Лена вынуждена была согласиться. Впрочем, действие  препарата  быстро
заканчивалось, и она двигалась уже гораздо более уверенно.
   Выходя на улицу, они не обратили внимания на  припаркованную  в  углу
двора черную иномарку с тонированными стеклами.
   Водитель иномарки проследил за ними, достал мобильный телефон, набрал
номер и сообщил:
   - Операция сорвалась, объект ушел  в  сопровождении  женщины  средних
лет... А милиция уже в квартире...
   Он хотел  добавить  про  собаку,  но  его  прервали.  Выслушав  новые
распоряжения, водитель включил зажигание и выехал на улицу.
   Их подвез немолодой дядечка на старой "Волге". Когда Надежда выразила
сомнение, что сенбернар поместится на заднем  сиденье,  дядечка  всерьез
обиделся. Оказалось, что и Арчи великолепно поместился,  и  Лену  еще  в
уголок втиснули. Надежда же села спереди. ?Подъезжая к своему дому,  она
повернулась к девушке и решительно заговорила:
   - Вот что, дорогая моя, сейчас мы зайдем сюда ненадолго, ты  соберешь
свои вещи и документы, и больше в эту квартиру не вернешься...
   Лена резко побледнела и почти прошептала:
   - Я понимаю, у вас  из-за  меня  столько  неприятностей.,  хорошо,  я
сделаю все, как вы скажете...
   - Да ты что подумала? - прикрикнула на нее Надежда,  -  по-твоему,  я
собираюсь выгнать тебя на улицу в таком состоянии? Надо  же,  какого  ты
обо мне мнения! Вот спасибо!
   На этот раз Лена покраснела:
   - Я не хотела вас обидеть.., но  у  вас,  действительно,  из-за  меня
столько проблем...
   - Я хочу перевезти тебя на другую квартиру,  туда,  где  живем  мы  с
мужем. Эта квартира все  равно  "засвечена",  как  говорят  в  шпионских
фильмах. Кроме того, я хочу, чтобы ты была у меня на глазах, а то  снова
влипнешь в какую-нибудь историю...
   Произнеся   эти   слова,   Надежда    невольно    вспомнила    своего
рассудительного мужа, который частенько говорил ей самой то же самое,  и
испытала легкий укол совести.
   - Но я доставлю вам еще больше хлопот.., пробормотала Лена.
   - Не говори ерунды! Ты придешь в себя, а потом,  мне  кажется,  лучше
всего будет, если ты вернешься домой, в Зауральск.  Теперь,  после  того
что  случилось  с  этой  женщиной,  с  Ольгой,  тебе  здесь   оставаться
незачем.., да и небезопасно. Ну, это все мы обсудим позднее,  на  свежую
голову, а пока соберешь свои вещи и  переберешься  на  другую  квартиру.
Посоветуемся с Сан Санычем, он обязательно поможет...
   За разговором они приблизились к дому.
   В  сквере  перед  подъездом  прогуливалась  Надеждина  соседка  Мария
Петровна со своим скочт-терьером.  Общительный  Тяпа,  увидев  знакомого
сенбернара, залился жизнерадостным лаем. Арчи тоже несколько раз вежливо
махнул хвостом.
   Мария Петровна поздоровалась с Надеждой и неодобрительно взглянула на
Лену.
   - Отыскали вы свою  жиличку?  -  осведомилась  она.  -  Ну,  молодежь
теперь! Все бегом, все второпях,  не  поздороваются,  не  поговорят  как
положено...
   Чувствовалась, что соседка нынче на взводе,  но  Надежда  не  склонна
была поддерживать разговор на тему нравственности  молодежи  и  довольно
невежливо прервала ее:
   - Мария Петровна, вы все равно гуляете, можно я Арчибальда с вами  на
пять минут оставлю?
   Мы только поднимемся, и тут же назад, а он такой большой, что с ним и
в квартире не повернешься!
   - Ну, не знаю, - протянула соседка, - он у вас слишком крупный, мне с
ним не справиться...
   - Да я его вот тут привяжу, к дереву. И мы только на пять минут...
   Тяпа радостно сверкал из-под кустистых бровей круглыми живыми глазами
и  вилял  хвостом,  показывая,  что   с   удовольствием   пообщается   с
сенбернаром. Арчи же, несмотря на  огромные  габариты,  выглядел  вполне
безобидно, и Мария Петровна нехотя согласилась.
   Надежда открыла дверь своей квартиры и пропустила Лену вперед:
   - Давай сперва кофейку выпьем, ты хоть немножко  в  себя  придешь,  а
потом быстренько соберешь вещи и документы...
   Лена открыла дверь кухни, шагнула туда.., и  застыла  на  месте,  как
громом пораженная.
   - Как это... - проговорила она, едва владея  своим  голосом,  -  ведь
ты.., ведь ты умерла! Ведь я видела своими глазами!
   В ответ прозвучал сухой издевательский смех:
   - Не всегда можно верить даже собственным глазам!
   Надежда по инерции вошла на  кухню  вслед  за  девушкой  и  удивленно
спросила:
   - А это кто? Девушка, как вы сюда попали?
   Перед  ней  стояла  худощавая,  слегка  сутулая  молодая  женщина   с
негустыми светлыми волосами до плеч.  В  руке  незваная  гостья  держала
небольшой хромированный пистолет.
   - Проходите, - усмехнулась девица, - присаживайтесь, будьте как дома!
   - Кто это? - сердито повторила Надежда, повернувшись к Лене;
   Ее испугало лицо Лены: оно было совершенно белым и застывшим,  словно
девушка увидела привидение.
   - Это.;. - с трудом вымолвила она, - это...
   Таня Белолобова.
   - Вот как? - Надежда не удержалась на ногах и  плюхнулась  на  удачно
подвернувшийся табурет. - Впрочем, я и сама догадалась.  Я,  видите  ли,
видела фотографию на вашем паспорте, объяснила она, - конечно,  фото  на
документы у вас в Зауральске оставляют желать лучшего... впрочем, у  нас
тоже, но все же, приглядевшись, вас можно узнать.
   Татьяна только скривилась в ответ и дернула головой.
   - Но, Лена, - снова выступила Надежда, - ведь ты говорила, что она..,
что она, как бы это выразиться...
   - Умерла! - нервным, издевательским тоном подсказала ей блондинка.  -
Чего уж там, не стесняйтесь, называйте вещи своими именами!  Но  только,
как видите, слухи о моей  смерти  оказались  несколько  преувеличенными!
Ведь ты видела мой "труп" издалека, из окна номера,  повернулась  она  к
Лене, на что я и рассчитывала!
   - Рассчитывала? - переспросила Лена, - значит,  ты  все  это  заранее
задумала, спланировала?
   Когда ты пришла ко мне в номер тогда ночью, ты уже знала,  что  утром
устроишь весь этот кошмар?
   - Конечно! - блондинка насмешливо скривилась. - Для импровизации  это
слишком красиво!
   Но должна признать, что твое поведение удивительно предсказуемо!  Ты,
моя дорогая, всю жизнь действовала под  влиянием  импульса!  Тебя  нужно
было только направить!
   - Но зачем все это, - едва слышно проговорила Лена,  прислонившись  к
притолоке, - но почему? Ведь мы были подругами!
   - Подругами, - повторила Татьяна, - подругами? - Она сухо рассмеялась
истеричным, лающим смехом. - Это тебе казалось дружбой?  Да  ты  нарочно
таскала меня всюду с собой, чтобы на моем фоне  казаться  еще  красивее!
Всегда, все доставалось тебе! Стоило любому парню бросить на меня взгляд
- тут же появлялась ты, и моя персона больше никого не интересовала! А в
чем секрет твоих успехов? У тебя всегда были дорогие вещи, твой  папочка
покупал тебе все самое лучшее, а моя мать.., что  она  могла  купить  на
свою копеечную зарплату? И как будто этого было мало - со мной  случился
несчастный случай, и появился этот мерзкий шрам,  из-за  которого  я  не
могла коротко стричься, носить открытые  платья..,  и  глаза!  Я  начала
терять Зрение, и пришлось носить очки, которые меня еще больше  портили!
И это, это ты называешь дружбой?
   - Но разве я в чем-то виновата? - еле слышно проговорила  Лена.  -  В
чем же моя вина?
   - Ты моста уехать учиться  в  Петербург,  могла  найти  самую  лучшую
работу,  а  я  не  могла  позволить  себе  такой  роскоши,  как   высшее
образование, я должна была работать, чтобы не протянуть ноги...
   - Ну что ты говоришь, - Лена едва не  плакала  от  обиды,  -  ведь  я
помогла тебе устроиться в хорошую фирму, мы работали вместе...
   - Да, только я там была девочкой на побегушках! -  злобно  выкрикнула
Татьяна. - Да и вообще - каково  мне  было  принимать  твои  бесконечные
благодеяния? Все равно что донашивать после  тебя  разонравившуюся  тебе
одежду, которую ты постоянно мне подсовывала! Думаешь, я не - знала, что
вы с девчонками смеялись надо мной?
   Думаешь, не видела, что все дешевые вещи сидят на мне, как на  корове
седло? А мама еще говорила все время, что это не  главное...  Как  будто
она сама знала, что - главное!
   - Хм, -  вклинилась  Надежда,  -  насколько  я  знаю  вашу  мать,  по
рассказам конечно, она была очень порядочной женщиной...
   - Заткнись! - заорала Татьяна. - Заткнись, дура старая, и  не  трогай
мою мать!
   Надежда обиделась на "старую дуру" и замолчала.
   Лена не отрываясь смотрела на бывшую  подругу,  и  перед  ней  встало
давнее, детское еще воспоминание.
   Она шла по редкому лиственному лесу, собирая грибы, вглядывалась себе
под ноги, и  вдруг  увидела  скользнувшее  среди  травы  гибкое,  тускло
блестящее серовато-коричневое тело.
   Лена застыла, охваченная не столько испугом, сколько растерянностью и
удивлением. Змея тоже замерла, приподняла  красивую  резную  головку,  и
девочка увидела ее глаза. В них не было ни угрозы,  ни  злобы,  не  было
вообще никакого понятного чувства, никакого выражения, и от этого  стало
по-настоящему страшно. Девочка поняла, что для этого  древнего  создания
совершенно все равно - проползти мимо или поцеловать ее своим последним,
смертельным, своим роковым поцелуем.  То  есть  вряд  ли  девочка  тогда
подумала именно так,  слишком  по-взрослому,  возможно,  эти  мысли  она
додумала сегодня, но от этого ничего не изменилось.
   Она смотрела на свою недавнюю подругу, и  ей  казалось,  что  на  нее
смотрят немигающие глаза змеи.
   Ей стало так же страшно, как тогда, много лет назад.
   Сколько себя помнит, они дружили с Татьяной.
   То есть всегда были  вместе  -  играли  во  дворе,  сидели  за  одной
партой... Никто из них друг друга не выбирал из шумной  компании  ребят,
просто мамы в детстве посадили в одну песочницу, и квартиры были  рядом.
Так и пошло. Лена привыкла, что Татьяна все время рядом,  и  считала  ее
самой близкой подругой. Как выяснилось теперь, Татьяна так не считала...
   Татьяна замолчала, словно прочитав эти мысли, она тоже перенеслась  в
прошлое.
   Она внезапно вспомнила день,  когда  все  изменилось,  она  вспомнила
похороны своей матери.
   Огромное кладбище, размытые дождем глинистые дорожки, тоскливые  ряды
одинаковых могил, полупьяные землекопы, забрасывающие  дешевый  сосновый
гроб комьями сырой глины. И всего  три  человека  возле  могилы  -  сама
Татьяна и две сослуживицы  матери,  две  немолодые,  бедно  и  некрасиво
одетые женщины...
   В, тот день что-то произошло у Татьяны в душе, ей показалось, что  ее
саму  зарывают  в  сырую  глинистую  почву,  что  ее  собственная  жизнь
закончилась без смысла и без радости. Она внезапно поняла, что  проживет
такую  же  несчастливую  бедную  жизнь,  какую  прожила  мать,  и  будет
похоронена в такой же сырой и холодный день,  если  не  сделает  чего-то
решительного  и  бесповоротного,  если  не  станет   совершенно   другим
человеком...
   И когда с ней заговорил Олег Михайлович, тихий, незаметный человек  с
негромким вкрадчивым голосом и скромными манерами, Татьяна выслушала его
очень  внимательно.  Он  предложил  ей  сделать  кое-какую  работу   для
петербургского социологического центра "Вариант".
   Это была  не  совсем  обычная  работа,  но  Татьяна  выслушала  Олега
Михайловича внимательно.
   Его слова упали  на  хорошо  подготовленную  почву..,  впрочем,  Олег
Михайлович был настоящий психолог, он очень хорошо разбирался в людях  и
знал, с кем  и  о  чем  можно  разговаривать.  Он  разглядел  в  Татьяне
вызревшую готовность сделать что угодно, чтобы изменить свою жизнь. Ради
того, чтобы вырваться из порочного круга, ради  того,  чтобы  уехать  из
опостылевшего Зауральека, где она никому не нужна, Татьяна  готова  была
на многое, если не на все.
   Татьяна быстро разобралась в его намеках и недомолвках.  Она  поняла,
что центр "Вариант" заинтересован в том, чтобы Виктор Черепахин не дошел
до губернаторских выборов. Настолько заинтересован, что готов  пойти  на
любое преступление.
   Впрочем, такие неприятные слова, как "преступление",  "убийство",  не
входили в лексикон Олега Михайловича. Он был всего лишь деловой  человек
и обсуждал наиболее рациональные способы  решения  возникшей  перед  ним
проблемы.
   Вскоре Черепахин должен будет приехать в Зауральск  на  парламентскую
конференцию. Это очень удобный  случай  -  вдали  от  столиц  все  можно
проделать  без  лишнего  шума.  Татьяна,  работающая  в  фирме,  которая
обеспечивает проведение конференции, может быть очень  полезна.  А  если
она будет по-настоящему полезна - Олег  Михайлович  возьмет  ее  в  штат
своего центра.
   "Нам очень нужны толковые работники", сказал он ей.
   Татьяна Белолобова беспрекословно  выполняла  все  инструкции  своего
нового знакомого.
   Она передавала ему все сведения о размещении участников  конференции,
об организации их охраны,  в  нужный  момент  выключила  сигнализацию  и
камеру видеонаблюдения.  Однако  в  день  проведения  операции  возникла
новая, совершенно неожиданная проблема.
   Сотрудница "Варианта" Ольга Сербина, которая должна была  подыгрывать
Олегу Михайловичу, в последний момент взбрыкнула.
   Она решила, что Виктор Черепахин  может  дать  ей  куда  больше,  чем
родная фирма, и закрутила с ним роман.
   Хорошо, что Татьяна вовремя  заметила  неожиданный  поворот  событий,
сообщила о нем Олегу Михайловичу и сумела записать разговор Черепахина с
изменницей.
   Решено было использовать ее предательство в интересах  дела.  Виктора
Черепахина убили, когда он ждал  Ольгу  в  своем  гостиничном  номере  и
отпустил охрану.  Его  тело  тайком  перетащили  в  гараж,  поместили  в
"мерседес" и инсценировали аварию.
   Олег Михайлович высоко оценил роль  Татьяны  в  операции  и  пообещал
взять ее в свою фирму. Однако он  хотел  провернуть  этот  переход  так,
чтобы ни у кого не возникло ненужных подозрений.
   Ольга Сербина, поняв, что  ее,  как  последнюю  дуру,  обвели  вокруг
пальца, встретилась  с  Олегом  Михайловичем  и  сказала,  что  подробно
описала все действия "Варианта" и, если с ней случится несчастный случай
это описание попадет в прокуратуру.
   И тогда Татьяна сумела доказать своему новому другу, что он не ошибся
в ней, не зря обратил на нее внимание, что она действительно может  быть
очень полезна.
   Покопавшись в досье Сербиной, Татьяна с удивлением узнала, что прежде
Ольга была замужем за Сергеем Ракитиным, с  которым  у  Лены  Березкиной
шесть лет назад был бурный роман.
   Лена была очень откровенна со своей лучшей подругой, она рассказывала
ей о своем безумном лете, Татьяна слушала очень внимательно и  запомнила
множество подробностей.
   Это давало им замечательную возможность.
   Несчастный случай в деле Сербиной не подходит? Что ж, его и не будет,
несчастного случая!
   Убийство из ревности - что может быть проще и понятнее?

***

   - Ты говоришь - мы были подругами? - повторила Татьяна и снова желчно
рассмеялась.
   - Вот так вот, - снова вклинилась в разговор долго молчавшая Надежда,
- делай после этого людям добро - все против тебя же и обернется!
   - А ты вообще молчи! - огрызнулась на нее Татьяна, -  тебя  никто  не
спрашивает!  Путаешься  постоянно  под  ногами..,  сорвала   мне   такую
замечательную операцию...
   - Деточка, что же ты так волнуешься? - проговорила Надежда с  истинно
христианским смирением. - Это очень опасно, у тебя же пистолет  в  руке,
как бы он не выстрелил!
   Действительно, руки блондинки дрожали крупной дрожью,  и  пистолет  в
них ходил ходуном.
   - Заткнись! - рявкнула Татьяна. - Вот, свяжи ей руки!  -  она  кинула
Надежде моток толстой веревки.
   - Зачем это, деточка? - поинтересовалась Надежда.  -  Что  ты  с  ней
собираешься делать?
   - И с ней, и с тобой, - злорадно усмехнулась  блондинка,  раз  уж  ты
сама ввязалась в это дело... можно сказать,  сама  напросилась!  Незачем
было соваться в чужие  дела!  Газовые  плиты,  они  такие  опасные!  При
неосторожном обращении запросто  могут  послужить  причиной  взрыва!  На
месте взрыва найдут два обугленных трупа.., такая печальная история!
   - Неужели ты сможешь жить, имея такой груз на совести? -  проговорила
Надежда, чтобы хоть как-то оттянуть время.
   - Прекрати болтать! - прикрикнула на нее Татьяна. - Я сказала - свяжи
ей руки, или я прострелю тебе колено! Знаешь, как это больно?
   - Но ведь тогда это  не  будет  похоже  на  несчастный  случай!  -  с
невинным видом заметила Надежда Николаевна. -  Газовые  плиты,  конечно,
иногда взрываются, но стрелять они точно не умеют!
   - Поговори еще! -  Татьяна  двинулась  к  Надежде,  угрожающе  подняв
пистолет. - Тебе на все это будет уже наплевать!
   Надежда отступила к  стене,  лихорадочно  соображая,  что  еще  можно
предпринять.
   И в это мгновение произошло нечто совершенно неожиданное, неожиданное
и невероятное.
   Больше всего это напоминало внезапно налетевший ураган.
   Что-то огромное и мощное ворвалось в квартиру, с легкостью  распахнув
дверь,  промчалось  через   прихожую.   Что-то   косматое,   бело-рыжее,
разъяренное влетело на кухню.
   Татьяна повернулась к неожиданному противнику, вскинула пистолет,  но
не успела нажать на спусковой крючок, потому что мощный удар отбросил ее
в сторону, распластал на полу, и над ней нависла тяжелая лобастая голова
с большими, красными, грозно сверкающими глазами.
   Маленький пистолет, хромированная безделушка, только  что  казавшийся
таким грозным, таким внушительным, отлетел в сторону, жалкий и ничтожный
перед подлинной стихийной мощью.
   Тяжелая лапа встала Татьяне на грудь, и из  огромной  грудной  клетки
раздалось рычание, больше всего напоминающее работу могучего мотора.
   - Арчи! - восторженно  воскликнула  Надежда.  -  Арчи,  какой  же  ты
молодец! Ты просто герой!
   Сенбернар очень выразительно покосился на хозяйку, не покидая  своего
поста.
   Его взгляд как бы говорил:
   "Что за странные слова! Ведь спасать тебя это  мой  долг,  это  смысл
моей жизни! Какой же это героизм? Спасать для меня -  это  просто  образ
жизни, это так же естественно, как для твоего рыжего нахлебника  Бейсика
- ловить мышей или птиц, а  для  тебя  самой  -  распутывать  загадочные
истории и попутно влипать в крупные неприятности!"
   - Заберите.., своего.., зверя...  -  с  трудом  проговорила  Татьяна,
намертво припечатанная к полу, - я не могу дышать! Он меня раздавил!
   - Заткнись! - немедленно отреагировала Надежда.  -  Заткнись  и  лежи
тихо, а то прикажу Арчи, и он разорвет тебя на  части.  Всякая  еще  тут
будет врываться  в  мою  квартиру  и  пистолетом  размахивать!  Тихо,  я
сказала! И вообще - сенбернары,  они  такие  опасные!  При  неосторожном
обращении могут очень  рассвирепеть,  и  на  месте  происшествия  найдут
только твой обглоданный скелет...
   -  Видишь,  Лена,  как  бывает,  -  проговорила  Надежда  Николаевна,
отвернувшись,   -   так   хитро   и   тонко   продуманное   преступление
разваливается, как карточный домик, под натиском самой простой  собачьей
преданности! Еще, конечно,  нам  повезло,  что  мы  не  успели  запереть
входную дверь...
   Арчи покосился на нее и глухо, недовольно рыкнул:  в  словах  Надежды
ему почудилось легкое неуважение и недоверие к его способностям.
   Подумаешь - хлипкая дверь! Если бы между ним и исполнением священного
собачьего долга стояла Гибралтарская скала, даже она не  смогла  бы  его
остановить!
   Надежда  наклонилась,  подобрала  пистолет  и  спрятала   в   карман,
вполголоса проговорив:
   - Разбросали тут всякую дрянь.., никакого порядка.
   Только  после  этого  она  повернулась  к   поверженной   Татьяне   и
недоверчиво  произнесла,  не  столько  с   вопросительной,   сколько   с
утвердительной и осуждающей интонацией:
   - Ведь стоит ему тебя отпустить, ты, небось,  снова  начнешь  строить
какие-нибудь коварные планы.., а впрочем... Арчи, отпусти ее, а то еще и
вправду задохнется!
   Сенбернар недовольно покачал  огромной  головой:  ему  каз