кнопку пульта. В глазах у нее становилось все темнее и темнее. Ее понесло уже куда-то далеко мягкими укачивающими волнами, и сквозь плеск этих волн Алиса опять услышала ровное гудение мотора.
     Этот звук не имел уже для нее никакого значения, уже ничто не имело никакого значения, она была уже далеко, очень далеко, на полпути к полному покою...
     Но вдруг спускающаяся дверь бокса надавила на затылок Алекса, и он, взвыв от боли, разжал руки. Алиса невероятным, неизвестно откуда взявшимся импульсом воли выкатилась из-под него и отползла в сторону, а Алекс, не понимая, что происходит, завертелся, но опускающаяся стальная дверь надавила на его шейные позвонки и с жутким хрустом переломила их.
     Алиса несколько минут лежала неподвижно, приходя в себя, сбрасывая тяжелое дурманное оцепенение едва не утащившей ее смерти.
     Наконец она сумела встать на ноги, еще слегка покачиваясь. До этого момента у нее была только одна задача: выжить. Все остальные вопросы отступили, были несущественны. Теперь проблемы обрушились на нее как снежная лавина.
     Первая, не слишком серьезная, - избавиться от трупа Алекса и от его джипа: Алиса задним числом вспомнила, что именно его машина стояла недалеко от гаража.
     А самая большая и серьезная проблема - заполучить наконец злополучные документы. Покойный подонок Алекс в одном был прав: хромоногая стерва действительно перехитрила Алису, под самым носом умудрилась вынести документы из банка, а Алиса выхватила у нее из рук пустую папку... Ну ничего, с ней-то Алиса разберется!

***

     Надежда влетела на свой пятый этаж, совершенно забыв про больную ногу. Вообще в последнее время как-то некогда стало заниматься лечебной физкультурой и массажем, но нога, как ни странно, чувствовала себя гораздо лучше. Надежда набрала номер Грибовых и закричала в трубку:
     - Они у меня! Ты понимаешь, они у меня!
     - Это правда? - Голос у Татьяны был сдавленный. - Ты не ошиблась? Это действительно то, что мы искали?
     - Совершенно точно! - захлебывалась Надежда. - Можешь себе представить, мы все рассчитали правильно!
     - Что думаешь делать? - Снова голос у Татьяны звучал непривычно.
     - Надо подумать, - опомнилась Надежда.
     Действительно, что теперь делать? Идти к тому человеку из органов, Антонову, и отдать ему разработку?
     Дескать, будьте любезны, возьмите, пожалуйста, на блюдечке с голубой каемочкой! И что дальше? Где гарантия, что Павла оставят в покое? И куда этот Антонов денет разработку?
     - Я подумаю и вечером тебе позвоню, - повторила Надежда. - Теперь нужно очень точно все рассчитать.
     - Ты права, - откликнулась Татьяна.

***

     В середине дня возле домика Грибовых остановился зеленый микроавтобус с замазанными краской окнами и надписью "ветеринарная служба" на борту. Из него вышли трое мужчин в темно-зеленых халатах поверх теплой одежды и с марлевыми повязками, закрывающими пол-лица.
     Войдя в калитку, приезжие двинулись к дому.
     Заливаясь лаем, навстречу незнакомым людям выскочил Хаттаб.
     - Тише, дурик, тише! - Один из троицы шагнул к собаке и, достав из кармана халата небольшой баллончик, выпустил в морду Хаттабу струю резко пахнущей жидкости. Пес жалобно взвизгнул и упал на бок.
     Трое поднялись на крыльцо и без стука вошли в дом.
     Павел Грибов оторвался от экрана монитора и крикнул:
     - Кто там? Танюша, это ты?
     Дверь в комнату открылась, и на пороге появился человек с марлевой повязкой на лице.
     - Кто вы? - испуганно спросил Грибов. - Что вам нужно?
     - Тихо! - проговорил незнакомец. - Ветеринарная служба!
     - При чем здесь ветеринарная служба? - Павел снял трубку телефона. - У нас из животных - одна собака!
     - Говорят тебе - тихо! - повторил человек в маске и, взмахнув неожиданно появившимся у него в руке ножом, перерезал телефонный провод.
     - Что.., что это такое? Кто вы такой? - в панике повторял Павел, отъезжая в инвалидном кресле к , самой стене.
     Человек в маске двумя большими шагами пересек комнату, склонился над инвалидом и, одной рукой обхватив его поперек туловища, чтобы лишить возможности сопротивляться, другой рукой прижал к его лицу марлевый тампон. Павел несколько раз судорожно вздохнул и обмяк в кресле.
     В комнату вошли остальные "ветеринары". Двое подняли Павла и понесли его в микроавтобус, третий наклонился над клавиатурой компьютера и оставил на нем короткое сообщение.
     Возвращаясь из поликлиники, еще с лестницы Надежда услышала истеричные звонки телефона. Поспешно открыв дверь квартиры, она бросилась к аппарату, споткнувшись, как всегда, о выбежавшего навстречу кота.
     - Надежда! - услышала она в трубке голос Татьяны Грибовой. - Надежда, приезжай скорее к нам!
     В голосе Татьяны, обычно спокойной и сдержанной до тошноты, звучало такое отчаяние, что ясно было - произошло что-то страшное.
     - Что такое, что случилось?
     - Приезжай! - повторила Татьяна, как автомат. - Приезжай! Павла похитили!
     Надежда мгновенно собралась и через час уже была у Грибовых.
     Татьяна стояла посреди комнаты с потерянным видом. Возле стены притулилось пустое инвалидное кресло, рядом на полу валялась старинная диванная подушечка с вышитым золотым павлином.
     - Вот, - показала Татьяна на эту подушку, - я подкладывала ему под спину.., мы еще шутили и называли этого павлина Павликом... Он погибнет там!
     - Что случилось? Расскажи подробно... - потребовала Надежда, оглядывая комнату.
     - Я приехала, прошла в калитку... Хаттаб навстречу не выбежал, я удивилась, подошла к дому, смотрю - собака на тропинке лежит...
     - Мертвая? - спросила Надежда.
     - Нет, живая, но еле дышит... Я сразу почувствовала неладное. Вбежала в дом, кричу: "Паша, Паша..."
     А его нет... - Татьяна замолчала, уставившись на пустое кресло мужа.
     - Как ты поняла, что его похитили? - Надежда пыталась своими расспросами хоть как-то расшевелить женщину, от горя впавшую в болезненное отупение.
     - Вот, прочитай. - Татьяна указала на светящийся экран монитора.
     На нем была сделана запись:
     "Если хочишь получить мужа живова никаму ни гавари. Если саабщиш в милицию или еще куда сразу убьем. Отдай сама знаешь какие бумаги. Приходи одна к метро Озерки сзади метро телефоны. Сиводня в семь втарой слева прихади одна".
     - Он попал в руки бандитов, - безжизненным голосом сказала Татьяна, - они его убьют. Это безусловно. Они его непременно убьют. По всему видно, какие это страшные люди.
     - Да, - подтвердила Надежда, - и безграмотные.
     - Что? - переспросила Татьяна, взглянув на Надежду удивленно. - А, да!
     - Что они взяли, кроме Павла? - деловым тоном спросила Надежда Николаевна.
     - Ничего, - мгновенно ответила Татьяна, - ни вещей, ни лекарств. Они его погубят.
     - В милицию ты сообщила?
     - Ты что?! - выкрикнула Татьяна с неожиданной яростью. - Они же тогда точно его убьют! Ни в коем случае нельзя никуда сообщать! Я должна сделать все, что они требуют! Документы у тебя с собой? Дай их мне! - Голос Татьяны стал решительным и твердым, она протянула руку, ожидая, что Надежда немедленно отдаст ей требуемое.
     - Я не взяла их с собой, - удивленно ответила Надежда, - я никак не думала, что они сейчас понадобятся!
     Татьяна встряхнула головой, словно сбрасывая с себя наваждение, и продолжила нормальным голосом:
     - Очевидно, наши телефоны прослушиваются.
     Как только они услышали, что документы у тебя, сразу же похитили Павла. Теперь у меня нет выхода - я должна его спасти. У нас есть еще время. Съезди за бумагами, встретимся около "Озерков", - она посмотрела на часы, - без десяти семь. Ты успеешь.
     Они сказали, чтобы я была одна, ну да здесь ничего не поделаешь. До семи ты успеешь уйти.
     Надежда внимательно посмотрела на нее и сказала:
     - Только не делай никаких необдуманных шагов.
     Я знаю, ты сильная женщина, ты справишься.
     Выйдя во двор, она увидела Хаттаба, который, отряхиваясь, поднимался на ноги в стороне от тропинки, недалеко от крыльца. Вид у собаки был больной, очумелый и виноватый, но, к счастью, явно не умирающий.

***

     Без десяти минут семь Надежда Николаевна обошла станцию метро "Озерки" сзади, со стороны Выборгского шоссе. На обратной стороне здания был установлен ряд таксофонов, некоторые еще работали.
     Подходя к этим таксофонам, она столкнулась с Татьяной.
     - Второй слева, - взволнованно сказала та, - посмотри. Там висит какая-то сумка. Но семи-то еще нет! Может быть, мы зря пришли раньше времени?
     - Ничего, не волнуйся, - успокоила Надежда подругу и посмотрела на вторую слева кабинку.
     Там на железном крючке действительно висела потрепанная матерчатая сумка. Надежда взглянула на часы. До назначенного времени оставалось еще шесть минут. Неожиданно к таксофонам двинулся совершенно жуткий бомж - грязный, косматый, до глаз заросший седой щетиной. Он явно с вожделением смотрел на висящую в будке сумку.
     - Ты куда прешься, скотина? - завизжала Татьяна, бросившись наперерез бомжу. - Не для тебя это повешено!
     Бомж, уже протянувший руку к сумке, шарахнулся в сторону при виде такого напора. Он забормотал:
     - Да ты чего, это моя, может быть, вещь, моя торбочка! Ну ты чего, чего?
     Но не решился на прямое столкновение, увидев бешеные глаза Татьяны, и, хромая на обе ноги, поплелся прочь, бормоча:
     - Ну и бабы пошли! Убить готова за какую-то дрянь! Сумке-то руль вся цена, а она прямо как зверь напустилась...
     Татьяна стояла возле будки, оглядываясь по сторонам.
     И вдруг в сумке послышалась негромкая трель мобильного телефона. Татьяна схватила сумку, вытряхнула из нее содержимое. На асфальт полетели какие-то тряпки, бумаги, и в руке у нее наконец оказался заливающийся звонками маленький аппарат.
     Надежда уже стояла рядом, с любопытством следя за событиями.
     Татьяна включила кнопку ответа.
     - Бумаги при тебе? - раздался в трубке хриплый голос.
     - Да, - поспешно ответила Татьяна.
     - Спускайся в метро, остановись возле книжного киоска на платформе и жди.
     - Эй! - крикнула Татьяна, не обращая внимания на окружающих. - Паша у вас? Я должна его услышать, чтобы увериться, что он жив!
     - Услышишь, услышишь, - ответил хриплый голос после небольшой паузы, - вот тебе твой Паша.
     Несколько секунд в трубке не было слышно ни звука, но наконец раздался голос Грибова:
     - Танюша, я жив.., я не понимаю, что случилось, обратись в милицию...
     После этих слов послышался негромкий крик, звук удара, и прежний хриплый голос сказал:
     - Ты его не слушай. Если хочешь его живого увидеть - делай, как я велел.
     - Я все сделаю, - быстро ответила Татьяна, - только обращайтесь с ним по-человечески! Он же инвалид!
     - Не бойся, не бойся, - похититель чуть слышно рассмеялся, - получишь его в лучшем виде.
     Трубка замолкла.
     Татьяна убрала мобильник в карман и подняла глаза на Надежду Николаевну:
     - Все, я пойду. Давай документы.
     - Они не следят за нами, - сказала Надежда.
     - Что? О чем ты говоришь?
     - Они ничего не сказали, значит, не знают, что нас двое.
     - Ну и что?
     - Я пойду за тобой следом.
     - Зачем это нужно? - Татьяна отшатнулась как от удара. - Это опасно! Они могут причинить зло Паше.
     - Они ничего не сделают! Я не бросаюсь в глаза.
     Кто я такая? Обычная немолодая женщина. Ты ведь не пошла в милицию, выполнила их требования.., а так я хотя бы увижу, что ты сама жива, с тобой ничего не случилось.., и если они нападут на тебя - вот тогда уже я обращусь в милицию. В этом случае все равно ничем уже нельзя будет повредить.
     - Они не нападут! - заявила Татьяна с фанатической убежденностью. - Они выполнят уговор, если я его выполню.
     - Так будет спокойнее, - мягким голосом повторила Надежда, - я постараюсь идти за тобой незаметно.
     Татьяна задумчиво посмотрела на нее и наконец кивнула:
     - Хорошо. Давай документы.
     Она расстегнула свою сумку, и Надежда осторожно положила туда конверт с компакт-дисками и бумагами.
     - Ни пуха ни пера! - напутствовала она подругу, и они направились ко входу в метро.
     На станции в этот час было очень людно - толпы народа возвращались с работы. Платформа была заполнена людьми, и Надежде трудно было следить за передвижениями Татьяны. Она увидела, как та остановилась возле книжного киоска и замерла в ожидании.
     Правда, та же самая многолюдность играла им на руку в том смысле, что позволяла подойти к Татьяне довольно близко, не опасаясь быть замеченной.
     Вот Татьяна достала телефон из кармана, внимательно выслушала инструкции и направилась к подходящему поезду, двигающемуся в сторону центра.
     Надежда пошла следом. В этом направлении ехало гораздо меньше людей, вагоны были полупустыми, и Надежда, чтобы не слишком бросаться в глаза возможному наблюдателю, вошла в соседний с Татьяной вагон, откуда она могла отчетливо видеть подругу.
     Поезд проехал "Удельную", приблизился к станции "Пионерская". Двери открылись.
     Неожиданно Татьяна поднесла к уху телефон, вскочила со скамьи и шагнула к выходу из вагона. Надежда тоже бросилась к дверям, но в последний момент увидела, что Татьяна остановилась перед открытыми дверями, снова послушала телефон и осталась в вагоне - видимо, тот, кто отдавал ей по телефону приказы, хотел обмануть возможных преследователей, сбить их со следа.
     Двери закрылись, и поезд пошел к станции "Черная речка".
     Здесь повторилась та же история: Татьяна встала со скамьи, подошла к двери, не отрывая от уха мобильный телефон, и замерла в дверях, ожидая следующей команды.
     Надежда стояла, внимательно наблюдая за ней, как бегун за стартовым пистолетом.
     "Двери закрываются, - объявил голос в динамике, - следующая станция - "Петроградская".
     И в этот момент Татьяна шагнула на платформу.
     Надежда Николаевна едва успела выскочить следом, сжимающиеся двери чуть не придавили ее.
     Татьяна снова выслушала приказ и перешла на другую сторону платформы - к поезду, направляющемуся в сторону проспекта Просвещения.
     Этот поезд был плотно набит людьми, возвращающимися из города в спальные районы. Здесь, чтобы не потерять Татьяну из виду, нужно было держаться к ней как можно ближе, и Надежда вошла в тот же самый вагон.
     В плотной человеческой массе она не могла пробиться ближе к Татьяне, но видела в дальнем конце вагона темно-синее пятно ее плаща. Теперь очень трудно было сохранить нужную для наблюдения мобильность. Надежда остановилась возле самой двери, чтобы успеть быстро выйти на станции вслед за Татьяной, - и ее тут же обругал толстый красномордый пенсионер:
     - Что уперлась? Проходи внутрь вагона, курица!
     Надежда с трудом удержалась от достойного ответа, ей очень хотелось обозвать этого хама боровом, как он того заслуживал, но это привлекло бы к ней внимание окружающих, и она, проглотив обиду, вполголоса ответила, что ей скоро выходить.
     Когда поезд остановился на "Пионерской", Надежда привстала на цыпочки, чтобы не упустить Татьяну из виду. Синий плащ оставался на месте. Двери захлопнулись. Привязчивый пенсионер снова завелся:
     - Чего же не вышла? И ездит, и ездит, сама не знает куда, только трудящимся людям мешает!
     В слове "людям" он сделал ударение на последний слог, и это удивительно подошло к его образу. Надежда сделала над собой усилие и, вместо того чтобы огрызнуться в ответ, улыбнулась пенсионеру. Он мгновенно замолчал, побагровел от злости, но больше не вязался.
     Поезд проехал перегон и остановился на "Удельной". Надежда снова приподнялась на цыпочки под полным ненависти взглядом толстого пенсионера.
     И очень вовремя, потому что синий плащ уже выплыл на платформу.
     - До свидания! - сказала Надежда борову с чарующей улыбкой и вышла из поезда.
     Синий плащ уже плыл по эскалатору, и Надежде пришлось прибавить шагу, чтобы не потерять Татьяну из виду. Выйдя на улицу, она оказалась в хаосе торговой зоны и здесь еще больше прибавила шагу, протискиваясь в толпе. Синий плащ мелькал впереди, двигаясь в сторону перрона пригородной электрички.
     Татьяна поднялась по ступеням на перрон, Надежда Николаевна устремилась следом, и вдруг ее остановил молодой человек с повязкой на рукаве:
     - Ваш билет! Или у вас пенсионное?
     Надежда в ужасе вспомнила, что на станцию "Удельная" давно пропускают по железнодорожному билету.
     Еще больше ее расстроило предположение дежурного, что она уже на пенсии.
     Бросив взгляд на удаляющийся синий плащ, она заметила, что Татьяна идет к платформе городского направления, и скорее побежала к кассе, чтобы купить билет.
     По дороге она взглянула на расписание и увидела, что ближайшая электричка в сторону города пройдет через пять минут. Порадовавшись, что Татьяна едет в город - не дай бог, пришлось бы тащиться до Выборга, да и билеты туда гораздо дороже, - Надежда подбежала к кассе.
     Около окошечка, к счастью, было всего два человека, но рыжая тетка, которая стояла первой, была глухой и медлительной до безобразия. Она десять раз переспрашивала кассиршу, сколько нужно заплатить, а потом медленно искала по карманам мелкие монеты. Надежда нервно оглядывалась на настенные часы.
     До поезда оставалось три минуты.., две.., наконец рыжая неспешно отошла от кассы.
     - Молодой человек, - обратилась Надежда к парню в кожаной куртке с заклепками, чья очередь была за рыжей, - пропустите меня, у меня поезд через минуту!
     - До города могла бы и на метро добраться! - недовольно буркнул металлист, но посторонился.
     Надежда кинула кассирше деньги, схватила билет и бросилась к платформе, не обращая внимания на кассиршу, кричавшую ей вслед:
     - Сдачу! Дама, сдачу возьмите!
     Поезд уже стоял на платформе, Надежда, махнув билетиком перед носом дежурного, взлетела по ступеням и ворвалась в открытую дверь последнего вагона под звуки голоса, объявившего в динамик, что двери закрываются.
     Сердце билось как сумасшедшее. С трудом отдышавшись, Надежда пошла вперед из вагона в вагон в поисках Татьяниного синего плаща. Электричка была достаточно свободной - большая часть людей вышла на "Удельной", чтобы пересесть в метро. Проходя вагон за вагоном, Надежда внимательно оглядывалась по сторонам, высматривая синий плащ, но ничего похожего пока не видела.
     Добравшись до первого вагона, она увидела наконец идущую по проходу женщину в синем плаще. Переведя дух, села в уголок и стала смотреть в окно, чтобы не привлекать к себе внимания. Поезд уже подъезжал к "Ланской", последней остановке перед Финляндским вокзалом, и Надежда Николаевна осторожно повернулась к вагону, чтобы найти синий плащ и проследить - выйдет Татьяна на "Ланской" или поедет до конца.
     Долго искать синий плащ ей не пришлось. Женщина в синем плаще подошла к ней, держа в руке компостер, и суровым голосом, какой бывает только у железнодорожных контролеров, произнесла:
     - Ваш билет, дама! Или у вас пенсионное?
     На ней был не просто синий плащ. На ней была синяя железнодорожная форма.
     В очередной раз обидевшись, что в ней подозревают пенсионерку, и подумав, что она сегодня, наверное, очень плохо выглядит, Надежда Николаевна протянула билет.
     Приходилось признать, что Татьяну она упустила.

***

     Татьяна Грибова спустилась по ступеням с платформы, прошла вдоль путей и увидела светло-бежевую "пятерку". Открыв дверцу, она села на водительское сиденье, вставила ключ в зажигание. Машина завелась с пол-оборота, и Татьяна выехала на Удельный проспект. Притормозив у перекрестка и пропустив рейсовый автобус, повернула к Поклонной горе.
     И в это мгновение за спиной у нее раздался женский голос:
     - Сюрприз! Не дергайся, спокойно выезжай на Выборгское шоссе.
     В зеркале заднего вида Татьяна увидела выбравшуюся из-под сиденья Алису. И еще она увидела пистолет в ее руке - "беретту" 38-го калибра.
     - Что тебе нужно? - с тихой ненавистью в голосе спросила Грибова.
     Алиса рассмеялась:
     - Будто ты не знаешь,