предводитель никак не мог  усвоить  простой  факт,
что старые правила эмергентов  необходимо  менять.  Сама  идея,  что  кто-то
осмеливается возразить, все еще приводила его в ярость. Слава  Господу,  что
не он тут командует.  Hay  -  крепкий  орешек,  решительный  и  беспощадный,
несмотря на все его ласковые слова, но с ним можно иметь дело.
   Никто не высказался в поддержку Риты, но она сделала еще одну попытку.
   - Мы знаем, что Шерканер Андерхилл - гений. Он поймет. Он сможет  помочь.
Томас Hay вздохнул:
   - Да, Андерхилл. Мы ему многим обязаны. Если бы не он, нас отделяло бы от
успеха двадцать лет, а не пять. Но боюсь... - Он посмотрел через  весь  стол
на Эзра Винжа. - Эзр, ты знаешь об Андерхилле  и  технологии  Века  Рассвета
больше всех. Каково твое мнение?
   Гонле чуть не засмеялась. Эзр следил за разговором, как зритель за  игрой
в мяч; теперь мяч угодил ему по лбу.
   - Гм, да. Андерхилл - личность  выдающаяся.  Как  фон  Нейман,  Эйнштейн,
Минский, Занг - десяток гениев Эпохи Рассвета в одном. Или этот тип -  гений
по подбору аспирантов. - Винж грустно улыбнулся. - Ты меня прости, Рита. Для
нас с тобой Изгнание длилось лет десять или пятнадцать. Андерхилл прожил все
это время, секунду за секундой. По меркам пауков -  и  людей  до-технических
эпох - он старик. И боюсь, что он на грани старческого  маразма.  Он  прожил
время легких технических решений, и сейчас он упирается  в  тупики...  Былая
открытость новым идеям сменилась приверженностью дурацким суевериям. Если уж
нам отказаться  от  преимущества  секретности,  то  я  бы  предложил  просто
связаться с правительством Аккорда  и  действовать  как  в  обычных  деловых
переговорах.
   Винж еще продолжал бы, но заговорил предводитель:
   - Рита, мы ищем самый безопасный выход для всех. И если это будет значить
бросить нас всех на милость пауков - я обещаю, так это и будет. - Взгляд его
перешел направо, и Гонле поняла, что эти слова предназначались  для  Брегеля
не меньше, чем для всякого другого. Hay несколько секунд помолчал, но  никто
больше ничего не имел сказать. Голос Hay стал более деловым:
   - Итак, график внезапно должен сильно продвинуться вперед.  Нас  к  этому
вынуди-, ли, но мне, честно говоря, приятно встретиться с такой задачей. Так
или иначе, наше Изгнание через год будет окончено. Мы можем себе позволить -
мы обязаны - расходовать ресурсы. С этой  минуты  и  до  момента,  когда  мы
спасем планету пауков, почти все будут на Вахте.
   Ух ты!
   - Мы начнем использовать завод летучих веществ  в  режиме  красной  зоны.
Ведь если через год он нам все еще будет нужен, значит,  мы  проиграли.  Нам
предстоит уйма планировочной работы, люди - мы должны пустить в  ход  каждую
крупицу нашего потенциала. С этой минуты я снимаю последние  ограничения  на
использование общественных ресурсов. "Подпольная" экономика получает  доступ
ко всему, кроме самой критической автоматики безопасности.
   Да! Гонле улыбнулась Чиви  Лизолет  через  стол  и  увидела  ее  ответную
улыбку. Вот что имела в виду Чиви, когда говорила "Скоро"! Hay  говорил  еще
несколько секунд, не столько излагая детальные планы, сколько снимая те  или
иные глупые правила, из-за которых  столько  лет  ее  операции  были  такими
мизерными. Гонле чувствовала,  как  в  ней  с  каждым  мгновением  нарастает
энтузиазм. Может быть, я могу уже закладывать  рынки  для  будущей  наземной
торговли.
   Когда  совещание  закончилось,  все  ощутили  подъем.  На  выходе   Гонле
порывисто обняла Чиви.
   - Детка, ты это сделала! - тихо сказала она.
   Чиви только улыбнулась, но такой лучезарной улыбки Гонле у нее  давно  не
видела.
   Потом четверо пеонов шли  обратно  вверх  по  холму,  и  уходящее  солнце
отбрасывало перед ними длинные тени. Перед тем как  войти  в  лес,  Гонле  в
последний раз обернулась. Нахальный он, этот парк. Но все равно красивый,  и
доля моего труда тут тоже есть.
   Последние лучи солнца пробивались  из-под  дальних  облаков.  То  ли  это
работа Hay, то ли случайно так сделала автоматика парка.
   Как бы там ни было, это казалось хорошим знаком. Старина Hay думает,  что
управляет всем. Гонле знала, что эта внезапная  окончательная  либерализация
такая вещь, которую предводитель постарается потом снова загнать в  бутылку,
когда воображение и рискованная торговля будут опаснее,  чем  альтернативные
методы. Но Гонле не зря была из Кенг Хо. Много лет подряд она, Чиви, Бенни и
десятки других откалывали мелкие кусочки от строгой тирании эмергентов, пока
почти каждый эмергент  не  оказался  "испорчен"  подпольной  торговлей.  Hay
понял, что побеждать можно, делая дела. Когда  откроется  рынок  пауков,  он
увидит, что нет выгоды загонять обратно свободу в бутылку.
   Второе совещание Томаса Hay произошло в тот же день на  борту  "Невидимой
Руки". Здесь можно было говорить, не опасаясь непосвященных.
   - Я получил рапорт Кэла Омо, предводитель. От наблюдателей.  Вы  обманули
почти всех.
   - Почти?
   - Ну, вы же знаете Винжа. Но он тоже не все ваши слова просек насквозь. И
Дзау Цинь выглядит.., сомнительно.  Hay  посмотрел  на  Анне  Рейнольт.  Она
ответила незамедлительно:
   - Цинь нам необходим, предводитель. Он последний оставшийся у нас старший
пилот.  Если  бы  не  он,  мы  могли  бы  потерять   этот   десантный   бот.
Пилоты-зипхеды засбоили, увидев  каворитную  орбиту.  Вдруг  изменились  все
правила, и они не могли овладеть ситуацией.
   - Ладно, значит, он втайне сомневается. - Тут уж ничем не поможешь.  Цинь
был вблизи центра очень многих операций. Возможно, он подозревает  правду  о
Бойне Дьема. - Так что на лед мы его положить не можем, обдурить его мы тоже
не можем, а он нам будет нужен в самой кровавой части работы. И все же...  Я
думаю, Рита Ляо - вполне достаточный рычаг. Ритцер, проследите,  чтобы  Дзау
знал: ее благополучие зависит от качества его службы.
   Ритцер чуть улыбнулся и сделал заметку. Hay сам просмотрел рапорт Омо.
   - Да, мы отлично сработали. Впрочем, говорить людям то, во что они  хотят
верить, - работа нетрудная. Кажется, никто не сообразил,  какие  последствия
будут от форсирования графика на  пять  лет  вперед.  Теперь  нам  никак  не
овладеть  сетью  незаметно,  а  промышленная  экология  планеты  нам   нужна
неповрежденной - но совершенно не  нужно  участие  всей  планеты.  В  данный
момент... - Hay посмотрел на последние доклады зипхедов Рейнольт, -  ядерным
оружием у пауков обладают  семь  стран.  У  четырех  есть  его  значительные
запасы, и у трех - средства доставки.
   Рейнольт пожала плечами:
   - Значит, мы организуем войну.
   - С очень  точными  границами.  Такую,  которая  не  затронет  финансовую
систему планеты и оставит ее под нашим контролем.  Упражнение  в  управлении
катастрофой.
   - А Братство?
   - Нам надо, чтобы оно уцелело, конечно, но ослабело настолько,  чтобы  мы
могли имитировать "полный контроль". Подбросим им немножко "удачи".
   Рейнольт кивнула:
   - Да, мы можем  это  организовать.  У  Зюйдландии  есть  ракеты  дальнего
радиуса действия, но  во  всем  остальном  они  отстают,  и  там  почти  все
население во время Тьмы будет в спячке. Они очень боятся того, что сделают с
ними развитые страны. Достопочтенная Пьетра планирует это  использовать.  Мы
можем сделать так, чтобы ей это удалось...
   Анне  говорила  дальше,  детализируя,  какие  именно  ошибки  и  неверные
действия можно подстроить,  какие  города  можно  безопасно  истребить,  как
защитить зоны Аккорда, содержащие ресурсы, отсутствующие  пока  у  Братства.
Большинство смертельных ударов будут нанесены  союзниками-представителями  -
что очень неплохо, учитывая, в  каком  плачевном  состоянии  их  собственные
системы оружия... Брюгель следил за Анне с приятным  восторгом,  как  бывало
всегда, когда она так говорила. Бесстрастная и спокойная,  как  всегда,  она
могла быть такой же кровожадной, как сам Брюгель.
   Анне Рейнольт была молода, когда Эмергенция вторглась на Френк.  Если  бы
историю  писали  проигравшие,  имя  ее  стало  бы  легендой.  Когда  сдались
вооруженные силы Френка, оборванные партизаны Анне дрались еще много лет - и
не просто покусывая за ноги. Hay видел  оценки  разведки:  Рейнольт  утроила
стоимость вторжения. Она собрала вокруг себя зарождающуюся оппозицию и  чуть
не разбила экспедиционный корпус эмергентов. Когда же ее дело  было  наконец
проиграно - что ж,  таких  врагов  надо  убирать  немедленно.  Но  Алан  Hay
заметил, что этот враг был необычен до  уникальности.  Фокусирование  высших
способностей, способностей работы с людьми обычно  было  потерей  времени  и
сил. Сама природа Фокуса стремилась к  исключению  широкой  восприимчивости,
необходимой для руководства  людьми.  И  все  же...  Рейнольт  была  молода,
талантлива  и  абсолютно   преданна   своим   принципам.   Ее   фанатическое
сопротивление ничего так  не  напоминало,  как  преданность  зипхеда  своему
предмету. Что, если ее можно с пользой Фокусировать?
   Выстрел  наудачу  дяди  Алана  окупился  сторицей.  Единственной  научной
специальностью Рейнольт была древняя литература, но Фокус  каким-то  образом
поймал  более  тонкие  умения  ее  последующей  карьеры:  война,   подрывная
деятельность,  лидерство.  Алан  тщательно  скрывал  свое  открытие,  но   в
последующие десятилетия использовал этого особого зипхеда. Ее умение помогло
дяде Алану стать доминирующим предводителем  режима  Метрополии.  Она  стала
очень ценным подарком очень любимому племяннику...
   И хотя перед Брюгелем Hay этого ни за что не признал бы, иногда, глядя  в
бледно-голубые глаза Рейнольт.., он  ощущал  суеверный  холодок.  Сотню  лет
своей жизни Анне Рейнольт работала над разрушением и подавлением всего того,
что было дорого ее не-Фокусированной личности. Если бы она хотела  причинить
ему вред, у нее была бы масса возможностей. Но в том-то и красота Фокуса,  в
том и причина, что Эмергенция  пребудет  и  победит.  Фокус  дает  тебе  все
способности объекта без его человеческой сущности.  При  внимательном  уходе
все интересы и лояльность зипхеда сосредотачиваются  на  его  работе  и  его
владельце.
   - Хорошо, Анне, поставь на это своих людей. У тебя есть год. Вероятно,  в
последние килосекунды нам понадобится большой корабль на низкой орбите.
   - А знаете, - сказал  Брюгель,  -  я  думаю,  такой  поворот  событий  на
поверхности - к нашей выгоде. В  Братстве  наверху  будут  один-двое.  Будем
знать, кто отвечает, когда мы отдаем приказ. А в этом гадском Аккорде...
   - Верно. В Аккорде слишком много автономных центров; это их  несуверенное
королевство еще хуже демократии. - Hay пожал плечами.  -  Так  масть  легла.
Приходится выбирать то, что мы сможем контролировать. Не было бы каворита, у
нас было бы еще пять спокойных лет. К тому времени у Аккорда была бы готовая
сеть, и мы  бы  захватили  все  без  единого  выстрела  -  цель,  которую  я
по-прежнему буду декларировать на публике.
   Ритцер наклонился вперед:
   - Вот тут наша  главная  проблема.  Как  только  наши  люди  поймут,  что
готовится обед из пауков, а гвоздем стола будут их друзья...
   - Разумеется. Но если подать  это  как  следует,  финал  должен  казаться
трагедией, которой нельзя было избежать и которая без наших усилий  была  бы
еще ужаснее.
   - Это будет похитрее, чем было с Дьемом. Жаль, что вы  дали  коробейникам
расширенный доступ к ресурсам.
   - Это необходимо, Ритцер.  Нам  нужен  их  гений  снабжения.  Но  полного
доступа в сеть я им не дал. Всех твоих зипхедов из безопасности мы  поставим
на  по-настоящему  пристальное  наблюдение.  Если  необходимо,  могут   быть
несчастные случаи с фатальным исходом. Hay посмотрел на Анне.
   - Кстати, о несчастных случаях. Есть какой-нибудь прогресс в твоей теории
саботажа?
   Прошел почти год после происшествия с Анне в клинике МДИ. Год - и никаких
признаков деятельности врага.  Конечно,  и  до  события  признаки  были  еле
заметны.
   Но Анне Рейнольт была неколебима.
   - Кто-то манипулирует нашими системами, предводитель, как локализаторами,
так и зипхедами. Свидетельства рассеяны очень широко,  мне  трудно  передать
это словами. Но он становится более агрессивным.., и я близка к тому,  чтобы
его определить. Может, даже ближе, чем была перед тем, как он на меня напал.
   Анне никогда не принимала объяснение, что ее  память  была  стерта  из-за
глупой ошибки. Но ведь ее Фокус действительно потерял настройку, пусть  даже
так слабо, что она не заметила. Насколько же  я  должен  быть  параноиком  ?
Ритцера Анне освободила от подозрений.
   - Он? Кто он?
   - Вы знаете список подозреваемых. Фам Тринли все еще в первой строке.  За
многие годы он вытащил из моих техников все, что они знают. И это  он  выдал
нам секрет локализаторов Кенг Хо.
   - Но у тебя было двадцать лет на их изучение. Анне помрачнела.
   - Поведение ансамбля невероятно сложно.  И  есть  вопросы  на  физическом
уровне. Дайте мне еще три-четыре года. Hay глянул на Ритцера:
   - Ваше мнение?
   Младший предводитель ухмыльнулся.
   - Сэр, мы это уже  проходили.  Тринли  полезен,  и  мы  его  держим.  Он,
конечно, вонючка, но он наш вонючка.
   Верно. Тринли много выигрывал с эмергентами и терял еще больше, если Кенг
Хо когда-нибудь узнает о его предательском прошлом. Вахта за  Вахтой  старик
проходил все тесты  Hay  и  в  этом  процессе  стал  еще  более  полезен.  В
ретроспективе этот тип всегда был не глупее, чем должен быть.  Конечно,  это
сильнейшее против него свидетельство. А, гной с чумой!
   - Ладно. Ритцер, я хочу, чтобы вы с  Анне  организовали  так,  что  можно
будет прихлопнуть Тринли и Винжа в любой  момент.  Дзау  Цинь  нам  в  любом
случае нужен живым - но есть Рита, чтобы держать его в узде.
   - А как быть с Чиви Лизолет, сэр? Лицо Ритцера было непроницаемо, но  Hay
знал, что внутри он мерзко ухмыляется.
   - А, да. Я уверен, что Чиви сообразит,  как  все  на  самом  деле;  и  до
кризиса ей придется несколько раз промывать мозги. -  Но  если  повезет,  он
сможет ее использовать до самого конца. - Ладно. Это наши  самые  проблемные
случаи, но  каждый  сможет  докопаться  до  правды,  если  нам  не  повезет.
Наблюдение и готовность к подавлению должны быть на  высшем  уровне.  -  Hay
кивнул вице-предводителю. - Это будет тяжелая работа - весь  следующий  год.
Коробейники - народ компетентный и работящий. До начала дела они  нужны  нам
все - а многие из них будут нужны и потом.  Перерыв  может  быть  только  во
время  самого  захвата.  В  это  время  их  разумно  будет  сделать   просто
наблюдателями.
   - При этом будем скармливать  им  рассказы  о  наших  доблестных  усилиях
ограничить  масштабы  геноцида.  -  Ритцер  улыбнулся,  предвидя  интересную
задачу. - Мне это нравится.
   Они выработали общий план. Анне и ее стратегические зипхеды оснастят  его
деталями. Ритцер прав, это  будет  потруднее  мокрухи  с  Дьемом.  С  другой
стороны, если легенда продержится только до захвата.., этого может  хватить.
Взяв под контроль Арахну, он сможет выбирать лучших из  пауков  и  из  людей
Кенг Хо.., а остальных списать в расход.
   Эта перспектива казалась прохладным оазисом в конце долгого-долгого пути.
Глава 45

   Снова наступила Тьма. Хранкнер почти ощущал вес традиций на своих плечах.
Для традов - а в глубине души он всегда им был - это было время рождаться  и
время умирать; жизнь идет циклами, а самый главный цикл - это цикл солнца.
   Хранкнер прожил два солнца. Старый уже коббер. Когда прошлый  раз  пришла
Тьма, он был молод. Тогда была мировая война, и неясно было, уцелеет ли  его
страна. А в этот раз? Мелкие войны по всей  планете.  Но  большой  войны  не
случилось. Если произойдет, Хранкнер будет  знать,  что  отчасти  это  из-за
него. А если не произойдет - что ж, это тоже отчасти из-за него.
   Как бы там ни было, а циклы разрушены навеки.  Хранкнер  кивнул  капралу,
придержавшему для него дверь. Вошел на покрытые инеем плиты. Он был  одет  в
толстые сапоги, комбинезон  и  рукава.  Холод  покусывал  концы  рук  и  жег
дыхательные проходы, даже проходя  через  аппарат  подогрева.  Гряда  холмов
Принстона сдерживала мощные снега. Это, да еще высокая набережная у  реки  и
было причиной, почему город возрождался в каждом цикле. Но сейчас был  вечер
летнего дня - и при этом надо было  искать  на  небе  тусклый  диск,  бывший
когда-то солнцем. Мир давно миновал нежность Годов  Увядания,  миновал  даже
время Ранней Тьмы. Он стоял на грани  теплового  коллапса,  когда  слабеющие
бури кружат и кружат, выжимая из воздуха последнюю воду  -  открывая  дорогу
временам куда более холодным и окончательному покою.
   В прежних поколениях уже все, кроме солдат, лежали бы в  своих  глубинах.
Даже в его поколении, в Великую Воину, только несгибаемые туннельные солдаты
еще вели войну во Тьме в такое время. На этот раз - на этот раз солдат  было
полно. У Хранкнера был собственный военный эскорт. И даже кобберы из  охраны
дома Андерхилла теперь  носили  военную  форму.  Но  это  не  были  сторожа,
охраняющие дом от мародеров конца цикла. Принстон  был  переполнен  народом.
Новые дома, построенные для Тьмы, были забиты под завязку. Толчея  в  городе
была такая, какой Аннерби в жизни не видел.
   А настроение? Близкий к панике страх, дикий энтузиазм, часто  все  это  у
одних и тех же личностей.  Бум  деловой  активности.  Всего  два  дня  назад
"Программы Процветания" купили контрольный пакет Банка Принстона.  Наверняка
при этом пришлось вывернуть все финансовые резервы "Программ" и вложить их в
дело, о котором специалисты по программированию понятия не имели.  Это  было
безумие - и очень в духе времени.
   Охране  Хранкнера   пришлось   проталкиваться   через   толпу   у   входа
Дома-на-Холме. Даже в границах владений  суетились  репортеры  с  маленькими
четырехцветными камерами на гелиевых баллонах. Кто такой  Хранкнер,  они  не
могли знать, но видели охрану и видели, куда он идет.
   - Сэр, не скажете ли вы...
   - Грозят ли южане упреждающим ударом?
   Этот дернул за веревочку баллона и опустил камеру почти на  уровень  глаз
Хранкнера.
   Аннерби поднял передние руки в тщательно изображенном пожатии плеч:
   - Откуда мне знать? Я простой сержант.
   Он и в самом деле был до сих пор сержантом, но звание мало  что  значило.
Аннерби был один из тех кобберов без  звания,  под  чью  дудку  плясала  вся
военная бюрократия.  В  молодости  он  знавал  таких,  и  казались  они  ему
далекими, как сам Король. Теперь.., теперь он был так занят, что даже  визит
к другу приходилось рассчитывать до минуты, подводя  баланс,  во  что  может
обойтись задержка в других вопросах жизни и смерти, которые ему решать.
   Его слова остановили репортеров  как  раз  настолько,  чтобы  его  группа
успела дойти до ступеней. И все равно, может, не надо было  этого  говорить.
Аннерби увидел, как репортеры смыкаются у него за спиной. Завтра его имя уже
будет  у  них  в  списках.  Ах,  где  те  времена,  когда  все  думали,  что
Дом-на-Холме - всего лишь игрушечное дополнение к  Университету?  За  многие
оды эта крыша сильно прохудилась.  Сейчас  газетчики  думали,  что  знают  о
Шерканере все.
   За дверями из броневого стекла посторонних уже не было. Вдруг стало  тихо
и слишком тепло для куртки и леггинсов. Сразу за углом  стоял  Андерхилл  со
своим поводырем, так, чтобы репортеры его не видели. В старые  времена  Шерк
вышел бы ему навстречу. Даже  во  времена  его  высшей  славы  на  радио  он
спокойно выходил на улицу. Сейчас служба безопасности Смит добилась своего.
   - Ну, Шерк, вот я и приехал.
   Я всегда приезжал на твой зов. Десятки лет подряд каждая  следующая  идея
казалась безумнее предыдущей -  и  снова  изменяла  мир.  Но  Шерканер  тоже
менялся. Первое предупреждение Аннерби получил от Генерала в бухте  Калорика
пять лет назад. Потом до него  доходили  слухи,  что  Шерканер  удалился  от
активной исследовательской работы. Очевидно