та,  обманчиво  расслабленный  с  виду  и
угрюмо спокойный.
   - Отставить, Лукьяненко!  -  буркнул  командир  ОМОНа,  посмотрел  на
ингушей, на их зареванных женщин, на Светлова. - Ты ручаешься,  что  они
не воровали? У меня санкция прокурора.
   Ростислав помолчал, решая,  стоит  ли  рисковать,  давать  слово,  за
которое придется потом отвечать. Вспомнил ликвидацию Сатаны-Басхадова  и
других чеченских, ингушских, дагестанских  и  арабских  бандитов,  хотел
было отказаться,  но  встретил  тоскливо-обреченный  взгляд  Хосроева  и
неожиданно для себя самого проговорил:
   - Ручаюсь. Им нет смысла воровать, на них же первых и укажут.
   - Вот и указали. Смотри, капитан, с тебя спрошу, если что выяснится.
   Капитан Корецкий махнул омоновцам:
   - Отпустите их. Поехали.
   Парни в камуфляже отпустили мужчин,  полезли  в  "уазик",  с  yгрозой
поглядывая на Светлова. Машины уехали. Женщины с плачем кинулись к  мужу
и сыну, запричитали. Нурид Хосроев освободился от  их  объятий,  фыкнул,
чтобы замолчали, подошел к Ростиславу.
   - Спасибо, брат! Век не забуду. Зайди, угощу вином.
   - Как-нибудь в другой раз, - пообещал Светлов, поворачиваясь  к  нему
спиной, и вдруг поймал чей-то внимательный взгляд. Повернул  голову.  На
него  поверх  штакетника  смотрел   с   территории   соседской   усадьбы
воспитатель Будимира, японец "дядя Толя". Кивнул. Светлов кивнул в ответ
и зашел в дом.
   На душе скребли кошки, хорошее настроение улетучилось. Из  головы  не
шла мысль, что он что-то забыл или упустил из виду. Походив по светлице,
Ростислав умылся, смывая водой отрицательную энергетику, подсел к  столу
и занялся работой.  На  носу  была  выставка  художественных  ремесел  в
Калуге, и он торопился закончить большое панно с лунным пейзажем.
   Кто-то робко постучался в дверь.
   - Войдите, - крикнул Светлов.
   В светлицу проскользнул светлоголовый  соседский  мальчишка  Будимир,
остановился у порога.  Глаза  его  светились  изнутри  как  у  кошки,  и
Ростислав поежился, встретив исполненный странной силы и теплоты  взгляд
парнишки.
   - Можно, дядя Слава?
   - Проходи, не стесняйся. Я думал, ты еще спишь, лето ведь, каникулы.
   - Не-е, я рано встаю. Мама говорит: кто рано встает, тому Бог подает.
Можно, я с вами посижу?
   - Дома не обижают? Какой-то ты  сегодня  печальный.  Будимир  несмело
улыбнулся, качнул головой.
   - Меня никто не обижает.
   Светлов вспомнил странно задумчивый взгляд  японца,  наблюдавшего  за
ним во время утреннего инцидента с омоновцами.
   - А этот твой дядя Толя? Хорошо к тебе относится?
   - Очень, - убежденно сказал Будимир. - Как папа.
   - Значит, отца у тебя нет?
   - Почему, есть, он живет в Москве с мамой. Дядя Толя  его  друг,  мой
наставник и учитель, он очень много знает и хорошо дерется. Лучше всех.
   - Почему же он тогда не вмешался, когда приезжали омоновцы?
   - Не знаю, мы вышли, когда вы уже  с  ними...  -  Будимир  с  улыбкой
пошевелил пальцами. - Вы тоже здорово деретесь, дядя Слава. А что  такое
рэкс?
   -   Это   жаргонное   словечко,    аббревиатура    слов    "разведчик
экстра-класса".
   Глаза мальчишки загорелись.
   - Вы разведчик? Я так и думал. Вы сильный - внутри, я  это  чувствую.
Расскажите, где вы служили.
   - Потом когда-нибудь,  -  пробормотал  Ростислав,  смущенный  оценкой
парня. - Значит, твой дядя Толя мастер по рукопашному бою?
   - О да, и очень искусный. Почти как папа. Они  еще  умеют  биться  на
мечах.
   -  Даже  так?  Понятно.  Очевидно,  они  служили  вместе  в  каком-то
спецназе.
   - Нет, не служили, они просто друзья. Папа у  меня  вообще-то  бывший
танцор, сейчас ведет мастер-класс в танцевальной академии. А  дядя  Толя
работает в охранном агентстве.
   Ростислав с интересом посмотрел на мальчика.
   - Отец танцор? Любопытно.  И  в  то  же  время  он  боец...  Как  это
сочетается?
   Будимир пожал плечами.
   - Приходите к нам в гости, дядя Толя расскажет. А вот тут вы  слишком
светлую дощечку положили, нужна чуть потемней.
   Он поискал среди разложенных  на  столе  кусочков  дерева  дощечку  с
нужным рисунком и протянул Светлову.
   Тот присмотрелся, кивнул, понимая, что мальчик прав.  Погладил  гостя
по  голове  и  получил  при  этом  нечто  вроде   тихого   и   приятного
электрического разряда, от которого  по  спине  побежали  мурашки,  а  в
нагрудном кармане рубашки сам собой шевельнулся амулет Миха.

Глава 3

   В воскресенье он поехал в Калугу на книжный рынок.
   Конечно, этот рынок, занимавший часть центрального  городского  рынка
недалеко от вокзала, не шел в сравнение с московским, располагавшимся  в
Олимпийском дворце спорта у метро "Проспект Мира", однако и здесь  можно
было купить новинки издательств, специализирующихся на  эзотерической  и
научной литературе, и  покопаться  в  развалах  старых  книг  советского
периода.
   Пробродив по рынку  полтора  часа,  Ростислав  приобрел  у  какого-то
старика бомжеватого вида семитомник Михаила  Ломоносова,  который  давно
искал из-за главных трудов ученого - "Риторика" и "Грамматика", а  также
купил новую книгу Асова о предках русов - гиперборейцах.  Довольный,  он
вышел на площадь Старый  Торг,  подошел  к  музыкальному  киоску,  сунул
голову  в  окошко  и  попросил  продавщицу  подыскать  записи  старинных
романсов. В это время кто-то бесцеремонно оттолкнул его от окна, так что
Светлов едва не стукнулся щекой о раму.
   - Отойди, старый.
   Ростислав с удивлением  глянул  на  бритоголового  бугая  с  мясистым
складчатым затылком, заросшего многодневной щетиной, в грязных  джинсах,
обтягивающих толстые ляжки, и в майке. Бугай сунул голову в окно киоска,
не обращая на него никакого внимания, будто Ростислава не существовало.
   - Эй, торговля, дай-ка мне последний хит этой пигалицы  николаевской,
как ее там... Катьки. Продавщица смерила его взглядом.
   - Я подбираю товар покупателю.
   - Старый подождет, - небрежно бросил бугай. - Тащи Катьку, быстро,  я
спешу.
   - Спешить можно, - тихо проговорил Ростислав, покосившись на  второго
верзилу, спутника бугая. - Хамить нельзя.
   - Чо ты вякнул?! - выдернул голову из окошка бритоголовый. - По морде
захотел?!
   Ростислав спокойно отодвинул здоровяка, наклонился к окошку.
   - Подыскали?
   - Да, конечно, у нас есть две  кассеты  с  концертами  Захаренкова  и
Меладзе, возьмете? - предложила продавщица.
   -  Ах  ты,  курва  патлатая!  -  Бугай  ударил  Светлова  кулаком  по
затылку... и, тихо икнув, осел на тротуар с остекленевшими глазами.
   Ростислав как ни в чем не  бывало  протянул  в  окошко  деньги,  взял
кассеты, мельком посмотрел на осоловевшего молодого человека и  пошел  к
автобусной остановке. Спутник  бритоголового  ошалело  глянул  на  него,
опустился на корточки перед приятелем.
   - Ты чо, Утюг? Что с тобой?
   - Ос-станови й-ехо... - прохрипел бугай, держась за горло. -  Коз-зла
с-старого...
   Верзила догнал Светлова, рванул за плечо и замер, увидев перед  собой
сияющие ледяной синью  глаза  хромого  "старика".  Руку  больно  сдавили
железные пальцы.
   - Не шали, оглобля, - сказал  Ростислав  почти  ласково,  -  покусаю.
Возвращайся к дружку и передай, что  хамов  терпеть  не  могу!  А  будет
предъявлять претензии - сделаю калекой.
   Он отпустил  побелевшего  парня  и  снова  неторопливо  побрел  через
площадь, с грустью подумав, что началась какая-то  неприятная  полоса  в
жизни. Позавчера на  фабрику  снова  заявились  воры,  которых  пришлось
крепко поучить. Вчера случился конфликт с ОМОНом. Сегодняшняя  стычка  с
бритоголовым наглецом явно продолжала цепочку инцидентов и  укладывалась
в какую-то нехорошую систему. Следовало задуматься над этим и попытаться
поменять образ жизни, вернуть размеренное течение бытия.
   В кармане "вздохнул" Миха. Ростислав замедлил  шаг,  боковым  зрением
отметил чей-то острый взгляд, повернул голову и в человеке, сидевшем  на
месте водителя старенькой "Ауди", узнал  того  самого  японца,  которого
соседский мальчишка называл дядей Толей и своим наставником.
   Японец кивнул.  Ростислав  ответил  кивком,  чувствуя  неопределенную
досаду, будто его застали за неблаговидным занятием.
   Японец приоткрыл дверцу со стороны пассажирского сиденья.
   - Присаживайтесь, подвезу. Светлов остановился.
   - Мне далеко, в Илейкино.
   Мимо проковыляла пара верзил, с которой у Светлова произошел инцидент
у музыкального киоска, но останавливаться и качать  права  не  рискнула.
Ростислав перехватил взгляд японца, нахмурил брови. Тот усмехнулся.
   - Хорошо, если ваш урок пойдет им на пользу.
   - Не одобряете? - буркнул Ростислав.
   - Почему же, одобряю. Добро должно  побеждать  зло,  хотя  бы  и  его
оружием. Садитесь, Ростислав Степанович, у нас к вам  имеется  серьезный
разговор.
   - У кого это - у вас?
   - У меня и у моего друга, отца Будимира, Никиты Сухова. Он  ждет  нас
недалеко отсюда, в ресторане "Ока". Ростислав угрюмо поднял бровь.
   - Вы что же, следите за мной? Откуда вы знаете, что я в Калуге?
   - Мы все объясним.
   Ростислав   машинально   потрогал   кармашек,   в   котором    обитал
малагасийский амулет Миха, оглядел площадь,  бросил  на  заднее  сиденье
сумку с книгами и без особого желания сел в машину.
   Миха в кармане сделался вдруг холодным, как бы предупреждая хозяина о
чем-то.
   Сжалось сердце. Мысль, пришедшая в голову, была пугающе простой:  его
нашли те, с кем он когда-то воевал! Но у водителя (шло такое  спокойное,
располагающее лицо, что Ростислав посмотрел  на  него  и  с  облегчением
расслабился. Этот человек был опасен, но не для него.
   - Меня зовут Тоява Оямович Такэда, -  сказал  японец,  словно  почуяв
колебания пассажира. - Но все зовут меня Толей, и я привык.
   - Будимир рассказывал мне о вас, -  кивнул  Ростислав.  -  Он  иногда
забегает ко мне, интересуется,  чем  я  занимаюсь.  Удивительный  пацан!
Хороший глазомер, чувство гармонии, чувство прекрасного... Из него может
выйти великолепный художник.
   - Да, парень он удивительный, - проговорил Такэда с какой-то странной
интонацией.
   - В каком он классе учится? - Ростислав  отметил  эту  интонацию,  но
заострять на ней внимание не стал.
   - Димка учится в гимназии с лингвистическим уклоном, в девятом.
   - Как в девятом? - не поверил Светлов. - Ему  же  на  вид  всего  лет
двенадцать...
   - Двенадцать, но он в год успевает  пройти  программу  двух  классов.
Учеба дается ему легко. Он мог бы вообще закончить гимназию года за три,
да это никому не нужно.
   Ростислав хмыкнул.
   - Феноменальные способности! Я почему-то был  уверен,  что  он  знает
больше, чем можно судить по внешнему виду.
   Такэда промолчал.
   "Ауди" свернула на улицу  Ленина,  остановилась  у  ресторана  "Ока",
расположенного напротив  Калужского  областного  художественного  музея.
Водитель и пассажир вышли. Ростислав потянулся за сумкой с  книгами,  но
Такэда остановил его:
   - Оставьте в машине, после беседы я отвезу вас  в  деревню.  Судя  по
объему, вы сегодня приобрели солидное собрание сочинений, нет?
   - Вы догадливы,  -  сухо  сказал  Светлов.  -  В  последнее  время  я
пристрастился к чтению, могу позволить себе приобрести то, что нравится.
Литература - самое гуманное средство ухода из жизни, знаете ли.
   - В другую жизнь, - наметил улыбку японец.  -  Я  вас  понимаю.  Хотя
юному поколению мы, наверное, кажемся старомодными. Сейчас все  повально
увлечены компьютерным уходом из жизни, что  чревато  весьма  негативными
последствиями.
   Один за другим они вошли в ресторан и направились к столику  у  окна,
за  которым  сидел   спортивного   телосложения   мускулистый   мужчина:
развернутые плечи, красивая гордая посадка головы,  шапка  русых  волос,
волевое лицо, пронзительные желтые глаза, твердые  губы.  Он  был  очень
похож на Будимира,  и  Ростислав  сразу  понял,  что  это  и  есть  отец
мальчика.
   - Знакомьтесь, - сказал Такэда. - Никита Будимирович Сухов, Ростислав
Степанович Светлов. Кличка Росс.
   Ростислав внутренне вздрогнул, подавая руку Сухову.  О  том,  что  он
рэкс из спецкоманды "Возмездие" по кличке  Росс,  знали  единицы.  Да  и
времени с той поры утекло достаточно,  многое  успело  забыться,  многое
изменилось или обесценилось. И тем не менее японец знал, кем  он  был  в
прошлом.
   Рука Никиты Сухова оказалась сухой и сильной.  Они  сжали  ладони  до
боли, пробуя силу друг друга.  По  губам  Сухова  скользнула  мгновенная
усмешка, он первым ослабил хватку, кивнул.
   - Наслышан.
   - Зато я ничего о вас не знаю, - проворчал Ростислав. -  Хотелось  бы
узнать, кто та зараза, что сдала меня вам.
   Такэда и Сухов переглянулись с одинаковыми едва заметными улыбками.
   - Присядем?
   Они сели.
   - Сейчас объясню, - сказал Такэда. - Обедать будете? Давайте  закажем
и начнем беседу. Светлов заколебался.
   - Обед за  наш  счет,  -  тонко  понял  его  колебания  Сухов.  -  Не
беспокойтесь,  мы  можем  позволить  себе  угостить  приятного  во  всех
отношениях человека.
   Светлов порозовел, пригладил бороду, пытаясь скрыть смущение
   - Я сам в состоянии заплатить за обед.
   - Без проблем, - кивнул Сухов.
   Они заказали грибы в сметанном соусе, рыбу, суп с  клецками,  тушеные
овощи, и оказалось, что все трое не едят мяса. Принялись за еду.  Такэда
съел первое блюдо быстрее всех и отложил ложку.
   -  Итак,  Ростислав  Степанович,  пока  вы  будете   есть,   я   буду
рассказывать. Не перебивайте, каким бы сказочным  мое  повествование  ни
казалось. Обещаю ответить на все вопросы после рассказа.
   - Откуда вы знаете, что я... Росс? Только не говорите, что  узнали  в
милиции.
   Такэда и Сухов  снова  обменялись  мгновенными  взглядами,  прекрасно
понимая друг друга.
   - Разумеется, не в милиции, - сказал японец. -  Не  могу  утверждать,
что мы знаем о вас все, но кое-какие сведения имеем. Ко всяком случае, о
вашей службе в группе "В" и о том, как вы стали инвалидом.
   - От кого? - глухо спросил Ростислав.
   - От полковника в отставке Юрия Трофимовича Владимирова.
   Светлов с недоверием глянул на невозмутимое лицо собеседника.
   - Вы знакомы с Владимировым?
   - Мир тесен, - улыбнулся Сухов. - Полковник сейчас работает в  Совете
ветеранов спецслужб,  в  Москве,  Толя  случайно  встретился  с  ним  по
некоторым общим делам, он служит в  охране  важных  персон,  так  они  и
познакомились.
   - Понятно, - успокоился  Ростислав,  тряхнул  головой.  -  Ничего  не
понятно! Зачем я вам понадобился? Юрок мой одногодок, но жив-здоров,  да
и опер отличный. Зачем вы разыскали именно меня?
   - Прошу прощения, Ростислав Степанович, но уж так получилось. - Сухов
отодвинул тарелку, промокнул губы салфеткой. - Нам  нужен  был  человек,
способный  постоять  за  себя  и  защитить  невинного  и  при  этом   не
выделяющийся из толпы. Выбор пал на вас.
   - Я калека...
   - Я видел вас в деле, - без улыбки сказал Такэда. -  Вы  мастер  боя,
несмотря на известные физические... э-э,  ограничения.  К  тому  же  они
вполне устранимы. Но на  первых  порах  никто  не  примет  вас  всерьез:
хромой, да еще с покалеченной рукой... никому в голову  не  придет,  что
ваши кондиции позволяют вам отбиться не только от толпы мужиков, но и от
специально тренированных бойцов. Не так ли?
   - Ну-у... в общем-то... - пробормотал сбитый с толку Ростислав.  -  Я
не понимаю... вы хотите предложить мне работу?
   - Мы надеемся, что вы вольетесь в нашу команду и  поможете  спасти...
м-м... - Такэда посмотрел на друга с неким колебанием.
   - Кого? - поинтересовался Светлов. - Заложника?
   - В принципе где-то вы недалеки...
   - Двух, трех? Женщин, детей?
   - Давайте все-таки по порядку. Но сначала ответьте на пару  вопросов,
если не возражаете.
   - Валяйте.
   - Как вы относитесь к мифам и легендам?
   - Что? К мифам? - удивился Ростислав, не  ожидая  такого  вопроса.  -
Положительно отношусь, в смысле - читаю с удовольствием. Некоторые  мифы
и легенды основаны на реальных событиях и могли бы изменить  взгляды  на
человеческую историю, если к ним отнестись серьезно.
   Собеседники напротив вновь обменялись взглядами.
   - Очень хорошо, Ростислав Степанович.
   - Зовите меня просто Слава, мы, по-моему, одного возраста.
   - Тогда и мы для вас Толя и Ник, идет? Еще вопрос: как вы  относитесь
к мистике и колдовству? Ростислав не выдержал, засмеялся.
   - Ох и вопросы вы задаете, мужики, прямо на засыпку.  Не  знаю  даже,
как отвечать.
   - А вы воспринимайте их  отвлеченно,  в  качестве  некоего  теста.  О
колдовстве у нас речь пойдет и дальше, и  нам  бы  хотелось  знать  ваше
мнение, верите вы в него или нет.
   Светлов стал серьезным, покачал головой.
   - Странные вопросы... странные намеки... а люди вы с виду  степенные,
серьезные. Что ж, тест  так  тест.  Я  считаю,  что  колдуны,  ведьмы  и
волшебники на Земле  существуют  и  поныне,  только  не  афишируют  свою
деятельность в отличие от шарлатанов-экстрасенсов,  магистров  черной  и
белой магии и целителей-недоучек. Сам я с ними не встречался, но истории
всякие слышал. Мой дед, к примеру, утверждал,  что  знал  одного  самого
настоящего  волхва,  который  и  доселе,  наверное,  живет  в   Тульской
губернии. Это, пожалуй, все, что я могу сказать о колдунах. Надеюсь, мой
ответ вас не разочаровал?
   - Ни в коей мере, все верно. Еще вопрос. Вы владеете кэндо?
   Ростислав озадаченно поправил волосы на виске.
   - Вы имеете в виду рубку на мечах?
   - Точно так.
   - В пределах необходимого. Хотя против настоящего мастера не выстою.
   - Это поправимо, главное, что вам не надо будет начинать  с  азов.  И
последний вопрос: что вы знаете о Веере Миров?
   - О Веере? - Ростислав недоуменно поднял брови. - Может быть, о  Розе
Мира? Вы имеете в виду книгу Даниила Андреева?
   - Мы имеем в виду объективно существующую структуру  Мироздания.  Лет
двенадцать-тринадцать назад она имела вид своеобразного "веера",  каждая
пластина-хрон  которого   была   сдвинута   относительно   соседней   на
определенный временной угол, на хроноквант. Теперь  Веер  превратился  в
"пенный конгломерат" Миров, проваливающихся друг в  друга.  Мы  называем
его  Фракталом  Миров.  Вам  предстоит  задача  спасти   этот   "пенный"
Фрактал... если вы, конечно, согласитесь.
   - Ни много ни  мало,  -  развеселился  Светлов,  ожидая,  что  Такэда
переведет разговор в шутку. - Раз плюнуть!
   Собеседники посмотрели на него оценивающе, с одинаковым терпением,  и
Ростислав почувствовал себя неуютно.
   - Ни много ни мало, - тихо повторил  Такэда.  -  Но  раз  плюнуть  не
получится. А теперь  выслушайте  историю  Пути  одного  человека,  волею
судьбы ставшего магом в наше время. Если поверите и согласитесь  помочь,
тогда мы начнем...
   - Толя, ты слишком многословен, - скривил губы Никита Сухов.
   - Извини, волнуюсь, - сказал японец невозмутимо.
   Ростислав  понял,  что   услышит   сейчас   нечто   необычайное,   не
укладывающееся в рамки  обыденного  течения  жизни,  и  попытался  унять
поднявшееся в душе волнение. Такэда посмотрел  на  него  своими  узкими,
словно прицеливающимися глазами и начал рассказывать историю Посланника.
Сухов не  мешал  ему,  лишь  изредка  вскидывал  на  Ростислава  взгляд,
проверяя, как он воспринимает те или иные детали  рассказа,  и  вставлял
короткие реплики.
   Сначала Ростислав слушал рассказ Такэды с  изрядной  долей  скепсиса,
как  литературное  сочинение,  не  имеющее  ничего  общего  с  реальными
событиями. Потом увлекся и не заметил, как начал  сопереживать  и  ждать
развязки. Когда Такэда  закончил  повесть  жизни  Никиты  Сухова  битвой
Семерых магов с Люцифером, Ростислав выдохнул  воздух  сквозь  стиснутые
зубы, разжал кулаки, постарался успокоить сердце и обвел глазами  ждущие
сосредоточенные лица собеседников.
   - Это все... правда? Все так и было?
   - Правда, - кивнул Сухов без улыбки.
   -  Но  тогда...  все-таки...  зачем   вам   понадобился   и