анными и многое проясняет.
   "И подтверждает, что Йомен Терах говорил  правду,  по  крайней  мере  в
конце разговора", - добавил про себя Альвар. Однако пришло время вернуться
к главному вопросу. Губер проронил это "когда я  наткнулся  на  тело"  так
небрежно, будто был уверен, что Крэш и  так  уже  все  знает.  Нельзя  его
разубеждать. Придется подыграть ему немного. Здорово, что  Дональд  убедил
Эншоу, что они всего лишь перепроверяют  уже  известные  сведения.  Роботы
никогда не лгут и; если их даже заставить, делают это очень неубедительно.
Но такие искушенные создания, как Дональд, умеют так повернуть дело,  что,
говоря правду, могут создать у подозреваемого ложное впечатление.
   - Однако  давайте  теперь  обсудим  кое-что  другое.  Вернемся  к  тому
моменту, когда вы обнаружили тело.
   Эншоу  просто  кивнул,  ничуть   не   обеспокоившись,   что   ненароком
проболтался о чем-то важном.
   И Крэш продолжил, старательно делая вид, что  хочет  только  убедиться,
что ничего не пропустил, и уточнить кое-какие подробности:
   - Хорошо. Вы сегодня и так  уже  очень  нам  помогли,  и,  конечно,  вы
прекрасно понимаете,  насколько  важно  полностью  восстановить  весь  ход
событий в ночь преступления, и  точно  так  же,  как  при  двойном  слепом
тестировании, я не хочу, чтобы мои наводящие вопросы случайно повлияли  на
ваши ответы и вы, сами того не сознавая, стали рассказывать  то,  что  мне
хотелось бы услышать. Понимаете?
   -  Да,  конечно,  сэр!  Я  знаю,  сколько  ошибок  бывает  из-за  таких
неосознанных влияний.
   Альвар Крэш порадовался, что так удачно подвернулось нужное  сравнение,
и подумал, специально ли Дональд подтолкнул его к такому способу  допроса?
Этот Дональд - чертовски хитрое создание! Как ловко он обвел Эншоу  вокруг
пальца, незаметно настроил на нужный лад!
   - Вот и хорошо. Итак, я хочу, чтобы вы своими словами пересказали,  что
тогда случилось, вместо того чтобы выуживать из вас всю историю вопрос  за
вопросом. Может, я и спрошу о чем-либо, если мне  будет  непонятно,  но  в
целом вы можете рассказать все, как видели и как считаете нужным. А потом,
если будет нужно, мы вернемся и обсудим несовпадения  с  теми  сведениями,
которые у нас уже есть, - сказал Крэш, про  себя  думая:  "Которых  у  нас
практически нет".
   Губер глянул на Крэша, как загнанный зверь, но ничего не  сказал.  Крэш
понял, что придется надавить посильнее. Но не слишком,  а  то  этот  Эншоу
может наконец что-то заподозрить!
   - Рассказав нам правду, вы исправите  отчасти  тот  вред,  который  уже
причинили слишком долгим молчанием, Эншоу! Это молчание - вакуум,  который
засасывает людей. Всего несколько слов, случайное  упоминание  о  какой-то
мелкой подробности, которой вы сами не придаете особого  значения,  -  все
это может значительно уменьшить, а то и вовсе снять  подозрения  с  вас  и
леди Велтон. Вы ведь понимаете, что и вы, и Тоня Велтон  подозреваетесь  в
совершении этого преступления? А когда вы все  расскажете,  возможно,  вас
обоих тут же можно будет вычеркнуть из списка подозреваемых! - лгал Альвар
не моргнув глазом.
   - Правда?! - спросил Губер, отчаянно надеясь, страстно  желая  поверить
шерифу.
   - Правда,  -  снова  солгал  Крэш,  мельком  взглянув  на  Дональда.  В
присутствии  роботов  такие  словесные  игры  чрезвычайно   опасны.   Если
потенциал Первого Закона превысит  критический  уровень,  то  ничто,  даже
желание самого Дональда, не сможет его удержать от возражений и все уловки
Крэша пойдут прахом.
   Дональд знал, что Крэш говорит неправду,  раздает  обещания,  выполнять
которые  не  собирается.  Как  же  совладать  с  Первым  Законом,  который
запрещает своим бездействием допустить,  чтобы  человеку  причинили  вред?
Несомненно, Губер Эншоу пострадает, если поверит Крэшу.  Но  если  Дональд
сейчас  возразит,  он  повредит  тем  самым  Крэшу  и  всему  полицейскому
управлению. Если он сейчас уличит шерифа во лжи,  то  расследование  снова
зайдет в тупик и под угрозой окажется само существование  всего  населения
Инферно - потому что  преступник,  напавший  на  Фреду  Ливинг,  уйдет  от
расплаты и будет по-прежнему угрожать спокойствию и даже жизни людей.
   Крэш интуитивно чувствовал,  что  Дональд  сумеет  совладать  со  своим
Первым Законом в такой ситуации, и знал, что робот не проговорится. Но все
равно он сейчас играл с огнем. Любой неверный шаг,  случайное  слово  -  и
потенциал  Первого  Закона  пересилит.  Крэш   иногда   думал,   что   все
неприятности колонистов, утрату интереса к жизни и моральных  ценностей  -
все это можно преодолеть, если  каким-то  образом  удастся  избавиться  от
такой зависимости от роботов, если не нужно будет всякий раз  оглядываться
на то, как отреагируют роботы на то или иное твое действие.
   Эншоу потер ладонью подбородок,  задумчиво  уставившись  в  пустоту,  и
наконец сказал:
   - Ну что ж, наверное, вы правы! Ни я, ни Тоня не имеем к этому никакого
отношения. Это я знаю точно. Собственно, я могу предоставить ей  абсолютно
надежное алиби, если уж на то пошло. Я могу рассказать, где  она  была,  и
тем самым доказать, что Тоня никак не могла совершить это преступление. Но
для  этого  мне  придется  рассказать  о  некоторых  довольно...  э-э-э...
интимных подробностях.
   - Да, действительно, - согласился Крэш, стараясь ничем не выдать своего
изумления.
   Губер Эншоу снова сел прямо и привычно переплел пальцы.
   - Ничего незаконного или аморального в этом нет - ничего  подобного!  -
Эти слова дались ему с трудом, Губер не поднимал взгляда от крышки  стола.
- И все равно рассказывать об этом постороннему человеку очень... нелегко.
- Он перевел взгляд куда-то на стену за спиной  Крэша.  -  Это  был  очень
тяжелый вечер, ужасно тяжелый! Вы, наверное,  знаете,  что  Тоня  и  Фреда
ругались буквально при каждой встрече. Неважно, по  какому  поводу,  повод
всегда находился сам собой. Как именно перевозить роботов в  Лимб,  о  чем
говорить на презентации, как вербовать поселенцев и колонистов для  работы
над проектом... Повод тут не имел никакого значения. На самом  деле  обеих
занимало только одно - кто из них будет всем руководить. Как вы понимаете,
в этой ситуации мое положение было весьма нелегким.  С  одной  стороны,  я
хотел, чтобы Тоня была счастлива. С другой же - я  должен  был  стоять  за
Фреду, свою благодетельницу и начальницу. И нечего говорить - я ни за  что
не хотел бы, чтобы она узнала о нас с Тоней!
   Но, как бы то ни было, в ту ночь все зашло слишком далеко. Они  никогда
прежде так не ссорились! Фреда как раз работала над Новым роботом - он был
закреплен на испытательном стенде. Она попросила меня еще разок  проверить
его механические системы. Собственно,  это  был  Калибан,  но  тогда  я  и
подумать не мог, что с  ним  будет  что-то  не  так.  Теперь  мне  кажется
странным, что Фреда не доверила мне перепроверить функции его сознания, но
тогда я просто не обратил на это внимания. Я  как  раз  трудился  в  своей
лаборатории, когда пришли Тоня и Ариэль. Тоня заглянула в дверь и сказала,
что собирается пойти в холл потолковать с Фредой. Я знал, что Фреда сейчас
как раз работает над описью оборудования для проекта, а  от  этого  у  нее
всегда портилось настроение. Я предупредил Тоню, что Фреда может быть не в
духе, но она все равно туда пошла.
   Не прошло и пяти минут, как до меня донеслись  их  крики  и  ругань.  Я
постарался не прислушиваться и занялся роботом, Калибаном. Я  снял  его  с
испытательного стенда и начал проверку. Но они разговаривали  так  громко,
что, наверно, и на улице было слышно. Кажется, они на этот раз  обсуждали,
как лучше организовать презентацию роботов с Новыми Законами  и  стоит  ли
сразу же упоминать при этом проект "Лимб".
   Фреда считала, что если объявить обо всем  сразу,  то  весь  замысел  с
Новыми Законами  тут  же  сочтут  происками  поселенцев.  Тоня  не  желала
понимать, как и почему из-за этого могут возникнуть какие-то  затруднения.
Фреда хотела сначала представить  только  концепцию  Новых  Законов,  дать
людям какое-то время с ней свыкнуться и только потом объявить,  что  Новые
роботы уже существуют и действуют на острове  Чистилище  -  на  безопасном
расстоянии от города. Тоня настаивала на том, чтобы открыть  все  сразу  -
про Законы и про проект "Лимб". По-моему, она считала, что времени на  то,
чтобы щадить нежные чувства инфернитов, просто не осталось.
   Что ж, вы знаете, чья точка зрения победила, и вы сами видели,  что  из
этого получилось. Тоня вынудила Фреду согласиться под угрозой того, что  в
противном случае она просто уведет своих  поселенцев  с  планеты.  Мне  не
верится, что она бы и в самом деле так сделала, но  Фреда  восприняла  это
совершенно серьезно. Если бы вы знали, насколько плохо у нас обстоят  дела
с экологией...
   - Я знаю, - сказал Крэш. - Правитель Грег показал мне.
   - Ну, так вот. Значит, вы можете понять, почему Фреда согласилась.  Она
не могла себе позволить никакого риска. Фреда согласилась, но их отношения
с Тоней от этого лучше не стали. Уже не в первый  раз  Тоня  шантажировала
Фреду, угрожая увести поселенцев с планеты. Потом она мне призналась,  что
ей не придется больше так делать.
   Крэш не сумел скрыть удивления и даже наклонился вперед:
   - В самом деле? Но почему? - Его подозрения  относительно  Тони  Велтон
становились все сильнее и сильнее. Губер меньше всего на  свете  хотел  бы
бросить на нее тень и тем не менее выкладывал все  больше  и  больше  улик
против Велтон.
   - Нет, что вы! Это совсем не то, о чем вы подумали! Она  только  хотела
сказать, что, раз уж презентация состоялась, назад дороги  нет.  Поселенцы
начнут работы на Чистилище, и Новые роботы будут трудиться с  ними  бок  о
бок - таким образом, она получила все, что хотела, и больше не понадобится
как-то давить на Фреду.
   Тем не менее и ей, и Фреде надоели эти постоянные ссоры. По-моему, Тоня
на самом деле очень хотела помириться с Фредой. И в ту ночь их разговор не
закончился, как обычно, бранью и хлопаньем дверьми.  Наоборот,  они  стали
под конец говорить тихо и спокойно. Не было слышно даже их голосов.  Дверь
в мою лабораторию была открыта, чтобы я мог как бы случайно, не  возбуждая
лишних подозрений, встретиться с Тоней, когда они закончат. Но даже  через
открытую дверь ничего не было слышно. Когда Тоня  и  Ариэль  показались  в
коридоре, я подобрался к двери поближе. И  я  видел,  что,  хотя  Фреда  и
выглядела немного уставшей, они обе улыбались и пожимали друг другу  руки,
как будто достигли наконец какого-то соглашения.
   - Какого соглашения? - спросил Дональд.
   - По-моему, что-то вроде того, что раз уж презентация пойдет  по  плану
Тони, то Фреда возьмет на себя руководство вербовкой рабочих  для  проекта
"Лимб". Для этого проекта требуется довольно много людей, и подбор  нужных
специалистов - дело тонкое и  ответственное.  Фреде  хотелось  самой  этим
заняться, чтобы подобрать таких поселенцев и колонистов, которые сумели бы
достичь взаимопонимания с ее Новыми роботами. Как бы  то  ни  было,  Фреда
распрощалась с Тоней у двери и сказала, что ей придется вернуться к  своим
каталогам. Там  обнаружились  какие-то  неточности  -  серийный  номер  не
совпадал, что ли?  Фреда  всегда  очень  внимательно  относилась  к  таким
мелочам. И вот она закрыла дверь, а Тоня прошла  в  мою  лабораторию.  Она
отослала Ариэль, велев подойти попозже, когда позовут.  Я  понял,  что  ей
хочется побыть со мной наедине. Понимаете,  Тоня  не  может  по-настоящему
расслабиться и чувствовать себя раскованно при роботах.
   Губер Эншоу снова  смущенно  поежился.  По-видимому,  ему  не  хотелось
больше ничего говорить. О причине Альвар  мог  догадаться  и  без  навыков
полицейского.  Но  хотя  он  и  так  прекрасно  понимал,  что  там  дальше
происходило, это не значило, что шериф не  хотел  услышать,  что  еще  мог
рассказать Губер.  Губер  Эншоу  наверняка  знал,  что  шерифу  нужны  все
подробности, которые он может припомнить, и что шериф все равно их из него
вытянет. Тем не менее Губер Эншоу запросто мог  решить,  что  лучше  будет
оставить все остальные подробности за кадром.
   - И что случилось потом, Губер? - осторожно спросил Крэш. - Почему Тоне
захотелось побыть с вами наедине?
   Губер прочистил горло  и  снова  принялся  сосредоточенно  разглядывать
рисунок стенной обивки. Его глаза блеснули, и он сказал  четко  и  немного
резко:
   - Я приказал всем обслуживающим роботам оставить нас  одних.  Потом  мы
прошли в комнату дежурного в дальнем конце коридора и занялись любовью.
   - Ясно, - сказал Альвар, но только потому, что  Губер  ожидал,  что  он
что-нибудь скажет. Альвар подумал, что Губер, наверное, считает, что такое
заявление должно его  шокировать.  Но  единственное,  чего  шерифу  ужасно
хотелось, так это изо всех сил  стукнуть  себя  по  лбу.  Как  он  мог  не
догадаться?! Это же очевидно! Эти повторяющиеся приказы всем  лабораторным
роботам покинуть крыло здания, да так, что роботы потом ничего  о  них  не
помнили, - каким же он был тупицей, что не сообразил  раньше,  кто  и  для
чего это проделывал! Кто, кроме Губера с его опытом и мастерством, мог так
продумать приказание, что роботы ни под  каким  видом  не  признавались  в
этом? Альвар, как  дурак,  попался  на  удочку  Тони  Велтон  с  этими  ее
приборчиками и встроенными микросхемками! Он позволил сбить себя  с  толку
такой примитивной уловкой!  Непростительная  глупость!  Альвар  задумался:
сколько еще раз Велтон удалось обвести его вокруг пальца? Но, как  ему  ни
хотелось с этим разобраться, сейчас надо было заниматься  другими  делами.
Когда все это закончится,  он,  наверное,  еще  посидит  и  подумает,  как
распутать всю эту головоломку.
   Крэш задумчиво посмотрел на Губера Эншоу. Тот сильно смутился. Интимные
отношения Эншоу нисколько не волновали Альвара Крэша, но он  понимал,  что
для Губера это выглядит несколько иначе. На  Инферно  никогда  не  уделяли
слишком много внимания вопросам морали и нравственности, но очень немногие
инферниты  могли  бы  вот  так  признаться  в  такой  связи  с  кем-то  из
соотечественников, а тем более с кем-то из поселенцев. Особенно когда дело
происходило на рабочем месте.
   - Ну что ж, значит, вы отправились в комнату дежурного. Что было после?
   - Ничего грубого или непристойного, - ответил Губер Эншоу,  не  обращая
внимания на то, что никто его в подобном не упрекал. - Ну,  подумаешь,  мы
ведь не свалили на пол все, что лежало на одном из моих рабочих столов, и,
ну да, не занимались же этим при открытых дверях! Мы просто прошли в самую
дальнюю комнату, которая  специально  обустроена  так,  что  в  ней  можно
отдохнуть,  если  эксперимент  требует   круглосуточного   присутствия   в
лаборатории. Вы знаете, где эта комната?
   - Знаю. Мы  на  следующее  утро  проводили  там  предварительный  опрос
свидетелей. - Альвар изо всех сил старался не улыбнуться.  -  Я,  кажется,
даже припоминаю - там в углу стоит широкая  такая  кровать.  Я  еще  тогда
подумал - как необычно! У нас в конторе тоже есть комната отдыха, но в ней
стоит просто узкий диван, и довольно жесткий к тому же.
   Губер Эншоу залился краской и так стиснул свои несчастные  пальцы,  что
они побелели. Он снова прокашлялся и заставил себя продолжать:
   - Да, правильно. Значит, вы знаете. Ну, и... Как бы то ни  было,  мы  с
Тоней... э-э-э... были там, по крайней мере два или даже три часа.  Не  то
чтобы мы... Ну, вы понимаете... То есть мы... не все это  время,  конечно.
Мы разговаривали, делились впечатлениями. Понимаете, мы так  редко  бываем
вместе...
   - Понимаю, - подбодрил его Крэш.
   - Я думаю, вы и сами догадываетесь, что мы не впервые  встречались  вот
так в "Лаборатории". Может, это звучит и странно, но "Лаборатория  Ливинг"
для нас -  самое  безопасное  место.  На  меня  все  стали  бы  показывать
пальцами, как на выродка какого-нибудь, если бы я зачастил в  Сеттлертаун.
А Тоня - видный общественный деятель и очень красивая женщина. Мои  соседи
непременно обратили бы на нее внимание. И, конечно, обязательно узнали бы.
А  здесь,  в  "Лаборатории",  мы  могли  встречаться  под  видом   деловых
отношений. Здесь люди интересуются только своей работой, и мы могли  почти
не опасаться, что нас, хм... Что нас застукают. Как бы то ни  было,  между
нами было заведено, что Тоня всегда уходит первой.
   - Так случилось и в эту ночь?
   Губер ответил не сразу.
   - Да, конечно. Я немного задумался, потому что, когда мы уже собирались
уходить, в коридоре послышался голос  Йомена.  Он  живет  совсем  рядом  с
"Лабораторией" и часто заходит туда, когда ему вздумается. Мне показалось,
что он зовет Фреду.
   - А вы слышали, как она ответила? -  спросил  Крэш,  стараясь  говорить
небрежно, как будто это было просто очередное  уточнение,  а  не  один  из
ключевых вопросов. Согласно  записям  следящего  устройства,  Йомен  Терах
пробыл в "Лаборатории" не больше десяти минут. И самое интересное, что эти
десять минут приходились именно на тот промежуток времени, когда напали на
Фреду Ливинг. Именно это  время  было  указано  в  заключении  полицейских
медэкспертов.
   И вот сейчас Губер полностью подтвердил  показания  Тераха,  вплоть  до
того, что тот позвал Фреду, когда вошел. Хотя Йомен  говорил,  что  позвал
"кого-то", просто чтобы убедиться, что  в  здании  никого  нет.  Губер  же
утверждает, что тот звал как раз Фреду, по  имени.  И  если  Губер  сейчас
скажет, что Фреда ответила на зов,  то  временной  промежуток,  в  течение
которого было совершено преступление, сократится вдвое.
   Эншоу задумался ненадолго, потом сказал:
   - Нет, я не слыхал, чтобы она ответила. Но, понимаете, я и  не  мог  бы
услышать. Йомен позвал ее, когда был в холле, а там очень  гулкое  эхо.  А
Фреда в это время должна была сидеть где-нибудь в лаборатории  -  в  своей
или моей. Поэтому я все равно не услышал бы,  если  бы  она  отвечала,  не
повышая голоса. Не знаю даже, было бы слышно, если бы она закричала во все
горло, или нет. Но тогда я над этим не задумывался. Все, что я  слышал,  -
это голос Йомена, который один раз позвал Фреду.
   Лицо Крэша не дрогнуло. Будь оно все проклято, дело  что-то  не  спешит
проясняться! И с этим временным промежутком ничего не вышло...
   - Ну что ж. Значит, вы услышали, как вошел Йомен и как он позвал  Фреду
Ливинг. А дальше?
   - По-моему, он прошел в свою лабораторию. Мы какое-то  время  прождали,
но ничего больше не услышали. И мы решили, что он, наверное,  вышел  через
какую-нибудь боковую дверь. Мы попрощались, и Тоня ушла как обычно. А я...
Видите ли... Я задремал.
   - Как долго вы спали?
   Губер пожал плечами.
   - Честно говоря, не знаю. Может, десять минут, может - час. А может,  и
дольше. У меня был чертовски напряженный день, я смертельно устал  еще  до
того, как пришла Тоня. А когда она ушла, я остался один, в темной комнате,
лежа на кровати,  ужасно  уставший...  И  я  заснул.  Когда  я  проснулся,
усталости, казалось, только прибавилось. Меня мучили кошмары, я  видел  во
сне Фреду и Тоню, они страшно ругались и даже дрались, а я оказался  между
ними, и все удары почему-то доставались мне, и от одной, и от другой. И  я
проснулся, принял душ - тут же, в комнате отдыха, - и оделся. Потом  пошел
в свою лабораторию, собрать вещи перед тем, как лететь домой.
   Крэш наклонился к нему, больше не стараясь скрывать, насколько для него
важны слова Губера, не  пытаясь  делать  вид,  что  это  только  еще  одна
проверка уже имеющейся информации. То, что  мог  рассказать  сейчас  Губер
Эншоу, могло сразу раскрыть все дело. Если даже он солжет, все  равно  его
показания очень пригодятся, потому что раньше или позже они могут  поймать
Губера в ловушку, которую он сам себе расставит. И даже то,  о  чем  Эншоу
станет лгать, может как-то помочь следствию. Крэш сказал:
   - Хорошо. А теперь я попрошу вас рассказывать в