шь вырядилась! Все на ворованные деньги!
     Возражений растерянной девицы за этими громовыми раскатами не было слышно.
     Спустившись в метро и проехав пару остановок, Надежда и Татьяна переглянулись.
     - Ну и ловко вы от нее избавились! - Надежда не смогла скрыть восторга.
     - Ну и почему же Алиса за вами следила? - спросила Грибова с живейшим интересом.
     - Давайте выйдем и посидим где-нибудь, - ответила Надежда с абсолютно понятной женской логикой, - я почти месяц провела в больнице, там такое питание.., да и дело не в питании.
     Татьяна согласно кивнула.

***

     Усталые, но довольные бандиты во главе с Духом возвращались с поминок. Машины остановились на пятачке перед бандитской резиденцией, куда им так и не удалось заехать с минувшей ночи, когда неожиданно пришлось сорваться на разборку с Уругваем в казино "Какаду".
     Дух подошел к дверям и помахал рукой перед телекамерой:
     - Эй, пацаны, отворяйте! Батя приехал, коньячку привез!
     Никто не отозвался, дверь не открывалась. Подошли остальные бойцы, выжидательно смотрели то на дверь, то на командира.
     - Что они там - перепились и заснули? - недовольно пробурчал Дух и зло ударил в дверь ногой.
     Когда и эта мера не возымела действия. Дух полез в карман и вытащил оттуда огромную связку ключей.
     - Вот так всегда, - ворчал он под нос, - одни делают всю работу, а другим два часа подежурить влом, обязательно спать завалятся...
     Однако, когда бандиты открыли дверь и вошли в длинный пустой коридор, царящая в нем гулкая тишина вызвала у них недобрые предчувствия. Свернув за угол, они увидели два тела, лежащие в позах, не оставляющих сомнений: братки были стопроцентно и безнадежно мертвы. Наклонившись над Витьком, Дух увидел у него во лбу маленькое черное входное отверстие от пистолетной пули тридцать восьмого калибра. Негромко выругавшись, он повернулся к Крысе и полюбовался его сломанной шеей.
     Снизу из подвала его окликнул кто-то из братвы: там нашли связанного Стручка с кляпом во рту. Когда его развязали, Стручок клятвенно заверил братву, что он дрался, как лев, но та старая тетка, которую ему велели стеречь, оказалась чемпионом по кун-фу и так его, Стручка, огрела по голове, что он уже ничего дальнейшего не помнит.
     - Ага, и Крысе тоже шею эта тетка сломала, - проговорил Дух недоверчиво, - и Витька она же из пальца застрелила... Нет, пацаны, что-то мне вся эта история не нравится...
     Дух зашел в свою комнату, куда под страхом смерти не пускал никого из братвы. Он открыл металлический шкафчик, в котором держал личную картотеку, очень помогавшую ему во многих сложных случаях жизни.
     На верхней полке шкафчика лежал лист бумаги, его раньше здесь не было. Дух наклонился над листом и прочитал одно слово:
     "Сюрприз!"
     И в ту же секунду прогремел взрыв гранаты, которым перспективному молодому бандиту начисто оторвало голову и разворотило грудную клетку.

***

     Эрнест Хемингуэй прославился фразой: "Ни один мужчина не может долго говорить о любви стоя".
     В отличие от мужчин, ни одна женщина не может говорить стоя ни на какую серьезную тему. Через двадцать минут новоиспеченные подруги вошли в кондитерскую "Норд" на Невском, чтобы побеседовать о серьезном и волнующем.
     - Только никаких пирожных! - заявила Надежда категорически, с завистью оглядев подтянутую Татьянину фигуру. - Если бы ты знала, сколько я вешу... все из-за больницы...
     Они как-то естественно перешли на "ты".
     Осмотрев прилавок, Надежда выбрала корзиночку с фруктами, дав себе слово выесть фрукты, а к самой корзиночке не прикасаться. Татьяна посмотрела на нее с пониманием, но тем не менее безжалостно взяла потрясающий десерт из взбитых сливок с клубникой.
     Усевшись за круглый столик в углу зала, она прокурорским взором уставилась на Надежду:
     - Ну?!
     - Тебе в подробностях? - несколько смешавшись от такого взгляда, пролепетала Надежда.
     - Разумеется!
     Надежда поняла, что отступать некуда, что этой женщине она, как ни странно, доверяет. Кроме того, она рассчитывала на встречную откровенность. Итак, она начала:
     - Дело в том, что мой муж мало бывает на воздухе.
     И я решила, что мы обязательно должны выбраться за город и покататься на лыжах...
     Татьяна, как настоящая женщина, перебивала ее нечасто - всего раз двадцать-тридцать в минуту, и только по очень существенным вопросам, например, чтобы уточнить, во что была одета "корова", которая свалилась на Надежду, послужив причиной перелома.
     Во всяком случае, она не считала всю предысторию больничной эпопеи лишней, как счел бы любой мужчина на ее месте. К тому времени, как Надежда добралась собственно до больницы, она с грустью заметила, что за разговором съела уже половину корзиночки.
     Тогда она махнула рукой и доела остаток.
     - Мое окно выходило прямо на морг, - продолжила она трагическим голосом.
     Женщина за соседним столиком покосилась на нее в испуге.
     Надежда придвинулась поближе к Татьяне и стала рассказывать дальше, понизив голос. Татьяна внимательно выслушала всю бандитскую эпопею, а когда Надежда со смаком описывала, как на ненавистную Алису свалились старые больничные судна, Татьяна удовлетворенно улыбнулась. Закончив наконец описание своих приключений, Надежда откинулась на спинку стула, перевела дух и сказала:
     - Ну, теперь твоя очередь.
     Татьяна молчала так долго, что Надежда пожалела о своей болтливости - запросто ее новая знакомая может сейчас попрощаться и уйти, а Надежда ничего не узнает.
     - Как все странно, - протянула Татьяна, - но знаешь, Надя, я тебе верю... Только такой сумасшедшей историей можно объяснить все, что с нами происходит.
     - Давай доверять друг другу, - взволнованно предложила Надежда. - Я слышала от Сергея кое-что про тебя и твоего мужа. А Сергея я знаю больше двадцати лет, можешь расспросить его обо мне, если сомневаешься...
     Татьяна кивнула, откашлялась и начала:
     - Мы с Павлом познакомились на испытаниях нового самолета. Я подвезла его с полигона до гостиницы... Он ведь с техникой всегда был не в ладах, кроме компьютера, машину водить так и не научился. Короче, подвезла, и началось наше недолгое счастье.
     Она невидяще уставилась в окно, потом продолжала:
     - Как началось оно на полигоне, так на полигоне и закончилось. Через два года мы испытывали очередную модель и снова ехали в гостиницу - как тогда, первый раз. Я за рулем, он рядом... Место рядом с водителем называют местом смертника... Но Паша выжил. Только ходить с тех пор не может... Я стала его ногами. Ушла из летчиков, устроилась на работу поближе к дому, чтобы все время быть рядом с ним. Ну, что рассказывать.., лечение всякое, массаж, уколы... тоска, в общем. К счастью, способности остались при нем, и он, чтобы спастись от тоски, с головой ушел в работу. Сначала к нему сослуживцы домой приезжали, привозили материалы, обсуждали свои проблемы.
     Работа у него была секретная, так что все это организовать было очень сложно. Специальный человек к нему был прикреплен от первого отдела, с огромным трудом добились разрешения работать дома. Все конструкторское бюро подписало бумагу о его незаменимости. Начальство подсуетилось - где они еще такого главного конструктора найдут... Потом стало немножко проще: режимные требования понизились, а самое главное - у нас появился персональный компьютер, и Паша его быстро освоил. Теперь он работал со своими коллегами в сети, и дело пошло гораздо лучше...
     Лучше-то лучше, да только никому не нужно это все стало...
     - Это я понимаю, - кивнула Надежда, - сама в этой системе работаю.
     - В общем, развалилось все потихоньку, - продолжала Татьяна. - А Паша не может без работы.
     Звонил он туда-сюда, все только руками разводят: денег, мол, нет, ничего не разрабатываем, не до жиру, как говорится. Инженеры и конструкторы, физики-химики в торговлю подались. А мы-то куда же денемся? - В голосе Татьяны прозвучала такая боль, что Надежда вздрогнула. - Сил не было смотреть, как он мается, ведь конструктор от бога! Пошла я сама по начальству. Ну, конечно, как фамилию услышат, так в глазах проясняется у них: еще бы Пашу не знать! Но начальник один мне прямо сказал: у меня, говорит, не богадельня. Тут здоровых людей на улицу выбрасывать приходится, а вы хотите, чтобы я инвалида на работу взял! Людям есть нечего, а ваш муж хоть пенсию получает. А сам сидит, рожа ни в одну фотографию не влезет! Мне знакомые инженеры потом рассказали: сдал он половину института в аренду под банк да под магазины разные, себе в карман денежки кладет, а еще народ голодающий жалеет, скотина!
     - Ой, как все знакомо, - вздохнула Надежда.
     - Ну, в общем, как-то добыла я Паше работу, все-таки при деле он был. Правда, финансирование вскоре заморозили, денег платили очень мало, а Паше нужно много дорогих лекарств, и, вообще, лечение требует постоянно огромных расходов. С трудом перебивались... Но потом случилось удивительное:
     Посташев из министерства и Загряжский, заместитель директора бюро, приватизировали Пашино бывшее КБ... Точнее, они как бы заново создали новое КБ на базе прежнего, обещали платить большие деньги. Пашу, конечно, первым делом пригласили, потому что без него какая разработка? - В голосе Татьяны послышалась законная гордость. - Паша так радовался: вот, говорит, наконец-то работаем по-новому - взяли только специалистов, никакого тебе балласта, никакого первого отдела.., никто на мозги не капает...
     - А что они разрабатывали, - заикнулась Надежда, - или это секретная информация?
     - Какой уж теперь секрет, - скривилась Татьяна, - когда такое творится. Какое-то время действительно платили получше, потом подошла к финальной стадии разработка нового, совершенно уникального самолета, скоростного. Паша в этом проекте был ключевой фигурой, он сводил воедино отдельные узлы и моделировал на компьютере самолет целиком - поскольку не было средств на сооружение опытного образца, он смоделировал все полетные условия и как бы провел испытания самолета на компьютере...
     - Таня, постой - я ведь тоже больше двадцати лет в НИИ работаю, мне это все так близко.., просто маслом по сердцу.., только подожди минутку, я себе еще чего-нибудь возьму, а то у меня на нервной почве аппетит разыгрался.
     Татьяна посмотрела на Надежду с явным неодобрением, но ничего не сказала.
     Взяв кусок песочного пирога с ежевикой и стыдливо пряча глаза от окружающих, Надежда вернулась за стол и с нетерпением попросила продолжать.
     - Ну вот... Как я сказала, разработка самолета подошла к концу. И уже шли разговоры, что приедут заказчики, и даже Загряжский обещал Паше, что привезут его по этому случаю в КБ. А до этого никто заказчиков не видел, даже не знали - кто такие, Министерство обороны или Министерство гражданской авиации.
     Этот самолет, кстати, называется "Серебряный сокол".
     - Красиво, - вздохнула Надежда, аккуратно выбирая с большого куска пирога сочные ягоды ежевики, - то есть я говорю, что название самолета красивое... Продолжай, Таня, я внимательно слушаю.
     Татьяна фыркнула, но продолжила:
     - И вот тут-то начались какие-то загадочные события. Сначала у Паши что-то случилось с компьютером, по-видимому, его поразил вирус. Во всяком случае, вся информация о "Серебряном соколе" из него бесследно пропала...
     - Неужели он не держал копий?
     - В том-то и дело, копии материалов держать дома было запрещено из соображений секретности. Кстати, этот загадочный вирус поразил Пашин компьютер именно в тот день, когда к нам домой приезжала с инструкциями от Загряжского Алиса - та самая девица, которая сегодня преследовала нас на белом "Форде".
     И вела она себя в тот день очень странно. После этого Паше понадобились исходные данные для продолжения работы, он связался с КБ, а ему там ответили, что все материалы изъяли Посташев и Загряжский. То есть работа закончена, и у людей изъяли все, даже черновики, до последней бумажки.
     - Но неужели твой муж никак не подстраховался?
     Ведь это же компьютер, нужно было дублировать файлы! - вскричала Надежда.
     - Говорю тебе - вирус! - ответила Татьяна тоже на повышенных тонах. - Весь жесткий диск полетел к чертовой матери! И потом, он сдавал копии Загряжскому, тот утверждал, что хранит их на дисках в сейфе, так что если что случится с Пашиным компьютером, то информацию, мол, всегда можно восстановить...
     - Ну и?.. - спросила Надежда, отправив в рот последнюю ягоду ежевики и поклявшись себе страшной клятвой (но не здоровьем кота Бейсика), что взбитые сливки и песочное тесто она доедать ни за что не станет.
     - Дальше - больше: Посташев неожиданно буквально через день умер от инфаркта, а еще через несколько дней убили Загряжского, и в эти несколько дней Загряжский был абсолютно недосягаем, то есть поговорить с ним Паше не удалось даже по телефону.
     Причем ты сама видела, в какой компании его убили - на встрече с матерым уголовником... В общем, никогда не думала, что серьезная конструкторская разработка может вдруг оказаться таким опасным и криминальным делом. А самое главное - результаты почти двух лет напряженного труда бесследно исчезли. Мало того что все разработчики остались без денег, для них это было огромным моральным ударом:
     "Серебряный сокол" - это прекрасная машина, уникальная! Какая скорость, какая маневренность! Такого самолета нет нигде в мире! И все материалы исчезли. Представляешь, в каком состоянии люди! Представляешь, в каком состоянии Паша!
     - Представляю, - кивнула Надежда, незаметно подобрав с тарелки кусочек пирога.
     Татьяна тяжело вздохнула и опустила глаза:
     - Это все равно, что потерять ребенка.
     Надежда почувствовала, какая тоска прозвучала в этих словах, тоска женщины, лишенной радости материнства, женщины, все счастье которой уместилось в два года, два года между двумя командировками...
     - Это все? - спросила она после продолжительного молчания.
     Татьяна очнулась от задумчивости, потом встала и принесла им двоим еще по чашечке кофе.
     - Что-то я замерзла, - пояснила она, - кофе согреет.
     Надежда промолчала, хотя в помещении кафе было тепло, можно даже сказать, жарко. Очевидно, Татьяну бил нервный озноб. Она зябко куталась в плащ, глаза потемнели и казались черными.
     - Дальше началось самое страшное... - пробормотала она тихо и как бы нехотя.
     Надежда поняла, что ее собеседница колеблется, и если Надежда скажет или сделает сейчас что-то не так, то Татьяна просто замкнется, как моллюск в раковине, и Надежда никогда не узнает, что же случилось после убийства Загряжского.
     Молчание на этот раз продолжалось очень долго, но Надежда призвала на помощь все свое терпение.
     - Едва мы узнали по телевизору про убийство Загряжского, как начали происходить странные вещи, - заговорила наконец Татьяна. - Паша редко выходит на улицу, просто сидит на крыльце или в садике, у нас дом за городом - так легче, - пояснила она, - а то в городской квартире лифт сломается, и он вообще не сможет воздухом дышать, а ему свежий воздух необходим. Так вот: как только установилась теплая погода, поехали мы гулять. Вдоль леса по дорожке, пахнет так хорошо, и подснежники цветут...
     Надежда представила, как в лесу лежит сейчас ковер из белых первоцветов и синей, как небо, ветреницы, и немедленно захотела на дачу.
     - В общем, поехали мы гулять днем, и собаку с собой взяли... А когда вернулись...
     - Кто-то влез в дом, - сообразила Надежда, - дверь взломали.
     - Дверь-то как раз не взломали, - встрепенулась Татьяна, - но окно на кухне оказалось открытым, то есть не открыто, а просто прикрыто. Тогда как я отлично помню, что закрывала его на шпингалет!
     - Что-то пропало? - деловито уточнила Надежда.
     - Абсолютно ничего!
     - Так, может, тебе показалось? Ну, шпингалет сам собой открылся, или ты отвлеклась в этот момент, когда окно закрывала.
     - Все может быть, - согласилась Татьяна, - но есть некоторые нюансы. Остались следы.
     - Да ну? - обрадовалась Надежда. - Злоумышленник оставил на подоконнике след ботинка? Какого размера?
     - То есть он думает, что не оставил никаких следов, - объяснила Татьяна, - но вот, понимаешь... сейчас в саду сыро и грязновато, потому что земля не просохла. Окно кухни выходит у меня прямо на клумбу. Так вот он, этот тип, как-то сумел открыть окно снаружи, окно у меня небольшое, человек сможет пролезть с трудом. Очевидно, он ступил грязным ботинком на пол, а когда увидел, что наследил, то решил следы вытереть. И вытер насухо, так что ничего на первый взгляд не заметно. Но...
     - Но? - в восторге спросила Надежда, она уже предвкушала интересный ход.
     - Он вытер пол тряпочкой, что висела тут же под окном на веревочке. Тряпочкой для вытирания пыли!
     - Отлично! - восхитилась Надежда. - Можешь не продолжать. Мужики идиоты, ему не пришло в голову, что ты обратишь внимание на тряпку.
     - Вот именно, я могла не закрыть окно, но оставить на виду тряпку с комьями грязи - это уж чересчур!
     - Но ты говоришь, что ничего не пропало...
     - Да, я ничего не сказала Паше о своих подозрениях, но думаю, что злоумышленник приходил пошарить в нашем компьютере. Но компьютер, как я уже говорила, тогда был нем, слеп и глух, то есть ни на что не реагировал. Сейчас его починили, но информация пропала безвозвратно.
     - Что было потом?
     - Потом.., потом меня схватили на улице и запихнули в машину.
     - Что ты говоришь? Тебя тоже похитили? - В волнении Надежда Николаевна откусила большой кусок пирога, теперь уже без ежевики.
     - У них это не называется похищением, у них это называется "привезти на допрос", - усмехнулась Татьяна.
     - Так-так... - процедила Надежда. - Догадываюсь, кто заинтересовался твоей скромной персоной...
     Она вспомнила, как приходилось ей общаться с недоброй памяти генералом Глебовым. Тот тоже любил хватать людей на улице и везти на допрос. Они считают, что таким образом человек полностью деморализуется и на допросе выкладывает все, что знает и чего не знает.
     - Рассказывай, рассказывай, Таня, неужто тобой заинтересовалась ФСБ?
     - Да не мной, а Пашей, конечно! - в раздражении ответила Татьяна.
     - Тише, - испугалась Надежда, - ты про такую организацию потише...
     - Да уж, - вздохнула Татьяна. - В общем, схватили, заткнули рот, показали красную книжечку и повезли.
     - И ты не сопротивлялась?! - вскричала Надежда, забыв, что сама только что призывала подругу к конспирации.
     - Они неожиданно напали, я растерялась, - пробормотала Татьяна. - И потом, ты думаешь, я супермен, что ли? Их трое было...
     - Давай дальше, - скомандовала Надежда, взглянув на настенные часы. Ей давно пора уже было домой к коту Бейсику. Нужно привести себя в порядок и приготовить мужу вкусный обед, чтобы он обрадовался и не читал Надежде нравоучений по поводу ее самовольной выписки из больницы.
     - Короче, привезли меня в какую-то квартиру, дорогу я не запомнила, потому что в машине были темные стекла. Так, обычный девятиэтажный дом, лифт есть. Квартира типовая, двухкомнатная, правда, меня как в одну комнату провели, так там и держали.
     - Ну?.. - в нетерпении торопила Надежда.
     - Что - ну? Выходит такой тип, лет сорока, весь в черном...
     - Раньше им полагалось в костюмах ходить... - пробормотала Надежда.
     - Это ты их с ФБР перепутала, - рассмеялась Татьяна. - Эти в "Секретных материалах" всегда в костюмах. Кстати, этот тоже в черном костюме, и рубашка черная...
     - И галстук?
     - Слушай, некогда мне было его галстук рассматривать! - рассердилась Татьяна. - Ты еще про трусы спроси!
     Надежда подумала, что уж она-то не преминула бы заметить и галстук, и рассмотреть комнату, потому что внимание к мелочам очень важно и может сослужить в некоторых случаях неплохую службу. Вот заметила же она в подвале у бандитов обрезок железной трубы, прихватила с собой на всякий пожарный случай, и случай этот вскоре представился. И где теперь те бандиты, которые похитили