в и стран Китая далекого, людей с островов в океане
затерянных, Африки и северных земель, где не греет солнце вовсе. Видно
жили здесь Боги Старшие для всех народов, до самых краев земли
разбредшихся.
  Посмотрев по сторонам, пошли Арсен и Ксения меж рядов тех на другую
сторону площади обширной, но остановил вдруг сарацина кто-то за рукав
одеяния его. Повернулся Арсен и увидел пред собой человека в летах
средних, одетого так, как одеваются обычно люди в далеком королевстве
Альморавидов. Был на нем белый бурнус, поясом перехваченный из материи
крепкой и красивой.
  - Здравствуй Арсен, - обратился к нему человек, - Ты не узнал меня(
Вгляделся сарацин в смуглое лицо, иссушенное жаркими ветрами, но не узнал
его.
  - Я дядя твой, Ахмед.
  Удивился Арсен храбрый.
  - Прости меня, добрый человек, но не ведал я до сих пор, что есть у меня
дядя на земле.
  Усмехнулся горько старец и сказал:
  - Да, Арсен, теперь у тебя нет дяди в мире подлунном.
  И поведал затем Арсену такую историю:
  - Много лет назад был я со своим братом по имени Кабашон в жарких песках
полуострова Аравийского. Искали мы с ним сокровища царя Ара, что все время
был в пути со своими кочевниками, и возил сокровищницу с собой. Вот
однажды мы настигли войско Ара на берегу моря, где стояли они лагерем
обширным. Мы дождались ночи и подкрались неслышно с войском сарацин
верных. Окружили и перебили до рассвета еще всех слуг царя Ара. А его
самого разрубил мечом на части брат мой Кабашон. Сокровищ у того царя был
столько, что хватило бы нам на долгие годы, и нужно было почти пять сотен
верблюдов, чтобы увести все это. На утро послал меня брат с малым числом
воинов в ближайший город Кадию взять верблюдов. А когда я вернулся назад,
то не обнаружил на том берегу никого, кроме его верных сарацин из рода
Абенсеррахов с Рамом во главе. Я спросил про брата своего Кабашона, но они
набросились на меня, и растерзали. С тех пор, Арсен, нет у тебя дяди. Но с
убийцы достаточно содеянного. Я простил, умирая, брата своего и Аллах
даровал мне жизнь вечную здесь. Потому ступай вперед, я рад, что мы
свиделись. Ты красив и силен, я горжусь таким племянником, кто бы ни был
его отец.
  Удивился Арсен истории той, а еще более, что не поведал Ставр ему о брате
отца. Но, видимо, не должен был знать сарацин этого до тех пор, пока не
свершит путь свой до Небесного Города. И Ксению тронул рассказ этот, еще
быстрее захотелось ей спасти душу отца Кабашона и жизни людей многих. А
прежде всего своей матушки. Не ведала она, что с ней случилось с тех самых
пор, как унес ее Арсен из терема резного горящего. Но, не ступили они и
десяти шагов, как повстречалась им на дороге монахиня. Взяла она Ксению за
руку и молвила:
  - Ты не бойся, доченька. Жива твоя матушка. Пришел к нам
Никанор-богатырь, прикрыл город щитом своим великим от огня змеев лютых и
победил их. А добрые молодцы спасли матушку твою Настасью Фаддеевну от
огня смертельного, лишь страху она натерпелась великого, и теперь за тебя
молится.
  Услыхав сие, успокоилась немного Ксения младая. Но спросила тогда:
  - А как батюшка мой, жив ли он, после сечи буйной(
- Не окончена еще битва великая, Ксения, - отвечала ей монахиня, - А до
каких пор будет длиться она, то тебе одной ведомо. Батюшка твой, князь
наш великий, Вячеслав, ранен лежит, в беспамятстве иногда пропадает душа
его. Но, жив он, хоть и хворает сильно. Все тебя ждет с вестями добрыми,
надеется.
  Сказал так монахиня, и отступила в сторону. Поблагодарила ее Ксения за
известия, но глаза при этом опустила. Не знала она, как отцу сказать о
том, что полюбила дочь его сарацина из стран жарких, откуда столько бед
пришло русичам.
  Посмотрели друг на друга путники и дальше двинулись меж ковров, с людьми
сидящими и рядов с изделиями чудными. Только сейчас узрела Ксения, что
лежат на рядах тех подарки всякие диковинные, но не простые то были
изделия рук мастеров искусных. Было тут все, что хотели подарить люди друг
другу за жизнь свою долгую, откладывая на день последний, да так и не
успели. И лишь теперь, попав в Небесный Город получали многие свои подарки
долгожданные. Порадовались и подивились тому Арсен и Ксения, ибо не успели
они еще никому в жизни своей подарить что-нибудь. Арсен рос в битвах и
набегах, пребывая в войнах постоянно и с коня не слезая. Не желал Кабашон,
отец его, ничего дарить никому, а лишь только отнимал все у окрестных
народов, предавая их огню и мечу. Потому и сына не учил подарки делать.
Ксения же была дщерью княжеской, девицей вида прекрасного, а потому все
больше ей приносили купцы, да витязи, подарки разные из стран заморских.
  Миновали Арсен с Ксенией любимой площадь обширную и вступили на дорогу
белокаменную, что вела между храмов величественных на возвышенность за
городом. Показалось им, что раскинулся Небесный Город на семи горах
высоких, и не имел он центра, кроме холма единственного, облаками
окруженного. Но всем здесь хватало места и единоверцам и людям, чьих богов
они не ведали. Идти по дороге белокаменной следовало, только сняв обувь
свою, ибо не было на ней ни пылинки, а грязи дорога та не терпела. Место
возвышенное, уединенным казалось, и со всех сторон укрывали его облака.
Никого на нем не увидели снизу путники, но понятно им стало, что ждут их
Боги именно там. Разувшись, вышли Арсен с Ксенией на последнюю дорогу в
Небесном Городе и ступали по ней осторожно.
  Здесь не было высеченных ступеней, но камни оказались ровными и теплыми,
словно были нагреты неярким солнцем. Когда дошли они до храмов своих
Богов, - помолились истово, а когда возникли по сторонам дороги храмы
богов им неведомых, взирали они на то со спокойствием путников, знавших
свой путь. Едва миновали божественные строения, где находились иноземцы с
богами общаясь все дни, почуяли Арсен и Ксения, что оживает дорога под
ними. При каждом шаге левой ногой становились камни все горячее, а когда
правая ступня касалась дороги той, словно лед обжигал ее диким холодом. Но
дошли они, боль превозмогая, до холма в облаках белоснежных терявшегося.
Здесь и закончилась путь их. Оглянулся Арсен назад и ничего не увидел, -
ни дороги, ни города. Сомкнулись облака стеной позади них.
  Вдруг узрела Ксения, посерди холма сидящего ребенка с глазами светлыми.
Кроме него не было здесь никого, но прозвучал вдруг голос, будто к ним
обращенный:
  - Зачем вы здесь, Арсен и Ксения(
Присели путники от усталости на край холма травянистого, ибо ноги их
горели от пути пройденного.
  - Мы хотим говорить с Богами, - ответил Арсен твердо.
  Тишина повисла в облаках. И вскоре снова прозвучал неведомый голос:
  - О чем хотите Вы говорить(
Теперь Ксения молвила тихо:
  - Не о себе мы пришли просить, Господи. Мы здесь, чтобы свершить судьбу
предначертанную, и спасти людей многих от смерти лютой.
  - Мы сами хотим знать, - зачем мы здесь( - сказал Арсен дерзко, взирая на
ребенка беспокойным взглядом, - Ведь это Вы привели нас сюда своей волей.
  Увидали путники после слов таких на месте ребенка старца седовласого.
Покачал головой старец.
  - Видно не все ты понял, Арсен. У тебя был свой путь, и ты прошел его. Мы
лишь ждали тебя. Так зачем же ты здесь(
Арсен захотел встать, но едва удержался от этого. В последнее мгновение
пропала вдруг куда-то сила и дерзость в голосе. Волнение, не свойственное
душе сарацина, овладело им. Он отвернулся, затем снова посмотрел в глаза
старцу и увидел там отражение мира. Никогда еще в своей жизни Арсен не
чувствовал такого. Никто не может передать словами, как смотрит на тебя
весь мир из одних глаз.
  - Я пришел, для того чтобы спасти отца.... и увидеть свою мать.
  - Душой твоего отца завладел тьма. Он был проклят и проклял нас. Он
поклялся уничтожить Небесный Город.
  Арсен снова поднял голову и возразил:
  - Вы разлучили его с любимой, и тогда он пустил в сердце тьму.
  - Он впустил ее, когда решил изменить то, что было ему предначертано. Боги
тоже имеют свои судьбы, Арсен, а он был сыном богов и не мог любить земную
женщину.
  Сарацин замолчал. Но, что-то бурлило в нем и требовало выхода. Что-то
бессловесное, тихое и светлое, но очень сильное своей немотой. В это
мгновение вдруг заговорила Ксения:
  - Господи, прости меня, несмышленую. Но почему земная женщина не достойна
счастья( Почему ты запрещаешь ей любить...
  - Никто не запретит ей любить. Но, между человеком и Богом должно быть
небо. Любовь между ними рождается не на земле. Она даруется им. Кабашон не
дождался и украл свою любовь из другой судьбы. Тем он лишил ее неведомого
ему человека.
  Арсен вскинул голову:
  - Но разве можно, Господи, сопротивляться любви( Разве в любви думаешь
прежде о других(
- Боги должны любить Богов, Арсен. Союз с людьми может быть только
духовным. Отступник Кабашон презрел это и потому стал тьмой. Потому
вокруг него начали умирать те, кто еще не изведал любви.
  Арсен тихо проговорил, не поднимая головы:
  - А что стало с матерью моей (
- Она должна была получить судьбу прежнюю и любовь к предназначенному
человеку, но твое рождение изменило все. Ты не Бог, Арсен, но и не просто
человек. Твое будущее из-за отступника отца было окутано тьмой и неведомо.
Но, благодаря матери, что осталась в Небесном Городе и молилась за тебя, -
твоя душа все это время сопротивлялась тьме исходящей от Кабашона. До тех
пор, пока ты не повстречал Ксению, ты был человеком без будущего. А теперь
ты снова получишь его, ибо у тебя, Арсен, появилось предназначение. Твоя
мать здесь. Скоро ты увидишь ее.
  - Что с нами будет дальше, поведай.- взмолилась Ксения.
  - Твоя судьба не простой путь, Ксения. Словно река полноводная имеет она
одно русло и сотни притоков. Но когда река добегает до моря широкого,
разливается она на много других рек.
  Молчала Ксения и слушала внимательно.
  - Ты дашь начало новому народу. Смешается ваша кровь с Арсеном и
разольется в потомках. Разбредутся они каждый в свою далекую землю, но
везде будут жить вместе твоя душа и душа Арсена. Потому что с этого
мгновения они соединятся в одну. И всегда будет жить в душе той загадка
для народов других.
  Поглядела Ксения на своего избранника, обрадовавшись. Но вдруг вспомнила
о том, что не стихает битва кровавая под стенами Солнцеграда далекого, и
спросила с надеждою:
  - А что с родителями будет, скажи, Господи( И что станет с народами нашими
враждующими(
- Примирятся народы ваши в скорости через вас. Прекратится война кровавая.
Ведь не по своей воле кровь льют народы на поле том. Это Черный отступник
бьется за души слабые и заблудшие. С каждой душой, утонувшей во тьме,
истекает частица вселенской крови из меня. Знайте, не победить ему в этой
битве. Скоро свет рассеет мглу в душах. А вестниками света того я выбрал
вас. Вам суждено остановить войну безумную. Отца же твоего Арсен я
простил, но ждет его смерть жестокая от Черного владыки, если не
поспешите. Примирить врагов, очистив сердца их своим светом и любовью,
предназначено вам. Только так спасете всех, кого любите.
  Смолк тут голос божественный. Вдруг, замерцало над холмом сияние, и
возникла перед Арсеном невысокая женщина с волосами русыми и лицом
просветленным. Была она в летах средних, но краса ее не увяла, а скорее
даже наполнилась новой силой. Взглянула женщина на Арсена глазами
бирюзовыми и, заплакав, руки к нему протянула. Узнал тогда сарацин сердцем
в той женщине свою мать, с которой был разлучен с детства, хотя и не
походила она видом на восточных женщин. Бросился к ней и к груди прижал.
  Так стояли они обнявшись, и слезы радости катились у них из глаз. А на
другом конце холма вновь появился ребенок с глазами светлыми и взирал на
них издалека, молча улыбаясь.



  Глава двенадцатая

  Путь домой

  Настало на земле утро раннее. Позлатило солнце кромки облаков над холмом
главным Небесного Города и расступились они путь вниз открыв. Выехали
тогда оттуда три всадника на лошадях сильных и направились вниз по склону
травянистому. Был то Арсен с матерью своей вновь обретенной и Ксенией
любимой. Едва начали они спускаться с холма, как сомкнулись облака за ними
белой стеной. Впереди пред ними лежала трава зеленая, что чуть ниже
превращалась в небо синее, простиравшееся во все стороны света над горами
заснеженными и казалось дорогой в даль. И едва ступили их кони на синь
бескрайнюю, как оказались в небе и понесли своих седоков прямо меж облаков
путем неизведанным.
  Летели они над горами высокими, где раньше лежали снега вечные и жил злой
великан Оршан. Привиделись им картины разные. Узрели они, что теперь в
горах тех растаял снег глубокий, холмы покрылись зеленью сочной и цветами
пестрыми. Со всех концов света потянулись сюда птицы и звери, раньше здесь
обитавшие, да покинувшие свои дома из-за тьмы распространившейся. Не было
здесь больше власти Черного Бога, не было и власти злого Оршана.
Возвратились души великие в тела великанов, сделав их снова добрыми. Снова
стали они друзьями людей.
  Оставили внизу под собой всадники болта зловонные, обиталище гневноглазого
Василиска, что сгубил не одну сотню душ человеческих своим взглядом
дьявольским. После смерти своего хозяина, стали сохнуть болота обширные и
только в одном месте, у мосточка через ручей с водой черной, еще топи
простирались. Выросла на том месте береза высоченная, раскинув свои ветви
с листочками зелеными во все стороны, но клонилась она станом лишь в
сторону единую - к Руси далекой.
  Скоро подлетели три всадника на лошадях из Небесного Города к побережью
Моря Туманов. Увидел Арсен с коня в небе плывшего, что вышли на берег
каменистый из подземелий многочисленных глубоких люди пещерные племени
Хранителей Шара Великих. Едва убил Арсен злого великана Оршана, уничтожив
опасность для Небесного Города, как возвратились души великие в тела
великанов Туманного Города, и перестал сиять под землей Шар Великих
голубым светом. Не было больше в нем надобности. Перестало висеть
проклятие над племенем Хранителей, и вернулся к ним облик прежний -
исчезли уши ослов и руки обезьян. Стали они снова людьми по виду своему. А
когда пролетали над берегом всадники, Хранители помахали им руками на
прощание и были то уже руки человеческие. Тут же, рядом с ними, стояли на
берегу каменистом Великаны, возвышавшиеся над горами своими телами
огромными, а головы их терялись в облаках. Не сделали они ничего плохого
летящим всадникам, только проводили их взглядами.
  Раскинулось дальше под конями летящими Море Туманов обширное. Любовалась
Ксения и мать Арсена на игру мглы белесой, что менялись постоянно,
принимая формы различные. Пребывали облака туманные над морем в движении
вечном, являя собой то рыб, то птиц, то зверей чудных, а скоро появились в
небе над водой самой еще три белых всадника, словно отражение летящих в
небе высоком. Даже Арсен поразился красоте и загадке облаков над морем
живущих. Но узрел скоро он скалы впереди, - то был страшный Остров
Обезьян, очень ему памятный по событиям недавним. Когда же оказались
всадники прямо над ним, то явилось Арсену зрелище новое. Не было больше
острова, где жила недавно кровожадная Харда и морская змея Лу. Покоились
на том месте только обломки скал, оставшиеся после подводного сотрясения.
Видно, переполнилась чаша терпения Богов, наказали они остров Обезьян
диких, кровью людской питавшихся. Ни одной из них не осталось больше.
  Очень скоро показались из-под облаков земли побережья Снежных Гор,
заросшие лесом обширным. Стал Арсен вглядываться вниз, в надежде увидеть
лесных людей и охотников, что обитали в зарослях здешних. Но простирались
под всадниками летящими кругом леса бесконечные. Хорошо видно было русло
Аррасса полноводного. Однако, никого из людей не узрел с высоты Арсен, на
то они были и охотники. И только у подножия скал на северной стороне, там,
где кончается лес и земля, увидел сарацин затерянный город. Вспомнил Арсен
тогда рассказ Нурка о том, что когда наступает срок, и мужчина становится
воином, все воины из лесного племени собираются вместе и идут сквозь лес
обширный в этот город искать себе жен. Теперь Нурку, Эрпе и его товарищам
ничего больше не угрожает, - злая Харда мертва. Они могут спокойно жить со
своими женами у подножия скал и растить потомство. Они многому научат
своих детей. Им будет что рассказать.
  Скоро земля стала подниматься к небесам, и впереди возникли Снежные Горы
высоты немерянной. Миновали всадники водопады Аррасса бурливого в этом
течении, позади внизу остались озера с чудищами зеленорукими, на дне
обитавшими. Увидали Арсен и Ксения место, где срубил сарацин дерево, и
сделал из него челн утлый, на котором они спуститься смогли в земли еще
неизведанные тогда. Вот избушка волшебника Ставра показалась точкой
крошечной на тропе горной извилистой. И скоро встали перед ними облака
сплошной неприступной стеной, но, как и в прошлый раз, подчинилось небо
любящим. Расступились пред ними облака белоснежные, из разных времен
сотканные, и возникла в них дыра цвета синего. Туда и устремили всадники
своих коней летучих, оказавшись уже в землях полунощных.
  Земля, что начиналась за Горами Снежными, вся укутана была дымами, в небо
поднимавшимися. Вся изъедена проплешинами дымившимися. Но не пожар то был
лесной силы чудовищной, это понял Арсен сразу. То дымились останки чудищ
бесчисленных, населявших эти земли дикие по желанью Черного Бога. Как
случилось то, что случилось в Снежных Горах, ослабела сила черная и здесь,
ибо все в мире полунощном связь имеет невидимую. Перестали земли окрестные
кровью питаться и очищаться начали, вот и дымились повсюду скелеты зверей
кровожадных. Начала земля в предгорьях свое обновление и была более не
опасна для путников из стран отдаленных.
  Как влетели кони небесные в пределы земель славянских, защемило сердце
вдруг у матери Арсена. Почуяла она приближение своего мужа любимого, что
боролся сейчас за душу свою с Черным Богом. И Ксения почуяла вдали места
родные. Погнали всадники коней, что было сил, и скоро засверкали над
лесами золотоглавые купола солнцеградские.

  В то мгновенье, как закончилась битва в Снежных Горах, все окрестные
земли, что пяту Черного Бога испытали и томились сотни лет под игом
нечисти ужасной, кровью дань платя властелину, почуяли вдруг свободу.
Словно скинув груз, давивший плечи, мать-земля навеки разогнулась,
распрямилась и вдохнула волю. И тогда над полями солнцеградскими, где
стояли, словно истуканы, три богатыря, одеты камнем, засияло солнце
бесконечное и распались в прах оковы злобы.
  - Что-то руки словно занемели, - вымолвил Горыня, первый воин.
  - Это правда, ноги еле ходят, - вторил в тон ему Дубыня сильный.
  - Видно колдовству конец пришелся, нет на свете боле Кабашона! - так
сказал Усыня, мудрый витязь. Только ошибился он немного.
  Вдруг увидели богатыри, заново родившиеся, в небе движение невиданное, -
летели там три коня и несли на себе всадников. Стали вдруг опускаться к
земле кони летящие, и скоро копыта их коснулись поля брани пред
Солнцеградом. Пригляделись богатыри и глазам своим не поверили. На левом
коне ехала в наряде чудном Ксения, дщерь любимая княжеская. Исхудала
девица за время скитаний, но узнать еще можно было. На коне среднем сидела
женщина не известная, - княгиня не княгиня, боярыня не боярыня. Была на
ней одежа белая. А справа ступал конь, несший на себе сарацинского воина с
мечом на боку. Увидав сие возжелали богатыри за свое оружье схватится, да
только руки их удержала сила сильная. Так и остались на месте стоять.
  А в ту пору остановилась битва страшная между витязями русскими и
сарацинским воинством. Стояли они теперь недвижимо, мечи в руках крепко
зажав, но опустив к земле. И взирали на всадников спустившихся с небес на
боле брани жестокой и кровавой. Ксения же, Арсен и мать его, ехали
медленно прямо к ним, едва ступали кони их по траве примятой. Стали тут
расступаться перед ними воины русские и сарацины заморские, дорогу давая.
Никто слова вымолвить не мог от зрелища невиданного, исходила от всадников