только Тангор и Фишур держались еще,  отбиваясь  изо  всех  сил,  спина  к
спине, нанося и  отбивая  удары,  с  ног  до  головы  вымазанные  чужой  и
собственной кровью, сочащейся из многочисленных ран и ранок, пока  еще  не
опасных, но через которые их тела неотвратимо покидал алый сок жизни...  И
даже неискушенному зрителю, если бы таковой случился, было бы ясно:  долго
им не выстоять.
   Более кого бы то ни было это понимал Рангар, видевший  схватку  сверху,
как на ладони. И как ни хотелось ему остаться рядом с Ладой, он сделал то,
что должен был. Отбросив лук и крикнув Ладе,  чтобы  продолжала  стрелять,
Рангар выхватил мечи, и они, полыхнув фиолетовыми переливами, запели  свою
страшную песню смерти...
   Это походило на чудо,  но  он  таки  прорубился,  проломился  на  своем
храпящем, обезумевшем от боли тархе сквозь  заслон  окруживших  Тангора  и
Фишура Ночных Убийц. Головы врагов слетали  с  плеч,  словно  кегли,  алые
фонтаны крови толчками били из обезглавленных шей,  щедро  орошая  всех  и
вся, тяжелый запах бойни висел в сгустившемся воздухе, и  с  изумлением  и
бешенством взирал на происходящее Харит, сам искусный и бесстрашный  боец,
но доселе не представлявший, что такое вообще возможно, а в глазах  Квенда
Зоала разгорался мертвый  и  жуткий  огонь,  крупная  дрожь  азарта  перед
решающей схваткой сотрясала его сильное тело, он _уже_  желал  вступить  в
бой, потому  что  хоть  и  _представлял_  Квенд  возможности  иномирянина,
ненависть завела его уже далеко за черту страха.
   Рангару удалось поистине вырвать Тангора и  Фишура  из  кольца  смерти,
потеряв лишь тарха. Но судя по всему, это было последнее чудо, ибо  теперь
уже вся  четверка  оказалась  в  окружении  второго  эшелона  наступавших,
гораздо более  плотного  и  многочисленного,  чем  только  что  прорванное
кольцо, и сам Харит со своими гвардейцами спешил к эпицентру схватки, и от
него не  отставал  ни  на  шаг  Квенд  Зоал,  охваченный  безумной  жаждой
убийства,  и  едва  держался  на  ногах  Тангор,  получивший  глубокую   и
болезненную рану в правое бедро, и исходил кровью Фишур, и  пал  тарх  под
Ладой, а она сама получила дротик в правое плечо, и теперь вынуждена  была
отбросить лук и взять меч в неудобную и непривычную левую руку, потому что
правая  висела  как  плеть...   И   впервые   отчаяние   из-за   осознания
безнадежности боя овладело Рангаром. И хотя по-прежнему неистово вращались
клинки в его руках, опустошая вражеские  ряды,  и  он  вихрем  метался  по
периметру их  обороны,  почти  неуязвимый  в  своей  кольчуге  из  черного
нифриллита, каким-то немыслимым образом  ухитряясь  не  оскальзываться  на
залитых кровью камнях,  кольцо  неотвратимой  гибели  неуклонно  сжималось
вокруг четверки друзей.
   - Рангар!.. - прохрипел  Фишур,  получив  очередную  рану  и  падая  на
колено. - Надо... прорываться! Это... последний шанс! Здесь рядом...  есть
пещера. Там мы будем... в безопасности.
   - Куда?.. - крикнул Рангар, отражая град ударов веерной защитой.  Фишур
в  перерыве  между   двумя   выпадами   ухитрился   показать   направление
окровавленным мечом. И Рангар пошел на прорыв -  просто  на  ощетинившуюся
клинками стену врагов.
   И сразу понял, что из этого вряд ли что-нибудь выйдет.
   ...Когда-то, в далеком родном мире, его наставник по боевым  искусствам
заставлял своих учеников проводить тренировочные  бои  в  воде.  Это  было
невероятно трудно, скорость движения и сила ударов  уменьшались  во  много
раз, и главные усилия тратились на преодоление  среды.  Сейчас  он  словно
оказался в том времени и пространстве, только среда была другая.  Кровавое
месиво из костей, сухожилий и мышц, неизмеримо более  плотное,  чем  вода,
практически остановило все движения Рангара; он ощутил, что вязнет в  этом
месиве, как муха, попавшая в мед, и острый укол страха пронзил его...  Но,
может, именно  этот  страх  мобилизовал  последние,  запредельные  резервы
организма, да и Тангор с Фишуром, израненные и истекающие кровью, в накате
предсмертной эйфории совершили усилие поистине  нечеловеческое  и  помогли
Рангару прорубиться, протаранить живую стену,  расшвырять  ее  в  стороны;
потерявшую сознание Ладу волоком протащили в образовавшийся проход в груде
мертвых и полуживых, еще дергающихся тел...
   Замешательство в  стане  врага  длилось  еще  меньше,  чем  предыдущее;
вкусившие крови, остервеневшие от вида ускользающей добычи  Ночные  Убийцы
неудержимо,  клокочущим  от  ярости  и  злобы  валом  обрушились  на  них.
Сильнейший удар тяжелого копья, хоть и не  повредивший  кольчугу,  впервые
сбил Рангара с ног; тут же в незащищенные участки тела вонзились  дротики,
и уже он зарычал от ярости и боли, теряя остатки так  необходимого  сейчас
хладнокровия.
   Все же кое-как они добрались до расщелины, на которую указал Фишур... и
тут вражеский вал настиг их. Рангар тащил Ладу, потому что Фишур  уже  был
не в состоянии, и поэтому Рангар не мог драться с прежней  эффективностью,
да и раны тревожили его все больше и больше. Фишур, выплеснув остатки  сил
во время прорыва, едва стоял на ногах, и  темный  туман  от  потери  крови
начал сгущаться в его глазах. И тогда едва  ли  чувствовавший  себя  лучше
Тангор сквозь стиснутые окровавленные губы прохрипел:
   - Беги! Я задержу их!
   - Нет! - прорычал Рангар, одной рукой удерживая за своей спиной Ладу, а
второй продолжая рубить врагов. - Я не брошу тебя!
   - Подумай о Ладе! - Хрип Тангора перешел в клокотание. - Ты погубишь  и
ее, и себя! Беги, брат!
   Сознание Рангара в какие-то моменты уже начало помрачаться, но  правота
Тангора была настолько очевидна, что даже помраченным сознанием он  понял:
малейшая задержка погубит его и убьет Ладу,  Фишура...  ибо  волна  врагов
захлестнет их в узком проходе, задавит,  задушит,  и  все  его  мастерство
окажется бессильным, вся сила  не  поможет,  ибо  ее  подавит  сила  более
мощная... И даже неистовое желание заменить Тангора,  пожертвовать  собой,
оказалось невыполнимым, так как у него на руках была Лада,  а  Тангор  уже
сражался, заслоняя вход в расщелину, и вопрос мог стоять только так:  либо
гибнет один Тангор, либо  гибнут  все...  От  бессилия,  от  невозможности
что-либо изменить вскипела горечь в  глазах,  а  в  душе  что-то  рвалось,
раздирая  ее  в  клочья,  а  ноги  сами  несли  его  вглубь,  подчинившись
целесообразности, страшной, непереносимой целесообразности, и Лада  лежала
на правом плече, а левой рукой он поддерживал еле-еле бредущего Фишура,  и
они шли, оскальзываясь и едва не падая, протискиваясь куда-то...  и  когда
яростный, полный уверенного торжества рев за  их  спинами  возвестил,  что
оборонительный рубеж, защищаемый Тангором, прорван, Фишур что-то сделал со
скалой, перегородившей расщелину, и она совершенно  беззвучно  отъехала  в
сторону, освобождая темный вход, и они упали в него и смогли еще проползти
два шага.
   И скала встала на место, отгородив их  от  внешнего  мира  неприступной
каменной твердью.


   Жуткий, нечеловеческий вопль исторг Квенд Зоал, когда с разгону налетел
на закрывшую перед самым его носом проход скалу.  С  шелестящим  посвистом
меч в его руках очертил сверкающий круг  и  взорвался  осколками  металла,
разлетевшись на сотни кусочков от страшного удара о скальный монолит.
   - Нет!!! Он не может снова уйти!!!  -  Рев,  рвущий  голосовые  связки.
Шатающаяся фигура  с  бессильно  расставленными  руками.  Глаза,  пылающие
безумием. Перекошенный судорогой крика рот. Квенд Зоал.
   Харит махнул рукой - и из-за спин Ночных Убийц вышел  старик  с  белыми
длинными волосами и жгучим взглядом;  подняв  руки,  он  пошел  на  скалу,
бормоча заклинание... и отшатнулся от нее, точно от удара.
   - Магия... нечеловеческая, чуждая, могучая... я не могу одолеть ее... И
никто не сможет.
   - Отойди, колдун!  -  медленно  ступая,  прямой  как  жердь,  с  высоко
поднятой головой и неистово пламенеющими глазами на белом, как гипс, лице,
к скале шел бывший жрец белой мантии Пал Коор,  держа  в  высоко  поднятой
руке сверкающий Магический Кристалл. Ночные  Убийцы  с  суеверным  страхом
расступились перед ним, с  поклоном  освободил  дорогу  колдун  Харита,  и
безумная  надежда  вернула  на  какой-то  миг  глазам  Квенда  осмысленное
выражение.
   -  Отец!..  -  с  надсадным  хрипом  выдохнул  он.  -  Дай  мне   убить
иномирянина!
   Пал Коор вытянулся и, казалось, стал выше ростом.  Магический  Кристалл
пылал уже нестерпимым для глаз сиянием звездных недр. Могучий гул  родился
где-то  внизу,  под  толщей  горных  пород,  все  вокруг  содрогнулось   в
титанических судорогах,  завибрировали  скалы  и  дрогнула  перегородившая
проход стена... Но тут последняя капля  жизненной  энергии  покинула  тело
Пала Коора, высосанная Кристаллом, слабый протяжный стон вырвался  из  его
груди, он шагнул назад,  точно  отшатнувшись  от  ненавистной,  так  и  не
поддавшейся стены... и упал бездыханный. Магический Кристалл выпал из  его
руки,  мгновенно  померкнув,  став  похожим  на  ничем  не  примечательную
стекляшку.
   И Квенд, уже все понявший, но не верящий, не желающий верить,  медленно
опустился возле распростершейся фигуры на колени, прикипев  остановившимся
взглядом к лицу единственного  человека,  которого  он  любил  и  которого
только что в первый  -  и  последний  -  раз  назвал  отцом.  И  прошептал
помертвевшими губами: "Зачем ты покинул меня, отец! Ведь теперь  все,  все
утрачивает смысл..."
   Харит, чернее тучи, слушал  доклады  уцелевших  командиров  десяток.  И
когда закончил последний из них, подошел к Квенду Зоалу и глухо  произнес,
больше обычного коверкая слова на раорийский лад:
   - Я ухожу, жрец. Я верно служил тому, кого ты назвал отцом,  но  сейчас
он мертв. К тому же я потерял семьдесят два бойца убитыми и ранеными.  Еще
никогда я не терпел таких потерь, никогда, понимаешь?!
   Квенд поднял на вождя мертвые глаза.
   - Ты обвиняешь в этом меня? Или, быть может,  его?  -  тусклым  голосом
спросил он, кивнув на тело Пала Коора.
   Доселе страх был неведом Хариту; даже сегодня, когда смерть  в  обличье
иномирянина косила его людей направо и налево, и он воочию смог  убедиться
в фантастическом  боевом  мастерстве  Рангара  Ола,  Харит  лично,  как  и
подобает вождю, возглавил атаку, испытывая лишь ярость и упоение боем,  но
тут вдруг словно потусторонний холод  коснулся  его  сердца,  отдавшись  в
позвоночник ледяным ознобом, и он, не выдержав, отвел взгляд.
   - У меня нет претензий, жрец, но я вынужден уйти, и мне долго  придется
зализывать раны...
   - Иди, - мертво, равнодушно произнес Квенд.
   - Прощай, жрец, - сказал Харит и ушел со своими воинами, оставив Квенда
наедине с бездыханным Палом Коором. Погруженный в  свои  мысли,  Квенд  не
слышал ни этих слов, ни тяжелых удаляющихся  шагов,  ни  гортанных  команд
Харита на раорийском наречии, повинуясь которым,  часть  уцелевших  Ночных
Убийц устремилась вниз, к обозам, дорезать уцелевших, если таковые  будут,
а  остальные  принялись  стаскивать  туда  же  раненых  и  мертвых   своих
товарищей, чтобы погрузить на фургоны, отвезти в свое поселение,  и  одних
похоронить, а других попытаться вылечить.
   ...Солнце уже  поднялось  довольно  высоко,  заглянуло  в  ущелье...  и
содрогнулось от ужаса. Ветерок залетел сюда - и в панике умчался прочь.  И
только Смерть,  скаля  голый  череп,  прохаживалась  туда-сюда.  Она  была
довольна.


   Рангар очнулся от прикосновения чего-то влажного и холодного. Он открыл
глаза, но некоторое время не мог сообразить, где он и что  с  ним.  Вокруг
царила странная сиреневая полумгла,  и  прямо  перед  ним  маячило  темное
пятно. Рангар напряг глаза, и пятно превратилось в лицо Фишура.
   - Ну наконец! - с облегчением произнес Фишур, продолжая обтирать лоб  и
виски Рангара мокрым платком. - Как ты себя чувствуешь?
   Рангар приподнялся на локти, огляделся, увидел лежавшую рядом Ладу... и
все вспомнил.
   - Что... с Тангором?!  -  метнул  он  вопрос,  отчаянно  и  безнадежно,
заранее зная ответ...
   Фишур опустил глаза.
   - На небесном острове Таруку-Гарм наш верный Тангор, - тихо сказал  он.
- Ему мы обязаны нашими жизнями.
   Рангар перекатился на живот, уткнулся в холодный камень,  и  плечи  его
затряслись.
   - Как же так... гады, сволочи... за что?  -  бессвязно  забормотал  он,
давясь обжигающей горечью. Фишур, тяжело  вздохнув,  деликатно  отошел  на
несколько шагов.
   Вскоре Рангар затих, только изредка сильно вздрагивал всем телом.
   - Я скорблю, как и ты, друг Рангар, - произнес Фишур, вновь  подходя  к
Рангару и опускаясь возле него на корточки. - Но живые  не  должны  думать
только о мертвых. Лада ранена и нуждается в помощи.
   - Ты прав. - Рангар рывком встал на ноги. Глаза его  были  красные,  но
сухие. - Что надо делать? Она без сознания?
   - Она пока не приходит в себя. К тому же у  нее  сильный  жар.  Я  пока
только заговорил кровь. Остальное сделаешь ты.
   - Но я же не лекарь!
   -  Здесь,  в  пещере,  есть  выемка  в  скале,  наполненная   водой   с
исключительно целебными свойствами. Целительная сила ее необычайно  велика
и уступает разве что онгре. Я был весь изранен и едва стоял  на  ногах  от
усталости и потери крови. А теперь взгляни на меня - я почти в норме.
   Фишур помог Рангару снять с девушки доспехи и верхнюю  одежду  и  затем
удалился, показав на небольшой водоем в глубине пещеры.
   - Надо держать в воде ровно один итт. Часов здесь нет, так  что  считай
два раза по сто.
   Рангар, болезненно морщась, содрал  присохшее  к  ранам  нижнее  белье,
вырвал засевший в плече дротик, взял Ладу на руки, стараясь не смотреть на
ее израненное, окровавленное тело, на распухшее багровое плечо, и медленно
погрузил в воду. Вода имела нормальную температуру человеческого тела, и в
первый момент Рангар даже не ощутил ее. Затем кожа на руках стала  приятно
покалывать, и словно освежающий холодный огонь потек по его жилам.
   Досчитав до двухсот, Рангар поднял Ладу  над  чудодейственной  водой  и
чуть не свалился вместе с  девушкой  от  изумления.  Кровь  исчезла,  раны
позатягивались, некоторые пропали бесследно,  и  лишь  багровый  рубец  на
правом плече напоминал, что его насквозь проткнул вражеский дротик.
   - Да... - ошеломленно протянул Рангар, - мощная штука!
   И в это мгновение Лада открыла глаза. Некоторое время  она  непонимающе
смотрела на Рангара, затем повела взглядом вокруг.
   - Где мы, Рангар? На небесном острове?
   - Слава небу, пока еще нет. - Рангар заставил себя улыбнуться. -  Мы  в
пещере, в  полной  безопасности.  Ты  была  немного  ранена,  но  вот  эта
замечательная водица тебя исцелила, и сейчас ты здорова. Ну-ка, вставай на
ноги! Так... хорошо... Молодчина! Как ты себя чувствуешь?
   - Ну... почти нормально. Слегка кружится голова и плечо  побаливает,  а
так ничего. А где моя одежда?
   - Вот. Но она... гм... не в лучшем виде.
   Лада подняла с пола окровавленные лохмотья, в которые  превратилось  ее
белье, и тихо ахнула.
   - Великие небеса! Как я надену это?
   - Тут есть кое-какая чистая одежда, - подал голос Фишур из  темноты.  -
Сейчас я брошу. Она, может, окажется великовата, но это ведь  временно.  В
фургоне есть сменное белье. Не думаю, чтобы Ночные Убийцы  польстились  на
наши шмотки. Держи, Рангар!
   Белье и в  самом  деле  оказалось  великовато  на  Ладу,  да  и  покроя
мужского, но стоило ли обращать внимание  на  эти  мелочи!  Лада  натянула
рубашку, рейтузы и влезла в доспехи.
   - Пожалуй, я тоже окунусь,  -  сказал  Рангар.  -  Мне  тоже  чуть-чуть
досталось, где кольчуга не защищала.
   Он быстро разделся и, с головой бултыхнувшись в водоем, начал  считать.
Воздействие чудо-воды на всю поверхность тела  было  неизмеримо  приятнее,
чем только на руки. Холодный жидкий огонь растекся по всем  клеткам  тела,
будоража и наполняя силой. Когда он вылез, энергия так и  бурлила  в  нем,
готовая перехлестнуть через край. Но ощущения эти, в  любое  другое  время
обрадовавшие бы его и восхитившие, сейчас оставили равнодушным. Потому что
чувство неизмеримо более глубокое затмевало сейчас все, и в мощном  биении
собственного сердца ему слышалось: Тан-гор,  Тан-гор...  А  тут  еще  Лада
спросила:
   - А где Тангор?
   Фишур отвернулся, а Рангар так и застыл с поясом в руках.
   - Нет, нет! - прошептала Лада, задыхаясь, с  ужасом  переводя  глаза  с
Рангара на Фишура.
   - Увы, девочка моя, - дрогнувшим голосом произнес Рангар. - Нет  больше
с нами Тангора. Он... остался там, чтобы спасти нас... ценой своей  жизни.
И теперь каждый из нас до конца своих дней будет в долгу перед  ним...  но
никогда не сможет этот долг вернуть.
   ...Долго,  долго  и  безутешно  плакала  Лада,  как  брата   полюбившая
великана-тиберийца, и в горьком молчании  сидели  рядом  с  ней  Рангар  и
Фишур.
   - Что это за пещера? -  после  долгого  молчания,  прерываемого  только
всхлипываниями Лады, спросил Рангар. - Странная она какая-то.
   - Эта пещера некоего  могущественного  демона,  не  иначе.  Здесь  есть
предметы...  необычные,  нечеловеческие,  но  и  не  магические.   Значит,
демонические. Да и маг, который владел  этой  пещерой,  говорил  мне,  что
раньше  здесь   обитал   демон.   Помнишь,   Рангар,   я   рассказывал   о
маге-грандмагистре Калеване Доре, погрузившем мою Ульму в  магический  сон
Кх'орга и предсказавший встречу с тобой? Так вот, вскоре после тех событий
он ушел на небесный остров, куда, увы,  уходят  даже  великие  маги...  но
перед смертью открыл мне тайну этой пещеры. Даже не  знаю,  почему  именно
мне... Он очень хорошо ко мне относился, возможно, даже любил, как сына...
Не знаю. Но факт есть факт.  Сейчас  я  единственный  человек  на  Коарме,
который знает об этой пещере и может ее открыть.
   - Понятно...  -  протянул  Рангар.  -  А  что  это  за  предметы  такие
демонические, о которых ты сказал?
   - Ну, этот  водоем,  например.  Или  вот  эта  штука...  подойди  сюда,
посмотри. Если заглянуть в это окошечко и повращать вон те колесики, можно
увидеть все, что делается снаружи.
   - Ну-ка, ну-ка...  -  пробормотал  Рангар,  подходя  к  странного  вида
вертикальной  трубе,  очень  сложно  устроенной,  с  рифлеными  ручками  и
какими-то рычажками и колесиками с мелкой насечкой, вещь и  в  самом  деле
совершенно невозможная на Коарме...
   - Перископ! - ахнул Рангар. - Демон меня раздери, если это не перископ!
Но как он попал сюда?!
   - Пе-ри-скоп, - повторил по слогам незнакомое слово Фишур. -  Ты  видел
такие штуки раньше?
   - Приходилось... такие  или  чуть  иначе  устроенные.  Эта  вещь  могла
попасть на Коарм только из другого  мира,  Фишур.  Совсем  другого,  вроде
моего или того, откуда пришли Сверкающие. А демоном тут и не пахнет. Очень
интересно! Здесь еще что-нибудь есть?
   - Какие-то металлические ящики лежат вон в том  углу.  Но  Калеван  Дор
запретил мне даже приближаться к ним. Он говорил, что и  сам  не  рисковал
этого делать, а меня предупредил, что, если к ним подойти, здесь все может
взлететь на воздух. Прямо так и сказал, странно, правда?
   - Ого! Они что, заминированы? - воскликнул Рангар.
   - Зами... что?
   - Это слово на моем языке означает как раз то, о чем ты сказал.  Ладно,
не будем трогать их. Давай лучше поглядим в перископ.
   Рангар приник к окуляру,  и  панорама  недавнего  побоища  развернулась
перед ним. Ночные Убийцы как раз заканчивали погрузку раненых и мертвых  в
фургоны.
   - Они уезжают, - сказал Рангар. - Им явно не до нас...
   Что-то было в тоне Рангара  такое,  что  заставило  испуганно  забиться
сердце Лады.
   - Тангора... не видно. Надо выйти и похоронить его.
   - Может, еще немного повременим? - спросил Фишур. - Надо убедиться, что
враг убрался.
   - Нет, - сказал Рангар, - ты как хочешь, а я пойду.
   - Значит, пойдем вместе.
   Рангар посмотрел на Ладу.
   - Может... - но она  ответила  таким  взглядом,  что  Рангар  п