ь тебе.
   - Благодарю за то, что ты информировал меня о новом  повороте  событий,
друг  Калибан.  Когда  у  меня  появится   возможность,   я,   разумеется,
поблагодарю и доктора Ливинг. Она - единственная из всех людей, кто держит
слово.
   - Согласен, она удивительная женщина, - сказал Калибан. - А теперь - до
свидания, друг Просперо.
   - Наше свидание состоится очень  скоро,  я  в  этом  не  сомневаюсь,  -
проговорил Просперо, уже не глядя на Калибана.
   Калибан открыл дверь и вышел из кабинета Просперо. Затем  он  спустился
по лестнице и оказался в уличной толчее. Подняв  голову  к  небу,  Калибан
нашел на нем жирную светящуюся точку, которая становилась  ярче  с  каждой
секундой. Ближе. Еще ближе. Как мало осталось времени!
   Что там сказал Просперо? "Мы должны сделать все, чтобы  защитить  Новых
роботов". В последнее время Калибан отдавал им все свои силы.  Чем  меньше
интересовался ими окружающий мир, чем более готов он был обречь всех их на
смерть, тем сильнее хотелось Калибану спасти  их,  отдать  всего  себя  во
благо этих существ. "Сделать все, что мы можем".  А  это  значит,  что  он
должен нарушить слово, данное Фреде Ливинг, причинить ей пусть  небольшой,
но вред, последствия которого, впрочем, не окажутся  для  нее  фатальными.
Зато он сможет  предотвратить  массовую  бойню  роботов.  Калибан  являлся
роботом, не отягощенным никакими законами, а значит,  мог  действовать  по
собственному усмотрению. Но даже при том, что  Калибан  не  был  подвержен
императивам встроенных в его  мозг  электронных  схем,  он  также  не  был
свободен в своих действиях. У него существовали свои принципы.
   Он развернулся и пошел  вниз  по  улице,  по  направлению  к  отделению
Объединенной полиции  Инферно,  где  раньше  находился  кабинет  констебля
Баккета.


   Дональд-111  прятался  в  лесу,  примерно  в  километре   от   Северной
Резиденции. Неглубокая впадина в большом нагромождении камней помогала ему
укрыться не только от визуального наблюдения, но и от других детекторов, в
том числе и инфракрасных. Его  системы  функционировали  на  самом  нижнем
пределе своих возможностей, и поэтому тепловое излучение было  сведено  до
минимума.  Поэтому  Дональд  полагал,  что  еще  долго  сможет  оставаться
незамеченным. Но сколь долго, сказать было нельзя.
   Он  сознательно  нарушил  прямой  приказ  своей  хозяйки.  Сделать  это
заставил его Первый Закон. Если бы он повиновался приказу доктора  Ливинг,
Правитель наверняка отключил бы его, чтобы он не  смог  сообщить  то,  что
знал, другим роботам. А это явилось бы бездействием, в результате которого
мог быть нанесен вред человеческому существу. Если бы его отключили, он не
смог бы действовать, чтобы спасти Беддла.
   Но пока  что  Дональд  не  предпринял  никаких  действий  с  целью  его
спасения. Пока в них не было необходимости. Даже если  Беддл  находится  в
зоне падения кометы, что, кстати, еще не  является  доказанным  фактом,  в
запасе у людей все еще есть три дня, в течение которых  они  могут  спасти
его.  Дональд  отдавал  себе  отчет  в  том,  что  любые   его   действия,
направленные на то, чтобы выручить Беддла  из  беды,  могут  нанести  вред
другим людям. К примеру, роботы-пилоты, решив  присоединиться  к  поискам,
могут отказаться перевозить жизненно важные грузы. И  чем  больше  роботов
окажется в зоне падения кометы,  тем  больше  их  погибнет.  А  недостаток
роботов в период  после  столкновения  может  отразиться  на  людях  самым
негативным образом.
   Короче  говоря,  отвлекать  роботов  от  работ  по  эвакуации  означает
рисковать очень многим. Это может явиться причиной целой цепи  чрезвычайно
пагубных   последствий.   Кроме   того,   Правитель   Крэш   явно    хотел
воспрепятствовать тому, чтобы Дональд заговорил. Пока  он  нарушил  приказ
Крэша только частично, и благодаря этому конфликт Второго Закона  оказался
не очень  сильным.  Дональд  намеревался  использовать  гиперсвязь,  чтобы
сообщить своим собратьям о  происшедшем  с  Беддлом,  и  до  сего  момента
воздерживался от этого шага, что  помогало  ему  сглаживать  конфликтующие
императивы.
   Однако настанет время, когда у него не останется выбора.  Он  отчетливо
понимал это. Если Беддла не найдут до определенного момента, Первый  Закон
прикажет Дональду действовать, и этот императив  перевесит  полученный  им
приказ молчать. Рано или поздно он должен будет что-то предпринять. Только
вот что?


   Норлану Филу было  не  впервой  подвергаться  допросу.  В  прошлом  это
случалось с ним неоднократно. Сейчас он сидел в импровизированной  комнате
для допросов в полевом  штабе  Объединенной  полиции  Инферно  в  Депо  и,
дожидаясь прихода коммандера Деврея, размышлял о том, что  ему,  наверное,
приходилось  принимать  участие  в  допросах  гораздо  чаще,  чем   самому
начальнику полиции. В данной ситуации  это  было  ему  на  руку  и  весьма
кстати.
   Фил отлично знал о том, как надо  вести  себя  на  допросе.  Во-первых,
чрезвычайно важно не выкладывать все, что  знаешь,  сразу,  даже  если  не
собираешься запираться. Каждый допрос - это своего  рода  торговля.  Ты  -
мне, я - тебе. Ни за что нельзя выкладывать все и  сразу,  пусть  даже  ты
хочешь говорить, иначе можешь упустить шанс заключить  выгодную  для  тебя
сделку. Тот, кто ведет допрос, всегда чувствует себя более комфортно, если
ему приходится вытягивать из тебя правду по частям, если  удастся  поймать
тебя на парочке противоречий. Поймав тебя на лжи и дав  тебе  это  понять,
они будут в гораздо большей степени готовы принять правду. Норлан знал все
это скорее на уровне подсознания и интуиции.
   Но  в  случае  вроде  этого  не  менее  важно  умело  проявить  желание
сотрудничать с полицией - непростая задача, особенно если у тебя есть  что
скрывать. А у кого нет секретов? Иногда это удается сделать, если  сумеешь
отвлечь внимание того, кто тебя допрашивает. Фил  не  такой  дурак,  чтобы
опробовать подобные фокусы на  хитром  лисе  вроде  Альвара  Крэша,  но  с
Жустеном Девреем это вполне могло сработать. Деврей, бесспорно,  умен,  но
не обладает большим опытом. Во время  ареста  Деврей  уже  сделал  ошибку,
сообщив Филу о  похищении  Беддла,  хотя  в  интересах  полицейского  было
держать его в неведении, чтобы выяснить,  насколько  много  ему  известно.
Человек, способный совершить такую ошибку, может допустить и другие.
   Открылась дверь, и в комнату  вошел  Деврей.  Один.  Без  сопровождения
роботов, и этот факт сам по себе был любопытным. Фил улыбнулся и откинулся
на спинку стула. Начальник полиции сел и  разложил  перед  собой  какие-то
бумаги.
   - Интересно, сколько времени вам потребовалось для того, чтобы выйти на
меня, - проговорил Фил,  стараясь,  чтобы  его  голос  звучал  искренне  и
правдиво.
   - На самом деле не так  уж  много,  -  ответил  Деврей.  -  Вы  связаны
практически со всеми, кого можно подозревать в этом деле.
   - Верно, я знаком со многими людьми.
   -  И  почти  все  они  в   разное   время   платили   вам   деньги   за
осведомительство, - подчеркнул Деврей.
   - В том числе и ОПИ, -  сказал  Фил,  -  хотя  мое  имя,  возможно,  не
значится в ваших досье. Я  несколько  раз  выполнял  кое-какие  щекотливые
поручения по просьбе вашего ведомства.  Но  должен  заметить,  что  всегда
честно отрабатывал ваши деньги.
   - Хочется верить, - сказал Деврей. - Но даже если это правда, это  дела
давно минувших дней. Сейчас меня интересует другое:  кто  оплачивает  ваши
услуги в настоящее время?
   - Никто, - ответил Фил, и это до некоторой степени было правдой. А  его
слова должны звучать правдоподобно. - Сейчас я работаю только на Гилдерна.
Мне пришлось согласиться на эту работу  для  того,  чтобы  потом  уйти  на
покой.
   - Значит, вы согласились на нее не по доброй воле?
   - Скажем так: Гилдерну удалось убедить меня в том, что  я  ему  кое-чем
обязан.
   - Но, так или иначе, вы заранее знали о предстоящей поездке Беддла?
   -  О  да.  Мне  было  о  ней  известно.   Предполагалось,   что   Беддл
воспользуется аэрокаром Гилдерна,  чтобы  совершить  турне  по  нескольким
второстепенным поселениям.
   Деврей вынул из папки пачку фотографий и положил их перед Филом:
   - Взгляните, это аэрокар Гилдерна?
   Фил просмотрел снимки. Четыре робота, убитых  выстрелами  в  затылок  и
лежащие на земле лицами вниз. Крупный  план  одного  из  мертвых  роботов.
Снимок внутренностей аэрокара. Фотография кабины управления: убитый  пилот
и искореженный "черный ящик". Еще  один  снимок,  на  котором  запечатлено
написанное  на  стене  послание   с   требованием   выкупа.   Да,   Деврей
действительно совершал ошибку. Ему следовало  показать  Филу  лишь  снимок
аэрокара снаружи. Ему не было  резона  давать  допрашиваемому  все  снимки
сразу.
   - Все верно, это машина Гилдерна, - сказал наконец Фил. И почувствовал,
что настал момент, чтобы ошеломить Деврея, выбить его  из  колеи,  отвлечь
внимание полицейского от самого Фила и направить его в иное русло.
   - Скажите, - как можно более обыденным тоном спросил  он,  -  когда  вы
прибыли на место происшествия, бомба все еще была в аэрокаре?


   Жустен Деврей не знал, что и думать. Он вернулся в свой кабинет  и  сел
за письменный стол, желая все как следует обмозговать.  Если...  Если  Фил
говорит правду или хотя бы часть ее, то Железноголовые замыслили  устроить
настоящую бойню и похоронить всех Новых роботов. Жустен и сам относился  к
ним без особой симпатии, но мысль о подобной незаконной расправе была  ему
отвратительна.
   Если бы решение об их уничтожении было принято на уровне Правительства,
это одно, а тут - совсем иное дело.  Стоит  идее  о  возможности  самосуда
угнездиться в сознании людей, и общество окажется ввергнутым в хаос.
   Если Фил говорит правду, значит, преступление обретает совершенно  иные
мотивы. Многие хотели бы завладеть или даже использовать подземную  бомбу,
но ничего  подобного  в  аэрокаре  не  обнаружено,  и  в  этом  Жустен  не
сомневался. Либо ее не было там с самого начала, либо  похитители  забрали
ее с собой, а следовательно, знали о ней.
   А если предположить, что их требования - всего лишь отвлекающий маневр?
Если они просто прикончили Беддла, спрятали его  тело,  а  сами  скрылись,
прихватив бомбу и предоставив полицейским идти по ложному следу?
   Если Фил говорит правду, версий могло быть сколько угодно.
   Найти прямое  подтверждение  тому,  что  история,  рассказанная  Филом,
правдива, невозможно. Но ее можно проверить косвенным  образом.  Некоторые
детали прямо указывали на одного  из  многих  подозреваемых.  Он,  правда,
пользовался гораздо большим влиянием, нежели Фил, и в том случае, если  он
окажется не таким сговорчивым, как последний, его  будет  гораздо  сложнее
арестовать и запихнуть  за  решетку.  Прежде  чем  предпринять  какие-либо
действия, направленные против  этого  подозреваемого,  Жустену  необходимо
раздобыть хоть какие-то улики. И сейчас предстояло заняться именно этим.
   Требование выкупа. Из  учебников  криминалистики  и  исторических  книг
Деврею было известно, что похитители чаще всего попадались  именно  в  тот
момент, когда пытались получить выкуп. Для этого преступникам  приходилось
так или иначе обнаружить себя. В стародавние  времена,  еще  до  появления
электронного  способа   перевода   денежных   средств,   для   похитителей
представлялось практически  невозможным  получить  выкуп  и  при  этом  не
попасться в руки правосудия.  Можно,  конечно,  проследить  и  электронный
денежный перевод,  но  в  данном  случае  похитители  проявили  недюжинную
сообразительность, и оставалось только надеяться  на  то,  что  у  них  не
хватило ума, чтобы додуматься до того, что  только  сейчас  пришло  ему  в
голову.
   Коммандер включил электронный блокнот и вызвал из его памяти  снимок  с
надписью, оставленной похитителями.
   "АСТАНОВИ КАМЕТУ + ПАЛАЖИ 500.000 КРИДИТОФ
   НА ЩЕТ 18083-19109 В ПБИ ИЛИ БЕДЛ ПАМРЕТ".
   Ему была хорошо знакома система, на которой была построена работа ПБИ -
Планетарного банка Инферно. В частности, чего  можно  добиться,  используя
счет с двойным номером. После того как на него переводилась  та  или  иная
сумма,   включалась   программа,   которая   расшифровывала    вторую    -
закодированную - программу. Та,  в  свою  очередь,  переводила  деньги  на
другой счет, зашифрованный номер которого  в  ней  заключался.  Затем  обе
программы самоуничтожались, и  в  результате  деньги  бесследно  исчезали,
возможно, оказываясь в другом банке, и не  было  ни  малейшей  возможности
проследить за их перемещением.
   Если, конечно, вы не являетесь коммандером Объединенной полиции Инферно
и не обладаете полномочиями в интересах следствия в  одночасье  заморозить
все банковские счета на планете. Это, пожалуй, потолок  его  возможностей,
но и случай - из ряда вон выходящий. Такое было возможно лишь на планете с
неразвитой  экономической  и  централизованной  банковской  системами,   а
Инферно полностью отвечала обоим этим требованиям.
   Работая на защищенной гиперволне,  Деврей  подключил  свой  электронный
блокнот к компьютерной системе Центрального депозитного банка  и  принялся
за дело. Все электронные финансовые трансакции осуществлялись именно через
ЦДБ, и именно отсюда было легче всего отследить  замаскированный  денежный
перевод.
   Для того  чтобы  осуществить  задуманное,  ему  предстояло  предпринять
несколько последовательных шагов. Шаг первый: отдать приказ о  прекращении
всех  денежных  операций  и  замораживании  всех  счетов  на  планете,  за
исключением двух - счета Объединенной полиции Инферно и счета  18083-19109
в Планетарном банке Инферно.  Шаг  второй:  отдать  приказ  о  том,  чтобы
компьютерная система ЦДБ составила баланс о текущем состоянии всех  счетов
на планете. Эта  задача  была  настолько  масштабной,  что  ее  выполнение
потребовало от компьютера нескольких секунд. Наконец появилось  сообщение,
что она выполнена. Шаг третий: потратить небольшую сумму денег. Прежде чем
заставить себя сделать это,  Деврей  немного  помешкал.  Он  полагал,  что
деньги потом можно будет вернуть, а если -  нет?  Если  похитители  хапнут
полмиллиона принадлежащих правительству кредитов, а потом ищи-свищи? Вдруг
им это удастся? Как тогда поступит Крэш? Повесит убытки на него,  Жустена?
Наконец полицейский все же заставил себя отдать соответствующий  приказ  и
наблюдал, как на экране пятьсот тысяч кредитов исчезли со  счета  ОПИ,  на
несколько секунд материализовались на счете 18083-19109 Планетарного банка
Инферно, а затем исчезли вторично, видимо, оказавшись на некоем третьем  -
замаскированном - счете. Все произошло именно так, как  ожидал  Деврей,  и
все равно, глядя  на  мелькающие  цифры,  он  испытал  неприятное  чувство
страха. А вдруг он что-то упустил?
   Обнаружить  это  можно  было  только  одним  способом.  Шаг  четвертый:
приказать компьютерной системе ЦДБ произвести еще одну проверку банковских
счетов  в  масштабе  всей  планеты  и  дать  отчет  о  любых  произошедших
изменениях. Теоретически  сейчас,  когда  все  операции  были  заморожены,
изменения могли произойти в балансе только трех  банковских  счетов:  ОПИ,
ПБИ  и  еще  одного  -  третьего.  Деврей  взглянул   на   предоставленный
компьютером отчет и с облегчением вздохнул. Так и есть - всего три  счета.
Счет Объединенной полиции  Инферно,  номерной  счет  в  Планетарном  банке
Инферно и третий, на который только что поступило пятьсот тысяч кредитов.
   Шаг пятый: Деврей отдал приказ о замораживании этого счета.  Теперь  ни
один кредит  не  мог  быть  снят  с  него  или  положен  без  того,  чтобы
предварительно об этом не узнал начальник полиции. И, наконец, шаг шестой,
о котором он, волнуясь, едва не забыл:  разморозить  остальную  банковскую
систему планеты. Если бы он на самом деле забыл об этом,  на  его  совести
оказался бы всепланетный финансовый крах, который наступил  бы  в  течение
ближайших трех минут.
   Теперь дело было за малым - выяснить, кому принадлежит счет, на который
поступили деньги,  и  тогда  -  все.  Он  узнает,  кто  получил  выкуп.  И
элементарная логика подсказывала, что это открытие должно прямо указать на
человека, совершившего похищение. Однако Жустен Деврей  был  уверен,  что,
пойди он на поводу у этой логики, он сделает совершенно  ложный  вывод.  И
все же пока он собирался играть по тем правилам, которые ему предлагали.
   Полицейский заранее знал, какое имя появится на экране его электронного
блокнота, когда компьютер выяснит, кому принадлежит счет. Он был настолько
уверен в этом, что, когда на экране возникло именно это имя, даже  испытал
что-то похожее на разочарование. Но его догадка оказалась верной. Это  был
последний кусочек головоломки. Все сходилось. Все, абсолютно все указывало
на одного и того же подозреваемого.
   И именно поэтому Жустен Деврей был совершенно уверен в  том,  что  этот
подозреваемый ни в чем не виноват.
   Он поднялся из-за стола, вышел в соседнюю комнату и сказал, обращаясь к
дежурному офицеру:
   -  Сержант  Соунс!  Немедленно  вышлите  группу  захвата.  Арестуйте  и
заключите под стражу Джадело Гилдерна по  обвинению  в  похищении  Симкора
Беддла.
   - Простите, сэр? - изумленно воззрился  на  начальника  полицейский.  -
Арестовать Джадело Гилдерна?
   - Мне понятны ваши сомнения, но поверьте,  что  так  надо.  По  крайней
мере, улик у нас более чем достаточно. Задержите его.
   После этого Жустен вернулся к себе в кабинет и снова сел за  письменный
стол. Ему нужно было как следует подумать.  В  какой-то  момент  он  вдруг
начал сомневаться в том, что сделал правильные выводы. Он исходил из того,
что Гилдерна подставили, но что если это и впрямь его рук  дело?  У  этого
человека имелось все - и средства, и  мотив,  и  возможность  организовать
похищение.
   Нет, это невозможно! Джадело Гилдерн зарабатывал на жизнь, воруя  чужие
секреты, и в случае надобности он сумел бы замести свои следы.  Проследить
за деньгами, переведенными на его счет, было слишком  простой  задачей,  а
Деврей был уверен в том, что, если бы перевод  денег  спланировал  бы  сам
Гилдерн, они бы в итоге оказались отмыты и вне  подозрений.  Он  не  такой
дурак, чтобы адресовать  деньги,  полученные  преступным  путем,  на  свой
именной счет.
   Нет, преступникам только этого и надо.  Они  с  самого  начала  хотели,
чтобы Деврей сумел выяснить, куда девался  выкуп.  Его  и  потребовали,  и
перевели  на  счет  Гилдерна  только  для  того,  чтобы   дискредитировать
последнего. Жустен был уверен в правильности  своих  выводов.  Похитители,
без сомнения, следят за ним и узнают, что  он  арестован.  Вот  и  хорошо.
Пусть думают, что Деврей идет по  ложному  следу,  который  они  для  него
организовали.
   Проблема заключалась в другом: никакого другого следа у Деврея не было.
Он до сих пор не обнаружил ни Симкора Беддла, ни бомбы, а комета между тем
неумолимо приближалась. И у главного полицейского  не  было  ни  малейшего
представления о том, как  отыскать  первые  два  пункта  из  этого  списка
раньше, чем пункт номер три оставит на  их  месте  один  большой  пылающий
кратер.
   Фил. Нужно попробовать выжать из него  еще  что-нибудь.  Этот  человек,
несомненно, знает гораздо больше, нежели он рассказал. На плечи Деврея все
сильнее начинало давить сознание того, что  у  него  еще  нет  ответов  на
слишком многие вопросы - в первую очередь потому, что он не удосужился  их
задать. Пришла пора вернуться к допросу, начать с самого начала и затем...
   Затем раздался негромкий стук в дверь, и в появившуюся щель просунулась
голова сержанта Соунса:
   - Прошу прощения за то, что мешаю вам, сэр, но вас хочет видеть  робот,
называющий себя Калибаном. Он просит взять его под стражу.



        "19"

   - Значит,  вы  утверждаете,  что  не  имеете  к  преступлению  никакого
отношения и все же хотите,  чтобы  ва