мкость, еще раз осмотрел созданную им  сцену,
надел  куртку,  убрал в сумку все инструменты и  спецодежду,
убедился,  что на лестнице никого нет, и поспешно  вышел  из
квартиры.
      Через  сорок  минут  из квартиры  Березиных  раздались
страшные крики.
      На  следующее  утро  на работе была  зловещая  тишина.
Витька  сидел  в  кабинете  и по  телефону  договаривался  с
поставщиками об отсрочке платежей.
      Крупная  партия запчастей, покупаемая за  наличку,  от
нас,  естественно, уже уплыла. Я шепотом поведала  Сереге  и
Наталье  Ивановне  о  моих вчерашних приключениях,  умолчав,
разумеется, о Лериной перчатке, о паспорте и о  том,  что  я
видела  Лериного  мужа вчера вечером  с  огромной  сумкой  у
железнодорожного  переезда.  Это  все  я  хотела  рассказать
Витьке с глазу на глаз. Серега только головой покачал:
      - Плакали наши денежки. А у тебя, Милка, будут большие
неприятности, Витька - та еще гнида.
     Я вздохнула и согласилась, потом занялась своей текущей
работой, пока Витька не вызвал меня в кабинет. Он был  хмур,
зол, но матом ругаться перестал, запал прошел.
     - Что думаешь делать?
     - Витя, а ты звонил Лере домой, как там?
      -  Звони  сама,  этот козел со мной  разговаривать  не
хочет, трубку вешает.
      Я  набрала номер, Лерин муж оказался дома, не работает
он, что ли?
      -  Здравствуйте, это Мила с Лериной работы, у вас  для
меня никаких новостей?
      -  Нет,  Лера не появлялась, я с утра был  в  милиции,
оставил заявление, но искать они пока не будут, времени мало
прошло.
     - А вы сами звонили в больницы, морги?
      -  Звонил.  -  Судя  по тому, как  неуверенно  он  это
произнес,  этот  тип никуда не звонил. На  этом  я  повесила
трубку.
     - Послушай, Витя, я хотела с тобой поговорить.
     Но Витька смотрел на меня с ненавистью.
      -  Не  о  чем  нам с тобой разговаривать. Вот  найдешь
деньги, тогда поговорим.
     - Но где же я их найду?
      -  А  мне  какое дело? Я тебя для чего с ней  посылал?
Чтобы  с  денег глаз не спускала! Я тебе говорил  -  головой
отвечаешь? И не сомневайся, ответишь мне, за все ответишь.
      Так у нас и не получилось никакого разговора. Я отдала
%,c кассету с минусовыми файлами и ушла.
      После  работы меня уже ждал возле офиса мой бывший  на
машине.  Увидев  меня, он сказал, что решил  сам  заехать  и
взять  письмо,  потому  что я его  обязательно  забуду.  Это
верно, у меня, конечно, все вылетело из головы. Борис подвез
меня   до   дому,  потом  сказал,  что  поставит  машину   и
поднимется.  Я удивилась: с чего это он? Письмо  Лешкино  он
взял,  чего  ему еще? Ну ладно, ссориться не хотелось,  и  я
начала готовить ужин, сегодня продукты у меня были.
      Борька явился на кухню, прочитал Лешкино письмо вслух,
мы  еще  раз просмотрели фотографии. За полгода в  Штатах  в
здоровом  климате и при хорошем питании наш сын  из  чахлого
заморыша  превратился  в высокого, загорелого,  симпатичного
парня с белозубой улыбкой. Он писал, что занимается бегом  и
плаванием; зная нашего сына, я верила в это с трудом, но его
внешний вид доказывал, что Лешка не врет.
     Мы поели, я вымыла посуду, но Борька и не делал попыток
уходить.
      -  Тебе не пора? - наконец не выдержала я. Он выглядел
очень смущенным, топтался на месте и прятал глаза.
      -  Как  ты себя чувствуешь? Колено как? Тебя  не  надо
перебинтовать?
      -  Спасибо,  я  сама, - в моем голосе  звучал  ледяной
холод.
     Он глубоко вздохнул и бросился на амбразуру.
      - Послушай, Милка, дело в том, что моя... ну, в общем,
она уехала в отпуск.
     - На Канары? - ядовито поинтересовалась я.
     - Нет, на Мальту.
     - Ну-ну, и как там, на Мальте?
      - Что? Да я не знаю, я не был. И на это время приехала
теща.
      -  Из  Череповца? - я развеселилась. Борькина теща  из
Череповца  -  это  что-то.  Мне  он,  конечно,  никогда   не
жаловался, но как-то я встретила Ирку, жену его приятеля,  и
она  рассказала  мне,  что Борька со своей  новой  тещей  на
ножах,  она его ненавидит, а он ее боится. Правда, эта  теща
первого своего зятя тоже ненавидела, он и сбежал. Так и надо
Борьке, моя мать относилась к нему прекрасно, разумеется, до
тех  пор,  пока мы не развелись. Теща приехала пасти  своего
внука, и Борьке придется на это время слинять Из дома, иначе
она его загрызет. Но я-то тут при чем?
      -  Ну  и  вот,  я  хотел было к матери  на  это  время
переехать,  но к ней подруга приехала, а квартира-то  у  нее
однокомнатная, и потом, мне нужен компьютер для работы.
      - Зачем это тебе компьютер, если ты в банке работаешь?
-  спросила  я,  в душе уже понимая, к чему  он  клонит,  но
отказываясь верить.
     - Дело в том, что я теперь в банке не работаю.
     - А где ты работаешь? - я уже начинала терять терпение.
      -  Да так, по разным местам заказы у меня, сейчас дома
работаю.
     - Тебя что, уволили?
     - Нет, я сам ушел.
      Я  сильно  удивилась: какой же дурак бросит  работу  в
банке, там же так хорошо платят, но потом решила, что это не
мое дело.
      -  И я хотел тебя попросить, - мямлил Борька, - нельзя
ли  мне  пожить  тут,  в  Лешкиной комнате,  недолго?  -  Он
просительно посмотрел на меня.
     Хотя в глубине души я и догадывалась, к чему он клонит,
не  полная же я дура, но все равно подскочила на диване, как
детский раскидайчик, забыв про коленку.
      -  Ты что? Ты это серьезно? Ты хочешь, чтобы я пустила
тебя сюда жить? В эту квартиру?
     - Да, а что? - сказав самое главное, Борька успокоился,
понимая, что хуже, чем сейчас, ему уже не будет.
     А у меня просто не было слов от такой наглости.
      -  Послушай, а тебе не приходит в голову, что  у  меня
может  быть  своя  личная жизнь и ты  мне  в  этой  квартире
абсолютно не нужен?
      На  самом деле на данный момент у меня не было никакой
личной жизни, но Борьке знать об этом не следовало.
     - Ну, я думал, что сейчас...
      Понятно!  Он все про меня знает, и про то, что  с  тем
моим  приятелем мы расстались еще перед Новым годом. Неужели
он за мной следит? Я рассвирепела.
      -  Ну  что  ты ко мне привязался? Что ты  торчишь  тут
бесконечно, Лешки уже полгода нет, а ты все тут? Ну дашь  ты
мне когда-нибудь пожить спокойно? Тещу боишься? Значит, либо
убей тещу, либо снимай квартиру!
      -  У меня сейчас, чтобы квартиру снимать, и денег нет.
Милка, у меня неприятности...
     - Да у кого их нет? - отмахнулась я. Он был прямо убит.
     - Значит, не согласишься?
      -  Ни  за  что, - твердо ответила я. - Борис,  ты  сам
подумай,  не  дело это, что ты будешь бегать  туда-сюда,  от
одной жены к другой и обратно. Тебе самому-то не противно?
      Он посмотрел на меня грустно, хотел что-то сказать, но
махнул рукой и вышел в прихожую. И тут зазвонил телефон. Это
был  Витькин  приятель Антон, тот самый, у кого  я  узнавала
Лерин адрес.
     - Здравствуй, солнышко, ты не забыла, что мне обещала?
      Что я ему обещала? Ах да, вот бабник несчастный, знает
же,  что у меня неприятности, не до свиданий мне сейчас, так
нет, все равно лезет!
     - Так я подъеду, Мила? Пообщаемся!
      -  Извини, дорогой, - злорадно ответила я,  -  сегодня
никак не могу, муж дома.
     - Какой муж? - удивился Антон. - Нет же у тебя никакого
мужа!
      -  Теперь  есть  -  сказала  я,  делая  знаки  Борьке,
выглядывающему  из прихожей. Он подошел  и  сказал  в  самую
трубку:
     - Мила, с кем это ты разговариваешь?
      -  Да так, дорогой, пустяки, это подруга, - сказала  я
фальшивым голосом и повесила трубку.
      Закурив сигарету, я расслабилась и начала думать. Если
o  все-таки разрешу Борьке немного пожить здесь, что мне  от
этого  будет? Соседи начнут сплетничать? Плевать на соседей!
Жена  его узнает? Конечно, узнает, но это их проблемы, пусть
сами разбираются.
      Я  оглядела комнату и осталась недовольна. Сказать  по
правде, я порядочно распустилась после отъезда Лешки.  Может
быть,  присутствие  в  доме мужчины меня  дисциплинирует,  я
перестану разбрасывать лифчики по всей квартире и  курить  в
комнате?  А  Борька  отвадит таких наглецов,  как  Антон.  И
починит,  наконец,  бачок в туалете, а  то  уже  неприлично,
скоро придется ведром сливать.
     Конечно, мой бывший муж и домашнее хозяйство - две вещи
несовместимые,  но  бачок я из него  выбью,  иначе  сгоню  с
квартиры.
     - Надолго твоя жена уехала?
     - Недели на две-три.
      -  Ну  ладно. Будешь жить в Лешкиной комнате,  убирать
сам, продукты покупать тоже сам. Две недели я выдержу. Лешке
звонить  -  за свой счет. Иногда подвезешь меня куда-нибудь.
Надеюсь, машину у тебя теща не забирает?
     - Пока нет.
      Он  так обрадовался, что готов был согласиться на  что
угодно.  Я  полезла в шкаф за постельным  бельем,  а  Борька
включил  телевизор. Передавали вечерние новости. То,  что  я
услышала, заставило меня сначала застыть на месте,  потом  я
вскочила, ударилась головой о полку, так что искры из  глаз,
а  шкаф чуть не рухнул. Борька бросился ко мне, но я знаками
показала ему, чтобы сделал погромче.
      -  Сегодня в результате рейда транспортной  милиции  в
товарном поезде на платформе была обнаружена сумка, в  сумке
находился труп молодой женщины.
      Камера  показала платформу, каких-то людей рядом,  они
открывали клетчатую сумку, в каких челноки возят вещи.  Лица
женщины,  конечно, не показали, но бежевое пальто  объяснило
мне все. Это было Лерино бежевое пальто, и это Лерин труп ее
муж   засунул  в  клетчатую  сумку  и  бросил  на   открытую
платформу. Вчера вечером я видела это собственными  глазами.
Борис глядел на меня выжидающе. Надо сейчас же ехать к этому
типу,  Лериному мужу. Никто, кроме меня, не  знает,  что  он
причастен  к  исчезновению Леры. Я прижму его  к  стенке,  и
пусть  он,  наконец, объяснит, зачем он ее  убил,  куда  дел
деньги  и  как  Лерин паспорт оказался в  кармане  какого-то
постороннего избитого мужика!
      Я  позвонила в дверь Лериной, вернее, бывшей  Лериной,
квартиры. Надо сказать, что дверь эта мне за последнее время
порядком  надоела,  а  видеть ее мне приходилось  чаще,  чем
свою. И опять дверь не открывали, и опять я чувствовала, что
там за дверью кто-то есть. То есть не кто-то, а известно кто
-  этот самый чертов муж. Мне все эти игры осточертели, и  я
гаркнула на всю лестницу:
     - Открой дверь! Я слышу, как ты там сопишь!
      Дверь тут же открылась, он и правда стоял на пороге  и
зашипел на меня, как гадюка:
     - Тише вы! Ну что вы кричите, соседи же услышат!
      -  А что мне соседей бояться? Я ничего преступного  не
сделала!  -  и нарочно голос еще больше повысила,  чувствуя,
что он уже и так на грани истерики.
      Он  меня  тащит в глубь квартиры, сам весь трясется  и
кричит шепотом, если такое возможно:
     - Я вас умоляю, тише. Не кричите, да перестаньте же!
      Я  по  всем  законам  самообороны  использую  движение
противника в своих целях, то есть - он меня тащит от дверей,
а  я  еще  сильнее  на  него напираю, чем  его  окончательно
деморализую, и с ходу его огорошиваю:
     - Ты Леру, жену свою, зарезал или задушил?
      Тут  он  от  меня отскочил как ошпаренный  и  завизжал
тонким голосом:
     - Не убивал я ее!
      - Как это - не убивал? Я своими глазами видела, как ты
сумку огромную отсюда волок и на железнодорожном переезде на
платформу закинул, а что в этой сумке было - это в  новостях
телевизионных очень красочно показали!
      Тут  этот  козел  - ну не подобрать для  него  другого
названия! - рухнул на диван (что характерно, на пол не  стал
падать,  а  прицельно на мягкий диван плюхнулся) и  зарыдал,
как  обиженный  ребенок. Я ему - без всякого снисхождения  к
умственной отсталости:
      -  А-а!  Пришил жену, а теперь рыдаешь! Раньше  рыдать
надо было!
     - Не убивал я ее, это Нинка! Нинка ее... мальчиком!
     - Какая Нинка? Каким еще мальчиком? Я уже подумала, что
он  свихнулся от переживаний, и теперь ничего не узнаю.  Тут
меня  осенило. Я подсела к нему на диван, вспомнила все свои
материнские навыки и стала его, как маленького,  гладить  по
спине и утешать.
      -  Ну-ну, не плачь, расскажи, как все было. Ты  ее  не
убивал?  Ну  вот и славно. А кто же ее тогда оприходовал?  -
Глажу  его,  ласково  приговариваю,  а  самой  и  смешно,  и
противно.  А  на  этого  типа  мой  голос  подействовал,  он
успокоился немного и начал рассказывать:
      -  Она... она пришла, неожиданно так, мы не ждали,  мы
тут с Ниной... ну... это, а она, Лера-то, она никогда раньше
днем с работы не приходила, да и вечером тоже поздно... я же
знаю,  она  с этим вашим Витькой... я видел, как  он  ее  на
машине  куда-то,  мы  с  ней  поссорились...  ну,  я  тут  с
Нинкой...
      -  Ага,  понятненько.  Жена - на  работу,  а  ты  бабу
притащил.  И  она  вас  тепленькими  застала.  Чудненько.  А
дальше?
      - Ну... она сразу в комнату, скандалить стала... Нинку
за волосы, та тоже ей поддала...
     - Я себе представляю! Жаль, не присутствовала!
       -   А  потом...  они  уже  совсем  прямо  стали   как
ненормальные...
     - А ты-то куда смотрел? Не мог их разнять? Мужик же все-
таки, посильнее их будешь.
      -  А  она,  Лерка-то, прямо как с цепи сорвалась,  как
будто сама не такая.
       Чуть  Нинке  глаза  не  выцарапала,  тогда  Нина   ее
мальчиком, случайно это вышло...
      -  Господи!  Каким еще мальчиком? Что еще  за  мальчик
такой?
     - Вот, - он ткнул пальцем в сторону тумбочки.
      На тумбочке стояла здоровенная такая хреновина - то ли
статуэтка, то ли пресс-папье в форме кудрявого мальчика - не
то херувима, не то ангелочка, - я в них не очень разбираюсь,
но  увесистый  такой ангелочек. Таким по голове  хряпнешь  -
мало  не покажется. Да так, собственно, и получилось. У меня
было  первое движение этого мальчика в руку взять, взвесить,
но потом я про отпечатки пальцев вспомнила и воздержалась. А
он,   вдовец   этот  безутешный,  увидел,  как  я   мальчика
разглядываю, и говорит:
     - Мы его помыли... Я, то есть, его помыл потом. Он весь
в крови был.
     - Аккуратный ты мужик, - говорю, - чистюля. А дальше-то
что было?
     - Ну... Нина ее, значит, мальчиком...
     - Да хватит тебе про этого мальчика! Надоел уже!
     - Да-да... Лера и упала... кровь, немного, правда...
     - Кровь тоже ты потом вытер?
      -  Ну  да...  Лера упала, я послушал  -  а  сердце  не
бьется... - Последние его слова перешли в стон.
      -  Прекрати  ты!  Ладно, досюда  более-менее  понятно.
Дальше что было?
      -  Я  Нинке  говорю,  ты же ее убила...  а  она  стоит
столбом, а потом, пока я тряпку под Леру подкладывал,  чтобы
кровь  не на ковер, Нинка в коридор, вещи свои подхватила  и
бежать, я и моргнуть не успел.
     - Ну а дальше что?
      - Дальше... дальше я ее, Леру, то есть труп... в сумку
запихал и в кладовку... не знал, что мне делать.
      Я представила, как он запихивает в клетчатую сумку еще
не остывшее тело жены, и мне стало нехорошо.
     - Потом вы пришли, сначала вы одна, а потом с этим... с
шефом вашим.
      -  Встретил  ты нас, надо сказать, довольно  бодро.  А
перчатку Лерину ты ведь только потом убрал?
     - Да, а вы и перчатку заметили?
     - А как же!
      - А потом, ночью уже, я Леру на машине отвез, хотел  в
лес  куда-нибудь, а тут состав на переезде, я и подумал, что
ее увезут подальше, а там никто концов не найдет...
      -  Это я видела. А состав-то не в ту сторону пошел! Не
повезло тебе! Но ты мне лучше скажи, куда ты деньги дел?
      -  Деньги?  -  В  его  голосе прозвучало  неподдельное
удивление.
      -  Да, деньги, те, которые были у Леры в сумке. Деньги
нашей фирмы.
      Он резко подскочил на диване, чуть не столкнув меня на
пол,   и   от   удивления  совершенно  перестал  стонать   и
всхлипывать.
     - В Лериной сумке?
     - Ну да! Ты идиота-то не строй! - я начала нервничать и
разозлилась зверски. - Где деньги?
      Он сорвался с места, помчался в коридор, порылся там в
стенном шкафу и вытащил Лерину сумку. Я вырвала сумку у него
из   рук  и  вытряхнула  содержимое  на  диван.  Косметичка,
кошелек, роман Александры Марининой, калькулятор, еще какая-
то  дребедень - и больше ничего. Я оглядела сумку,  застежка
была  на месте, и сама сумка была какая-то не такая,  похожа
на  Лерину,  но  не  та: ремешок поуже,  кармашек  в  другом
месте...  Я посмотрела на этого козла так, что он присел  на
диван, ноги его не держали.
      -  Ты  что мне подсовываешь? Это не ее сумка, и денег,
как видишь, там никаких нету!
      - Как - не ее? А чья же тогда? Господи! - он схватился
за  голову. - Да ведь это Нинка сумки перепутала. Она вместо
своей Лерину схватила!
      - Слушай, друг, но ведь врешь же все! Все у тебя Нина:
и  жену  убила,  и деньги сперла! Нинка у него,  видишь  ли,
злодейка, а сам он - херувим святой! - я покосилась на  того
самого  массивного ангелочка, которым уложили Леру.  -  Ищи,
козел, деньги, где хочешь!
     - А большие деньги-то?
      -  Для  нас  с тобой - очень большие, пятьдесят  тысяч
баксов.
      -  Не знаю я ни про какие деньги, может, там и не было
ничего.
      - Не было? А что я тогда к тебе хожу? Слушай, мне твоя
Лера  до лампочки, отношения у нас были так себе, я  по  ней
горевать не стану, отдай деньги - и все, расстанемся!
      Нехорошо было, конечно, так говорить про покойницу, но
человек, который способен собственную жену запихать в  сумку
и  кинуть черт-те куда, вызывал у меня только отвращение. Ну
надо  же,  две,  в общем-то, нормальные бабы разодрались  да
так,  что  одна другую убила из-за этого урода в  штанах!  И
ведь абсолютно ясно, что этот козел не был нужен ни жене, ни
любовнице.  Так  чего же они тогда дрались?  Нет,  правильно
говорят, что у народа крыша совсем поехала.
     Между тем этот тип поглядывал на меня злобно.
      -  Но-но,  ты меня не пугай! Что там у тебя еще  есть,
гантели? Хочешь и меня, как жену?
      Ишь, разохотился! Имей в виду, меня внизу человек ждет
в  машине.  И если я через двадцать минут не выйду,  он  сам
сюда  придет,  так  что оставь штуки в покое,  они  тебе  не
понадобятся.  Так вот, я тебе еще раз повторяю:  в  сумке  у
Леры  было  пятьдесят тысяч баксов, твоей-то  жене  уже  все
равно,  а  мне моя голова нужна на плечах, а не где-то.  Эта
твоя Нина кто такая, где ты ее взял?
     - Ну, мы работаем вместе.
     - Где работаете?
     - В туристическом агентстве.
      - Значит, вчера, в понедельник, вы с ней вместо работы
пошли  сюда, потом она слиняла с Лериной сумкой и больше  ты
ее не видел?
     - Все так, она сегодня на работу не пришла.
     - И где эта твоя Нина живет?
     - Я не знаю, я у нее не был.
     - Что? Сам с ней спишь, а где живет - не знаешь?
      -  У  нее  квартира новая, недавно  они  переехали,  я
телефон только...
     - Давай сюда телефон.
     Я набрала номер, но никто не снимал трубку.
     - Я же говорю, я ей звоню, а дома никого нет...
     - Кто там еще у нее в квартире?
     - Муж должен быть.
     - Мужа как зовут, не знаешь?
     - Не знаю, а ее фамилия Березина, Нина Березина.
      - Ну ладно, сегодня уже поздно, а завтра с утра поедем
туда  к Нине этой Березиной, надо ее найти. А может, она  на
работу  выйдет, тогда ты сразу мне звони. Ты пойми,  у  тебя
сейчас  с милицией неприятностей будет достаточно,  на  тебя
первого подозрение упадет, так что с нашей фирмой тебе  надо
все уладить.
      Раздался  звонок  в дверь. На пороге  стоял  Борис.  Я
взглянула на часы: все точно, как договаривались, ничего  не
перепутал.  Я  посмотрела на него почти с нежностью,  против
Лериного мужа Борька казался мне чистым золотом. Борька  так
грозно  посмотрел на этого охламона, что тот вжался в спинку
дивана, потом взял меня за руку и увел.
      В  машине мы молчали, а дома, пока он ставил машину на
стоянку,  я быстро умылась, почистила