елел ей раздеться. Та вспыхнула, отшатнулась и
отчаянно замотала головой.
   Жрец повелительно указал на халат. Девушка  закусила  губу,  опустила
голову, но не шевельнула и пальцем. Над моим ухом раздался шепот.
   - Она только недавно приехала в  храм  из  одного  дальнего  села  на
границе со степью.
   - И что, ее сразу... приобщают к новой вере?
   Жрец притянул девушку себе, отбросил ее руки и  развязал  пояс.  Полы
халата разошлись, обнажив стройное тело.  Девушка  вскрикнула,  из  глаз
полились слезы. Через мгновение халат  упал  под  ноги,  и  моему  взору
предстала обнаженная девичья фигурка.
   Жрец удовлетворенно окинул взглядом девушку и скинул свой халат, тоже
оставшись голым.
   Я шепнул:
   - И это называется посвящением?
   - Он ее не тронет. В смысле, не  лишит  девственности.  Это  жестокий
обряд, но его проходят все жертвы. Они должны покориться  мужской  силе,
мужчине. В этом заключается их служение богу. А  потом  в  течение  трех
месяцев их научат настоящему искусству любви.
   "Чем отличается храм  от  борделя?  Там  тоже  хорошо  готовят  девок
служить мужчине. Странно..."
   Между  тем  жрец  заставил  девушку  опуститься  на  толстый   ковер,
постеленный у дивана, и что-то приказал. Девушка, сильно зажмурив глаза,
мотала головой.
   Жрец что-то прошептал ей на ухо. Его напряженный, налитый кровью член
коснулся сочных губ девушки. Та отвернула голову.
   Антис негромко заметил:
   - Можно, конечно, сначала обучить ее, убедить, что  все  испытания  -
часть древнего обряда. Тогда она  перестанет  бояться  и  с  готовностью
выполнит  требования.  Но  самое  главное  в  этом  обряде  -  проверить
готовность идти на жертву.
   Я пожал плечами, последователей любвеобильного бога Явора очень много
как в этом мире, так и моем. Только они об этом не  догадываются,  когда
укладывают неопытных девочек в постель силой.
   Внизу жрец положил руку на голову девчонке и погладил. Та замерла, не
спуская глаз с члена. Потом неуверенно коснулась  его  рукой  и  тут  же
отдернула. Жрец властным голосом  настаивал,  продолжая  гладить  ее  по
волосам. Девчонка  склонила  голову,  губы  дотронулись  до  члена,  рот
открылся и  принял  плоть  в  себя.  Жрец  одобрительно  прогудел,  чуть
подавшись вперед.
   - Ну все, - сказал Антис. - Можно дальше не смотреть.
   - А что с ней будет потом?
   - Ничего.  Придут  женщины,  умоют  ее,  успокоят  и  совершат  обряд
посвящения.  А  затем  расскажут  обо  всем,  что  надо  знать   молодой
послушнице храма. Через  две  недели  обряд  повторится,  но  это  чисто
символический акт. А  через  три  месяца  девушка  будет  участвовать  в
брачных играх.
   Мы вышли в коридор, Антис повел меня дальше, на ходу рассказывая  обо
всех сложностях и нюансах брачных игр. У большой двустворчатой двери  он
остановился.
   - Здесь начинаются испытания.
   Он открыл дверь. У входа лежал огромный камень в виде прямоугольника.
С одной стороны вбит крюк, к которому привязана веревка.
   - Этот камень испытуемый должен дотащить  до  противоположной  стены.
Задание не для слабака.
   - Да. - Я прикинул вес камня. Никак не меньше двухсот килограммов.
   - А в дальнем конце дверь затянута сеткой. - Антис подвел меня к ней.
- Только силач способен разорвать ее голыми руками.
   Передо мной, загораживая проем двери,  висела  сеть.  Ячейки  мелкие,
нить толщиной в полмиллиметра. Порвать такую можно только  ножом,  иначе
изрежешь руки. Словно прочитав мои мысли, Антис добавил:
   - Обычно испытуемые просто срывают сеть с петель, но иногда находятся
богатыри, которые разрывают ее. Правда, - по губам скользнула усмешка, -
после этого они становятся ни на  что  не  годны,  их  руки  покрываются
ранами. Нам нужны не только сильные, но сообразительные победители.
   - А что дальше?
   - Дальше другие помещения.  После  того  как  претенденты  пройдут  в
следующую комнату, каждый входит в свою дверь. Их ждут наши  послушницы.
Они дарят воинам наслаждение, но при этом лишают  их  силы.  Нам  хорошо
известно, что после того как мужчина побыл  с  женщиной,  он  становится
немного слабее на какое-то время. Затем следует  взобраться  по  веревке
наверх без помощи ног, пронести на плечах большой мешок с  песком  через
длинный лаз. Потом надо  вырвать  с  корнем  куст  репейника.  Тем,  кто
преодолел эти испытания, придется  вновь  встретиться  с  послушницей  и
удовлетворить ее.
   - Хм... после таких подвигов мало у кого останутся силы на утехи.
   - Да, - кивнул Антис. - Поэтому  только  самые  сильные  отваживаются
прийти сюда. Но и это еще не все. В конце  тех,  кто  прошел  предыдущие
этапы, ждет комната мрака.
   "Не храм, а лабиринт Шаолиня! - мелькнула мысль.  -  Сколько  выдумки
ради того, чтобы отдать победителю трех жен"...
   - В ней нет света, -  продолжал  жрец.  -  Претенденты  должны  найти
единственную дверь и войти в следующее помещение.
   - А если дверь отыщут двое? Или трое, пятеро?
   - В таком случае только сильнейший  войдет  в  дверь.  Каждый  вправе
бороться за победу. Все решает выучка воина, отвага и... хитрость.
   - То есть несколько человек врукопашную должны проложить себе  дорогу
к заветной двери?
   - Да. Однажды, несколько  лет  назад,  один  воин,  сын  бека,  сумел
проскользнуть по стене к  двери,  и  пока  остальные  трое  дрались,  он
спокойно прошел дальше. Я говорил, не все решает сила.
   - А что ждет там, за дверью?
   -  О!  -  Антис  воздел  руки  вверх,  его  голос  приобрел   оттенок
торжественности. - Там награда победителю! Три  юные  девы  возлежат  на
широких кроватях. Они ждут своего хозяина, чтобы подарить  ему  ласку  и
любовь.
   - Что? Опять? Он же рухнет на пороге!
   Антис сбился с высокого стиля.
   - Я уже говорил - только самый сильный...
   - Да, да... я слышал. Протащить камень, разорвать сеть, дать за ще...
отдать часть силы послушнице,  залезть  по  канату,  пройти  по  лазу  с
мешком, вырвать куст, опять женщина, драка...  и  после  всего  трахнуть
трех девок?
   Антис морщился, слушая грубые слова.
   - Не обязательно всех трех... со всеми. Достаточно с двумя. И  только
тогда потайная дверь откроется и победитель выйдет к настоятелю  с  тем,
чтобы получить награду.
   - А если он захочет выйти, не трогая девок?
   - Невозможно. Девушки скорее умрут, чем  откроют  двери.  Они  хорошо
усвоили все правила и преданы богу до последнего.
   Мы вышли в коридор.
   - Вы не устали?
   - Есть немного.
   - Тогда я советую вернуться в комнату. Скоро подадут второй ужин.
   - Отлично. Честно говоря, мне хочется спать.
   - Время позднее, - согласился Антис. - Вы  помните  девушку,  которая
прислуживала вам?
   - Разумеется.
   - Я думаю, вы не откажетесь увидеть ее вновь.
   Жрец довел меня до комнаты и оставил одного. Не успел я присесть, как
в дверь постучали и на пороге возникла Латея.
   Она внесла поднос, уставленный блюдами, и маленький кувшин.
   - Господин может откушать. Он сегодня устал.
   - Это точно.
   Я сел за стол, пододвинул поднос ближе и стал  не  спеша  насыщаться,
отдавая должное  хорошо  прожаренному  мясу,  свежей  зелени  и  сочному
винограду.
   Латея налила в чашу сок и подала мне. Она с интересом смотрела, как я
ем, и улыбалась.
   - Что смешного?
   - Ничего, господин. Мне нравится смотреть на вас. Я хмыкнул.
   - Слушай, а чем занимаются послушницы в... свободное время?
   - О господин! У нас мало такого времени. Мы убираем в храме,  готовим
еду, шьем одежду. Нас учат читать  и  писать.  Мы  прислуживаем  знатным
гостям, услаждаем их песнями, разговорами и ласками.
   - Значит, я - знатный гость?
   - Да, господин. - Латея подошла ближе. - Мне нравится служить вам.
   - Да?
   - Господин очень  сильный,  храбрый  воин.  Я  слышала,  так  говорил
настоятель.
   - Настоятель очень великодушен...
   - О да! - С жаром подтвердила она. - Он разрешил мне родить  от  тебя
сына.
   Я провел рукой по ее пышным волосам, представляя себя  в  роли  отца.
Впрочем, дети, рожденные в храме, считаются детьми бога.
   "В этом качестве мне еще не доводилось выступать. Роль  бога  слишком
беспокойна".
   Пока я ужинал, Латея успела наполнить ванну и  теперь  ждала  меня  с
мочалкой в руках. Я с удовольствием погрузился в горячую воду, чувствуя,
как  уставшее  за  сутки  тело,  расслабляется.  Маленькие   руки   юной
послушницы ловко скользили по спине, груди и плечам.
   - Господин сильно устал. Позволь мне самой  все  сделать?  -  сказала
Латея, когда я буквально рухнул на кровать.
   - Да, конечно...
   Я уже улетал в царство Морфея и почти сквозь  сон  почувствовал  едва
ощущаемое прикосновение нежных губ...

***

   Латея разбудила меня утром, подав завтрак, и сообщила, что настоятель
желает поговорить.
   - Обычно в день брачных игр он не занимается другими делами.
   - Что, игры уже начались?
   - Нет, господин.
   Настоятель ждал в  своих  покоях.  Он  расхаживал  по  комнате  вдоль
широкого окна.
   - Как вам понравилось у нас?
   - Очень.
   - Латея хорошо прислуживала?
   - Лучше не бывает.
   Куник довольно улыбнулся.
   - Скоро начнутся игры. А по нашим правилам  в  храме  в  этот  момент
могут находиться только служители и те, кто приехал попытать счастья.
   - Понимаю. Я готов выехать немедленно.
   Куник сделал приглашающий жест. Я подошел к окну и посмотрел вниз. Во
дворе храма у большого одноэтажного  здания  стояли  шесть  человек.  По
одежде в них легко можно было различить степняков.
   - Они ждут команды, чтобы начать. Потом войдут в первую комнату,  где
оставят оружие.
   - Победит один, а что будет с остальными?
   - Обычно кто-нибудь получает тяжелое увечье и не желает  возвращаться
домой. Таких  мы  оставляем  при  храме.  Если  он  выздоровеет,  станет
послушником.  Иногда  и  проигравшие  не   хотят   возвращаться,   боясь
опозориться перед родней. Храму нужны сильные  воины  и  миссионеры.  Мы
обучаем их обрядам, грамоте и отправляем  в  разные  страны,  чтобы  они
рассказывали о нашей вере.
   - И как принимают их в Микенах, Фаррабе?
   Куник повернулся ко мне:
   - В Фарраб мы людей не посылаем. Там царят темные боги.
   Я удивился, в Фаррабе исповедуют ту же религию, что и Аберене. Куник,
видя мое недоумение, пояснил:
   - Богов Дня и Ночи постепенно вытесняет новая религия. Мы о ней  пока
мало знаем, известно только, что она идет с юга.
   - С юга? А что там? Настоятель пожал плечами.
   - Неизвестно. Никто из  нас  ни  разу  не  доходил  До  южных  границ
владений Фарраба.
   В дверь постучали, на пороге возник послушник.
   - У ворот три жреца. Из Винтисты.
   Я вздрогнул. Из Винтисты? Неужели кто-то  уцелел  и  смог  прорваться
сквозь кольцо осады, поставленное Владином? Значит, есть тайный ход...
   Куник кивнул.
   - Я приму их. - Он  повернулся  ко  мне.  -  Артур,  подожди  меня  в
комнате.
   Я вышел из покоев в полном смятении. "Жрецы" обманули Владина и ушли.
Но что им понадобилось здесь?
   Из-за поворота вышли несколько человек. Впереди послушник,  а  следом
трое людей в длинных черных плащах.
   У двух на головах капюшоны, третий  шел  с  открытым  лицом.  Широкие
скулы, мощный подбородок, чуть выдававшийся вперед, уверенные  движения,
твердый взгляд.
   Я чуть посторонился, пропуская делегацию, когда шедший  впереди  жрец
вдруг  впился  в  меня  взглядом.  С  губ  слетел  приглушенный  возглас
удивления. Узнал. Значит, где-то видел раньше.
   "Где, где... в храме, конечно!"
   Я вошел в комнату и сел за стол. По коридору прокатился гул от ударов
в било. Через минуту набат смолк. В дверь постучали. Я вытащил из  чехла
нож и пошел открывать. В коридоре стоял Антис.
   - Начинается обряд брачных игр. По нашим правилам, гости храма должны
покинуть его. Но настоятель разрешил тебе остаться. Когда игры  подойдут
к концу, я приду за тобой.
   - Долго длятся игры?
   - Нет. К обеду закончатся. Победитель увезет с собой трех девушек,  а
проигравшие сами решат, что им делать дальше.
   Жрец ушел, напомнив, что вернется к концу  игр,  я  закрыл  на  засов
дверь, лег на кровать и постарался заснуть.
   Разбудил меня настойчивый стук в дверь. В коридоре стоял Антис.
   - Что, уже? - позевывая, поинтересовался я.
   - Да. Испытуемые скоро войдут в последнюю комнату.
   - Все шестеро?
   - Двое застряли по пути. Один не справился с сеткой, второй  сорвался
с каната и повредил ногу.
   - Плохо готовились, - посетовал я.
   Дважды мы сворачивали за угол, спустились по узкой лестнице и наконец
пришли в небольшую комнату. В углу, едва разгоняя тьму,  горел  одинокий
факел. Антис приложил палец к губам и поманил меня рукой.
   - Видишь занавеску? - шепотом осведомился он.
   Я кивнул.
   - За ней ход в комнату мрака. Вот-вот там появятся воины.
   Он подошел к  занавеске  вплотную,  чуть  приподнял  уголок  ткани  и
заглянул внутрь. В этот момент дверь в комнату  открылась  и  на  пороге
появились два "жреца". Капюшоны надвинуты на  головы,  руки  спрятаны  в
складках одежды. Гости из Винтисты!
   - Что вы здесь делаете? - раздался за спиной изумленный голос Антиса.
   Жрецы, точнее, боевики Клана, молча шли к нам.
   - Никто не смеет прерывать брачные игры! - возвысил  голос  Антис.  -
Даже если это жрецы бога Ночи!
   Боевики на ходу синхронно  высвободили  руки  из  складок  одежды,  у
каждого в кулаке зажат короткий меч. Я оттолкнул Антиса, прыгнул  вперед
и чуть в сторону, прикрываясь одним противником от второго.
   Ближний взмахнул рукой, меч описал длинную дугу, со свистом  рассекая
воздух надо мной. Второй "жрец"  обогнул  своего  товарища  и  попытался
достать меня с другой стороны.
   Безоружный, в тесном помещении с бестолково  мечущимся  и  ничего  не
понимающим жрецом за спиной, я представлял собой великолепную мишень  и,
если бы не ловкость и опыт боя, уже лежал бы убитым.
   Боевики понадеялись на внезапность и оружие. Знали, сволочи,  что  по
храму запрещено ходить вооруженными, и посчитали меня легкой добычей.
   Еще несколько секунд я играл с ними в салки,  потом,  улучив  момент,
сблизился с одним, отвел его выпад и ударом сломал  ногу.  Завладел  его
оружием, откинул обмякшее тело  и  повернулся  ко  второму.  Тот  замер,
напряженно глядя то на меня, то на дверь. Вдруг Антис бросился вперед.
   - Опусти оружие, негодяй! Ты находишься в храме!
   Жрец схватил его за ворот плаща и сильно тряхнул.
   - Назад, Антис!
   Боевик неуловимым движением всадил меч в живот жрецу и отбросил  того
прочь. Антис сполз на пол. - Ну, мразь!
   Противник, пригнувшись, пошел боком, выставив меч вперед. Я не  сразу
разгадал его маневр, а  когда  понял,  было  поздно.  Убийца  с  разбега
запрыгнул на край  окна,  отодвинул  занавеску  и  исчез  в  проеме.  Не
раздумывая ни секунды, я последовал за ним.
   В комнате царила тьма, хоть глаза  выколи,  боевик  притаился  где-то
рядом, не выдавая себя ни единым звуком.
   "Дверь, - вспомнил я. - Он может уйти через нее. Если найдет первым".
   Я на ощупь дотянулся до стены и пошел вдоль, держа меч перед собой.
   "Он где-то здесь, он нервничает и  спешит.  После  убийства  жреца  и
покушения на гостя храма ему грозит смерть: У него нет времени ждать".
   Слева раздался легкий шорох. По коже прошла дрожь - враг был  в  трех
шагах от меня. Прыгать нельзя, можно напороться на клинок. В этот момент
с противоположной стороны открылась дверь. На фоне яркого прямоугольника
возникла высокая фигура. Одна, вторая... третья.
   Все произошло одновременно. Испытуемые топтались на пороге,  привыкая
к мраку комнаты,  факелы  в  соседнем  помещении  высветили  затаившуюся
фигуру в двух метрах от меня. Боевик с криком прыгнул вперед, я  присел,
отвел его клинок в  сторону  и  сбил  подсечкой  на  пол.  И  тут  дверь
закрылась. Комната сразу наполнилась шумом голосов,  шарканьем  сапог  и
характерными звуками борьбы.
   Ухватив за край плаща, я притянул боевика к себе, ногой прижал его  к
полу и ударил  мечом  в  грудь.  Рядом  сопели,  кряхтели  и  матерились
степняки. Чья-то нога едва не заехала мне по затылку, на труп боевика  с
размаху обрушились два полуголых, мокрых от пота тела.
   Вместо того чтобы искать дверь, участники игр  увлеклись  борьбой.  В
такой круговерти если кто и доберется до нее, вряд ли  сможет  выполнить
последнее условие испытаний. Слишком много сил отдано победе.
   Еще дважды на меня налетали распаренные борьбой и пылом  соревнований
тела. Один из соискателей жен, видимо, приняв за  такого  же  участника,
попытался свалить меня на пол. Я отправил его в нокаут, оказав остальным
небольшую услугу.
   Дверь словно исчезла,  сколько  ни  пытался  ее  нащупать  -  никаких
следов. Я уже сделал круг по комнате, то и дело  уворачиваясь  от  не  в
меру ретивых степняков, но безрезультатно.
   Между тем из четырех человек на ногах, судя по звукам, осталось двое.
Растратив силы, они поумнели и начали искать выход.
   На дверь я наткнулся одновременно с  одним  из  претендентов.  Причем
случайно. Зацепившись в темноте за лежащего на полу,  едва  не  упал  и,
чтобы сохранить равновесие, оперся рукой о стену на уровне бедра. Пальцы
нащупали дерево. Пошарив вокруг, нашел ручку и только сейчас понял,  что
дверь высотой не больше метра.
   Потянул за ручку и в этот  момент  почувствовал  горячее  дыхание  за
спиной. Чужая рука ухватила меня за рукав я силой  потянула  в  сторону.
Степняк попытался провести бросок, с натугой  захрипел.  На  шум  борьбы
поспешил второй.
   Я резко ударил ногой по  ноге,  освободился  от  захвата  и  отправил
степняка в забытье. Выбил дверь и быстро  юркнул  в  другую  комнату.  В
глаза ударил яркий свет. На ощупь нашарил засов и закрыл вход.

***

   Раздался  испуганный   девичий   вскрик,   ему   вторил   еще   один.
Проморгавшись,  я  огляделся.  Большая,  уютная,  шикарно   обставленная
комната тонула в свете факелов. В центре  комнаты  стояли  три  огромные
кровати,  отделенные  друг  от  друга  толстыми  коврами.  И  на  каждой
возлежали юные девы,  закутанные  с  ног  до  головы  в  длинные  халаты
ярко-синего цвета.
   Их испуганные взгляды скрестились на мне. Я  стоял  у  стены,  тяжело
дыша и пытался сообразить, что делать дальше. Антис  вроде  бы  говорил,
что пока победитель не трахнет двух девок, ему отсюда не выйти. Скверно.
Те, что возлежали  на  постелях  в  соблазнительных  позах,  заслуживали
самого пристального внимания, но мне было не до них.
   Я отклеился от стены, сделал шаг вперед и прохрипел:
   - Как отсюда выйти?
   Девчонка, что лежала на центральной кровати, со страхом  смотрела  на
мой меч. С клинка на ковер капала кровь.
   - Но господин... сначала вы должны взять нас. Любых, на ваш выбор, но
обязательно двух.
   - Ты не видишь, что я  не  участник  этих...  игр?  Разве  с  оружием
пускают сюда?
   Девчонка неуверенно качнула головой и отодвинулась  на  дальний  край
кровати.
   - Я не знаю, господин. Нам не говорили.
   На ее лице отразился ужас. Наверное, решила, что я зарежу ее, если не
покажет выход. Я плюнул, отшвырнул меч и подошел к кровати вплотную.
   - Слушай, девочка. У меня нет времени на разговоры. Ты можешь вызвать
настоятеля, он подтвердит мои слова...
   Чем ближе я подходил, тем дальше отодвигалась девчонка.  Ее  готовили
для любовных утех, но никак не для спора с разъяренным  воином,  который
размахивает окровавленным мечом. И  хотя  наложницы  должны  были  ценой
жизни не выпустить отсюда мужчину, не справившегося с  заданием,  однако
сделать это наяву не так просто.
   Я выругался сквозь зубы и посмотрел на других девчонок.
   "Идиотская ситуация. Три роскошные телки, готовые отдаться по первому
требованию, а времени нет... Где Куник? Неужели не знает, что  произошло
в храме? Трупы 6 "жрецов" и Антиса должны найти. Или по  законам  храма,
даже в такой ситуации нельзя входить сюда?"
   Жестом поманил  замершую  у  изголовья  девчонку.  У  той  на  глаз