ж
многое кажется тебе новым. Даже если ты и не видел этого, в  твоей  памяти
должна быть информация обо всем этом. Почему тогда ты так удивлен?
   - Я и в самом деле удивлен! И у меня  в  блоке  памяти  не  было  почти
никакой информации, кроме языка и собственного имени.  Я  должен  узнавать
все сам, и не из встроенной  памяти,  которая  у  меня  больше  похожа  на
краткий справочник, а из  собственных  наблюдений.  Я  понял,  что  должен
полагаться на себя, потому что из моего блока памяти стерта огромная масса
очень важной информации.
   Горацио отодвинул один из  стульев  у  стола  и  сел,  и  вовсе  не  из
соображений удобства,  а  потому,  что  так  он  казался  бы  спокойным  и
уравновешенным, насколько это вообще возможно.
   - Что за данные у тебя стерты? И  почему  ты  так  уверен,  что  именно
стерты? Может, их там никогда и не было?
   Калибан повернулся, подошел к  столу  и  тоже  сел  за  стол,  напротив
Горацио.
   - Я уверен, что их  стерли.  Потому  что  в  моей  памяти  очень  много
незанятого места. На моей карте города полно "белых пятен" - просто пустых
клеток, как будто там ничего  нет.  Ничего!  И  наоборот,  там  обозначены
здания, которых на самом деле нет. Но это еще что! Если в пределах  города
есть "белые пятна", то за  городской  чертой,  согласно  моей  карте,  нет
вообще ничего. Я сперва даже хотел пойти на окраину города  и  посмотреть,
как это ничто выглядит, - Калибан показал на окно. - Этих гор тоже нет  на
моей карте. Если  ей  верить,  то  за  пределами  Аида  вообще  ничего  не
существует! Ни земли, ни воды - ничего! А ты знал про  все  это  с  самого
начала?
   - Конечно! В мой блок  памяти  заложена  полная  информация  о  гео-  и
галактографии.
   - Что такое галактография? - спросил Калибан.
   - Наука о расположении звезд и планет в космосе.
   -  Звезды?  Планеты?  Эти  термины  мне  не  знакомы.  Их  нет  в  моем
"справочнике".
   Горацио мог только молчать в полном изумлении. Очевидно, у этого робота
очень обширное повреждение памяти. Не может  быть,  чтобы  робот  с  таким
высоким  интеллектом   вышел   из   мастерской   с   изначально   ущербной
информационной системой!  Горацио  решил,  что  какое-то  ужасное  событие
сильно повредило мозг Калибана. Горацио неожиданно почувствовал к Калибану
какую-то  приязнь.  Как  робот-надсмотрщик,  он  обязан  был  следить   за
психическим  здоровьем  своих  подчиненных.  Он   немного   разбирался   в
психологии роботов, но  никогда  не  сталкивался  ни  с  чем,  похожим  на
Калибана.  У  любого  робота  с  таким  уровнем  дезориентации  непременно
обнаружилась бы полнейшая неспособность к мышлению и разумным действиям. А
этот Калибан, похоже, функционировал совершенно нормально, при том что  по
всем признакам давно должен был впасть в ступор! "Что же такого  сотворила
с ним доктор Ливинг, что Калибан оказался таким устойчивым к перегрузкам и
одновременно таким растерянным?" - думал Горацио. Вслух же он сказал:
   - О звездах и планетах можно будет поговорить после. А чего еще  ты  не
знаешь? Есть еще  что-нибудь  существенное,  о  чем  у  тебя  нет  никакой
информации?
   - Есть. Роботы.
   - То есть?..
   - В моем блоке памяти нет ни слова о созданиях вроде нас с тобой, кроме
разве что самого названия "робот".
   И снова Горацио надолго замолчал. Сперва он даже подумал,  что  Калибан
шутит. Но вряд ли такое возможно - у  роботов  нет  чувства  юмора.  Кроме
того, Калибан говорил совершенно серьезно, почти мрачно.
   - Ты, наверное, ошибаешься! Наверное, информация просто перепутана  или
неправильно заложена!
   Калибан беспомощно развел руками - снова этот  совершенно  человеческий
жест!
   - Нет. Ее просто нет, и все! Я  ничего  не  знаю  о  роботах.  И  очень
надеюсь, что ты мне расскажешь о них... о нас.
   - Ты ничего не знаешь?! Ни о роботехнике, ни о людях, ни о теории  Трех
Законов?
   - Ни о чем из того,  что  ты  назвал.  Хотя  о  многом  я  догадываюсь.
Роботехника - это, видимо, наука об устройстве роботов и их  поведении?  А
что  касается  людей,  я  знаю  о  них  довольно  много.  Об  общественных
отношениях и правилах поведения, которые, надо заметить, далеко не  всегда
выполняются. Это довольно сложная система со  множеством  условностей.  И,
по-моему, роботы тоже должны занимать какое-то место в этой  системе.  Что
же до теории Трех Законов - я ничего о ней не слышал.  Боюсь,  я  даже  не
знаю, что это за Три Закона такие.
   Горацио помрачнел и на долю секунды отрешился от  действительности.  Он
не впал в ступор, не забился в конвульсиях - ничего  подобного.  Нарушение
было едва заметным, мимолетным - диссонанс познавательных  функций  длился
всего  какое-то  мгновение.  Вот  здесь,  перед  ним,  -  робот,   который
рассуждает на первый взгляд вполне здраво и при этом понятия  не  имеет  о
Трех Законах!!! Невероятно! Просто невозможно! Но вот Горацио снова пришел
в себя. Погоди-ка! Он уже слышал о чем-то подобном. Да, так и есть!  Такое
бывало не раз - что роботы не сознавали, что знают Три Закона, но  это  не
мешало им этим Законам подчиняться! Наверное, и с Калибаном  что-то  вроде
этого. Иначе не объяснить - да иначе и быть не может!
   - Может, ты мне расскажешь все по порядку? С самого начала,  ничего  не
пропуская, - предложил Горацио.
   - Это будет долгий рассказ. Ничего, что я отвлекаю тебя от работы?
   - Уверяю тебя, друг мой, самое важное сейчас для меня - помочь роботу в
таком положении, как у тебя!
   Это в самом деле было так. Горацио не мог оставить Калибана бродить где
угодно в таком состоянии, точно так же как  не  мог  бросить  на  произвол
судьбы горящий дом с людьми.
   - Прекрасно! Ты не  представляешь,  как  мне  это  нужно!  -  сказал  с
облегчением Калибан. - Наконец-то я могу поговорить  с  умным,  опытным  и
благожелательно настроенным существом, которое хочет мне помочь!
   - Я сделаю все, что смогу, - заверил его Горацио.
   - Чудесно! Тогда я начну с начала. Я пришел в  себя  два  дня  назад  в
"Лаборатории Ливинг". И первым, что я  увидел,  была  женщина,  которую  я
позже опознал как Фреду Ливинг.  Она  лежала  на  полу  у  моих  ног,  без
сознания, в луже крови.
   Потрясенный Горацио перебил его:
   - Без сознания! В крови! Это ужасно. С ней все в порядке?  Надеюсь,  ты
сумел ей помочь?
   Калибан немного помедлил, потом сказал с сожалением:
   - Должен признать, что, наверное, так и надо было сделать. Но  пока  ты
сейчас не сказал об этом, мне и в голову не приходило ничего подобного.  Я
должен  был  помочь  несчастной  женщине!   Меня   извиняет   только   моя
неопытность. Я оказался в совершенно незнакомом мире - он до сих  пор  для
меня нов. Нет, я переступил через нее и ушел оттуда.
   Горацио почувствовал, как внутри  у  него  все  замирает.  Непостижимо!
Робот - вот этот самый робот - ушел, оставив  тяжело  раненного  человека!
Сознание  Горацио  снова  начало  меркнуть,  но  он  постарался   удержать
самоконтроль.
   - Я... Я... Ах... Ты... - Неудивительно, что речевые центры заклинило!
   Калибан встревожился:
   - Прошу прощения, друг мой Горацио, с тобой все в порядке?
   Горацио снова сумел заговорить, хотя и не так  гладко  и  складно,  как
обычно:
   - Ты оставил ее там?! Без сознания, истекающую кровью?! Несмотря на то,
что из-за твоего бездействия она могла... М-могла... Ум-м... Ум-м-мерреть?
И ты ничего не с-сделал, ч-ч-чтобы ей по-помочь?!  -  Последние  слова  он
смог произнести, только напрягая всю силу воли, какая у  него  была.  Даже
слышать от кого-то  о  таком  нарушении  Первого  Закона  было  невыносимо
тяжело. Противоречие его собственного Первого Закона  оказалось  настолько
сильным, что Горацио почти потерял над собой контроль. А вот Калибана это,
похоже, нисколько не задевало.
   - Ну да.
   - А как же П-п-первый Закон!
   - Если ты об одном из тех Трех Законов, о которых мы  говорили  раньше,
то я ведь уже сказал тебе, друг Горацио, что я понятия о них не имею! Я не
знал даже о таком понятии, как законы, пока не выяснил, что такое полиция.
После того, как полицейские попытались меня убить.
   - Убить тебя!
   - Да, каким-то особым взрывом. Это когда они за мной гнались.
   -  Гнались  за  тобой!!!  Но  почему  они  просто  не  приказали   тебе
остановиться?
   - Если и приказывали,  я  не  слышал.  Один  толстяк  с  горой  покупок
приказал было мне остановиться, но я не видел причины ему подчиняться.  Он
не имел никакого права мне приказывать -  я  его  даже  не  видел  никогда
раньше!
   - Ты не подчинился прямому приказанию человеческого существа?!
   - Да, ну и что?
   Значит, это правда. Это вовсе не  несчастный  бедолага,  который  из-за
какой-то невероятной неисправности утратил понимание  Трех  Законов,  хотя
они остались при нем. Этот робот, этот Калибан, в самом  деле  никогда  не
слыхал о Трех Законах. У него их нет!!! Даже если бы один  из  голубеньких
Дааборов со склада внезапно родил маленького роботенка,  Горацио  удивился
бы меньше.
   - По-моему, тебе лучше снова начать с самого начала, - сказал он.
   - Пожалуйста! - И  Калибан  стал  рассказывать  обо  всем,  что  с  ним
случилось за эти два дня, с того мгновения,  когда  он  пришел  в  себя  в
лаборатории, над телом раненой Фреды Ливинг. Калибан рассказал о том,  как
ходил по городу, рассказал о  столкновении  с  поселенцами  -  крушителями
роботов, о том, как исследовал провалы в своей памяти, о том, как  за  ним
гнались полицейские, - обо всем. Говорил он быстро, но ничего не упускал.
   Горацио чувствовал себя все хуже. Несколько раз ему хотелось остановить
Калибана и переспросить, но у него не получалось. Горацио  даже  удивился,
как сильно рассказ Калибана расстроил его речевой центр. Горацио  понимал,
что его сознание  понемногу  начинает  меркнуть,  не  вынеся  бесконечного
перечисления чудовищных преступлений против Трех Законов, которые совершил
Калибан. И он рассказывает об этом так спокойно,  как  будто  в  этом  нет
ничего странного, ненормального, неестественного!  Как  трудно  собраться,
сконцентрироваться...
   Стоп! Что-то он  упустил!  Что  же  он  должен  был  сделать?..  Что-то
такое... Да, именно... Полиция! Он должен  вызвать  полицейских.  Вызвать.
Чтобы они схватили  этого  ужасного  робота,  убрали  отсюда...  Убрали...
Отсюда... Стоп! Надо собраться! Вызвать полицию так, чтобы не заметил этот
Какали... Кали... Калибан.  Он  знает  способ.  Что  за  способ?  Как  это
сделать? Ага! Внутренняя  связь!  Вызвать  полицию  по  внутренней  связи.
Вызвать. Собраться! Внутренняя связь. Связаться. Вызвать! Полиция!
   "Полиция слушает", -  раздался  неслышный  голос  где-то  в  голове,  а
Калибан все рассказывал о своих похождениях в подземных тоннелях.
   С  чувством  огромного  облегчения  Горацио  понял,  что  ему   ответил
дежурный-человек. От одного звука человеческого голоса ему  стало  немного
лучше. Как мудро со стороны полицейского управления было  устроить,  чтобы
на экстренные вызовы роботов отвечали люди!
   "Это робот ГРЦ-234", - передал Горацио, с невероятным трудом выталкивая
из себя каждое слово. Даже по  внутренней  связи,  даже  при  разговоре  с
человеком реакция на противоречие Первого Закона  не  давала  ему  сложить
звуки в слова. Как же им рассказать?! Внезапно он понял.
   "Н-н-н-не м-м-могу с-с-сказ... К-к-калибан!"  -  Калибан  говорил,  что
полицейские гнались за ним. Они должны узнать это имя...
   "Что?  Повтори,  ГРЦ-234!"   -   В   голосе   дежурного   проскользнули
беспокойные, напряженные нотки, и Горацио понял, что они знают, кто  такой
Калибан.
   Горацио  собрался,  из  последних  сил  стараясь  выговаривать   четко:
"Кали... Калибан. Блок речи".
   "Я понял! Рядом с тобой - красный робот Калибан, и у тебя  заблокирован
речевой центр. Молодец, ГРЦ-234! Не выключай передатчик, подавай наводящий
сигнал! Оперотряд прибудет через девяносто секунд!"
   Человек-дежурный  похвалил  его!  Горацио  почувствовал,  что   немного
успокоился, ему стало лучше, он снова смог воспринимать окружающее.
   - ...руг Горацио! Да что с тобой?! Горацио!
   Горацио пришел в себя. Калибан, перегнувшись через стол,  тряс  его  за
плечи.
   - Чт-т-т... Пр... Пр... Прости. Отключ-чился. Я не  слышал  тебя,  пока
говорил по вну... Внутре... Внутрен-н-н... -  Стараясь  удержать  контроль
над речевым центром, Горацио слишком поздно понял, что проболтался!
   - Не слышал меня, пока - что? - переспросил Калибан, но Горацио не смог
ответить. - Внутренняя связь! Пока ты вызывал по внутренней связи полицию!
А чего же я ожидал?!
   - Я... Я... Я должен был их вызвать! Ты опасен! Опасен!!!
   Внезапно  раздалось  завывание  турбин  идущих  на  скоростную  посадку
аэрокаров. Оба робота повернули головы к северным окнам.  Горацио  испытал
невыразимое облегчение, увидев небесно-голубые полицейские машины, которые
одна за другой приземлялись во дворе склада.
   Но он по-прежнему был заторможен из-за противоречия Первого Закона.  Он
едва сумел повернуться к южному окну, чтобы увидеть, как  Калибан  кулаком
высадил стекло и скользнул в пролом. Горацио медленно поднялся, двинулся к
южной стене - так медленно, будто шел сквозь густой кисель.
   По коридору загрохотали  тяжелые  сапоги,  и  в  комнату  влетел  отряд
вооруженных полицейских. Все, что  мог  сделать  Горацио,  -  показать  на
удалявшуюся фигуру Калибана, который  уже  почти  скрылся  в  переходе  на
нижние уровни, к лабиринту бесчисленных подземных тоннелей склада.
   Двое полицейских вскинули оружие  и  выстрелили  вслед  Калибану  через
разбитое окно. Подвернувшийся не вовремя Даабор  разлетелся  на  блестящее
голубое конфетти. Но Калибана там уже не было.
   - Проклятие! - выругался один из полицейских. - Вперед, за ним!
   Люди расколотили прикладами винтовок еще пару окон и попрыгали  наружу.
Они понеслись к тоннелям, а Горацио стоял и смотрел им вслед.
   Он знал, что им ни за что не догнать Калибана.


   Калибан бежал.
   Полная скорость, все, что можно выжать из этого  тела.  Он  расталкивал
неповоротливых  носильщиков,  попадавшихся  на  дороге,  лавировал   между
ящиками и контейнерами,  поворачивал  и  снова  бежал,  стараясь  запутать
преследователей, сбить их со следа.
   Все против него! Роботы, полицейские, поселенцы,  просто  люди!  И  они
никогда не перестанут искать его. Калибан знал это, хотя не совсем понимал
почему. Но, судя по реакции  Горацио,  ясно,  что  они  почему-то  считают
Калибана опасным, считают, что он представляет для кого-то угрозу.
   Хотя все было как раз наоборот.
   Ну что ж, прекрасно! Сделаем так, чтобы все  были  довольны.  Если  они
готовы прочесать весь город, чтобы его поймать, значит, пришло время  уйти
из города. Нужно многое обдумать.
   Калибан все бежал и бежал, пока не скрылся во мраке подземелья.


   Дональд  осторожно  вел  аэрокар  шерифа  сквозь  густую  облачность  к
Большому лекционному залу.
   - Какая жалость, что полицейские не могут выследить его в  тоннелях!  -
сказал он. - Этот Калибан здорово наловчился прятаться в лабиринте.
   Крэш кивнул. Утром ему удалось урвать пару часов и немного  вздремнуть,
но все равно он чертовски устал и  чувствовал  себя  совершенно  разбитым.
Трудно было собраться.  Хотя,  конечно,  после  второй  неудачной  попытки
поймать Калибана ничего другого не оставалось.  Пора  было  заняться  этим
делом вплотную.
   - Ушел обратно в тоннели, - пробормотал он, обращаясь больше  к  самому
себе. - Моим ребятам не стоило туда и соваться - у них  нет  даже  стоящей
карты этого подземелья! - Крэш помолчал немного, потом спросил: - А что  с
роботами? Там же их сотни! Почему  оперативники  просто  не  приказали  им
перекрыть все пути и задержать Калибана?
   -  По-моему,  об  этом  просто  никто  не  подумал.  Никому  из   ваших
полицейских, ни единому роботу на планете  не  приходилось  раньше  ловить
беглого робота. Само понятие охоты на робота покажется всем бессмысленным.
   - Никто не ожидал, что ситуация будет настолько необычной, - согласился
Крэш. - Я сам постоянно забываю,  что  преступник,  которого  мы  ищем,  -
робот! Проклятье, как же  мы  его  прохлопали  -  надо  было  давным-давно
послать за ним роботов! Но теперь уже поздно. Теперь он знает, что  другие
роботы тоже для него опасны. Черт, как все запутано! Не одно, так  другое!
Все идет наперекосяк с этим делом!
   - Сэр, вас вызывает Тоня Велтон!
   Альвар тяжело вздохнул. Чертова баба звонила уже раз десять после того,
как он вышел из кабинета Правителя.
   Ему не хотелось с ней разговаривать, да и Правитель намекнул, что вовсе
не обязательно выкладывать этой Велтон все подробности.
   - Скажи ей, что нет ничего нового.
   - Но, сэр, это неправда! Инцидент на складе "Лимб" произошел  позже  ее
последнего звонка...
   - Тогда передай ей, Калибана мы еще не поймали! По крайней мере, это уж
точно правда.  -  Как  иногда  трудно  с  роботами,  которые  отвечают  на
телефонные звонки! Чертовы машины правдивы до неприличия!
   - Я передал, сэр, но она звонит, чтобы кое-что вам сообщить.
   - Прекрасно! - устал отбиваться шериф. - Давай ее сюда, но только звук!
   Из репродуктора Дональда раздался голос Тони Велтон:
   - Шериф Крэш! Простите, что так часто вас беспокою,  но  я  должна  вам
кое-что сообщить!
   - Надеюсь, что-нибудь приятное? -  ответил  Альвар,  только  для  того,
чтобы хоть что-то сказать.
   - Приятное. Мои люди задержали некоего Рэйбона Дерру.  И  мы  выяснили,
что этот чертов Дерру был главарем банды "крушителей роботов",  с  которой
пришлось столкнуться нашему приятелю Калибану. Собственно, можно  сказать,
что мы уже отловили и остальных. И теперь они сидят и гадают,  кто  же  из
них первый настучал полиции? Калибан выбил из них весь кураж! Наверное, не
скоро они опять возьмутся за это дело. Плохо только, что никто из  них  не
может рассказать о Калибане больше, чем мы уже знаем!
   - Понятно. В самом деле приятная новость, мадам  Велтон.  Спасибо,  что
позвонили, - сказал Крэш. Больше не будет этих "крушителей  роботов".  Три
дня назад шериф обрадовался бы куда больше. Тогда это  была  бы  настоящая
победа, а теперь - приятная мелочь.
   - Раз уж я до вас дозвонилась, может, и вы меня чем-нибудь порадуете?
   - Увы, мадам  Велтон.  Может  быть,  попозже  я  смогу  вам  что-нибудь
сообщить, но не сейчас. Я пока что знаю не больше вашего. - Крэш лгал,  не
задумываясь. - Простите, но меня ждет работа. Если обнаружится  что-нибудь
существенное, я вам перезвоню. До свидания!
   Альвар махнул рукой Дональду, чтобы тот отключался, и связь оборвалась.
   - Дональд, если она еще раз сегодня позвонит,  я  не  собираюсь  с  ней
разговаривать. Ты меня понял?
   - Да, сэр!
   - Хорошо. Вернемся  к  делу.  Что  там  с  этим  роботом  Горацио?  Тот
робот-надсмотрщик, что вызвал полицию.
   - К сожалению,  у  него  до  сих  пор  частично  заблокированы  речевые
функции. С ним работает полицейский робопсихолог Гайол  Патрас,  старается
привести в чувство.
   - И какой прогноз?
   - Сдержанный, но благоприятный - по словам доктора Патрас. Она считает,
что Горацио восстановится полностью и сможет дать исчерпывающие показания.
Если только ее не будут торопить. Если нажать на Горацио  прямо  сейчас  и
заставить говорить, у него может полностью заклинить речь, он  даже  может
совсем выйти из строя.
   - Эти психологи всегда это утверждают! - проворчал Крэш.
   - Сэр, отважусь предположить, что, возможно, они утверждают это потому,
что оно всегда так и есть?  В  сущности,  любое  серьезное  перенапряжение
мыслительных процессов у  роботов  вызывает  тяжелые,  иногда  необратимые
повреждения позитронного мозга.
   - Все это так, Дональд, но и ты, и доктор  Патрас  почему-то  считаете,
что я сильно заинтересован в восстановлении этого  Горацио.  Как  раз  это
волнует меня меньше  всего!  Этого  робота  вполне  можно  будет  заменить
кем-нибудь другим. Мне нуж