и опасно, даже если шпионы Брюгеля не насторожены.
   Но убрать Рейнольт необходимо.
   Фам  подошел  на  пальцах  по  обрыву,  притормаживаемый   необходимостью
двигаться незаметно. Даже здесь было очевидно искусство Али Лина. Скала была
простым необработанным алмазом, но Али принес камни из  свалки  минералов  с
поверхности груды скал " лагеря L1. Они были обесцвечены, будто тысячелетним
выветриванием. Скала была таким же произведением искусства, как нарисованная
на бумаге или в компьютере. Али Лин был гениальным строителем парков еще  до
экспедиции к Мигающей. Сэмми Парк за это и взял его в экипаж. Но за годы под
Фокусом он стал еще более великим - каким только может стать  человек,  если
ум его одержим единственной страстью. То, что сделал он и его коллеги,  было
тонко и глубоко.., и не меньше всего прочего  показывало,  какую  мощь  дает
Фокус культуре, им владеющей. Пользоваться Фокусом - это хорошо.
   Вход туннеля был на несколько метров выше. Фам почувствовал  с  полдюжины
плавающих локализаторов, обозначающих контуры двери.
   Какая-то часть его внимания все еще следила за толпой у причала. Ни  одна
пара глаз в его сторону не глядела. Находчивые  люди  забрались  на  пирс  и
устроили живую цепь, протянувшуюся в воздух  на  шесть-семь  метров,  как  в
акробатическом этюде. Люди в цепи клонились  в  самые  разные  стороны  -  в
обычных позах при подобной операции в  невесомости.  Иллюзия  верха  и  низа
разрушилась, и некоторые  эмергенты  со  стоном  отвернулись.  Одно  дело  -
представить себе, что плоская  водная  поверхность  лежит  внизу.  Совсем  ,
другое - увидеть перед собой отвесный водяной обрыв или водяной потолок.  От
этого может и замутить.
   Но конечный элемент цепи вытянул руку и  поймал  Риту  за  лодыжку.  Цепь
сжалась, притягивая ее обратно к земле. Фам постучал себя по ладони, и звуки
этой сцены стали громче. Дзау Цинь  несколько  смутился  и  стал  извиняться
перед женой.
   - Но Чиви сказала, что можно. И не забывай, я же космический пилот!
   - Начальник пилотов, Дзау! Это не то же самое.
   - Достаточно близко. И кое-что я умею делать без зипхедов. Дзау опять сел
возле мачты и чуть дернул парус. Лодка пошла вокруг пирса, ровно держась  на
воде. Может быть, прилипание не давало ей оторваться. Зато кильватерный след
поднялся в воздух на полметра, извиваясь и  сплетаясь  в  косы,  как  делает
свободная вода под действием поверхностного натяжения. Толпа  зааплодировала
- даже Рита, и Дзау развернул лодку, пытаясь поставить ее снова к причалу.
   Фам подтянулся на уровень входа туннеля. Локализаторы уже занялись люком.
Слава создателю, все в этом парке было совместимо  с  ними.  Дверь  бесшумно
открылась. И когда он вплыл внутрь, закрыть ее за собой было нетрудно.
   У него было, быть может, две сотни секунд. Фам быстро стал проталкиваться
по  туннелю.  Здесь   иллюзий   не   было.   Стены   были   необработанными,
кристаллическими,  истинное  вещество  Алмаза-1.  Фам   прибавил   скорость.
Разворачивающиеся перед ним карты показывали то, что он  уже  раньше  видел.
Томас Hay хотел, чтобы Озерный Парк  стал  его  главной  резиденцией:  после
этого  праздника  доступ  посторонним  будет  строго  ограничен.   Последние
тепловые копатели Hay использовал на прокладку этих туннелей. Они давали ему
прямой доступ ко всем главным ресурсам Хаммерфеста.
   Крошечные шпионы Фама показали ему, что он в тридцати  метрах  от  нового
входа в клинику Фокуса. Hay и Рейнольт на пикнике. Все техники МДИ  либо  на
пикнике, либо вне Вахты. Ему в клинике хватит времени на небольшой  саботаж.
Фам наклонил голову к ногам и затормозил руками о стены.
   Саботаж?  Будь  ты  честным.  Убийство.  Нет,  устранение.   Или   смерть
противника в бою. Фаму случалось убивать в бою не меньше всякого другого,  и
не всегда из корабля в корабль. И это то же самое. Что из того, что Рейнольт
теперь Фокусированный автомат, рабыня Hay? Было время,  когда  ее  зло  само
себя осознавало. Фам достаточно знал о клике  Ксеваль,  чтобы  понимать:  ее
ужасы не были придуманы теми, кто  ее  уничтожил.  Было  время,  когда  Анне
Рейнольт была вроде Ритцера Брюгеля, хотя, конечно, куда  более  умелой.  По
внешности эти двое могли бы быть  близнецами:  бледнокожие,  рыжеволосые,  с
холодными глазами убийц. Фам попытался поймать образ,  усилить  его  в  уме.
Когда-нибудь он опрокинет режим Hay - Брюгеля. Когда-нибудь он  ворвется  на
"Невидимую Руку" и положит конец ужасам Брюгеля. И то, что я должен  сделать
с Рейнольт, - то же самое.
   Тут Фам заметил, что  плавает  перед  входом  в  клинику,  и  пальцы  его
наставились на команду открытия двери. Сколько же времени я потерял?  Отсчет
времени, который он держал на  периферии  зрения,  ответил,  что  всего  две
секунды..
   Он сердито постучал пальцами. Дверь скользнула в сторону, и  он  вплыл  в
тишину комнаты. Клиника была ярко освещена, но поле зрения за глазами  вдруг
потемнело  и  опустело.  Он  двигался  осторожно,  как   человек,   внезапно
пораженный слепотой.
   Локализаторы из туннеля и те,  что  он  стряхнул  с  одежды,  рассыпались
вокруг, постепенно возвращая способность видеть. Он  быстро  переместился  к
столу управления МДИ, стараясь не обращать внимания на отсутствие зрения  по
углам и слепые пятна. Клиника была  единственным  местом,  где  локализаторы
долго не жили. Импульсы больших магнитов  пережигали  их  электронику.  Траг
стал их выгребать пылесосом после  того,  как  ускоренная  магнитом  пылинка
порезала ему ухо.
   Но Фам Нювен не собирался давать  магнитные  импульсы,  и  его  шпиончики
проживут достаточно, чтобы он успел поставить ловушку. Он пересек комнату от
стены к стене, быстро отмечая стоящие в ней аппараты.  Как  всегда,  клиника
была упорядоченным лабиринтом бледных ящичков. Здесь беспроволочная связь не
применялась. Автоматику соединяли с магнитами оптические кабели  и  короткие
лазерные связи. Сверхпроводящие силовые кабели уходили туда, где он пока еще
не видел. Ага. Локализаторы подплыли к шкафу контроллера. Он  был  поставлен
точно так, как его оставил Траг в последний раз. Сейчас Фам на каждой  Вахте
много килосекунд проводил в клинике с Трагом. Фам Тринли никогда не  выражал
особого любопытства насчет того, как работает  аппаратура  Фокуса,  но  Траг
любил хвастаться, и Фам узнавал все больше и больше.
   Фокус легко может убить. Фам парил над катушками согласования. Внутренняя
область  МДИ  была  в  поперечнике  меньше  пятидесяти   сантиметров,   даже
недостаточно для картирования всего тела.  Но  этот  аппарат  предназначался
только для головы и картирование было лишь частью  этой  игры.  Аппарат  был
набором высокочастотных модуляторов, которые и отличали его от  стандартного
имиджера. Под управлением программ, составленных в основном  Анне  Рейнольт,
что бы ни говорил Траг, модуляторы раздражали и стимулировали вирус Фокуса в
голове жертвы. По одному кубическому миллиметру оркестровалась психоактивная
секреция мозговой гнили. Даже при очень  точной  работе  болезнь  надо  было
настраивать каждые несколько мегасекунд, иначе зипхед свалится  в  кататонию
или гиперактивность. Мелкие ошибки вызывают дисфункции - почти четверть всей
работы  Трага  приходилось  переделывать.  Средние  ошибки  могут  разрушить
память. Крупные ошибки могут вызвать массивное поражение, и  жертва  умирает
даже быстрее, чем Ксопи Реюнг.
   В следующий раз, когда Анне Рейнольт будет себя  настраивать,  она  падет
жертвой такого несчастного случая.
   Его уже нет  в  Озерном  Парке  почти  сто  секунд.  Дзау  Цинь  набирает
маленькие группы покатать на лодке. Кто-то все-таки свалился в воду.
   Отлично. Это даст мне еще время.
   Фам  снял  кожух  с  контроллера.   В   нем   находились   интерфейсы   к
сверхпроводникам. Такие штуки могут  отказывать,  в  редких  случаях  -  без
предупреждения. Ослабить  переключатель,  подстроить  программы  управления,
чтобы они узнали Рейнольт, когда она в следующий раз  использует  аппаратуру
на себе...
   С тех пор, как он вошел в клинику, активные локализаторы, принесенные  им
с собой, рассеялись уже по всей  комнате.  Как  слабый  свет,  уходящий  все
дальше и дальше в полную темноту, открывая все больше и больше предметов. Он
поставил эти образы на низший приоритет,  пока  изучал  переключатель  почти
микроскопическим зрением.
   Что-то мелькнуло - подвижное. Он уловил мелькнувшую  ногу  в  штанине  на
краю одного из фоновых образов. Кто-то прятался в мертвой зоне  за  ящиками.
Фам ориентировал туда локализаторы и  нырнул  в  открытое  пространство  над
ящиками.
   Женский голос:
   - Схватиться за упор и не двигаться! Анне Рейнольт. Она  вынырнула  из-за
ящиков как раз чуть дальше, чем он мог бы достать. И держала  указку,  будто
это оружие. Рейнольт остановилась у потолка и направила указку на него.
   - Рука за рукой вернитесь к стене.
   На миг Фам колебался на грани прямой атаки. Указка может быть блефом,  но
если даже она связана с пушкой, какая разница? Игра  окончена.  Единственная
оставшаяся возможность - быстрое  и  ошеломляющее  нападение,  здесь  и  под
взглядом локализаторов всего Хаммерфеста. А может, и нет... Фам  отступил  к
стене, как ему было сказано.
   Рейнольт вышла из-за ящиков, зацепившись ступней за скобу.  Указка  в  ее
руке не качнулась.
   - Итак, мистер Фам Тринли? Приятно,  наконец,  узнать  правду.  Свободной
рукой она отвела волосы с лица. Скорлупки были  прозрачны,  и  глаза  хорошо
видны. Что-то в ней было необычное. Лицо было бледно и холодно, как  всегда,
но  на  обычное  нетерпение  и  безразличие   наложился   какой-то   триумф,
сознательное самодовольство. И.., и на губах ее была хотя и  неуловимая,  но
точно улыбка.
   - Вы мне поставили ловушку, Анне?
   Он всмотрелся, и в  покоях  Hay  увидел,  что  принял  за  Анне  Рейнольт
изображение на обоях, свободно лежащих на кровати. Она затемнила глаза,  что
было очень на нее похоже, и перехитрила его простым видеоизображением.
   Она кивнула.
   - Я не знала, что вам, но поставила. Давно  уже  было  ясно,  что  кто-то
манипулирует моими системами. Вначале я думала, что это Ритцер или  Кэл  Омо
играют в политические игры. Вас я  рассматривала  как  возможного  кандидата
человека, который слишком часто оказывается в центре событий. Сначала старый
дурак, потом старый работорговец, скрывающийся под маской дурака.  Теперь  я
вижу, что имею дело с чем-то большим, мистер Тринли. Вы в самом деле думали,
что вечно сможете обманывать системы предводителя?
   - Я... - Зрение Фама покинуло комнату и  оглядело  Озерный  Парк.  Пикник
продолжался. Сам Томас Hay с Чиви присоединились к катающимся на лодке.  Фам
взял лицо Hay крупным  планом:  он  был  без  скорлупок.  Так  не  поступает
человек, наблюдающий за засадой. Он не знает! - Я очень боялся, что не смогу
обманывать системы вечно - в частности, вас.
   Она кивнула:
   - Я так и думала, что кто бы это ни был, он метит в меня.  Я  критический
компонент. - Она на миг отвела взгляд от него, на открытый контроллер. -  Вы
знали, что мне в следующую мегасекунду предстоит подстройка?
   - Да. - И подстройка тебе нужна больше, чем я думал. В нем  всколыхнулась
надежда. Она вела себя как персонаж из идиотского  приключенческого  романа.
Она не сказала начальнику, что собирается сделать. Наверняка за ней никто не
стоит. И теперь она тут плавает и болтает! Заставь ее продолжать говорить. -
Я  думал,  что  могу  ослабить  переключатели.   Когда   вы   воспользуетесь
аппаратурой, ее заклинит на высоких значениях и...
   - И у меня произойдет множественный  разрыв  капилляров?  Очень  жестоко,
очень грубо, мистер Тринли. Да, но ведь у вас не хватило бы  ума  попытаться
перепрограммировать?
   - Нет. - Насколько она отклонилась от калибровки? Ударь на  эмоции.  -  А
кроме того, я хотел вашей смерти. Вы,  Hay  и  Брюгель  -  единственные  тут
настоящие звери. Вы единственная, до кого я могу добраться.
   Она улыбнулась шире:
   - Вы сумасшедший.
   - Нет, вы сумасшедшая. И когда-то вы были предводителем вроде этих.  Ваша
проблема в том, что вы проиграли. Или не помните? Клика Ксеваль?
   Самодовольная  улыбка  на  миг  исчезла  и   сменилась   обычным   хмурым
безразличием. Потом вернулась.
   - Я отлично помню. Вы правы, я потерпела поражение, только за столетие до
клики Ксеваль, и я сражалась со всеми предводителями.  -  Она  медленно  шла
через комнату, и указка не отклонялась от груди  Фама  ни  на  миллиметр.  -
Эмергенты вторглись на Френк. Я была аспиранткой  по  древней  литературе  в
университете Арнхема... Я научилась другим профессиям. Пятнадцать  лет  я  с
ними дралась. У них была техника, у  них  был  Фокус.  Вначале  у  нас  было
численное превосходство. Мы терпели поражение за поражением,  но  заставляли
их платить за каждую победу.  К  концу  мы  были  лучше  вооружены,  но  нас
осталось так мало... И все же мы дрались.
   Выражение глаз ее было.., радостное. Он слушал историю Френка в изложении
другой стороны.
   - Вы.., вы - Френкиискии Орк!
   Улыбка Рейнольт стала шире, и она подошла даже еще ближе, выпрямившись из
стойки для невесомости.
   - Разумеется. Предводители мудро решили переписать историю.  "Френкиискии
Орк" - лучшее имя для дьявола, чем "Анне Арнхемская". Спасение френкийцев от
расы мутантов звучит лучше, чем бойня и Фокус.
   Господи!
   Но какая-то часть сознания автоматически еще помнила, зачем он здесь.  Он
скользнул по стене, готовясь нанести удар в прыжке.
   Рейнольт остановилась и опустила прицел до его колен.
   - Не пытайтесь, мистер Тринли. Указка  управляет  программой  контроллера
МДИ. Будь у вас больше времени, вы бы заметили никелевые шарики,  которые  я
поместила в магниты. Оружие импровизированное,  но  достаточно  эффективное,
чтобы оставить вас без ног, - а до допроса вы доживете.
   Фам переключил зрение на аппаратуру МДИ. Да, там  никелевые  шарики.  Под
нужным магнитным импульсом они сработают как крупная  дробь.  Но  программа,
если   она   в   контроллере...   Крохотные   глаза    обшарили    интерфейс
сверхпроводника. Локализаторов хватит,  чтобы  дать  команду  по  оптической
связи и стереть эту программу. Она все еще не знает, что они  мне  позволяют
делать! Надежда разгоралась ярче пламени.
   Он постучал пальцами по ладони, расставляя устройства по местам, надеясь,
что Рейнольт воспримет это как нервозный жест.
   - Допроса? Вы все равно лояльны к Hay?
   - Конечно. Как может быть иначе?
   - Но вы же действуете за его спиной!
   - Только чтобы лучше ему служить.  Если  бы  оказалось,  что  это  Ритцер
Брюгель, мне нужна была бы  полная  информация,  чтобы  обратиться  к  моему
предводи...
   Фам метнулся от стены. Указка  Рейнольт  бессильно  щелкнула,  и  тут  он
ударил. Они влетели в ящики МДИ. Рейнольт дралась почти беззвучно, ударяя  в
него коленом, пытаясь укусить за горло. Но он прижал ей руки,  и  когда  они
пролетали мимо корпуса магнита, извернулся и ударил ее головой о кожух.
   Рейнольт обмякла. Фам зацепился за упор, готовый снова ее ударить.
   Думай!
   Пикник на Северной Лапе продолжался. Таймер Фама  показывал,  что  прошло
250 секунд с момента, как он покинул парк. Я все еще могу сделать работу!  С
необходимыми изменениями, конечно. Удар по голове Рейнольт  будет  обнаружен
на вскрытии... Но - чудеса - на одежде ее нет следов борьбы. Будут кое-какие
изменения. Он вытащил никелевые дробинки и сунул их в какой-то  контейнер...
Что-то  вроде  исходного  плана  может  сработать.  Допустим,  она  пыталась
перекалибровать контроллеры, и произошел несчастный случай?
   Фам аккуратно вдвинул ее тело в  аппарат  и  держал  крепко,  высматривая
признаки сознания.
   Зверь. Френкиискии Орк. Конечно, Анне Рейнольт ни тем, ни другим не была.
Она была высокой изящной женщиной - не меньше человеком, чем Фам  Нювен  или
любой дальний потомок землян.
   Теперь легенды на стенах Хаммерфеста получили точный перевод. Многие годы
Анне Рейнольт дралась против  Фокуса,  ее  народ  теснили  шаг  за  шагом  к
последнему редуту в горах. Анне Арнхемская. И все, что от нее осталось - миф
о страшном монстре.., и реальные монстры вроде  Ритцера  Брюгеля  и  потомки
выживших френкийцев, завоеванных и Фокусированных.
   Но Анне Арнхемская не погибла. Вместо  этого  ее  гений  Фокусировали.  И
сейчас она была смертельно опасна для Фама и всего, ради чего он действовал.
И потому она должна умереть...
   ...Триста секунд. Очнись! Фам ввел инструкции. Халтура! Он ввел их снова.
Поскольку коннектор переключателя ослаблен,  этого  хватит.  Простая  штука,
кодированный всплеск высокочастотных импульсов, который превратит  вирусы  в
мозгу Анне  в  маленькие  фабрики,  затопляющие  ее  мозг  сосудосуживающими
веществами, вызывающими миллион микроаневризм. Это будет быстро.  Это  будет
летально. И Траг столько  раз  говорил,  что  ни  одна  из  их  операций  не
причиняет физической боли.
   Лицо лежащей без  сознания  Анне  было  спокойным,  будто  она  спит.  Ни
царапин, ни синяков. Даже тоненькая серебряная цепочка  у  горла  уцелела  в
борьбе, хотя и выбилась из-под блузки. И на конце цепочки - камешек  памяти.
Фам не устоял перед искушением, протянул руку и сжал камень.  Давления  было
достаточно, чтобы вызвать изображение. Камень стал прозрачным, и Фам  увидел
под собой склон горы. Будто он стоял на куполе бронированного флайера. Вдоль
склона, держа дистанцию, летели еще с полдюжины таких  аппаратов,  драконов,
пикирующих с неба, наставив лучевые пушки на то, что уже лежало в  руинах  и
на вход в пещеру на склоне.  Перед  дулами  пушек  стояла  одинокая  фигура,
молодая рыжеволосая  женщина.  Траг  говорил,  что  камни  памяти  сохраняют
моменты величайшего счастья окончательной  победы.  Может  быть,  эмергенты,
снявшие картину, испытывали такой триумф. Девушка на картине -  а  это  явно
была Анне Рейнольт - потерпела поражение. То, что охраняла она в той пещере,
было у нее отнято. И все же она стояла ровно, и глаза ее  смотрели  прямо  в
объектив. В следующий миг  она  будет  сметена  в  сторону  или  развеяна  в
воздухе.., но она не сдалась.
   Фам отпустил камень и долгое мгновение  смотрел  перед  собой,  не  видя.
Потом медленно и осторожно ввел долгую последовательность команд. Это  будет
куда хитрее.  Он  изменил  меню,  заколебался  в  нерешительности..,  долгие
секунды, пока ввел значение интенсивности. Рейнольт должна потерять память о
последних событиях, тридцать или сорок мегасекунд. А потом ты снова  выйдешь
на мой след.
   И ввел команду "выполнить". Сверхпроводящие кабели за ящиком  крякнули  и
разошлись, закачивая в магниты МДИ  огромные  и  прецизионные  токи.  Прошла
секунда. Внутреннее зрение замигало и сменилось  слепотой.  Рейнольт  в  его
руках изогнулась в судороге.  Он  держал  ее  крепко,  не  давая  ее  голове
соприкоснуться со стенками ящика.
   Через несколько секунд ее судороги ослабели, дыхание успокоилось и  стало
медленным. Фам, отодвинулся. Вытащи ее из магнита. Сейчас.  Он  коснулся  ее
волос, откинул их с ее лица. На Канберре никогда не было рыжих  волос..,  но
Анне Рейнольт напомнила ему другую женщину - одним канберрским утром.
   Он вслепую вышел из комнаты, в туннель, обратно к пикнику у озера.

Глава 43

   Открытие дома на Северной Лапе было главным событием Вахты и вообще  всех
бывших до сих пор Вахт. До самого конца Изгнания  ничего  такого  зрелищного
уже не будет. Даже люди  Кенг  Хо,  которые  сделали  этот  парк  возможным,
поражались, как можно сделать так много с  такими  ограниченными  ресурсами.
Может быть, есть что-то  в  заявлениях  Томаса  -Hay  о  системах  Фокуса  и
инициативе Кенг Хо.
   После озорной выходки Дзау Циня пикник еще килосекунды набирал  силу.  Не
меньше трех человек оказались  в  воде.  Какое-то  время  над  водой  висели
метровые капли. Предводитель пригласил своих гостей вернуться к дому и  дать
воде успокоиться. Одо