался нащупать  люк.  Наконец  мне  это  удалось.  Я  очень
осторожно попробовал, заперт ли он изнутри. Оказалось, что нет.  Я  быстро
поднял люк и спрыгнул  вниз  с  пистолетом  в  руке.  Коснувшись  пола,  я
услышал, как люк  захлопнулся  надо  мной.  К  счастью,  я  не  упал.  Мое
появление было столь внезапным и неожиданным, что мгновение  Мьюзо  и  его
напарник не могли ни шевельнуться, ни заговорить. Я  отступил  к  стене  и
взял их на прицел.
   - Не двигайтесь, - предупредил я, - или я убью вас обоих.
   Только в этот миг я увидел двух мужчин в дальнем углу слабо  освещенной
комнаты.  Они  вскочили  с  кучи  тряпья,  на  которой  спали.  Когда  они
схватились за пистолеты, я открыл по ним  огонь.  Мьюзо  упал  на  пол  за
столом, за которым сидел, но его напарник вытащил пистолет и прицелился  в
меня. Я первый попал в него. Как они все трое умудрились промахнуться и не
попасть в меня в этой маленькой комнате, я не представляю. Наверное,  двое
плохо соображали спросонья, а  третий,  несомненно,  очень  волновался.  Я
видел, как тряслась его рука с оружием.
   Как бы то ни было, они все промахнулись, и двоих в углу я тоже  уложил,
прежде чем они успели найти меня смертельными R-лучами  своих  пистолетов.
Затем я осмотрелся в поисках Нна. Она сидела на скамейке  в  дальнем  углу
комнаты.
   - Они не причинили тебе вреда, Нна? - спросил я.
   - Нет. Но кто ты такой? Ты пришел от моего отца, джонга?  Ты  друг  или
еще один враг?
   - Я твой друг, - сказал я. - Я пришел забрать тебя отсюда и вернуть  во
дворец.
   Она не узнала меня в черном парике и бедной одежде.
   - Кто ты? - спросил Мьюзо. - И что ты сделаешь со мной?
   - Я убью тебя, Мьюзо, - сказал я. - Я давно хотел этого, но никогда  не
надеялся получить такую возможность.
   - Почему ты хочешь убить меня? Я не причинил вреда принцессе. Я  только
пытался  угрозами  заставить  Тамана  вернуть  мне   трон,   который   мне
принадлежит по праву.
   - Это ложь, Мьюзо, - сказал я. - Но это  не  единственное,  за  что  ты
заслуживаешь смерти. Я намерен убить тебя  не  за  то,  что  ты  якобы  не
собирался делать, а за то, что ты сделал.
   - Что я тебе сделал? Я никогда тебя не видел!
   - Нет, видел. Ты послал меня в Амлот на верную  смерть,  и  ты  пытался
украсть у меня мою женщину.
   Его глаза расширились, челюсть отвисла.
   - Карсон Венерианский! - вскричал он.
   - Да, это я, Карсон Венерианский, который отобрал у тебя трон и  сейчас
отберет жизнь. Но не за то зло, что ты причинил мне. Это,  Мьюзо,  я  могу
простить. Но я не могу простить страданий, которые из-за тебя испытала моя
принцесса. За это ты умрешь.
   - Ты же не расстреляешь меня вот так, хладнокровно? - вскричал он.
   - Я бы мог это сделать, - сказал я. - Но не стану. мы будем драться  на
мечах. Защищайся!
   Я положил его пистолет на скамейке рядом с Нна, а сейчас  вытащил  свой
пистолет и положил его на стол, за которым сидел Мьюзо. Затем  мы  сошлись
лицом к лицу. Мьюзо был фехтовальщиком не из слабых, и  когда  звон  наших
клинков  разбил  тишину  маленькой  комнаты,  я  начал  подозревать,  что,
возможно, взялся за большее, чем мне под  силу.  Поэтому  я  дрался  очень
осторожно и, должен признать, в основном защищался. Таким образом никакого
состязания не выиграть, но я знал, что если буду беспечен в своих  атаках,
это вполне может закончиться сталью в моем теле.
   Но так не могло продолжаться вечно. Что-то нужно было предпринимать.  Я
удвоил усилия и, поскольку к этому времени я привык к его образу  действий
(которые он, впрочем, редко разнообразил),  преимущество  перешло  на  мою
сторону. Он тоже это  понял,  и  немедленно  проявилась  его  трусость.  Я
продолжал наращивать свое преимущество. Он  пятился,  а  я  заставлял  его
отступать через всю комнату, уверенный  теперь,  что  смогу  поразить  его
практически в любой момент, когда захочу. Он сделал последний шаг назад  и
оперся о стол. Я решил, что это последняя попытка противостоять мне. Затем
он внезапно бросил свой меч мне в  лицо,  и  почти  тотчас  же  я  услышал
вибрацию стреляющего R-лучами пистолета.
   Я видел, как он, бросив в меня меч, схватился за мой пистолет,  лежащий
на столе. Я не ожидал, что он сможет выстрелить так быстро. Звук  раздался
почти в ту же секунду, когда пальцы Мьюзо коснулись рукояти  пистолета.  Я
приготовился упасть мертвым, но этого не случилось. Вместо этого сам Мьюзо
опрокинулся назад, на стол, и скатился на пол. Оглянувшись, я увидел,  что
Нна стоит с пистолетом Мьюзо в руке. Она  отняла  у  меня  мою  месть,  но
спасла мне жизнь.
   Вдруг она  упала  на  скамейку  и  разрыдалась.  Она  была  всего  лишь
маленькой девочкой, и за  последние  часы  ей  пришлось  пережить  слишком
много. Вскоре, однако, она взяла себя в руки, подняла  на  меня  взгляд  и
бледно улыбнулась.
   - Я на самом деле не узнала тебя, пока Мьюзо  не  назвал  твое  имя,  -
сказала она. - Тогда я поняла, что я в безопасности - то есть,  в  большей
безопасности, чем до того.  Мы  еще  не  спасены.  Его  люди  должны  были
вернуться сюда во втором часу. Уже должно быть почти столько времени.
   - Да, - сказал я. - И нам надо отсюда выбираться. Пойдем!
   Я вернул свой пистолет в кобуру. Мы  ступили  на  лестницу,  ведущую  к
люку, и в тот же миг услышали топот наверху в здании. Мы опоздали.
   - Они вернулись! - шепнула Нна. - Что нам делать?
   - Вернись и сядь на скамейку, - сказал я. - Я думаю, один человек может
защищать этот люк от многих.
   Я быстро подошел к мертвецам, забрал их пистолеты и стал в таком месте,
где я мог контролировать лестницу, сам подвергаясь  при  этом  минимальной
опасности. Звук шагов приблизился и  теперь  шаги  доносились  из  комнаты
непосредственно над нами. Те, кто был сверху, подошли к  люку.  Послышался
голос:
   - Эй, там, Мьюзо!
   - Что вам надо от Мьюзо? - спросил я.
   - У меня для него послание.
   - Я возьму его вместо него, - сказал я. - Кто ты такой? И  что  это  за
послание?
   - Я Улан, гвардеец джонга. Послание от Тамана. Он соглашается  на  ваши
требования, если вы вернете  Нна  невредимой  и  гарантируете  последующую
безопасность Тамана и его семьи.
   Я облегченно вздохнул и сел на ближайший стул.
   - Мьюзо не принимает ваше предложение, - сказал я.  -  Спускайся  вниз,
Улан,  и  посмотри  собственными   глазами,   почему   Мьюзо   больше   не
заинтересован в нем.
   - Никаких фокусов! - предупредил он, подняв крышку люка и спускаясь.
   У подножия лестницы он обернулся и увидел четыре  трупа  на  полу.  Его
глаза расширились, когда он опознал в одном из них Мьюзо. Затем он  увидел
Нна и подошел к ней.
   - Тебе не причинили вреда, джанджонг?
   - Нет, - ответила она. - Но если бы не этот человек, сейчас  я  бы  уже
была мертва.
   Он повернулся ко мне. Я видел, что он узнает меня ничуть не больше, чем
остальные.
   - Кто ты? - спросил он.
   - Ты меня не помнишь?
   Нна хихикнула, и я сам тоже засмеялся.
   - Что тут смешного? - спросил Улан, заливаясь сердитым румянцем.
   - То, что ты так быстро забыл своего друга, - ответил я.
   - Я никогда тебя не видел, - буркнул он, потому что он понимал, что  мы
смеемся над ним.
   - Ты никогда не видел Карсона Венерианского? - спросил я.
   Тогда он  рассмеялся  вместе  с  нами,  наконец  узнав  меня  под  моей
маскировкой.
   - Но как ты узнал, где принцесса?
   - Когда Таман подал сигнал, что он согласен, - объяснил Улан, - один из
агентов Мьюзо сказал нам, где ее найти.
   Вскоре мы выбрались из этого темного подвала и направились к дворцу. Во
дворце мы прошли через охрану, состоящую из гвардейцев, командиром которых
был сам Улан, и поторопились в апартаменты джонга. Таман и Джахара  сидели
в ожидании известий от последних поисковых групп или от посланца, которого
Таман отправил к Мьюзо по настоянию Джахары  и  повинуясь  велению  своего
собственного сердца. Когда дверь открылась, мы подтолкнули Нна вперед.  Мы
с Уланом остались в маленькой прихожей, зная, что они захотят  быть  одни.
Джонг не захочет, чтобы его офицеры видели, как он плачет, а я уверен, что
Таман плакал от радости.
   Через несколько минут Таман вышел в  прихожую.  Его  лицо  уже  приняло
надлежащее невозмутимое выражение. Он был удивлен, увидев меня, но  только
кивнул мне и повернулся к Улану.
   - Когда Мьюзо возвращается во дворец? - спросил он.
   Мы оба посмотрели на него с удивлением.
   - Разве джанджонг тебе ничего не сказала? - спросил Улан.
   - Что именно? Она так плакала от счастья, что толком  не  могла  ничего
сказать. Что она должна была сказать мне, чего я и так не предполагаю?
   - Мьюзо мертв, - сказал Улан. - Ты по-прежнему джонг.
   От Улана и затем от Нна Таман в конце  концов  услышал  всю  историю  и
связал ее с тем, что я рассказывал о поисках в городе. И  я  редко  видел,
чтобы человек был столь благодарен. Но я  ожидал,  что  Таман  будет  себя
вести именно так, так что я не был удивлен. Он всегда целиком отдавал себя
друзьям и верным подданным.
   Я думал, что  просплю  целую  вечность,  когда  в  этот  вечер  наконец
добрался до кровати в своих покоях  во  дворце  джонга,  но  мне  не  дали
поспать так долго, как мне того хотелось. В двенадцатом часу меня разбудил
один из адъютантов Тамана и  сказал,  что  меня  ждут  в  большой  тронной
комнате. Я обнаружил там Великий Совет  Аристократов,  собравшийся  вокруг
стола у подножия трона.  Остальное  пространство  комнаты  было  заполнено
знатными людьми Корвы.
   Таман, Джахара и Нна сидели на своих тронах на возвышении, а  слева  от
Тамана было еще одно кресло. Адъютант привел меня  к  подножию  возвышения
перед Таманом и велел стать на колени. Я думаю, что Таман  -  единственный
человек в двух мирах, перед которым я сочту за честь стать на  колени.  Он
больше всех людей заслуживает почтения и благоговения за  качества  своего
ума и души. Итак, я стал на колени.
   - Чтобы спасти жизнь моей дочери, - начал Таман, -  я  предложил  Мьюзо
трон с согласия высокого совета. Ты, Карсон Венерианский, спас мою дочь  и
мой трон. Воля высокого совета, к  которой  я  присоединяюсь,  такова:  ты
должен быть вознагражден наивысшей честью, которую в силах  оказать  джонг
Корвы. Я возвожу тебя в ранг аристократа. Поскольку у  меня  нет  сына,  я
называю тебя моим приемным сыном и дарую тебе титул танджонга Корвы.
   Он встал, взял меня за руку и подвел к свободному тронному креслу слева
от себя.
   Мне пришлось после этого держать речь, но чем меньше об этом упоминать,
тем лучше. Для оратора я довольно  хороший  авиатор.  утверждать  обратное
весьма рискованно. Затем были речи нескольких высоких аристократов,  после
чего мы все перешли в банкетный зал и несколько часов продолжалась  пышная
трапеза. На этот раз я не  сидел  в  нижнем  конце  стола.  Из  бездомного
скитальца, каким я прибыл в Корву несколько месяцев назад, я внезапно стал
вторым человеком империи Корва. Но это для меня  значило  гораздо  меньше,
чем то, что теперь у меня был дом и настоящие друзья. Если бы  только  моя
Дуари была здесь, чтобы разделить это все со мной!
   Наконец я нашел страну, где мы могли жить в мире и почете  -  и  только
для того, чтобы быть поверженным той же  злой  судьбой,  которая  вырывала
Дуари у меня из рук во многих других случаях.



19. ПИРАТЫ

   У меня не  было  возможности  ближе  познакомиться  с  обязанностями  и
почестями, которые выпадают на долю принца, поскольку на следующий день  я
начал готовить свою рыбачью лодку к долгому путешествию в Вепайю.
   Таман пытался разубедить меня, то же пытались сделать  Джахара,  Нна  и
все мои друзья в Корве,  теперь  бесчисленные.  Но  меня  невозможно  было
отговорить от выполнения задуманного,  как  бы  оно  ни  было  безнадежно.
Роскошь и легкость моего теперешнего нового положения сами по себе  делали
для меня еще более необходимым найти Дуари, ибо наслаждаться всем этим без
нее было бы верхом неверности. Если бы я остался, я бы ненавидел это все.
   Мне была оказана всевозможная помощь в экипировке  и  снаряжении  моего
суденышка.  На  нем  были  установлены  большие  контейнеры  для  воды   и
устройство для дистиллирования пресной воды из морской.  Концентрированные
продукты, сушеные продукты, обезвоженные  фрукты  и  овощи,  орехи,  любые
продукты, которые могли храниться в течение длительного времени - все  это
было упаковано в водонепроницаемые контейнеры. Были сделаны  новые  паруса
из  прочного,  легкого  "паутинного  полотна",  которое  распространено  в
цивилизованных странах  Амтор,  где  разводят  и  содержат  пауков,  чтобы
использовать их паутину в  коммерческих  целях,  как  шелковых  червей  на
Земле. Мне дали оружие, аммуницию, теплые одеяла  и  лучшие  из  имеющихся
навигационных приборов. Так что я был снаряжен для  путешествия  наилучшим
из возможных образов.
   Наконец пришло время моего отбытия. Меня сопроводили  к  реке  со  всей
помпой и церемониями, соответствующими моему новому положению.  В  эскорте
были войска, оркестр, сотня великолепно убранных ганторов, несущих на себе
не только аристократию Корвы, но и всю королевскую семью, поскольку Таман,
Джахара и Нна ехали вместе со мной в беседке собственного гантора  джонга.
Толпы, выкрикивающие приветствия, стояли вдоль улиц.  Это  могло  бы  быть
счастливым и радостным событием, но для меня оно таким не являлось, ибо  я
покидал добрых друзей, и покидал их, как мне казалось, навсегда. И у  меня
почти не было надежды достичь того, ради чего я отправлялся в этот путь.
   Не буду больше останавливаться на печали  моего  отбытия.  Его  тяжесть
лежала на мне, когда я вышел под парусом в безбрежный простор  широкого  и
пустынного океана. Мое настроение еще долго не повышалось после того,  как
далекие горы Анлапа уже скрылись за горизонтом. Затем я  стряхнул  с  себя
печаль и стал с нетерпением смотреть в будущее, настроившись исключительно
на успех.
   Я установил себе срок от  десяти  до  двадцати  дней  для  того,  чтобы
достичь  Вепайи.  Это,  разумеется,  зависело  от  ветров.  Но  была   еще
возможность проплыть мимо острова, несмотря на то, что он был размерами  с
небольшой континент - около четырех тысяч миль в длину и пятнадцать  сотен
миль в ширину в самом широком месте. Такое  заявление  на  Земле  было  бы
воспринято как бр