рост  его
достигал не менее двух сотен метров. - Залезайте, я вас понесу.
   Он подставил громадную ладонь.
   Не колеблясь, путешественники забрались на ладонь,  Святогор  посадил
их к себе на плечо и зашагал к реке, так  что  при  каждом  шаге  твердь
земная  отзывалась  глухим  гулом.  Не  обращая  внимания  на  мост,  он
перешагнул Мокшу-реку, реку судьбы, и повернул к лесу,  оставляя  Святые
горы  за  спиной.  Через  несколько  минут  в  лесной  шкуре   появилась
прогалина, превратилась в узкую долину, покрытую высокой,  сочно-зеленой
травой.
   - Здесь.
   Святогор снял с плеча людей, сел, глядя на них мутнеющим взором.
   - Прошу простить, други, плохо мне. Постерегите пока, я  чую,  вороги
близко, одначе не в силах оборониться...
   Исполин закрыл глаза и  лег  лицом  вниз,  в  траву,  раскинув  руки,
заполнив чуть ли не всю долину. Затих.
   - Он случайно не умер? - понизил голос Ростислав, подождав немного.
   - Нет, он начал собирать силу и восстанавливать связи с  природой,  -
ответил Будимир. - Это долгий процесс.
   - В таком случае подождем.
   - Боюсь, дядя Слава, нам помешают. Я тоже чувствую дыхание зла.
   Ростислав прислушался к  своим  ощущениям,  максимально  "растопырив"
пальцы сенсорной системы, и мрачно кивнул.  Он  не  имел  такой  богатой
палитры чувств, как сын Сухова-Седьмого, но тем не менее ощутил сгущение
холодного фронта угрозы. Кто-то приближался к Святым  горам  со  стороны
Мировой Язвы, огромный, сильный и опасный, гоня перед собой волну страха
и злобы.
   - Кто это может быть?
   - Он еще далеко, я не вижу, - вздрогнул мальчик в нервном ознобе.
   Потеряв  много  энергии  при  освобождении  Святогора,  он   еще   не
восстановил резервы и выглядел бледным и утомленным.
   - Ты можешь подпитаться силой земли, как он?  -  кивнул  на  великана
Ростислав. - Я покараулил бы.
   - Попробую, - неуверенно сказал Будимир.
   В серебристом скафандре он казался трогательно-беззащитным  воздушным
эльфом, разве  что  без  крыльев,  и  лишь  на  дне  глаз  парня  мерцал
прозрачный пламень воли и силы Он быстро мужал и  приобретал  опыт,  что
проявлялось  уже  и  в  словах,  и  в  поступках,   давая   надежду   на
осуществление задуманного...
   "Кем задуманного?" - пришла вдруг странная мысль.
   Ростислав вытянул губы трубочкой, глядя на худенькое лицо мальчика, и
ему показалось, что он знает ответ. Однако мысль прошла,  не  потревожив
всей  психосферы,  словно   ей   самой   стало   стыдно.   Время   таких
мыслей-прозрений еще не пришло.
   Будимир прошелся вдоль огромной руки Святогора,  придавившей  молодые
сосенки на краю долины,  остановился  у  плеча,  прислушиваясь  к  себе,
двинулся дальше, снова остановился. Потом присел на корточки и  лег  так
же, как великан - лицом в траву, раскинув руки.
   "Интересно,  что  я  буду  делать,   если   сейчас   сюда   приползет
какая-нибудь  злобная  тварюка?  -   подумал   Ростислав   в   некоторой
растерянности. "Смогу я защитить их или хотя бы вовремя предупредить?"
   Над головой раздалось хриплое карканье.
   Он посмотрел в небо.
   Из-за горизонта выползала несметная туча ворон, вытягиваясь  змеей  к
долине,  в  которой  нашли   источник   энергии   великан   Святогор   и
двенадцатилетний  земной  мальчишка,  претендующий   на   роль   мессии,
Избавителя Вселенной Шаданакара от зла. Первые птицы  стаи  уже  кружили
над долиной, пугая тишину зловещими вскриками.
   - Мать честная! -  проговорил  Ростислав,  чувствуя  ледяное  дыхание
угрозы. - Это что еще за явление природы?
   Стая ворон продолжала вытягиваться гигантской черной рекой над лесом,
затмевая низкое солнце. Поднялся ветер.  Похолодало.  И  в  этот  момент
сработала экстрасенсорная система  Светлова,  имеющая  выход  в  Хроники
Веера.
   "Пурим! - проговорил внутри него голос подсознания.  -  Кровавый  бог
жертвоприношений! Воин-навья Люцифера!"
   Колоссальная "змея" летящей вороньей стаи начала вдруг разделяться на
части  и  трансформироваться.  Одна   часть   превратилась   в   подобие
гигантского драконьего крыла, другая часть - в лапу, третья  -  также  в
лапу,  и  через  несколько  секунд  Ростислав  стал  свидетелем  дикого,
необычного, поражающего воображение зрелища. К долине  двигались,  ломая
деревья, отдельные части туловища гигантского существа: три левые  лапы,
три правые, два крыла, хвост и драконья  голова  на  длинной  змеевидной
шее, в костяных наростах, карикатурно напоминающая человеческую.
   - Ах, дьявол! - прошептал Ростислав, хватаясь за нож. - Сюда бы звено
"Су-тридцать седьмых" - мы бы тебе показали, тварь ползучая!
   Он вспомнил о свирели братьев Соловьев,  с  помощью  которой  удалось
изгнать "проекцию" Дуггура  из  тела  Ненагляды.  Вытащил,  направил  на
страшную голову Пурима и свистнул.
   Тусклое  шипение   черного   шума,   останавливающего   биологические
процессы, подействовало  на  голову  навья,  как  удар  дубиной!  Голова
вспухла и распалась на стаю ворон. Однако остальные части  колоссального
многокилометрового тела Пурима продолжали двигаться  как  ни  в  чем  не
бывало, постепенно сближаясь, как бы кристаллизуясь в единый организм.
   Ростислав направил дудку на крыло дракона, свистнул.
   Крыло разделилось на бестолково мечущихся и вопящих ворон.
   Но из тучи птиц в этот момент снова образовалась голова Пурима, в ней
протаяла пасть, раскрылась, дохнула огнем и дымом.
   Ростислав свистнул.
   Голова рассыпалась.
   Зато сформировалось только что раздробившееся крыло.
   Светлов свистнул три раза  подряд,  чувствуя,  как  немеют  пальцы  и
начинает плыть голова: какая-то мизерная часть направленной  смертельной
энергии свирели все-таки доставалась и ему.
   Две лапы и часть туловища монстра  растаяли,  превратились  в  черные
птичьи вихри. Но в это время сформировавшаяся голова навья обрела глаза,
и Ростислав получил тяжкую ментальную оплеуху, едва не выбившую из  него
дух. Сознание помутилось. Свирель  выпала  из  ослабевших  рук.  Светлов
рухнул на колени, пытаясь защититься от пси-атаки.
   Внезапно наступило облегчение, словно кто-то накрыл его непроницаемым
щитом. Будимир! - понял Ростислав.
   Голова прояснилась, с глаз спала пелена. Стал виден гигантский дракон
с почти человеческой головой, нависший  над  долиной  с  лежащим  в  ней
Святогором. Великан пошевелился, поднял голову, приподнялся.
   Пурим ударил передней лапой по затылку Святогора. Тот ткнулся лицом в
землю. Содрогнулись горы, по лесам прокатился низкий подземный гул.
   Ростислав невольно вскрикнул.
   Пурим снова  поднял  четырехпалую  лапу  в  чешуйчатой  зелено-черной
броне, но ударить зашевелившегося Святогора  не  успел.  Навстречу  лапе
метнулась пронзительно-желтая молния, превратила ее в клуб огня и  дыма.
Навья закричал так, что люди чуть  не  оглохли,  выдохнул  длинный  язык
огня, накрывший Будимира.
   Однако мальчишка  не  пострадал,  метнул  еще  одну  молнию,  тусклее
предыдущей, срезавшую на голове монстра шишковидный нарост. Пурим  издал
еще один мощный вопль, породивший гулкое эхо  в  лесу,  отпрянул,  тряся
дымящейся культей, но к нему метнулась стая ворон, всосалась в культю  и
восстановила лапу.
   Святогор сел, упираясь в землю кулаками,  грузно  поднялся  на  ноги,
становясь выше навья.
   Монстр выстрелил  языком  пламени,  который  наткнулся  на  засиявший
вокруг великана ореол и бессильно опал.
   Удар лапой - ответный удар кулака Святогора, отбивший  лапу  с  такой
силой, что Пурима шатнуло.
   Над лесом появилась  могучая  серебристая  птица,  держащая  в  лапах
бревно, как показалось Ростиславу. Но это было не бревно - палица!
   - Держи, отец! - раздался с небес клекочущий голос.
   Птица выронила  палицу,  Святогор  легко  поймал  ее,  размахнулся  и
ударил.
   Пространство беззвучно шатнулось.
   Дернулась земля, породив  странный  дробный  грохот  -  это  лопались
стволы деревьев вокруг долины!
   Удар палицы вбил  голову  Пурима  в  тело,  а  само  тело  расплющил,
расплескал, как расплавленный свинец, во  все  стороны.  Струи  и  капли
"свинца" разлетелись  на  сотни  метров,  застыли  лохмотьями  необычной
формы. Остальное тело монстра  также  расплылось  колючей  лужей  не  то
металла,  не  то  болотной  жижи,  вздрагивая,   вспучиваясь,   застывая
кружевными  фестонами  и  грибообразными  вздутиями.  Лишь  хвост  навья
уцелел, рассыпался черными хлопьями, которые  превратились  в  жиденькую
стаю ворон, с карканьем умчавшуюся за стену леса.
   Святогор  опустил  раскалившуюся  до  красного  свечения,   дымящуюся
палицу, понаблюдал за  агонией  бывшего  воина  армии  Люцифера,  поднял
голову, пророкотал:
   - Вовремя ты прилетел, сынок. Когда самого-то ждать?
   - Уже скоро. С возвращением, основатель.  Птица,  похожая  на  Сокола
Соколов,  поднялась  выше,  исчезла.  Ростислав  опомнился,  бросился  к
Будимиру, стоявшему посреди черного круга сожженной травы и почвы.
   - Цел, малыш?!
   Мальчик перестал светиться, оглянулся.
   - Я в порядке, дядя Слава. Спасибо вам, что дали время собраться.  Но
я все-таки не воин.
   Он сожалеюще развел руками.
   - Не воин, а лапу этому уроду отстрелил чисто.
   - Надо было дробить масштаб, а не изменять топологию локально.  Тогда
бы и воевать не пришлось.
   - Что это была за птица? Не Рамаг ли?
   - Возможно, кто-то из его родичей, посланец Яросвета.
   Ростислав с недоверием посмотрел на парня, задрал голову,  глянув  на
возвышавшегося над ними горой великана.
   - Я не ослышался? Он... отец Яросвета?!
   - Я тоже это узнал только что, - улыбнулся  мальчик.  Святогор  вдруг
присел на корточки  перед  людьми,  приблизил  к  ним  огромную  голову,
прогудел:
   - Благодарствую, освободители. Время таких, как я, видно, прошло. Все
изменилось, уже  необязательно  быть  такими  огромными,  как  я  и  мои
родители, чтобы владеть силой. Но я еще пригожусь.  Приказывайте,  любую
службу сослужу.
   - Вы еще не поправились, - сказал Будимир. - Мы сами найдем Финист  и
принесем. Тогда и начнется ваша служба.
   - Повинуюсь, други. Пока вы будете Финист  искать,  я  тут  поработаю
маленько, землю родную почищу от нечисти всякой.  Ишь,  расплодилась!  -
Великан покосился на застывшие останки  Пурима.  -  Может,  отнести  вас
куда?
   - Нам бы только до избы бабы Ягойой добраться, а там мы сами...
   - Показывайте дорогу.
   Святогор подставил  ладонь,  посадил  людей  на  плечо  и,  повинуясь
указаниям Будимира, зашагал к границам Свентаны.

Глава 5

   Ростиславу очень хотелось посетить родину  Ненагляды,  посмотреть  на
нее хоть одним глазком и тут же отправиться по "тропе  судьбы"  в  глубь
Веера Миров, однако он  понимал,  что  времени  остается  все  меньше  и
действовать надо быстрее и решительнее. Где-то  в  бесконечных  глубинах
Шаданакара-Веера-Фрактала зарождался черный ветер погони, который вскоре
должен  был  реализоваться  на  физическом  уровне.  И  до  момента  его
реализации надо было  иметь  при  себе  меч  Святогора,  а  также  знать
координаты хрона, из которого Уицраор начал строительство "моста"  через
Суфэтх, навстречу своему бывшему господину. И еще нельзя было сбрасывать
со счетов игву Дуггура, претендующего занять место Великих игв.  У  него
тоже были веские основания охотиться за  землянами,  сумевшими  раскрыть
его план.
   Изба старухи Ягойой по-прежнему стояла пустой и мрачной. Хозяйка  так
и не вернулась домой, отправившись неизвестно куда и  неизвестно  зачем.
Искать и звать ее гости не стали. Если бы Ягойой просто бродила по  лесу
или уехала куда-то по делам,  она  бы  откликнулась  на  ментальный  зов
Будимира. Судя по всему, старухи вообще не было на Олирне.
   Попрощавшись со Святогором, земляне зашли  в  избу,  расположились  в
пустой комнатке с закопченными стенами и потолком и привели  в  действие
хаббардианский шим-бич - "серый  тоннель",  соединявший  такие  избы  по
всему Шаданакару.
   Ростислав сначала не понял задумки Будимира, полагая, что  они  сразу
отправятся в Уппум,  хрон  Уицраора,  однако  прямой  связи,  по  словам
мальчишки, с Уппумом шим-бич не имел, поэтому надо  было  искать  другие
пути. Этим путем оказалась  резервная  система  связи  Веера,  созданная
"тремя В", вход в которую начинался через Чертовы  Ворота  на  Хаббарде.
Ростислав вспомнил об этом, когда они вышли на родине Праселка и вызвали
Вольха, который за час домчал их к ущелью с Чертовыми Воротами.
   По пути Волк Волков сообщил, что доставил Ненагляду домой в целости и
сохранности, что было много радостных встреч и много слез и что  девушка
ждет их  в  гости.  Рассказ  Волка  заставил  забиться  сердце  Светлова
сильнее, и он дал себе клятву, что обязательно посетит хрон  с  планетой
по  имени   Аркона,   на   которой   располагалась   магическая   страна
Белобог-Русь.
   Оставив  Вольха  возле  разрезанного  надвое  холма,  путешественники
поднялись к Чертовым Воротам и без особых колебаний переступили  границу
хроноперехода. Вышли они уже в мире Уицраора, хрон которого  представлял
собой многократно свернутое в трехмерном времени пространство, а замок -
сложнейшее  архитектурно-ландшафтное  творение  размером   со   звездную
систему с нецелочисленной метрикой. По сути, это был  мир  внутри  мира,
созданный Великим игвой для каких-то сверхсложных игр, и назывался он  -
Маан. Человеку с его трехмерным восприятием  пространства  и  одномерным
восприятием времени разобраться  в  ландшафтах  Маана  было  практически
невозможно.   Все,   что   видели   его   глаза,   не    соответствовало
действительности, хотя кое-какие картины и могли показаться ему цельными
и логически связанными.  Лишь  новые  возможности  позволили  Ростиславу
мало-мальски ориентироваться в головокружительных  безднах  Маана  и  не
терять сознания при быстрой и неожиданной - как в калейдоскопе  -  смене
пейзажей.
   По рассказам Такэды,  Уппум  представлял  собой  бесконечный  плоский
океан с плавающими по нему живыми островами.  По  крайней  мере,  именно
таким предстал хрон Уицраора перед глазами Сухова-старшего во время  его
первого похода. Однако ничего похожего на океан Ростислав и  Будимир  не
увидели. Из кокона хроноперехода они шагнули на потрескавшуюся  каменную
плиту и оказались на вершине высокой башни или скалы в форме сталагмита,
вырастающей  из  хаоса  черных  колючек.  Точно  такие  же  бело-голубые
сталагмиты окружали скалу с землянами со всех сторон, образуя диковинный
лес, уходящий в бесконечность. Ничего похожего на воду, ничего  похожего
на горизонт, ограничивающий видимость, словно лес белых скал-сталагмитов
рос не на планете, а на плоском листе бумаги бесконечных размеров.
   Небо  этого  мира  походило  на  пелену  голубоватого  тумана,  струи
которого свисали кое-где так низко, что  касались  вершин  скал.  Солнце
отсутствовало, но освещение, на взгляд человека, приближалось к дневному
на Земле: светился сам воздух.
   Дышать же этим воздухом можно было с трудом, так как кислорода в  нем
было немного. Сила тяжести почти равнялась  земной.  В  общем,  поначалу
показалось, что Уппум мало отличается от других  хронов  и  уступает  по
сложности вселенным Великих игв. Однако стоило землянам выйти  в  ментал
хрона, как пейзаж  тут  же  изменился,  словно  кто-то  повернул  трубку
калейдоскопа и цветные стеклышки образовали новый узор.
   Скала с площадкой на вершине сохранилась, но заросли  черных  колючек
внизу превратились в море волнующейся под ветром зеленой травы,  а  небо
вверху проросло самыми настоящими корнями  и  клубнями  картофеля.  Лишь
приглядевшись, можно было разглядеть, что клубни шевелятся,  представляя
собой  колонии  гигантских  червей,  а  трава  под  скалой   течет,   то
превращаясь в дым, то в твердые иглы, то в мягкую шерсть.
   - Я бы все-таки... - начал Ростислав и не договорил, увидев,  что  от
звука его голоса пейзаж снова изменился.
   Скала под ногами землян превратилась в металлический  стержень  среди
тысяч и миллионов таких же стержней, образующих нечто вроде щетки,  небо
стало твердым и тоже металлическим на  вид,  с  рядами  самых  настоящих
заклепок. На горизонте - за  пределами  "щетки"  -  возникли  сверкающие
туманные вихри.
   - Черт побери, кто мне все это объяснит?! Это и есть замок?.. - начал
Ростислав, умолкая при очередной трансформации ландшафта.
   - Папа называл Уицраора "богом необъяснимого", - сказал Будимир.
   От его слов новый ландшафт опять смазался, поплыл, изменился.  Теперь
скала, на которой стояли люди, превратилась в огромную свечу  с  каплями
"стеарина" по бокам, а "шерсть" у ее  основания  -  в  неописуемый  хаос
вертикальных стен.
   - Он реализовывал математические формулы, - добавил мальчик.  -  Весь
этот мир - пересечение проявленных  математических  соотношений.  Каждое
наше движение является для него вводом новых  граничных  условий,  и  он
трансформируется.
   За то время,  пока  Будимир  говорил,  мир  вокруг  успел  измениться
дважды, и Ростислав невольно покачал головой, что тоже  вызвало  реакцию
трансформации природы.
   - Черта лысого мы здесь что-нибудь найдем!  (Изменение)  Уицраор  мог
особенно и не прятать меч, если он у него (изменение),  просто  положить
(изменение)  или  в  крайнем  случае  замаскировать  под  математическую
формулу (изменение).
   - Нет, я бы увидел, - возразил Будимир (изменение). -  Финист  должен
излучать силу, ее не замаскируешь и не заэкранируешь (изменение).
   - Если это и в самом деле замок Уицраора, то где он мог хранить особо
важные вещи? (Изменение.) Ты можешь как-то остановить этот  калейдоскоп?
(Изменение.)
   -  Попробую,  -   сказал   Будимир   неуверенно,   вызвав   очередную
трансформацию текучего ландшафта.
   Над головой мальчика засветился столб воздуха, и тотчас же мир вокруг
потрясла  множественная  судорога,  ломая  его   на   куски,   видимость
ухудшилась, поднялся туман,  размывая  перспективу,  а  затем  с  гулким
объемным треском пространство буквально взорвалось и выкристаллизовалось
в колоссальное ажурное кольцо диаметром больше любой  планеты  Солнечной
системы, на ободе которого оказались люди.  Внутри  кольца  обозначилось
движение, сначала в виде текущей струи туманных завихрений, потом в виде
бесконечного потока сверкающих ледяных и каменных глыб.
   Дышать стало нечем. Путешественники вынуждены были  загерметизировать
скафандры.
   - Что ты сделал? - полюбопытствовал Ростислав,  ожидая  трансформации
нового ландшафта. Но все осталось на месте. Поток "астероидов" продолжал
мчаться через кольцо неведомого сооружения, окруженное глубокой чернотой
беззвездного космоса.
   - Я встроил нас в одну из формул, - отозвался Будимир рассеянно. - Мы
теперь  являемся  граничным  факториалом  Маана  и  не  влияем  на   его
внутренние процессы.
   - Ты думаешь, я такой умный? - хмыкнул Ростислав. - С  математикой  у
меня в школе была напряженка. Однако у нас  нет  времени  разбираться  в
здешней геометрии, надо искать меч. Если его и здесь нет,  я  уже  и  не
знаю, где он может быть. Значит, твой отец, то бишь Седьмой, забрал  его
с собой.
   - Курьер сказал папе, что меч спрятан в одном из хронов Веера.
   - Что же он не дал точных координат?
   - Знал бы - дал.
   - Логично. Итак, что  ты  предлагаешь...  -  Ростислав  умолк,  вдруг
ощутив какой-то не звук - тень звука, а точнее, тень мысли.
   Будимир  тоже  замер,  прислушиваясь   к   интерференциям   звуковых,
электромагнитных и ментальных полей Маана.
   - Что? - почему-то шепотом спросил Ростислав, с удивлением осознавая,
что помнит этот эмоциональный "окрас" мысли.
   - Папа! - так же шепотом ответил мальчик. - И дядя Толя!  Они  где-то
здесь!
   -  Мне  тоже  так  показалось.  Ну-ка  давай  объединим  возможности,
попробуем определиться. Будет славно, если они действительно  бродят  по
окрестностям Уппума. А поскольку случайными такие встречи не бывают, они
появились в хроне Уицраора не зря. Финист здесь!