х  похвал,  -  посмотрел  на  заинтересованно
наблюдавшую за ним Ненагляду:
   - Апартаменты готовы, леди, можешь идти отдыхать.
   - Я думала, ты вельми простой гридь, -  улыбнулась  девушка,  обнимая
его глазами, - а ты волхв. - Она подхватилась с  кресла,  направилась  к
одной из дверей, покачивая бедрами так соблазнительно,  что  у  Светлова
снова пересохло в горле. Оглянулась на пороге, безошибочно угадав вход в
"женский" гостиничный номер. - Заходи в гости,  гридь-волхв,  коли  есть
что предложить.
   Исчезла.
   Ростислав опомнился, стиснул  зубы,  унимая  сердце,  приказал  себе:
сидеть! Вспомнил о спутнике, взял Будимира на руки и отнес в свой номер,
где стояли две кровати. Управитель Тзола  сделал  все  в  точности,  как
приказал ему Светлов.
   Навалилась усталость. Чувствуя себя разбитым, он  поплелся  в  ванную
комнату, расстегивая  на  ходу  комбинезон,  мечтая  окунуться  в  воду.
Побриться бы надо, сказал кто-то внутри него, а то выглядишь как старик.
Девушки любить не будут. Улыбнувшись, он потянул "молнию" на груди, и  в
это время в номер заглянула Ненагляда. Почти голая, босая, в  юбочке  из
полупрозрачной пушистой ткани.
   Язык Ростислава прилип к гортани, сердце рванулось в груди  плененной
птицей, в закружившейся голове поплыл  тягучий  струнный  звон,  как  от
удара дубиной.
   - Идем, гридь, - сверкнула глазами  девушка,  беря  его  за  руку.  -
Неужели все земляне такие робкие? Не видишь, я по тебе сохну?
   Он безропотно зашагал за ней, ничего не видя,  не  слыша  затихающего
детского голоска разума, не чувствуя, как в кармане комбинезона  налился
теплом талисман Миха.
   Очнулся  он  уже  в  номере  Ненагляды,  не  сразу   сообразив,   что
происходит. Он стоял посреди комнаты, не в силах ни двинуться  с  места,
ни шевельнуть пальцем, беспомощный и пустой, как выжатый лимон. В гулком
пространстве головы  вяло  кружилась  тусклая  мысль:  встряхнись...  не
позволяй себе... встряхнись...
   Перед глазами возникло  пленительное  видение  -  нагая  Ненагляда  в
образе обворожительной нимфы с распущенными волосами.  Глаза  ее  горели
черным огнем, пунцовые губы презрительно улыбались.
   - Оклемался, богатырь? Я думала, с тобой придется  повозиться,  а  ты
попался как трехлетний малыш. Теперь ты в моей власти.  Вы  оба  в  моей
власти! Избавители, так сказать. - По губам Ненагляды  вновь  скользнула
презрительная улыбка. - Когда мне сообщили, что на  "лестнице"  появился
новый Посланник, точнее, легендарный Избавитель, я не поверил. Мало  кто
решится в наше время на такой подвиг. Однако слухи подтвердились, и  мне
пришлось приложить немало усилий, прежде чем я вышел на вас. В сущности,
все мужчины попадаются на один и тот же прием, в мире со  времен  Начала
ничего не изменилось. Попались и вы.
   - Дуггур!.. - беззвучно шевельнул губами Ростислав.
   - Он самый, - раскланялась Ненагляда, явно забавляясь. - Вернее, одна
из моих  ипостасей.  Старые  мои  слуги  не  смогли  оценить  и  вовремя
остановить вас, пора менять их, а вы оказались оперативнее и даже сумели
добраться до владений моего старшего братишки Гагтунгра.  Хвалю.  Однако
зачем вам меч старины Святогора, гридь? Вы бы все  равно  не  смогли  им
воспользоваться, даже если бы и нашли.
   - Зло... - Ростислав хотел сказать: меч нужен,  чтобы  нейтрализовать
зло,  но  смог  выговорить  лишь  последнее  слово.  Ненагляда  покачала
головой.
   - Зло мечом не победишь, гридь. Это давно поняли у вас на Земле, хотя
далеко не все. Нужны другие методы, другие законы. Да и что такое зло  в
человеческом понимании? Ведь сколько людей - столько и мнений,  уж  я-то
человеческую породу знаю, давно с вами работаю.
   - Отпусти... и я объясню тебе... демон...
   - Неужели ударишь женщину? -  засмеялась  Ненагляда,  подошла  ближе,
оглаживая ладонями грудь,  облизнула  губы,  заглянула  в  глаза,  жарко
прошептала:
   - Хочешь?
   - Отпусти... мальчишку...
   - А вот  этого  обещать  не  могу,  -  сожалеющим  тоном  проговорила
девушка, погрозила пальчиком. - В отличие от  тебя,  гридь,  всего  лишь
потенциального паранорма, он - потенциальный Оператор Веера, каким был и
его отец. Таких надо останавливать.
   В душе Ростислава проснулась волна ярости. Он рванулся изо всех сил и
на мгновение освободился от волевых оков Дуггура. Прыгнул  к  Ненагляде,
заставив ее с удивлением отшатнуться.  Затем  брови  девушки  сошлись  к
переносице, в глазах сквозь вожделение и сарказм сверкнула жестокость.
   - Однако ты еще опасен, меченоша. Пора и тебя останавливать.
   С пальца Ненагляды сорвалась фиолетовая  молния,  вонзилась  в  грудь
Ростислава.  Он  почувствовал  самый  настоящий  взрыв,  укол   боли   и
провалился в темноту беспамятства.
   Пришел в себя от боли. Вспомнил взгляд девушки, в  которую  вселилась
"проекция" Дуггура, взрыв на груди, застонал, открыл глаза. Он лежал  на
полу комнаты на боку. Болела грудь, пульсировала болью  голова.  Боль  в
груди была сильнее, кожу  жгло,  однако  не  так,  как  при  открытой  и
глубокой ране.
   Ростислав пошевелился, скосил глаза, ожидая увидеть обожженную дыру в
комбинезоне, и впрямь увидел рваную дымящуюся дыру на месте кармана.  Но
кроме жжения и пульсирующей боли - так болит  ожог  -  никаких  побочных
негативных ощущений не испытывал. Кровь из раны не лилась, комбинезон не
прилипал к телу, голова хотя и кружилась, но не от потери крови. Раны на
груди не было!
   Он дотронулся до рваной дыры, наткнулся на острые кусочки  металла  и
вдруг понял, что в кармане взорвался  амулет!  Молния  Ненагляды-Дуггура
попала прямо в Миху, и тот взорвался, принимая  на  себя  энергетический
удар и тем самым спасая хозяина.
   "Будимир!" - пронзила голову  тревожная  мысль.  Она  пошла  к  нему!
Парень спит и ни о чем не подозревает!
   Ростислав сел, заставил  себя  собраться,  с  великим  трудом  встал.
Заковылял  к  двери,  чувствуя  себя  раздробленным  на   части,   плохо
подчинявшиеся волевому усилию.
   Дверь в комнату, где спал мальчик,  была  открыта.  Оттуда  доносился
какой-то скрип, удары, похожие на  щелчки  кнутом  и  гневные  возгласы.
Ростислав вошел, и глаза его полезли на лоб.
   Будимир сидел,  скорчившись,  на  кровати,  обхватив  колени  руками,
накрытый дымно-прозрачным куполом,  а  напротив,  в  пяти  шагах  стояла
Ненагляда  и  наносила  по  куполу  удары  толстой  светящейся   плетью,
приговаривая:
   - Все равно сдашься, змееныш! Я тебя достану, не спрячешься,  не  так
уж ты и могуч, сынок Седьмого. Твой папаша был посильнее. Вот  так!  Вот
так тебе! И так! И еще...
   Удары плетью оставляли  на  дымном  куполе  черные  трещины,  которые
затягивались все медленнее. Сопротивление мальчишки возбуждало у Дуггура
ярость, и он бил все сильнее, так что содрогались стены, пол  и  потолок
комнаты, в которых конец плети оставлял длинные оплавленные шрамы.
   Почуяв взгляд Светлова, Ненагляда  оглянулась.  Глаза  у  нее  пылали
внутренним огнем и  казались  черными  колодцами,  в  которых  клокотала
расплавленная лава угрозы, злобы и высокомерия.
   - Меченоша?!
   - Он самый, - прохрипел Ростислав, с трудом отражая острый ментальный
выпад демона.
   Он заметил на щеке Будимира кровавый рубец - след плети Ненагляды,  и
сердце его ожесточилось.
   - Надо же, ожил наш защитник! Похоже, я тебя недооценил. Что ж, прими
мои поздравления и прощай, ты лишний на этом празднике жизни.
   Ненагляда взмахнула плетью,  но  ударить  Ростислава  не  успела.  Он
поднес к губам свирель старухи Ягойой и дунул.
   Свирель не свистнула - зашипела по-змеиному, но и этого слабого звука
оказалось достаточно, чтобы усмирить разбушевавшуюся "проекцию" игвы.
   Ненагляда выронила плеть, побелела, схватилась руками за горло. Глаза
ее вылезли из орбит и стали  пустыми.  Затем  она  выговорила  коснеющим
языком: "Будь ты про..." - и опустилась на пол.  Плеть,  упавшая  рядом,
вдруг покрылась "шерстью" искр, задымилась и превратилась в струю бурого
дыма, растаяла. Руки Ненагляды безвольно разжались,  взгляд  потух.  Она
была мертва.
   - Дядя Слава! - кинулся на  грудь  Светлова  Будимир,  сотрясаясь  от
рыданий. - Она... она... я не верил... а она...
   - Я знаю, - глухо отозвался Ростислав, прижимая его к себе и глядя на
прекрасное и в смерти тело девушки из Бело-Руси. - Я  знаю,  малыш.  Мне
надо было догадаться раньше. Это я во всем виноват.
   - Я  видел...  она  скрывала...  а  я  не  предупредил...  думал,  вы
знаете... - захлебываясь слезами, быстро  и  невнятно  говорил  мальчик,
постепенно успокаиваясь. Затих, всхлипывая.
   Ростислав  все  еще  разглядывал  Ненагляду,  чувствуя  себя   совсем
разбитым, потом ему в голову пришла сумасшедшая идея.
   - Дима, а она... совсем умерла? "Проекция" Дуггура исчезла,  но  ведь
Ненагляду еще можно спасти?
   Слезы мгновенно высохли у мальчика на щеках. Он недоверчиво посмотрел
на Ростислава снизу вверх, шмыгнул носом.
   - Вы серьезно хотите ее... оживить?
   - Она мне нравится, - признался Ростислав с кривой улыбкой. - А у нас
есть мертвая и живая вода. Может быть, попытаемся?
   Будимир оглянулся на  девушку,  содрогнулся,  виновато  покосился  на
спутника.
   - Я, наверное, не смогу...
   - Не бойся, игва Дуггур нейтрализован и  больше  здесь  не  появится.
Жаль ее, она ни в чем не виновата.
   Будимир проглотил ком в горле, выпрямился, борясь со своими  страхами
и слабостью.
   - Хорошо, я не возражаю... только у меня совсем не осталось сил...
   - У меня тоже не слишком много, однако нельзя терять ни минуты.  Что,
если я сначала  подую  в  свирель  с  другого  конца,  который  оживляет
умерших? Леший Жива утверждал, что дудка поднимает даже мертвых.
   - Метазвук структурирует биологические  системы,  но  вряд  ли  может
вдохнуть душу в мертвое тело.
   - Согласен, жизнь - это прежде  всего  деятельность  души.  Мы  можем
получить зомби, ожившего мертвеца, а  не  живого  человека.  Тогда  надо
объединить усилия. Я сначала помажу ее живой водой, а  потом  свистну  в
свирель.
   Ростислав достал склянки Бабы Яги, оранжевую и голубую,  смочил  себе
грудь водой из оранжевой склянки, а лоб из голубой,  сразу  почувствовав
огромное облегчение. Кожа на  груди  перестала  болеть  и  жечь,  голова
прояснилась, приток сил снял усталость.
   То же самое Светлов сделал Будимиру: сначала протер ему щеку платком,
смоченным мертвой водой (рубец в течение нескольких мгновений побледнел,
усох и почти пропал, втянулся в кожу), а затем дал глотнуть живой  воды.
После этого он занялся Ненаглядой, с  содроганием,  страхом  и  надеждой
глядя на ее бледное прекрасное лицо.
   Страх был  двойственного  плана.  Ростислав  боялся,  что  не  сможет
оживить девушку, образ которой поселился в  сердце  вопреки  собственной
воле, и в то же время опасался, что  "проекция"  игвы  Дуггура  оставила
"печать зла" в памяти и в душе Ненагляды.
   Своими переживаниями он, однако, делиться с  Будимиром  не  стал,  не
желая выглядеть в его глазах рохлей.
   Сдерживая дрожь в руках, затаив дыхание, он смочил лицо и лоб девушки
живой водой, влил глоток в полуоткрытый  рот  и  подул  в  темный  конец
свирели.
   Ресницы Ненагляды затрепетали, грудь колыхнулась. Она  сделала  вдох,
закашлялась до слез, приподнялась и села, ничего не  видя  перед  собой.
Потом вытерла кулачком глаза и  увидела  смотревших  на  нее  мужчин.  В
глазах девушки всплыл страх.
   - Кто вы?!
   Она ничего не помнила!
   - Люди, - улыбнулся с невольным облегчением  Светлов.  -  Меня  зовут
Ростислав или Слава, его Будимир или Дима. А тебя?
   - Ненагляда, - прошептала девушка, обнаруживая, что она почти  нагая.
Прикрыла грудь руками.
   Имя свое она вспомнила. Но землян - нет.
   - Все хорошо, девочка, все хорошо. - Ростислав поднялся  с  колен.  -
Сейчас мы принесем твою одежду. Идем, Димка.
   В зале с монитором он сказал на ухо мальчику:
   - Не говори ей ничего о Дуггуре, так будет лучше.
   Будимир согласно кивнул.

Глава 3

   Они провели во дворце Даймона еще сутки.
   Ненагляда действительно ничего не помнила, кроме того, что  последний
год жила в отдельном "коттедже"  Гиибели,  и  выслушала  историю  своего
освобождения с великим изумлением, хотя поверила своим спасителям сразу.
На Будимира она смотрела с нежностью и обожанием, как на младшего брата,
на Светлова  -  с  почтением,  благодарностью  и  любопытством,  которое
переросло в  некий  скрытый  личный  интерес,  когда  Ростислав  наконец
осуществил свою мечту и побрился, помолодев сразу  как  минимум  лет  на
пятнадцать.
   Он  и  сам  удивился  этому  эффекту,  разглядывая  себя  в   зеркале
"гостиничного номера", не узнавая и  радуясь,  что  не  выглядит  теперь
угрюмым полуседым стариком.
   После отдыха они обыскали владения Великого  игвы,  обнаружили  нечто
вроде гигантского музея оружия, однако  не  стали  вооружаться,  хотя  у
Светлова,  понимавшего  толк  в  оружии,  чесались  руки  и   он   долго
приглядывался к мечам и разного рода пистолетам. Но не взял ничего. Зато
там же,  в  "музее",  они  наткнулись  на  самый  настоящий  гардероб  и
переоделись в найденные спецкостюмы  наподобие  космических  скафандров,
имеющих собственные энергоисточники.  Костюмы  сами  подстраивались  под
фигуры владельцев, общались с ними в  ментальном  диапазоне  (Ненагляда,
услышав  чужой  голос,  сначала  испугалась)  и  выполняли  все  команды
беспрекословно, будто специально оставленные кем-то именно для землян.
   Будимира и Ненагляду это обстоятельство не удивило,  хотя  и  в  силу
разных причин, Ростислава же заставило призадуматься. Он впервые  оценил
все счастливые случайности и совпадения, позволившие им выжить  на  пути
через  Шаданакар,  и  понял,  что  объяснить  все  случайным   стечением
обстоятельств нельзя. Существовал некий высший план их похода, о котором
он  не  знал  ничего.  Поймав  момент,  когда  Ненагляда  отлучилась  по
естественной надобности, Светлов присел возле сидящего в кресле мальчика
на  корточки  и  сказал,  глядя  на  него  строго  и  серьезно,  как  на
провинившегося:
   - Дима, проясни-ка мне некоторые  моменты  нашей  экспедиции.  Момент
первый: почему  нас  не  преследуют  "эсэсовцы"  и  "чекисты"?  Те  наши
случайные стычки не в счет, они  мне  больше  напоминают  учения,  а  не
профессиональные  разборки  охотников  с  дичью.  Момент   второй:   как
получается, что мы  все  время  спасаем  магических  существ,  буквально
ждущих нас и знающих о своем скором освобождении?  Одно  спасение  может
быть случайным, два - это корреляция, три - уже статистика.  Что  знаешь
ты, чего не знаю я? Только честно.
   Краска бросилась в лицо Будимира. Он отвел глаза,  но  заставил  себя
смотреть на своего защитника и признался:
   - Нам надо пройти Путем Духа, дядя Слава. Это путь спасения,  сначала
- других, потом - себя. Вот почему нельзя использовать оружие,  ну,  или
только в крайнем случае, понимаете?
   Ростислав кивнул.
   - Понимаю. Что еще?
   - Папа и дядя Толя... они отдельно... ну,  они  отвлекают  погоню  на
себя, поэтому их нет рядом. Простите меня, пожалуйста, что не сказал.  -
В глазах мальчика набухли слезы. - Я не мог...
   Ростислав поднялся, потрепал его по  вихрам,  задумчиво  прошелся  по
залу, пощипывая непривычно гладкий подбородок. Сел в кресло, улыбнулся.
   - Все правильно, малыш. Мне надо  было  самому  догадаться,  что  это
единственно верное решение. Все-таки я тугодум. Нас не брали  в  расчет,
когда мы вышли в путь, так? Один - совсем ребенок,  второй  -  хромой  и
увечный старик.  Твой  отец  взял  на  себя  тяжелую  ношу  организатора
спецоперации, разработал отвлекающий маневр и увел охотников  за  собой.
Здорово! Можешь им гордиться. Я думаю, он справится  со  своей  миссией.
Хорошо бы и нам не ударить лицом в грязь. Во что бы  то  ни  стало  надо
найти Финист и "умертвие" и поговорить с  Уицраором  по  душам.  Ты  как
настроен?
   Говорить мальчику о том,  что  настоящий  Дуггур  -  его  многомерная
"матрица" в иных пространствах и временах -  наверняка  знает  о  походе
Избавителя, получив информацию от своей "проекции", Ростислав  не  стал.
Лишний раз пугать Будимира не хотелось. После всего случившегося,  после
"изгнания беса" из Ненагляды стоило ждать появления настоящих охотников,
и к этому надо было хорошо подготовиться.
   Мысли  о  переходе  в  новое   состояние,   сопровождавшиеся   легким
удивлением (неужели это все случилось со мной?), продолжали  появляться,
но  все  реже  и  реже.  Ростислав  постепенно  привыкал  к  вернувшимся
физическим кондициям и к тем возможностям, которые давал ему канал связи
с подсознанием, а через него - с надсознанием - Хрониками Веера,  с  его
глобальным информационным полем.
   Подкрепившись  остатками  запасов  еды  Веселина  и   запив   трапезу
родниковой водой -  никто  не  захотел  воспользоваться  услугами  кухни
Даймона, - путешественники  снова  начали  было  искать  Сухова-старшего
через видеосистемы Тзола, однако вскоре получили весьма ощутимый  щелчок
по носу. Автоматика дворца внезапно отказалась  слушаться  их  приказов,
заблокировала  все  входы-выходы   и   вообще   свернула   деятельность.
Обстановка зала с монитором и креслами, адаптированного  под  восприятие
землян, исчезла.  Люди  снова  оказались  под  сводами  ледяного  грота,
температура воздуха в котором не превышала десяти градусов по Цельсию, а
потом и вовсе начала понижаться. Через  несколько  минут  они  вынуждены
были воспользоваться  услугами  костюмов,  превратив  их  в  герметичные
скафандры.
   Ненагляда, родившаяся в магическом мире, с техникой подобного рода не
сталкивалась, но быстро освоилась со своим положением, принимая скафандр
за доброго "говорящего духа", проявляющего, кроме всего прочего,  заботу
о владелице. Ростислав некоторое время с беспокойством  приглядывался  к
ней, пытаясь обнаружить следы "проекции" Дуггура на психику девушки,  но
не преуспел в этом, чему он был весьма рад. По-видимому, свирель  Ягойой
уничтожила пси-имплант игвы,  не  затронув  родные  структуры  памяти  и
личности Ненагляды. Ну, а ее влияние на Светлова (господи,  до  чего  же
она  непосредственна,  чиста   и   красива!)   вполне   объяснялось   не
колдовством, а другими причинами:  Ростислав  влюбился!  Хотя  не  хотел
признаваться в этом даже самому  себе.  Уж  слишком  большая  разница  в
возрасте разделяла их, по его мнению, - целых двадцать лет!
   Поразмыслив, он пришел к единственному правильному решению:
   - Вызывай Вольха, Никитич. Отправим Ненагляду домой, а сами  вернемся
на Свентану. Разбудим Святогора.
   - Мы уже пытались, - несмело возразил Будимир.
   - Во-первых, мы плохо подготовились к этому деянию. Во-вторых, ты  за
последнее время окреп и возмужал,  да  и  я  немного  подтянулся.  Будем
будить Святогора вдвоем.
   - Я с вами! - заявила Ненагляда.
   Ростислав вздрогнул. Показалось,  что  в  голосе  девушки  прозвучали
знакомые нотки капризной требовательности, присущей игве Дуггуру.  Но  в
глазах  дважды  спасенной  жительницы  Белобог-Руси  -  прозрачный  шлем
скафандра позволял видеть  ее  голову  -  не  мелькали  искры  иронии  и
презрения, она просто не хотела расставаться со своими спасителями.
   - Это невозможно, - сожалеюще  покачал  он  головой.  -  Наша  дорога
трудна и опасна, а взяв тебя с собой, мы будем вынуждены отвлекаться  на
твою защиту.
   - Я сама себя буду защищать!  -  воинственно  воскликнула  Ненагляда,
снова заставив землян пережить неприятный момент узнавания той, "первой"
Ненагляды, подчинявшейся импланту Дуггура.
   Почувствовав их неприятие - хотя вряд ли она понимала его причину,  -
девушка жалобно прижала к груди ладони:
   - Но я не хочу возвращаться домой... без вас!
   Ростислав улыбнулся.
   - Мы обязательно тебя навестим, если, конечно, твои родители не будут
возражать.
   - Батюшка и матушка будут только рады! И  все-таки  мне  так  хочется
пойти с в