ь нечего".
   - Но мы же радиозвезды, Джирлиб, - самодовольно похвалилась Гокна. -  Нас
любит публика. Джирлиб придвинулся ближе.
   - Это ты брось. На каждых троих, которые любят  "Детский  час",  найдутся
трое других, которых он тревожит, и еще  четверо  традиционалистов,  которые
тебя ненавидят до печенок.
   "Детский час" был когда-то для Вики самой большой в  жизни  радостью,  но
после достопочтенной Пьетры это уже было не так. Теперь,  когда  их  возраст
стал известен, это было как все время  кому-то  что-то  доказывать.  Нашлись
даже еще несколько внефазных - но пока ни один из них в передачу не годился.
Вики и Гокна не смогли подружиться с новыми кобберятами -  даже  той  парой,
что была с ними одного возраста. Это были странные и  недружелюбные  дети  -
почти  что  стереотип  для  внефазных.  Папа  сказал,  что  все  дело  в  их
воспитании, в годах подпольной  жизни.  Это  пугало  больше  всего,  и  Вики
говорила об этом только с Гокной и то ночью и шепотом. А что,  если  Церковь
права? Может, они с Гокной только воображают, что у них есть души?
   Минуту все четверо стояли молча, переваривая смысл слов  Джирлиба.  Пoтом
Брент спросил:
   - Джирлиб, так зачем ты здесь?
   От любого  другого  такой  вопрос  прозвучал  бы  вызовом,  но  словесные
перепалки были  Бренту  недоступны.  Вопрос  был  из  простого  любопытства,
просьба просветить.
   И потому он достал глубже любой подколки.
   - Гм, да. Я направлялся в город. В Королевском Музее  выставка  Искажений
Хелма.., и к тому  же  мне-то  бояться  нечего.  У  меня  вид  почти  как  у
рожденного в фазе.
   Это было правдой. Джирлиб не был таким крупным, как Брент, но у него  уже
виднелась отцовская шерсть в разрезах куртки. Но Вики не собиралась его  так
легко отпускать и ткнула острой рукой в сторону Гокны:
   - А это у тебя кто? Ручной тарант?
   Маленькая Мисс Победная Ухмылка расплылась в милой улыбке. Лицо  Джирлиба
превратилось в маску гнева.
   - Вы двое - ходячие катастрофы, вы это знаете? Как именно Гокна  уболтала
Джирлиба взять ее  с  собой?  Этот  вопрос  возбуждал  у  Вики  неподдельный
профессиональный интерес. Они с Гокной были лучшими манипуляторами  во  всей
семье, и с большим отрывом от остальных. Вот почему они  так  плохо  друг  с
другом ладили.
   - У нас, по, крайней мере, была уважительная научная причина,  -  сказала
Гокна. - А у вас?
   Вики махнула пищевыми руками в лицо сестры:
   - а мы идем посмотреть на снег. Это серьезный развивающий опыт.
   - Ха! Просто ты хочешь в нем поваляться.
   - Заткнитесь,  -  поднял  голову  Джирлиб,  окидывая  взглядом  народ  на
автобусной остановке. - Нам всем надо ехать домой.
   Гокна переключилась в режим убеждения.
   - Но послушай, Джирлиб, это был бы  худший  вариант.  Домой  идти  долго.
Давай подъедем на автобусе к музею - видишь, он уже идет.
   Это  было  очень  вовремя.  Экспресс  как  раз  выезжал  на   магистраль,
поднимаясь на  холм.  Инфракрасные  огни  обозначали  кольцевой  маршрут  по
центру.
   - А когда мы  туда  попадем,  снегоманы  уже  будут  возвращаться,  будет
экспресс до самого дома.
   - Эй, я сюда приехала не поддельное инопланетное волшебство  Смотреть!  Я
хочу видеть снег! Гокна пожала плечами:
   -  Сочувствую,  Вики.  Можешь,  когда  приедем  домой,  сунуть  голову  в
холодильник.
   - Я... - Тут Вики заметила, что у Джирлиба  готово  лопнуть  терпение,  а
серьезных контраргументов у нее все равно не  было.  Одно  сказанное  Бренту
слово - и Вики понесут домой, хочет она того или нет. - Ладно, отличный день
для похода в музей.
   Джирлиб хмуро улыбнулся:
   - Ага, а там мы наверняка найдем Рапсу и малыша Хранка, которые уговорили
охрану отвезти их прямо туда.
   Вики с Гокной закатились смехом. Малыши уже не были  младенцами,  но  они
целый день все равно  терлись  возле  папы,  и  представить  себе,  как  они
перехитрят охрану матери - это было уж слишком.
   Вся четверка пододвинулась  к  краю  очереди  и  оказалась  последней  на
посадку в автобус... Ладно. Четверым грозит опасность меньше, чем  двоим,  а
Королевский Музей - безопасная часть города. Даже если папа их поймает,  сам
факт осторожного планирования будет говорить в их пользу. А снег в ее  жизни
еще будет.
   Общественный экспресс был совсем не похож на машины и самолеты, к которым
привыкла Вики. Здесь народ набивался плотно. По всей  длине  салона  свисали
веревочные сетки - очень похожие на Детские тренажеры. Пассажиры  вцеплялись
в них руками и ногами и висели вертикально самым недостойным образом.
   Так можно втиснуть в салон больше пассажиров, но чувствуешь себя при этом
очень глупо. Только у водителя был настоящий насест.
   В автобусе не было бы тесно - если бы пассажиры не  потеснились,  оставив
детям  побольше  места.  Шарахаются  -  ну  и   наплевать.   Она   перестала
рассматривать пассажиров и переключилась на пролетающие мимо перекрестки.
   При всех  масштабах  подземных  работ  были  места,  где  улицы  забывали
ремонтировать.  На  каждом  ухабе  веревочное  плетение  качалось  -   вроде
аттракциона. Автобус въезжал в самую шикарную часть нового центра. На башнях
можно было разглядеть эмблемы корпораций вроде "Подземной Силы" или  "Регент
Радионик". Некоторые из промышленных гигантов Аккорда вообще бы не появились
на свет, если бы не папа. Вики наполнялась гордостью, видя, как снует  народ
у дверей этих здании. Папа - очень важный коббер для многих.
   Брент наклонился с веревочной сетки, приблизив голову:
   - Знаешь, кажется, за нами едут.
   Джирлиб тоже услышал эти тихие слова и напрягся на веревках.
   - Да? Кто?
   - Вот эти два "хозяина дорог". Они стояли возле автобусной остановки.
   На миг Вики ощутила наплыв страха - и облегчение. Она засмеялась:
   - Кажется, мы сегодня утром никого не  обманули.  Папа  нас  отпустил,  а
команда капитана Даунинга всю дорогу за нами следует - как всегда.
   - Эти машины не похожи на те, что обычно, - сказал Брент.

Глава 28

   Королевский Музей был возле автобусной остановки "Центр". Вики с братьями
и сестрой вышли прямо на его ступени.
   На миг Вики и Гокна потеряли дар речи,  глядя  вверх  на  изгиб  каменной
арки. У них была передача о музее, но сами они здесь еще ни  разу  не  были.
Королевский Музей имел только три этажа - карлик среди  современных  зданий.
Но этот малыш чем-то превосходил все небоскребы. Если не  считать  городских
стен, музей был  самым  старым  наземным  сооружением  Принстона.  И  служил
Королевским  Музеем  уже  не  менее  пяти  солнечных  циклов.   Его   слегка
перестраивали, расширяли, но по традиции вид здания сохранялся таким,  каким
задумал его король Длинные Руки. Снаружи опускалась закругленная арка, почти
как перевернутое крыло самолета. Эта ветрозащитная  арка  была  изобретением
архитекторов за два поколения до эры науки. В древних зданиях Ставки  ничего
подобного не было  -  их  защищали  склоны  долины.  Вики  попробовала  себе
представить, каково здесь должно  быть  в  первые  дни  пробуждения  солнца:
прижавшееся к земле здание  под  ветрами  почти  звуковой  скорости,  адское
солнце, пылающее всеми  цветами  от  ультрафиолетового  до  самого  дальнего
инфракрасного. Зачем же Длинные Руки строил здание на поверхности?  Конечно,
чтобы бросить вызов Тьме и Солнцу. Подняться над глубокими  норами-укрытиями
и над законом.
   - Эй, вы двое! Заснули, что ли?  -  одернул  их  голос  Джирлиба.  Они  с
Брентом обернулись от самого входа.  Девчонки  полезли  вверх  по  ступеням,
впервые в жизни не найдя язвительного ответа.
   Они прошли полумрак  входной  двери,  и  звуки  города  остались  позади.
Церемониальная охрана  -  двое  неподвижных  часовых  Королевской  Пехоты  -
застыла неподвижно в скрытых нишах по бокам. Впереди была настоящая охрана -
билетер. Древние стены за его стойкой были увешаны  объявлениями  о  текущих
выставках. Джирлиб больше не бурчал. Он  вертелся  возле  двенадцатицветного
проспекта Искажений Хелма. И тут  Вики  поняла,  как  такая  глупость  могла
оказаться в Королевском Музее. Это не были просто Искажения. Темой сезона  в
музее было "Паранаука во всех ее аспектах". Плакаты обещали выставки на тему
колдовства в глубинах, самовозгорании, видеомантии и -  ха-ха!  -  Искажений
Хелма. Но Джирлиб не замечал, в какую  компанию  попало  его  хобби.  Важнее
всего было, что наконец-то оно нашло себе место в музее.
   Тематические выставки располагались в новом  крыле.  Здесь  были  высокие
потолки, трубки с зеркалами бросали  туманные  конусы  солнечного  света  на
мраморные полы. Четверо детей были здесь почти одни, и какая-то была в  этом
помещении странная акустика - она не отражала звук эхом, а  усиливала.  Если
не разговаривать, даже звук шагов казался очень громким. И  это  действовало
куда лучше табличек "Соблюдайте тишину". Вики поразило все  это  невероятное
шаманство. Папа считал, что такие вещи забавны - "Как религия, только не так
опасно". К сожалению,  Джирлиб  замечал  только  собственное  шаманство.  Не
важно, что Гокну выставка самовозгорания захватила так, что она  даже  стала
планировать какие-то опыты. Плевать, что Вики хотела видеть сияющие  картины
зала видеомантии. Джирлиб шел прямо к выставке Искажений, и  они  с  Брентом
следили, чтобы сестры не отставали.
   А, ладно. Вики на самом деле всегда интересовали Искажения.  Джирлиб  был
сдвинут на них, сколько она себя помнит, и здесь, наконец, они увидят их  на
самом деле.
   Вход в зал был выставкой от пола до потолка алмазных раковин фораминифер.
Сколько  тонн  горючего  сланца  пришлось  перелопатить  в   поисках   таких
совершенных  экземпляров?  Различные  типы  были   тщательно   отмаркированы
согласно  лучшим  научным  теориям,  но  тончайшие  кристаллические  скелеты
искусно поместили за увеличительными стеклами: в  солнечном  свете  форамены
мерцали хрустальными созвездиями, как украшенные тиары, браслеты  и  спинные
мантии. Коллекция Джирлиба была по сравнению с этим мизером. На  центральном
столе стоял ряд микроскопов, в  которые  заинтересованные  посетители  могли
рассмотреть детали. Вики посмотрела в окуляры.  Она  такое  уже  видела,  но
здесь форамены были без повреждений, и многообразие их подавляло. В основном
они обладали гексагональной симметрией, но у многих были и крючки и выросты,
которыми, наверное, живые создания  пользовались  для  перемещения  в  своем
микроскопическом мире. Уже ни одного не  осталось  живого  существа  с  этим
алмазным скелетом, уже пятьдесят  миллионов  лет.  Но  в  осадочных  породах
попадались слои фораменов сотни футов толщиной, и  на  востоке  это  горючее
было дешевле угля. Самые большие из этих  созданий  едва  достигали  размера
блохи, но было время, когда они были самыми распространенными  животными  на
планете. А потом, где-то пятьдесят миллионов лет назад - пфу! И остались  от
них только скелеты. Дядя Хранкнер говорил, что тут есть о  чем  подумать.  -
Пошли, пошли!
   Над своей коллекцией фораменов Джирлиб  мог  торчать  часами  подряд.  Но
сегодня он уделил  Личной  Выставке  Короля  секунд  тридцать:  табличка  на
дальней двери объявляла, что там - Искажения Хелма.
   Все четверо осторожным шагом прошли к  темному  входу,  едва  осмеливаясь
хотя бы  перешептываться.  В  зале  за  входом  конус  солнечного  света  из
единственной  трубки  выхватывал  из  полумрака  центральные  столы.   Стены
оставались в тени, подсвеченные только лампами крайних цветов.
   Они - все четверо - молча вошли в зал. Гокна чуть пискнула от  удивления.
В темноте стояли фигуры.., и они в высоту были больше, чем средний  взрослый
в длину. Они качались на трех суставчатых ногах,  а  передние  ноги  и  руки
поднимались почти как ветви лиственной хваталки. Именно такие они были,  как
говорил Чундра Хелм о своих Искажениях, - и в  темноте  они  обещали  больше
подробностей любому, кто подойдет ближе.
   Вики прочла слова, светившиеся под фигурами, и улыбнулась про себя.
   - Классно, правда? - сказала она сестре.
   - Ага - я себе и не представляла... - Тут она тоже  прочла  пояснение.  -
Тьфу ты, опять подделка.
   - Не подделка, - сказал Джирлиб, - а предполагаемая реконструкция.
   Но Вики услышала в его голосе разочарование. Они пошли вдоль затемненного
зала, разглядывая неясные проблески. В течение нескольких  минут  эти  формы
были дразнящей тайной, не дающейся в руки. Здесь были все пятьдесят  расовых
типов, описанных Хелмом. Но это были грубые модели, наверное,  от  какого-то
автора маскарадных костюмов. Джирлиб несколько увял, переходя  от  стенда  к
стенду  и  читая  подписи  под   каждым.   Подписи,   надо   сказать,   были
выразительные: "Старшая раса,  предшествовавшая  нашей..,  создания,  бывшие
призраками арахнидов в давние времена... Их семя могло выжить в  неизвестных
глубинах и ждет  своего  часа,  чтобы  вернуть  себе  этот  мир".  Последняя
табличка  была  под  реконструкцией,   напоминающей   чудовищного   гаранта,
нацелившегося откусить голову зрителя. Все это  была  чушь,  на  которую  не
купились бы даже младшие братец с сестренкой Вики.  Чундра  Хелм  признавал,
что его "утерянный мир" находится под отложениями фораменов. Если  Искажения
вообще были, они вымерли не  менее  пятидесяти  миллионов  лет  назад  -  за
миллионы лет до появления первого протоарахнида.
   - Мне кажется, что они  просто  над  всем  этим  посмеиваются,  Джирл,  -
сказала Вики. Впервые она не стала его поддразнивать. Ей не нравилось, когда
чужие дразнят члена ее семьи, пусть даже сами того не зная.
   Джирлиб пожал плечами в знак согласия.
   - Да, ты права. Чем дальше мы идем, тем смешнее. Ха. Ха. - Он  подошел  к
последнему стенду. - Смотри, они сами это признают! Вот написано:  "Если  вы
сюда дошли, вы поняли, как абсурдны утверждения  Чундры  Хелма.  Но  что  же
тогда такое Искажения? Подделки  из  каких-то  не  указанных  раскопок?  Или
естественные образования метаморфных скальных пород? Судить вам..." -  Голос
его пресекся, когда он заметил  ярко  освещенную  груду  камней  в  середине
комнаты, скрытую ранее перегородкой.
   Джирлиб  подпрыгнул,  повернувшись,   направляясь   к   ярко   освещенном
экспонату. И уже бормотал  от  возбуждения,  всматриваясь  в  груду.  Каждый
камень был выставлен отдельно. Каждый камень был ясно виден во  всех  цветах
солнца. Это были всего лишь куски неполированного мрамора. Джирлиб вздохнул,
но с почтением:
   - Вот настоящие Искажения, лучшие, чем находил  кто-нибудь  кроме  Чундры
Хелма.
   Если их отполировать, некоторые куски были бы  симпатичными.  Были  среди
них завитки, более похожие по цвету на природный уголь, чем на мрамор.  Если
дать  волю  воображению,  можно  было  углядеть  правильные  формы,  которые
вытянули и перекрутили. Все равно это не было похоже ни  на  что,  что  было
когда-то живым. В дальнем конце груды лежал камень, аккуратно нарезанный  на
слои в одну десятую дюйма, такие тонкие, что просвечивали на  солнце.  Пачка
из сотни слоев была установлена на стальной раме с промежутками между каждой
парой/слоев. Если пододвинуться очень близко и поводить головой  вверх-вниз,
можно было увидеть что-то вроде объемной картины, как этот  узор  шел  через
камень. Поблескивали завитки  алмазной  пыли,  почти  как  форамены,  только
смазанные. А вокруг них - что-то вроде паутины заполненных темнотой  трещин.
Это было красиво. Джирлиб просто стоял, прижав голову к стальной раме,  водя
ею вверх-вниз, разглядывая все слои на просвет.
   - Это было когда-то живым, - сказал он. - Я  это  знаю,  просто  знаю.  В
миллион раз больше любого форамена, но построено на тех же  принципах.  Если
бы увидеть, на что оно было похоже, пока его не размазали.
   Последние слова были старым рефреном хелмйстов - но предмет был реальным.
Даже Гокну он загипнотизировал, и  Вики  пришлось  ждать,  чтобы  посмотреть
поближе. Она обошла  центральный  стенд,  поглядела  на  несколько  видов  в
микроскопе, прочла остальные пояснения. Если оставить в стороне  насмешки  и
поддельные статуи - здесь были самые  лучшие  экземпляры  Искажений.  И  это
должно было по-своему обескуражить беднягу Джирлиба больше всего остального.
Даже  если  все  это  было  когда-то  живым,  никаких   следов   разума   не
обнаруживалось. Если бы  Искажения  были  тем,  что  хотелось  Джирлибу,  их
создания должны были быть внушительными. Так где же их машины, их города?
   Эх! Вики незаметно отошла от Джирлиба и  Гокны.  Она  стояла  за  ними  в
пределах видимости, но они были так захвачены прозрачными извивами, что даже
ее не заметили. Может, ей удастся выскользнуть в соседний зал,  на  выставку
видеомантии. И тут она заметила Брента. Уж он-то не был увлечен экспозицией.
Брат присел за столом в темном углу комнаты - и точно рядом с выходом,  куда
она было собралась. Она бы даже его не заметила, если бы не блеск его глаз в
лампах крайних цветов. Со своего места Брент мог видеть  оба  выхода  и  при
этом не упускать из виду то, что происходит у центральных столов.
   Вики махнула ему рукой, что одновременно  было  улыбкой,  и  двинулась  к
выходу. Брент не шевельнулся и  не  позвал  се.  Может  быть,  ему  хотелось
посидеть в засаде, или он  просто  замечтался  о  своих  моделях.  Пока  она
остается в пределах видимости, он не будет поднимать тревогу. И Вики  прошла
сквозь высокую арку в зал видеомантии.
   Выставка начиналась с картин и панно прошлого поколения. Идея, лежащая  в
основе видеомантии, восходила к очень давним временам, к тем суевериям,  что
если правильно нарисовать своего врага, получишь над ним власть.  Эта  мысль
послужила прогрессу искусства - создавались  новые  рецепты  красок  и  виды
изображений. Но даже и сейчас картины  оставались  только  тенью  того,  что
может рассмотреть паучий глаз. Современная видеомантия утверждала, что наука
может воссоздать точное изображение, и  вековая  мечта  будет  осуществлена.
Папа говорил, что все это очень смешно.
   Вики шла между двумя высокими стойками  со  светящимися  экранами.  Сотни
неподвижных ландшафтов,  размытых  и  нечетких..,  но  самые  лучшие  экраны
показывали цвета, которые можно увидеть только под лампами широкого  спектра
или под солнцем. Каждый год эти, видеотрубки становились все лучше и лучше..
Уже даже поговаривают 6 передаче изображений по  радио.  Идея  эта  увлекала
юную Викторию -  если  отбросить  все  это  шарлатанство  насчет  управления
мыслями.
   Откуда-то из дальнего конца зала донеслись голоса, игривый  лепет,  вроде
голосов Рапсы и малыша Хранка.  Вики  застыла  в  изумлении.  Еще  несколько
секунд.., и  двое  малышей,  подпрыгивая  на  ходу,  показались  со  стороны
дальнего входа. Вики  вспомнила  ироническое  предсказание  Джирлиба  насчет
появления Рапсы и Хранка, и на миг ей показалось, что он оказался  прав.  Но
нет, в зал следом за детьми вошли двое незнакомцев, и дети  были  меньше  ее
брата и сестры.
   Вики что-то пискнула от восторга и побежала навстречу детям.  Взрослые  -
родители? - на миг застыли, потом сгребли детей в  охапку  и  повернулись  к
выходу.
   - Эй, подождите! Пожалуйста! Я просто хочу поговорить!
   Вики заставила ноги перейти на неспешный шаг и подняла руки  в  дружеской
улыбке. За ее спиной Гокна и Джирлиб  оторвались  от  выставки  Искажений  и
глядели ей вслед с неподдельным изумлением.
   Родители остановились и медленно пошли обратно. Вики, и Гокна  были  явно
внефазными. Это, очевидно, больше всего успокоило незнакомцев.
   Несколько минут они поговорили формально вежливо. Тренчет  Суабсиме  была
планировщиком на строительстве Нового Мира, муж ее работал там прорабом:
   - Нам показалось, что сегодня хороший день  для  музея,  потому  что  все
поехали на выходные в горы поиграть в снегу. Вы тоже так решили?
   - Да, конечно! - подтвердила Гокна,  и  для  нее  с  Джирлибом  это  было
правдой. - Но мы так рады, что встретили вас, и э-э,  ваших  детей.  Как  их
зовут?
   Было ст