сть замок, должен быть и ключ. Ты знаешь, где его  искать?  И
где находится вход на базу?
   Сухов тронул рукоять меча в ножнах.
   - Ключ - вот он, теперь надо определить, куда его вставить.  Но  вход
где-то здесь, рядом, я чую.
   - Вход куда?
   - На главную базу Гиибели. В принципе все эти "здания", по  сути,  ее
лабазы, склады, по внутреннему объему не  уступающие,  наверное,  земным
галактикам,  но  есть  и  база,  где  игвы  хранят  самую  мощную   свою
магитехнику:  "киберсолдат",  жругров,  генераторы  состояния   вакуума,
излучатели тьмы - Хаоса,  генераторы  свертки  и  развертки  многомерных
пространств, устройство изменения принципов и законов физики -  это  уже
из наследия Люцифера, пси-преобразователи и прочее.
   - Но Зу-л-Кифл предупреждал, что техника игв подчиняется только им.
   - Вот и проверим. А не  получится,  попробуем  реализовать  еще  одну
сумасшедшую идею.
   - Если уцелеем, - проворчал Такэда.
   - А что с нами сделается. Хоп! -  Никита  вдруг  взмахнул  рукой,  на
мгновение  растворившейся  и  засиявшей  белым  накалом,  и  вытащил  из
ниоткуда, из воздуха, какую-то серую тень  с  парой  умоляющих  глаз.  -
Познакомься,  самый  натуральный  человек-невидимка,  звать  Наумом.  По
характеру - болтун, по призванию - шпион.
   "Тень"  забилась  в  руке  Сухова,  пытаясь  освободиться,  захлопала
глазами.
   - Говори по-человечески, не то высушу, - пригрозил Никита. - Кто тебя
послал следить за нами?
   - Великий... Великая...  Великое...  -  запричитало  почти  невидимое
существо тоненьким детским голоском. -  Он...  она...  оно...  точно  не
знаю. Но не конкретно за вами, господин, вообще за всеми, кто  появится.
Отпустите, я ничего никому не скажу.
   Никита  подумал  немного,  отпустил  "тень",   рука   его   перестала
светиться. Невесомый Наум  метнулся  прочь,  бледнея,  исчезая  на  фоне
свечения, только глаза было видно - те, что были обращены на  людей.  Но
убегать совсем неведомое существо не хотело, озадаченное  тем,  что  его
отпустили. Видимо, оно телепатически что-то спросило  у  Сухова,  потому
что тот засмеялся, оглянувшись на Такэду:
   - Он спрашивает, не смерть ли  мы  ищем?  -  Повернулся  к  невидимке
Науму. - Я же просил обращаться по-человечески, аль не  понимаешь?  Есть
хочешь?
   Существо  по  имени  Наум  озадачилось  еще  больше.   Пробурчало   с
сомнением:
   - Смеешься? Мне же запрещено принимать пищу. Помру.
   - Это тебе твое Великое сказало? Вранье, братец. Оно боится,  что  ты
перестанешь шпионить в его пользу, вот и держит на голодном пайке.
   - Но я же тогда видимым стану.
   - А чем это плохо? Не надоело мыкаться по воле тех, кто тебя  в  грош
не ставит? Вот я видим, зато свободен.
   В глазах странного существа появилось выражение испуга.
   - Оно услышит... прилетит... растрясет... разобьет...
   - Авось не услышит. Не хочешь есть, беги, докладывай своим  владыкам,
что Посланник Семерых пришел.
   Глаза, висящие в  воздухе  уже  в  трех  шагах,  заморгали,  отразили
сомнение, растерянность, недоумение, печаль. Потом исчезли.
   - Жаль, - сказал Сухов. - Я думал, он поможет.
   - Кто этот Наум?
   - По сути - душа еще одного мага, переметнувшегося на сторону демонов
Люцифера еще до Битвы. А наказали его свои же,  сами  игвы,  за  длинный
язык. Ну не хочет, так не...
   Глаза перед людьми появились вновь.
   - А чего надо-то, добрый господин? - прозвучал детский голосок.
   - Вход в... м-м... огромную пещеру, который охранял каменный человек.
Но учти: если Великое, привязавшее тебя здесь, узнает, что ты нам помог,
- засушит.
   - Ну и пусть. Я, конечно, боюсь, но устал от  вечного  страха.  Может
быть, если обо мне вспомнят добрым словом, и мне легче  станет?  А  вход
вот  он.  -  Глаза  Наума  подплыли  к  видневшемуся  неподалеку  валуну
поперечником в два метра.  -  Я  видел,  как  Великое...  кая...  кое...
входило сюда. Но там... много... глубоко... страшно!
   Голос пресекся, Наум исчез.
   - Странно, что охрана главной базы доверена таким скомпрометировавшим
себя стражам, - обронил Такэда, с недоверием глядя на  красно-коричневую
глыбу. - Если только это и есть главная база. Не мог Наум обмануть?
   - Нет, не обманул! - раздался с небес грохочущий голос,  и  с  ударом
грома на площади перед  людьми  проявилась  в  облаке  пламени  знакомая
фигура: старик в овчинном тулупе с филином на плече и с посохом в руках.
   - Праселк! - узнал Такэда.
   - Ба! - спокойно и даже как-то лениво произнес Сухов.  -  Дуггур  Али
бен-Саид  бен-Хурхурра  собственной  персоной.  А  я  уж  грешным  делом
подумал, что не встречусь со столь знаменитым игвой.
   - Я  тебя  вычислил,  землянин.  -  Голос  у  Дуггура  был  звучен  и
бархатист, хотя изредка срывался на громовые раскаты. - Ты хитер, но  не
настолько, чтобы провести службы  планирования  и  целеуказаний  Великих
игв.
   -   Значит,   я   проиграл.   -   Никита   закрыл   лицевую   сторону
шлема-диморфанта руками, в голосе его прорезались плачущие нотки. -  Что
ж, Великие игвы будут довольны. Кто из них придет за мной?
   - Никто, - с презрением  проговорил  Праселк-Дуггур,  и  Такэда  лишь
теперь понял, что слышит  не  голос  -  пси-передачу,  мощности  которой
хватало и на прием его несовершенной "антенной" - мозгом.
   - На Олирне вы добились ничьей с Даймоном, - продолжал Праселк тем же
тоном, - только благодаря тому, что он устал, к тому же вас  было  трое.
Один же ты - ничто, даже с мечом Святогора, моя команда легко  справится
с тобой и без помощи  Великих.  Ни  одно  человекоподобное  существо  не
способно бросить вызов игвам и бороться на равных с творцами вселенных.
   Такэда,  не  понимая  замысла  Никиты,  бросился  в  атаку,  но   был
остановлен могучим ударом силового поля, который едва не сплющил  его  в
лепешку. Сквозь красный туман в глазах он увидел, как рядом с  Праселком
проявились фигуры в черных плащах с капюшонами,  окружили  застывшего  в
непонятной задумчивости Сухова,  направили  на  него  холодно  мерцающие
острия вардзуни, еще какое-то оружие вида грозного и мрачного.
   - Значит, Великие игвы не знают о твоем блестящем расчете, - произнес
Никита и вдруг засмеялся, легко и непринужденно. - Да, Уэтль  был  прав:
ни  одно  существо  Веера  не  может  сравниться  с  игвами   по   чисто
человеческим качествам: высокомерию, спеси, надменности и мании величия.
И, видит Бог, в этом их единственная слабость.
   Черные фигуры - не менее двух десятков, как успел  прикинуть  Такэда,
очевидно, весь отдел ГПУ, - открыли огонь. Залп вардзуни вырыл  глубокую
звездчатую воронку в том месте, где стоял Сухов,  но  самого  Посланника
там уже не было. Он стоял в двух десятках шагов отсюда, на глыбе входа в
главную базу  Гиибели,  опираясь  на  меч,  и  смотрел  на  неподвижного
Праселка-Дуггура, на лбу которого открылся, словно от изумления,  третий
глаз.
   - Дуггур, - прозвучал тихий, но отчетливый пси-голос Никиты,  -  ваша
постоянная ошибка в том, что вы недооцениваете противника.
   Игва не ответил, но его охотники,  сориентировавшись,  снова  подняли
излучатели распада. В  то  же  мгновение  меч  Никиты  взлетел  над  его
головой, породив колебание воздуха и почвы под ногами, разделился на два
десятка призрачно светящихся клинков и одним мгновенным  ударом  поразил
сразу всех "черных коммандос", отрубив у них руки, держащие оружие. Лишь
один из них,  стоявший  рядом  с  Такэдой,  сумел  каким-то  невероятным
образом увернуться от удара. Но Толя не дал ему времени  воспользоваться
копьем. С криком "Иди в ад, пес смердячий!"  он  снес  ему  своим  мечом
голову вместе с капюшоном.
   - Фу! -  сказал  Никита  с  оттенком  неодобрения.  -  Как  вы  грубо
выражаетесь, Тоява-сан!
   - Гомэн кудасай, - ответил смиренно Такэда. - Больше  не  повторится,
зуб даю.
   - Итак, Дуггур, - снова обратился к главе ЧК Никита, - даю  шанс.  Вы
предоставляете нам время на обследование владений Великого игвы Гиибели,
мы отпускаем вас с миром.
   - Боюсь, вы тоже недооцениваете меня, - проскрипел старик.
   Филин  сорвался  с  его  плеча  и,  превращаясь  на  лету  в   жуткую
трехголовую тварь, ринулся на Сухова. Все остальное произошло в  течение
трех-четырех секунд.
   Праселк-Дуггур тоже изменил  облик,  преобразившись  в  трехметрового
монстра в сверкающей чешуе,  шестирукого,  с  ногами  слона  и  с  двумя
мордами, соединявшими черты крокодила и человека,  и  оттого  еще  более
отталкивающими. В четырех лапах он держал вардзуни, в пятой -  шиххиртх,
а в шестой  -  посох,  представляющий  собой  аппарат  свертки-развертки
метрики пространств.
   Такэда, не уступавший в реакции "чекистам", собиравшимся вмешаться  в
бой, метнул в "филина" подаренный Мстишей нож и бросился на ликвидаторов
в черных рясах, отвлекая их на себя. Одновременно с его  броском  Дуггур
выстрелил из посоха, а Сухов пустил в ход меч.
   Финист  оказался  быстрее.  Свистящее  зелено-серебристое  пламя  его
клинка  отделило  от  туловища  обе  головы  Дуггура,  вторым  движением
разрубило его на две части, а третьим - снесло все шесть лап с  оружием.
Посох выстрелил уже  в  момент  падения  лапы,  державшей  его,  поэтому
выстрел оказался неточным.
   С острия посоха  сорвался  короткий  фиолетовый  луч  с  отрубленными
краями и, расширяясь, засверкав, как сине-фиолетовое  солнце,  поплыл  в
золотистый туман, оставляя за собой непрозрачный столб вихрящейся  тьмы.
Еще через мгновение этот столб взорвался. Черный  вихрь  ударил  во  все
стороны,  разметал  отряд  ЧК,  отбросил  останки  Дуггура  за   пределы
видимости и повалил Такэду,  уцелевшего  благодаря  усилиям  диморфанта.
Свет дня, если можно было  назвать  днем  золотистое  свечение  туманной
дымки, погас.
   - Жив? - окликнул Толю в темноте Никита.
   - Что мне сделается? А ты?
   - Нормально. Этот дурак  включил  компактификатор,  добавивший  этому
миру "лишнее" измерение, но не успел его зафиксировать. Хорошо, что  оно
тут же схлопнулось обратно.
   - Он... жив?
   - Вряд ли. Но нам надо поторопиться: компактификатор "качает" Веер не
хуже магического удара..
   - Сейчас, где-то здесь мой меч...
   - Вот он, слева. Спасибо за бросок, я не  успел  бы  переключиться  с
"филина" на Дуггура.
   - Мстишу благодари, заговоренный им клинок великолепен.
   Такэда подобрал меч, сунул в ножны.
   Мгла рассеялась через полчаса, обнажив гладкую, без единого  камешка,
площадь и глыбу в центре, угрюмо-незыблемую, исподтишка  наблюдавшую  за
людьми и ждущую их действий. Ни охотников ЧК, ни останков  игвы  Дуггура
Али бен-Саида бен-Хурхурры и его "филина" на площади не оказалось.

Глава 5

   То, что объяло их со всех сторон, не было тьмой. Но и полумраком  это
назвать было нельзя, а тем более светом.
   - "Здесь царство снов..." - пробормотал Сухов,  когда  они  оказались
неизвестно где, опираясь неизвестно на что и вглядываясь  неизвестно  во
что.
   Он недолго подбирал "ключ" к замку входа в главную базу Гиибели,  меч
Святогора и здесь проявил себя не просто конкретным видом оружия, а  как
универсальный магический жезл или, по  словам  Зу-л-Кифла,  -  "эффектор
гипервоздействия", проявляющий и  направляющий  волю  мага.  Возможности
меча явно расширялись  с  ростом  могущества  его  владельца,  что  было
несомненно.
   "Каменная" глыба в центре  площади  раскрылась  внезапно  -  будто  в
пространстве образовалась дыра, в которую мгновенно  засосало  людей.  И
теперь они озирались, сравнивая ощущения,  не  видя  ничего,  даже  друг
друга на расстоянии вытянутой руки, хотя порой Такэде казалось,  что  он
что-то видит: какие-то неясные  громады,  цепочки  огоньков,  с  виду  -
очереди трассирующими, шевелящиеся серые тени, похожие  на  клубы  дыма,
черные тени - как громадные птицы,  парящие  над  головой.  Сухов  видел
несравненно  больше,  но  и  ему  не  удавалось  схватить   перспективу,
разглядеть глубины "базы", ее геометрию, иерархию  структур,  предметное
наполнение, закономерности расположения объектов, их цвет  и  плотность.
Внутреннее пространство "базы" не подчинялось законам  земной  физики  и
логики,  не  поддавалось  восприятию  человеческими  чувствами  даже   с
приставкой "сверх".
   - Индуцированная непрозрачность, - глубокомысленно заметил Такэда.
   Его слова натолкнули Сухова на идею, и он  поднял  меч  над  головой.
Финист медленно налился серебристым свечением,  стал  почти  прозрачным,
как  бы  стеклянным,  с  острия  его  сорвалась  вверх  бледная  молния.
Невидимая поверхность,  на  которой  стояли  Посланник  и  его  спутник,
содрогнулась. Меч метнул еще одну молнию, потом засиял так, что на  него
глазам стало больно смотреть, и волна его свечения буквально вымела мрак
в радиусе километра от людей.
   Они стояли на чем-то напоминающем крупноячеистую металлическую  сеть,
сквозь которую был виден самый настоящий  космос:  черное  пространство,
усеянное звездами, их скоплениями, облаками светящейся пыли. А  из  сети
вырастал лес белых паутинных чаш на  длинных  и  тонких  ножках,  внутри
которых лежали какие-то предметы, издали похожие на орехи или сморщенные
лимоны разных размеров, от маленьких, величиной с ноготь,  до  громадных
метровых "дынь".
   - Грибной сад, - хмыкнул Такэда, борясь  с  ощущением  разверзающейся
под ногами бездны. Эрцхаора он  видеть  не  мог,  но  и  без  индикатора
чувствовал  тошнотворную,  полную  застарелого  ужаса  атмосферу   этого
странного мира.
   - Сад? - заинтересованно переспросил Никита. - А что ты видишь?
   Толя рассказал. Сухов поцокал языком:
   - Да,  воображение  у  тебя  поистине  японское.  "Сад"  тебе  только
представляется,  как  отражение  опыта  и   человеческого   воображения,
присущего  тебе  лично,  на  самом  деле  это  многомерный  стеллаж   со
свернутыми в компактные объекты пространственными объемами.
   Никита  прошелся  по  невесомой  и  непрочной  на  вид  сетке   пола,
приблизился к одной из чаш  на  метровой  ножке,  внутри  которой  лежал
"орех".
   - Давай посмотрим, что здесь. Дотронься своим мечом до чаши, но  будь
готов отскочить.
   Такэда  тронул  острием  меча  белесую  паутинку  чаши  и  сразу   же
отпрыгнул, хотя ничего не произошло.
   - Реакция отличная, - одобрительно засмеялся Сухов, держа  свой  меч,
как гигантскую свечу. - Еще раз.
   Но второго касания не потребовалось.
   Чаша проросла тонкими белесыми нитями, обнявшими "орех"  внутри  нее,
превратилась в распухающий продолговатый "ватный" кокон. Люди  вынуждены
были отступить. Через несколько мгновений этот кокон  достиг  нескольких
сот метров в длину и с отчетливым плеском стек на "пол" ручьями  "воды",
исчезнувшей без следа под сеткой. Перед  потрясенными  землянами  лежала
без движения жуткая тварь, состоящая из одних складок и бугров, с  двумя
головами - спереди и сзади, напоминающими скорее  буровой  комбайн,  чем
голову  животного.  И  все  же  от  нее  исходило  дыхание  жизни,   что
почувствовал даже Такэда.
   - Хороша зверюшка, - ровным голосом сказал он.  -  Напоминает  цзочи,
клык-бурав, чудовище из мифологии эвенков. Или чукчей, не  помню  точно.
Может, не будем рисковать, предлагая ему дружбу? По-моему, он  или  брат
жругру, или его близкий родственник.
   Никита молча наклонил пылающий меч, как бы накрывая тварь  сверху,  и
тотчас же она начала уменьшаться, сворачиваться, покрываться слоем пуха,
пока не превратилась в ком "ваты" и наконец в знакомый "орех" в чаше.
   - Если не знаешь, где лежат свернутые жругры, - сказал Такэда,  -  то
мы можем искать их до морковкина заговенья.
   -  Ты,  как  всегда,  прав,  -  согласился  Сухов   после   короткого
размышления. - Но другого пути нет.
   - А вот и есть, - раздался откуда-то сверху тоненький голосок.
   Такэда подскочил как ужаленный, нервы его  были  на  пределе,  причем
помимо его воли, но это был "шпион и доносчик"  Наум,  последовавший  за
понравившимися ему существами в ад базы Гиибели.
   - Я могу помочь отыскать вам что хотите, -  продолжала  невидимая  на
этот раз полностью, даже глаз не было видно, тень бывшего мага. - Я  тут
хорошо ориентируюсь, не раз бывал.
   - И конечно, с разрешения хозяина, - простодушно заметил Никита.
   Наум не уловил насмешки и ответил почти так же простодушно:
   - Да нет, я без спросу...
   Земляне засмеялись. Потом Сухов с заминкой сказал:
   - Веди, шустряк. Нам нужен дееспособный жругр.
   Толя  уловил  эту  заминку:  в  голосе  друга   проскользнула   нотка
напряженности.
   - Что-то не так, Никки?
   - Все  в  норме...  но  силы  мои  не  беспредельны.  Думаешь,  легко
разгонять этот мрак?
   - Идите за мной. - Наум высветился в бледный язычок пламени и  поплыл
в  метре  над  сеткой  пола,  показывая   направление.   Видимо,   Сухов
телепатически объяснил  ему,  что  такое  жругр,  потому  что  невидимое
создание ничего не спросило.
   Прошагали километра два. Под ногами плыл все тот же космический  мрак
со звездно-галактическим узором, над головой - мрак текучий, с тенями  и
светлыми призрачными всполохами, из  сетки  пола  вырастал  хрупкий  лес
чашевидных держателей с вещами, свернутыми в коконы "орехов".
   - А далеко еще идти? - не выдержал Такэда.
   - Вашими темпами - около сорока четырех  земных  лет,  -  откликнулся
наивный проводник.
   - Совсем пустяк, - хладнокровно  констатировал  Толя.  -  Надеюсь,  с
голоду мы не помрем.
   - Этого я не учел, - не менее хладнокровно признался  Никита.  -  Эй,
сват  Наум,  а  нет  ли  здесь  поблизости  на  стеллажах  какого-нибудь
транспортного средства? Я не могу одновременно  держать  мрак  и  лететь
ракетой.
   Язычок пламени свернул налево и спустя пару минут подвел спутников  к
одной из чаш, ничем  не  отличавшейся  от  остальных.  Такэда,  мысленно
перекрестившись, дотронулся мечом до края  чаши.  Повторилась  процедура
развертки хранившейся в чаше вещи: рост белесых волосков,  соединившихся
в ком "ваты", расширение кома в  яйцевидный  стометровый  кокон,  но  не
лежащий, а стоящий  на  более  тупом  конце,  таяние  "ваты",  испарение
"воды". Перед глазами людей предстал гладкий металлический конус высотой
с двадцатиэтажный дом и диаметром основания в двадцать пять  -  тридцать
метров. Материал конуса на вид напоминал полированную сталь,  но  сквозь
полировку проступал странный синеватый узор, напоминавший рисунок вен  и
артерий на человеческой коже.
   - Эта громадина - транспортное средство? - в сомнении поинтересовался
Такэда. - Звездолет, что ли?
   - Местный ковер-самолет, - сказал  Сухов.  -  Вернее,  конус-самолет.
Квазиживой организм. Наверное, все, что здесь хранится, - полуживое  или
квазиживое, то есть техника, осознающая себя.
   Он наклонил меч в сторону конуса, и тут же в его  корпусе  на  высоте
метра от пола протаяла круглая дыра люка.
   - Лезь, - приказал  Сухов,  заметив  колебания  инженера.  -  Пока  я
контролирую ситуацию, бояться нечего. Наум, ты тоже.
   - Я уже здесь, - пропищал проводник из недр конуса.
   Путешествие по длинному, извилистому, как кишка, коридору закончилось
в "рубке", стены которой серебрились  инеем,  но  стали  прозрачными  по
мысленной команде Никиты. Этот аппарат не предназначался для людей,  как
и большинство машин, уже встреченных ими,  но  летали  на  нем  когда-то
гуманоиды, как и  на  вертолетах  у  князя  Мстиши,  поэтому  Сухову  не
составило труда разбудить мозг машины и заставить его выполнять приказы.
   Путники сели в кресла, в которых вполне могли разместиться  слоны,  и
аппарат взлетел. Меч Никиты уже не освещал ландшафт, однако  видеокамеры
летающей махины были устроены  таким  образом,  что  трансформировали  и
проецировали изображение внешнего мира  на  стены  рубки  практически  в
диапазоне человеческого зрения. Такэда наконец увидел настоящую  картину
базы: изумительное по красоте переплетение светящихся "паутинных" нитей,
перегородок, перепонок,  мостиков,  растяжек,  башен  и  колонн,  внутри
которых