это просто предлог для того, чтобы не платить мне обещанного? Пожалуй, что так... Ну что ж - не советую.
     Демон испытующе уставился в глаза царю, попытавшись напустить на себя максимально грозный вид - Лучич растерялся, поскольку, являясь самодержавным владыкой, несомненно не привык, что вспышки его ярости не действуют однозначно устрашающе. С другой стороны, чужеземец обладал могуществом, что доказал сегодня совершенно определенно. Пауза затягивалась. Вдруг двери палат распахнулись и из дворца легко и весело вырвалась стайка женщин в легких пестрых накидках. Лучич, найдя наконец-то выход копившемуся раздражению, рявкнул на них. Ингви не все разобрал в его скороговорке, но общее содержание было ясно - мол, я же ясно приказал не показывать носа из дворца, пока не закончится драка с северянами. Мол, кыш домой! Мол, вот я вам задам! Женщины так же легко и весело повернулись и припустили обратно. В дверях та, что бежала последней (хорошенькая смуглянка) обернулась и показала грозному Алгано Лучичу розовый язычок. Затем заливисто засмеялась и нырнула внутрь. Из-за двери послышался приглушенный писк и мягкий шум - девчонка с кем-то столкнулась в коридоре. На свет, потирая плечо и близоруко щурясь, вышел подобие Гили Вевен. Пройдя пару шагов, гермафродит обернулся и подождал, пока два стражника выволокут под руки Проныру.
     - Да-да, - спокойно говорил Вевен, - я огласил это решение Гили Доброго и оно теперь справедливо и незыблемо. Ваша с чужеземным колдуном доля в этом деле равна. И получите вы поровну.
     - Ага, - ухмыльнулся Ингви, - так все-таки получим! А, царь? - тот безмолвствовал, - Слышь, Проныра, а царь-то вообще собирался мне не платить. Ну и тебе, значит, раз наша доля равна...
     Толстый коротышка молча открывал и закрывал рот... Царская несправедливость его ошарашила. Вевен просеменил к царю и принялся что-то быстро шептать Алгано Лучичу на ухо, поминутно озираясь на Ингви и Проныру, затем объявил:
     - Царское слово нерушимо, чужеземец. Однако великий царь поторопился, призвав тебя во дворец... Битва с варварами еще не завершена. Ступай и жди до завтра в отведенном тебе жилище. А если какие-либо вопросы нуждаются в суде Гили - завтра же вы все получите решения Доброго. Теперь же, я полагаю, тамейону надлежит изловить последних разбойников и очистить от них пригород...
     Возразить на это вроде бы было нечего... Пока...

ГЛАВА 10

     В смутном настроении Ингви с друзьями отправился назад.
     - Ну не знаю... - наконец промолвил демон, - ну не нравится мне все это... Рунгач, а ты что об этом скажешь?.. Молчишь...
     Старый царь Малой Руганы прятал глаза и выглядел ужасно несчастным. К друзьям подкатился Проныра:
     - Неблагодарность царей не знает границ... Каждый раз, когда такое происходит, чувствуешь возмущение и удивление, а это происходит вновь и вновь... Сколько раз я сталкиваюсь с неблагодарностью владык и зарекаюсь иметь с ними дело - но все повторяется... О, как они просят и умоляют спасти их вначале... Нет сил отказать...
     - Тонкое наблюдение, - буркнул демон, - а что ты думаешь о решении Гили насчет нас с тобой? Что плата пополам...
     - О, справедливо, справедливо! Однако получить бы нам нашу награду - я не знаю, верить ли самому подобию? - волнующийся Проныра заговорил на общем гораздо хуже.
     - Хе, я не знаю даже, стоит ли оставаться на ночь в городе, - задумчиво протянул Ингви, - полагаю, что прячущихся разбойников Липич будет ловить всю ночь... А ночью всякое может случиться...
     - Это точно! - поддакнул Филька. - Хорошо бы они попытались...
     Эльф положил ладонь на рукоять кинжала и мечтательно закатил глаза, Кендаг кивнул, Ннаонна сделала кислую мину, а Сарнак вроде бы совершенно не слушал - он погрузился в меланхоличные размышления. Колдун пребывал в тоске, казалось, еще более глубокой, чем даже обычно в последнее время...
     - Готовь "Листу", царь Рунгач, - заключил Ингви, - мы выходим в открытое море. И тебе, Проныра, советую.
     Проныра закивал, совершенно соглашаясь с демоном. Более того, было похоже, что он в страхе за свою шкуру не собирается расставаться с Ингви до самого порта, где "Листа" с "Фельпютом" уже вновь стояли борт-о-борт... Так они и шли вниз к морю вместе, причем толстяк постоянно озирался и старался затесаться между чужеземцами.
     Сегодня Проныра не стал беречь наряд от морской воды - кинулся к своему суденышку и, мокрый по пояс, торопливо забрался на палубу. Там он принялся орать и размахивать широкими рукавами, постоянно кося черными глазками на "Листу", где тоже готовились к выходу в море, хотя и с меньшей суетой... В трехстах метрах от скал, ограждающих залив, Рунгач велел бросить якорь, "Фельпют" тут же оказался рядом - Проныра, очевидно, решил постоянно находиться неподалеку от чужеземцев. Им он доверял больше, чем Алгано Лучичу и надеялся на их защиту. На рассвете Ингви проснулся от криков островитян - моряки обоих суденышек наперебой орали и очень энергично тыкали пальцами в сторону берега - со стороны острова в море где-то далеко тянулись черные и жирные клубы дыма, там пылали пожары... Из-за Сторожевого утеса показался парус, Ингви пробурчал: "Сейчас узнаем новости". Вестником оказался давешний царедворец, но вел он себя куда вежливее вчерашнего:
     - Великий царь очень просит уважаемых чужеземных чародеев пожаловать во дворец... - и все это сопровождалось непрерывными поклонами и прикладываниями рук к груди...
     - Очень просит, значит... А не "желает немедленно"? Нет? Что же такое случилось? - посланец замялся, - ну ладно, как там тебя, мы ведь все равно все узнаем, тем более, что дым хорошо видно даже отсюда. Лучше говори прямо - в чем дело?
     Оказалось, что перед рассветом Трорм Оди с Токой Торгичем высадились в северной части острова и теперь жгут и режут все, что только возможно. Отряд из примерно полусотни северян и ста с небольшим карасских ренегатов не спеша продвигается по острову, направляясь к столице... Поскольку почти все мужчины Эману собрались в городе, на их пути встать некому.
     Во дворце чужеземцев встретил Лучич, который подобно своему придворному вновь обрел хорошие манеры:
     - Враг приближается, чародей... Я вновь прошу тебя защитить Большой Длинный Эману...
     - А как насчет моей награды? Проблем не будет?
     - Ты можешь получить ее немедленно...
     - Еще бы! Или я сейчас заберу с Пронырой половину - или Тока с северянином заберут все... Проныра! Эй, Проныра, спускайся в подвал и отсчитывай причитающуюся нам половину казны, а я пока займусь работой...
     - Но... э-э-э...
     - Не бойся, я прослежу, чтобы тебя не обидели... Когда вернусь. А ты, царь, проследишь, чтобы Проныра с сокровищами не покинул остров до моего возвращения.

***

     Алгано Лучич, как и подобает царю, пожелал сам возглавить поход. С ним шло все ополчение, поскольку вчера никто не расходился. Мужчины Большого Длинного Эману ожидали праздничного пира, который непременно должен был устроить царь по случаю победы. Правда, по мере продвижения на север, войско, ведомое царем, быстро таяло - уж очень красноречивы были клубы дыма впереди, застилающие горизонт... Вояки норовили нырнуть в придорожные заросли...
     Через несколько часов (от войска к тому времени едва ли осталась половина) навстречу стали попадаться беженцы - жители внутренних районов острова. Они гнали огромные стада коз и овец. Продвижение войска замедлилось, а затем пришлось совсем остановиться, поскольку пастухи и животные перегородили единственную дорогу. Ополченцы сгрудились в какой-то лощине, отделенной от дороги вереницей чахлых акаций, хоть немного останавливающих густую пыль, поднимаемую десятками тысяч копыт. Ингви, наблюдавший за прохождением очередного стада, что-то обдумывал, закусив губу. Воины, довольные остановкой, кучками сидели и лежали на пропыленной выжженной солнцем траве... Наконец демон что-то решил и обратился к царю:
     - Их нужно остановить, этих пастухов.
     - Что это значит? - удивленно спросил Лучич.
     Царь перед этим как раз беседовал с тамейоном о том, что продвинуться к северу не удастся из-за того, что дорога занята, а чуть южнее их путь как раз проходил через подходящую для схватки лощину, туда и следует отступить и приготовиться к бою.
     - Я говорю, что нужно все эти стада развести по окрестным долинкам. И пусть ждут сигнала.
     - Какого еще сигнала?
     - Моего сигнала. Пусть по команде гонят овец со всех сторон на дорогу, когда там появятся северяне. И еще хорошо бы, чтобы сзади тоже побежали эти твари.
     - Их заметят, - включился в разговор Липич.
     - А мы станем здесь, на холмике - враги увидят нас издалека и не станут лазить по кустам, разыскивая прячущихся пастухов.
     - Пастухи не захотят... участвовать в этом... Потерять свои стада... - выложил царь последний аргумент.
     - А кто на этом острове царь? - прищурился в ответ Ингви.

***

     ... Наконец на дороге показалась колонна врагов... Заслышав боевые ритмы барабанов и увидев на пригорке войско эманцев, северяне и их союзники с ревом устремились вперед. Липич, насколько это было возможно, выровнял ряды отданных в его распоряжение вояк; Кендаг, едва успевший расставлять своих вновь собранных лучников по позициям на склонах ближайших холмов, кивнул Ингви; Ингви кивнул Лучичу; тот кивнул еще кому-то... В конце концов все же сработало - со всех сторон на дорогу, занятую вражеским отрядом, хлынули отары копытных. Ингви наконец с облегчением велел барабанщикам замолчать. Этот грохот должен был заглушить рев и блеянье тысяч животных и Ингви этого добился - ценой головной боли...
     Демон вновь мог гордиться собой - его ловушка сработала. Внизу, на дороге, враги вертелись посреди огромного стада, жутко бранились, но не могли продвинуться ни на шаг. Ополченцы принялись обстреливать их из луков - и тут Ингви едва не пожалел об этом решении. Северянам, защищенным доспехами и массивными щитами, стрелы почти не наносили вреда, тогда как козы и овцы гибли десятками. Хорошо еще, что обстрел получился не такой густой, как вчера - в числе не разбежавшихся эманцев было не более двух сотен натасканных лордом лучников. Впрочем, некоторая польза все же была - шедшие в задних рядах неприятельского войска карассцы, не имеющие доспехов, начали разбегаться... Зато северяне, постепенно расшвыривая ногами обезумевших животных, понемногу продвинулись вперед. Нескольких из них стрелы все же настигли и по мере продвижения потери северян росли. Их предводитель в ослепительно блестящей на солнце кольчуге отдал приказ и махнул секирой - его люди стали собираться вместе и соединять щиты. Однако кое-кого из них стрелы все же доставали...
     - Готовьтесь, - буркнул Липич, занимая место в первом ряду.
     Ингви с интересом наблюдал за его приготовлениями. Липич взял в каждую руку сразу по три ножа, зажав их между пальцами. Его копейщики составили первый ряд перегородившей дорогу толпы. По мере того, как тоньше становилась полоска ревущих овец между людьми тамейона и врагами, все больше эманцев из задних рядов расползалось по кустам, не стесняясь присутствия царя и иноземцев, оказавшихся позади общего строя.
     Последние двадцать метров северяне преодолели бегом, перепрыгивая и давя животных. Липич взмахнул обеими руками и разом метнул ножи - бежавший первым разбойник рухнул, остальные врубились в строй эманцев, высоко сверкнул топор их предводителя... В семь-восемь раз превосходящее числом ополчение задержало варваров примерно на минуту. Липича с горсткой гвардейцев оттеснили в сторону и около двадцати северян вывалились из свалки прямо к Ингви и его спутникам. Те заученно перестроились клином, на острие которого был демон. Справа от него Сарнак, слева - Кендаг...
     Ингви привычно выбросил вперед левую руку, выкрикивая заклятие - оглушенный и ослепленный невесть откуда полыхнувшим пламенем детина рухнул наземь, перескочив через него, демон успел свалить ударами Черной Молнии еще двоих, пока они не опомнились. Третий разбойник парировал удар, его достал Кендаг, но вот всех захлестнула общая схватка... Компактная группка друзей рассыпалась... То место, где находился демон, расцвело снопами разноцветных магических искр...
     Липич отступал, отмахиваясь тесаком от здоровенных северян. Дважды он успевал левой рукой сорвать с перевязи нож и метнуть (оба раза результативно), но бойцов его отряда сбивали, словно кегли, одного за другим. Наконец против тамейона оказался сам конунг Трорм. Молодецким ударом северянин всадил секиру в голову копейщика, бившегося рядом с Липичем, бедняга рухнул, вырвав скользкую от крови рукоять оружия из руки разбойника. Тот замешкался, нащупывая меч - тамейон рванулся и изо всех сил всадил свой клинок в грудь врага. Нет, не всадил - со звоном и хрустом лезвие разлетелось, Трорм лишь покачнулся, звеня кольчугой. Удар тяжелого круглого щита швырнул тамейона наземь и Оди наконец вырвал свой меч из ножен. С торжествующей гримасой он шагнул к поверженному Липичу, ревя и занося блистающее лезвие для удара. "Не жмуриться, - успел приказать себе Липич, - я должен глядеть в глаза смерти", но тут один рог шлема викинга отлетел, кувыркаясь, в сторону и с его лицом произошло нечто странное и ужасающее... Наконец до Липича дошло, что чей-то меч развалил голову разбойника надвое, каким-то чудом тот еще с полминуты простоял на ногах и наконец рухнул навзничь... Липич увидел демона, который, тяжело переводя дух, опустил меч и осведомился:
     - Что? Я поступил неблагородно, напав со спины? Мне стоило подождать, пока этот верзила прикончит тебя, а потом вызвать его на честный бой?.. Ладно, давай руку.
     Обалдевший тамейон схватил протянутую ладонь и встал. Они стояли на заваленном телами холме, поблизости на ногах было еще человек тридцать-сорок, а ниже по склону валялись сотни мертвых и умирающих людей и животных... Все закончилось как-то сразу.
     Пошатываясь приковылял Филька, весь покрытый кровью - своей и чужой.
     - Наши все живы? - спросил у него Ингви.
     Эльф пожал плечами. Демон прищелкнул пальцами - прокатился гром. К нему собрались все друзья, кроме Ннаонны. Они принялись оглядываться в поисках вампирессы, затем разошлись, приглядываясь к лежащим неподвижно телам. Вокруг вяло бродили эманские ополченцы, отыскивая своих раненых. В одном месте они наткнулись на двух еще дышавших северян и принялись яростно тыкать в них копьями. На крики собралась толпа и тела несчастных продолжали терзать еще долго после того, как они испустили дух... К Ингви подошел царь:
     - Тамейон сказал мне, что никогда не видел таких мощных ударов клинка, как твои... Череп страшного Трорма Оди разлетелся вместе со шлемом... Э, да это Торгич! - Лучич указал на лежащее в луже крови огромное тело, на котором, как ни странно не было заметно повреждений.
     Ингви встал рядом с царем, глядя на убитого, и вдруг спросил:
     - А что моя награда? Договор в силе?
     Вдруг поверженный Тока Торгич зашевелился, приподнялся и вновь рухнул в кровавую грязь. Лучич отпрянул, хватаясь за оружие, казавшееся бездыханным тело вновь начало приподниматься, но как-то странно... Ингви нагнулся и приподнял труп - из-под убитого предателя показалась Ннаонна, вся перемазанная кровью. Вампиресса встала на ноги, вытерла рот тыльной стороной ладони и сплюнула красным:
     - Этот здоровяк навалился на меня... - девушка глядела с вызовом, - ничего не оставалось, кроме как вспомнить детство...
     Ингви поглядел на побледневшего Алгано Лучича и проследил направление его взгляда - тот смотрел на широкую лужу крови и на прокушенное горло Торгича, разинув рот...
     - Ну да, она - вампир... Так что с наградой, а?
     - Награда твоя, чужеземец...
     На островах Архипелага все обожают легенды о вурдалаках...

ЧАСТЬ2

АРХИПЕЛАГ - КОНТИНЕНТ

ГЛАВА 11

     Войско возвратилось под вечер. Во дворце победителей дожидался Проныра, стерегущий ларцы с наградой и царский казначей, стерегущий Проныру. Проныра, сделав вид, что принимает известие о победе как должное, принялся таскать Ингви за рукав от одного сундука к другому, тараторя на общем о том, как честно он разделил их совместную добычу:
     - Вот, ваше королевское величество, здесь рубины, их нечетное количество и я отложил более крупные туда, где меньше... А золотые браслеты - я переложил вот как... Здесь серебро энмарской чеканки - можете, ваше королевское величество, лично убедиться, что счет точен... А...
     - Ладно, - устало прервал тарахтящего купца Ингви, - я не сомневаюсь, что ты все поделил справедливо. Проверять не буду. Ты ведь вот эту кучу отделил для меня, верно? Ну так я возьму другую. Что? Что-то ты, друг, побледнел... С чего бы это - ведь эти две доли равноценны?
     Проныра кивнул - а что ему еще оставалось делать.
     - ...Ну а раз так, то я выбрал вот эту, - Ингви вновь указал на кучу, которую толстяк предназначил себе.
     Тут в разговор включился казначей - тот самый, кстати, вельможа, что вел переговоры с наемниками. Непонятно, чем руководствовался этот достойный царедворец, но он (не поняв разговора, ведшегося на общем) принялся горячо доказывать Ингви, что предназначаемая ему Пронырой доля самое меньшее на четверть дешевле. Демон, вкратце пояснив казначею свой выбор, добавил:
     - Спасибо, конечно, почтеннейший, но кто бы мне что не говорил, я более всего верю достойному Проныре. Он мой друг, он меня не обманет. Верно, друг? Я даже думаю, что из скромности мой друг хотел взять себе меньше. Как же после этого я не отблагодарю его, выбрав ту же меньшую долю. И еще за такое дружеское отношение я прощаю другу Проныре те деньжата, что он мне обещал. Помнишь, те двести энмарских келатов, что ты обязался заплатить мне на Ругане? Так вот - прощаю.
     Проныра часто-часто закивал, сыпя благодарными фразами, но демон его не слушал. Ингви, Кендаг и Сарнак принялись примериваться к добыче, обсуждая, как бы половчее взять все зараз. Филька, получивший несколько ран в "битве коз", как уже обозначили это сражение местные сказители, к переноске тяжестей не привлекался, а Ннаонна тут же бесцеремонно выбрала из награды несколько браслетов и ожерелий и напялила их на себя - прямо на пропитанный кровью грязный наряд...
     Из внутренних покоев вышел Алгано Лучич. Стараясь не смотреть на уносимые ценности, он объявил:
     - Завтра пир, чужеземцы. Приглашаю вас по древнему обычаю нашего народа принять благодарность... И отведать моего угощения... Завтра соберутся люди со всего острова...
     - Спасибо, царь, - откликнулся Ингви, - придем непременно. А что, с пиром, наверное, у тебя стало меньше проблем, учитывая мой способ ведения боя, а?
     - Да, чужеземец, - с несколько болезненной улыбкой ответил тот, - коз и овец сегодня набили изрядно...
     - Значит, до завтра... - заключил Ингви.
     Куда тащить богатую добычу - споров не возникало. Смертельно уставшим друзьям казалось мукой пройти даже те несколько сот метров, что отделяли их временное жилище от берега, где Рунгач пришвартовал "Листу"... Ввалившись в дом, они свалили сокровища грудой на пол и рухнули в изнеможении на свои тюфяки. Ингви напоследок пробормотал, что даже пальцем не шевельнет, чтобы принять какие-нибудь меры безопасности:
     - Все уже знают, что Ннаонна - вампир. Это их напугало куда сильнее, чем все мои штучки... - саму Ннаонну это замечание привело в совершенный восторг.
     Утром пожаловал Липич. Бравый воин, видимо, весь извелся, решая, как ему держать с пришельцем - то ли возмущаться нанесенными накануне оскорблениями, то ли забыть о них и благодарить за спасение жизни. Победило все же последнее:
     - Я не поблагодарил вчера тебя за помощь, колдун. Сегодня пришел... - тамейон выглядел очень смущенным и с трудом подбирал выражения, вежливые слова ему удавалось выдавить через силу, - в общем, спасибо... И еще вот что. Вчера мы взяли добычу. Столько оружия северян ни у кого еще не бывало. Отличное оружие. Наши такого делать не могут... Так ты выбери, чего захочешь.
     Вежливость, обуявшая Липича, дошла до того, что он велел своим людям