ольшой бунт, а находящиеся в комнате  люди
ничего бы даже не заметили. Не стало слышно даже зловещего боя  Колокола
Смерти.
   Тэлия рухнула на одну из скамей, держась за разламывающиеся  виски  и
закрыв глаза, которые резал даже такой тусклый свет.
   Передышка  оказалась  недолгой.   Дверь   снова   отворилась;   Тэлия
приподняла свинцовые веки и увидела, что Кирилл привел с собой еще двоих
Герольдов. По их виду нетрудно было  догадаться,  что  обоих  подняли  с
постели и они одевались в крайней спешке.
   С внезапной острой болью Тэлия узнала Дирка и без  труда  догадалась,
что ангельски красивый юноша - Крис. Они опустились на скамью  слева  от
нее; ближе сел Крис. Кирилл занял место справа от Тэлии, рядом с  ним  -
Селенэй.
   - Тэлия, - начал Кирил, - я хочу, чтобы ты снова повторила  путь,  по
которому  посылала  свое  сознание  нынче  вечером.  Думаю,   остаточный
эмоциональный фон там, вероятно, довольно  силен,  и  ты  сможешь  вновь
найти это место. Знаю, будет нелегко; это потребует всех  твоих  сил  до
последней крупинки, и, думаю, можно  предсказать,  что-то,  что  ты  там
увидишь, может оказаться еще страшнее, чем-то,  что  ты  уже  знаешь.  Я
постараюсь ослабить твои впечатления, но, поскольку твой  Дар  связан  с
эмоциями и переживаниями, ты неизбежно испытаешь боль. Крис последует за
тобой внутренним видением. Вложи свою руку в его и не выпускай, пока  мы
не скажем. Дирк будет поддерживать связь с  Крисом,  а  королева  станет
прикрывать нас четверых  от  внешнего  мира  и  чужих  мыслей,  а  также
защищать нас от всех отвлекающих воздействий.
   Пока он говорил, Крис взял безвольную правую руку Тэлии в свою.
   У нее не было лишних сил, чтобы ответить; она  просто  откинулась  на
обитую мягкими подушками спинку скамьи и вновь ввела себя  в  прерванный
транс. Мешала боль в голове. Раздался шепот, и на руку, вложенную в руку
Криса, легла чья-то чужая...
   "Селенэй", - рассеянно отметил  разум..,  и  боль  отступила.  Теперь
Тэлия повторяла уже пройденный путь, пользуясь неким двойным  внутренним
зрением - видя воронки эмоций, которым  она  следовала,  и  одновременно
видя действительную местность и ориентиры с помощью Дара Криса.  Темнота
нисколько не мешала ему,  поскольку  все  казалось  освещенным  изнутри,
особенно живые существа.
   Время потеряло  значение.  Потом,  по  мере  того,  как  Тэлия  стала
узнавать предметы, мимо которых проходила, она начала  страшиться  того,
что ей предстояло увидеть в конце пути.
   Когда она снова очутилась на месте засады, увиденное было,  вероятно,
худшим из всего, что ей довелось пережить в жизни.
   Тело Ильзы обыскали - с полной и бесчеловечной  тщательностью.  Тэлия
порадовалась только тому, что Керен не находится сейчас в контакте с ней
и не видит, какие зверства учинили над спутницей ее жизни.  Она  ощутила
позыв к рвоте и почувствовала, что начинает терять захват,  удерживающий
ее на этом месте; потом - что ее поддерживает еще чья-то сила.
   Тэлия цеплялась за свою задачу, пока  не  начала  теряться:  ее  силы
иссякали. Она уже даже отдаленно не чувствовала своего тела.  Внутреннее
видение замутилось, подернувшись светящейся пеленой.  Тэлия  знала,  что
должна бы испугаться, поскольку вышла за пределы  своих  возможностей  и
выносливости и ей угрожала серьезная  опасность  заблудиться  и  сгинуть
навсегда, не сумев вернуться в себя, но не могла наскрести сил даже  для
того, чтобы испытать страх.
   Потом она в третий раз ощутила рядом спасительное присутствие Ролана,
вливающего в нее энергию, и продержалась гораздо  дольше,  чем,  как  ей
казалось, было под силу человеку. Наконец она услышала, как голос  Криса
произнес: "Есть", и почувствовала, что он выпустил ее руку.
   - Твоя часть завершена, Тэлия, - прошептал Кирилл.
   Она опрометью  ринулась  обратно  в  себя,  с  еле  слышным  всхлипом
облегчения уткнулась головой в лежащие на столе руки и наконец позволила
себе по-настоящему расплакаться. Она плакала молча; только вздрагивающие
плечи выдавали рыдания.
   Теперь внимание окружающих было  сосредоточено  на  другом,  и  Тэлия
почувствовала, что может дать волю горю.
   Что-то с  тихим  металлическим  лязгом  упало  на  стол.  Потом  звук
повторился еще раз и еще - всего четырежды.
   Хриплый от усталости голос Дирка сказал:
   - Вот они.
   Справа от Тэлии произошло  движение;  послышался  скрежет  металла  о
металл, потом шелест бумаги.
   Мертвая тишина; потом королева вздохнула и встала. Тихо скрипнула  по
полу отодвинутая скамья.
   - Вот доказательство, которого я ждала, - сказала  она  угрюмо.  -  Я
должна созвать Совет. После злодеяния  нынешней  ночи  чьи-то  шеи  ждет
петля - и высокородные шеи.
   От двери пахнуло прохладным воздухом, и она ушла.
   Тэлия почувствовала, как рядом с ней поднялся Кирилл.
   - Мое место - на заседании Совета.  Я  должен  представлять  Круг,  -
сказал он, потом замялся.
   - Идите, Кирил, - разрешил его колебания Крис,  -  Мы  позаботимся  о
девочке.
   Кирилл облегченно вздохнул:  очевидно,  он  разрывался  между  долгом
перед Тэлией и перед Кругом.
   - Да благословит вас Бог, братья. Тэлия... - его  рука  на  мгновение
легла на ее голову. -  Ты  более  чем  достойна  быть  Личным  Герольдом
Королевы. Без твоей помощи мы не могли бы даже  мечтать  об  успехе.  О,
проклятье, слова сейчас  значат  меньше,  чем  ничего!  Очень  скоро  ты
узнаешь, что дали нам муки этой ночи.  Теперь  наконец  свершится  давно
заслуженное правосудие. Думаю... Ильза гордилась бы тобой.
   Вздох двери, и он исчез.
   - Тэлия? - кто-то занял место Кирилла справа  от  нее;  Тэлия  узнала
голос Дирка. Сделав над собой усилие, она уняла  поток  слез  и  наконец
обрела слабое подобие самообладания.  Тайком  вытерла  глаза  рукавом  и
подняла раскалывающуюся от боли голову.
   На лицах двух Герольдов читалась усталость под стать ее  собственной;
- в глазах Криса стояли слезы, влажные  дорожки  виднелись  и  на  щеках
Дирка. Оба они пытались дотянуться до нее из глубины собственного горя и
утешить, но толком не знали, что сказать.
   - Я.., думаю, что хотела бы.., пойти  обратно  к  себе,  -  осторожно
выговорила Тэлия между приливами  боли.  Голова  пульсировала  в  лад  с
биением сердца, а в глазах мутилось всякий раз, когда боль усиливалась.
   Она попыталась встать, но едва успела подняться на ноги, как  комната
завертелась вокруг, как волчок, свет лампы померк, в ушах зашумело.
   Крис отшвырнул в сторону стол, чтобы она не раскроила себе  череп,  а
Дирк опрокинул  скамью,  пытаясь  подхватить  ее  на  лету;  потом  все,
казалось, растворилось, даже  ее  собственное  тело,  и  мысли  исчезли,
смытые волной боли.

***

   Перед ней стояла Ильза  и  с  ней  Фелара.  По  крайней  мере,  Тэлия
подумала, что это Фелара: Спутник  каждую  минуту  выглядел  по-иному  -
пленительный,  светящийся,  непрерывно  меняющийся  силуэт.  И  где  они
находились.., это было нечто  вроде  призрака  ее  собственной  комнаты,
серого и полного теней, какого-то бесплотного.  Сквозь  стены  виднелись
луна и звезды.
   - Ильза? - сказала она с сомнением - Герольд выглядела едва ли старше
ее самой.
   - Котенок, - ответила Ильза  звучным  и  мелодичным  голосом.  -  Ох,
котенок! Ты не будешь помнить наш разговор отчетливо - но и не забудешь.
Скажи Керен, чтобы не горевала слишком долго; скажи, что я так велела! А
если она не будет вести себя как следует и не примет то, что  предлагает
Шери, я стану ей являться! Тьма - это не конец всему,  котенок,  за  нею
лежат Гавани, и мне давно пора. Но прежде, чем уйду, я должна сказать  и
оставить тебе на память кое-что...

***

   На  следующее  утро  Тэлия  проснулась  с  дикой  головной  болью   и
воспаленными глазами, но странно успокоенной. Ей приснился сон.., или то
был не сон?
   Ильза - уже не то изуродованное, растерзанное нечто,  которое  видела
Тэлия ночью, а чудесным образом  возродившаяся,  невредимая  и  какая-то
помолодевшая - говорила с ней. Для призрака  -  если  она  действительно
была призраком - она выглядела удивительно реальной и осязаемой.
   Они с Тэлией проговорили долго, очень долго;  кое-что  из  того,  что
говорила Ильза, запомнилось так отчетливо, что Тэлия  почти  слышала  ее
голос - например, что сказать Керен, когда ее горе  немного  притупится;
дать понять Шери, что она не должна считать себя лишней или думать,  что
навязывается. Потом Ильза взяла ее руку в свою и сделала.., что?
   Тэлия не могла вспомнить точно, но боль минувшей ночи каким-то  чудом
сменилась тихой грустью, которую было гораздо легче вынести.
   Воспоминания тоже изменились: те, что принадлежали лично ей, остались
кристально четкими, но Ильзины затуманились, отдалились на шаг и  больше
не являлись мучительной  частью  ее  собственных.  Тэлия  уже  не  могла
вспомнить, каково это - умирать.
   Оглядев себя, Тэлия увидела, что на ней  только  свободная  рубаха  и
штаны: вчера, укладывая в постель, кто-то снял  с  нее  верхнюю  тунику.
Тэлия села; к головной боли тут же добавилась тошнота, виски заломило.
   Узнать симптомы не  составило  труда;  в  конце  концов,  она  сильно
перенапрягла свой Дар. Теперь приходилось расплачиваться. Ильза  во  сне
сказала что-то и об этом тоже...
   Тэлия кое-как сползла с кровати и, подойдя к столу,  обнаружила,  что
кто-то предвидел, в каком состоянии она проснется, и приготовил кружку с
Ильзиными целебными травами.
   Над крошечным огоньком, потрескивающим в ее карманного размера очаге,
висел  котелок  с  водой.  Тэлии  оставалось  только   залить   кипятком
измельченные  травы  и  подождать,  пока  чай  настоится.  Она  медленно
сосчитала до ста, потом выпила отвар, не удосужившись  даже  подсластить
или процедить его. Когда пульсирующая боль в  голове  чуть  поутихла,  а
желудок прекратил попытки вывернуться  наизнанку,  Тэлия  отправилась  в
умывальную. Горячая ванна тоже входила  в  рецепт,  и  она  парилась  по
меньшей мере час. За это время головная  боль  уменьшилась  до  терпимых
размеров, и Тэлия одела чистую форму и спустилась на кухню.
   Меро работал, словно одержимый дьяволом; на его  лице  застыло  горе,
столь же сильное, как и горе любого другого Герольда.  Он  приветствовал
ее появление удивленным восклицанием, и вскоре Тэлия оказалась засунутой
в уголок кухни с новой кружкой травяного отвара в одной руке и  ломтиком
медового кекса, чтобы заедать неприятный вкус - в другой.
   - Что-нибудь случилось с прошлой ночи? - спросила она, зная, что Меро
мгновенно узнает все новости.
   -  Почти  ничего,  -  ответил  он.  -  Но..,  ее  привезли  домой  на
рассвете...
   Его лицо на мгновение сморщилось, и Тэлия  запоздало  вспомнила,  что
Меро и Ильза были давними друзьями, что в давние годы, когда  Ильза  еще
училась, повар "удочерил" ее, почти  так  же,  как  позже  привязался  к
Элспет.
   - А Керен? - спросила Тэлия, не решаясь бередить его горе.
   - Она.., держится.  Лучше,  чем  я  мог  надеяться.  Это  был  мудрый
поступок..,  добрый  поступок  -  привести  к  ней   того,   кто   может
по-настоящему почувствовать и разделить  ее  скорбь  и  боль  утраты,  -
ответил Меро, взглянув на Тэлию с грустным одобрением. -  Книга  Единого
гласит, что "самая истинная любовь - та, что думает о чужой боли  прежде
собственной". Она.., госпожа Ильза.., она, наверно,  гордится  тобой,  я
так думаю... - запинаясь выговорил он  и  замолчал,  не  зная,  что  еще
сказать.
   - Надеюсь, что да, Меро, - искренне ответила Тэлия. - А что  королева
и Совет.., и Терен?
   - Терен помогает Шерил ухаживать за сестрой; он, по-видимому,  вполне
здоров. Думаю, для него главное - знать, что Керен снова вне  опасности.
О, а Шерил велено оставаться в Коллегии, пока ее  новопробудившийся  Дар
не будет должным образом отшлифован. Позаботиться  об  этом  должен  сам
Кирилл. Что же до остального... Совет  все  еще  заседает  за  закрытыми
дверями. Однако за час до рассвета по дворцу взад-вперед ходила  стража.
Ходят слухи, что несколько высокородных особ пропали из своих  постелей.
Но.., ты ничего не ешь... - Меро нахмурился, и  Тэлия  поспешно  вонзила
зубы в кекс.  -  Давным-давно  она  сказала  мне,  что  те,  кто  сильно
расходуется на магию, должны вскоре возмещать то, что истратили, или  же
страдать от последствий. - Он стоял над Тэлией, пока она не доела, потом
впихнул ей в руку еще один кусок.
   - Так тихо, - сказала она,  внезапно  почувствовав,  что  не  хватает
топота ног и шума голосов, обычно наполнявших Коллегию. - Где все?
   - В Большой Зале, ждут, что скажет Совет. Возможно, тебе тоже следует
пойти туда.
   - Нет.., думаю, не  нужно,  -  сказала  Тэлия,  прикрывая  утомленные
глаза. - Теперь, когда голова у меня снова  заработала,  я  знаю,  каким
будет решение.
   То ли она сама разобралась в запутанных воспоминаниях, то ли ей помог
кто-то - или что-то - но теперь Тэлия знала, за что отдала жизнь Ильза.
   Она везла ничто иное как документальные свидетельства измены королеве
и  убийства  многих  Герольдов  пятью  высокопоставленными  придворными,
написанные их собственной рукой.
   Именно  эти  неопровержимые  доказательства  так   давно   стремилась
получить Селенэй, - а двое из названных в письмах  вельмож  до  сих  пор
находились вне подозрений, и оба являлись членами Совета.
   Отречься от собственных писем им не  удастся;  прежде,  чем  наступит
ночь, заговор, организованный мужем королевы, будет уничтожен с корнем.
   Документы, спрятанные в полых стрелах и  доставленные  в  затемненную
комнату дворца Дирком и Крисом, станут орудием  мщения  за  саму  Ильзу,
Таламира и многих других Герольдов, чьих имен Тэлия даже не  знала.  Как
Ильза раздобыла эти бумаги, Тэлия понятия не имела  -  а  теперь,  когда
снадобье, которое она пила, наконец начало действовать, ее это не  очень
и волновало.
   Она немного задремала, клюя носом, как вдруг  Колокол  Смерти  смолк.
Тэлия проснулась от внезапно наступившей тишины; потом зазвонили  другие
колокола - те, что звонили только для того, чтобы оповестить о важнейших
решениях, принятых Советом. Они вызванивали "смерть".
   Меро кивнул как бы про себя.
   - Совет постановил, и королева утвердила. Смертный приговор, - сказал
он. - Вероятно, они даруют приговоренным право  умереть  от  собственной
руки, но если у тех не хватит мужества, тогда утром их ждет палач. Хотел
бы я... - его лицо выражало одновременно горе  и  ярость.  -  Знаю,  это
противоречит заповедям Единого, да простит Он меня..,  но  я  хотел  бы,
чтобы  у  каждого  из  них  было  по  дюжине  жизней,  чтобы  они  могли
по-настоящему заплатить за то, что сделали! И я сам хотел бы  быть  тем,
кто свершит над ними это возмездие...
   При виде обнаженного горя Меро  Тэлия  ненадолго  прикрыла  глаза,  а
потом собралась  с  силами  и  мысленно  потянулась,  чтобы  постараться
облегчить его.

***

   Лепестки, облетающие с яблонь, были одного цвета со шкурой Ролана - и
с новеньким, без единого пятнышка, походным нарядом Скифа.
   - Я что, так изменился? - тревожно спрашивал он Тэлию.
   - Я хочу сказать, я не чувствую никаких изменений.
   - Боюсь, ты действительно изменился, - ответствовала она с  серьезной
миной. - Стал совершенно другим человеком.
   - Как это?
   - Ну, если уж  говорить  начистоту,  -  она  понизила  голос,  словно
собиралась сообщить ему крайне неприятную новость, - ты выглядишь...
   - Как? Как?
   - Солидным. Серьезным. Взрослым.
   - Тэлия!
   - Нет, по правде, ты ни капельки не  изменился,  -  прыснула  она.  -
Просто похоже на то, что ты свалился в чан с отбеливателем, и твое Серое
случайно получило повышение.
   -  Ох,  Тэлия,  -  он  ненадолго  присоединился  к  ее  смеху,  потом
посерьезнел. - Я буду скучать по тебе.
   - Я тоже буду по тебе скучать.
   Они  молча  пошли  сквозь  вьюгу  падающих  лепестков.   Воцарившееся
молчание в конце концов нарушил никто иной как Скиф.
   - По крайней мере, я буду не так за тебя тревожиться.., не  так,  как
тревожился бы, если бы уезжал прошлой осенью.
   - Тревожиться? За меня? Почему? Здесь-то о чем можно тревожиться?
   - Во-первых, ты теперь в безопасности, не осталось никого, кто жаждал
бы твоей крови. Во-вторых, ну, не  знаю  почему,  но  раньше  все  время
казалось, что ты не своя в Коллегии. А теперь - своя.
   - Теперь я чувствую, что заслужила место здесь, только и всего.
   - Клянусь, тебе никогда и не нужно было как-то его заслуживать.
   - Мне казалось, что нужно. - Вдали показался  сарай  для  сбруи,  где
ждала Спутник Скифа, Симри, а с ней и его наставник по стажировке, Дирк.
- Обещаешь мне одну вещь?
   - Какую?
   - Что не разучишься смеяться.
   Скиф ухмыльнулся.
   - Если ты пообещаешь, что научишься.
   - Шут.
   - Зануда.
   - Мерзавец.
   - Стерва. - И неожиданно, - У меня никогда не будет друга лучше,  чем
ты.
   Горло Тэлии внезапно перехватило от слез. Не в  силах  говорить,  она
крепко обняла Скифа и уткнулась лицом ему в плечо.
   Несколько мгновений спустя она заметила, что он сделал то же самое.
   -  Только  полюбуйся  на  нас,  -  удалось  ей  выговорить,  -   Пара
здоровенных ревущих младенцев!
   - Все к лучшему, - он вытер слезы рукавом. - Тэлия,  я  действительно
хотел попросить тебя кое о чем прежде, чем уеду. Я хотел  бы,  чтобы  ты
кое-что сделала.
   - Все, что угодно, - ей удалось усмехнуться, - Если  это  не  втравит
меня в слишком уж большие неприятности!
   - Ну.., у меня никогда не было семьи... По  крайней  мере,  насколько
мне известно. Не захочешь ли ты.., быть моей семьей? Моей  сестрой?  Раз
уж нам, похоже, не суждено стать ничем иным?
   - Ох, Скиф! Я... - Она сглотнула.  -  Ничто  не  обрадовало  бы  меня
больше, даже получение Белого. У меня тоже теперь нет семьи, но ты  один
стоишь дюжины Усадеб.
   - Тогда, как мы делали  когда-то  на  улице...  -  Скиф  торжественно
надрезал себе  запястье  и  протянул  нож  Тэлии;  она  последовала  его
примеру, и они соединили ранки.
   - Кровь за кровь, до самой смерти, - прошептал он.
   - И после, - откликнулась Тэлия.
   - И после.
   Скиф разорвал пополам носовой платок и перевязал им порезы.
   - Думаю, пора. Если я  еще  проваландаюсь,  Дирк  рассердится.  Ну..,
счастливо.
   - Будь там осторожен, обещаешь? Если тебя  угораздит  покалечиться..,
я.., я натравлю на тебя Альбериха!
   - Владыка Света, да ты действительно злодейка, просто изверг!
   Скиф повернулся к Тэлии, яростно сжал в  объятиях,  чуть  не  выдавив
весь воздух из ее легких, потом быстро и крепко чмокнул в губы и побежал
к своему ожидающему наставнику. На бегу он оглянулся  через  плечо  и  в
последний раз помахал на прощанье.
   Тэлия махала ему вслед, пока он окончательно не скрылся из виду.
   Она не подозревала, что за ней следят.

***

   - Вот и последний ее друг уходит, - вздохнула Селенэй;  в  ее  глазах
было виноватое выражение.
   - Не думаю, - ответил Кирилл за ее спиной.
   Они только что  отпустили  своих  Спутников  и  медленно  шли  вдвоем
обратно во дворец; из-за ласкового весеннего  тепла  и  душистого  дождя
облетающих цветов обоим не хотелось возвращаться к делам.
   Кирилл заметил Тэлию первым; они свернули в рощицу, чтобы не помешать
прощанию - посторонние явно были бы лишними.
   - Почему? - спросила Селенэй. - Видит Владычица, у Тэлии слишком мало
времени, чтобы заводить друзей.
   - Ей не нужно их заводить, они сами заводятся. Как  ни  мало  я  вижу
учеников, этого я заметил. И не только ребята - еще Керен,  Шерил,  даже
Альберих.
   - Достаточно, чтобы она оставалась здесь без сожаления? Мы украли  ее
детство, Кирилл..,  сделали  ее  женщиной  в  детском  теле  и  взвалили
обязанности, от которых побледнел бы и взрослый.
   - Мы крадем детство у всех них, госпожа; это происходит  одновременно
с Избранием, - вздохнул Кирилл. - Среди нас нет никого, кому  бы  выпала
возможность по-настоящему побыть ребен