еньше  двух
часов.
   - Властелин Горы.., что я тебе  втолковывал?  -  сказал  он,  впервые
заметив, что его слушательница - всего лишь девочка-подросток. - Слушай,
прости меня. Как тебя зовут?
   - Тэлия, - ответила она и  улыбнулась,  когда  по  его  расширившимся
глазам поняла, что он ее узнал. -  Знаете,  вам  совершенно  не  за  что
извиняться. Я ведь только слушала, больше ничего.., но теперь вы помните
своего друга таким, каким он жил, а не таким, каким умер. Разве  это  не
лучшие поминки?
   - Да, - задумчиво сказал он, - Да. - Напряжение ушло с  его  лица,  и
Тэлия больше не чувствовала того терзающего, разрушительного  горя,  что
привело ее сюда. Скорбь осталась, да..,  но  не  такая,  что  смогла  бы
одолеть человека и завладеть им полностью.
   - Сейчас я должна идти, а вам  нужно  немного  поспать,  пока  вы  не
заболели. - Она вспрыгнула на  спину  Ролану;  Герольд  поднял  глаза  и
встретился с ней взглядом, в котором светилась благодарность.
   - Спасибо тебе, Герольд Королевы, - только и сказал он,  но  тон  его
голоса сказал много больше.
   Второй погибший в  том  году  Герольд  пал  жертвой  лавины,  но  его
оставшуюся в живых возлюбленную пришлось убеждать, что  он  не  рисковал
собой по-глупому из-за того, что  они  перед  этим  поссорились.  Беседа
продолжалась  всю  ночь,  и  Тэлия  явилась   на   первый   урок   такой
измочаленной, что свежеиспеченный Герольд  Нерисса,  преподававшая  этот
курс, отправила ее обратно в постель и отменила все ее утренние занятия.
   Третья  гибель  потребовала  новой  задушевной  беседы   с   Селенэй,
раздавленной горем на этот раз из-за того, что втравила юную и неопытную
девушку-Герольда в то, с чем та заведомо не могла справиться -  жестокую
распрю между двумя принадлежащими к мелкой знати семействами на Востоке.
Распря переросла в открытую войну, и, когда Герольд  пыталась  примирить
враждующих, в нее угодила шальная стрела. Имей она побольше  опыта,  она
не стала бы так подставляться.
   Конечно, когда Селенэй отправляла Берил, она никак  не  могла  знать,
что вражда зашла так далеко - но сейчас, оглядываясь назад  и  отчетливо
видя тогдашнюю ситуацию, она считала, что должна была догадаться.
   Однако, когда сразу после  праздника  Середины  Зимы  Колокол  Смерти
зазвонил  в  четвертый  раз,  уже  сама  Тэлия  отчаянно   нуждалась   в
утешении.., ибо умершим Герольдом оказался Джедус.

***

   Однажды утром она проснулась перед рассветом и мгновенно поняла,  что
что-то неладно.., что это связано с Джедусом, и бросилась в его комнату,
задержавшись  только  для  того,  чтобы  набросить  плащ  поверх  ночной
рубашки.  Она  едва  не  налетела  на  выходящего  оттуда  Целителя,  и,
встретившись с ним глазами, поняла все.
   Кончина Джедуса была  совершенно  мирной,  сказал  он  Тэлии;  Старый
Герольд и не подозревал о ее приближении, он просто  не  проснулся.  Его
Спутник скончался тоже - вероятно, одновременно с ним.
   Ни то, ни другое нисколько не утешало.
   Тэлия ушла к себе в комнату и села на край кровати, глядя на  кресло,
в котором Джедус провел столько ночей, охраняя ее во время  ее  болезни.
Она мысленно повторяла все, что так и не успела ему сказать - как  много
он для нее значил, сколь многому она у него научилась. Теперь  было  уже
слишком поздно что-нибудь говорить.., и слишком поздно его благодарить.
   - Милая.., я узнала... -  возле  нее  стояла  Керен;  Тэлия  даже  не
заметила, как она вошла. Пока  они  смотрели  друг  на  друга,  зазвонил
Колокол Смерти.
   Удары колокола  словно  освободили  что-то:  Тэлия  начала  беззвучно
плакать. Керен, присев на краешек  кровати,  обняла  ее,  и  они  вместе
заплакали по своему старому другу, который был так дорог им обеим.
   Керен оказалась не единственной, кто подумал о  Тэлии,  едва  новость
распространилась по Коллегии. До Тэлии донесся слабый шорох; она подняла
глаза и увидела, что в кресле напротив кровати сидит декан Элкарт.
   - Дорогая моя, я должен сказать тебе две вещи, - с  некоторым  трудом
произнес декан. - Джедус был моим старым другом; собственно, я  когда-то
стажировался   под   его   руководством.   Он   назначил   меня    своим
душеприказчиком. Он знал, что ему осталось жить недолго, и  сказал  мне,
что когда.., он хочет, чтобы ты взяла  ее...  -  Элкарт  молча  протянул
Тэлии футляр с Сударыней.
   Тэлия взяла его дрожащими руками и уставилась на  арфу,  не  в  силах
говорить от слез: в горле стоял ком.
   -  Вторая  вещь  -  это  вот  что:  последние  два  года  Джедус  был
счастливее, чем когда-либо с тех  пор,  как  лишился  ноги.  Он  не  был
хорошим  преподавателем,  когда  дело  касалось  строгих   академических
предметов: у него просто не лежало к этому сердце. Занятия,  которые  мы
ему поручали вести, нужны были только для того, чтобы как-то занять его,
и Джедус это знал. Он все больше и больше погружался  в  прошлое  и  жил
воспоминаниями о том времени, когда еще мог приносить пользу -  пока  не
появилась ты. Ты помогла ему снова почувствовать себя полезным. А  когда
ты заболела.., думаю, ты даже не представляешь,  насколько  то,  что  ты
нуждалась в нем - чтобы охранять тебя, чтобы музыкой прогонять кошмары -
вновь оживило Джедуса. А то, что он мог советовать и направлять  тебя..,
это значило для него все.
   - Он.., знал? Знал, как он мне нужен?
   - Конечно, знал: он владел Даром чтения мыслей.  Как  бы  хорошо,  по
твоему мнению, ты ни закрывалась, когда привязан к кому-то так,  как  вы
двое были привязаны друг к другу, что-то неизбежно просачивается, хочешь
ты этого или нет. А когда ты  стала  обращаться  к  нему  за  советом  и
помощью, и когда именно к нему ты пришла с  тем  делом  насчет  Хулды..,
думаю, что он гордился этим больше, чем всем остальным, чего  добился  в
жизни. Он часто говорил мне, что больше не жалеет о том, что у него  нет
семьи, потому что ты и друзья, которых он приобрел благодаря тебе, стали
его семьей. Он был очень одинок,  пока  к  его  порогу  не  подошла  ты,
маленькая. А умер он довольным и счастливым.
   Элкарт опустил голову и быстро провел рукой по  глазам,  не  в  силах
больше говорить.
   - Мне пора, - сказал он наконец и поднялся.
   Тэлия поймала его за рукав.
   - Спасибо... - прошептала она.
   Он признательно стиснул ей руку и вышел.
   Прошло несколько месяцев, прежде  чем  Тэлия  смогла  заставить  себя
прикоснуться к Сударыне - но когда наконец смогла, то уже не забрасывала
музицирования (хотя каждый раз, когда она играла, ее охватывала тоска по
Джедусу).
   Играя, она пыталась вспоминать Джедуса таким, каким увидела его в  ту
ночь в кресле возле ее постели - живым,  бодрым,  с  арфой  на  коленях,
заряженным арбалетом на полу под рукой и прислоненной рядом  тростью  со
спрятанным внутри клинком, сменившей его старую палку.
   Или недоверчивую и радостную улыбку, появившуюся на его  лице,  когда
Тэлия попросила поиграть ей.
   Или как он  выглядел,  когда  говорил  ей  и  Скифу,  что  они  могут
препоручить  ему  решение  проблемы  с  Хулдой:  снова  сильным,   снова
уверенным в себе.., нужным.
   И его смех и веселье в тот день Середины Зимы, когда Керен  учила  ее
кататься на коньках.
   Иногда это даже помогало. Но только иногда.

Глава одиннадцатая

   Ох, зараза!  Опаздываю!  -  выругалась  про  себя  Тэлия,  наконец-то
заметив, сколько времени на солнечных часах в саду  под  ее  окном.  Она
быстро собрала раскиданные  по  письменному  столу  записи,  сложила  их
стопкой, кое-как подравняла и выскочила за дверь.
   За те три года, что Тэлия провела в Коллегии,  она  узнала  несколько
способов срезать путь до учебных комнат; благодаря этому и  удлинившимся
ногам ей удалось добежать до класса за несколько секунд до того,  как  в
него вошли Герольд Ильза и декан.  Тэлия  провела  рукой  по  непокорным
вихрам, надеясь  пригладить  их  так,  чтобы  по  ее  виду  нельзя  было
догадаться о том, что она неслась сюда сломя голову.
   За три года во внешности  Тэлии  произошли  большие  перемены.  Исчез
неуклюжий подросток, чьи руки и ноги казались слишком длинными для тела;
хотя высокой ей не бывать никогда, она подросла, а тренировки  Альбериха
вылепили ей стройную, гибкую и подтянутую фигуру.  Лицо  Тэлии  выражало
уверенность в себе, но это была скорее видимость, за которой  скрывалась
застенчивость и неуверенность, которые Тэлия так  и  не  смогла  в  себе
изжить. Неопределенный темный цвет волос  в  конце  концов  обратился  в
рыжевато-каштановый.  Волосы  Тэлия  носила  до  плеч;  к  ее   немалому
огорчению - она втайне мечтала о прямых, черных как ночь волосах, как  у
Шерил - они продолжали упрямо виться. Глаза  ее  стали  одного  цвета  с
волосами, и, хотя ее никто не  назвал  бы  красавицей,  улыбка  ее  -  а
улыбалась Тэлия теперь часто - она очаровывала всех. В Коллегии и  среди
тех Герольдов Круга, что знали ее, не было ни одного, кто не питал бы  к
ней самой глубокой привязанности. Старшие студенты позаботились  о  том,
чтобы совершенно недвусмысленно дать  понять  Синим,  что  всякого,  кто
станет досаждать Тэлии, ждут крупные  неприятности.  Учителя  стремились
подхлестывать  ее  рвение,  но   вместе   с   тем   всячески   старались
скоординировать усилия так, чтобы дать  ей  возможность  справляться  со
своими многочисленными обязанностями.
   Студенты помладше попросту  обожали  ее,  поскольку  у  Тэлии  всегда
находилась минута, чтобы успокоить чей-то гнев, ободрить  павшего  духом
или выслушать подростка, тоскующего по дому.  Ее  собственные  ровесники
образовали нечто вроде почетной гвардии во главе с  Гриффоном  и  всегда
были рядом, чтобы подменить ее на  дежурстве,  если  возникал  конфликт,
требовавший ее вмешательства.
   Тэлия  платила  за  заботу  искренней  признательностью  и   любовью,
благодаря которым помощь ей казалось привилегией.
   И все же она по-прежнему  чувствовала  свою  отчужденность  от  всех,
кроме нескольких ближайших друзей -  Скифа,  Шери,  Керен  и  Джери.  Ей
казалось даже, что она по-настоящему  не  принадлежит  ни  Коллегии,  ни
Кругу.
   Главная причина заключалась в том, что  Тэлии  представлялось,  будто
она постоянно видит заботу и любовь, которых так жаждала,  но  при  этом
делает очень мало или  вообще  ничего  для  того,  чтобы  заслужить  их.
Разоблачение Хулды явилось в  основном  заслугой  Скифа;  перевоспитание
Элспет во многом свелось  к  тому,  чтобы  заставить  девочку  принимать
последствия  собственных  поступков  и  вернуть  ее  к   прежней   линии
поведения. Тэлии казалось, что ее роль говорящей шкатулки Селенэй  также
едва ли требовала от нее особых  усилий.  Ей  думалось  -  когда  у  нее
выдавалось время поразмыслить об этом - что она никогда по-настоящему не
войдет в семью Герольдов, пока  не  заслужит  себе  место  исключительно
благодаря собственным усилиям и  потому,  что  сделает  на  благо  Круга
нечто, что не под силу никому другому.
   Тэлия  не  понимала,  что  именно  это  она  уже  и  делает,  помогая
успокаивать душевное смятение окружающих. Сама она считала такую  помощь
чем-то, что может сделать и сделал бы в подобных обстоятельствах  любой.
Только Элкарт, Герольд Кирилл (который исследовал Дары,  бытующие  среди
Герольдов)  и  Ильза  понимали,  какими  редкостными  способностями  она
обладает и как страшно Кругу не хватало бы  Тэлии,  окажись  она  где-то
вдали от Коллегии.
   Но  поскольку  Тэлия  по-прежнему  по  большей  части  держала   свои
внутренние сомнения при себе, никто и не подозревал об их существовании.
Окружающие видели только внешнюю веселость, улыбающееся лицо - и  больше
ничего.
   Лишь  Керен  и  Ролан  бывали  свидетелями  приливов  раздражения   и
неуверенности, приступов депрессии и жалости к себе. А ни та, ни  другой
не могли ее выдать, тем более, что она так редко кому-то  доверяла.  Ибо
если у Тэлии и был недостаток, то он заключался  в  следующем:  даже  по
прошествии трех лет ей все еще было трудно по-настоящему верить людям.
   Сегодняшний день знаменовал начало нового этапа  ее  обучения,  этапа
необычного и немного пугающего.  Тэлии  предстояло  научиться  полностью
владеть способностью чувствовать чужое страдание, которая  так  внезапно
появилась у нее в результате  пережитого  потрясения.  Сегодня  для  нее
начинались занятия по "магии Герольдов".
   В классе, кроме нее, находились трое: близнецы Дрейк и  Эдрик  из  ее
собственной возрастной группы (Тэлия все еще не умела  их  различать)  и
Нив, молчаливый огненноволосый парень со следующего  курса.  Способности
Нива   стали   причиной   небольшого   переполоха,    царившего    среди
учеников-Герольдов несколько дней, пока не выяснилось, кто его виновник.
Нив оказался  "проектором"  -  он  ненамеренно  проецировал  собственные
кошмары в сны всех окружающих, кто был хоть сколько-нибудь восприимчив и
не защищен. А поскольку жизнь Нива до Избрания была достаточно  тяжелой,
чтобы заставить побледнеть даже такого бывалого уличного  сорванца,  как
Скиф,  кошмары  его  выросли   на   богатой   почве   и   подарили   его
сотоварищам-ученикам несколько бессонных, полных ужаса ночей.
   Когда декан и Герольд вошли в комнату, Тэлия почувствовала,  что  вся
напружинилась. Сейчас ей предстояло пуститься  в  плавание  по  новым  и
неизведанным водам; с простейшими проявлениями своего Дара она более или
менее свыклась, но старая крепковерская закваска все еще давала  о  себе
знать.  Крепковеры  считали  подобные  способности   в   лучшем   случае
"противоестественными", в худшем же - порождением дьявола.
   Единственное, что радовало Тэлию -  это  что  новый  курс  вели  двое
хорошо знакомых ей людей. Если бы учителем оказался кто-то  чужой,  она,
наверно, превратилась бы  в  сплошной  комок  нервов.  Тэлия  попыталась
расслабиться, внушая себе, бояться нечего, каждый Герольд  должен  уметь
пользоваться своим Даром. Элкарт встретился  с  ней  взглядом  и  послал
быструю ободряющую улыбку.
   Декан оглядел всех четверых. Нервозность ребят была  ему  очевидна  и
понятна.  Только  Дрейк  и  Эдрик  казались  скорее  возбужденными,  чем
испуганными, но ведь их Дар являлся частью их жизни с  самого  рождения.
Элкарт успокаивающе улыбнулся Ниву  и  Тэлии,  повел  бровью  в  сторону
близнецов и начал свою обычную вступительную речь.
   - Мы свели вас четверых в одном классе, поскольку разновидности Дара,
проявляющиеся у всех вас, принадлежат к одному "семейству"  талантов,  -
сказал декан,  поочередно  встречаясь  блестящими  круглыми  глазками  с
каждым из учеников. - Ваша одаренность в том, что мы называем  "магией",
лежит в области общения. Я хочу, чтобы все вы знали, что хотя во внешнем
мире мы и  именуем  эти  вещи  "магией",  в  них  нет  абсолютно  ничего
противоестественного. Вы обладаете талантом, точно  так  же,  как  Бард,
художник или ремесленник. Вы ни в коем случае не должны  бояться  своего
Дара; наоборот, вам нужно научиться использовать его на  пользу  себе  и
другим.
   - Тэлия и Нив уже знакомы с Герольдом  Ильзой:  именно  благодаря  ее
помощи мы узнали, что  вы  оба  обладаете  преждевременно  пробудившимся
Даром, поскольку Ильза - одна из лучших в нашем Круге по части  владения
и выявления способностей "коммуникационного" типа. По  этой  же  причине
вести  этот  курс  будет  она,  а  я  здесь  только  затем,   чтобы   ей
ассистировать. Не бойтесь задавать вопросы:  несмотря  на  свою  грозную
репутацию, она не кусается...
   - Во всяком случае, не сильно, - вмешалась Ильза с улыбкой.
   - ., а если она не будет знать ответа на ваш вопрос,  она  безусловно
точно знает, где его искать и у  кого  спросить!  Я  буду  ей  помогать,
потому что после Герольда Кирилла я,  вероятно,  могу  считаться  вторым
экспертом в Коллегии в области Даров. Ильза, прошу, тебе слово.
   - Ну, - сказала она, скрестив руки  на  груди  и  присев  на  краешек
стола, - с чего мне начать? У кого-нибудь из вас есть вопросы?
   - Герольд, - лицо Нива выражало беспокойство, - Вся  эта..,  магия..,
она ведь не зло, правда?
   - Арбалет - зло? - отпарировала Ильза.
   - Смотря кто его держит, - с усмешкой ответил один из близнецов, -  И
на кого он нацелен.
   - Именно. Ваш Дар можно использовать для злых целей, в точности как и
любое оружие - и не обольщайтесь: он действительно может стать  оружием,
если сами вы к тому расположены. Но будь вы склонны ко злу, вы бы  здесь
не сидели. Доверься в  этом  суждению  своего  Спутника,  Нив,  если  не
доверяешь собственному. Спутники не Избирают тех, в ком таится зло, а  в
том чрезвычайно редком случае, когда человек уже после Избрания портится
безвозвратно - последний такой случай произошел двести лет назад  -  они
отвергают своего Избранника. Так что, коль скоро ты и Килдатар,  похоже,
по-прежнему в хороших отношениях,  ты,  я  полагаю,  можешь  успокоиться
относительно злобности своей натуры.
   - Герольд, Спутники, кажется,  могут  как-то  усиливать  наш  Дар,  -
сказал второй близнец. - Эдрик и я могли раньше немного "разговаривать",
но с тех пор, как нас Избрали, говорить стало гораздо четче и проще.
   - Хорошо! - кивнула Ильза. - Я гадала, заметил ли кто-нибудь  из  вас
эту связь. Да, Спутники, по-видимому, усиливают наш Дар и  развивают  те
таланты, что пока остаются скрытыми. Вы, вероятно, обнаружите, что  мощь
вашего Дара невероятно возрастает,  когда  вы  находитесь  в  физическом
контакте со Спутником или под воздействием очень сильных  эмоций.  Никто
не может с уверенностью сказать, есть ли  какая-то  связь  между  узами,
связывающими нас с нашими Спутниками, и очень сильными переживаниями.  К
сожалению, наш Дар - не та вещь, которая поддается измерению.
   - Герольд Ильза, мы все видели или слышали о "Заклятье Правды"..,  мы
будем изучать заклинания. - Спросила Тэлия. - В моем  народе  считается,
что любые заклятия - это дьявольщина.
   - Да, в некотором роде вы будете изучать заклинания, хотя,  вероятно,
не те, что имеют в виду крепковеры. То, что мы называем заклинанием,  по
большей части лишь упражнение,  которое  помогает  вам  сосредоточиться.
Когда вы сосредоточиваетесь,  ваши  способности  усиливаются,  только  и
всего. Слово "заклинание" - не более чем  удобный  термин;  в  сущности,
большинство из них скорее что-то вроде медитационных напевов или молитв.
   - Значит, такой.., э.., дар есть у каждого? - спросил Нив.
   - Опять-таки, да.  Хитрость  в  том,  что  у  большинства  людей  Дар
недостаточно силен,  чтобы  они  действительно  могли  им  пользоваться.
Например, Тэлия очень хорошо поет, но никогда не будет  Бардом,  а  я  в
состоянии  вылепить  приличный  горшок,  но  никогда  не   смогу   стать
по-настоящему хорошим гончаром. Так и с Дарами Герольдов. Если уж на  то
пошло,  среди  нас  есть  такие,  чей  Дар  едва  ли  сильнее,   чем   у
не-Герольдов.., и  даже  среди  Герольдов  по-настоящему  мощный  Дар  -
редкость, хотя у всех нас  его  хватает,  чтобы  поддерживать  связь  со
Спутником и наложить Заклятье Правды. Насколько мы можем судить, похоже,
что наиболее  сильный  Дар  чаще  встречается  среди  Целителей,  чем  у
Герольдов, хотя коммуникационные Дары очень схожи  с  Даром  Врачевания.
Именно поэтому в случае чрезвычайной ситуации нас могут позвать помогать
Целителям.
   Иногда  самые  сильные  из  наших  Даров  скрываются;  мне   известно
несколько случаев, когда устойчивая неспособность на самом деле скрывала
очень сильные способности. Однако похоже, что по  большей  части  толчок
проявлению  нашего  Дара  дает  контакт  со  Спутником,  а   непрерывное
упрочение связи с ним развивает Дар до того уровня, когда вы можете  уже
напрямую, сознательно управлять им. Коль скоро вы в состоянии  управлять
Даром, вас можно  научить  им  пользоваться,  и  вы  можете  узнать  его
пределы. О, полагаю, я должна сказать кое-что  о  Заклятье  Правды:  это
действительно  заклинание,  в  том   смысле,   в   котором   это   слово