но сколько же времени можно идти? Ведь я пока  ждала
следующего троллейбуса, пока звонила Антону, прошло довольно
много времени.
     - Так вы дверь откроете или нет? - крикнула я.
     - Сейчас, оденусь только, - согласился мужчина.
      За  дверью  послышалась какая-то возня, кто-то  быстро
ходил туда-сюда, потом дверь открылась.
     - Здравствуйте! Вы - Лерин муж?
      -  Ну  да,  а в чем дело? - Мужичок выглядел  каким-то
взволнованным.
      -  Да  я не знаю, мы с Лерой должны были вместе к  вам
сюда  приехать,  но,  наверное,  я  ее  проглядела,  она  не
приходила?
     - Не приходила, - он отвечал уверенно.
     - А вы сегодня не на работе?
      -  Я дома с полпервого, Леры не было, может быть,  она
была раньше?
      - Нет, в час мы еще были на работе. А можно я ее здесь
подожду?
     - Вы знаете, я вообще-то собирался уходить...
      Странный  какой-то мужик! Хотя он же не знает,  что  у
Леры  с  собой  было  пятьдесят  тысяч  долларов.  И  вообще
неизвестно,  какие у него с женой отношения были,  наверняка
он  про  Витьку  знал или догадывался, тогда его  равнодушие
понятно.
      Я  повнимательнее присмотрелась к Лериному мужу.  Так,
внешне ничего себе, довольно симпатичный, только глаза какие-
то  беспокойные.  И одет нормально: брюки, рубашка,  галстук
даже, чего же тогда сразу не открывал?
       Странно  это.  Мужик  переминался  с  ноги  на  ногу,
демонстративно  посмотрел на часы и чуть ли  не  подталкивал
меня  к  двери.  Пришлось  уйти. На  улице  я  остановилась,
чувство  тревоги росло и росло. Что же мне делать?  Ну  куда
Лера могла деться?
      Похожу еще вокруг дома, подожду, потом позвоню Вите  и
пойду опять к Лериному мужу, придется ему все рассказать.  Я
прошла вдоль дома, краем глаза поглядывая на парадную, вышла
через   подворотню  и  попыталась  определить  окно  Лериной
квартиры на четвертом этаже. В переулке никого не было,  это
был даже не переулок, а тупичок, одним концом он упирался  в
серое  здание с узкими окнами, АТС, что ли, а другим  концом
выходил  на  улицу, по которой я приехала на троллейбусе.  Я
машинально повернула по переулку в сторону улицы и  побрела,
глядя себе под ноги: колено болело ужасно, второго падения я
просто не выдержу.
      На  тротуаре  возле  лужи  что-то  блестело,  довольно
крупная  штуковина желтого металла. Я наклонилась и  подняла
эту  вещь, которая оказалась накладной застежкой от  дамской
сумки,   вернее,   даже  не  застежкой,  а   так,   какая-то
декоративная блямба. Сердце у меня замерло. Эта  штука  была
на Лериной сумке.
      Может быть, совпадение? Не верится. Застежка лежала на
тротуаре  напротив парадной. Я зашла в парадную, потому  что
мне  необходимо было прислониться к чему-нибудь и  перевести
дух, ноги не держали, да еще проклятое колено прямо дергало.
Немного  постояв и придя в себя, я увидела, что из  парадной
есть другой выход, во двор. Что меня толкнуло в эту дверь, я
-%  знаю, наверное, мне было необходимо что-то делать, а  не
слоняться  по  улице в ожидании чуда. Двор был проходной,  я
прошла  его  очень быстро и оказалась в следующем  дворе,  с
чугунными  воротами, которые, как ни странно, были  заперты.
Надо  было взять себя в руки, вернуться назад тем же  путем,
что и пришла, осознать, наконец, что случилось несчастье,  и
звонить Витьке. Вместо этого я продолжала бестолково кружить
по  двору,  тыкаясь  во все двери и щели,  как  таракан  под
дихлофосом.  Очевидно,  на меня нашло  временное  помутнение
рассудка.  В  углу двора между домами был небольшой  проход,
там  едва-едва разминулись бы два человека. Я пролезла в эту
щель  и  оказалась в еще одном узком дворе. С одной  стороны
там  был высокий бетонный забор, с другой - старая кирпичная
стена  без  окон - брандмауэр, еще валялись какие-то  ящики,
очевидно, третье здание было складом, а в четвертом углу, за
мусорным  контейнером,  что-то копошилось.  Пять  или  шесть
молодых  парней азартно топали ногами и деловито матерились.
Вот  один  растолкал всех, залез на контейнер  и  с  размаху
прыгнул вниз. Я попятилась обратно в свою щель.
      Встречаться одной с шестью парнями в пустом дворе  мне
совсем не улыбалось: в лучшем случае отнимут все деньги, а в
худшем?..  Думать про это не хотелось. Я пошла  было  назад,
вдруг  где-то  сверху  стукнула форточка,  старушечий  голос
закричал:
      -  А  что же вы, окаянные, делаете! Вовка, вижу  тебя.
Паразит, ты же убийца, сволочь!
      Парни услыхали, остановились, потом бросились бежать в
мою сторону, а старуха сверху орала во всю мочь. Я вжалась в
стенку  в  соседнем дворе, парни пролетели мимо, не  заметив
меня.  Идти за ними мне было страшно, поэтому пришлось опять
спрятаться  в  щель.  В  злополучном дворе  из-за  бетонного
забора показалась голова старика.
      -  Никак  убили они его, не шевелится,  -  крикнул  он
старухе.
     - Пойду в "Скорую" звонить.
      -  Иди, бабуля, звони, а я сейчас обойду забор и приду
посмотреть. В милицию не забудь позвонить.
     - Я всех видела, Вовка Капитонов у них главный, посадят
теперь, - старухин голос ликующе взмыл ввысь.
      Голова  скрылась за забором, нужно было уходить,  пока
милиция меня не обнаружила. Пришлось бы им объяснять, кто  я
такая и как здесь очутилась. Я оторвалась от стены, но из-за
мусорных  баков  раздался вдруг такой  стон,  что  ноги  мои
приросли к месту. А вдруг там Лера? Господи! Усилием воли  я
сдвинулась с места и подошла к помойке. Едва взглянув на то,
что  лежало за контейнером, я отвернулась: это было  ужасно.
На  земле лежал мужчина, молодой или старый, было непонятно,
потому  что  он  был  избит до неузнаваемости.  Лицо  залито
кровью,  нога  как-то неестественно вывернута.  Он  застонал
опять,  потом  пошевелился, под рукавом  я  заметила  что-то
красное,  это оказался паспорт. Затопчут ведь, надо положить
ему в карман и сматываться, мелькнуло в голове, все равно  я
ничем  не  могу ему помочь. Я открыла нагрудный  карман  его
куртки  и  попыталась  запихнуть  туда  паспорт,  но  что-то
,%h  +.,  и  я  вытащила  еще  один  паспорт.  Интересно!  Я
развернула  паспорт,  мельком  глянула  на  фамилию,   потом
схватила  оба паспорта, запихнула их в карман своей дубленки
и  бегом  помчалась к заветной щели, не обращая внимание  на
колено. Не до коленок тут, ничего, не отвалится!
     В соседнем дворе мне навстречу попался мужик в ватнике,
очевидно, это и был тот, из-за забора. Он не видел, откуда я
вышла,  а  я сделала каменное выражение лица и прошла  мимо.
Проскочив еще один двор, я вышла в знакомый переулок,  потом
во  двор Лериного дома и поднялась на четвертый этаж. На мой
звонок  никто не ответил. Я не удивилась, я этого и ожидала.
В подъезде, усевшись на подоконник, я достала оба паспорта и
внимательно прочитала все, что в них написано. Первый был на
имя Примакова Олега Петровича, год рождения, прописка, женат
на  такой-то,  ребенок  есть. А  во  втором  было  написано:
Миронова  Валерия  Юрьевна и так далее. И  кто  бы  мне  мог
сказать, как Лерин паспорт, который я сегодня утром видела в
ее сумке, попал в карман к избитому человеку, и где же, черт
возьми, эта сумка с деньгами и тем более сама Лера?
      Посидев  немного на подоконнике, я вышла  на  улицу  и
побрела опять к телефону, но на всякий случай обошла  дом  и
взглянула на окна Лериной квартиры.
      Кто-то  мелькнул  там,  за  занавеской.  Значит,  этот
чокнутый,  Лерин  муж, сидит дома и не  открывает.  Войдя  в
телефонную  будку,  я  собралась с  духом  и  набрала  номер
Витькиного мобильника.
     - Алло, Витя?
     Он узнал меня сразу и просто зашелся от злости.
      -  Ты какого хрена звонишь? Ты в уме? Вешай трубку,  я
сам позвоню, когда смогу. Все.
      Раздались  гудки. Я набрала номер снова. Витька  прямо
булькал там, как чайник. Не давая ему раскрыть рот, я быстро
проговорила:
      -  Слушай  и не повторяй. Мы разминулись, а теперь  ее
нигде нет.
     - Что?!
      -  Что слышал. Ее нет дома, там муж и говорит, что она
не  приходила. Я караулю ее уже больше часа, никого нет. Тут
какие-то  странные события... - Но до Витьки наконец  дошло,
что  пятьдесят тысяч долларов гуляют неизвестно  где,  и  он
заорал на меня, отбросив всякую осторожность:
      -  Ты, такая-рассякая, - автомат аж раскалился от  его
мата, - куда смотрела?
      - Витя, я же говорю, она уехала на троллейбусе, а я не
догнала, поехала на следующем, прихожу, там муж у нее  дома,
а  ее  нет. Муж говорит, что не видел ее с утра, я не  знаю,
куда она делась!
      - Ты головой мне ответишь, я тебя наружу выверну и так
по улице пущу. - А дальше пошло такое, что я не выдержала  и
бросила трубку.
      Невозможно  было  это слушать, да и  смысла  никакого,
Витька  так разошелся, что все равно не дал бы мне  вставить
ни  слова. Старые сапоги, кроме шатающегося каблука,  еще  и
протекли.  Ноги замерзли, колено, правда, как-то  онемело  и
!.+%+.  теперь меньше. Из криков шефа я поняла, что эти,  из
налоговой,  уже ушли, иначе Витька бы так не орал.  Все-таки
надо  как-то с ним договориться, не торчать же  мне  тут  до
ночи.
      Жетонов  больше  не  было.  Чувствуя,  что  совершенно
замерзаю,   я  дошла  до  метро  "Петроградская",  чуть-чуть
погрелась в вестибюле и купила несколько жетонов. На  всякий
случай я набрала Лерин телефон, и, к моему удивлению, трубку
сняли. Мужской голос, очень взволнованный, сразу спросил:
     - Нина, это ты? - и осекся, почувствовав что-то не то.
      - Нет, это не Нина, - сказала я как можно спокойнее, -
это  Мила. Я сейчас к вам зайду, - и сразу повесила  трубку,
не давая ему возразить, а потом набрала Витькин номер.
      Витька  с ходу стал на меня орать за то, что  повесила
трубку,   куда-то  пропала  и  не  даю  о  себе   знать.   Я
хладнокровно его выслушала (ну, подумаешь, пульс  подскочил,
давление поднялось - это чепуха, дело житейское), а когда он
высказался,  велела ему быстро приезжать  к  известному  ему
дому.  Надо  сказать, он все понял мгновенно и  сказал,  что
будет через пять минут.
      Я  встретила  его  машину на улице  -  он  не  соврал,
действительно  через  пять минут  приехал,  -  и  мы  быстро
поднялись к Лериной квартире, позвонили.
      Дверь не открывали. Тогда я подошла вплотную к двери и
громко крикнула:
     - Откройте дверь! Я знаю, что вы дома. Я вам только что
звонила по телефону.
      Дверь  тут же открылась. Видно, он прямо за ней стоял,
потому  что  никаких шагов слышно не было. Этот ненормальный
Лерин  муж  стоял на пороге, напоминая цветом лица  домашний
адыгейский сыр.
      Витька его сразу отодвинул и шагнул в квартиру. Хозяин
попытался преградить ему дорогу, но это было все разно,  что
броситься  под танк. Не помню, говорила я или  нет,  но  наш
Витя  весит  116  килограммов, причем  половина  этого  веса
приходится  на  его  пузо.  Поэтому  Витька  прошел   сквозь
Лериного мужа, не задерживаясь, и - прямо в комнату.
     - Что вам надо, кто вы такие? - заверещал муж.
      Витька  резко  повернулся к  нему,  будто  только  что
заметил, и гаркнул командным голосом:
     - Где Лера?
      Тут  этот  несчастный собрался с силами,  лицо  слегка
порозовело, и тоже - в крик:
      -  А, вот ты кто! Ты - шеф ее прибабахнутый! И ты меня
еще  спрашиваешь, где она? Тебе это лучше  знать,  чем  кому
другому, куда, интересно, ты ее каждый вечер возишь!
      Это  он намекал, что знает про Витькины с Лерой шашни.
Но  Витька  и  ухом  не  повел,  очевидно,  пятьдесят  тысяч
долларов  на  данный момент были ему важнее Леры.  Глотка  у
нашего  Вити луженая, перекричать его в институте мог только
физкультурник  с  матюгальником, когда мы  бегали  кросс  на
стадионе, поэтому он еще прибавил громкости:
      -  Врешь  ты  все, она домой ехала, ее видели,  как  в
троллейбус садилась, как к дому шла - и куда делась? А сумка
%%  где?  -  а  сам все по квартире шасть-шасть,  все  двери
пораскрывал,  орет,  а  глазами зыркает  -  форменный  обыск
устроил.
      -  Какая  сумка? - муж орет. - При чем здесь  какая-то
сумка? Ты мне отвечай, куда мою жену дел? Что за сумка  еще?
-  а  я в стороне стою, в перебранке не участвую, смотрю  на
них обоих как бы трезвыми глазами и что же вижу: Витька орет
-   все  понятно:  и  денег  жалко,  и  страху  на  человека
напускает,  но  до  конца  не  расходится,  тормоз   в   нем
чувствуется  внутренний. Понятно, что не может  он  особенно
нажимать,  про  деньги не заикается и милицию не  упоминает,
как бы самому хуже не было - деньги-то черные.
     Но замечаю я, что и муж Лерин тоже неуверенно держится,
кричит  без настоящего чувства, без правды жизни, как  будто
на  сцене в театре Комиссаржевской играет, и тоже ни  словом
милицию не поминает. Что же это выходит - и у этого рыльце в
пушку? Свой скелет в шкафу имеется?
      Все  это  я  соображаю как-то машинально,  а  сама  по
комнате глазами зыркаю, потому что чувствую печенкой -  что-
то  тут  не  так. А что не так - хоть убей, не пойму.  Да  и
потом, что я могу здесь почувствовать, какие перемены,  если
была здесь всего один раз, да и то - только на пороге? Взяла
я  и  отошла к самой двери, туда, где утром стояла.  Стою  и
смотрю: что не так? Прихожая как прихожая, на полу - коврик,
на стене - зеркало, рядом - вешалка с тумбочкой...
      Под тумбочкой - ничего. Стоп! Это сейчас под тумбочкой
ничего,  а утром на полу под ней светлая перчатка лежала.  И
прямо  перед  глазами  у меня встало,  как  из  отъезжающего
троллейбуса  Лера  мне,  усмехаясь,  рукой  машет.  Рукой  в
светлой перчатке.
      Мужики тем временем уже совсем благим матом орут и  за
грудки друг друга хватают. Лерин муж, конечно, против Витьки
-  тьфу,  но  он  все-таки  дома у  себя,  поэтому  держится
увереннее  и  мало-помалу  вытеснил  Витьку  в  коридор.   В
основном,  я  думаю, потому, что Витька уже все  в  квартире
осмотрел  и  убедился, что Леры с деньгами в  квартире  нет.
Хозяин двери открыл, Витьку на лестницу вытолкал - я тоже от
греха выскочила - и еще вслед бандитом и ворюгой обозвал.
      Витька строевым шагом промаршировал к своей машине,  я
со  своей  разбитой коленкой еле поспевала за ним и пыталась
на бегу поделиться с ним своими подозрениями.
     - Витя, ты знаешь, что я заметила...
      -  Ты  мне только пикни! Я тебе башку оторву вместе  с
прической!  Я из тебя эти деньги клещами вытяну!  -  проорал
шеф мне в лицо.
      На  прощанье  Витька обматерил меня,  но  уже  не  так
забористо,  выдохся,  устал, а потом  оттолкнул  от  машины,
крикнул, чтобы я не возвращалась без денег, газанул и уехал.
Хорошо,  что  подморозило, а то бы он меня  еще  и  из  лужи
окатил.
      Я  опять побрела к метро, потому что торчать здесь  не
было  никакого смысла, что-то подсказывало мне, что Лера  не
придет.
      Хотелось есть, пить, в туалет, а про колено лучше было
-% думать: в тепле Лериной квартиры ноги согрелись, и теперь
мне  казалось,  что  в мою бедную коленку  вонзились  тысячи
иголок. Пора было подумать о себе. Очевидно, у меня на  лице
отражалось страдание, потому что какой-то парень уступил мне
место  в  метро. Когда я доползла до дома, был  уже  седьмой
час.  Кое-как  раздевшись,  я умылась,  поставила  чайник  и
заглянула в холодильник: есть было нечего. Ладно, попью  чаю
с  сухариком, а потом воспряну духом и посмотрю, что  там  с
коленом.  На вчерашнее воскресенье у меня была запланирована
уборка  квартиры и поход по магазинам, но с  утра  позвонила
подруга  и  пригласила на дачу, у нее был день  рождения.  Я
согласилась, потому что редко теперь куда-то хожу, вернулась
вчера поздно, и вот имею теперь пустой холодильник.
      Зазвонил  телефон. Пока я прихромала к  нему  и  взяла
трубку, там уже повесили. Только отошла, телефон затрезвонил
снова, но на этот раз я успела.
     Звонил мой бывший супруг.
     - Привет, ты дома?
     - Да, раз ты со мной разговариваешь.
      - Случилось что-нибудь, что ты так рано? Я звонил тебе
на работу, что у вас там происходит?
      -  Да  так,  ничего  особенного, - мне  совершенно  не
хотелось посвящать его в свои дела, - а ты по делу или как?
     - Ты забыла, что обещала показать мне письмо от Лешки?
     - Ах да, конечно, приезжай.
      И  только  повесив  трубку, я  вспомнила,  что  забыла
Лешкино  письмо на работе. Утром показывала Наталье Ивановне
фотографии и сунула письмо в стол.
       Вот   теперь  придется  еще  и  перед  бывшим   мужем
оправдываться, ну и денек у меня сегодня выдался!
     Раньше, давно-давно, я жила как все, была у нас обычная
семья:  папа,  мама, один ребенок - сын Лешка.  Мы  с  мужем
познакомились в институте, он был двумя годами старше, и как-
то  на  вечере оба столкнулись в дверях, а потом все  как  у
всех,  долго  встречались, а потом поженились.  Я  закончила
институт,  между  практикой и дипломом родила  Лешку,  потом
родители  выменяли  нам вот эту двухкомнатную  квартиру.  На
работу  меня  распределили в НИИ, инженерная работа  мне  не
очень   нравилась   -  в  технике  я  соображаю   плохо,   а
электричества боюсь.
      Поэтому, когда освободилось место секретаря начальника
отдела   и  мне  предложили  туда  перейти,  я  согласилась.
Зарплата не меньше, но там я чувствовала себя увереннее.
      С  мужем  мы  жили дружно, все называли нас  идеальной
парой,  муж  много  занимался с Лешкой,  я  вела  дом,  даже
свекровь меня хвалила, действительно, в те годы я была жутко
хозяйственная.  На  работе все было  ничего  себе,  если  не
считать  того, что мало платили, но это была общая  беда:  с
перестройкой все пошло не так.
      Неприятности на работе начались неожиданно: трагически
погиб   мой   начальник  Леонид  Петрович.  Показывали   они
военпредам  новый  комплекс,  что-то  там  закоротило,   его
хватануло  током,  да сразу насмерть, сердце  не  выдержало.
Шуму  было  -  ужас! Милиция в институте прямо  прописалась,
$.+#.  расследовали, говорили, что все это было  подстроено,
вообще слухов Всяких и разговоров было предостаточно. Ко мне
у   милиции  не  было  особенных  претензий,  расспрашивали,
конечно,  про  начальника,  но и все.  Когда  все  поутихло,
началась  реорганизация,  никто  не  хотел  брать  на   себя
руководство   нашим  многострадальным   отделом.   Я   ждала
сокращения  и  понемногу  собирала  вещи,  и  вот,  на  фоне
служебных  неприятностей,  у меня возникла  моя  собственная
личная драма. Муж подкинул мне грандиозную подлянку -  нашел
себе  другую. И это бы еще ладно, с кем не бывает,  семейная
жизнь  может  надоесть,  поэтому изредка  просто  необходимо
встряхнуться.
      Я и сама, когда муж как-то проторчал полтора месяца  в
командировке, а Лешка жил на даче с бабушкой, очень  неплохо
провела  время, но надо же ведь и совесть иметь, семья  есть
семья.
      Вместо  того чтобы тихонько крутить любовь на стороне,
тщательно  скрывая это от жены, этот идиот, мой бывший  муж,
приходил  домой поздно ночью, воняющий французскими  духами,
часами  сидел, уставившись в одну точку, ночью  разговаривал
во  сне.  В  общем,  мой  ненаглядный  супруг  втюрился  как
последний дурак и даже не делал никаких попыток это от  меня
скрыть, одним словом, совершенно обнаглел.
       Не   подумайте,   что  для  меня  это   было   полной
неожиданностью, но скрытый период его любовной горячки я все-
таки  прошляпила, так уж все совпало: на работе нервотрепка,
да еще у меня тогда болела мама.
      В  конце  концов мой муж набрался смелости и признался
мне  во  всем: он, видите ли, любит другую и не  хочет  меня
обманывать, но поскольку к Лешке он очень привязан,  то  еще
ничего  не решил и просит дать ему время подумать. И как  я,
по-вашему,  должна была на это его заявление  отреагировать?
Держалась я на удивление спокойно, сцен ему не устраивала  и
не  грозила, что немедленно выброшусь из окна, если он  меня
бросит.
      Ну  что  ж,