получив такой  удар,  будет  убит
или сильно покалечен.
   Удар клевцом пробил пластину  насквозь,  сильно  вмяв  ее  в  дерево.
Мастер помалкивал, но на его лице проступала довольная улыбка. Он подвел
меня к врытому в землю манекену, деревянный корпус которого был  обернут
в большой кусок  кольчуги,  и  велел  ударить  мечом.  Проникающий  удар
прорвал звенья и вонзился  в  манекен.  Я  опробовал  оружие  на  разных
манекенах и меч всегда исправно пробивал доспехи.
   Потом мастер  показал  мне  нож,  сделанный  из  такой  же  стали.  А
напоследок подвел к столу, на котором лежал большой мешок, и  достал  из
него панцирь. Он был похож на кольчугу, только кольца для него делали не
круглыми, а овальными. И  не  было  заклепок  с  обратной  стороны,  что
зачастую рвали одежду.
   Я взвесил панцирь в руках и натянул на себя. Он  лег  как  влитой.  Я
подпрыгнул, подвигался -  двенадцать  килограммов  веса  практически  не
ощущались, равномерно распределившись на плечах.
   - Он хорошо держит удары топора и меча. И  стрелы  не  могут  пробить
его, - наконец подал голос Исарок.
   Я спрятал панцирь обратно и положил мешок рядом с ящиками.
   - Что ж, мастер, ты превзошел самого себя. Это лучшее оружие из того,
что я здесь видел. Назови цену.
   Исарок негромко откашлялся и произнес:
   - Я долго опробовал новый способ закалки, не  сразу  вышло,  пришлось
начинать заново. Те секреты, что ты  мне  открыл...  Сам  видишь,  новая
сталь гораздо тверже, а хрупкости нет. За такое оружие  станут  платить,
как за стоимость полного доспеха. Вот я и хотел узнать. - Исарок пытливо
заглянул мне в глаза. - Ты не против,  если  я  буду  использовать  твой
секрет в работе? Я могу платить тебе с каждого проданного меча.
   Не знаю, что особенного он нашел в моих  "секретах",  лет  через  сто
здесь  сами  дойдут  до  подобного.  Разумеется,  такое   оружие   будет
пользоваться спросом, да еще каким. Отчего же не согласиться...
   - Добро,  мастер.  Делай  оружие,  сколько  хочешь,  я  не  возражаю.
Надеюсь, от заказчиков отбоя не будет.
   Исарк улыбнулся.
   - Благодарю. А за твой заказ я заплачу прямо сейчас, ту цену, что сам
назначил, и сверх того надбавлю.
   - По рукам.
   Он отсчитал мне сотню золотых монет и в тот же день я выехал обратно,
в замок.

***

   - Барон скоро отправит дочь к герцогу Владину. - Эная сидела  у  меня
на коленях, с удовольствием хрустела  яблоком  и  мимоходом  выкладывала
очередную порцию новостей. - А сам хочет жениться.
   - Когда?
   - Не знаю, позже... Ты тоже скоро уедешь?
   - Наверное. У меня много дел. Девчонка погрустнела:
   - Мне будет скучно без тебя.
   - И в постели холодно?
   Она не поддержала шутку и отвернулась.
   - Ты добрый! У нас не привыкли так обращаться со слугами. Говорят,  у
маркиза Корхана все молодые прислужницы только и  делают,  что  ублажают
его и  его  гостей.  А  детей,  если  они  родятся,  отдают  куда-то  на
воспитание. Воинов готовят.
   Я улыбнулся. Маркиз взял  на  вооружение  методы  турецкого  султана,
когда пленных детей отдавали в янычары. Неплохой способ  получить  через
двадцать лет хороших воинов, преданных своему господину и его потомкам.
   - Артур, возьми меня с собой.
   - Что ты, девочка! Я еду один и совершенно не  уверен,  что  доберусь
до... места. Мне и так хлопот достаточно, ты думаешь,  что  с  тобой  их
станет меньше? Да и зачем? Ты при деле, и барон хорошо  относится,  даже
управляющей поставил при замке. В твои-то годы.
   Эная обиженно засопела, вытерла ладонью слезу. -  Не  управляющей,  а
ключницей.
   Прелестная куколка!.. Ей невдомек, что я тоже думал об этой проблеме.
Правда, со своей точки зрения. Если Корхан или  лесные  братья  пожелают
найти человека, расстроившего их планы, рано или поздно выйдут на  Энаю.
И девочка выложит все, что знает. Знает она не много, но для  маркиза  и
бандитов хватит. И тогда по всему королевству начнется охота. За мной.
   Вывод напрашивался один  -  либо  она  уезжает,  либо...  К  счастью,
ситуация изменилась,  и  уезжаю  я.  Девочка  поплачет,  потоскует  и...
забудет заезжего молодца. Сохранив этим жизнь себе и мне.

***

   ...Большая поляна, где мы тренировались, скрыта от  любопытных  глаз.
Сегодня я пришел сюда примерить обновы и опробовать оружие.
   Брюки сшили из какого-то материала,  напоминавшего  наш  брезент,  по
крайней мере он точно так же не пропускал воду. Внутренние части  штанин
обшиты кожей, чтобы не протирались при постоянных поездках верхом. Брюки
почти полностью повторяли покрой джинсов, не мешали при ходьбе, хоть  на
шпагат садись. Куртка из выделанной кожи, застегивается  на  кнопки,  не
стесняет движений, не задирается, когда  я  поднимаю  руки  вверх.  Есть
несколько потайных карманов для  разной  мелочи.  Как  и  брюки,  куртка
черного цвета. Полусапоги доходили до середины голени и  имели  шнуровку
спереди,  наподобие  армейских  ботинок.  Подошва  толстая,  правда,  не
резиновая, здесь ее еще не знали.  Мягкая,  можно  бесшумно  ходить,  но
носок прочный и твердый. Сапоги  тоже  черного  цвета.  Наряд  дополняла
шапочка,  точь-в-точь  как  спортивная.  Если  потянуть  за  края,   она
превратится в маску. Это на случай ночных прогулок. Все  сидело,  словно
влитое, не тянуло, не мешало, не жало. Что значит ручная работа.
   На куртку панцирь наделся легко, овальные кольца растянулись,  приняв
меня, и снова провернулись в местах сочленения,  плотно  обхватив  тело,
покрупневшее с момента  прибытия.  Я  попрыгал,  сделал  пару  кувырков,
подтянулся на ветке, резко взял с места, пробежав  два  десятка  метров.
Панцирь хоть и  весит  двенадцать  килограммов,  но  движений  почти  не
стесняет. Еще дома привык почти каждый день бегать с грузом за спиной. В
разгрузочный жилет насыпал песок - вот и тяжесть. Постепенно  вес  дошел
до двадцати килограммов. С жилетом я бегал, прыгал с места и с  разбега,
подтягивался, качал пресс, забросив ноги наверх, лазил  по  лестнице  на
руках.
   Широкий ремень прочно обхватил талию. Где  только  нашли  кожу  такой
толщины - почти сантиметр, ни кинжалом, ни саблей не разрежешь.
   Меч повесил на левый бок, секиру на правый, нож - чуть дальше. Саадак
с колчаном и луком перекинул на перевязи за спину. Полный  комплект  для
путешественника по средневековому миру.
   Я доставал оружие, быстро убирал на место,  изображал  бой  с  тенью,
одним словом - привыкал.  Секирой  можно  разбивать  шлемы,  как  пустые
скорлупки орехов, а  клевец  пробивает  самые  крепкие  доспехи.  Против
закованного в броню воина в самый раз. Короткий меч хорош в ближнем  бою
с противником без доспехов.
   С таким оружием можно  смело  вступать  в  схватки  с  любым  врагом.
Насколько я успел убедиться,  в  здешних  школах,  где  готовят  молодых
воинов, не  преподают  что-то  особенное.  Стандартный  набор  движений,
ударов и защиты. Никаких таинственных  приемов.  Это  нам  кажется,  что
раньше были такие великие и страшные богатыри, что ого-го! Нет,  умение,
конечно, есть, в век царствования  холодного  оружия  оно  находится  на
достаточно  высоком  уровне,  но  во  многом   этот   показатель   чисто
индивидуален.  Опытные  мастера  придумывают   свое,   что   великолепно
получается у них, но совершенно не идет у других.  А  третьи  вообще  не
понимают, как так можно делать, и доказывают, что они  придумали  лучше.
Прошедшие одну и ту же школу воины по-разному владеют оружием. И  кто-то
становится  непревзойденным  мастером,  а  кто-то  гибнет  в  первой  же
схватке, не сумев вовремя и правильно применить то, чему его учили.  Все
дело в человеке, в его собранности, настрое. В какой-то момент он  более
внимателен, психологически готов  к  бою,  а  в  другой  раз  просто  не
выспался. И все, нет бойца. В жизни зачастую случается, что побеждает не
тот, кто что-то умеет, а тот, для кого победа равноценна  жизни  и  даже
больше, чем жизни. Для кого победа - это все.
   Весьма показателен с этой точки зрения случай,  произошедший  в  годы
Великой Отечественной войны. В элитной дивизии  SS  проводили  усиленную
подготовку солдат специально отобранных двухметровых здоровяков. Обучали
приемам дзюдо и карате (уже тогда японские единоборства были известны  в
Европе), преподавали штыковой и рукопашный  бой,  бокс.  Тренировали  их
опытные инструктора, некоторые даже из Японии приехали.  Дивизия  попала
на восточный фронт и участвовала во взятии  Крыма.  В  одном  бою  немцы
сошлись врукопашную с нашими солдатами. Здоровые и откормленные эсэсовцы
схватились  с  полуголодными  и  уставшими   от   непрерывных   сражений
красноармейцами, многие из которых были уже ранены.  В  тот  момент  шла
эвакуация, и на причале  остался  один  наш  солдат,  который  сдерживал
натиск немцев. И сдержал, заколов в бою семь гитлеровцев. Он  не  изучал
штыковой бой, ничего не слышал о боксе и мог спутать карате  с  корытом,
но выстоял и завалил немцев, наколов их на штык, как накалывал дома сено
на вилы. Семь подготовленных солдат  не  смогли  одолеть  одного  только
потому, что тот для себя  окончательно  решил:  "Победа  или  смерть,  а
мертвые сраму не имут!" Сила духа, вера в себя и в то, что  он  защищал,
помогли ему, как не раз помогали другим выстоять в смертельных  схватках
с врагами...

***

   ...В замок я вернулся поздно вечером. Имущество сложил  в  тайник  до
лучших времен и стал готовиться к отъезду. Позже появилась Эная, немного
повеселевшая с момента нашей последней встречи, но с  легкой  грустью  в
глазах. Я приложил немало усилий, дабы вернуть на ее губы  улыбку,  а  в
глаза радость и наслаждение. Она уснула  на  моем  плече  успокоенная  и
довольная.
   Эная ушла рано утром, когда не взошло солнце, а  я  продолжал  спать.
Барабанная дробь в дверь заставила вскочить и потянуться под подушку  за
кинжалом.
   - Кто там?
   - Артур, открой, это я.
   Вот непоседа, не спится ей в  такой  час.  Я  отодвинул  засов.  Эная
быстро заскочила в комнату и сама закрыла дверь.
   - Ну, что еще?
   - Барон завтра отправляет дочь с обозом. Сборы уже начались.
   - Ну и что? Пусть едет куда хочет. - Я вернулся в кровать и уложил  с
собой Энаю.
   - Господин хочет  взять  в  жены  дочь  своего  соседа.  Она  молода,
семнадцать лет, и довольно богата.
   Молодец, Сувор, знай наших. Эдак через годик  появится  наследник,  и
дочь потеряет свою притягательность в глазах желающих получить вместе  с
приданым земли барона.
   - Предстоит много забот, надо  приготовить  все  для  свадьбы.  После
смерти жены барона пустуют те комнаты, где они раньше жили.  Барон  даже
не заходит туда, все тоскует.
   - Скоро перестанет. - Я зевнул. - Хватит болтать, ложись спать.
   Обнял крепче Энаю и моментально заснул...

***

   Перед отъездом я хотел поговорить с бароном. Но тот с  утра  засел  с
помощниками и не выходил из покоев. Я прогуливался по двору, наблюдая за
тренировкой парней, недавно набранных в дружину. Пожилой воин  гонял  их
немилосердно, рубахи на мускулистых телах промокли насквозь,  от  парней
несло потом.
   Молодые служанки то и дело пробегали мимо,  успевая  бросить  на  них
взгляд, и со смехом исчезали. Новички удваивали старания, но не всегда с
пользой для дела, и им доставалось как от непослушных  рукам  деревянных
мечей, так и от наставников, прячущих усмешки в густых усах.
   Показался Сувор в сопровождении Витаса и молодого воина.  Подошел  ко
мне.
   - Здравствуй, Артур.
   - Доброе утро, господин барон.
   - Какое оно доброе, парит как в печи. - Сувор  вытер  тонким  платком
лоб. - Я хотел с тобой поговорить. Не возражаешь?
   - Всегда в вашем распоряжении.
   - Отлично. Поедем к реке, там не так жарко.
   Кони вынесли нас за каменные стены, и сразу  подул  ветерок,  немного
остужая распаренные тела. Следом ехали пять воинов - охрана барона.
   Я скосил глаза на Сувора. Что-то недоброе творится  вокруг.  Зачем-то
барон увеличил дружину. На стены выставил баллисты  и  катапульты.  Дочь
отсылает в безопасное место... Война грядет, что ли?  Решил  с  Корханом
поквитаться?
   Сувор неожиданно сказал:
   - Я отправляю дочь  к  герцогу  Владину,  это  недалеко  от  владений
короля. Жених Даны недавно погиб в схватке на границе.  Нелепая  смерть!
Мне кажется, там ей будет спокойнее.
   Я молчал, ждал продолжения.
   - Кстати, Артур, я  не  поблагодарил  тебя  за  неоценимую  помощь  и
спасение Даны. Прошу меня извинить, но  в  последние  дни  даже  не  мог
толком выспаться. А ты, как мне сказали, куда-то уезжал.
   Темнит Сувор, про дочь рассказывает... Что еще у него припасено?
   - Хочу сказать, что навсегда остаюсь твоим должником. Для меня дочь -
единственное, ради чего стоит жить.
   "Возможно...  А  девочка,  на  которой  вот-вот  женишься?  Она  ведь
немногим старше Даны, неужели брак только по расчету? Но мы не будем  об
этом говорить, сделаем вид, что не знаем".
   - Господин барон, поверьте, я совершенно не  заслуживаю  таких  слов.
Скорее они относятся к вашему сотнику. Я только помог ему.
   - Артур. - Тяжелая рука Сувора опустилась мне на плечо. -  Поверь,  я
отлично знаю, как все было, и ничуть не умоляю заслуг сотника.
   Мне показалось, он выделил слово "всё". Намекает,  что  ему  известно
вообще все? Разговор нравился мне все меньше и меньше.
   - Господин барон, я рад, что смог немного помочь вам, и рад за  Дану.
Она заслужила лучшей участи, нежели быть женой маркиза Корхана.
   Барон вытер лоб платком.
   - Завтра она отъезжает  под  охраной  пятидесяти  дружинников.  Отряд
возглавит сотник Дигур.
   - Я не слышал о таком.
   - Это молодой воин, но он заслужил подобную  награду.  Витас  еще  не
оправился от ран и, если честно, мне будет не хватать его здесь.
   Мудрит что-то барон. Пятьдесят воинов могут  выдержать  осаду  замка,
успешно противостоять налету любой шайки бандитов и даже  отряда  чужого
войска. Направить такой отряд на охрану дочери? Сувор знает что-то  еще,
но не говорит. Скорее всего хочет отвлечь внимание тех, кто  так  упорно
старается захватить замок - не будем показывать пальцем на одного  очень
нехорошего маркиза, - и раздробить  их  силы.  Правда,  при  этом  барон
рискует дочерью, но ведь недаром он женится. Будут еще наследники, а вот
земли можно потерять, если допустить ошибку.
   - Артур, ты, как я слышал, покидаешь нас? Значит  ли  это,  что  твой
обет закончился?
   - Как сказать... пока нет. Обет не запрещает защищать жизнь свою  или
других. Просто я соскучился по своим друзьям - "век бы их не видать!"  -
и хочу посмотреть на столицу, там никогда не был.
   - Тогда... Как ты отнесешься к  моей  просьбе...  последней  и  очень
важной для меня. Сопровождать обоз дочери. Вам по дороге почти до самого
конца пути. К тому же ехать одним отрядом безопаснее.
   Странно. С одной стороны, он просит сопровождать Дану, а с  другой  -
намекает на то, что дорога может быть  небезопасной.  Непонятно...  И  с
какой стати он решил, что я сумею защитить ее, если  окажутся  бессильны
пятьдесят Дружинников?
   - Господин барон, но разве вы не отправляете  вместе  с  ней  большую
охрану? Что может сделать один человек...
   - Ты прав, на первый взгляд просьба выглядит несколько  странно.  Но,
по-моему, в некоторых ситуациях спасти может  не  целый  отряд,  а  один
человек... Когда Витас прискакал в тот поселок, где ограбили  торговцев,
ему рассказали о драке в трактире.  Там  видели,  как  ты  разделался  с
нападавшими. Нашли убитого хозяина и его помощников,  о  которых  ходила
плохая молва. А совсем недавно в Медвежьем лесу нашли то,  что  осталось
от отряда бандитов. Судя по всему, их убили давно, месяца два-три назад.
Звери растащили кости, но смогли опознать пояс... шитый  пояс  старосты.
Опознали и двух лесных братьев, которые как-то попались нам,  но  сумели
бежать, и мы долго ломали голову над тем, кто им помог.  Кстати,  с  тех
пор в наших лесах никто не нападает на обозы, хотя  раньше  без  сильной
охраны и шагу ступить нельзя было.
   Он замолчал, поглядывая на меня, в глазах видна насмешка.
   "Попался, Артур, как мальчик! Он сделал все молча.  Вызнал,  куда  ты
ездил, что делал, вычислил все твои "подвиги", а  теперь  спокойно  дает
понять, что ты у него на крючке... А  если  он  одобряет  мои  дела?  По
большому счету, у него нет причин быть недовольным, я ведь помог ему..."
   - Какой же вывод вы делаете, господин барон?
   Я подъехал ближе к нему,  пальцы  левой  руки  коснулись  кинжала  на
поясе. Если что, он не успеет даже крикнуть.
   Сувор вдруг расхохотался, искренне, задорно. Впервые за последние дни
с его хмурого лица сошло  напряжение.  Он  хлопнул  меня  по  плечу,  не
подозревая, что подобные жесты могут привести к печальным последствиям.
   - Артур. Если бы я знал, кто так ловко разделался с лесными братьями,
да еще разоблачил предателя-старосту, я сполна вознаградил бы их!  Таких
людей мечтает иметь рядом каждый правитель. Мне просто повезло, и теперь
я спокоен за свои земли. Здесь не скоро появятся новые бандиты.
   Пальцы с трудом отпустили рукоять кинжала. От души  немного  отлегло.
Барон дал понять, что безумно рад всему произошедшему и не  винит  ни  в
чем, а, напротив, считает, что благодаря мне  "плохие  парни"  перестали
докучать ему. Барон прозрачно намекнул, что если только пожелаю, то могу
рассчитывать  на  его   благодарность.   Если   бы   не   моя   извечная
подозрительность, я давно бы раскусил барона. Ну что ж, коли  он  хочет,
чтобы я сопровождал его дочь, нет проблем. А к этому выторгуем себе коня
- плата, так сказать, за проезд.
   - Хорошо, господин барон, я согласен.  Мне  только  нужно  приобрести
хорошего коня.
   - Не надо. В твоем распоряжении моя конюшня, выбирай любого. -  Барон
ответил моментально, словно ожидал таких слов.
   - Тогда Грома.
   Этого скакуна вороной  масти  я  присмотрел  давно.  Огромен,  силен,
спокоен.
   - У тебя хороший вкус. Пусть будет Гром.
   - Хорошо. В обозе ведь будут подводы? Велите запрячь его в последнюю.
И еще, мне нужна полная  свобода  действий.  Скажите  Дигуру,  чтобы  не
мешал.
   - Обещаю! - Барон  наклонил  голову.  -  Поступай,  как  знаешь.  Но,
Артур...  Если  так  сложится,  что   ей   будет   грозить   смертельная
опасность... Я верю, что ты сможешь спасти ее. Я никогда не видел тебя в
бою, но привык доверять своему сотнику. А Витас настаивает на  том,  что
ты - лучший меч королевства. И мне очень хочется в это верить.
   Я засмеялся, барон раздает комплименты, на него это не похоже.
   - Давайте вернемся в замок, господин барон. Я окончательно изжарился.
   Сувор без лишних слов направил коня к воротам.

***

   Прелесть путешествий в средние века я смог  по  достоинству  оценить,
как только обоз выехал за  ворота  замка.  Восемь  повозок,  запряженных
сильными  и  неутомимыми  лошадьми,  тянулись  по  дороге  со  скоростью
пешехода. По бокам, спереди и сзади обоза ехали  воины  сотника  Дигура.
Колеса и копыта поднимали столб пыли высотой в  два  метра,  который  не
оседал, наверное, ещё  полдня.  Стояла  солнечная  погода,  на  небе  ни
единого облачка, все обливались потом. Мелкие озерца,  что  попадали  по
дороге, не могли надолго остудить разгоряченные и  пропыленные  тела.  Я
спрятался в глубь повозки и не вылезал оттуда по полдня.
   Кроме воинов,  в  обозе  было  восемь  возничих,  повар  и  несколько
служанок Даны.  Баронесса  расположилась  в  большой  крытой  повозке  с
высокими бортами. Я  ехал  в  последней  телеге,  где  хранились  запасы
вяленого и  копченого  мяса  и  приправ.  Такое  соседство  положительно
сказывалось на моем аппетите, и вскоре содержимое повозки начало убывать
более скорыми темпами. Мой походный скарб  был  спрятан  во  втором  дне
телеги.
   Развлечений в дороге никаких, только волчонок вносил  разнообразие  и
развевал скуку. За прошедшие месяцы он сильно подрос. Неугомонный  зверь
носился вдоль обоза, пугая мелких