книг" потребовала времени, но  сейчас  робот  с  головоломной  скоростью  -
сантиметр или два в секунду - шел вдоль  полок,  а  двое  из  команды  Дьема
скармливали ему в лапу постоянный поток книг. Сверху шел вежливый, но вполне
слышный спор. Эта высадка была частью совместного плана, и по согласованному
графику срок ее истекал всего через сто килосекунд.  За  это  время  они  не
успеют обработать всю библиотеку, не говоря уже о других зданиях и  входе  в
пещеры. Эмергенты не хотели делать для этой высадки исключения. Вместо этого
они предлагали переместить в долину один из тяжелых подъемников  и  выгрести
все находки в целом.
   - И при этом можно сохранить стратегию  скрытности,  -  произнес  мужской
голос эмергента. - Можем взорвать стены долины  -  будто  бы  большой  обвал
уничтожил лежащую внизу долину.
   - Ну и ну! У этих ребят действительно деликатный подход, - произнес голос
Бенни Вена по закрытому каналу.
   Эзр  не  ответил.  Предложение  эмергентов  казалось  ему  не  то   чтобы
иррациональным.., просто чужим. Кенг Хо занималась торговлей.  Самые  крутые
садисты могли с радостью разорить конкурента до полной нищеты, но почти  все
хотели иметь Клиентов, которых можно будет постричь снова. Просто  разрушать
или красть было.., грубо, что ли. И зачем,  если  можно  потом  вернуться  и
снова пощупать, чем поживиться?
   Наверху  предложение  эмергентов  было  вежливо  отклонено,  и  следующая
экспедиция в знаменитую  теперь  долину  была  поставлена  во  главе  списка
последующих совместных приключений.
   Дьем послал Бенни и Эзра проверить полки. В этой  библиотеке  могло  быть
сто тысяч томов - всего несколько сот гигабайт,  но  и  этого  было  слишком
много для оставшегося времени. В  конце  концов  придется  выбирать  наугад,
рассчитывая таким образом найти святой  Грааль  -  детский  иллюстрированный
букварь.
   Текли  килосекунды,  Дьем  менял  людей  -  одни  скармливали  информацию
сканеру, другие таскали книги для прочтения с верхних полок и ставили их  на
место.
   Когда у Винжа настал обеденный перерыв.  Мигающая  уже  ушла  из  зенита.
Теперь она висела над утесами дальнего конца долины и  отбрасывала  тени  от
домов на всю длину улицы. Он нашел свободный от  снега  участок,  бросил  на
него теплоизолирующее одеяло и разгрузил наконец ноги от  своего  веса.  Ох,
как хорошо! Дьем дал ему на перерыв тысячу пятьсот секунд.  Он  покопался  в
фидере и медленно сжевал пару фруктовых  палочек.  В  шлеме  слышался  голос
Триксии, но она была очень занята. "Букварь с картинками" так и не  попался,
но нашлось нечто, ненамного худшее - пачка учебников физики и химии. Триксия
предположила, что это какая-то техническая библиотека.  Сейчас  обсуждалось,
как ускорить сканирование. Триксия  считала,  что  выполнила  анализ  графем
письма правильно, так что теперь можно приступать к более разумному чтению.
   С первого раза, когда Эзр увидел Триксию, он понял, что она умна. Но  она
была всего лишь Клиентом, специализирующимся в лингвистике  -  области,  где
наука Кенг Хо добилась блестящих успехов. Что она может на самом деле внести
нового? Теперь же.., теперь он слышал идущий сверху  разговор,  и  остальные
специалисты-лингвисты обращались  к  Триксии  с  уважением.  Может  быть,  и
неудивительно. Вся цивилизация  трилендеров  соревновалась  за  ограниченное
количество мест в экспедиции. И  если  из  ста  миллионов  людей  выбрать  в
какой-то специальности лучшего.., то этот лучший наверняка  будет  чертовски
хорош. На секунду гордость Эзра от знакомства с ней  пошатнулась:  на  самом
деле это он хватил слишком высоко, желая ее. Да, он главный наследник  Семьи
Винж.23, но сам он.., совсем не так блистает. И даже хуже: все время  тратит
на мечтания о каких-то других местах и временах.
   Эта обескураживающая мыслишка повернула на знакомый путь: может быть,  он
докажет, что не так уж бесполезен. Пауки наверняка давно оторвались от своей
исходной цивилизации, и теперешняя эра у них может  быть  очень  похожей  на
темные века. Может  быть,  у  него  будет  наитие,  которое  принесет  Флоту
сокровища - а ему завоюет Триксию Бонсол.
   И  ум  его  понесся  по  счастливым  возможностям,  ни  разу  толком   не
спустившись до скучных деталей...
   Винж глянул на хрон. Ага, еще есть пятьсот  секунд!  Он  встал,  поглядел
поверх удлиняющихся теней туда, где улица взбиралась  на  склон  горы.  Весь
день они так сосредоточились на главных задачах, что даже не  успели  кинуть
взгляд на окружающий вид. На самом деле они остановились, чуть не доходя  до
расширения дороги, почти площади.
   В  светлое  время  здесь  было  много  растений.   Холмы   были   покрыты
перекрученными  остатками  чего-то  вроде  деревьев.  Здесь   природа   была
тщательно причесана; через правильные интервалы на улице лежали органические
остатки каких-то декоративных растений. Вокруг площади было с десяток  таких
груд.
   Четыреста секунд. Время еще есть.
   Он быстро подошел к краю площади и стал обходить  ее  по  кругу.  Посреди
круга возвышался холмик, и покрывший его снег складывался в странные  формы.
Обойдя круг до половины, Винж оказался лицом к свету.  Работа  в  библиотеке
настолько разогрела дом, что оттуда сочился туман временно возникшей местной
атмосферы, и красноватыми полосами пронизывал его свет.
   Мигающей. Если не замечать цвета, то  это  мог  быть  наземный  туман  на
главном полу базы его родителей в летнюю ночь. А  стены  долины  могли  быть
переборками отсеков базы. На секунду воображение сыграло с  Эзром  шутку,  и
такое чужое место показалось таким знакомым, таким мирным.
   Внимание Винжа снова вернулось к центру площади. Вот эти странные  формы,
полускрытые темнотой. Не успев подумать, он к ним  приблизился.  Земля  была
чиста от  снега  и  хрустела  под  ногами,  как  замерзший  мох.  Вдруг  Эзр
остановился, чуть не ахнув. Эти темные предметы в центре -  это  же  статуи!
Статуи пауков! Еще несколько секунд, и он доложит о находке, но пока что  он
любовался этой сценой в одиночестве и  молчании.  Конечно,  примерная  форма
туземцев им известна; есть грубые картины, найденные  предыдущими  наземными
партиями. Но - Винж включил сканирование  изображения  -  эти  статуи  очень
натуралистичны  и  выполнены  в  мельчайших  деталях  из  какого-то  темного
металла. Их здесь было три, как Эзр решил - в  натуральную  величину.  Слово
"паук"  -  слово  обычного  языка,  термин  из  тех,  что   при   конкретном
исследовании почти бесполезно. Во времянках, где прошло детство  Эзра,  было
несколько видов живых существ, называемых "пауками". У некоторых было  шесть
ног, у других восемь, у третьих - десять  или  двенадцать.  Были  среди  них
толстые и  мохнатые,  были  тощие,  черные  и  ядовитые.  Здешние,  кажется,
худощавые и десятиногие. Но либо они носят одежду, либо куда более  колючие,
чем их мелкие тезки. Они  переплели  ноги  друг  с  другом,  дотягиваясь  до
чего-то под собой. Дерутся? Размножаются? Непонятно. Даже воображение  Винжа
отказало.
   На что тут похоже, когда солнце светит вовсю?

Глава 4

   Стало стертым штампом, что мир приятнее всего  в  Годы  Увядания.  Погода
действительно не такая бурная, во всем ощущается замедление, и почти повсюду
несколько лет подряд летний  зной  не  так  жжет,  и  зимы  не  так  суровы.
Классическое время романтики. Время, когда  соблазн  манит  высшие  существа
расслабиться. Отложить. Последний шанс приготовиться к концу мира.
   По чистому везению Шерканер Андерхилл выбрал для первой поездки в  Ставку
самые лучшие дни Годов Увядания. Вскоре он понял, что повезло  ему  вдвойне:
прибрежный серпантин был не рассчитан на  автомобили,  а  Шерканер  оказался
далеко не таким искусным автомобилистом, как сам думал. Не раз его  заносило
и разворачивало на месте  при  неправильно  приложенном  ремне  водителя,  и
только руль и тормоза спасали его от полета в голубой  туман  Великого  Моря
(он, конечно, не долетел бы и  рухнул  на  лес,  но  с  тем  же  смертельным
результатом).
   Шерканер этим наслаждался.  За  несколько  часов  он  научился  управлять
машиной. Теперь он разворачивался на двух колесах почти  намеренно.  Поездка
была прекрасной. Местные жители называли этот маршрут Гордостью  Аккорда,  и
Августейшая Семья не смела пожаловаться. Была вершина лета. Лес был возраста
полных тридцати лет - почти столько,  сколько  могут  прожить  деревья.  Они
вытягивались вверх, прямые, высокие, зеленые, и росли прямо на краю  дороги.
Аромат цветов и лесных смол плыл прохладным потоком мимо насеста автомобиля.
   Других гражданских авто попадалось немного,  зато  много  было  оспрехов,
тянущих телеги, попадались грузовики и до неудобства много армейских колонн.
Штатские реагировали на него со смешанным  чувством:  раздражение,  интерес,
зависть. Даже больше, чем возле Принстона, встречалось  крестьянок,  с  виду
беременных,  и  парней  с  детскими  рубцами  на  спине.  Некоторые  группы,
казалось, завидуют не только автомобилю Шерка. А я  иногда  немного  завидую
им. Какое-то время он поиграл  с  этой  мыслью,  не  пытаясь  ее  объяснить.
Инстинкт - это так увлекательно, особенно когда видишь его изнутри.
   Пролетали мили. Тело и чувства Шерканера  упивались  поездкой,  но  разум
постепенно отвлекся: дела в школе, как продать Ставке  свой  план,  воистину
неисчерпаемые способы усовершенствования автомобиля. В лесной  городишко  он
въехал ранним вечером первого дня. На древнем знаке было написано "ГЛУБИННАЯ
НОЧЬ". Шерканер не понял, это название или просто описание.
   Остановился он возле  кузницы.  У  кузнеца  была  такая  же  странноватая
улыбка, как у многих на дороге.
   - У вас хороший автомобиль, мистер.
   На самом деле автомобиль и был очень хорошим и дорогим - последняя модель
"релмайтха". Абсолютно не по карману среднему студенту колледжа  -  Шерканер
выиграл его в казино возле студенческого городка двумя днями раньше.  Теорию
вероятностей надо знать. Шерканер был отлично известен во всех игорных домах
Принстона и окрестностей, и гильдия владельцев его предупредила, что ему все
руки переломают, если еще раз поймают за игрой в  городе.  А  он  все  равно
собирался уезжать из  Принстона  -  и  очень  хотел  поэкспериментировать  с
автомобилями.
   Кузнец  бочком,  бочком  обошел  автомобиль,  притворяясь,  что  любуется
серебряной отделкой и тремя вращающимися цилиндрами.
   - Типа далеко от дома заехали, нет? И что будете делать, если он работать
перестанет?
   - Может, керосина куплю?
   - Ага, у нас он есть. Нужен для кое-каких машин на ферме. Не,  я  не  про
то. Я насчет если ваша штуковина поломается? Они же  капризные,  не  то  что
тягловые животные.
   Шерканер ухмыльнулся. Он уже заметил скорлупу от нескольких авто  в  лесу
позади кузницы. Нужное место.
   - Вот тут  может  быть  трудность.  Но  я  кое-что  придумал.  Вас  может
заинтересовать работа по коже и металлу.
   И он описал несколько идей, которые пришли ему в голову на дороге - вещи,
которые сделать просто. Кузнец был согласен - всегда готов делать  бизнес  с
психом. Но только Шерканер должен заплатить вперед. К счастью, валюта  Банка
Принстона оказалась приемлемой.
   Потом Андерхилл  проехал  по  городу,  разыскивая  гостиницу.  С  первого
взгляда городок казался мирным, не замечающим времени  -  таким,  в  котором
приятно жить.  Была  в  нем  традиционалистская  церковь  Мрака,  простая  и
обшарпанная, какой и должна была быть  в  эти  годы.  На  почте  продавались
газеты даже  не  позавчерашние,  а  третьегодняшные.  Заголовки  могли  быть
большими, красными, кричащими о  войне  и  вторжении,  но  даже  когда  мимо
грохотала колонна грузовиков Ставки, никто особого внимания не обращал.
   Выяснилось, что Глубинная Ночь настолько мала, что даже гостиниц в городе
нет. Владелец почты рассказал, как проехать к домам,  где  сдаются  койки  с
завтраком. Когда солнце уже скатывалось к океану, Шерканер все еще искал их,
раскатывая по сельским дорогам. Лес был красив, но оставлял  маловато  места
для ферм. Местные жители существовали частично за счет внешней торговли,  но
еще и усердно трудились в своих горных садах.., и оставалось у них не больше
трех лет хороших  сезонов,  пока  морозы  не  станут  убийственными.  Амбары
казались полными, и постоянно ездили  туда  и  сюда  телеги  между  холмами.
Приходская глубина находилась еще милях в пятнадцати в том  же  направлении.
Глубина не очень большая, но для малонаселенной местности ее хватало вполне.
Если эти люди не сделают  сейчас  достаточных  запасов,  им  придется  очень
страдать  в  первые,  тяжелые  годы  Великой   Тьмы:   даже   в   теперешние
цивилизованные  времена  мало  нашлось  бы  сочувствия  к  тому,  кто,  имея
трудоспособное тело, не запасся на эти годы.
   Закат застал его на мысе, выходящем на океан. Земля уходила вниз  с  трех
сторон, а с юга переходила в небольшую лесистую долину.  На  гребне  за  ней
возвышался дом, похожий на тот, что описал почтмейстер.  Но  Шерку  все  еще
можно было не спешить, а это был самый прекрасный вид за  весь  день.  И  он
смотрел, как лоскуты теней окрашиваются в разные цвета, а след солнца уходит
с отдаленного горизонта.
   Потом он развернул автомобиль и направился в долину по  крутой  грунтовой
дороге. Над ним сомкнулась лесная  крыша..,  и  начался  самый  трудный  для
вождения участок за весь день, хотя он ехал медленнее,  чем  калека  ползет.
Автомобиль нырял и скользил в футовой глубины выбоинах. Тяготение и  везение
- только эти два явления не давали ему застрять. Когда Шерканер добрался  до
русла ручья на дне, он всерьез уже сомневался, не придется ли бросить  здесь
сверкающую новую машину. Потом он посмотрел вперед и по сторонам. Дорога  не
заброшена - тележные колеи свежие.
   Медленный вечерний бриз донес вонь отбросов и гниющего  мусора.  Помойка?
Странно представить себе  такую  штуку  в  глуши.  Да,  действительно,  кучи
отходов. Но и дом-развалюха,  полускрытый  деревьями.  Стены  кривые,  будто
бревна никто никогда не пригонял.  Крыша  провисла.  Дыры  заткнуты  пучками
лозняка. Слой почвы между дорогой и домом стерт начисто. А вот  что  он  мог
счесть за отбросы: пара оспрехов, стреноженная у ручья выше по течению.
   Шерканер остановился. Дорожные колеи исчезали в ручье  футах  в  двадцати
впереди. Минуту он просто смотрел в ошеломлении.  Это  же  настоящий  лесной
народ, непохожий ни на что,  виденное  в  жизни  Шерканером  -  уроженцем  и
жителем большого города!
   Он вылез из машины. Их воззрения. Сколько он может узнать нового!
   Тут до него дошло, что если их воззрения достаточно чужды, то  они  могут
быть более чем недовольны его присутствием.
   К тому же... Шерканер откинулся на насесте и тщательно  осмотрел  рулевое
колесо, газ и тормоза. За ним наблюдали не только оспрехи. Он  огляделся  по
сторонам, глаза уже приспособились к сумеркам. Так, их двое. Прячутся в тени
с обеих сторон. Не животные, но... Дети? Лет так пяти и десяти.  У  меньшего
еще сохранились детские глаза. Но взгляд их  был  животный,  хищный.  И  они
подкрадывались к автомобилю.
   Шерканер форсировал двигатель и рванул вперед. Уже перед самым ручьем  он
заметил третий силуэт - побольше, - затаившийся в деревьях над водой. Может,
это и дети, но игра в засаду и прыжок идет всерьез. Он вывернул  руль  резко
вправо, выскакивая из колеи. Значит, он соскочил с дороги - или нет? Впереди
слабо просматривались выбитые борозды: место брода!
   Он въехал в ручей, разбрызгивая воду в обе стороны.  Большой  в  Деревьях
прыгнул,  длинная  рука  скользнула  по  автомобилю,  но  сама   эта   тварь
приземлилась в стороне от пути Шерканеpa. Тут Андерхилл добрался до  другого
берега и рванул по круче вверх. Настоящая засада кончилась бы мешком на этом
месте. Но дорога бежала вперед, и как-то ему удавалось  на  ней  удержаться,
хотя машина виляла. Последний миг страха, когда  он  выезжал  из-под  навеса
листвы, дорога стала круче, и "релмайтх" повело назад так, что  он  чуть  не
опрокинулся. Шерканер бросился  с  насеста  вперед,  машина  ухнула  вниз  и
перекатилась через гребень холма.
   Путь закончился под звездами в сумеречном небе возле  дома,  который  был
виден с дальнего конца долины.
   Шерканер  заглушил  мотор  и   минуту   посидел,   переводя   дыхание   и
прислушиваясь к  стуку  крови  в  груди  -  настолько  все  стало  тихо.  Он
оглянулся: никто его не преследовал. А если подумать,  что  случилось..,  то
это странно. Тот большой, которого он  видел,  медленно  вылезал  из  ручья.
Остальные двое отвернулись, будто потеряв интерес.
   Это был именно тот дом, который он видел с того края долины.  В  передних
комнатах зажегся свет. Открылась дверь, и на крыльцо вышла старая дама.
   - Кто там? - спросил мощный голос.
   - Леди Энклерр?  -  У  самого  Шерканера  голос  слегка  дрогнул.  -  Мне
почтмейстер дал ваш адрес. Сказал, что вы сдаете комнаты на ночь.
   Она подошла со стороны водителя и оглядела Шерка сверху донизу.
   - Сдаю. Но вы опоздали к ужину. Придется вам досасывать холодное.
   - А, это ничего, это ничего.
   - Ладно, тогда втаскивайся. - Она усмехнулась и махнула ручкой в  сторону
долины, откуда Шерканер только что унес ноги. -  Ты  далекий  обходной  путь
проделал, сынок.
   Вопреки своему обещанию, леди Энклерр накормила  Шерканера  как  следует.
Потом они сели поболтать в гостиной. Дом был чист,  хотя  довольно  изношен.
Провисшие  полы  не  ремонтировались,  краска  кое-где  облупилась   -   дом
приближался к концу своих дней. Но бледные мерцающие лампы открывали взгляду
ряды книжных полок между  закрытыми  ширмами  окнами.  Тут  было  около  ста
заглавий, в основном детские  книжки  для  только  что  научившихся  читать.
Старая дама (она была действительно старой, родилась  за  два  поколения  до
Шерка) была приходской учительницей на пенсии. Ее муж не  пережил  последней
Тьмы, но были у нее взрослые дети - уже сами старые хрычи, - живущие в  этих
холмах повсюду.
   На городскую учительницу леди Энклерр была никак не похожа.
   - Да, я помоталась на своем веку. Когда я была еще моложе тебя, я плавала
в западном море.
   Морячка! Шерканер  с  откровенным  благоговением  слушал  ее  истории  об
ураганах, смерчах и взрывах айсбергов. Мало находилось сумасшедшего  народу,
чтобы идти в моряки, даже в Годы  Увядания.  Леди  Энклерр  повезло  прожить
настолько долго, чтобы завести детей. Может быть, поэтому  она  в  следующем
поколении осела в качестве учительницы и помощницы своего мужа по воспитанию
кобберят. Каждый год она изучала учебники для следующего  класса,  оставаясь
на год впереди приходских детей весь период взросления.
   В период Света она учила новое поколение. Когда дети вырастали, она потом
годами процветала. Многие  кобберы  перешли  в  третье  поколение,  немногие
дожили  до  его  конца.  Леди  Энклерр  была  слишком  хилой,  чтобы   самой
подготовиться к грядущей Тьме. Но у нее была ее церковь и помощь собственных
детей, и потому у Нее был шанс увидеть четвертый период Света. Тем  временем
она продолжала сплетничать и читать. Она даже интересовалась войной - но как
болельщик.
   - Я говорю: дайте этим  тиферам  туннель  позади.  У  меня  две  внучатые
племянницы на Фронте, и я ими горжусь.
   Слушая ее речи, Шерканер выглядывал через широкие, отлично экранированные
окна дома леди Энклерр. Необычно яркие звезды тысячи  цветов  были  здесь  в
горах; они тускло освещали широкие листья лесных  деревьев  и  раскинувшиеся
вокруг холмы. Крошечные лесные феи несмолкаемо постукивали в  экраны,  и  со
всех окрестных деревьев слышались их скрипучие песни.
   Вдруг забил барабан. Громко забил - Шерканер ощутил ритм кончиками ног  и
грудью, не только ушами. Ему начал вторить другой,  то  опережая,  то  снова
попадая в ритм.
   Леди Энклерр прекратила разговор и недовольно прислушалась к шуму.
   - Боюсь, это может быть на много ча