слухов в разговоре с  Тэлией,  но  не  решался.  Тэлия  вообще  казалась
озабоченной и издерганной и нервничала, стоило им  оказаться  вблизи  от
большой группы людей, хотя  Крис  сомневался,  чтобы  кто-нибудь,  кроме
другого Герольда, смог заметить напряжение под ее  “лицом  на  публику”.
Поэтому  он  старался,  чтобы  разговор  не  касался  столь  неприятного
предмета.
   Но оставались вопросы, на которые не было  ответа.  Действительно  ли
Тэлия злоупотребляла своим  Даром?  Не  делала  ли  она  то,  в  чем  ее
подозревали, сама того не осознавая?
   И - еще более неприятный вопрос - не  использует  ли  она  свой  Дар,
чтобы влиять и на него, Криса?
   Неопределенность мучила, потому что Тэлия начинала  ему  нравиться  -
нравиться   очень,   больше   даже,   чем   требовалось   для    близких
приятельски-товарищеских отношений, обычных среди  Герольдов.  У  них  с
Тэлией оказалось много общего. Необходимость подозревать друга в  чем-то
столь подлом была ужасна.
   Потому что Тэлия становилась для  Криса  именно  другом  -  не  менее
близким, чем Дирк.
   - Знаешь... - совершенно неожиданно сказал Крис  однажды,  -  ты  мне
вроде сестры, которой у меня никогда не было.
   - А ты вроде брата, которого я хотела бы  иметь...  -  ответила  она,
нисколько не задумываясь. - И могла бы иметь, если бы Андреан  не  погиб
во время того набега. Он - единственный из моих братьев и сестер  -  был
добр ко мне, не считая Врисы. Если бы  на  месте  Джастуса  или  Келтева
оказался ты, жизнь могла бы стать легче.
   - Она также могла бы повернуться совсем по-другому. Захотела ли бы ты
убегать, если б твоя жизнь там была приятнее?
   - Хороший вопрос, - признала Тэлия. - Возможно, что и нет. И где бы я
тогда была?
   Крис  усмехнулся,  а  Тантрис   весело   потряс   головой,   зазвенев
бубенчиками уздечки.
   - Если то, что ты рассказывала мне, правда, то ты уже шесть  лет  как
была бы замужем и являлась матерью такого же количества детей.
   Тэлия сделала гримасу и поерзала в седле; заскрипела кожа.
   - Нет уж, спасибо. Как ни беспокойна  моя  нынешняя  жизнь,  мне  она
нравится. И, раз уж на то пошло, разве мы  не  сегодня  въезжаем  в  наш
новый сектор?
   Крис вытащил из кармана на крыле седла карту, которой их  снабдили  в
Коллегии, сверился с ней и огляделся,  пытаясь  в  меркнущем  свете  дня
отыскать  ориентиры.  Наконец  он  заметил  один  -   группу   из   трех
плосковерхих холмов к западу от дороги.
   - Мы пересечем границу до наступления ночи и сегодня заночуем в своем
первом Путевом Приюте.
   - Потому что...  -  Тэлия  сделала  зловещую  мину,  -  “Герольды  не
останавливаются в трактирах в секторе,  в  котором  несут  службу,  если
только погода не препятствует им достичь Путевого Приюта; данное правило
гарантирует, что они будут  держать  подобающую  дистанцию  и  сохранять
беспристрастное отношение к людям своего сектора". Помню.
   - Точно, помнишь! - расхохотался Крис, обрадованный тем,  что  к  ней
явно вернулось хорошее расположение духа. - Старушка Верда, как живая!
   - И по той же причине мы либо  покупаем  припасы,  когда  они  у  нас
кончаются, либо ждем, пока не доберемся до Пункта Пополнения Припасов  -
если их нет в Путевом Приюте. Правильно?
   - Оценка “отлично"; абсолютно правильно. - Крис поглядел на  падающие
листья вокруг, на деревья, ветви которых уже почти совсем  оголились.  -
Сожалею, что начало для тебя будет нелегким. Сейчас  плохое  время  года
для того, чтобы начинать объезжать такой сектор. В ближайшие пару недель
выпадет снег. Ученики редко сталкиваются со столь тяжелыми  условиями  в
начале стажировки.
   - Я родом из Приграничья, не забыл?  Это  гораздо  больше  похоже  на
жизнь, для которой я была рождена, чем моя жизнь в Коллегии. Справлюсь.
   - Знаешь, - серьезно сказал Крис, - я уверен,  что  ты  будешь  очень
стараться. Уверен, что сделаешь все, что в твоих силах.  А  большего  не
может требовать никто. Я доверяю тебе, Тэлия.
   "По крайней мере, - добавил он про себя, - думаю, что доверяю".

Глава 5

   Над головами подобно арке нависали почти голые ветви деревьев, словно
чьи-то костлявые руки  тянулись  к  серому  небу.  Впереди  простиралась
дорога - выстланный палой листвой тоннель сквозь мрачный серо-бурый лес.
Мокрая листва была прибита столькими дождями, что  даже  не  разлеталась
под копытами Спутников; ее плотный ковер лишь приглушал топот их  копыт.
Птиц не было;  только  порой  из  подлеска,  где  залегли  густые  тени,
доносился хруст ветки.
   Чтобы добраться до Путевого Приюта, который Крис наметил  для  первой
стоянки в новом секторе, Герольдам пришлось ехать еще долго после  того,
как солнце село и на землю опустилась тьма. С последними  лучами  солнца
исчез и последний намек на тепло:  когда  просачивающийся  сквозь  ветви
свет стал тускло-багровым, меж деревьев задул холодный ветер. Крис  ехал
в голове отряда, но в  действительности  дорогу  сквозь  холод  и  мрак,
достаточные, чтобы человек был не в состоянии думать ни  о  чем  другом,
отыскивал Тантрис: Спутники отлично  видели  в  темноте.  Тэлия  всерьез
подумывала  о  том,  чтобы  распаковать  теплый  плащ;  ее   определенно
радовало,  что  во  всех  Путевых  Приютах,  даже  самых   маленьких   и
примитивных, всегда имелся очаг. Ветер продувал до костей; он не  просто
нес с собой холод, он наводил на мысль о снеге.
   Путевой Приют, возникший из теней прямо  перед  ними,  не  производил
впечатления такого уж  маленького.  Хотелось  надеяться,  что  он  и  не
примитивен.

***

   Когда Герольды открывали Путевой Приют, одну вещь следовало сделать в
первую очередь, как бы поздно ночью они до него ни добирались и какая бы
отвратительная погода ни стояла на дворе. Тэлия спешилась, ощупала седло
Ролана и вытащила из сумки кремень,  огниво  и  трутницу.  После  долгой
возни и бесчисленных  проклятий  ей  удалось  высечь  крохотный  огонек.
Бережно заслоняя  его  от  ветра,  Тэлия  достала  из  одного  из  тюков
маленький волокнистый сверток, из которого торчал вощеный  фитиль.  Пока
Крис снимал со спин животных  вьюки  и  переметные  сумы,  Тэлия  зажгла
сверток от трута,  швырнула  внутрь  Приюта  и  захлопнула  дверь.  Крис
оставил поклажу у ее ног и повел Спутников и  чирр  за  угол  постройки.
Тэлия, трясясь, стояла на холодном ветру  и  слегка  подпрыгнула,  когда
вдали ухнула сова. Тихие, знакомые звуки, доносившиеся из  расположенной
в пристройке конюшни, где Крис расседлывал  и  обихаживал  животных,  на
фоне тьмы и завывающего  в  ветвях  ветра  казались  очень  домашними  и
успокаивали.
   Тэлия заботливо прикрывала крошечный огонек, который зажгла: если  бы
он потух, все пришлось бы начинать сначала. Медленно  сосчитав  до  ста,
она снова открыла дверь.  Приют  был  полон  едкого  маслянистого  дыма,
который теперь, благодаря сквозняку из открытой двери, быстро вытягивало
в дымоход. Зато все паразиты,  какие  могли  завестись  в  Приюте,  либо
сдохли, либо убрались прочь.
   Тэлия втащила внутрь вьюки и скатанные  постели,  потом  занялась  их
распаковыванием;
   Крис занырнул внутрь только для того, чтобы взять зерно для Спутников
и чирр, которые находились в конюшне сбоку от  здания.  Тэлия  на  ощупь
достала в своей седельной сумке свечу с фитилем из сердцевины ситника  и
зажгла ее от тлеющего куска трута. К ее невероятному облегчению,  Приют,
похоже,  был  построен  на  совесть,  содержался  в  порядке  и   хорошо
снабжался. Тэлия бросила скатанные постели на  два  одинаковых  топчана,
затем занялась очагом (всей душой жалея, что не обладает хоть  частичкой
гриффонова Дара). После нескольких осечек ей  все  же  удалось  развести
приличный огонь. Когда пламя  разгорелось  настолько,  чтобы  давать  не
только тепло, но и свет, Тэлия погасила свечу: нет смысла  жечь  ее  без
надобности, а свечи занимали во вьюках так много места, что они с Крисом
взяли с собой всего  несколько  штук.  Она  распаковала  часть  съестных
припасов и распечатала  лари  из  отпугивающего  вредителей  цендалового
дерева, в  которых  хранилась  в  Приютах  провизия,  чтобы  приготовить
что-нибудь поесть, затем взяла два самых  больших  котелка  и  пошла  на
улицу, к колодцу, за водой для мытья и стряпни.
   Крис что-то слишком задерживался у чирр и Спутников: к тому  времени,
когда он наконец появился, Тэлия уже успела нагреть воды, чтобы они  оба
могли помыться, привести себя  в  порядок  и  переодеться  в  поношенную
сорочку и старые штаны, которые в  пути  надевала  на  ночь.  Тэлия  уже
собиралась попенять наставнику за то, что он  так  копается,  как  вдруг
поняла, что он тянул нарочно.
   - Крис, нечего выказывать свою  несусветную  галантность,  -  сказала
она, остро чувствуя его отстраненность и собственное необъяснимое оттого
раздражение. - В Усадьбах крепковеров все дети  спят  в  одной  комнате,
пока им не исполнится тринадцать, и ты  отлично  знаешь,  что  во  время
обучения мне приходилось  делить  Путевые  Приюты  и  палатки  со  всеми
сокурсниками. У меня попросту не может обнаружиться ничего такого,  чего
бы ты никогда прежде не видел - и то же самое относится к тебе.
   - Я.., я просто не привык иметь напарника-женщину, - сказал Крис.
   - Значит, перестань думать обо мне как о женщине,  -  зевнула  Тэлия,
залезая в постель и сонно щурясь на него в свете очага.  Ее  раздражение
прошло так же быстро, как вспыхнуло, стоило ей укрепить свои щиты - хотя
ее беспокоило, что их вообще пришлось укреплять: такой необходимости  не
должно было возникнуть.
   - Тебе легко говорить! - возразил Крис.
   - Ну,  тогда  сделай  вид,  что  я  Керен  и  вообще  не  интересуюсь
мужчинами. Потому что если так пойдет и дальше,  то  в  один  прекрасный
вечер я обнаружу под дверью вместо тебя ледяную статую!
   Крис хмыкнул и признал, что, быть может, она и права.

***

   Когда на  следующий  день  они  подъехали  к  первой  деревне  своего
сектора, сердце Тэлии билось немного сильнее обычного. Неизвестно, какой
прием ожидал их - и какие просьбы.  В  такой  дали  от  столицы  деревни
зачастую не могли похвастаться даже собственным  священником  -  он  был
один   на   несколько   селений,   и    единственными    представителями
государственности и права являлись Герольды.
   Прошлым вечером она обнаружила, что ее щиты чрезвычайно  истончились.
Тэлия не могла понять, почему; блокировка всегда была ее второй натурой,
выполнялась  почти  инстинктивно..,  а  теперь  щиты,  казалось,  что-то
разъедало, размывало - медленно и неуклонно. Ее пугала потеря контроля и
страшила мысль рассказать о происходящем Крису: Тэлия боялась, что такое
признание лишь усилит его сомнения в отношении нее и создаст еще большее
внутреннее напряжение.
   Когда Герольды въехали в  деревню,  создалось  впечатление,  что  все
население края  собралось,  чтобы  встретить  их.  Тэлия  подумала,  что
здешние жители, должно  быть,  уже  в  течение  недели  или  около  того
выставляли дозорных в ожидании Герольдов, которые, как они знали,  ехали
на смену пострадавшему товарищу. Эмоциональная  атмосфера,  которую  она
ощущала,  несмотря  на  все  свои  старания  заблокироваться,   казалась
гнетущей, хотя ничто не указывало  почему.  Деревня  была  мала;  вокруг
центральной площади теснились крытые черепицей одноэтажные дома из серой
древесины или серого же, только более  темного  оттенка,  камня.  Ставни
здесь в яркие цвета не раскрашивали: все равно метели и швыряемая ветром
ледяная крупа первой же зимой содрала  бы  с  них  всю  краску.  Трактир
оказался настолько мал, что стало ясно, что комнат для постояльцев здесь
нет; остающимся на ночлег, наверно, приходится спать после  закрытия  на
скамьях в общей комнате. Никаких следов ущерба, нанесенного  постройкам,
или какого-либо беспорядка не наблюдалось: что бы ни  тревожило  здешний
люд, причина тревоги явно не имела отношения к материальной  стороне  их
жизни. Сами жители деревни были разодеты в яркие красочные  наряды,  как
на праздник. Откуда же  атмосфера  тревоги  и  неясных  опасений,  столь
сгустившаяся, что Тэлии казалось, что ими пропах самый воздух?
   -  Хвала  Владычице,  наконец-то  вы   приехали!   Вперед   торопливо
пробиралась полная женщина, на взгляд Тэлии - вылитая клуша, подталкивая
перед собой юную пару. Наконец, едва не воткнувшись в стремя Криса,  они
остановились. Ребятам было лет примерно по  шестнадцать,  оба  в  сплошь
покрытых вышивкой праздничных нарядах, причем  девушка  совершенно  явно
беременна. Они крепко держались за руки, словно боялись  чего-то,  и  ни
тот,  ни  другая  не  поднимали  глаз  на  Герольдов.  К  тревоге  Тэлии
добавилось недоумение. Что тут  стряслось  такое,  чего  она  не  смогла
определить?
   - Священник заболел и вот уж два месяца не обходит села, - продолжала
толстуха, заправляя за ухо девушке выбившуюся прядь волос. - И вообще он
в последний раз побывал здесь еще до праздника Середины Лета. За все это
время не нашлось никого, кто смог бы обвенчать вот их двоих!
   - Были ли они должным порядком обручены? -  спросила  Тэлия,  знавшая
обычай Приграничья, по которому, прежде чем заключать  постоянный  союз,
следовало убедиться в том, что брак не окажется бесплодным.
   - Светлые Звезды,  конечно!  Священник  сам  их  обручил  в  минувшую
Середину Зимы! - нетерпеливо воскликнула  женщина,  и  остальные  жители
деревни согласно закивали.
   Тэлии все стало ясно, хотя Крис явно все еще ломал  себе  голову  над
причиной, вызвавшей очевидную тревогу окружающих.
   - Они оба по-прежнему согласны? - спросил он.
   Оба дали утвердительный ответ - очень робко, но  согласие  было  явно
добровольным.
   - Они  просто  жертвы  очень  неудачного  стечения  обстоятельств,  -
шепнула Крису Тэлия. - И боятся, что мы будем недовольны -  быть  может,
даже откажемся поженить их - из-за того, что  они  так  долго  тянули  с
официальной церемонией. Им следовало пожениться, как только они  узнали,
что невеста понесла, но голову даю на отсечение, что все были так заняты
севом, что отложили свадьбу до Середины Лета, думая, что  священник  еще
сто раз здесь побывает, - вот только не учли,  что  он  может  заболеть.
Бедные дети! Они страшно боятся нас, боятся, что  мы  станем  чинить  им
препятствия из-за того, что они сразу обо всем не позаботились. Мы  были
бы в своем праве.., согласно букве закона.
   - Но не его духу, -  шепнул  в  ответ  Крис,  обрадованный,  что  все
оказалось так просто. - Ну что ж, коль скоро все согласны, -  сказал  он
громко, во всеуслышание, и широко улыбнулся, - то за чем же дело  стало?
Где же праздник?
   Раздался общий вздох облегчения,  и  вокруг,  словно  по  волшебству,
стали появляться столы на козлах и угощение. В  скором  времени  площадь
преобразилась: на ней вовсю гуляла  настоящая  свадьба.  Чтобы  избавить
молодых от любых сложностей в дальнейшем, Крис  отвел  их  в  сторону  и
засвидетельствовал  их  обеты,  подписав  брачный  контракт  в  качестве
Герольда,  совершившего  обряд  бракосочетания,  замещая  отсутствующего
священника.
   Молодожены  вернулись  за  праздничный  стол,  почти  избавившись  от
прежней робости. Их явно утешили два  обстоятельства:  что  Герольды  не
стали чинить им препон из-за запоздалости обряда и что на их первенца не
ляжет из-за задержки клеймо незаконнорожденного.
   Остаток  дня  Тэлия  и  Крис  провели  в  сравнительной   праздности,
поскольку не имело ни малейшего  смысла  пытаться  заняться  какими-либо
официальными делами. Окружающая людская толчея держала Тэлию  в  сильном
напряжении, но она думала, что ей удается скрывать свое  состояние  даже
от Криса. По большей части она  сидела  в  сторонке,  любезно  отвечала,
когда к ней обращались, но львиную долю общего внимания уступала Крису.
   И испытывала беспокойство даже большее, чем тогда, когда  они  только
въезжали в  деревню:  с  тех  пор,  как  она  научилась  в  полную  силу
использовать свой Дар, ее щиты никогда еще не были такими  хрупкими.  Их
рушило все  подряд,  и  всякий  раз  Тэлии  приходилось  затрачивать  до
смешного много сил на то, чтобы закрыться вновь.
   Хоть бы она никогда не слышала о тех грязных сплетнях...
   Мысль о них вновь прогнала Тэлию по полному кругу страхов и сомнений,
пока накал переживаний не стал почти болезненным  и  ей  не  пришлось  в
конце концов  прибегнуть  к  старинному  средству:  выпить  вина,  чтобы
притупить восприятие и сделать душевное смятение не  столь  невыносимым.
Жаль только, что она осталась достаточно трезвой, чтобы ей не  составило
труда проехать по темной тропе на обратном пути в Путевой Приют, - жаль,
потому что означало, что Тэлия осталась в состоянии думать.

***

   На следующий день Герольды вернулись, готовые  к  работе.  У  жителей
деревни не нашлось жалоб, требующих разбирательства, зато  они  страстно
хотели услышать новости из  столицы  и  других  городов  сектора.  Общая
комната трактира, хоть и оказалась темной и дымной, служила единственным
“общественным местом"  во  всей  деревне,  так  что  в  ней  Герольды  и
обосновались.   Деревенский    сказитель,    исполнявший    одновременно
обязанности писца, впитывал каждое их слово и  делал  подробные  записи,
поскольку  в  его  обязанности  входило  повторять  все,  что   поведали
Герольды, тем, кто отсутствовал в деревне во время их посещения, а также
мелким арендаторам, которые в поселке показывались редко.
   Утро Крис и Тэлия посвятили рассказу о решениях  королевы  и  Совета,
как и почему они были приняты и какие  законы  изданы  для  того,  чтобы
облегчить и обеспечить их исполнение; после полудня перешли к  изложению
новостей двора и наиболее важных для всего королевства событий,  на  что
ушел весь остаток дня,  и  с  наступлением  темноты  снова  вернулись  в
Путевой Приют.
   День оказался не столь тяжелым  для  натянутых,  как  струна,  нервов
Тэлии, как предыдущий, поскольку в сухих сообщениях, которые они делали,
не содержалось ничего, что могло бы вызвать у кого-то сильные эмоции,  а
если бы и  содержалось  -  сказитель-писец  слишком  старался  запомнить
каждое слово, чтобы позволить чувствам мешать  делу.  Когда  они  вдвоем
вернулись  в  Путевой  Приют,  Тэлия  заварила  себе  чашку  крепчайшего
шамилевого чая - сильного снотворного.  Она  была  полна  решимости  как
следует выспаться, поскольку думала, что ее трудности, возможно, отчасти
вызваны усталостью.
   Однако  спала  она  беспокойно  и  проснулась,  чувствуя  себя  более
измотанной, чем была, когда ложилась.

***

   Третий день они потратили на отчеты старосты и писца  и  выслушивание
устных деревенских новостей, которые им  следовало  передать  наверх  по
цепочке. Крису предстояло везти с собой письменные отчеты старосты, пока
они не доберутся до селения, достаточно большого, чтобы иметь гонца, или
пока не прибудут на Пункт Пополнения Припасов, откуда он сможет отослать
собранные  документы  на  юг,  в   столицу,   присовокупив   собственные
соображения по поводу вероятной правдивости или ложности содержащихся  в
них сведений.
   Давать оценку являлось обязанностью Криса. Тэлия все время  держалась
на  заднем  плане,  стараясь  быть  как  можно   незаметнее,   поскольку
напряжение, казалось, особенно возрастало, когда она с кем-то общалась.
   Однако вечером в Путевом Приюте Крис настоял, чтобы  Тэлия  высказала
свое мнение о полученных ими отчетах и о  том,  заслуживают  ли  доверия
староста и писец, которые их представили.
   - Мне они показались честными, - сказала она, надеясь,  что  Крис  не
имеет представления, как много она, против собственной воли, восприняла.
- У меня не было ощущения, что нас пытаются ввести в заблуждение, скрыть
что-либо или о чем-то  умолчать.  Насколько  я  могу  судить,  ошибки  в
записях - действительно  ошибки,  без  всякого  злого  умысла.  В  любом
случае, они достаточно быстро их исправили, когда ты на них указал.
   - Хор