Возлюбленный
Мефис самолично будет вести суд над тобой. Ты  увидишь,  что  у  нас  есть
способы заставить предателей сказать правду. Отведи его  на  нижний  этаж,
Водо, затем вернись сюда.
   Когда я вел Нарвона через комнату суда, он побледнел  при  виде  орудий
пытки.
   - Ты не выдашь своих сообщников? - спросил я.
   Он вздрогнул и вдруг как будто стал меньше ростом.
   - Не знаю, - признался он. - Я никогда не мог выносить боль.  Не  знаю,
что я сделаю. Знаю только, что я боюсь - о, как сильно я боюсь! Почему они
не убьют меня, не мучая?
   Я сам очень сильно боялся  -  за  Зерку.  Не  знаю,  почему,  ведь  она
считалась такой образцовой Зани.
   Быть может, мои подозрения возбудило то, что она скрылась  от  людей  в
униформе Гвардии Зани. Быть может, причиной было то, что я никогда не  мог
согласовать свое доверие к ней со знанием того, что она  Зани.  И  немного
потому, что Нарвон пытался так очевидно выгородить ее.
   Когда я вернулся в офис  Торко,  кордоган,  который  был  со  мной  при
аресте, как раз выходил. Торко зловеще хмурился.
   - Я слышал плохие доклады о твоем поведении во время моего  отсутствия,
- сказал он.
   - Это странно, - сказал я. - Разве что  у  меня  здесь  появился  враг,
тогда ты можешь услышать все, что угодно, ты же знаешь.
   -  Сведения  поступили  из  разных  источников.  Мне  сказали,  что  ты
обращаешься с заключенными очень мягко и снисходительно.
   - Я не был жесток, если речь идет об этом, - сказал я. - Я  не  получил
приказа быть жестоким.
   - А сегодня ты не обыскал дом, где  скрывалась  какая-то  женщина,  как
тебе было известно, дом предателя.
   - У меня не было приказа обыскивать дом или  допрашивать  кого-либо,  -
ответил я. - Я не знал, что этот человек предатель, мне не сказали, в  чем
его обвиняют.
   - Технически ты прав, - признал он. - Но ты должен научиться  проявлять
больше инициативы. Если  кого-то  арестовывают,  значит,  он  представляет
собой угрозу государству. Такие люди не заслуживают милосердия.  Потом  ты
шептался с арестованным всю дорогу до тюрьмы.
   Я громко рассмеялся.
   - Этот кордоган не любит меня, потому что я поставил его на  место.  Он
проявил непослушание, а я такого не  терплю.  Конечно,  я  разговаривал  с
арестованным. Что в этом плохого?
   - Чем меньше человек с кем-то  говорит,  тем  безопаснее  для  него,  -
сказал он.
   После этого он меня отпустил, но я понял, что  возбудил  подозрения.  И
тут еще этот брат Лодаса  с  полным  набором  подозрений  и  действительно
знающий кое-что обо мне, настроенный разболтать  все,  что  он  знает  или
подозревает, при первой же возможности. Что бы я ни  собирался  делать,  я
должен был делать быстро, если я надеюсь вообще выбраться отсюда.  Слишком
много пальцев было наготове, чтобы указать на меня. И  было  еще  послание
Мьюзо. Я попросил позволения на следующий день отправиться ловить рыбу  и,
поскольку Торко любил свежую рыбу, он разрешил.
   - Только будь здесь, пока Наш Возлюбленный Мефис не покинет  тюрьму,  -
сказал он. - Может понадобиться твоя помощь.
   На следующий день Нарвона судили в присутствии  Мефиса.  Я  был  там  с
несколькими гвардейцами - в качестве украшения. Мы выстроились  по  стойке
смирно с обеих сторон скамьи, где сидели Мефис,  Спехон  и  Торко.  Скамьи
вдоль стен комнаты были заняты другими важными шишками Зани. Когда привели
Нарвона, Мефис задал ему всего один вопрос.
   - Кто твои сообщники?
   - Я не сделал ничего, и у меня нет  сообщников,  -  сказал  Нарвон.  Он
выглядел изможденным, и его голос дрожал. Каждый  раз,  когда  его  взгляд
падал на орудия  пытки,  он  содрогался.  Я  понял,  что  он  в  состоянии
полнейшей паники, и я не мог его за это винить.
   Затем они начали его пытать. Я  не  стал  бы  описывать  то,  чему  был
свидетелем, даже если бы смог. Это не поддается описанию. Ни в одном языке
нет слов для описания свирепых жесточайших зверств, которые  они  обрушили
на эту бедную дрожащую плоть. Когда он терял  сознание,  его  приводили  в
себя, и все это продолжалось снова и снова. Я думаю, что  его  крики  были
слышны на милю вокруг. Наконец он сдался.
   - Я скажу! Скажу! - крикнул он.
   - Ну? - спросил Мефис. - Кто они?
   - Только один, - прошептал Нарвон слабым, едва слышным голосом.
   - Громче! - крикнул Мефис. - Ну-ка, возьмитесь за  него  опять!  Может,
тогда он заговорит.
   - Это была Тоганья З... - и он потерял сознание,  когда  к  нему  снова
применили орудие пытки. Они пытались вновь  вернуть  его  в  сознание,  но
слишком поздно. Нарвон был мертв.



12. ПРЕСЛЕДУЕМЫЕ

   Я отправился на рыбалку, и я даже наловил рыбы, но я не мог забыть, как
умер Нарвон. Я никогда не забуду этого. И я не мог  забыть  его  последние
слова. Вместе с тем, что я видел в его доме, это давало мне  имя,  которое
умерло у него на губах. Я хотел бы знать, предполагал ли  кто-то  из  Зани
то, что я знал наверняка. Я не только ловил рыбу, я осматривался  и  много
думал. Я думал, что делать с Зеркой. Рисковать ли  жизнью  Минтепа,  чтобы
спасти ее, при том, что существовала значительная  вероятность,  что  меня
арестуют вместе с ней?
   На самом деле ответ мог быть только один.  Я  должен  предупредить  ее,
потому что она мой друг. Я обплыл вокруг  тюрьмы  на  близком  расстоянии,
потому что мне было нужно знать некоторые вещи о том, что снаружи. О  том,
что внутри, я знал достаточно. Разрешив свои сомнения, я поплыл на берег и
отправился к себе в казарму. Здесь я обнаружил приказ, освобождающий  меня
от службы в тюрьме. Я полагаю, что Торко нашел меня слишком мягким для его
целей. Или за этим крылось нечто большее, нечто  зловещее?  Я  чувствовал,
как кольцо вокруг меня смыкается.
   Когда я так сидел в казарме, одинокий, погруженный в  самые  неприятные
мысли, вошел гвардеец и сообщил, что комендант  желает  немедленно  видеть
меня. Я подумал, что это конец.  Наверное,  меня  арестуют.  Я  подумал  о
побеге, но я знал, какой тщетной будет эта попытка. Так что я отправился в
кабинет коменданта и доложился.
   - С фронта Санары доставили дюжину пленных, - сказал он. -  Я  назначаю
двенадцать офицеров допрашивать их. Мы сможем вытянуть из них больше, если
допрашивать поодиночке. Будь очень мягок с тем, кого  будешь  допрашивать.
Дай ему еды и вина. Скажа ему, как хорошо быть солдатом в  армии  Зани,  и
добудь из него как можно больше  сведений.  Когда  их  всех  допросят,  мы
сделаем их солдатами и отправим двоих из них на фронт, а там  позволим  им
бежать, чтобы они рассказали, как хорошо с ними  обошлись  в  Амлоте.  Это
будет причиной появления  множества  дезертиров.  Остальные  десять  будут
расстреляны.
   У Зани всегда есть в запасе подлый трюк вроде этого. Ну вот, я  получил
своего подопечного и взял его к себе в казарму. Я подверг его пытке вином,
едой и  вопросами.  Я  хотел  знать  о  происходящем  в  Санаре  по  своим
собственным соображениям, но я не хотел, чтобы он заметил, как  много  мне
известно о городе и условиях жизни в нем. Я должен был  вытащить  из  него
нужные сведения так, чтобы он меня не заподозрил. Случилось так,  что  это
был молодой офицер - хороший парень с широкими знакомствами. Он знал всех,
все сплетни двора и высокопоставленных семейств.
   Были некоторые вопросы, которые для Зани  было  совершенно  естественно
задать. На вопросы о защите города и других военных делах он отвечал бойко
- так бойко, что я, знающий, что он лжет, просто восхищался  им.  Когда  я
спросил его о Мьюзо, он отвечал свободно. Очевидно было, что он  не  любит
Мьюзо.
   - Он вышвырнул свою женщину- сказал он без вопроса с моей стороны. - ее
имя Иллана. Она хорошая женщина. Все очень обеспокоены за нее, но что  они
могут поделать? Мьюзо джонг. Женщина, которую он выбрал на  место  Илланы,
не хочет его занять. Все говорят, что она ненавидит Мьюзо. Но он джонг,  и
если он велит ей прийти, ей придется прийти, потому что у нее нет мужчины.
Его убили здесь в Амлоте. Мьюзо послал его сюда с  опасным  заданием.  Все
считают, что он специально послал его на смерть.
   Я похолодел. Следующий вопрос высох на моих пересохших губах. Я  сделал
две попытки, прежде чем мне удалось издать внятный звук.
   - Кто этот человек? - спросил я.
   - Это человек, который летал над вашими войсками и сбрасывал  бомбы,  -
ответил он. - Его звали Карсон Венерианский - странное имя.
   Это был мой последний вопрос этому человеку.  Я  вывел  его  и  передал
солдатам секретной службы, которые должны  были  позаботиться  о  пленных.
Затем я поспешил к набережной. Стемнело, и улица, которую я  выбрал,  была
плохо освещена. Собственно, поэтому я ее и выбрал. Я уже почти добрался до
набережной, когда мне навстречу попался расчет Гвардии Зани  под  командой
офицера. Офицер окликнул меня с противоположной стороны улицы и перешел ко
мне, оставив свой расчет там.
   - Мне показалось, что я узнал тебя, - сказал он. Это был  Мантар.  -  У
меня приказ арестовать тебя. Они прочесывают город в поисках тебя.
   - Я был у себя в казарме. Почему они не заглянули туда?
   - Торко сказал, что ты отправился рыбачить.
   - За что меня собираются арестовать?
   - Они думают, что ты шпион из  Санары.  Заключенный  по  имени  Хорджан
донес на тебя. Он сказал, что обнаружил тебя скрывающимся в  его  доме  за
день до того, как тебя приняли в Гвардию.
   - Но что будет с Зеркой? - спросил я. - Не заподозрят ли они  ее?  Ведь
это она рекомендовала меня.
   - Я думал об этом, - сказал он.
   - Ладно, так что ты намерен со мной делать? - спросил я. - Отдать  меня
в их руки?
   - Я бы хотел, чтобы ты сказал мне правду, - сказал он. - Я твой друг, и
если то, что мы с Зеркой подозревали уже давно, правда, то я тебе помогу.
   Я вспомнил, как Зерка говорила мне, что я могу доверять этому  человеку
во всем. Я ничего не терял. Они и так имели против меня  достаточно  улик,
чтобы пытать  и  убить  меня.  Мне  протягивали  соломинку,  и  я  за  нее
ухватился.
   - Я Карсон Венерианский, - сказал я. - Я  прибыл  сюда  с  посланием  к
Спехону от Мьюзо. Его у меня украли.
   - Куда ты шел сейчас, когда я тебя остановил? - спросил он.
   - Я собирался возвращаться в Санару, где мои друзья  и  мое  сердце,  -
сказал я.
   - Ты сможешь добраться туда?
   - Думаю, что смогу.
   - Тогда иди. К счастью для тебя, никто из  моих  подчиненных  не  знает
Водо в лицо. Удачи!
   Он повернулся и перешел на другую сторону улицы,  а  я  продолжал  свой
путь к набережной. Я слышал, как он сказал своему кордогану:
   - Он говорит, что Водо у себя в казарме. Мы отправимся туда.
   Я добрался до набережной без  других  происшествий  и  нашел  ту  самую
лодку, в которой рыбачил сегодня и еще несколько раз  до  того.  Это  была
небольшая лодка с одним парусом, немного больше каноэ. Когда я  отчаливал,
то услышал позади на набережной топот ног и увидел  приближающихся  людей.
Меня окликнули:
   - Стой! Вернись!
   Но я поднял парус и лодка поплыла. Тогда я услышал стаккато  R-лучей  и
крики:
   - Вернись, Водо! Ты не сможешь уйти!
   Вместо ответа я вытащил свой собственный пистолет  и  открыл  огонь  по
ним. Я знал, что это внесет беспорядок в их ряды и увеличит мои шансы уйти
живым. Еще долго после того, как я потерял их из вида, они стояли  там  на
набережной и палили в ночь.
   Я с сожалением подумал о Минтепе, но ставкой в игре теперь  было  нечто
большее, чем его жизнь, или жизнь любого человека. Я проклял Мьюзо за  его
двуличие и молился о том, чтобы вовремя добраться до  Санары.  Если  я  не
успею вовремя, то, по крайней мере, убью его. Я  пообещал  себе  поступить
так.
   Позади меня послышался шум катера. Я  понял,  что  за  мной  погоня.  В
гавани дул легкий порывистый бриз.  Если  я  не  достигну  открытого  моря
раньше, чем мои преследователи, мне придется полагаться на темноту,  чтобы
ускользнуть от них. Это может удаться, а может и нет. Я не  мог  надеяться
опередить катер  даже  при  хорошем  ветре,  так  что  почти  единственной
надеждой для меня оставалось избежать обнаружения, пока я не  определю  по
шуму катера, в каком направлении они ищут меня. Я полагал, что они  решат,
что я отправился вверх вдоль берега на северо-восток в направлении Санары.
На самом деле место моего назначения  лежало  на  юго-западе  -  маленький
остров, где я  спрятал  свой  воздушный  корабль.  Я  не  ошибся  в  своих
предположениях. Через некоторое время я услышал, как шум катера  удаляется
влево от меня,  и  понял,  что  они  отправились  в  открытое  море  через
восточную часть выхода из гавани.
   Со вздохом облегчения я продолжил путь  своим  курсом,  обошел  мыс  на
западной стороне выхода из гавани и вышел в открытое  море.  Бриз  был  не
лучше, чем в гавани, но я продолжал держаться близко к берегу, так  как  у
меня осталась последняя обязанность перед тем, как я покину Амлот.
   Я многим был обязан Зерке, и я не мог  бежать,  не  предупредив  ее  об
опасности, которая ей угрожала. Я знал, в каком  месте  на  берегу  океана
расположен ее дворец, сады которого сбегают к самой воде.  Остановка  там,
чтобы предупредить ее, не задержит меня больше, чем на несколько минут.  Я
чувствовал, что это самое меньшее, что  я  должен  сделать.  Условия  были
идеальными: низкий отлив и ветер со стороны берега.
   Мое небольшое суденышко легко и бесшумно скользило по поверхности воды.
Слабое свечение амторианской ночи вырисовывало линию  берега,  как  темную
массу с точками случайных огней, который горели в окнах дворцов богатых  и
наделенных властью. Даже в полутьме я без  труда  нашел  дворец  Зерки.  Я
подошел к берегу так близко, как позволил мой галс, затем спустил парус  и
на веслах добрался до берега. Я вытащил лодку на берег повыше от воды, где
только очень высокий прилив мог бы  достать  ее.  Затем  я  направился  во
дворец.
   Я знал, что подвергаюсь серьезному риску,  ибо,  если  Зерка  была  под
подозрением - а я опасался, что так  оно  и  было,  -  за  ней  несомненно
ведется наблюдение. Вокруг дворца могут быть соглядатаи,  а,  может,  и  в
самом дворце. Насколько я мог  судить,  Зерка  уже  могла  находиться  под
арестом,  поскольку   предсмертное   признание   Нарвона   было   прервано
недостаточно быстро, чтобы скрыть от меня имя сообщника, которое он  почти
назвал. Разумеется, я уже и так подозревал правду. Не думаю,  что  у  Зани
были какие-нибудь подозрения, так что существовала возможность, что они не
связали имени Зерки с тем, что почти произнес  умирающий.  Как  бы  то  ни
было, я должен был рискнуть.
   Я прошел прямо к большим дверям, которые открывались на террасу, откуда
открывался вид на сад и море. На Амтор не существует  дверных  звонков,  и
вместо того, чтобы стучать в дверь, амторианцы  свистят.  У  каждого  есть
своя собственная, отличная  от  других  мелодия,  иногда  простая,  иногда
довольно сложная.  На  входных  дверях  есть  переговорные  устройства,  в
которые пришедший свистит. С некоторым опасением я свистнул в переговорное
устройство на больших дверях дворца Тоганьи.
   Мне пришлось ждать несколько минут. Изнутри  здания  не  доносилось  ни
звука. Тишина была зловещей. Все же я  собирался  повторить  свист,  когда
дверь приоткрылась, и на террасу вышла Зерка. Без единого слова она  взяла
меня за руку и быстро увлекла за собой вниз, в сад, где  деревья  и  кусты
отбрасывали черные тени. Там была скамейка, на которую она усадила меня.
   - Ты сошел с ума? -прошептала она. - Они только что были здесь,  искали
тебя. Двери, выходящие на улицу, только успели закрыться за  ними,  как  я
услышала твой свист. Как ты добрался сюда? Если ты сможешь  выбраться  тем
же путем, как пришел, уходи тотчас же. Среди моих слуг, скорее всего, есть
шпионы. Ах, зачем ты пришел?
   - Я пришел предупредить тебя.
   - Предупредить меня? О чем?
   - Я присутствовал при пытках Нарвона, - сказал я.
   Она окаменела.
   - И что?
   - Мефис пытался вырвать у него имена сообщников.
   - Он... он назвал? - спросила она беззвучно, одними губами.
   - Он сказал "Тоганья" и умер с первым звуком имени на губах.  Не  знаю,
что подозревает Мефис, поскольку он не видел того,  что  видел  я  в  доме
Нарвона. Но я боюсь, что он может  подозревать,  поэтому  я  пришел  сюда,
чтобы забрать тебя с собой в Санару.
   Она сжала мою руку.
   - Ты верный друг, - сказала она. - Я знала,  что  ты  будешь  таким,  и
первым доказательством  для  меня  было  то,  что  ты  не  позволил  этому
кордогану обыскать задние комнаты дома Нарвона.  Теперь  ты  доказал  свою
дружбу еще раз. Да, ты очень хороший друг, Карсон Венерианский.
   Произнесенное ей имя ошеломило меня.
   - Откуда ты знаешь? - спросил я. - Когда ты обнаружила это?
   - На следующее утро после нашего первого ужина вместе  -  вечером  того
дня, когда ты прибыл в Амлот.
   - Но как? - настаивал я.
   Она мягко засмеялась.
   - Мы здесь в Амлоте все подозрительны, и подозреваем всех и каждого. Мы
всегда ищем новых друзей и ожидаем  новых  врагов.  В  тот  миг,  когда  я
увидела тебя в этом ресторане, я поняла, что ты  не  из  Амлота,  а,  быть
может, и не из Корвы. Но если ты все же  был  из  Корвы,  весьма  вероятно
было, что ты шпион из Санары. Я должна была это выяснить. Ах, сколько  раз
я смеялась, вспоминая твои рассказы о  Водаро.  Ты  ведь  ничегошеньки  не
знаешь об этой стране!
   - Но как ты узнала, кто я такой? - спросил я.
   - Я послала своего человека в  твою  комнату  в  доме  путешественников
обыскать твои вещи, пока ты спал. Он принес мне послание Мьюзо Спехону.
   - А, так вот почему оно не было использовано против меня! -  воскликнул
я. - Это беспокоило меня с того момента,  как  оно  пропало.  Можешь  себе
представить!
   - Я хотела сказать тебе, но не могла сделать этого. Ты даже не в  силах
вообразить, сколь осторожны мы здесь должны быть.
   - Ты была очень неосторожна, оказавшись в доме Нарвона, - сказал я.
   - У нас не было ни малейшего повода предположить, что  Нарвон  оказался
под подозрением. Теперь, когда я  знаю,  какой  ты  верный  друг,  я  могу
сказать тебе, что мы планируем  контрреволюцию,  которая  сбросит  Зани  и
вернет Корда на трон.
   - Этого не получится, - сказал я.
   - Почему?
   - Корд мертв.
   Она пришла в ужас.
   - Ты уверен? - спросила она.
   - Я своими глазами видел, как Мефис убил его.
   Я вкратце рассказал ей эту историю. Она печально покачала головой.
   - Теперь нам почти не за что сражаться, - сказала она.  -  Мьюзо  может
оказаться не лучше Мефиса.
   - Мьюзо предал свою страну, - сказал я. - Это послание, которое было  у
меня, служит тому веским доказательством. Я бы хотел,  чтобы  оно  было  у
меня - забрать его с собой в Санару.  Армия  поднимется  против  него.  И,
поскольку Корд мертв,  люди  объединятся  вокруг  человека,  которого  они
любят, и сделают его джонгом.
   - О ком ты говоришь? - спросила она.
   - О Тамане.
   - О Тамане! Но ведь Таман мертв.
   - Мертв? Откуда ты знаешь?
   Мое  сердце  упало.  Теперь  у  Дуари  и  меня  не   будет   в   Санаре
могущественного друга.
   - Некоторое время назад пленный офицер из Санары сказал нам, что  Мьюзо
послал его в Амлот с опасным заданием, и он  не  вернулся  в  Санару.  Все
решили, что он мертв.
   Я облегченно вздохнул.
   - Он благополучно вернулся в Санару до моего отбытия сюда. Если его  не
убили за время моего отсутствия, он жив.
   - Я отдам тебе послание, - сказала она. - Я сохранила его.  Но  как  ты
собираешься бежать из Амлота и перебраться обратно через линии Зани?
   - Ты забыла, что Карсон Венерианский - это тот  самый  мистал,  который
летает над войсками Зани и сбрасывает на них бомбы? - спросил я.
   - Но эта штука, на которой ты летаешь? У тебя ведь ее нет с собой?
   - Она недалеко отсюда. Я молюсь, чтобы с ней за  это  время  ничего  не
случилось. Мне пришлось пойти на риск оставить ее.
   - Тебе так везет, что я уверена - ты найдешь ее в  том  ви