рукой хлопнул ее по попке, другой рукой удерживая от такого же жеста Лотрика. Тот, стоически пережив неудачу своего маневра, продолжил:
     - Так вот, представь себе огромный глиняный чан. Гангмар их знает, этих прокопченных островитянишек, как они такую тару лепят и обжигают - но чан здоровенный. И вот сыпят они туда виноград... Много винограда сыпят... А затем, - шкипер отхлебнул пива и разгладил усы, - а зате-ем лезет туда мужик. Грязный, потный, с ножищами своими, в навозе выпачканными. Лезет, стало быть, внутрь, за ним - второй, третий, сколько поместится, какой в этой деревне чан, помилуй меня Гилфинг. А другие берут дудки свои, бубны - и давай наяривать... Те, в чане, пляшут, чтоб им сдохнуть, потеют, ягоду эту мнут. Ну, а пацанята (те, что еще недостаточно грязные и вонючие, чтобы внутрь лезть) - так они ягоду носят корзинами и тем под ноги подсыпают...
     Колдун посмотрел в свой стакан, поднес было ко рту, затем опять отодвинул от губ, опять заглянул внутрь посудинки. Наконец заявил:
     - Да ну тебя, Лотрик, в самом деле...
     - Ага! - обрадовался шкипер, - глядите, и этот у...лся! Пей пиво, сынок, а не эту дрянь... А еще, скажу я вам, у них самый смак считается, ежели, скажем, не мужики там пляшут, а парень с девкой внутрь лезут и...
     При этих словах дочка Ромгиля навострила ушки, а сам хозяин прикрикнул:
     - Эй, дружище, ты ври да знай меру... Дитя мне не пугай...
     - Да, ладно, - развеселился Лотрик, - твое дитя за стойкой в распивочном зале торчит, ей тут всякое слышать доведется!
     - Может и так, пусть слышит, да не от тебя, старый ты греховодник! И хватит, - тут Ромгиль пристукнул ладонью по столу, - у Томена к нам дело, небось...
     - С вашего позволения, - ухмыльнулся колдун, - мое имя Пекондор Великолепный. И ежели вас не затруднит - именуйте меня так.
     - А ежели затруднит? - поинтересовался Ромгиль.
     - Тогда у тебя все пиво скиснет, - еще шире осклабился Великолепный, - будешь со мной вино пить. Нет, я серьезно - по-дружески прошу, называйте так... Но дело не в этом... Ольпик с папашей писяют кипятком и умоляют меня найти способ выпроводить чужеземцев из города - так что у меня опять завелась мелочишка на стаканчик вина.
     Тут наконец колдун собрался с духом и опрокинул свой стакан в рот. Зажмурился и объявил:
     - Что бы там ни говорили, из винограда жмут лучший сок, чем из ячменя. А тебе, Лотрик, я бы сказал, что то место, из которого, по-моему, выходит пиво, куда хуже, чем потная нога... Но все же о моем деле... Мне показалось, что ты, купец, нормальный человек и с тобой можно договориться...
     - Почему бы и нет, договоримся, - кивнул Ингви, - тем более, что я все равно собирался завтра с рассветом покинуть эту вашу дыру. Или завтра не получится, шкипер Лотрик?
     - Да за десять келатов? Хоть сейчас!

***

     Что мне не по душе в моем нынешнем положении - так это упущенные возможности поострить. Пекондор Великолепный (да, я кажется мимоходом породил чудовище тщеславия) назвал меня "нормальным человеком"... Ах, как славно было бы принять гордый вид - и объявить, что нормальный-то я нормальный, да вот только не человек... Обидно... Впрочем, так или иначе, но за обычного человека мне сойти не удалось бы никак. Еще бы, начиная с того, что я приплыл с экзотическими приятелями на драккаре. Да, и еще со мной эльф, и еще мои таинственные сундуки, и еще способности мага, и еще, и еще, и еще... Вечером, когда мы спустились в зал поужинать, он едва вмещал всех посетителей. Полгорода явилось поглазеть на заморскую диковину.
     Ромгиль Брюхо, ухмыляясь (еще бы - он сегодня крепко перевыполнял план, ведь все посетители заказывают пиво!), указал мне на столик в полутемном углу:
     - Я придержал для вас, а то бы и это место заняли бы... Конечно, я бы мог подать вам ужин наверх, но ты же понимаешь - три четверти сегодняшней публики пришли ради тебя и твоей шайки. Слухи ходят по всему городу...
     - А ты сам этих слухов не распускаешь?
     - Ну разве что маленько... - ничуть не смутился хозяин.
     - В таком случае - сегодняшний ужин за счет заведения! - предложил я.
     - Идет, - как ни странно, Ромгиль воспринял это всерьез.
     Вообще-то, я хотел просто сострить... Нет, сегодня все мои шутки не проходят. Ну и ладно. Что касается нашего хозяина, то он, должно быть, посчитал, что достаточно заработает на приобретенных у меня товарах из Риодны и на сегодняшнем аншлаге и решил сделать широкий жест. Этот жирный любитель пива, оказывается, не лишен некоторого, так сказать, чувства справедливости.
     В общем, как бы то ни было, мы получили бесплатный ужин. И неплохой. Пока мы ели, все посетители, сколько их было, дружно пялились на нас. Кендаг сохранял спокойствие, невозмутимо разделывая мясо своими бритвенно-острыми кинжалами, Никлису было наплевать, Филька гордо поглядывал по сторонам, демонстрируя себя - запрещенного ко ввозу в Мирену эльфа - всей честной компании. Ннаонна склонилась над своей тарелкой и мрачно поглощала ее содержимое, бросая по сторонам угрюмые взгляды. Я почувствовал, что она не на шутку рассвирепела из-за проявляемого к нам интереса. Если кто-то сейчас подаст повод - полетят искры. Или, скажем, полетят перья... Но нет, все прошло благополучно. Наша известность была такого рода, что к нам не то, что задираться - подойти боялись - только пялились... Не найдя выхода своей злости, Ннаонна загрустила...
     Зато Ромгиль - тот просто цвел. Он заметно облегчил мои сундуки, выбрав из мехов то, что подешевле. И рассчитался серебром, чем страшно раздосадовал своего приятеля Лотрика Кореля, который присутствовал на торгах и жутко бранился из-за того, у хозяина постоялого двора, оказывается, были приличные сбережения, а ему, лучшему другу и образцовому клиенту, не удавалось получить у Брюха даже небольшую ссуду... Ну и пусть он подавится, скупердяй с...ый, своим серебром!
     - Ничего, - шепнул мне Ромгиль, когда я отправил всех наверх от греха подальше и вместе с Никлисом подошел к стойке, - перебесится и успокоится. Все равно в нашей Мирене нет другого заведения с пивом. И его ругань никто, кроме меня, не терпит... Пустяки... Нет, ты только глянь!
     Толстяк кивнул на оставленный только что нами столик. Его тут же оккупировали новые посетители, даже не дав Тоське возможности прибрать грязную посуду.
     - Слушайте, мужики, вы все равно завтра на корабле отоспитесь. Посидите уж здесь, у стойки еще, а? Я сейчас насчет стульев...
     - Ладно, посидим... А что ты завтра будешь делать?
     - Завтра они придут с утра похмеляться, а вечером соберутся снова, чтобы обменяться впечатлениями и послушать мои побасенки о ваших интересных обычаях да повадках... Завтра до вечера рта не раскрою!
     - Ловко! А потом что?
     - А послезавтра снова будет много публики, хотя, конечно, не так, как сегодня... Послезавтра по уговору Пекондор Великолепный будет врать, при помощи каких ловких уловок он вышиб из города страшного иноземного мага с его ручным эльфом и смертельно опасными головорезами.
     - Послезавтра, не раньше?
     - Точно, - ухмыльнулся Ромгиль, - так уговорились с ним, что раньше он ничего не скажет. И из дома вообще не выйдет.
     - Понятно. Ну а потом?
     - Потом? Потом у меня в любом случае выйдут запасы пива. Нужно будет заняться этим. Ну и вскоре, надеюсь, вернется Лотрик с новыми рассказами. Так что опять что-нибудь получится... За счет заведения! - провозгласил хозяин "Морской птицы", выставляя передо мной и Никлисом по кружке. Посудины были вполовину меньше, чем его собственная.

ГЛАВА 39

     Барка "Одада" отчалила с рассветом. Солнце едва-едва выпустило первые лучи над чернеющей на горизонте зубчатой кромкой Дырявых гор, а шкипер Лотрик уже орал с похмелья хриплым голосом и распекал своих морячков за то, что они медленно грузят поклажу пассажиров. Сундуки доставили из "Морской птицы" на тележке хозяина постоялого двора. Впрочем груз опять полегчал. Несмотря на протесты Никлиса, Ингви отдавал меха чуть ли не за полцены. У него были свои резоны:
     - Это маленький городишко и я могу не давать отчет, откуда у меня товар, - заявил он, - и вообще, Мирена - глухая провинция, здесь больше просто не дадут. В большом городе я могу взять лучшую цену, но там придется объяснять, кто я и откуда у меня это взялось. К тому же я ведь должен как-то вознаградить наших новых приятелей за помощь. Когда нас здесь не будет - их ждут очень неприятные объяснения с магистратом. Согласен?
     - Да так-то оно так, - бухтел бывший вор, - но все же...
     - Все же... Все же... Самую лучшую цену нам бы дали в Ванетинии. Хочешь съездить туда?
     Спор прервала Ннаонна, объявив, что погрузка закончена. Никлис с Ингви поспешили на борт, прежде чем шкипер разразится новой порцией брани.
     Миренские стражники оттащили запирающую вход в бухту посудину, пропуская "Одаду", которую на веслах буксировал баркас. На стенах, башнях и барке-воротах толпились ополченцы, на самом краю стены стоял Пекондор Великолепный. Он был весь увешан странными амулетами, цепочками, ленточками и прочей подобной ерундой. Едва буксир стронул "Одаду" с места, колдун принялся размахивать руками, раскачиваться, приплясывать и декламировать ерунду. Когда барка проплывала мимо, молодой маг подмигнул из-под капюшона, Ингви кивнул ему, а Ннаонна махнула рукой... Барка вышла в море...
     "Одада" была грязной неуклюжей посудиной. В отличие от парусников островитян и драккаров, не лишенных своеобразной красоты и изящества, это был именно простой каботажник, совершенно не приспособленный к выходам в открытое море. Такие суда ходили вдоль побережья под небольшим прямоугольным парусом. Скорость они развивали мизерную, маневрировать почти не могли... До появления в этих водах морских разбойников роль таких каботажных барок была велика, их владельцы всегда были при деле - усовершенствовать конструкцию судов не требовалось. Бизнес процветал, ибо любые товары всегда было выгоднее везти морем, чем сухим путем - через владения десятков рыцарей-разбойников. Бедные, драчливые и алчные сантлакские рыцари, напичканные к тому же по самую макушку сословными предрассудками, были настоящим бичом для сухопутной торговли. К тому же, помимо этих владетельных сеньоров, существовала другая угроза купцам - сотни странствующих рыцарей. Эти бродяги наводняли всю Империю, но больше всего их было, естественно, в Сантлаке. Они шлялись по дорогам, заезжали в города, дрались, грабили всех, кого могли, вызывали на бой местных феодалов... В этом краю еще не вполне забыли о "праве меча" или "праве победителя"...
     Словом, береговая торговля процветала - до появления в море драккаров под флагом с белой лошадью... Однако многие купцы все еще делали выбор между рыцарями и разбойниками Севера в пользу, так сказать, морских перевозок. Хотя торговля, естественно, все больше приходила в упадок.
     Все это поведал демону Лотрик, перемежая свой рассказ бранью, отрыжкой, жалобами на головную боль и прикладываниями к баклажке с пивом...
     - ...Да, такие вот у нас дела, - заключил он, - торговля умирает.
     Шкипер печально повел рукой в сторону берега, пейзаж был весьма печален. Все те же покинутые или разрушенные постройки, пепелища, едва прикрытые свежими зелеными побегами...
     - Ладно, - пробормотал Ингви, - не хочу о грустном. Лучше пойду досыпать... А то вышли в море ни свет, ни заря.
     - Так ведь бриз-то поймать... - удивился неосведомленности пассажира Лотрик, - а ты, брат купец, в морском деле ни хрена не смыслишь, я гляжу, хотя и приплыл из-за моря...
     - Если купцы станут в морском деле смыслить - то шкиперы будут ни к чему!
     - И то верно... Что ж, твоя каюта - вон та, отдыхай...
     Насколько барка уступала в мореходных качествах прежним кораблям, возившим демона - настолько же она была комфортней и удобней для пассажиров. На "Одаде" имелось три вполне приличных каюты, две из которых были предоставлены гостям...

***

     Путешествие до Ливды морским путем заняло четыре дня. Лотрик объяснил пассажирам, что мог бы попытаться уложиться и в трое суток - но не счел нужным. Во-первых, сказал шкипер, в этом случае они бы попали в город к ночи - а там их то ли пустят в гавань, то ли нет. И во-вторых, для того, чтобы плыть скорее - придется пренебречь осторожностью. А ему бы этого не хотелось. Что такое осторожность в этих условиях? Это означает, что "Одада" будет красться с черепашьей скоростью вдоль берега, избегая срезать углы, делая переход открытым морем, где барка может попасться на глаза морским разбойникам...
     Две ночи путники проводили в гаванях маленьких городишек, наподобие Мирены. Ингви, посоветовавшись с Лотриком, решил даже не пытаться предлагать свой товар здешним купцам. У него остались только самые дорогостоящие части добычи - в маленьких поселениях не было достаточно платежеспособных покупателей, чтобы предложение имело смысл. Таковые сыщутся только в Ливде - если они сыщутся вообще в этой части Мира, где пираты-северяне практически развалили торговлю. Третья ночь застигла путешественников в пустынной местности и шкипер завел барку на ночь в бухту, лежащую вдали от каких-либо поселений. Матросы и сам Лотрик выглядели недовольными и даже испуганными, они с тревогой оглядывали постепенно погружающийся в темноту пейзаж. Ингви, заинтересованный их поведением, тоже оглядел окрестности. Он рассмотрел на холмах угловатые очертания руин, в одном месте он смог разобрать силуэт разрушенной башни со сквозными прорезями бойниц...
     - Я вижу, это вас смущает? - спросил Ингви у Лотрика, кивнув в сторону руин.
     Шкипер утвердительно покачал головой.
     - Пираты?
     - Куда там. Это было не то за четыреста, не то за все шестьсот лет до того, как первый драккар появился в этих водах... Эти руины - все, что осталось от Семи Башен. Здесь был город, которым правил не то эльф, не то колдун, краба ему в портки... И предания гласят, что не существует такой мерзости, какой не свершалось бы в Семи Башнях... Одни рассказывают так, другие - иначе. Ясно одно - город разрушен и вот уже Гилфинг знает сколько лет никто не осмеливается селиться в этих краях. Боятся призраков, боятся тени мертвого мага, боятся правителя-эльфа, боятся оживших покойников, боятся еще Гангмар-те-чего... Вот ежели кто имеет какой страх в жизни - так в этом месте он этого и будет бояться. Я знавал шкиперов, которые из-за пустых слухов не заходят в эту вот бухту, а предпочитают становиться на якорь у ровного берега, где морской разбойник, чтоб ему сгореть, легко заметит... А я, Лотрик Корель, ничего не боюсь!
     - Кроме северян, конечно? - уточнил Ингви.
     - Тот, кто не боится морских разбойников - дурак и недотепа. Я готов утверждать, что шкипер такой посудины, как моя "Одада" обязан не попадаться им на глаза и в этом нет ничего позорного, чтоб мне лопнуть, ежели это не так!
     - Верно, верно, - поспешил согласиться демон, видя, что "злоязыкий ругатель" вот-вот разойдется, - разумная осторожность - это не трусость.
     Шкипер удовлетворенно кивнул и отправился дать распоряжения команде по поводу ночевки. На четвертые сутки барка добралась до города Ливды. Лотрик посоветовал пассажирам сидеть в каюте, не высовываясь, прежде, чем он не наведается в порт и не узнает новостей - "а то мало ли что... и с эльфом с этим вашим, а ну как его кто-то опознает - тогда хлопот не оберешься". Отсутствовал шкипер до самого вечера, зато по возвращении он - пьяный и веселый - сообщил, что нашел оптовика, который завтра с утра заявится на барку и посмотрит товар - глядишь, и заберет все. Ингви расспросил его об обстановке в городе, Лотрик ответствовал, что, дескать, все нормально, все как обычно.
     - Тогда, - объявил Ингви, - я с Ннаонной и Никлисом пройдусь, погляжу. А вам, нелюдям (кивок Фильке и Кендагу), показываться на берегу не стоит, к тому же кто-то все равно должен приглядывать за товаром...
     - Нелюдям?! - завопил ему вслед Филька. - На себя посмотри!
     Ливда поразила путешественников каким-то особым унынием и запустением. Даже вечером, когда тьма скрыла, насколько обшарпанный вид имеют городские постройки, город выглядел мрачно и заброшенно. Многие дома пустовали, либо были заселены - явно незаконно - бродягами и отребьем, которое повыползало из дверей к вечеру. Облупленная краска на фасадах некогда богатых зданий, разбитые вывески всяческих заведений, грязь и сор, которые, видимо, уже давно никому не приходит в голову убирать, само поведение прохожих на улицах, боящихся любого встречного - все это были признаки того, какой ущерб нанесли морские разбойники торговле и городу, который жил торговлей и процветал за счет торговли... Процветал до прихода викингов в эти моря...

***

     - Итак, мой юный брат, - послышался бесплотный голос из самого темного угла, - наши э-э-э... сотоварищи покинули твою лабораторию и теперь ты можешь сказать мне, что собирался...
     - Мой второй толленорн... Он следит за не менее интересной компанией, - отозвался брат-разведчик, - я знаю, как вы, мой учитель, любите знать всегда немного больше прочих. Мой второй толленорн поведает вам еще кое-что. Прочим братьям это пока ни к чему. Они увидели часть головоломки - и убедились в ее существовании. То есть я хочу сказать, что показал им достаточно для того, чтобы убедить их в пользе моей службы...
     - Немного не так, дружок. Они увидели достаточно для того, чтобы я мог убедить их в пользе твоей службы. Итак...
     Вместо ответа младший мистик снял покровы со второго толленорна из трех, стоящих в ряд на столе. Старший приблизился и склонился над оконцем прибора:
     - Это где?
     - Гева... Королевский дворец...
     ...И снова темная комната... И снова свеча на столе, но теперь - не мрачное сборище заговорщиков, а два мужчины с кубками в руках. Они улыбаются друг другу, подливают вина из кувшина на столе.
     - Как там наши заговорщики в Валлахале? - спрашивает тот, что старше, неприятный старик с морщинистым лицом.
     - Все идет своим чередом, отец. Сейчас дело вступает в завершающую стадию - им уже удалось привлечь на свою сторону принца. Откровенно говоря, Гвино вертит ими, как хочет. Они все - честолюбивые глупцы, а он очень умен. К тому же его внешность, его умелая игра на публику - такого никто не заподозрит в том, что он примеряет королевскую корону. Кстати, он умен настолько, что, похоже, раскусил и мою игру в этом деле...
     - Вот как, сынок? Он оказался умнее тебя? Хе-хе...
     - Да. Я не боюсь признаться, что он необыкновенно умен.
     - И поэтому ты ведешь речь о его претензиях на королевскую корону - не на императорскую?
     - Ну да. Видя мою заинтересованность, он давно уже понял, что мы имеем в виду независимость Гевы от Ванетинии. А это означает крушение Империи...
     - Да, крушение Империи в том виде, в каком она существует сегодня. Но его устраивает перспектива власти над Ванетом?
     - И над тем, что Ванет сможет вскоре прибрать к рукам.
     - Верно, я не подумал об этом... Это сделает его очень опасным. Как бы он не стал более страшным соседом, нежели повелителем, а? Нам нужно уже сейчас задуматься о его ликвидации.
     - Можешь не сомневаться, отец - он уже взвешивает наши возможности в этом.
     - Но это не делает его неуязвимым.
     - Нет. Просто мы должны найти такой необычайный, дикий, неправдоподобно оригинальный подход, какой не придет в голову здравомыслящему человеку. А уж наш Гвино - куда как здравомыслящий... человек...
     - Ты уже думаешь в этом направлении?
     - Конечно.
     - Ах, Гезнур, ну почему не ты наследуешь мой трон... Ты - мой истинный сын... Ты - старший...
     - Я старше Адорика только на два года.
     - Адорик - всего лишь буйный варвар, у него хватит энергии на троих королей Гевы, но он не обладает твоей хитростью, изворотливостью...
     - ...И опытом, какой дает жизнь незаконного сына.
     - Да, это тоже...
     Гемронт накрыл толленорн куском черного шелка.
     - Не станешь же ты утверждать, - раздался голосок старика, - что эти две беседы прозвучали именно сегодня