аивал  свою  паранормальную   систему
чувств, стряхнул с латной перчатки струйку  голубого  свечения.  Запахло
озоном.
   - Нас не трое, та птица с рогами - еще один наш соратник,  но  обычно
он приходит на помощь в последнюю минуту. А теперь расскажите,  что  или
кто этот ваш василиск и как с ним бороться, пока я  буду  переходить  на
другой уровень.
   - У нас всего две-три минуты, василиск идет сюда, а Кщерь уже здесь.
   - Я успею.
   Никита потрогал перевязь меча, получил в ответ ощущение рукопожатия и
сел прямо на бугор. Через  минуту  он  вышел  в  эйдос  и  наткнулся  на
гигантскую  "фигуру  угрозы"  -  чью-то  мысль-действие   с   гигантской
плотностью пси-энергии. Его уже ждали!  Ловушка  захлопнулась.  С  этого
мгновения Сухов - Посланник и маг - выбыл из схватки в лесу, вынужденный
бороться за сохранение личности, своего "я", за свою жизнь.
   Товарищи поняли, в чем дело, сразу увидев, как почернело и  буквально
провалилось в себя лицо Никиты,  но  помочь  ему  Яросвет  не  успел:  с
пси-нападением на Посланника началась атака на всех троих отряда засады.
   Удар по психике через открытый канал Вести был так силен,  что  Сухов
"улетел"  из  сознания  за  тридевять  земель,  не  помогла   и   защита
диморфанта. Правда, без нее  было  бы  совсем  худо,  часть  пси-энергии
диморфант все же принял на себя.
   Сначала Никита осознал  себя  на  ринге.  Он  был  одет  как  боксер,
площадка, обтянутая канатами, была залита слепящим белым светом, и за ее
пределами никого нельзя было увидеть, хотя зрители присутствовали,  судя
по излучаемой ими холодной враждебности. А противником  Сухова  оказался
некто, задрапированный с ног до головы в серый текучий дым, из  которого
изредка вылетали черные руки в перчатках. Первый же выпад поверг  Никиту
в нокдаун, он не успел собраться с мыслями и подготовиться к бою.
   -  Вынь  меч,  иначе   не   справишься,   -   раздался   бесстрастный
металлический голос.
   Рука Никиты метнулась к поясу,  нащупывая  невесть  откуда  взявшиеся
ножны, однако частью сознания, контролирующей ситуацию, он успел оценить
угрозу, таящуюся в совете, и выпустил ножны.
   Второй тяжелый удар он тоже пропустил. И третий, а потом  вспыхнувшая
ледяная ярость помогла ему  сосредоточиться,  уйти  в  глухую  защиту  и
отдышаться. Последующую серию ударов неведомого боксера  он  блокировал,
ушел от третьей руки - пролетевшей над головой  с  гулом  и  свистом,  и
ударил  вразрез.  Атака  чернорукого  боксера  прекратилась,  фигура   в
туманной тоге отшатнулась, вызвав волну недоумения. Никита не стал ждать
ответа,  в  прыжке  ударил  противника  ногой...  и  оказался  голым   в
четырехугольном помещении с медными на вид стенами, в которых  виднелись
сетчатые окошки.
   Пока оглядывался, изучая обстановку, сетки  окошек  откинулись,  и  в
помещение с грозным гудением устремились потоки гигантских - с кулак!  -
пчел или ос. Укус любой из них если и не  был  смертелен  для  мага,  то
причинял, наверное, хорошие мучения, ну, а их  нападение  грозило  явной
гибелью.
   - Тебя спасет только меч! - вонзилось в голову ядовитое шипение.
   И снова рука Сухова сама собой дернулась к поясу: действительно,  вот
он меч. Какая удобная рукоять!..
   - Не смей! - выдохнуло с натугой внутри Никиты второе "я" - он разжал
кулак.
   Метаться по комнате и отбиваться от ос руками он не стал, вырастил из
живота  огнемет   и   ударил   по   туче   насекомых   факелом   жаркого
оранжево-белого  пламени...  которое  уничтожило  ос,  но   одновременно
воспламенило  стены!  От  удушающего  дыма  перехватило   дыхание,   жар
нарастал, грозя сжечь кожу, затрещали волосы на голове...
   - Возьми меч, проруби дверь!
   - Иди к дьяволу! -  Никита  решил  не  слушать  больше  таинственного
советчика,  толкавшего  на  неосознаваемую,  но  явно  опасную  акцию  с
непредсказуемыми последствиями, у него в запасе еще оставались  средства
борьбы с могущественным, обладающим колоссальной силой внушения врагом.
   Сухов сменил огнемет на огнетушитель, а когда это  не  помогло  -  на
баллон с жидким  азотом.  Пламя  погасло.  Помещение  обросло  льдом,  в
который начал кристаллизоваться воздух.
   - Меч...
   - Пошел вон!
   Сухов киркой руки прорубил во льду нишу,  сменил  кирку  на  лазер  и
вырезал часть стены. Комната начала размягчаться, течь,  превратилась  в
поток воды, вынесла человека на  поверхность  моря  без  конца  и  края.
Гигантская  акула  бросилась  на  него  из  фосфоресцирующих  фиолетовых
глубин.
   - Проглотит! Проткни ее мечом...
   Сухов отбил атаку акулы гарпуном руки. Море превратилось в пустыню  с
огромными шипастыми шарами растений, грозящих наколоть человека на себя,
как муху на булавку. Никита организовал костер  из  шаров.  Песок  начал
плавиться, и вскоре вся пустыня превратилась  в  оплавленную  равнину  с
длинными пологими грядами и увалами, на которых застыли странные фигуры,
похожие на свечи из парафина  самых  причудливых  форм.  Многие  из  них
казались живыми... они и были живыми, вдруг выдрали ноги-корни из  корки
такыра и двинулись к человеку, демонстрируя текучесть форм,  вглядываясь
в него отсутствующими глазами, приказывая превратиться в такую же свечу.
Сознание померкло.
   - Меч, меч, меч...
   Последним усилием воли Никита соорудил  себе  меч  из  расплавленного
песка и врубился в ряды текучих созданий, пробился к  черному  кольцу  в
одной из впадин и нырнул вниз... чтобы оказаться  зажатым  в  гигантской
лапе!
   Лапа не принадлежала ни человеку, ни одному из животных, которых знал
Сухов, она  была  физически  осязаема  и  нематериальна  одновременно  и
обладала  свирепой,  беспощадной,  угрюмой   силой,   которой   не   мог
сопротивляться никто! Ни одно живое существо!
   Кто-то тихо, торжествующе и пренебрежительно рассмеялся. Над  головой
блеснул длинный кроваво-красный глаз, но темнота не позволяла разглядеть
лица чудовища, да  и  существовало  ли  оно,  Сухов  не  мог  сказать  с
уверенностью. Лапа сдавила  тело  еще  сильнее,  затрещали  ребра,  боль
пылающими углями рассыпалась по коже, вонзилась в сердце, голову.
   - Кажется, это конец твоей миссии, Посланник. Не дергайся,  меч  тебе
уже не поможет, ты в моей власти. В качестве комплимента  могу  сказать,
что ты очень сильный человек. Мы не ожидали, что ты зайдешь так далеко.
   - Кто... ты?
   - Игва Даймон. Вернее, его пси-двойник. Ты же знаешь, игвы многомерны
и живут в мириадах хронов одновременно.  Не  было  нужды  собирать  всех
двойников в  одного  мага...  демономага,  как  нас  окрестили.  Прощай,
Посланник, я тороплюсь.
   Боль усилилась, сознание снова стало меркнуть.
   Никита сжал зубы, чтобы не закричать, закрыл глаза, расслабляясь, уже
не обращая внимания на чувства, успокаивая и приводя  в  порядок  мысли,
настраивая нервную систему, и позвал. И предки, все  те,  кто  составлял
его род, кто вложил в его  гены  накопленную  чувственную  информацию  и
духовный потенциал, любовь и страдание, пришли к нему на помощь...
   Яросвет-Мстиша знал, что означают корчи лежащего на земле Посланника,
напоминающие припадки, а особенно - его попытки вытащить меч из ножен, и
был вынужден отвлекаться на  контроль  рук  Никиты,  чтобы  в  последний
момент предотвратить трагедию: если  бы  Сухов  вытащил  меч,  будучи  в
трансе, сражаясь сам с собой, он уничтожил бы  вокруг  все  и  всех,  не
разбирая, где друзья, где враги.
   Боевые действия воинства Люцифера, спешно мобилизованного  кем-то  из
Великих игв на бой  с  Посланником,  начались  атакой  нечисти:  упырей,
оборотней, полевиков, полудниц, хрипуш и  трясей  -  еще  до  того,  как
василиск подошел  к  месту  сражения.  Однако  Такэде,  приготовившемуся
защищать беспомощного Сухова, почти не пришлось участвовать в  отражении
атаки. Яросвет  опередил  его,  подключив  свое  войско:  птиц,  зверей,
деревья, природные силы, подчинявшиеся магу в этом  мире.  В  результате
бегающая нечисть была частью истреблена волками, медведями и кабанами, а
частью провалилась в глубокие ямы, тут же заваленные  камнями.  Летающие
твари были встречены воронами, ястребами и  соколами  и  тоже  потерпели
поражение.   Но   оставались   еще   существа,   владеющие   магическими
превращениями и свойствами:  мороки,  трояны,  переплуты,  волкодлаки  и
кикиморы, - и заговоренным мечам Такэды  и  Яросвета  пришлось  показать
свою силу.
   Инженеру были не страшны ни стрелы, ни кинжалы и дротики, ни ядовитые
клыки и когти, пока на нем сидел диморфант,  а  Яросвет  не  нуждался  в
доспехах и физической защите, обладая защитой куда более  могущественной
- законами магифизики, творцом которых в пределах хрона был он сам.
   Последние остатки нечисти сгинули в  лесу,  однако  Яросвет  меча  не
опустил. Взгляд его горящих глаз был непереносим, и  Толя  возрадовался,
что маг - их союзник и друг.
   - Они допустили ошибку, - сказал он, - нападая по  очереди.  Если  бы
сейчас тут появились ликвидаторы ЧК, нам пришлось бы туго.
   Яросвет согласно кивнул.
   - Вы правы, Наблюдатель, однако положение  наше  не  внушает  особого
оптимизма.  Если  Посланник  не  очнется  через  пару  минут,   придется
отступать.  С  василиском  и  Кщерем  мне  одному  не  справиться,   оба
расколдованные или, если хотите, разблокированные в пси-диапазоне  игвы,
почти свободно, хотя и по-разному владеющие кварко-глюонными процессами.
Пси-мощь их велика. Хорошо, что на  вас  надежные  скафандры,  они-то  и
спасли от Кщеря. Помните свое "бегство" из внушенного им замка?
   Толя открыл рот, чтобы ответить, и  в  это  время  Кщерь  Бессмертный
нанес свой удар.
   Голова  взорвалась,  как  граната!  Осколки  ее  разлетелись  во  все
стороны... и соединились вновь, но в  конгломерат,  который  уже  нельзя
было  назвать  головой,  мыслящим  органом.  Чувства,  ощущения,  мысли,
образы, воспоминания смешались в калейдоскопическую мозаику, разобраться
в которой не было никакой возможности, и Такэда позволил себе закричать,
но не ртом, а внутрь, беззвучно, мысленно напрягаясь:
   - Сухов!
   Сознание прояснилось, кошмар видений поблек - это  диморфант  отдавал
последние крохи своей энергии  на  защиту  хозяина.  Потом  чья-то  рука
разогнала дым внушенной путаницы, глаза приобрели способность видеть,  а
мозг - анализировать  действительность.  Толя  ощутил  себя  стоящим  на
коленях над телом Сухова. Оба были накрыты  полупрозрачным  куполом,  по
которому  ползли  радужные  пятна,  как  по  пленке   мыльного   пузыря.
Мстиша-Яросвет отсутствовал, но купол явно был делом его рук, значит, он
сражался сейчас где-то снаружи, прикрыв друзей каким-то силовым полем.
   Толя  мотнул  головой:  прошло  всего  несколько  секунд  с   момента
нападения Кщеря, а показалось - час! Позвал:
   - Кит, очнись! Слышишь?
   - Слышу, - отозвался вдруг Сухов,  открывая  глаза,  бездонно-черные,
страшные, объявшие сразу всю ситуацию под куполом и вовне,  в  лесу,  на
всем пространстве Мировой Язвы и вообще в хроне. Толя отпрянул.
   Легкая улыбка тронула сухие губы  Никиты,  мгновенно  передав  Такэде
множество добрых чувств.
   - Сиди  здесь,  самурай,  не  высовывайся,  -  раздался  внутри  него
знакомый голос, хотя Сухов рта не раскрывал. - Понадобится твоя  помощь,
позову.
   Сухов глянул на свою руку, стиснувшую рукоять меча так, что  побелели
костяшки пальцев, поднялся и шагнул сквозь пленку полусферы, одевшись на
миг в золотистый ореол свечения. И Толя остался один в тишине  защитного
кокона.

Глава 3

   "Вовремя!" -  сказал  Яросвет  мысленно,  находясь  сразу  во  многих
местах. Двойники его, разные по размерам и  возможностям,  сражались  на
несколько  фронтов,  главным  из   которых   были   Кщерь   Бессмертный,
бесплотный, неуловимый, проявляющийся изредка то скелетом  из  дыма,  то
старухой  с  косой,  то  гигантским  кисейно-прозрачным  скорпионом,   и
василиск -  титаническая  двадцатиметровая  тварь,  машина  уничтожения,
тупая и равнодушная ко всему, медленно, но неотвратимо превращавшая  мир
вокруг в мертвую выжженную пустыню пополам с рыхлым и топким болотом.
   "Я займусь Кщерем, а  ты  уйми  василиска.  Смотреть  на  него  прямо
нельзя, окаменеешь, а радиус дыхания, катализирующего  процессы  распада
элементов, около двухсот метров".
   "Спасибо за помощь, - ответил Никита. - К  сожалению,  я  понятия  не
имел, что эйдос можно использовать как пси-ловушку. Теперь знаю".
   "Эйдосфера - не просто континуум  космического  сознания,  в  которое
погружены  наши  разделенные  умы,  это  корреляционное  поле  действия,
основное состояние Веера, голографическая матрица информации Шаданакара,
мгновенно изменяющаяся от поступающей непрерывно информации. Любой  маг,
питающийся эйдосом, способен захватить слабый индивидуальный  интеллект,
не знающий законов эйдоса. Потом расскажешь, как тебе удалось вырваться.
Кто это был?"
   "Даймон. Но слава Богу - однослойный".
   "Их, как всегда, подводит высокомерие и спесь".
   "Но он теперь знает, где я, и боюсь, скоро явится во плоти".
   "Тем более поспешим. Надо еще успеть разогнать свору ЧК,  вооруженную
лучше, чем эти твари. Кстати, единственное  оружие  против  василиска  -
зеркало".
   Никита понял, о каком зеркале шла речь: о зеркале, отражавшем не свет
или  излучение,  а  процесс!  Изменявшем  свойства  вакуума.  Обращавшем
процессы распада в синтез, наконец.
   "Начали, Седьмой".
   "Начали, Посланник!"
   Весь разговор длился четверть секунды.
   Никита закутался в диморфант по самую макушку, перейдя на полный цикл
защиты,  смастерил  перископ,  передающий  изображение  не   глазам,   а
непосредственно в мозг, и разделился на трех существ: гиганта высотой  в
три десятка  метров,  орла  с  размахом  крыльев  в  двадцать  метров  и
шестинога-варана, практически  незаметного  на  фоне  уцелевшей  кое-где
растительности.
   Гигант бросился на василиска,  размахивая  стволом  дерева,  отвлекая
чудовище на себя. Орел взлетел в небо и  спикировал  на  горб  исполина,
также отвлекая его внимание на свои угрозы: глаз у василиска было шесть,
хотя на обычные глаза  они  походили  мало  -  полуметровые,  светящиеся
зеленью,  многолепестковые  образования,  напоминающие  полураскрывшиеся
бутоны роз. Ни один из призраков, созданных Никитой, не  боялся  взгляда
василиска, они не  были  материальными  образованиями,  однако  василиск
видел и в пси-диапазоне. Ему понадобилось всего несколько секунд,  чтобы
определить нереальность нового  противника,  но  и  Сухову  этих  секунд
оказалось достаточно, чтобы подобраться  чуть  ли  не  под  морщинистое,
бородавчатое брюхо монстра.
   Василиск  почуял  его,  попытался  выстрелить  "по  нюху"   ядом   из
бородавок,  наклонился,  шаря  глазами  по  буграм  и  рытвинам,  однако
диморфант выдержал  мимолетный  взгляд-импульс  омерзительной  твари,  и
Никита вынул меч из ножен.
   По сути, это не был удар на отсечение головы,  что  едва  бы  помогло
человеку: василиск представлял собой скрученное  в  "сорок  узлов  зла",
свернутое в тугой узел множество пространств,  процессы  внутри  которых
шли в потоках иных времен и подчинялись другим  законам.  Меч  Святогора
превратился в инвариантное зеркало,  в  котором  луч  взгляда  василиска
претерпел "поворот симметрии" и, отразившись, вонзился в глаза  монстра,
вызывая  не  физическую,  а   математическую,   вернее,   геометрическую
аннигиляцию.
   Выглядело это со стороны так: лезвие меча удлинилось на  три  десятка
метров и расширилось, превратившись в полотнище туманного блеска, и  тут
же грянул взрыв компактификации - свертки  измерений  многомерного  тела
чудовища.  Василиск  превратился  в  "капустный  кочан"  цветного  огня,
разваливаясь на гаснущие "листья". Взрыв породил глубокую  потенциальную
яму в вакууме, в которую ворвалось гравитационное и другие поля здешнего
мира, и тогда вспыхнул настоящий огонь, не ядерный, но более страшный  -
кваркового распада материи, копья которого вонзились в  землю  и  вырыли
множество  километровой  глубины  воронок  и  шахт.  Стиснутый  законами
трехмерности, он горел недолго.
   Никита, защищенный диморфантом и на этот раз,  поискал  Яросвета,  но
тот уже справился с Кщерем и шел к нему - гигантская фигура  в  металле,
перешагивая через ямы и уцелевшие деревья.
   "Одолел?"
   "С грехом  пополам.  Но  василиск  не  показал  всего,  что  мог,  не
проснулся как следует, наверное. Я даже чувствую сожаление и неловкость,
будто обманул кого".
   "В тебе слишком много человеческого, Посланник. Впрочем, во мне тоже.
Может быть, поэтому нам так  тяжело  даются  победы  над  самими  собой.
Поспешим  к  темпоралу,  я  чувствую  колебание  Веера,   Даймон   скоро
объявится".
   "Как ты успокоил Кщеря?"
   "Загнал  в  "бутылку"   самоконцентрации.   Он   теперь   не   больше
элементарной частицы, сколлапсировал. Правда, возможность просачивания в
другие хроны он сохранил".
   "Почему все-таки его прозвали Бессмертным?"
   "Потому что он, как и террострелок, - процесс, принцип,  а  не  живое
существо в человеческом понимании. Освободи Наблюдателя, мается там  под
складкой моего плаща".
   Никита, превратившись в нормального человека, тронул белесый  пузырь,
уцелевший на оплавленной взрывом земле, тот лопнул и  открыл  напряженно
ждущего Такэду с мечом в замахе. Сухов прыснул:
   - Но-но, не рубани с перепугу. Ты бы еще крикнул: всех порешу!
   Такэда раскрыл рот, собираясь отшутиться, и застыл. Он только  сейчас
увидел последствия битвы магов с порождением демонов. Время под защитным
куполом - "складкой плаща" Яросвета -  текло  медленнее,  и  он  не  мог
разобраться в хаосе огня и дыма, что происходит.
   - Поспешите, други, - пророкотал над ними бас Яросвета. Маг торопился
менять  облик  великана,  настороженно  прислушиваясь  ко   всему,   что
совершалось в пределах края, планеты и хрона. - Бой закончен. Садитесь.
   Яросвет подставил ладонь и посадил землян на плечи, крякнув при этом:
"Ну и тяжел ты, Посланник!" - зашагал к стене леса, которого не коснулся
огонь сражения, а потом побежал.
   Гул его бега, удары сапог  о  землю,  вызывающие  заметные  колебания
почвы, похожие  на  землетрясение,  распугали  всю  живность  в  округе,
встревожили нечисть и нежить  и  насторожили  тех,  кто  ждал  землян  у
темпорала.  Поэтому,  когда  на  горизонте  показалась  грозная  фигура,
закованная  в  блистающий  металл,  нервы  у  "чекистов"  не  выдержали.
Навстречу приближающемуся магу ударил залп огня.
   За секунду до этого Яросвет предупредил своих седоков  о  возможности
применения  против  них  магического  оружия,  и   Никита,   сам   давно
определивший место и рассредоточение засады в густом  и  дремучем  лесу,
возле "берлоги" темпорала, среагировал на залп одновременно с Яросветом.
Но если вардзуни - копье распада и поглощения энергии - он уже  видел  в
действии, то с шиххиртхом, который он когда-то держал в руках, и хабубом
знакомился впервые.
   Боевиков ЧК оказалось девять. Двое из них были  вооружены  хабубом  -
"трезубцем" электронного резонанса, шестеро  -  вардзуни  и  лишь  один,
вожак  отряда,  раругг  Заххак,  родственник  Хуббата  и  Вуккуба,  имел
шиххиртх  дьявольский  гранатомет-арбалет.  Стрелял   шиххиртх   особыми
стрелами,   компактифицирующими   измерения,   то   есть   свертывающими
пространство.
   Шесть ручьев голубого пламени - разрядов вардзуни принял на себя  щит
Яросвета,  отразив  их  обратно,  в  результате  чего   шестеро   черных
дьяволов-ликвидаторов в похожих на  монашеские  рясы  одеяниях  потеряли
оружие и руки. Разряд трезубцев хабубов, видимый как  шесть  трасс  алых
шариков, отбил  меч  мага.  На  долю  Сухова,  таким  образом,  достался
шиххиртх  -  восемь  гигантских  стрел   злого   зеленого   пламени   со
стремительно расширяющимися хвостами. При их запуске  весь  мир,  каждое
живое  существо  снаружи  и  изнутри,  потряс  мягкий,   но   невыносимо
болезненны