воедино. Тэлия заставила себя успокоиться  и  начать  думать.
Она написала записку, в которой сообщала Крису, что оставляет свою чирру
привязанной к воротам и чтобы он завел животное  внутрь,  когда  увидит,
что она  уехала.  Потом  взяла  простую  белую  стрелу  из  числа  своих
собственных, прикрепила к ней записку и  послала  обратно  через  забор.
Перерыла вьюки и отобрала карту, мех с водой и  сумку  с  провизией  для
себя и Ролана.
   Сверившись с картой, Тэлия убедилась, что  ближайший  Храм  Исцеления
находится в пяти днях езды к  востоку.  Значит,  они  с  Роланом  смогут
добраться туда за два дня.
   Она привязала чирру  к  забору,  вскочила  на  спину  Ролана,  и  они
помчались.
   Нынче был как раз один из тех случаев,  когда  способность  Спутников
буквально пожирать  милю  за  милей  стоила  дороже  любого  золота  или
драгоценностей.  Спутник  мог  часами  двигаться  со  скоростью,  равной
скорости идущей галопом лошади, и притом не уставать. При  необходимости
он мог выдерживать такую изматывающую гонку несколько дней,  не  получая
ничего, кроме воды и пригоршни-другой корма. Когда испытание  оставалось
позади, ему требовалось несколько дней усиленного питания и  отдыха,  но
Спутник никогда не сдавал и редко хотя бы растягивал мышцы или сухожилия
в условиях, которые  оказались  бы  убийственными  для  обычной  лошади.
Везде, где могло пройти копытное животное, мог пройти и Спутник; мог  он
и  карабкаться  по  обледеневшим,  опасным  каменным  осыпям,   на   что
осмеливаются  только  горные  козы.  Единственное,  о   чем   оставалось
беспокоиться Герольду, - о том, чтобы удержаться на его спине!
   Тэлия и Ролан мчались до поздней ночи; она ела и  пила,  не  сходя  с
седла, даже подремала немного. Дорога была свободной, сравнительно сухой
и ровной, и Ролан выкладывался до конца. Им даже  светила  полная  луна,
так что оба ясно видели дорогу. Топот Спутника  распугал  всю  живность,
какая только обитала в округе, так что они ехали  в  тишине,  нарушаемой
только звуком ударов копыт Ролана о мерзлую землю. Это  было  жутковатое
странствие, похожее на то, что бывает во  сне,  дикая  скачка,  которая,
казалось, никогда никуда не приведет. Ролан оставался относительно свеж,
поэтому они не останавливались  почти  до  самого  захода  луны.  Однако
наконец даже ему потребовался краткий отдых. Незадолго до  рассвета  они
сделали привал на маленькой поляне у дороги,  возле  ручья,  увенчанного
замерзшим водопадом.
   Ролан  остановился  около  озерца  под  водопадом;  бока  его  ходили
ходуном, от шкуры на морозном воздухе шел пар, дыхание вырывалось белыми
султанчиками и инеем оседало вокруг ноздрей. Тэлия разбила лед, но  вода
оказалась слишком холодной, чтобы он мог ее пить,  -  это  было  опасно.
Вместо этого Тэлия напоила его из своего меха с водой: когда мех пустел,
она наполняла его снова, согревала теплом  собственного  тела  и  давала
Ролану, пока тот не напился вволю. Потом она в последний  раз  наполнила
мех и, отдав Спутнику примерно треть пищи, которую взяла с собой,  долго
пила сама. Как раз когда взошло солнце, высекая  пламя  из  сверкающего,
словно россыпь самоцветов, водопада, они  были  готовы  продолжить  свою
изнурительную скачку.
   Около  полудня  они  сделали  новую  остановку  -   по   естественным
надобностям. Это  не  заняло  много  времени,  и  Тэлия  воспользовалась
дневным светом и сравнительно  теплыми  лучами  солнца,  чтобы  снять  с
Ролана сбрую и  просушить,  и  растереть  Спутника  полотенцем,  которое
всегда возила в седельной сумке.
   Она прижалась головой к его боку; колени  у  нее  подгибались,  и  не
только от долгой скачки.
   "Помоги мне, Владычица... Целители обладают моим Даром.., как же  мне
встретиться с ними? Как я вообще могу встречаться с  кем-либо,  когда  я
вот так вот разваливаюсь на части? О, боги.., мне этого не вынести ."
   Ролан ласково ткнулся в ее плечо; Тэлия почти услышала  слова  -  так
ясно дошло до нее сообщение. "Я помогу тебе", - говорило воспринятое  ею
чувство.
   - О, боги.., а ты можешь?
   Ответ   был   безоговорочно    утвердительным.    Тэлия    вздохнула,
расслабилась, потянулась к Ролану...
   И  почувствовала,  как  поднимаются  вокруг  нее  щиты,   укрепленные
приходящей извне силой; почувствовала, как ее охватывает покой  и  нечто
вроде онемения, которое было настолько лучше, чем боль и  напряжение,  в
которых она жила, что она чуть не расплакалась.
   - Сколько?..
   Его сожаление, похоже, означало, что он сможет удерживать  защиту  не
слишком долго.
   - Только продержи ее, пока мы  доберемся  туда  и  обратно.  Я  стану
работать так, чтобы полностью выматываться, и усталость удержит все  под
контролем. Я не могу передавать, когда у меня нет  сил.  Я  выясню,  что
пошло не так, я знаю, что  выясню..,  если  только  мне  удастся  побыть
некоторое время вдали от людей...
   Тогда поехали, - сказал нетерпеливый взмах его головы.
   Сбруя, включая потник, оказалась на ощупь сухой,  поэтому  Тэлия,  не
теряя времени, оседлала Ролана и снова пустилась в  путь;  за  спиной  у
нее, словно второй всадник, притулилась тревога.

***

   Они галопом влетели во двор Храма Исцеления вскоре после  наступления
сумерек. Белая форма Тэлии и ее  Спутник  моментально  привлекли  к  ней
внимание: Ролан не успел еще остановиться, как  возле  ее  стремени  уже
очутился одетый в зеленое  послушник-Целитель,  ожидающий  распоряжений.
Сразу вслед за ним подбежали еще двое: один нес горячее вино  с  травами
для Тэлии, другой - свежую теплую кашу для Ролана. Те  с  благодарностью
проглотили свои порции, пока кто-то бросился известить двоих  Герольдов,
прикомандированных к этому Храму. Тем временем еще один послушник  зажег
повсюду вокруг факелы, и не успела еще Тэлия  допить  вино,  как  к  ней
через мощенный булыжником двор уже опрометью бежала  хрупкая,  тоненькая
женщина, чьи коротко остриженные  волосы  пылали  огненно-рыжим  даже  в
ненадежном свете факелов.  Через  плечо  у  нее  висела  тяжелая  сумка,
зеленые одежды развевались, и на ходу она завязывала вокруг  шеи  шнурки
плаща.
   - Я Керитвин, - сказала она,  подбежав  к  Тэлии.  -  Я  здесь  самый
опытный Целитель в области моровых поветрий. Двое других, о  которых  ты
просила, последуют за нами, как только будут готовы наши Герольды,  а  я
готова ехать прямо сейчас.
   - Тогда ладно: чем скорее мы вернемся к Крису, тем лучше. Вы привыкли
ездить за спиной у  Герольда?  -  Тэлия  протянула  руку,  чтобы  помочь
Целительнице вскочить на Ролана.
   - Можно сказать, что да, - ответила  женщина,  берясь  за  протянутую
руку Тэлии. Когда их руки соприкоснулись, она бросила на Тэлию  странный
взгляд, на мгновение заколебалась,  потом  поставила  ногу  поверх  ноги
Герольда, поднялась и уселась  на  подушку  позади  Тэлии  с  легкостью,
говорящей о большом опыте.
   -  Ролан  намного  быстрее,  чем  большинство  Спутников,   так   что
приготовьтесь.
   Несмотря на предупреждение, Тэлия  услышала,  как  Целительница  тихо
ахнула от удивления, когда Ролан  рванулся  в  обратный  путь  по  своим
следам.
   Однако не приходилось  сомневаться,  что  рыжеволосой  женщине  такой
способ передвижения не в новинку. Она удерживалась на спине Спутника, не
выпуская из рук свои лекарства и пояс Тэлии, но и не цепляясь панически.
Плащ она плотно запахнула, так, чтобы он прикрывал  ее  целиком,  голову
пригнула, прячась за Тэлией от бьющего в лицо встречного ветра. Тэлия  с
облегчением обнаружила, что Целительница готова есть и дремать, не сходя
с седла, и, если уж на то пошло, даже еще  меньше,  чем  Ролан,  склонна
останавливаться для отдыха.

***

   Они достигли деревни вскоре после полудня второго дня обратного пути.
Деревушка по-прежнему выглядела совершенно вымершей,  а  непредсказуемые
щиты Тэлии на сей раз сомкнулись вокруг нее, так что она не  чувствовала
даже присутствия Криса внутри.
   Целительница соскочила на землю, а Тэлия  направила  Ролана  задом  к
воротам, и тот выбил на них дробь задним копытом. Где  бы  ни  находился
Крис, спит он или бодрствует, но, если только он и сам не  заболел,  это
он услышит.
   Она заволновалась и стиснула поводья в руках, когда Крис не  появился
сразу вслед за стуком. Он так легко мог сам подцепить  болезнь:  моровое
поветрие - что  угодно,  только  не  незаразное  заболевание.  Возле  ее
стремени беспокойно шевельнулась Керитвин: судя по тревоге на  ее  лице,
Целительнице пришли в голову те же самые мысли.
   Но тут Тэлия услышала, как лязгнул, отодвигаясь, брус,  и  ворота  со
скрипом приоткрылись ровно настолько, чтобы  впустить  их.  Она  въехала
внутрь, не задерживаясь,  чтобы  спешиться,  и  соскользнула  на  землю,
только когда уже миновала ворота. Целительница вошла следом.
   - Двое других едут за нами и будут меньше чем через день,  а  я  была
готова сразу, поэтому поехала вперед, - быстро сказала Керитвин Крису. -
Каково положение?
   Крис задвигал брус на место, а когда повернулся к  ним  лицом,  Тэлии
захотелось расплакаться от жалости. Она глазам своим не поверила,  таким
измотанным он выглядел: должно быть, оставался  на  ногах  все  время  с
момента ее отъезда.
   - Плохо, - устало сказал Крис.  -  Похоже,  все  население  слегло  в
течение одного-двух дней. Когда я появился, то нашел пять умерших,  а  с
тех пор потерял еще троих.
   - Симптомы?
   - Жар, бред, какая-то красная сыпь и опухоли под  нижней  челюстью  и
под мышками. Керитвин кивнула.
   - Снежная лихорадка - во всяком случае, так мы  ее  называем.  Обычно
она появляется сразу после первых снегопадов; после Середины  Зимы  она,
по-видимому, исчезает и никогда не вспыхивает в теплую погоду. Как вы их
лечили?
   - Пытался поить, особенно настоем из ивовой  коры,  хотя,  когда  мне
казалось, что жар слишком усиливается, особенно  у  детей,  я  ненадолго
обкладывал их снегом, чтобы сбить его.
   - Молодец! Я и сама не справилась бы лучше, - похвалила Керитвин. - У
меня есть с собой одно специальное снадобье, но пройдет немного времени,
прежде  чем  оно  подействует,  так  что  с   теми,   кому   не   грозит
непосредственная опасность, мы будем продолжать делать то  же  самое.  А
сейчас я займусь самыми тяжелыми больными.  Кому-нибудь  из  вас  раньше
приходилось помогать Целителю?
   - - Я не могу, - ответил Крис, покачав головой, так что прямые волосы
упали ему на лоб.  -  Последний  Целитель,  с  которым  я  разговаривал,
сказал, что мои Дары совершенно не годятся. Боюсь, от меня будет  больше
толку просто как от пары рук.
   Керитвин повернулась  и  посмотрела  на  Тэлию  странным  оценивающим
взглядом.
   Та с трудом сглотнула, но ответила.
   - Я никогда не пробовала, но мои Дары - Эмпатия и Целительство  Души.
Мой преподаватель говорил, что они относятся к типу Целительских. Если я
буду ей ассистировать, я так или иначе не смогу держать щиты, но  работа
отнимет столько сил, что передавать я тоже не смогу.
   - Эмпатия у Герольда? - Керитвин подняла бровь. -  Что  ж,  тогда  ты
должна очень мне помочь. Во всяком случае, попытаемся; в  худшем  случае
просто ничего не получится. Герольд, вы изолировали тех, у кого наиболее
тяжелые случаи заболевания?
   - Они все вон тут. - Крис показал на маленький  домишко  возле  самых
ворот. - Когда мне показалось, что это не принесет им вреда, я перетащил
всех самых тяжелых больных в одно место.
   - Отлично.
   Керитвин дала  ему  около  фунта  какого-то  травяного  сбора,  велев
приготовить из него котел отвара. Крис должен был дать каждому  больному
по меньшей мере по чашке, и сам выпить немного. Когда Крис  ушел,  чтобы
выполнить ее указания и позаботиться о Ролане, Керитвин с Тэлией вошли в
дом.
   В доме оказалось тесно и темно, так как для  защиты  от  холода  окна
были закрыты ставнями. Крис приволок в три имеющиеся в  домишке  комнаты
столько кроватей и коек, сколько смог втиснуть. Он  делал  все  от  него
зависящее, чтобы содержать своих подопечных в чистоте,  и  жег  в  очаге
травы,  чтобы  убивать  вредные  испарения,  но  в  воздухе  все   равно
чувствовался слабый, но отчетливый запах болезни. Вид стольких  людей  в
тесной комнате вызвал у Тэлии приступ клаустрофобии, а  запах  -  легкую
тошноту. Спасибо и на том, что все больные находились, очевидно, в таком
глубоком беспамятстве, что ей не от чего было пытаться  заблокироваться.
Керитвин, похоже, ничего не заметила.
   Хуже всех было одной хрупкой старушке; на  ее  худом  лице  гротескно
выделялась распухшая челюсть.
   - Возьми стул и сядь рядом со мной, Герольд, - велела Целительница. -
Сядь удобно, возьми меня за свободную  руку  и  убери  щиты...  -  снова
оценивающий взгляд, - ..и делай то, что делаешь обычно, когда готовишься
мысленно говорить - неважно что. Об остальном позабочусь я.
   Тэлия закрыла глаза и заставила себя отрешиться от всего  окружающего
и временно забыть о тревогах,  сосредоточившись  на  старом  дыхательном
упражнении.
   Прошло долгое мгновение,  прежде  чем  она  убедилась,  что  все  еще
способна входить в глубокий  транс.  При  том,  что  все  прочее  весело
катилось в тартарары, Тэлия не испытывала полной уверенности в том,  что
ей удастся выполнить даже самое простейшее упражнение.
   Осторожная проба доказала, что по крайней мере на этот счет ее  страх
беспочвенен.
   Когда Тэлия достигла нужного уровня транса, Целительница предстала ее
внутреннему взору в виде почти плотного сгустка  энергии  успокаивающего
зелено-золотого цвета.
   "Хвала  богам,  -  подумала  она  с  отрешенной  признательностью,  -
Керитвин, должно быть, еще больший мастер, чем говорила”.
   Дело было не в том, что Целительница обладала  контролируемой  силой,
равной силе любого из преподавателей-Герольдов, с  которыми  имела  дело
Тэлия, а еще и в том,  что  Тэлии  со  стороны  Целительницы  ничего  не
грозило. Керитвин не позволяла никаким отрицательным  эмоциям  возмутить
поверхность своего сознания!
   На   месте   же   больной,   казалось,   клубилось   что-то   темное,
грязно-красное.  Тэлия   с   отстраненным   интересом   наблюдала,   как
Целительница  посылала  в  эти  угрюмые  вихри  копья  света,  очищая  и
рассеивая  тьму  и   раздувая   крошечные   тлеющие   искорки,   которые
обнаруживала под нею, пока они вновь ярко не разгорались. Пока  Керитвин
работала, Тэлия одновременно ощущала и видела, как энергия перетекает от
нее к Целительнице, восполняя ту, что потратила Керитвин.
   Теперь, поняв, что требуется Целительнице, она  открыла  канал  между
ними как можно шире и потянулась, ища поддержки Ролана. От них  двоих  к
Керитвин непрерывным мощным потоком  потекла  энергия,  и  работа  пошла
быстрее  и  увереннее.  Все  было   закончено   за   минуту,   и   Тэлия
почувствовала, как прервался контакт. Она  ускорила  дыхание,  направила
концентрацию вовне и открыла глаза.
   Серые глаза Целительницы смотрели на нее с одобрением.
   - Очень хорошо, Герольд; ты очень  быстро  ухватила  принцип.  Можешь
продолжать так же хорошо, как начала?
   - Я отдам все, что у меня есть.
   - В таком случае, думаю, мор не унесет больше  ни  одной  жизни.  Как
видишь, с первой больной мы справились очень неплохо.
   Старушка теперь мало напоминала  то  больное  существо,  которое  они
видели перед собой, когда начинали. Опухоли под челюстью уже уменьшились
больше чем наполовину, и было ясно, что жар тоже почти спал. Взглянув на
нее, Тэлия испытала огромную радость. Первый раз за столь  долгое  время
она хоть что-то сделала правильно...

***

   Только  когда  они  оказали  помощь   всем   находившимся   в   доме,
Целительница наконец настояла, чтобы Тэлия  отдохнула.  Тэлия  разыскала
свои вьюки, вспомнив, что видела их, когда входила. Крис сложил их кучей
у очага. Порывшись  в  них,  Тэлия  откопала  немного  сушеного  мяса  и
фруктов, но обнаружила, что аппетит у нее настолько  плох,  что  она  не
может даже вызвать в себе достаточно  интереса,  чтобы  откусить  кусок.
Вместо того чтобы поесть, она осела  на  камень  очага  спиной  к  огню,
скрестила  ноги  и,  закрыв  глаза,  стала  впитывать   тепло,   слишком
обессиленная, чтобы что-либо чувствовать, и так радуясь  передышке,  что
единственное, чего ей хотелось - это наслаждаться воцарившимся  в  мозгу
покоем.
   - Глупая девчонка! Тебе  что,  в  вашей  Коллегии  вообще  ничего  не
рассказывали о Дарах?
   Тэлия удивленно открыла глаза: над ней с дымящейся  кружкой  в  одной
руке и плиткой чего-то в другой стояла Керитвин.
   - Ты должна отлично знать, что если не восполнишь запасы энергии,  от
тебя никому не будет проку! - Она сунула то и другое в руки Тэлии.  -  Я
знаю, что есть тебе не хочется - все равно  поешь!  Когда  управишься  с
этим, поди отыщи своего напарника и заставь его поесть и  поспать.  Судя
по его виду, он неделю не делал ни  того,  ни  другого.  Не  беспокойся,
когда ты мне понадобишься, я тебя найду. И позаботься, чтобы и  у  ваших
Спутников все было в порядке.
   Брусок оказался сушеными фруктами и орехами, спрессованными с  медом.
При других обстоятельствах Тэлия, вероятно, нашла  бы  их  отвратительно
сладкими, но стоило ей заставить себя откусить первый  кусок,  как  пища
показалась гораздо более привлекательной, и  она  быстро  съела  все  до
крошки. В жидкости она  узнала  отвар,  которым  Крис  поил  больных,  и
приберегла кусок плитки, чтобы заесть ею противный вкус во рту.

***

   Сперва она пошла к Ролану. Крис снял с него сбрую, набросил на  спину
несколько одеял и  отвел  в  конюшню  при  трактире.  Он  также  оставил
поблизости еду и воду, но больше ничего сделать не успел.
   Тэлия вычистила и растерла жеребца,  радуясь  тому,  что  Спутники  -
умные создания, и их можно не вываживать шагом, пока не  остынут  -  они
делают это сами. Впервые на ее памяти  Ролан  выглядел  явно  усталым  и
откровенно голодным, но в остальном скачка ему нисколько  не  повредила.
Тэлия тщательно укутала его от холода и рыскала кругом,  пока  не  нашла
клеть, где хранилось зерно. Она добавила в корм сушеных фруктов и  щедро
насыпала в кормушку, где Ролан мог легко  его  достать,  потом  принесла
котелок горячей каши, которую Спутник с жадностью проглотил, как  только
она остыла настолько, чтобы ее можно было есть.
   Как ни устала Тэлия, ей пришло в голову, что она должна  проведать  и
Тантриса. Спутник Криса приветственно заржал и умоляюще загремел  ведром
для зерна. Тэлия рассмеялась - как давно она не смеялась! В  кормушке  у
Тантриса лежало сено, голод ему не грозил, но он явно хотел, чтобы и ему
перепало немного от того лакомства, что получал Ролан. Тэлия угостила  и
его, и Тантрис благодарно потыкался в нее  носом.  Чирры,  содержавшиеся
без привязи в большом загоне, откуда могли выйти наружу  и  где  имелось
столько корма, что хватило бы  им  на  неделю,  пребывали  в  прекрасном
настроении. Тэлия сменила им воду и пошла искать Криса.
   Ей не пришлось  долго  уговаривать  его  залезть  в  спальный  мешок,
который она расстелила возле очага. Фактически,  он  уснул  прежде,  чем
доел то, что Тэлия ему дала; она осторожно вынула у него из рук миску  с
остатками каши, с которой Крис управился лишь наполовину, поставила так,
чтобы он увидел, когда проснется, и сама принялась за работу, от которой
его оторвала.
   Все трое  работали  как  одержимые  до  поздней  ночи,  спали  и  ели
урывками, когда никому, по-видимому, не требовалась совсем уж неотложная
помощь. Как ни странно, хрупкая  на  вид  Керитвин,  казалось,  уставала
меньше всех. Она  проявляла  невероятную  выносливость  и  неутомимость;
часто бранила Герольдов, заставляя отдохнуть, в то время как сама делала
передышки реже всех.
   Когда долгожданный звук ударов копыт в ворота  возвестил  о  прибытии
двух других Целителей и  сопровождающих  их  Герольдов,  все  трое  были
вымотаны до предела.
   Вновь  прибывшие  Целители  -  огромный,  космат